Почесывая затекшую шею, Сварог вернулся в тепло конюшни и лег досыпать. В голове не было ни единой мысли, сон отступил в глубь сознания, и думать о нем не хотелось совершенно. Глухое равнодушие чувствовал Сварог. Он пробормотал лишь, укладываясь. «Что ж вы докопались до меня, сволочи… - и сразу провалился в тяжелое забытье, пару раз просыпался, слушал спокойное пофыркиванье лошадей и вновь засыпал. А потом Карах осторожно потеребил его за рукав, и он открыл глаза. Солнечные лучи проникали в конюшню, стояло такое ясное утро, что все вчерашнее показалось дурным сном. Но посреди двора лежал на прежнем месте мертвый вампир, и пришлось, поборов брезгливость, оттащить падаль подальше - иначе лошади ни за что не хотели выходить из конюшни, храпели и пятились.
      Еще можно было бы, по-христиански смилостивившись, похоронить настоящих хозяев таверны. Выкопать могилку, поставить крест. Что им, горемыкам не похороненным, скитаться призраками вокруг ветшающего пустого жилья?… Но было влом. И Сварог просто пальнул из пальца огненной струей в занавеску. Пусть похоронную церемонию возьмет на себя очистительный пожар… А кроме того, столб дыма отвлечет преследователей, если таковые имеются. Пока они разберутся, что здесь произошло и что среди обгорелых трупов нет Сварога, виновник
      пожара будет далеко-далеко.
      – Я всю ночь караулил, - сказал Карах, когда они выехали за ворота. - Ближе к рассвету поднялось какое-то странное зарево на полнеба. Вон в той стороне.
      – Пожар где-нибудь, - предположил Сварог, боясь даже самому себе признаться - в надежде, что это кто-нибудь из людей капитана Зо оказался в схожих со Сварогом обстоятельствах и пришел к решению применить такой же, как и Сварог, отвлекающий маневр.
      – Хозяин, я столько пожаров в ночи видел… Очень странное было зарево, совсем не похожее на пожар, оно вдруг поднялось к самым звездам, медленно так… - Он запнулся, поискал слово: - Равномерно. Поднялось, замерло, потом враз пропало. Нехорошее зарево.
      – Нехорошего здесь навалом, я смотрю, - процедил сквозь зубы Сварог.
      Некоторое время он еще размышлял, придавать ли значение пригрезившемуся за ночь. Да, был в его прошлом и пытавшийся утянуть советского военспеца в свой клан посредством магии светлобородый Нохор, был и монгольский колдун Мэлсдорж, помогавший советскому военспецу противостоять свалившейся невесть откуда напасти… Но помог лишь отчасти: спустя какое-то время после того, как Сварог убил Нохора, он - бац! - и вдруг провалился в дыру во времени. И вот он здесь, на Таларе…
      Интересно, в странном сне - сне ли? - этой ночи не было места после-довавшему за перемещением периоду его пребывания на летающих островах ларов. Значит ли это что-нибудь?…
      Но постепенно дневные заботы вытеснили мудреные думы из головы напрочь.
      Вернувшись в поле, он быстро отыскал место, где они вчера сбились с дороги. Отдохнувшие лошади шли бодрой рысью. Сварог узнавал урочища, холмы и повороты, испытывал приятное нетерпение при мысли, что, возможно, вновь увидит фиортенийскую подружку, рассеянно слушал болтовню Караха, прочно зациклившегося на ямурлакских вампирах.
      То поднимавшаяся, то опускавшаяся дорога наконец уверенно пошла в гору. Все чаще копыта цокали по камням. Валуны вокруг лежали старые, обветренные, обтесанные ливнями и градом. Кое-где успевшие врасти в землю, заросшие мхом. Между камнями пробивались кривобокие чахлые деревца, похожие на березки, и опрятные, малахитовой свежести елочки. А там, где не было камней, росли кустарники - вроде малинника, только ягоды были восково-желтые, и было неизвестно, можно ли ими полакомиться. Больше всего местность напоминала предгорья Урала.
      Сварогу даже не требовалось торопить коней, те поспешали сами, словно чуяли близкий финал долгого путешествия. Ему уже виделось, как он въезжает в ворота Фиортена, спрыгивает с коня, перво-наперво в таверне закажет горячую ванну, а завтрак и долгая беседа со старостой - на потом. Сварог оглянулся туда, где над лесом вилась черная полоска маслянистого дыма, и снова повернулся вперед.
      И остановил коня на вершине горы, долго всматривался, не веря. Взялся за подзорную трубу и убедился, что все так и есть.
      Не было Фиортена. Весь окружающий пейзаж остался прежним, кроме Фиортена. Вот оно, странное зарево. Простой пожар такого натворить не мог. Черный валик угля на месте окружавшей деревню стены, вместо домов и садов, хлевов и амбаров - невысокие кучки пепла. Странная, страшная карта. Никаких развалин, ничего полуобгоревшего - один пепел.
      И тишина. Дома и постройки в деревне были главным образом каменные, и если уж камень превратился в пепел… Это не орда налетчиков с горшками горючей смеси. Это оружие, мощное устройство. На них что-то сбросили. Или рвануло на земле. Как бы там ни было, деревня сгорела в один миг. Это бомба - но ни в одном государстве Талара нет столь мощных бомб. Разве что лары… но зачем им расправляться столь страшно с никому не мешавшей и никому не угрожавшей деревней в Пограничье?
      Фиортен, Фиортен… Богатая фригольдьерская (то есть не обремененная сеньором) деревня, просуществовавшая три тысячи лет для того, чтобы исчезнуть в один миг. Три дня назад - или прошла вечность? - Сварог встретил черноволосую колдунью, имя которой так и не узнал. На память остались картинки с деревенского праздника: кавалеры кружат дам, взметаются юбки, повсюду слышны смех, музыка, плеск молодого вина… На память остались подаренные женщиной тепло страстного тела, запах душистого сена… и амулет - алар - дух-покровитель из тех времен, когда лары еще не ушли за облака. Амулет не может уберечь своего хозяина, если тому грозит опасность, но может предупредить. И он спас Сварогу жизнь сегодня ночью…
      Колдунья сказала ему: «Когда-нибудь мы уйдем, но это будет в предпоследний миг…» Вряд ли эти слова значили, что жители уничтоженной деревни навили возможность спастись. Хотя какая-то надежда брезжила… Скорее всего, пустая надежда.
      – Говорят, в старину случались такие битвы, - сказал Карах. - Камень горел, как сухое дерево, а дерево вспыхивало, как солома…
      – А люди? - зачем-то спросил Сварог.
      Карах промолчал. Конечно, глупо думать, что кто-то спасся, если рвануло посреди ночи. Это даже не Хиросима - гораздо хуже…
      Вспомнив про Хиросиму, Сварог погнал коней галопом. Но вскоре опомнился - во-первых, это не похоже на атомный взрыв, во-вторых, поработай здесь атом, они и так давно схлопотали бы смертельную дозу. Бог ты мой, не остановись он поболтать с Карахом, не начнись ливень, не сбейся конь с дороги - Сварог вполне мог добраться к ночи до Фиортена и оказаться там в момент взрыва… Вообще-то и такое оружие лару не страшно - но как знать…
      Кто-то наносит удары, нервничая, спеша и оттого ошибаясь и опаздывая…
      – Карах, это правда, что дьявол никогда не делает ошибок? - спросил он вдруг.
      – Говорят, сам дьявол никогда их не делает, - ничуть не удивившись, ответил Карах. - А вот его слуги частенько ошибаются, нет в них того совершенства… Нет, это люди, хозяин, я отчего-то чувствую. Очень плохие люди, очень злые, но все-таки люди.
      Они тронулись в путь по безжизненной древней широкой дороге, мимо одиноких брошенных домов, целых деревень и пустующих замков, спустя день проехали то место, где боцман Блай убил маскирующегося под бродячего циркача харланского шпиона и изрубил в мелкую капусту василиска…
      Дьявола или не дьявола рук было дело, только из окрестностей напрочь исчезли и без того немногочисленные крестьяне, словно разбежались кто куда, наконец уступив возделанные поля в полное владение нечисти.
      Теперь Сварог даже жалел, что за ним нет погони. Он развернул бы коня и на всем скаку помчался бы врагу навстречу, сжимая в руке подаренный его величеством случаем волшебный топор. И - будь что будет.
      Хотя нет, это было бы даже не мальчишеством, а предательством - и Борна, и всех тех, кто сложил голову, чтобы узнать правду о собираемом войске мертвецов. И если Сварог считает себя чем-то обязанным этим людям, людям, вытащившим его из Хелльстада, то он должен, сжав зубы, добраться до тех, кто сможет правильно использовать информацию, - до наместника королевы, а еще лучше до барона Дальга, являющегося в Харлане кем-то вроде резидента имперской разведки ларов. Дальг, минуя должностные ступеньки, напрямую доложит лорду Гаудину. Все. Необходимые меры будут приняты…
      К сожалению, только в том случае, если это выгодно ларам и угодно королеве четырех планет. А если нет… Вот тогда и придет час помчаться навстречу преследователям, сжимая топор, - будь это хоть люди, хоть сам дьявол.
      …Через несколько часов Сварог и сам уверился, что дьяволом тут и не пахнет, когда его конь, пугливо выгибая шею и осторожно ставя ноги, шагал посреди обугленных развалин Старой Гавани, Фир Норта. Эти дома спалили самым обычным образом - кое-где еще шипели головешки, лениво поднимались струйки дыма, колеблемые ветром с реки. Каменные стены уцелели, но покрыты копотью снизу доверху. Это уже были злоба и ненависть, не укладывавшиеся в обычные человеческие понятия. Уничтожение Фиортена еще можно как-то понять с военной точки зрения, но Фир Норт…
      Сварог искал Басса и нашел в конце концов - израненного, обожженного, распятого на дверях «Приюта моряка» - единственного здания, оставленного нетронутым. Большие ржавые гвозди загнали в лодыжки и запястья по самые шляпки, кровь темными вертикальными полосами засохла на грязной двери, но Басс, казалось, еще жив. Ученый горьким опытом прошлой жизни, Сварог сначала внимательно осмотрел окрестные пепелища.
      Нет, на засаду не похоже: нигде за руинами не раздавалось приглушенное дыхание, нигде из-за камней не вылезала человеческая тень. Будем надеяться, что здешние изверги не научились минировать пленных, и многие другие подлые хитрости земной второй половины двадцатого века им незнакомы. Моджахеды - те, например, любили привязывать ночью пленника где-нибудь поближе к блокпосту. И когда дозор обнаруживал беднягу в прибор ночного видения, то стрелял без раздумий, никак не подозревая, что пуля летит в своего… Один парнишка во взводе Сварога свихнулся после такого…
      Нет, здесь все было чисто. Враг ушел, оставив распятого Басса умирать. Когда спешившийся Сварог остановился перед ним, немилосердно ругаясь про себя, веки Басса дрогнули, медленно приподнялись, стекленеющие глаза раскрылись, и Сварог напрягся, осознав, каких трудов Бассу стоило сфокусировать на нем осмысленный взгляд.
      – Граф Гэйр… Где все…
      – Не знаю, - почти крикнул Сварог. - Кто это сделал? Где…
      – Быстрее уезжайте отсюда, - внятно выговорил Басс и уронил голову на грудь.
      – Он умер, хозяин, - сказал Карах. - Он правильно говорил, нужно побыстрее отсюда уезжать. Здесь был кто-то непонятный, страшный, я таких не встречал…
      Если капитан Зо все же имел основания отделаться от Сварога, то Басса, своего старого друга, он не бросил бы ни за что. А это могло означать только одно: не вышел хитрый капитан из Ямурлака, сложил бедовую голову не на море, а на суше. И у Сварога на память о крутом флибустьере остался только перстень-пароль, дающий ему право приказывать матросам «Божьего любимчика», оставшимся на борту дожидаться возвращения экспедиции.
      Он прикажет поднять паруса, он возьмет курс на Харлан… Нет, он будет ждать возвращения капитана Зо сколько возможно. И пропади пропадом эта армия мертвецов вместе с герцогиней…
      Сварог прыгнул в седло, на ходу подхватил уцепившегося за полу плаща Караха и поскакал к реке. Причал тоже сожгли. Кое-где он обрушился в воду, но много обуглившихся свай торчало над мутными волнами, и в некоторых местах сохранился обгоревший настил. Отовсюду несло гарью, у берега колыхались черные головешки. А уардах в ста от берега торчали из воды, накренясь, верхушки трех мачт, и концы оборванного такелажа колыхались, протянувшись по течению…
      Сердце у Сварога оборвалось. Сомнительно, чтобы в этом безлюдном месте за эти дни бросил якорь второй трехмачтовый корабль. Значит, все они на дне - веселые бесшабашные удальцы, спасшие его из Хелльстада, и Акбар, и загадочный помощник капитана, которого Сварог так и не увидел, и пузатый кок по кличке Мышиный Соус, сбежавший в море от какого-то графа из Вольных Майоров и на прощанье подавший хозяину к столу замаскированную в невероятно аппетитном соусе тушеную мышатину, каковую граф почти всю и слопал, пока не узрел наконец на дне блюда хвостики…
      – Пусть вода вам, господа, будет пухом… - бездумно повторял он привязавшуюся строку из слышанной на корабле баллады, стоя на берегу, и позволял ветру трепать волосы. Высоко над ним было хмурое серое небо. В котором, где-то там, за облаками, плавали населенные праздными ларами дворцы и замки. Перед Сварогом плескались серые волны Ителя, отражающие небо, у берега совершенно черные. Траурно-черные.
      «Ладно, - подумал он, не отрывая взгляда от верхушек мачт над мутноватой водой. - Может, меня всего-навсего и требовалось крепко разозлить. Что ж, разозлили на свой хребет. Я еще долго намерен прожить на этой планете, но не хочу, чтобы рядом по-прежнему обитали виновники всех этих гнусностей. Плевать на неизвестные подробности. Ясно одно: капитан Зо и его ребята, Борн, Басс, Блай, жители Фиортена - все это были хорошие люди, и тот, кто их убил, должен получить сполна. Такие вот мотивы, не лучше иных, но и не хуже многих… Убедили. Теперь это и моя война».
      – Карах, тебе не кажется, что я опасный спутник для долгого путешествия? - спросил он.
      – Что делать, - сказал Карах. - Хозяев не выбирают, уж какой попался… Ты меня забрал, придется служить.
      – Знаешь что? - Сварог повернул коня. - Вообще-то сейчас начинается самое интересное - мы в автономном плавании, наших ходов никак нельзя предугадать наперед, потому что мы сами их не знаем… - Он старательно изучал карту. - Правда, дорога отсюда всего одна. В пятнадцати лигах ниже по реке значится некий Рут, обозначенный как обитаемое место. Некуда нам ехать, кроме как в Рут. А если на дороге…
      – Что-то есть в воздухе, хозяин, - прервал Карах.
      Сварог глянул вверх, но ничего не увидел. Только редкие облачка и черное круглое пятнышко у горизонта - чей-то замок.
      – Ты про него, что ли? - спросил он, показав туда.
      – Нет. - Карах задрал к небесам озабоченную мордочку. - Это гораздо меньше, подвижнее… а теперь его нету…
      – Ладно, исчезаем отсюда. - Сварог подхлестнул копя.
      Проехать можно было только по самой середине улицы, вернее, того, что от улицы осталось. Закопченные каменные коробки стояли редко, как последние гнилые зубы во рту старика. Над нагромождениями обвалившихся, обгорелых бревен курился слабый дымок. Хилый ветерок копошился в золе. Сварог утер пятерней пот со лба и посмотрел на руку. Рука тоже была черной - от золы.
      – Хозяин, оглянись, - подал тревожный голос Карах.
      Сварог оглянулся. По засыпанной углями земле за ним тянулась длинная-предлинная серая тень. Больше ничего. Но амулет на груди стал холодным.
      – Ты можешь внятно объяснить, в чем дело? - Сварог остановил коня.
      – Не могу, - выдохнул домовой. - Но лучше бы нам сейчас оказаться в таверне, среди раухов.
      Впрочем, Сварог уже вроде бы и сам понял, откуда грозит опасность.
      И, крепко саданув коня в бока, склонился к самой гриве.
      Потревоженная копоть столбом взвилась к небесам. Несколько головешек, искря, полетели из-под копыт в обратную сторону, туда, где за всадником стелилась невероятно длинная тень - не остановившаяся и продолжающаяся догонять Сварога, даже когда он остановился.
      Было страшно оглядываться, но Сварог заставил себя. Тень преследовала их, плавно перетекая ухабы, рытвины и груды обгорелого дерева. Тень становилась все короче и наливалась жирным черным цветом.
      Сварог повернул, тень повернула за ними, с размаху зацепив каменную стену. И стена рухнула, подняв облако гари.
      Тень уже не повторяла их контуры. Рождаясь у копыт коней, она постепенно превращалась в четырехрукую фигуру и тянулась этими руками к беглецам.
      Храпящие кони перемахнули завал из бревен. Тень, уже набравшая густой черный цвет и начавшая набирать объем, разметала завал на всем ходу, как катящийся шар кегли. Теперь и за тень-то ее было трудно принять. Теперь это напоминало вылитую из чана на дорогу горячую смолу.
      Только вдруг ожившую. И взбесившуюся.
      Что делать, как уберечься от колдовства, Сварог не знал. Можно было прибегнуть к колдовству, засыпать дорогу позади себя сотворяемыми из воздуха бутербродами, столовыми сервизами и прочей чепухой - всем тем, что научили его создавать. Но для этого пришлось бы остановиться. Можно было попробовать вступить с тенью в бой - шаур по-прежнему ждал своего часа в кармане. Но для этого пришлось бы остановиться.
      Мимо мелькнули остатки крепостной стены и рва. Не хватало, чтобы конь споткнулся. Сварог оглянулся, подозревая, что преследователь уже совсем близко и… и… Нет, останавливать коня он не стал. С галопа перевел на рысь, потом на шаг.
      Тень или то, как эта мерзость называется на самом деле, не смогла покинуть пределы Фир Норта. Или не захотела.
      – Что это было? - спросил Сварог, когда руины Фир Норта сравнялись с горизонтом.
      – Честно говоря, - после долгой паузы ответил Карах, - я ничего не видел. Я зажмурился от страха и держался изо всех сил, чтобы не вывалиться на дорогу… А что это было?
      – Бес его разберет, - сплюнул Сварог. На зубах хрустело от копоти. - Было и сгинуло. И слава Богу.

Глава вторая. «Я ПРИНЯЛ ВЫЗОВ»