Возлагая ответственность за разжигание шовинизма на чиновников клерикальных учреждений и деятелей иудаизма, журнал приводит немало конкретных примеров их шовинистической пропаганды и соответствующего ей инструктажа. Я ограничусь цитированием только двух примеров.
      Первый: "Съезд знатоков Торы постановляет, что еврейскому врачу нельзя лечить нееврейскую женщину". Специально подчеркнуто, что "съезд запрещает еврейским врачам лечить нееврейских женщин, являющихся гражданками Израиля".
      Второй: "Раввин Центрального военного округа утверждает, что согласно Галахе (своду правовых норм иудаизма. - Ц.С.) можно убивать неевреев. Следовательно, - делает вывод журнал, - раввин призывает еврейских солдат убивать членов семей солдат-неевреев, которые служат в армии нашего же государства".
      Согласитесь, читатель: после таких примеров терпимость клерикальных кругов к рынку продажной любви кажется невинной забавой. Тем более что расширение рынка стимулируется во имя отвлечения молодежи от размышлений над социальными проблемами израильского общества, от желания активно вмешиваться в политическую и общественную жизнь.
      Немало довелось мне услышать о падении нравственных норм в Израиле - и от беженцев, и от сионистов, снизошедших до бесед с советским литератором в Бельгии, Голландии, Австрии, Мексике, Англии. Большей частью я не записывал услышанное.
      Не записал я и слов Беттины, двадцатилетней медицинской сестры, встретившейся мне в Вене. Перед тем как покинуть родную страну, она закончила фельдшерскую школу, но получить работу по специальности в Израиле не смогла. Девушку взял на прицел "охотник", стал приставать к ней на улице. Происходило это в городке Акко, где населения не так уж много, - вот почему тамошних проституток знают даже те, кому, казалось бы, не следовало с ними сталкиваться. Беттине тоже приходилось несколько раз разговаривать с некоторыми из них. И короткие впечатления Беттины я без всяких записей дословно запомнил, ибо необычайно тонко и проникновенно охарактеризовала она духовный мир отверженных женщин:
      - Существование у них страшное. Но самое убийственное, по-моему, самое кошмарное заключается вот в чем: они уже не могут желать лучшего, просто не в силах.
      Неудивительно, что слова медсестры врезались мне в память. Она подметила действительно самое убийственное и кошмарное: в женщинах, принужденных израильским обществом продавать свое тело, то же самое общество убило _основное_, по мудрым словам Горького, качество человека - стремление к лучшему.
      Эти женщины к лучшему уже не стремятся. Не хотят? Нет, не в силах - уловила их душевное состояние Беттина.
      Вот они, их "права молодежи"
      Частенько можно слышать в Израиле такие рассуждения.
      Израильской молодежи приходится постоянно жить в атмосфере военной тревоги, или, как любит выражаться израильская пресса, в обстановке вооруженного лагеря. И было бы несправедливым-де лишать ее "средства отвлечения" от такой обстановки, ибо юношу, сегодня вечером вкушающего иллюзию сладкой жизни, завтра утром могут направить в район, где от него потребуется "особое мужество". Проще говоря, нельзя сегодня лишать удовольствий (пусть самых сомнительных!) парня, которого завтра пошлют с карательным отрядом творить кровавую расправу над его сверстниками на оккупированной Галилее - это, упаси боже, подорвало бы боевой дух молодого карателя! Наоборот, ощущая себя сегодня безотчетным повелителем покорной и безответной женщины, он завтра сможет проявить себя отъявленным садистом при "усмирении" палестинской девушки, осмелившейся выйти на демонстрацию протеста против бесчинств оккупантов на ее родной земле. Только такой вывод, поверьте, напрашивается из многочисленных "литературных этюдов", нашедших себе место на страницах порнографического еженедельника под скромным названием "Клуб".
      Встречаются также рассуждения о столкновении культуры и пришедшей в Израиль с некоторым опозданием - "контркультуры". Сводятся они, в общем, вот к чему: если государство и общество не могут дать молодежи нужной ей культуры (виноваты, конечно, те же нехорошие палестинцы, вынуждающие сионистских правителей то и дело повышать военные затраты!), то хоть не будем мешать насаждению "контркультуры". Под этим понятием подразумевается очень много "нестандартного" - от демонстративного пренебрежения элементарными правилами личной гигиены до публичного проявления "сексуальной свободы". Естественно, "контркультурная" молодежь больше подходит для всего того, что сегодня составляет главное направление сионизма: она менее разборчива в средствах борьбы за насильственную израилизацию аннексированных арабских земель, за принудительное насаждение израильских поселений, за полнейшее искоренение малейших признаков многовековой арабской культуры на захваченных территориях.
      Даже самые "солидные" сионистские издания сквозь зубы признают, что молодежь вынуждена бежать от сегодняшней израильской действительности, нашпигованной инфляцией, военным психозом, бесперспективностью образования. И возникает вопрос: а стоит ли препятствовать бегству молодежи от действительности? Пусть уж лучше отправляется в дальние "путешествия", как именуется употребление наркотиков. Так ведь и проституция тоже помогает молодым израильтянам продлить "путешествия", уводящие их от печальной действительности.
      А иные общественные деятели сионистской формации откровенно признают, что лучше уж сексуальный разгул молодых, нежели социальный бунт молодых. И даже сокрушаются, что "свободным рынком любви" недостаточно пользуется рабочая молодежь, наиболее докучающая своими выступлениями правящим в Израиле сионистам. Им хотелось бы широко распространить пресловутые "средства отвлечения" и на рабочую молодежь, чаще других во всеуслышание призывающую к борьбе с предпринимателями и их покровителями.
      Если обобщить все эти вариации и назвать их своими именами, то вывод вытекает только один: в протекционистском отношении к проституции, точнее, в организованном насаждении разврата сионистские покровители Израиля видят спасительное средство отвлечения молодежи от политики, от социальных проблем, от нарастающего стремления разобраться в истинных причинах, по которым жизнь в Израиле для человека не из "элиты" становится совершенно невозможной.
      Вот почему правительственные учреждения и пресса, нарочито оставляя в стороне социальные корни проституции, периодически обсуждают, как бы сделать ее более контролируемой и управляемой. Вернее сказать, более налаженной. В самом деле, ведь некоторые израильские журналисты докатились до того, что всерьез интервьюируют деятелей медицины и социологов: а не пошло бы "на пользу молодежи" создание комфортабельных и оборудованных на уровне современной архитектуры и техники публичных домов? Мне довелось читать такие интервью на страницах газетенки "Трибуна" и журнальчика "Мы".
      "За нас студенчество! За нас!" - так вопят сторонники дальнейшего развертывания израильской "индустрии порнографии". И ссылаются при этом на студенческие группировки самого реакционного и даже профашистского направления, в частности на организацию "Волчата". Достаточно вкратце познакомиться с биографией и политической деятельностью "волчат", чтобы уяснить, какое такое "студенчество" поддерживает бизнесменов секса.
      Воскресив зловеще известное название, группа "элитных" студентов юридического факультета Иерусалимского университета в конце шестидесятых годов организовала эту группировку крайне антикоммунистического направления. Эмблемой сионистских "волчат" стали скрещенные стрелы, также позаимствованные из фашистского арсенала, на этот раз венгерских салашистов и хортистов. "Волчата" блокируются со студенческой организацией "Эмуна", избравшей своей эмблемой карту "Великого Израиля от Нила до Евфрата". В основе программы эмуновцев лежит "молниеносное изгнание арабского населения с оккупированных территорий".
      Естественно, для студентов подобного мировоззрения, гордящихся своим духовным родством с гитлерюгендовцами, сексуальная свобода, вернее распущенность, - это незначительная мелочь, рядовая деталь, о которой и не стоит говорить!
      И действительно, на съезде сионистских молодежных организаций, проходившем в апреле 1976 года, двум ораторам, пытавшимся говорить о губительном для израильской молодежи разгуле секса, категорически было запрещено касаться этих вопросов, "не связанных с утвержденной повесткой дня съезда".
      Так последовательно, методически и неукоснительно сионистские заправилы стимулируют в своей стране торговлю женским телом, духовно растлевая и продавщиц и покупателей. Так насаждают они безнравственность и презрение к нормам морали. Так ограждают они сутенерство и притоносодержательство, превращают их в один из наиболее выгодных видов частного предпринимательства.
      Происходит это в стране "равных возможностей", где одни получили выгодную возможность наживаться на фактически узаконенном разврате, а другим предоставлена одна-единственная возможность спасти себя от беспросветной нищеты: стать живым товаром и этим реализовать свои "права человека".
      Живой товар особого назначения
      Должен рассказать о живом товаре особого, так сказать, назначения. Конечно, было бы неверным проводить аналогию между девушками, о которых пойдет речь, с проститутками. Но этих девушек тоже _продают_ - вот в чем суть.
      Впервые узнал я о них в Вене. Проходя мимо запруженного уличными зеваками подъезда отеля "Континенталь", я увидел высаживающихся из автомобиля новобрачных. Молодой выглядел этаким рафинированным франтом - браво и самоуверенно. Зато молодая всем своим печальным обликом могла бы послужить убедительной натурщицей художнику, пожелавшему написать полотно о замужестве по принуждению.
      Мне объяснили, что некий австрийский коммерсант еврейского происхождения вывез из Бней-Брака для своего сына хасидскую девушку. Имелась в виду девушка, достойная по своему воспитанию стать женой хасида - мужчины, строго соблюдающего все законы и ритуалы иудаизма.
      Чтобы читатель точнее уяснил, чем все-таки отличается хасид от обычного верующего, я обращусь к статье выдающегося деятеля советского искусства, талантливого актера и режиссера Соломона Михайловича Михоэлса "Ложь религии". Убежденный в том, "что цель религии сохранить навеки существующий социальный строй, как бы он ни был суров и тяжел", Михоэлс определяет содержание хасидизма "принадлежностью к ортодоксальной религиозной секте хасидов". Секте!
      Итак, жених печально понурившейся невесты принадлежал к секте хасидов, чье подчинение догматам иудаизма переходит за грань фанатизма. Правда, вид новобрачного, современно одетого и причесанного, не вязался с укоренившимся представлением об аскетическом сектанте, питомце "ешибота" - религиозного училища. На фоне нескольких стариков и старух, по-старинному причесанных и облаченных в одежды древнего покроя, он выглядел идеальным бизнесменом из снятого "под Голливуд" кинофильма. Но мне разъяснили: жених, остановивший свой выбор на хасидской невесте, совсем необязательно должен быть религиозным человеком. А вот в невесте он ищет богобоязненности, покорности, смирения, - качеств, прививаемых девушке в религиозной школе.
      Тогда, в Вене, наблюдая старинно-современный свадебный кортеж, я еще не знал, что поставка хасидских невест стала для кой-кого в Израиле доходным бизнесом, приносящим неплохие барыши.
      Но недавно получил огласку случай, заставивший даже израильскую прессу частично приоткрыть завесу, скрывающую такой бизнес.
      Произошло это в Нью-Йорке. К израильскому консулу прибежала обезумевшая от горя девушка. Сдерживая рыдания, она умоляла укрыть ее и спасти от брака с человеком, к которому успела проникнуться неизбывной ненавистью за несколько минут знакомства. Ципора Турджеман - так зовут девушку - жила в Иерусалиме. Чтобы сэкономить на учебе дочери, родители отдали Ципору в религиозную школу "Ор-Хаим" в Бней-Браке, где она бесплатно жила в интернате. Знакомая девушке семья настойчиво внушала Ципоре, что, только уехав в США, где ее, хасидскую девушку, возьмет в жены состоятельный религиозный человек, она сможет помочь своим неимущим родителям хоть сколько-нибудь свести концы с концами.
      Короче говоря, Ципору вывезли в Америку, где некоторое время до свадьбы она должна была провести в семье раввина Годловского, поддерживавшего жениховские "права" на девушку. Оттуда она и убежала в консульство.
      Консул пытался воздействовать на Ципору, отталкиваясь от вековечного "стерпится - слюбится". Но девушка была непреклонна.
      Мысленно представляя себе диалог несчастной девушки с консулом, я, драматург, вспоминаю горькие слова Юдифи из знаменитой пьесы "Уриэль Акоста", где прогрессивный немецкий драматург XIX века Карл Гуцков обличает удушающее человеческий дух и истину фарисейство клерикализма.
      Юдифь, в итоге бросающая свое гневное "Ты лжешь, раввин!", несколько ранее говорит о грозящем ей замужестве по принуждению:
      Ну, как мне лгать всем существом своим,
      Когда я чувствую лишь холод...
      А Ципору хотели обречь на брачную жизнь во лжи и холоде. Обманутую девушку пришлось вернуть родителям. У них, однако, не нашлось денег, чтобы оплатить дорожные расходы.
      Характерная деталь: и достопочтенный раввин, и несостоявшийся жених-богач не сочли нужным прийти на помощь Ципоре. Пришлось выпросить пожертвования у местных филантропов.
      Заговорив о диком происшествии с Ципорой Турджеман, газета "Едиот ахронот" признала, что воспитанниц хасидских училищ неоднократно вывозили в США и насильно выдавали замуж. Но делали это далеко не альтруисты и филантропы. "Полиция, - сообщила газета, - обвиняет группы крайних ортодоксов в том, что они занимались отправкой "невест" в США, используя этот предлог также и для незаконных валютных операций. Расследуя уголовную сторону дела, полиция обратила внимание министерства культуры и просвещения на воспитательную, ибо речь идет об ученицах религиозных школ".
      О результатах расследования израильская печать умолчала.
      А напрасно. Стоило бы рассказать израильским читателям, как некоторые предприимчивые сограждане под ширмой благочестия беззастенчиво обогащаются, играя судьбами подавленных клерикальным воспитанием девушек.
      Сомнительные двусторонние связи
      Хасидских невест экспортируют не только в Америку.
      В Бельгии, к примеру, тоже пользуются услугами израильских экспортеров, вывозящих из страны подобных девушек, чаще именуемых в странах Бенилюкса кошерными. Применительно к живым людям несколько странный, мягко говоря, термин: ведь кошерной принято называть пищу, приготовленную с соблюдением религиозных ритуалов. Кошерной бывает и посуда.
      А о том, что бывают, оказывается, и кошерные девушки, мне впервые рассказали в Антверпене - в районе, прозванном сионистами не без гордости "Меа Шеарим в сердце Европы". Если учесть, что Меа Шеарим считается "самым еврейским из еврейских" кварталов Иерусалима, то нетрудно представить себе, какой смысл вкладывают в это название в Антверпене.
      Антверпенский Меа Шеарим - это старинная улица Пеликанов с прилегающими улочками и переулочками. Обилие магазинов, где продается кошерная пища, где грудами навалены израильские сувениры, книги, грампластинки. Вывески адвокатских и маклерских контор, врачебных кабинетов. А в центре знаменитая алмазная биржа, монументальное здание с такой тяжеловесной дверью, что открыть ее под силу только швейцару борцовского склада. Он безошибочно угадывает "посторонних", и я вряд ли попал бы в эту святая святых алмазных предпринимателей Голландии, не будь со мной солидного провожатого из местных жителей.
      Добровольный гид с плохо скрытым удовольствием старался поразить меня многогранной деятельностью местных сионистских организаций, предпочитая, однако, именовать их еврейскими общинами:
      - Главное - это организация двусторонней связи с Израилем, экономической и духовной. Забот множество! От торговых сделок и изучения опыта по гранению драгоценных камней до приглашения учителей иврита и проведения молодежных семинаров. Но прежде всего духовная жизнь. Сколько времени и энергии приходится, например, потратить, чтобы организовать приезд кошерных невест из Израиля. Охотниц приехать к нам много, но надо же проследить, чтобы все было без обмана, чтобы приехали самые достойные девицы. Непонятно? Могу пояснить. У нас заведено так: большинство родителей, если это люди умные, не мешают сыновьям перебеситься. Пусть пошумят в ночных барах, пусть порезвятся в стриптизах, пусть заводят себе любовниц. Но когда приходит час молодому человеку жениться, многие отцы спрашивают: у нас в Бельгии где вы найдете неиспорченную девушку, не знавшую баров, танцулек и магазинов мод? В наше время чистую девушку можно воспитать только в религиозной обстановке, в закрытой духовной школе. Такие школы есть в Израиле, из них мы и выписываем кошерных невест... И не только для антверпенцев, а и для женихов из других бельгийских городов...
      Я ранее не публиковал этой записи из своего антверпенского дневника - мне казалось, что, стремясь подчеркнуть перевес "духовных проблем" в деятельности бельгийского сионизма, мой собеседник несколько преувеличил насчет импорта хасидских невест из Израиля.
      Напрасно я, однако, заподозрил своего антверпенского знакомца в искажении истины. Впоследствии в израильской печати я встретил несколько упоминаний о вывозе из страны хасидских невест в Бельгию. А газета "Наша страна", перечисляя в специальном очерке кипучую деятельность антверпенских сионистов, подчеркивает, что им приходится заниматься "отправкой женихов в Израиль за кошерными девицами". Стало быть, и самим покупателям тоже иногда приходится ездить за товаром.
      И тут уместно вспомнить "неудачную покупку" сынка одного из брюссельских текстильных торговцев. И жениха, и его родителей мало интересовала религиозность импортной невесты. "Нам нужна просто смирная девушка, покорная", - твердили своим знакомым не стеснявшиеся в цене покупатели. Но закончилась сделка скандалом: смирная и покорная невеста накануне брачной церемонии скрылась. Она уехала во Францию, предварительно реализовав полновесный бриллиантовый кулон, который ей дала "поносить" родительница жениха.
      Забавный вроде бы эпизод. Но в жизни смешное соседствует с трагическим, еще больше оттеняет его. И история про то, как брюссельский коммерсант вкупе с чадом своим остались с носом, не может затмить глубоко трагического существа произвольной купли-продажи выпускниц израильских религиозных училищ. Эти девушки тоже превращены в товар. Пусть не столь массовый, не столь дешевый, не столь доступный, но самый настоящий товар.
      Возникает недоуменный вопрос: как же стоящие у кормила власти израильские сионисты терпят это?
      Не только терпят. Но даже государственными дотациями стимулируют подготовку хасидских невест. Хотя многие высокопоставленные чиновники в действительности далеки от религии, но в своих классовых интересах, в интересах сохранения своей власти они предпочитают подчиняться требованиям клерикалов. И если те считают, что "страна отцов" не может обойтись без кадров хасидских невест с ортодоксальным духовным образованием, то мгновенно срабатывает механизм полной взаимозависимости сионистских классовых интересов и клерикальных догм. Недаром же автор изданной в Париже книги Н. Вайншток признает, что "сионистская мистика повисает в воздухе, если она не ссылается на иудейскую религию", в результате чего, как делает вывод этот буржуазный исследователь, "раввинский обскурантизм торжествует в Израиле".
      А обскурантизм - это, говоря по-русски, враждебное отношение к просвещению и прогрессу, словом, то, что принято коротко и ясно называть мракобесием.
      Стоит еще сослаться на бывшего советского гражданина, юриста Григория Соломоновича Вертлиба. Гордившийся тем, что он идеалист, то есть помчался в Израиль не в поисках выгодного бизнеса, а из глубоко идейных соображений, Вертлиб, однако, бежал вскоре из страны. И в многостраничном заявлении с просьбой вернуть ему советское гражданство отставной идеалист обосновывает свое бегство из сионистского государства и тем, в частности, что задыхался в обществе, где неверующее большинство вынуждено слепо подчиняться верующему меньшинству.
      Да, эту губительную особенность израильского общества Вертлиб подметил верно. И коль скоро влиятельному религиозному меньшинству угодно наличие хасидских, или кошерных, девиц, коль скоро ему хочется поставлять этих девиц за рубеж, то так оно и будет, если даже упомянутыми девицами напропалую спекулируют беззастенчивые бизнесмены.
      Интересы расовые и классовые
      Когда на сей счет я возмущенно высказался в кругу брюссельских журналистов, один из них, хорошо знакомый с умением сионистов хищнически использовать абсолютно все, что только им на руку, сказал мне:
      - Хотите, приведу пример из другой, как говорится, оперы, но, по существу, схожий с кошерными невестами. Поговорите с родителями учащихся обычных израильских школ. Они с недовольством скажут вам: "Ну почему мой сынишка должен тратить на изучение Библии чуть ли не в четыре раза больше времени, чем на изучение, скажем, всемирной истории?" Но так хочет раввинат. Значит, министерство культуры и просвещения покорно поднимает лапки кверху перед министерством религии. И без особенного неудовольствия. В конце концов, такое направление школьных программ отвечает ведь не только интересам одних иудаистских кругов...
      Никогда я не проводил и не провожу аналогии между сионистско-клерикальными правителями Израиля и еврейским населением страны. Так и сейчас ни в коей мере не включаю импорт хасидских невест в число явлений, желательных всем израильтянам. Не сравниваю импортеров и экспортеров хасидских невест с преступными личностями, наживающимися на проституции. Но ведь и хасидскими невестами, по существу, тоже _торгуют_.
      И к этому вполне одобрительно относятся сионисты западноевропейских стран. В Англии мне недавно рассказывали, с каким умилением рассуждают о браках с хасидекими невестами на собраниях лондонских сионистских организаций "Еврейский молодежный фонд" и "Молодежное движение Бней-Акива", ратующих за пропаганду религиозной жизни и обычаев Израиля.
      Поучительная деталь: вторую из названных организаций возглавляет женщина. Но достопочтенная мисс Бийер не усматривает ничего бесчеловечного в полнейшем бесправии бедных девушек, обреченных на принудительный брак исключительно по выбору мужчины или его родителей. Стоит кому-либо из молодых английских сионистов возмечтать о браке с богобоязненной невестой, прошедшей выучку в религиозном училище, мисс Бийер приходит в восторг. И "Бней-Акива" в честь такого радостного случая шлет из Лондона в Израиль внеочередную субсидию на воспитание молодежи в древних традициях.
      Восторг и материальные затраты лондонских сионистов имеют корни отнюдь не эмоциональные, а глубоко социальные.
      Западноевропейскому сионизму выгодно иметь в еврейских общинах, где подавляющему большинству чужды религия и иврит, группы ультрарелигиозных женщин, знающих иврит и соблюдающих все религиозные каноны. Каждая хасидская невеста - клад для местного раввината, ибо становится в "стране рассеяния" образцом еврейской женщины в строго иудаистском понимании. А сионисты видят в ней верную помощницу для работы среди "двойных". Становится она и надежным националистическим пропагандистом среди бедняков еврейского происхождения - ведь сионизм, подобно раввинату, совсем не прочь привить им почитание иудаистских догм и преданность интересам Израиля.
      Таким образом, радушный прием, оказываемый хасидкам еврейскими общинами Англии, Бельгии, любой капиталистической страны, - это типичный образец полнейшего совпадения религиозных интересов ревнителей иудаизма с классовыми интересами буржуазной верхушки сионизма. Вот почему значительную часть расходов на подготовку хасидских невест в израильских религиозных училищах международный сионизм охотно берет на себя. Расходы окупаются с лихвой! Практика показала, что каждая семья, в которую вошла воспитанная хасидской сектой женщина, в той или иной степени становится не только опорой местных сионистов, но и израильской агентуры.
      Беседуя со мной в Лондоне, сотрудник одного из "независимых" английских изданий для евреев признал, что первое время между хасидкой и молодым супругом возникает языковой барьер: мужу чужд иврит, а жену в израильской школе не обучали европейским языкам.
      - Но это совсем не страшно, - оптимистически прокомментировал такую ситуацию журналист. - Пусть жена до конца и не освоит английский, зато, может быть, своих детей приучит с малых лет к ивриту. А дети приучат к нему, может быть, и соседских детей, чьи родители менее обеспеченные люди. А тем это пригодится, когда им, может быть, придется уехать в Израиль...
      Как видите, за цепочкой многочисленных "может быть" кроется глубоко разработанная программа.
      Не посягая на религиозные устои иудаизма, я счел себя обязанным рассказать о хасидских невестах, об их покупателях. Ведь наряду с безграничной зависимостью вдов от братьев умершего мужа, наряду с полным отрицанием каких-либо прав жены на основе гражданского брака, наряду с иными стародавними ограничениями, наряду с поощрительным отношением к массовой проституции положение этих "невест" отдает чем-то товарным и еще раз показывает бесправие израильской женщины в условиях помноженного на клерикализм сионистского владычества.
      У хасидских невест есть, правда, преимущество по сравнению со всеми остальными израильскими женщинами, кроме дочерей "знатных" родителей: освобождение от воинской повинности. В этом отношении государство полностью приравнивает обучающихся в духовных школах девушек к парням - ешиботникам, учащимся религиозных учебных заведений.
      Некоторые кандидатки в хасидские невесты, как рассказывали мне, зачастую завидуют призываемым в армию "обычным" израильтянкам. Что ж, загнанных в теснину религиозной школы, отрешенных от жизни девушек можно, пожалуй, понять: в их узком мирке служба в армии им представляется каким-то широко распахнутым окном в мир, своеобразным приобщением к жизни.
      К жизни ли?
      Скорее к смертоносным акциям и к атмосфере полнейшего всепрощения за пролитую кровь, разумеется, если это кровь араба.
      Не случайно иные израильские военнослужащие прекрасного пола пополняют ряды сионистских террористических служб, в том числе "знаменитого" своей жестокостью "Моссада". Назову, к примеру, Марианну Гладникофф и Сильвию Рафаэль (она же Патриция Роксбург). Обе дамы со стажем, они причастны к "устранению", а на самом деле - убийству, некоторых деятелей Палестинского движения сопротивления, в том числе Вайля Зуайтера в Риме и Ахмеда Бухики в Осло. Второй, правда, оказался марокканцем и был принят за палестинского активиста по ошибке. Зато уж готовясь к разбойничьему нападению на Ливан, моссадовские разведчицы не ошибались. Их наставник, агент ЦРУ Альберт Либерман (он же Майк Ласкер, он же Арих Ливнат), несомненно, остался доволен своими воспитанницами: немало провокационно-террористических "подвигов" совершили они в лагерях палестинских беженцев на ливанской земле. Что ж, недаром израильские резервистки в дни войны были призваны в армию для "вспомогательных" операций!
      ИХ ПАРОЛЬ - АНТИСОВЕТИЗМ
      Агенты, эмиссары, разведчики
      Сиоиизму нужна молодежь.
      И проникающие в нашу страну его эмиссары (в свое время даже а ранге дипломатов, ныне чаще всего под видом туристов) прежде всего нацеливаются на молодых граждан еврейской национальности.
      В Одессе до сих пор помнят, как приезжавшие туда понежиться на черноморском пляже сотрудники израильского посольства в СССР во главе с послом Иозефом Текоа и третьим секретарем Кацем искали общения с семьями, где были молодые сыновья и дочери. Было это накануне разрыва дипломатических отношений с Израилем, напавшим в 1967 году на соседние арабские страны.
      Посла и его свиту раздосадовало полнейшее отсутствие интереса к ним со стороны одесской молодежи. Кац жаловался пряхожанам местной синагоги:
      - Мы готовы встретиться даже с комсомольцами. Но лучше, конечно, с некомсомольцами. Ведь мы хотим всего-навсего передать им привет из Тель-Авива и израильские сувениры. А если они заинтересуются, то и кое-какие книги. Уж кто-кто, а одесский раввин Шварцблат должен был воздействовать на ваших детей. А детям самого раввина полагалось встретиться с послом государства Израиль.
      Пронырливому дипломату разъяснили, что малолетнего сына Шварцблата гитлеровцы застрелили на руках у матери в оккупированной Литве и что раввин публично проклял сионистских правителей Израиля, получающих по инициативе определенных кругов ФРГ денежное "возмещение" за кровь его сына и жены.
      Разозленные таким приемом в Одессе, Риге, Тбилиси и прежде всего в Москве, израильские дипломаты потом писали в тель-авивских газетах об отсутствии патриотизма у молодых советских евреев, зараженных "антисемитизмом". Кац утверждал, что к советским евреям нужно найти особый подход. Предложенный им "подход" выразился в многочисленных провокациях, из которых фабрикация фотофальшивок была самой невинной. Советские евреи знали, что эти провокации творятся с одобрения самых высокопоставленных израильских сионистов. Это дало право раввину И.В. Шварцблату впоследствии сказать в открытом письме:
      "Должен признаться, что, размышляя о мировом сионизме и его вожаках, я поначалу не очень хорошо понимал, как эти люди, называющие себя евреями, могут проводить политику, которая - будем называть вещи своими именами - ничем не отличается от политики Гитлера. Израильские правители - это просто хорошо обученные, даже вышколенные, слуги американского империализма".
      В Одессе небезосновательно шутили, что это единственное высказывание раввина, под которым охотно подписались бы комсомольцы еврейской национальности, хотя, как известно, они не очень-то жалуют раввина. Что ж, в этой шутке большая доля правды!
      Поездки своих спортсменов за рубеж израильские сионисты тоже не преминули использовать в провокационных целях. Даже отправившись в турне по западноевропейским странам, тель-авивские волейболисты прихватили с собой огнестрельное оружие, не говоря уже о листовках, призывающих евреев Западной Европы строго выполнять обязанности "дублированных" подданных Израиля на основании лжезакона о двойном гражданстве евреев в странах "диаспоры". После недвусмысленного сообщения стокгольмской полиции сионистская пресса со скрежетом зубовным вынуждена была признать наличие столь странного и далеко не спортивного багажа у израильских волейболистов.