18. «ЛЕБЕДЬ БУДЕТ ДОСТУПЕН НАШЕМУ ЗОВУ ЕЩЕ ДЕВЯТНАДЦАТЬ ЧАСОВ»

В европейской мистической традиции имеется два-три десятка текстов, к которым принято относиться с особым почтением. Среди них — «Ключ», один из семнадцати трактатов александрийского «Герметического свода». Речь идет о высшем посвящении: «Затем они входят в хор неподвижных богов; есть два хора богов: один — звезд блуждающих, другой — неподвижных. Это последний этап славного посвящения души».

У Булгакова мы видим «освещенный диск со стрелой» — тот самый, который крушит летящая Маргарита. В повести «Трудно быть богом» ученики школы прогрессоров отправляются в лес пострелять из самодельных арбалетов. Стрела — знак созвездия Стрельца и прекрасный ориентир для тех, кто должен направиться в сердце Галактики. Именно там побывал клар-ковский Давид Боумен («Стрелец») — новый «управдом» человечества. «Стрельцом» становится и пушкинский Гвидон: его стрела спасает хозяйку волшебного острова — Лебедь. Зашифровано и «микрокосмическое» средство передвижения: чтобы перенести героя на дальнее расстояние. Лебедь превращает его в комара, муху и шмеля. Под косой у красавицы — месяц, днем она «солнце затмевает», «ночью землю освещает». Солнце, Луна и Грааль — бочка с «царской кровью». Известно, что обряду посвящения в рыцари Грааля предшествовало многолетнее испытание — «поиск Грааля». Символически этот процесс описывается как полет голубя от солнца (сердце) к луне (ум): солнечное «золото», растворенное в крови, должно подняться от сердца к голове и «короновать» ее. А теперь вспомните «Алые паруса»: не связана ли наследственная бочка Артура Грэя с именем отца героини — Лонгреном? Средневековые «народные» предания сообщают, что отцом иерусалимского короля Годфруа был легендарный Лоэнгрин — «Рыцарь Лебедя». Золотоволосый Лоэнгрин знаменит в основном своей семейной драмой. Он — сын Парцифаля и рыцарь Святого Грааля — полюбил спасенную им герцогиню и женился на ней, взяв обещание никогда не спрашивать его настоящее имя. Но жена нарушила уговор. Рыцарь запряг своего волшебного лебедя в лодочку и уплыл.

Так же поступил Маленький принц — мальчик с золотыми волосами: он улетел от своей возлюбленной при помощи птичьей упряжки. К тому же сказка графа Антуана де Сент-Экзю-пери имеет странное посвящение: «Леону Верту, когда он был маленьким». Маленькому… Леону Верту? Переставьте гласные буквы в имени, замените французское слово «верт» («зеленый») английским и соедините вместе: Лоэнгрин! Бриг, на котором плавал гриновский Лонгрен, назывался именем созвездия — «Орион». Не означает ли это, что символика «Рыцаря с лебедем» каким-то образом связана со звездами?

В «Тайнах готических соборов» есть одно место, где Фул-канелли делает обширную и ничем не оправданную сноску — перечень «герметических Братств», искавших секрет алхимического первовещества. Среди них — Рыцари Лебедя… В письме к своему другу И.Пузанкову, датированном 1953 годом, Ефремов перечисляет названия рассказов, которые он собирается написать. В этом списке есть «Рыцари Лебедя» («исторический, из времен крепостного права»). В «Лезвии бритвы» индийского философа называют «Парамахамса» — «Лебедь Неба». Именно он рассказывает о том, что Шамбала существует везде и всегда, — как школа необыкновенных людей, уходящих из круга смертей и рождений.

Еще раз перечитаем описание звездолета «Лебедь» («Туманность Андромеды»): «Вертикально стоявший на растопыренных упорах звездолет имел в себе что-то человекообразное. Может быть, это впечатление создавал круглый шар носовой части, увенчанный острым колпаком и светящий сигнальными огнями, как глазами. Или ребристые рассекатели центральной контейнерной части корабля, похожие на наплечники рыцарских лат? Звездолет высился на своих упорах, словно растопыривший ноги исполин, презрительно и самоуверенно взиравший поверх толпы людей».

«Рыцарь с Лебедем» — сверхчеловек, межзвездный путешественник. В «Золотой Железке» водитель по фамилии Телескопов (труба к звездам?) ездит на такси «Лебедь». У Стругацких есть повесть «Гадкие лебеди», ставшая затем частью «Хромой судьбы» — рукописью писателя Сорокина. (Гад — змея: Лебедь и Змееносец). «Лебедь раскрыл огромные крылья, и в то время, когда разбойники уже хватали Буратино за ноги, торчащие из воды, лебедь важно полетел через озеро». Незадолго до «важного» полета над Лебединым озером Буратино забирается в сосуд из-под вина: Лоэнгрин и Грааль. А теперь вспомните, как выглядит синий «аппарат», на котором улетел гриновский «авиаконструктор» Друд: «Его очертания спереди напоминали нос лодки, вытянутый и утонченный зигзагом лебединой шеи, причем точное подобие головы лебедя оканчивало эту шею-бушп-рит». И далее: «…Белая голова лебедя гордо смотрела перед собой, дыша тайным молчанием». Друд — Рыцарь с Лебедем? Его избранница Тави Тум (анаграмма латинского слова «vitatum» — «спасенная») читает рыцарский роман и отождествляет Друда с его героем. Затем она вспоминает про детскую игрушку — плавающих в воде восковых лебедей с маленькими магнитами внутри: «Если поводишь магнетизированной палочкой, — они плывут и расходятся, как живые». В этих словах скрыт ключ к загадочному эпизоду в церкви: Друд оказался рядом с маленьким Иисусом и провел пальцем над корабельным компасом. Стрелка закрутилась в разные стороны. В чем же смысл этого молчаливого сообщения, которое Сын Божий понял и согласно кивнул? Возможно, ключевым является само слово «стрелка», и нам подсказывают название созвездия — Стрелец.

Магнитная стрелка неспроста связана с «магнитным» лебедем: на звездной карте Яна Гевелия (XVII в.) хорошо видно, что голова Лебедя обращена к созвездиям Змееносца и Стрельца. Там — ядро Галактики. Не случайно в созвездие Змееносца летит звездолет из «Сердца Змеи». Те же знаки нетрудно разглядеть в раннем ефремовском рассказе «Обсерватория Нур-и-Дешт»: «В высоте над нами, прорезая световые облака Млечного Пути, сиял распростертый Лебедь, вытянув длинную шею в вечном полете к грядущему». «Вечный полет» — к ядру Галактики?.. Именно его видит артиллерист Лебедев («стрелец»), нашедший светящуюся чашу: «…Низко над горизонтом светит красный Антарес, а правее едва обозначается тусклый Стрелец. Там лежит центр чудовищного звездного колеса Галактики — центральное „солнце“ нашей Вселенной». Ефремов дублирует и усложняют знак: под «заостренной стрельчатой аркой» (Стрелец и Ковчег) археологи находят «синеватую плиту» с арабской надписью, гласящей, что обсерватория была построена «по указу такого-то, в таком-то году, в месяце Ковус». В переводе с арабского — «Стрелец»…

И снова Стругацкие, повесть «Пикник на обочине»: «…Все шесть Зон Посещения располагаются на поверхности нашей планеты так, словно кто-то дал по Земле шесть выстрелов из пистолета, расположенного где-то на линии Земля-Денеб. Денеб — это альфа созвездия Лебедя…».

Стрелец и «Лебедь»: созвездие, указывающее на центр Галактики, и высшая степень посвящения. Мэнли П. Холл пишет: «Грация и чистота лебедя были эмблемами духовной грации и чистоты инициированных. Это объясняет аллегории воплощения богов (секретная мудрость) в тело лебедя (инициированный)».

«"Лебедь" будет доступен нашему зову еще восемнадцать часов», — так заканчивается журнальная публикация «Туманности Андромеды». Что же на самом деле означает это число? В том, что оно выбрано не произвольно, можно убедиться, заглянув в конец любого из последующих изданий романа: там говорится о девятнадцати часах! Затем проставлены годы работы: 1955-1956. Если прибавить к ним число 19 — уточненное! — то получим 1974-1975. Бартини умер в ночь на 5 декабря 1974 года (праздник Введения Богоматери) и похоронен на Введенском кладбище.

«Если вам случится тут проезжать, заклинаю вас, не спешите, помедлите немного под этой звездой! И если к вам подойдет маленький мальчик с золотыми волосами, если он будет звонко смеяться и ничего не ответит на ваши вопросы, вы уж конечно догадаетесь, кто он такой. Тогда — очень прошу вас! — не забудьте утешить меня в моей печали, скорей напишите мне, что он вернулся».

19. «ТОГДА Я ВЕРНУСЬ»

«И на этом камне Я построю Мою Церковь», — обещал Иисус. Свершилось по слову Его: бесчисленные соборы, церкви, кирхи и молитвенные дома озарились мириадами свечей, знаменуя нерушимый союз человечества с Богом — и ныне, и присно, и во веки веков. Но всегда был тайный круг помощников, знающих истинную задачу Симона Петра — поиск и возвращение «филиусов». «Ибо вы от Него, и вы снова туда возвратитесь». Ученики Бартини помогли шире распахнуть «запасной выход», — они расщепили атом, запустили спутники, оплели Землю электронной паутиной и написали «тарабарские» книги, зовущие к космическому исходу.

Когда появился человек, животное и растительное царства перестали эволюционировать. Позднее остановилось совершенствование самого гомо сапиенс, — не потому ли, что на Землю пришли «Сыны Неба»? Они уйдут, и человек вновь станет развиваться как биологический вид. Вероятно, так было всегда: таинственные существа возникали среди земных народов и уходили обратно — волна за волной.

«Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки…».

Наверное, это и есть «конец света»: актеры пробуждаются, чтобы возвратиться к началу времен, а статисты плывут в будущее — по «Волге человечьего времени». Мы заслужили покой.

«— Оставьте их вдвоем, — говорил Воланд, склоняясь со своего седла к седлу мастера и указывая вслед ушедшему прокуратору, — не будем им мешать. И, может быть, до чего-нибудь они договорятся». О чем договариваются Иешуа и прокуратор, идущие к Луне? Разгадка — в последнем слове… В эпилоге эта сцена повторяется и заканчивается тем же словом: «Идущие о чем-то разговаривают с жаром, спорят, хотят о чем-то договориться». «Иностранец» подписывает два очень многозначительных договора — с Варьете и с управдомом. «Я другое хочу написать», — говорит новый евангелист Иван. Очевидно, это будет третий договор человечества с Богом — Новейший Завет.

«Золотой Век — впереди!» — говорил своим коллегам Роберт Людвигович Бартини — человек, вернувшийся из будущего. И еще что-то такое говорил — о самом важном… Нет, не вспомнить. Зато прекрасно помнят, как смешно он выговаривал название всесоюзной рыбы: «Хэ-э-эк!» И непременно вставал, когда к столику подходила официантка. А еще — стихи писал:

1995 — 2002