Мир Александра Бушкова - Бешеная (Бешеная - 1)

Даша приняла у него шарф - даже не повязанный вокруг серого лохматою воротника, а небрежно, кое-как намотанный. Ни капли от тщательно рассчитанного изящества - - ни одно существо прекрасного пола, обладающее хоть крохой женственности, так шарф не набросит. И шарфик, сразу видно, убогий до предела - узкий, красный, из дешевого трикотажа, аляповато украшенный силуэтом черного чертенка, нанесенным, такое впечатление, по трафарету. На ребенке его еще можно представить, по на прилично одетой девушке, умело к тому же пользовавшейся косметикой... - Ты выяснял? - Даша сделала шарфом движение в сторону Скрябина. - Насчет первого? - Ага. Пакистанская дешевка. Киргизские челноки волокут со своей перевалки, у них там знатная барахолка, а потом расходится у нас. На детей в основном. Цена - двадцатка. "Ну вот, - мысленно похвалила себя Даша, - вот и первое логическое умозаключение, оказавшееся верным. Уже что-то". - Мать твою... - сказал вдруг Косилыдик, присвистнул и принялся расстегивать пуговицы быстрее. - Нет. точно, что за цирк. Даша глянула. И спросила сквозь зубы: - А ты что, в пионерах не состоял? - Слушайте, ну ведь точно... - Косилыцнк пошире разбросал полы шубы, выпрямился и отступил. Все придвинулись, растерянно переглядываясь. Во-первых, убитой было не меньше шестнадцати, а в этом цветущем возрасте ряды пионеров давно уже покидали. Во-вторых, пионерская оршнизацня со всей формой и атрибутикой давно канула в небытие. И тем не менее на мертвой девушке красовался самый настоящий пионерский наряд - черная юбка (правда, не особенно и консервативная, вполне модная, до середины бедер), белая рубашка с пуговицами на планке (нагрудный карман украшен смутно памятной Даше золотисто-алой нашивкой - пятиконечная звезда и пламя костра), на шее повязан шелковый пионерский галстук, а на груди приколот пионерский значок. Фотограф защелкал аппаратом. Остальные стояли и молча, чуть беспомощно таращились. Каждый надеялся, что другой вот-вот скажет что-нибудь умное, но умных фраз так и не последовало - глупых, впрочем, тоже. - У нее в сумочке - красная пилотка и бант, - послышался у них за спинами удивленный голос капитана Черданцева. - Белый такой, нейлоновый пропеллер, как раньше и требовали. Получается полный комплект. У меня младшая уже не застала, а старшую вот так и наряжал на всякие праздники... - А горна, случайно, нет? - в полной растерянности спросила Даша. - Горна нет, - серьезно ответил капитан. - И барабана тоже. Газовик есть, И презервативов пригоршня. - Так... - Даша отчаянно искала ниточку. - Слушайте, есть же все-таки пионерские организации, самодеятельные, Может, здесь подпольный пионерский слет проводили? Эти... красно-коричневые? - Только политики не надо, - сказал Воловиков. - Только ее нам не хватало. Теперь особенно. Ты его сегодня за неправильную расклейку листовок профилактируешь, а завтра он в губернаторы сядет и участковым в Игарку тебя наладит... - Ладно, господа сыскари, не будем трогать политику, - сказала Даша. - Но что-то же сие должно означать? Скрябин, будь другом, убери счастливую улыбку с хари.,. - Даша, ну что ты... - Ладно, извини, - тихо сказала Дата. - Как говорят японцы, чего-то херовато... Адрес еще не установили по разрешению? - Ждут. Разрешительный отдел еще не открылся. - О служба, - сказала Даша. - Вот куда бы осесть... Капитан, ведите, показывайте вашу гражданку, исполнившую долг. Орлы, вы тут еще осмотритесь, проформы ради... И пошла следом за Черданцевым к двенадцатиэтажке. Увы, не было времени проклинать судьбу цветисто и пышно, в восточном стиле. Нужно было работать, то есть настраивать себя на погоню, ловить ноздрями воздух, стричь ушами, и вообще... Воловиков шел сзади, отставая на шаг. Оцепление еще не сняли, зевак прибавилось, а вот машин поубавилось изрядно. Генералы и прочие чины отбыли. Собственно говоря, им и приезжать-то не было никакой нужды - чем они помогут при первичном осмотре и что, ускользнувшее от взгляда сыскарей, обнаружат?! Но так уж в особо серьезных случаях заведено, и не в одной России-матушке. В более благополучных державах происходит примерно так же. Не в каждой, но во многих. Говорят, это придумка полицейских психологов - мол, мирный обыватель, узнавши, что на месте жуткого преступления побывало скопище высших чинов, подсознательно успокаивается и заранее уверен в неотвратимой победе сил правосудия. А значит, будет уважать государство. Люби! государство, чтобы его уважали, есть у него такая слабость... - Это что, школа? - спросила Даша. - Ага, - ответил Чердандев. - Мы там прошлись, когда подъехал второй экипаж. Ничегошеньки. - Однако пора бы и занятиям начаться. А там - ни огонька. - Учителя бастуют. - А-а, - равнодушно кивнула Даша. Слушайте, кто знает, а судмедэкспертиза снова не бастует? Будет номер... - Вроде не собирались, - сказал Воловиков, - Значит, школу обшарили хорошо? - Хорошо, товарищ подполковник. Сторож пьян был умеренно, так что открыл и провел. Да и зачем ему прятаться в школе? Преспокойно ушел. Или уехал, - Логично, - Воловиков оглянулся на черное, без единого огонька здание школы. - Вот лет пять назад никого бы не удивило, и то возле школы оказалась пионерка, а? Который подъезд? - Сюда. - Старушка с бессонницей? - Да нет, дама с собачкой. Серьезная дама... Когда Черданцев позвонил, раза два гавкнула собака и дверь распахнулась почти сразу же. Их впустили, не задавая вопросов. И тут же вошедшие неловко затоптались очень уж роскошный ковер красовался в комнате, чтобы шлепать по нему в обуви, а разуваться что-то не тянуло. Не место происшествия, как-никак, нужно деликатно... Впрочем, люди были опытные, а потому быстро опомнились и остались в прихожей, благо была обширная. Из комнаты выглядывал большой чау-чау, настороженно принюхивался, но в прихожую не выходил. Дверь во вторую комнату прикрыта. Хозяйка и в самом деле выглядела весьма авантажно - в строгом, темно-сером деловом костюме с белой блузкой, лет пятидесяти пяти, обесцвеченные волосы уложены в дорогую прическу, а весь облик скорее ассоциируется с директрисой школы или секретарем горкома по идеологии - в ту пору, когда еще остались горкомы. Впрочем, нельзя сказать, что от нее веяло недоброжелательством. Но вот денежками и положением в обществе определенно попахивало. - Останемся здесь. - спросил Воловиков. - Пожалуй, - с царственной непринужденностью кивнула хозяйка. - Простите, а девушка... - Капитан Шевчук, уголовный розыск. - Ах, вот как? - Дама приподняла бровь, похоже, одобрительно. - Прекрасно, я, знаете ли, сторонница эмансипации в самом широком плане... Мне, как я понимаю, придется что-то подписывать? Но пора и на службу... - Ничего, это все потом можно у нас, в удобное для вас время, - сказал Воловиков бесстрастно-вежливо. - А где, простите... - Банк "Шантарский кредит". Заместитель управляющего. Казмина Екатерина Георгиевна, я уже представлялась этому господину... - она барственным движением подбородка указала в сторону Черданцева. - Ну, если вы так любезны, что не задержите меня надолго... Я повторю кратко, вы ведь этого ждете? Воловиков молча кивнул - пожалуй, это можно было назвать и светским наклонением головы. - Господи, как теперь ходить в гараж, просто страшно... Кстати, туда уже можно? - У вас там гараж? - подключилась Даша. - Да. Еще дальше, чем там, где бедную девочку... В самой глубине... Меня пропустят? - Я скажу, чтобы пропустили, - глядя в пол, бросил Воловиков. - Там еще работают. - Благодарю, а то общественный транспорт, знаете ли... С чего мне начать? Даша, полуотвернувшись, подмигнула здоровенному рыжему чау. Он брезгливо отвернулся и ушел в глубь комнаты. - С самого начала, - сказала Даша. - Гуляли с собакой? - Спускалась с собакой, - она непроизвольно оглянулась на любимца, исчезнувшего с глаз, - и услышала внизу голоса... - Что? - жадно переспросила Даша. - Значит, еще в подъезде.,. - Позвольте, я расскажу по порядку, - вежливо-непреклонно оборвала дама. Банковское дело, знаете ли, милая, приучает к систематичности... Мы спускались вниз, я имею в виду, я и Герти, в подъезде было тихо, и мужской голос слышался вполне отчетливо, Я бы сказала, довольно возбужденный голос. И отнюдь не тихий. Впрочем, оттого, должно быть, что он волновался, говорил довольно неразборчиво. Он очень волновался, я уверена. А говорил... Про Сатану, про измену, про кровь. Пожалуй, эти ключевые моменты я бы выделила... Она сделала короткую паузу, и. Даша ринулась в брешь: - Ключевые моменты - это как? Вы домысливали? - Милая, в такой ситуации вряд ли стоит "домысливать", - сказала банкирша. - Речь шла о Сатане, о измене и крови - эти моменты определенно главенствовали. А интерпретировать, толковать и домысливать, простите, не собираюсь: Конечно, здесь возможны разные интерпретации. Допустим, измена Сатане карается кровью. Или - Сатана требует измены. И так далее. Я третий раз повторяю: если мне позволено будет выделить ключевые моменты, буду настаивать, что таковыми следует считать "Сатану", "измену", "кровь", она говорила весьма бесстрастно, словно и в самом деле привычно сводила дебет с кредитом. - Когда мы оказались меж вторым и первым этажами, он, должно быть, нас услышал и замолчал. Пока мы проходили мимо, они молчали. Конечно, если бы девочка стала звать на помощь, я непременно вмешалась бы: терпеть не могу в нашем подъезде всякого... "Пожалуй, и вмешалась бы", - подумала Даша. По физиономии видно - из тех, кто непременно вмешается ради удовольствия прочесть длиннейшую нотацию. Если, конечно, противник не особо грозен. Должно быть, дама истолковала ее быстрый взгляд совершенно превратно, потому что поджала губы: - Заверяю вас, я бы вмешалась. Герти, знаете ли. может вцепиться как следует, а у меня есть привычка носить с собой газовый пистолет - сейчас зима, гулять приходится в темноте... - Какой? - спросила Даша. - Пистолет? "Бригадир", - она глянула чуть свысока. - Желаете посмотреть разрешение? - Ну что вы, - сказала Даша. Уж у этой-то все бумаги всегда в порядке. А кто-то только что чирикал, будто дамочки предпочитают револьверы... - Итак, вы их увидели... - сказала Даша. - Ну, как вы понимаете, я не могла остановиться и долго на них взирать. На помощь она не звала, хоть я и приостановилась, а Герти тянул на улицу... Девочку я рассмотрела лучше, она стояла лицом ко мне, спиной к батарее, а вот мужчина отвернулся, такое впечатление, умышленно, шапка у него была нахлобучена на глаза, воротник поднят... знаете, как в плохом фильме. Даже перчаток не снял. - А что на нем было, кроме перчаток? - спросила Даша. - Светло-серое кашемировое пальто, по-моему, самую чуточку великоватое. Самую чуточку, - придирчиво уточнила она. - И норковая шапка, не формовка, завязки четко просматривались. Вот брюки и обувь, простите, не рассматривала... Человек, я бы сказала, респектабельный, если вам понятно значение этого слова... - Понятно, - сказала Даша. - А внешность? - Я же только что говорила - поднятый воротник, нахлобученная шапка... Волосы, осталось впечатление, черные. То ли небрит, то ли просто смуглый. - Кавказец? - В смысле? Ах да... Не знаю, не знаю. С одной стороны, что-то такое в форме носа, в оттенке волос, в этой, изволите ли видеть, небритости... Но, с другой стороны, ручаться могу, голос звучал совершенно на славянский манер. И еще... - она поколебалась- - Не исключено, у него на правой щеке то ли шрам, то ли ожог. Большой шрам или большой ожог. Опять-таки нечто мельком увиденное, впившееся потом в подсознание, если вы понимаете, что я имею в виду... - Понимаю, - повторила Даша. - А девушка была - та самая? - Естественно. - Как они стояли? - Я же сказала... - Я поняли, - терпеливо произнесла Даша. - Она спиной к батарее, он - к ней лицом... Я о другом. Он ее удерживал? Оттеснял к батарее? Как он держал руки? - Руки... руки... Да нет, вы знаете, кажется, не удерживал. Скорее уж держал руки в карманах. - Как же вы рассмотрели, что на руках у него были перчатки? - Что? Ах да... Ну значит, то ли сунул руки в карманы, когда мы проходили, то ли, наоборот, вынул... Не могу же я помнить с фотографической точностью. Но девушку он не удерживал, уверена. Правда, стоял к ней практически вплотную... - И она не позвала на помощь, не бросилась в вашу сторону? - Ничего такого. Покосилась на меня мельком и опять уставилась на него. Не думаю, чтобы она порывалась позвать на помощь. - Ожог или шрам? - Не знаю. Но какой-то крупный дефект определенно имелся. И что самое странное... - она задумалась, подыскивая четкую формулировку. - Сам облик этого субъекта с чем-то для меня ассоциируется.., - Вы его видели прежде? - Не знаю, не могу сказать... Но почему-то он для меня ассоциируется с... с понятием "нечто уже виденное". Мне он незнаком, безусловно, не припомню никого с таким шрамом или ожогом... - Значит, ни брюк, ни обуви не рассмотрели? - Простите, нет. - На девушке были шапка и шуба... - Вот именно. Я же проводила потом милиционеров к... к тому месту. Когда они приехали - должна заметить, не столь уж и оперативно (капитан Чердан-пев благоразумно промолчал). Шуба, шапка, коса... вот только неизвестно откуда на ней появился этот шарфик... - Значит, в подъезде шарфика на ней не было? - Не было. Могу ручаться. Он бы обязательно бросился в глаза. - Вы вышли на улицу... - И прошли меж гаражей на соседнюю. В сквер. - Долго гуляли? - Двадцать пять минут. Плюс-минус минута. Я, знаете ли, отношусь ко времени скрупулезно... - Значит, когда вы их увидели в подъезде, было... - Из квартиры мы вышли в... после шести пятнадцати, так будет точнее. - Так... - сказала Даша. - Плюс три-четыре минуты, чтобы выйти в сквер, и там двадцать пять минут... возвращались той же дорогой, да? - Естественно. Собака, знаете ли, привыкает к определенному маршруту. Едва мы вышли из-за угла, я увидела в луче фонарика... - Даму явственно передернуло. - Узнала се моментально. - Сумочка лежала рядом? - Да, закрытая. - И было это, скажем... в шесть сорок четыре - шесть сорок пять? - Примерно так. Когда я прибежала домой и стала звонить в милицию, было без двенадцати семь. Даша покосилась на Чердапцева. Вообще-то, дамочка в чем-то и права, первый "луноход" прибыл на место происшествия аж через двадцать пять минут... - Вы ее до того не встречали? Не из вашего подъезда? - Что-то не помню. Конечно, всех поголовно я знать не могу, кто теперь знает соседей? Но прежде не видела... И мужчину в нашем подъезде прежде ни разу не встречала. Дама явственно стала проявлять нетерпение, но Даша, притворяясь, будто не замечает, продолжала: - Значит, проход меж гаражами ведет на соседнюю улицу? - Да. - Можно его назвать "трассой с оживленным движением"? - Как вам сказать, милая... Вы знаете, пожалуй... Но, точности ради, пользуются им только здешние. Жители близлежащих домов, я имею в виду. Со стороны гаражи выглядят сплошным массивом, нужно знать заранее, что есть проход... По Садовой ходят только автобусы, а по Щорса, параллельной, еще и троллейбусы, люди ходят на остановки и туда, и оттуда... Ну и, конечно, владельцы машин. "А чтобы влепить гаражики совсем рядом со школой, в свое время непременно нужно было потревожить кое-какие связи, - подумала Даша. - Не бедный народец старался... Ну, какое это имеет значение? Никакого отношения в данный момент..." - Вы бы узнали его, если встретили? - спросила Даша. - Пожалуй... Ну что ж, иногда узнают. А иногда и нет... - Чем еще могу быть полезна, - Даша непроизвольно огляделась. - Увы, в квартире я одна, - сказала хозяйка. - Если, конечно, не считать Гертика. Вдовствую, знаете ли, а детей бог не дал. Простите, но... - Да, разумеется. - Воловиков сделал Даше знак глазами. - Пойдемте, Екатерина Георгиевна, если там еще оцепление, я вас проведу... А по дороге договоримся насчет приемлемого для вас времени... - Постойте, - хозяйка, уже потянувшись за шубой, (Ох ты! - завистливо вздохнула про себя Даша, лицезрея песцов), вдруг обернулась. - У вас же должен быть художник на такой случай? Чтобы составить портрет? Кроме того... на Западе есть еще соответствующие компьютеры... - Увы, у нас-то нет компьютера... - сказал Воловиков, А художник, могла бы добавить Даша, был. И отличный. Вот только месяц назад перебрался на иные хлеба, чтобы из дому не выперли... Когда они спускались, банкирша показала перчаткой: - Вот здесь они стояли. Но ничего там, разумеется, не было, ни окурочка. Иногда, если грязно, натоптано, получаются отличные отпечатки подошв, но земля давно смерзлась, да и подъезд недавно вымыт... От гаражей как раз отъезжала "Скорая" - молодцы сыскари, где-то машину оперативно отловили, сплошь и рядом вывезти труп с места убийства бывает потруднее даже, чем отыскать убийцу... Воловиков галантно повел песцовую вдову к гаражам. Даша видела, что стоявшие в оцеплении уже расходятся к машинам, но моментально смекнула, что к чему - шеф, сыскарь от бога, хотел сам пройти тем маршрутом, взглянуть, где у дамы гараж. Ей самой, кстати, тоже нужно будет потом там покрутиться... - Возьмите, - Черданцев подал ей темно-желтую сумку с длинным ремнем, на ощупь вроде бы из натуральной кожи. - Я могу ехать? - Езжайте, - сказала Даша. Он кивнул и направился прочь - еще один счастливчик, который забудет об этой истории моментально... Даша сунула в рот сигарету, укрываясь от ветра под бетонным козырьком, огляделась. Зеваки наконец-то рассосались. Аж в трех местах стояли кучки людей в штатском, что-то оживленно обсуждавших, но это, определила она наметанным глазом, были свои. Через несколько минут им предстояло начать нудную, тягомотную и, вполне возможно, бесплодную работу - обходить все до единой квартиры составлявших огромный квадрат домов. И задавать одни и те же вопросы - насчет человека в кашемировом пальто. Будь убийство не столь экстраординарным, стаптывать каблуки пришлось бы чуть ли не впятеро меньшему числу оперов. Но теперь... Тут тебе и областное угро, и ребята из районного, и прокурорские орлы. Во всей этой истории есть один-единственный лучик света в темном царстве когда высокое начальство возлагает на тебя столь важную миссию, оно, будем справедливы, предоставляет и возможности, каких для рутинной работы тебе ни за что не выбить... Правда, и это еще не значит, что все пойдет, как по маслу. Сотрудничество служб и ведомств нельзя назвать сердечным. Отношения меж областным и городским УВД примерно такие, как в свое время между гестапо и абвером, а у прокуратуры свой гонор. Так что все будут стараться обскакать друг друга, перехитрить, а то и подставить ножку, с обменом информацией отыщутся свои сложности - и чем больше грызутся гончие, тем весомее шансы у зайца. Неважно, что речь идет не о зайце, а о волке... К подъезду размашистыми шагами возвращался Воловиков. - Ну? - спросил он словно бы безучастно. Даша пожала плечами: - Да рано... В одном у нее не сходится - насчет брюк. Когда человек сводит собаку по лестнице, смотрит в первую очередь на нее держит поводок так, чтоб не споткнулась. Значит, и нашего красавца вдова непременно должна была для начала обозреть с ног... - Ну, это уж за уши притянуто, - сказал шеф. - Этакая дамулька по жизни шагает, задрав нос вверх. В любой ситуации... - Тоже верно. Машина у нее какая? - Японка. Новенькая, леворульная. - Гармонирует... Подошел Слава, поднял повыше листок из блокнота, чтобы он попал под тускловатый свет лампочки над дверью подъезда: - Соизволили подняться "разрешители"... Если им верить, Шохина Маргарита Степановна проживала на Чапаева. Шесть - одиннадцать. То бишь километра за три отсюда, практически самый центр. Либо она подхватилась с первыми петухами и с первыми автобусами летела сюда на свидание, либо ночку провела где-то в этом районе. - Ну, выходит, все равно придется расспрашивать и насчет нее, - сказал шеф. - Поехали на Чапаева?
      Глава четвертая. Ключ на старт, ключ для старта.
      Скрябин докладывал прилежно, но порой откровенно частил, торопясь развязаться с забранным у него делом, как с кошмарным сном: - Артемьева Анжела Ивановна, девятнадцать лет и шесть месяцев. Студентка второго курса иняза Шантарского госуниверситета. Проживала с родителями, Ломоносова семьдесят пять - шестнадцать. Около десяти часов утра... точное время докладывать? Могу посмотреть... - и без всякой охоты покосился на тощую папочку. - Не нужно, - отмахнулся Воловиков. - Около десяти часов утра труп Артемьевой обнаружен в игрушечном домике на детской площадке, во дворе, в квадрате, образованном домами по улицам Кутеванова, Ленина, Черепанова и Профсоюзов. Поскольку детская площадка ближе всех к Кутеванова, да и обнаружившая, Анна Григорьевна Рыбкина, проживала в расположенном прямо напротив площадки доме - Кутеванова, сорок - дело получило название "убийство на Кутеванова". - Что за Рыбкина? - Пенсионерка. Шла за хлебом в магазин, - Скрябин хмыкнул. - Судя по бедной квартирке, спикеру не родственница... "Квадрат" этот расположен примерно в километре от дома убитой. Дома она, кстати, не ночевала, ушла около десяти вечера. "День рождения у подруги". По словам родителей, ночи вне дома проводила отнюдь не впервые. Родители явно смирились. То ли насквозь современные, то ли характер у девки был крутой. Там, кстати, меж мамой и папой какой-то напряг-разлад определенно прощупывался, но время было неподходящее разрабатывав эту зацепочку - два часа после смерти дочки... точнее, это мы им сообщили в двенадцать дня. В общем, шок и аут. Метод убийства идентичен. Удар твердым предметом по шее, перелом шейных позвонков, мгновенная смерть. Потом - два удара ножом в область солнечного сплетения, по логике, каждый из этих ударов сам по себе был смертельным. Клинок нестандартный, длина не менее двадцати сантиметров, возможно, штык-нож советского или иностранного армейского образца. Выражение лица спокойное, а это, как и в случае с Шохиной, работает на предположение, что сначала была сломана шея, а клинком били уже потом. - И все же не факт... - Не факт. - согласился Скрябин. - Но режьте вы мне голову, человек, убитый ножом, иначе выглядит. Лицо у него всегда чуточку другое. Организм успевает среагировать на вторжение металла. Охнет, ахнет, что влечет определенное искажение лицевых мускулов... Да, не исключено, что убийца прекрасно владеет каким-то из видов боевой рукопашной. Время убийства врачами определено меж семью и семью тридцатью. Кстати, в домах, окружавших двор, ни один знакомый или знакомая Артемьевой вроде бы не проживает - по крайней мере. мне на таковых выйти не удалось. - Желудок? - Поздно вечером ужинала и немного пила. Утром - только кофе. - Одежда? - Черный костюм, такой в журналах мод определяется как "деловой". Юбка, правда, чисто символическая, ну да сейчас такая мода. Сиреневая блузка, сиреневые колготки. Все - импорт, Западная Европа, довольно новое. Нижнее белье, как меня заверили, тоже на уровне. Австрийские сапоги, каракулевая шубка, норковая формовка. Черная сумочка, замшевая. Содержимое; косметичка (точный список прилагается), паспорт, сорок семь тысяч рублей в купюрах разного достоинства, "Удар", заряженный на все пять патронов. Два пакетика импортных презервативов, флакон "До и после", авторучка, пачка зеленого "Соверена", красная одноразовая зажигалка, ключи от квартиры, две пластинки жевательной резинки, очки в импортной оправе, стекла слегка затемненные, ноль диоптрий. Золотые сережки, золотая цепочка, золотые кольца на правой и левой руке. В крови следов наркотика нет. Одежда в полном порядке, ни одна пуговичка не расстегнута, следов борьбы нет. На теле кое-где отыскались легкие следы зубов и сннячки, но, как говорят эксперты и как показывает мой личный опыт - ничего выходящего за рамки. Провела ночь с нормальным темпераментным мужиком. Приняла душ, выпила кофейку и вышла... - Или - мужичками? - уточнил Слава. - Что там медицина на сей счет? - А ничего. Если мужиков было больше единицы, то дело все равно обстояло вполне пристойно, без хамства. Следов спермы - ни малейших. В общем, вышла утречком, тут он ее и подловил. Ни малейшей зацепки. За три дня обошли все до единой квартиры. Если тот, у кого она была, отмолчался, то нам его ни за что не уличить - если возьмемся искать ее пальчики во всех этих квартирах, к двухтысячному году в аккурат управимся... - А если ее привезли во двор на машине? То ли еще живую, то ли уже мертвую? - И этого опять-таки ни подтвердить, ни опровергнуть... Ни единого свидетеля. Вам крупно повезло, что во второй раз подвернулась такая дамочка... - Вот, кстати, о дамочке... - сказала Даша. - Точнее, о ее собачке. Ты там во дворе собачников не расспрашивал? Они ж раненько животину выводят... - Спрашивал, - сказал Скрябин. - Собачники детскую площадку вторую неделю обходят. У них как раз была баталия по этому поводу. Дог забежал на площадку, разозленный родитель шваркнул в него палкой, хозяин повредил родителю челюсть, у обоих дружки вылетели. В общем, трое с телесными повреждениями от кулаков друг друга, четвертого малость попортил дог, два встречных иска, участковый в работе по уши... - Понятно... Что мама с папой? А в универе? - Родители, говорю, в шоке и ауте. Но бочку ни на кого персонально не катят. Девочка, как нынче водится, была скрытная, они, правда, набросали список тех, кто бывал в доме и знаком им в лицо... Кстати, деньги у девочки водились помимо слезок-стипендий и карманных. Родители уверяют она подрабатывала переводами. Я у нее на столе и в самом деле нашел начатый перевод. Французский журнал, какая-то статья по менеджменту или прочим лизингам - судя по страничке, которую уже перевела. Журнал французский, серьезньй, ни единой голой девочки, одни диаграммы... И сокурсники что-то такое упоминали. В главном я для себя уяснил - нынешние студентки подрабатывают со страшной силой отнюдь не разгрузкой вагонов, как в прошлые времена, а гонят "бизнес" все поголовно, калымы эти запутанные донельзя, и влезать в детали как-то среди окружавших не принято, дурной тон. Ну, что там еще в универе? Девочки ахают, самые чувствительные смахивают слезу, мальчики пожимают плечами, и ни малейшей зацепки. Вроде бы она ходила с Васей... да нет, Васю уже отставила, что он, как человек современный, принял спокойно... Теперь то ли Петя, то ли Гриша... Мрак и полная непролазность. Но не похоже вроде бы, что там кроются роковые тайны... А вообще, нам бы агентурку потолковее среди этой молодежи, я их и не понимаю совсем... - Родители у неё кто? - Папа - вольный бизнесмен. Так себе, мелкая купюра. Еще один "купи-продай", их нынче немерено. Но кой-какой достаток наладил, мама не работает... - Может, на папаню наезжали допрежь того? - Отрицает. Да и не похож он на пуганого. Коньячок сосет, частных сыскарей, орет. найму, душу выну... Скрябин замолчал и глянул на подполковника весьма Даже выразительно, словно спрашивал: "Ну что меня дальше-то мотать?" - Вопросы есть? - спросил он. - Бумаги все - вот они... - Нет вопросов, - ответила за всех Даша. - Гуляй, счастливчик... - Начальство аналогичного мнения, - сказал Воловиков отрешенно. Счастливчик с нескрываемой радостью покинул кабинет. Хозяин кабинета помолчал приличия ради - ибо исстари заведено, что в таких вот случаях любому, подпадающему под категорию "шефа", прямо-таки положено помолчать минутку с умным видом, а потом осведомился: - Ну, а ваши детали, штемп1? Опускайте то, что я на месте сам видел. - Золотишко вы ведь не видели? - спросила Даша. - Сережки на ней видел. Что оказалось, золото с пробой? - Ага. И цепочка на шее, но поменьше весит, чем у Артемьевой. Зато, когда сняли перчатки, обнаружилась золотая печатка приличного веса. Гайка определенно мужская, на пальце вихлялась, по размеру совершенно не подходит. Недавний подарок или случайная покупка, любая женщина поторопилась бы переделать в нечто женское или хотя бы обжать по размеру. Печатка, кстати, нестандартная, явно сробленная на заказ, мы этот следок потопчем... - Даша придвинула несколько бумажек. - Значит, Шохина... Семнадцать лет и три месяца, училась в одиннадцатом классе тридцать четвертой школы. Это от её дома далековато, но школа престижной считается, в нее рвутся... Кстати, в этом плане они с Артемьевой нисколько не пересекаются - та кончала шестнадцатую. И отчие дома их разделяет километра два. - Но могли ведь быть знакомы? Компашка через дискотеку, через общих знакомых? - Да, разумеется, почему бы нет, - сказала Даша. - Только никто этого вектора пока не разрабатывал - ну откуда бы у Скрябина информация насчет Шохиной, если к сегодняшнему утру она еще была живехонька? Будем нюхать... Так... Родители Шохиной - художники, скульпторы. Вроде известные. Не бедствуют, есть новенькая "девятка". В сентябре уехали на год по контракту в Словению. Ага, господа сыскари, как ни странно, есть еще такие контракты. Шохины не единственные - котируются за бугром шантарские мастера резца и кисти... Словом, девочка осталась одна в двухкомнатной. Соседи никакого компромата не подали. Ни тебе шумных тусовок, ни плясок после полуночи. Родителям будут сообщать через Союз художников - и ввиду их отсутствия у нас, как вы понимаете, целый пласт работы пока что выпадает. В школе отзывались неплохо. Девочка грызла гранит, целилась на юридический... Облик у обеих, знаете ли, совпадает - при первом, торопливом расследовании никакого компромата, две довольно приличных девочки из безукоризненных семей, никакой наркоты, среди знакомых криминальных типов пока не выявлено. Ангелочки. - Даша усмехнулась. Правда, оба ангелочка спали с мужиками напропалую. Впрочем, нынче это имиджу "приличной девочки" ничуть не противоречит, ежели в рамках и с должным шармом... Шохина тоже, оказалось, со вчерашним алкогольчиком в желудке. И следы спермы во рту - утречком, похоже, на прощанье. На посошок, значить... - Ну, а пионерская-то форма? - Как изящно выразился Скрябин, мрак и полная тебе непролазность, - пожала плечами Даша. - Я тут экспертов запрягла насчет производителя и возраста формы, ну да пока они раскачаются... Сама Шохина с пионерией рассталась, когда грянули известные события, и пионерию отменили как опиум для народа. Да, я точно выяснила: нет у нас в Шантарске никакой "левой", любительской пионерии. В Баикальске есть, даже с горцами-барабанами ходят, а у нас нету... И вариант тут один-одинешенек - это ее спецодежда для свиданки, То ли ее возбуждало, то ли мужика, то ли обоих сразу. Миша Корявый, незабвенный, любил наряжать лялек под пионерок - но он, во-первых, снимал телок классом пониже, а.во-вторых, его летом убили... Словом, спецодежда. Бывает. И почище бывает, помните Вараксина? Тот, козел, милицейскую форму укупил и телок своих наряжал... Кстати, о спокойном выражении лиц. Мог ведь грохнуть и любовник. Тут, вообще, никаких подозрений - пошел утречком провожать, прощальный поцелуй у тех гаражей или в том домике - романтика, а? Но чтобы оба любовника сговорились и схожим образом... Косильщик спокойно сказал; - А любовник-то мог быть и один. Метод ведь идентичен. "Толково", - подумала.