Холмс покачал головой. Потом, отпив немного чая, оглушительно свистнул и лукаво посмотрел на меня. Не скрою – я догадался, что произойдет.

– Звали, мистер Холмс? – печально поинтересовалась Хадсон, перемещаясь из коридора в холл.

– Звал, – радостно подтвердил Холмс. – Миссис Хадсон, дорогая, не позовете ли вы мою нерегулярную гвардию?

– Натопчут... – вздохнула Хадсон, покидая комнату.

– Холмс, вы не правы, – с укором заметил я. – Нельзя посылать старую больную женщину за уличными мальчишками.

– Да? А плату за квартиру повышать правильно? – неожиданно взорвался Холмс. – Половина моих доходов уходит на аренду жилья!

– Вы давно могли бы выкупить дом или переехать, – неуверенно предложил я.

– Переехать? А как же я буду жить без нашей дорогой миссис Хадсон? Я так привык к ее ворчанию, к ее бифштексам, к ее плавной поступи... Не просите, Ватсон...

Сбитый с толку, я лишь покачал головой. Да, мой гениальный друг имел свои слабости и недостатки...

Мои размышления прервал гвалт ввалившихся в холл детей. Это были те самые лондонские гамены, юные бездельники с Бейкер-стрит, которые предпочитали зарабатывать на жизнь не мытьем кебов на перекрестках или продажей газет на углах, а выполнением мелких поручений Холмса. День и ночь они толпились у дверей, лучше любой вывески показывая, где живет детектив.

– Звал, начальник? – стараясь казаться солидным и взрослым сказал старший из них, мальчик лет шестнадцати.

– Есть дело, – просто ответил Холмс.

– Раз плюнуть, – небрежно ответил юнец и в доказательство своих слов плюнул на дорогой персидский ковер.

– Надо проследить кое за кем, – не обращая внимания на поведение мальчика, продолжил Холмс.

– За лысым офицером, шотландцем в одном ботинке и негром? – осведомился юнец. – Мы уже проследили, на всякий случай.

– Отлично! – Холмс потер руки, встал со стула и оглядел свою «гвардию». – Растете, ребята!

– Стараемся, начальник, – гордо ответил самый младший, добывая из кармана рваных брюк сигарный окурок. – Огонька не найдется?

– У тебя за спиной целый камин, – осадил зарвавшегося ребенка Холмс. – Сколько с меня?

– По гинее каждому... ну, и по три шиллинга за оперативность, – осторожно предложил старший.

Холмс, не споря, расплатился, и предводитель гаменов начал свой рассказ:

– Короче так... Живут эти лохи в гостинице «Бодливый бык». Не гостиница, а тьфу! – одно название. Снимают комнату с тремя постелями. Негр тоже на кровати спит, совсем как человек. Под кроватью у шотландца кожаный чемодан, тяжелый – жуть! Я пробовал приподнять, чуть руки не оторвал. У офицера и негра вещей почти и нету. Так, ерунда, унести – раз плюнуть. Когда они от вас ушли, то вначале заглянули в лавку ювелира на Нельсон-стрит, семнадцать. Что-то ему продали, я не разглядел, стекла в лавке грязные. Тоже мне, ювелир-грязнуля, тьфу на таких! Вот и все. Сейчас сидят в гостинице, едят говяжьи почки с хреном. Тьфу, гадость...

– Свободны, – коротко поблагодарил детей Холмс и принялся бродить по комнате, старательно обходя заплеванное место.

Я, приоткрыв рот, следил ним. Мне иногда кажется, что если приглядеться хорошенько, как думает Холмс, то можно стать сыщиком не хуже чем он. Вот только у меня с наблюдательностью плохо.

– Кстати, Ватсон, вы тоже свободны, – вдруг обронил Холмс. – Вас ждут жена и племянник.

– Как вы догадались?

– Уже второй час ночи, доктор.

С криком «кэб! кэб!» я выскочил на улицу.

После небольшой, но содержательной беседы с женой я спал как убитый. Но уже в пять утра меня разбудили.

– Вставайте, доктор, вас ждут пациенты, – громко прошептал мне кто-то в самое ухо. Спросонок я не сразу узнал голос. Конечно же, это был Холмс.

– Нельзя так шутить, Шерлок, – укоризненно сказал я, натягивая брюки. – И вообще... Я хочу спать, у меня много дел сегодня...

– Ну, Ватсон, не врите, – Холмс покачал головой. – Вы же весь дрожите от радости, что я заглянул за вами. И эта радость оправдана! Дело принимает неожиданный оборот.

– Я не от радости дрожу, а от холода, – заметил я, озираясь в поисках рубашки. – Жутко холодно сегодня.

– Это потому, что окно открыто.

– А почему...

– Потому что я через него влез. Не хотелось будить ваших домашних. Ни слова больше, доктор, поспешим!

Я покорно вылез за Холмсом в окно и уселся в поджидающий нас кэб. Там уже сидело трое, в ком я с удивлением узнал Лестрейда и двух полицейских в штатском.

– Привет, Ватсон! – заорал на всю улицу Лестрейд. – Дело крайне секретное и опасное. Обещайте хранить тайну о том, что услышите!

Из окон начали высовываться проснувшиеся обыватели, но, к счастью, возница тронул, и мы двинулись в путь.

– Обещаю, обещаю, – покорно сказал я.

– Так-то, – сразу успокоился Лестрейд. – А то, знаю я вас, писателей. Пишите обо всем, что на глаза попадется. Людей хороших обижаете, тайны государственные выдаете... У вас ведь такая добрая профессия, Ватсон! Вы доктор! Вы должны лечить людей! Это ваше призвание!

– Хотите, вас полечу? – поинтересовался я. – Вы явно простужены.

– Ну уж нет, – Лестрейд покачал головой. – Если врач писать начал... Нет ему больше веры.

Оскорбленный в лучших чувствах, я громко спросил Холмса:

– Шерлок, а зачем вы пригласили Лестрейда? Неужели дело столь опасно?

– Вы ошибаетесь, доктор, – грустно сказал Холмс. – Это Лестрейд пригласил меня, и, по моей просьбе, вас. Скотланд-Ярд заинтересовался загадочной троицей одновременно с нами.

Кэб громыхал по каким-то узким и темным переулкам, а я напряженно обдумывал услышанное. Ничего не надумав, спросил:

– А с каких это пор полицию стали интересовать пропавшие дети, Лестрейд?

– Какие дети? – удивился Лестрейд. – Речь идет о подрыве британской экономики! И, вероятно, о шпионаже!

Вот что рассказал мне Лестрейд...

Два дня назад на рынок золота стали поступать необычные слитки. Мало того, что они имели форму куриного яйца и состояли из метала высочайшей пробы. Неизвестные продавали золото по смехотворно низким ценам. Рынок, столь чуткий к малейшим неожиданностям, тут же пришел в движение. Заколебался и курс ценных бумаг, в Сити началась легкая паника. По личному распоряжению министра финансов было начато расследование. И выяснилось, что слитки продает странная троица: человек, выдающий себя за генерала британской армии, молодой шотландец и здоровенный негр.

– Это иностранная диверсия! – брызгая слюной хрипел Лестрейд. – Ди-вер-си-я! Мамой клянусь, тут замешана Америка, Германия либо Россия!

– А может быть Африка? – предположил я. Лестрейд подумал.

– Возможно. Все возможно. Наш долг – спасти Англию от экономической паники, а честных людей – от разорения. Этот лже-генерал и его пособники угодят за решетку!

– Вы думаете, что он не генерал? – рискнул я поинтересоваться. Лестрейд захохотал:

– Конечно! Мы связались с министерством обороны, с колониальным управлением, с военно-морским флотом Ее Величества. Нет такого генерала!

– Какая наглость, – с чувством произнес я.

Дальше мы ехали молча. Предутренний туман застилал улицы, стучали на камнях колеса кэба, Холмс задумчиво курил, а Лестрейд вполголоса повторял: «Нет такого генерала. Нет.»

О Англия! О любимая родина! Как отступают перед лицом истинной опасности, внешней угрозы, все личные разногласия! Как сплачиваемся мы, англичане! И никогда над британской империей не опустится солнце, пока каждый из нас готов отставить прочь личную выгоду и временно заняться спасением Отечества.

– Приехали! – просипел Лестрейд. – Они еще спят, я думаю. Возьмем негодяев тепленькими...

Мы выбрались из кэба и подошли к маленькой унылой гостинице с невыразительной вывеской, на которой значилось: «Бодливый бык». Разбуженный портье, едва увидев значок Лестрейда и дубинки полицейских, тут же согласился помочь нам в спасении Отечества. Мы поднялись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице и остановились перед дверью с номером восемь.

– Тут, – шепнул портье и поспешил удалиться. Мы его не задерживали. Дело было слишком опасным, чтобы брать с собой безоружного человека.

Холмс приник ухом к двери и тут же сделал нам знак: «тише!» Мы замерли. И услышали доносившиеся из-за двери голоса:

– Я все равно молчать не буду! Продешевили!

– Шотландец! – шепнул Холмс.

– Откуда мне было знать цены на золото? – возразил за дверью другой человек, в котором я опознал Кубату. – Точнее, я знал. Я тщательнейшим образом проштудировал справочники, но реальность...

– Сами признаются, диверсанты! – завопил Лестрейд, сообразив, о чем идет речь. – Ломайте дверь, джентльмены!

Мы налегли на дверь и та, конечно же, не выдержала. Вместе с обломками досок мы влетели в скудно обставленный гостиничный номер. Первым, кого мы увидели, был негр Иванду, который сидел на кровати и водил точильным камнем по своему дикарскому кинжалу. За столом сидел Мак-Смоллет и по инерции продолжал оживленно жестикулировать. Он был в одной юбке и его тощая волосатая грудь произвела на меня незабываемое впечатление. Кубату, в теплых кальсонах и при сабле, расхаживал по комнате. Наше появление застало их врасплох.

– Джентльмены, – сипло рявкнул Лестрейд. – Именем Ее Величества вы арестованы!

Полицейские многозначительно положили руки на дубинки. Я, за неимением оружия, принял боксерскую стойку. Один Холмс стоял задумчивый и отрешенный от окружающего.

– Почему это арестованы, позвольте спросить? – вскрикнул Мак-Смоллет, поднимаясь из-за стола. – А, Холмс! Спасите нас от произвола!

– Вы арестованы за подрыв британской экономики, контрабанду, мошенничество, подлог документов и, предположительно, похищение детей! – радостно сообщил Лестрейд.

Отстранив Мак-Смоллета, вперед вышел Кубату. Подтянул кальсоны, улыбнулся мне, дружески протянул Холмсу руку, ничуть не смутился, что тот ее не пожал, и произнес:

– Господа! Прежде чем произойдет то, что, увы, произойдет, позвольте сказать несколько слов.

Покосившись на его саблю и кинжал негра, Лестрейд кивнул.

– Во-первых, подрыва экономики не было. Дешевое золото могло пойти Британии только на пользу. Во-вторых, границ мы не пересекали, так что о контрабанде речь тоже не идет. В-третьих, мы те, за кого себя выдаем...

– Вы не генерал!

– Генерал. Правда не английской армии, но...

– Шпионы! – Лестрейд радостно посмотрел на Холмса. – Я был прав! Как тебя зовут на самом деле? Джон? Фриц?

– В-четвертых, что самое главное, – продолжал генерал-шпион, – мы прибыли к вам частным образом, надеясь на помощь мистера Холмса, гениального детектива, в спасении детей...

Не стоило Кубату называть Холмса гением при Лестрейде! Ох, не стоило!

– Взять их, ребятки! – завопил сыщик и бросился на Мак-Смоллета, справедливо определив его как самого безопасного противника.

И тут – началось!.. Я вместе с одним из полицейских попробовал задержать негра, чей кинжал внушал нам резонное опасение. Однако негр к оружию не прибег. С криком: «Размахнись плечо!» он отвесил вначале полицейскому, а потом и мне по чудовищной затрещине. Отлетая в угол, я успел еще заметить, как Кубату саблей выбил дубинку у второго «бобби»... А Холмс невозмутимо раскуривал трубку. Потом милосердный обморок скрыл от меня развязку побоища....

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

КОРОЛЕВСКИЙ ПИНГВИН

Глава первая, в которой я дважды падаю в обморок, Шерлок Холмс что-то понимает, и начинаются самые фантастические поиски в истории человечества

(Рассказ продолжает доктор Ватсон)

– Ватсон, милый, очнитесь... – тормошил меня Холмс. Я открыл глаза и спросил:

– Мы победили?

– Ну что вы как маленький – победили, проиграли, – недовольно ответил Холмс. – Ничья.

Ничья заключалась в том, что полицейские со стенаниями потирали ушибы и шишки, Лестрейд сидел в кресле, и улыбающийся Мак-Смоллет прикладывал ему ко лбу холодный компресс. Иванду вновь точил кинжал. У Кубату и Холмса под глазами появились симметричные синяки.

– Вы неплохо знаете джиу-джитсу, – сообщил Холмс Кубату, приведя меня в чувство.

– Работа такая, – скромно ответил лже-генерал.

– Все равно я вас арестую, – со слезами в голосе сказал Лестрейд. – Все равно! Возьму подмогу и арестую... Ой, моя голова...

– Голова – кость, что с ней сделается, – утешительно сказал ему Мак-Смоллет. – Вот я сколько раз головой бился – никаких изменений в самочувствии не наблюдалось!

– Выслушайте меня, джентльмены, – вновь предложил Кубату. – А потом... потом делайте так, как подскажет вам совесть.

– Говорите, – предложил Холмс.

– Начнем с того, что я солгал. Но лишь потому, что правда чудовищнее и удивительнее лжи. Дело в том, что мы трое родились в две тысячи пятисотом году от Рождества Христова. Ну, приблизительно.

– Хе-хе, – сказал Лестрейд. А я подумал, что страх перед арестом замечательно стимулирует человеческую фантазию.

– Выслушайте меня, а потом делайте выводы, – поморщившись предложил Кубату. И вот что он рассказал...

По словам генерала-шпиона через шестьсот лет вся наша Земля объединилась в единое государство. Кубату был генералом всепланетной армии, которая защищала Землю от злых венерианцев. Мак-Смоллет и Иванду являлись его подчиненными. Но и в двадцать пятом веке встречались злодеи! Один из них, гениальный, но преступный ум, похитил двух ребятишек и спрятал их самым тщательным образом, причем как подозревал Кубату – в прошлом. Веке так в двадцатом, или в двадцать втором... Не в силах найти детей сами, Кубату и его друзья решили обратиться к лучшему сыщику всех времен и народов – Шерлоку Холмсу. С помощью чудесной машины, позволяющей передвигаться во времени, они прибыли в Лондон начала двадцатого века. Но поскольку боялись, что он им не поверит, придумали затейливую историю об индийском маге и археологе с двумя детьми...

Мое писательское самолюбие было несколько задето фантазией Кубату. Я, конечно, отдавал должное новомодным сочинениям, вроде недавно вышедшей «Машины времени» молодого писателя Герберта Уэлса. Но построить на этой забавной гипотезе такую чудовищную ложь... Иронически улыбнувшись, я покачал головой. Лестрейд стонущим голосом хихикнул и жестом попросил Мак-Смоллета сменить ему повязку. Лишь Холмс сохранял серьезный вид. О, мой гениальный друг умел притворяться!

– И чем же вы можете доказать столь удивительную историю? – поинтересовался он. – Не сомневаюсь, что если вы убедите нас в своей искренности, добрейший инспектор Лестрейд отпустит вас в двадцать пятый век... ну и меня с Ватсоном туда же, помогать вашим розыскам.

– В двадцать пятый век? Отпущу, отпущу, – просипел Лестрейд. – Докажите только... шпионы...

– Докажем, – не выказывая растерянности, заявил Кубату. – Сейчас, только штаны натяну...

Через минуту троица была уже одета. Лестрейд зорко поглядывал на нее, побитые полицейские насторожились, да и мне закралась в голову мысль: может, вся ложь имела единственной целью расслабить нас?

– Итак, – профессорским голосом сказал Кубату, – наша машина времени осталась в двадцать пятом веке. Чтобы вернуться туда мы все должны зайти в этот шкаф...

– Куда, куда? – заволновался Лестрейд. Подскочил к огромному платяному шкафу, открыл дверки. Шкаф оказался совершенно пустым, лишь на полке лежала пара грязных носков, которые Мак-Смоллет поспешил стыдливо спрятать в карман юбки. Лестрейд на всякий случай заглянул под шкаф, подвигал его, убеждаясь, что никакого потайного хода нет, и картинно взмахнул рукой:

– Прошу!

Кубату держался великолепно. Ни единым жестом он не дал понять, что его игра проиграна. Галантно уступил Холмсу право первым войти в шкаф, потом предложил мне последовать примеру друга.

Я решил продолжать игру до конца и зашел в шкаф. Следом втиснулись Кубату, Мак-Смоллет и Иванду. Честно говоря, в шкафу, хоть он и отличался большими размерами, стало тесновато. Кубату торжественно прикрыл дверцу и наступила тишина.

– Что теперь? – спросил Холмс. – Вам надо дернуть за рычаг, или произнести заклинание?

– Зачем же? – гордо спросил Кубату. – Мы уже приехали. Открывай дверцу, Смол... Мак-Смоллет!

– Не могу, руки заняты, – сдавленно ответил Мак-Смоллет. – Я Иванду держу.

– Герой, – согласился Кубату и толкнул дверцу – судя по звуку – ногой.

Я первым выглянул из шкафа, готовясь иронически улыбнуться Лестрейду. Но Лестрейда снаружи не было. Не было и полицейских.

Честно говоря, даже гостиницы «Бодливый бык» снаружи не было. Глазам моим предстал огромный зал, уставленный длинными рядами книжных шкафов. Я оглянулся, проверяя, рядом ли Холмс, и плавно опустился ему на руки.

– Что-то вы стали частенько падать в обморок, – с сочувствием сказал Холмс, обмахивая меня какой-то книжкой.

– У меня последствия афганского ранения, – нашелся я. – Где мы?

Холмс вздохнул.

– Как ни трудно мне это признать – но, видимо, в двадцать пятом веке. Оглядитесь, Ватсон.

Я встал и последовал его совету. Помещение, где мы оказались, было, судя по всему, большой библиотекой. При виде множества книжных шкафов я испытал некоторую радость – потомки наши были образованными и светскими людьми. За спиной у меня стоял здоровенный шкаф, из которого мы, судя по всему, и вылезли. Шкаф был слегка поломан – он стоял на трех ножках, вместо четвертой была небрежно подложена толстая книга. Я поморщился. Все-таки истинная культура до двадцать пятого века не дожила.

Библиотека располагалась в большом сводчатом зале, напомнившем мне средневековые замки. В окнах виднелся чудесный сельский пейзаж – ивы, березки... пальмы, бамбуковая рощица. Я потер глаза, но смешение растительности осталось.

– Где мы? – вопросил я.

– В Африке, – отозвался подошедший сзади Кубату. – Африка, двадцать пятый век. Вам нравится?

– Ничего, – вынужден был признать я. – Удивительно. Вы не лгали... Простите мои сомнения, сэр.

Кубату расцвел в улыбке.

– А по воздуху вы летаете?

– Еще как!

– А электричество нашло самое широкое применение в быту?

– Широчайшее! Правда, здесь, на острове Мадагаскар, оно не в чести. Здесь сохраняется патриархальный, я бы даже сказал, отсталый образ жизни. Зато тут в ходу магия.

– Я был прав, – оживился Холмс. – Развитие науки не мешает развитию спиритизма!

– Иногда даже способствует, – с неожиданно кислым видом согласился Кубату. – Что ж, господа, перекусим – и за работу?

Мы кивнули и прошли вслед за Кубату в еще более роскошный, хотя и мрачноватый зал. Там уже суетились Мак-Смоллет и Иванду, сервируя необъятных размеров стол. Меню отличалось некоторой странностью: нам подали соленое свиное сало и соленые же огурцы, свежее молоко и спелые бананы, вареное мясо с горохом. Я не сразу рискнул приступить к такому взрывоопасному обеду, но Холмс шепнул мне: «Ватсон, мы в гостях у потомков, соблюдайте их обычаи!»

И мы соблюли.

После обеда, когда Иванду подал десерт – зеленые бананы, манго, и восхитительную настойку на кокосовом молоке, мы закурили трубки и вернулись в библиотеку – для беседы.

– Я понимаю, – расхаживая вдоль книжных шкафов, заявил Кубату, – как вам хочется узнать о мире двадцать пятого века, о чудесных переменах в науке и культуре, обществе и искусстве. Увы, я пока не могу многое вам рассказать. Замечу лишь, что все народы Земли ныне объединились в единое государство, культура невиданно расцвела, а преступления очень редки. Поэтому мы и были вынуждены потревожить вас, Холмс, и вашего неизменного помощника – доктора Ватсона. Да. А электричество, Ватсон, нашло у нас самое широкое применение!

– И зачем же мы понадобились? – поинтересовался Холмс. – Как я понимаю, сказку о пропавших детях можно отложить в сторону. Речь идет о чем-то неизмеримо более важном...

Кубату всплеснул руками:

– Что вы, что вы! Речь именно о детях! И я почти не лгал вам – двух мальчиков, чьи родители – археологи, похитил жуткий злодей, маг и волшебник, обитавший прежде в этом замке!

Холмс сконфуженно потер переносицу.

– Да, и моя дедукция дает сбои... Но как я могу вам помочь, ведь я не знаю вашего мира, языка, обычаев...

Кубату вздохнул:

– Холмс, весь ужас в том, что дети спрятаны не в настоящем мире!

– А какие еще бывают? – жадно поинтересовался я.

– Вам ли не знать, Ватсон! Вы писатель!

– Ну...

– Что вы делаете каждый вечер?

– Мою ноги перед сном, – признался я. Беседа с Кубату чем-то напоминала мне разговоры с Холмсом.

– Я не о том! Что вы делаете дальше?

Я почувствовал, что краснею, но спорить с потомком не решился.

– Ну... снимаю верхнюю одежду, одеваю кальсоны... По пятницам и средам... вам обязательно надо это знать?

– Да нет же, по каким дням вы спите с женой, мне не интересно. Хотя советую сменить пятницу на субботу, равномернее... Но интересует меня другое: когда вы пишите?

– По утрам! – обрадовался я безопасной теме.

– Вот! По утрам вы творите. Создаете Вымышленные Миры.

– Никакие не вымышленные, – обиделся я. – Правда и только правда.

– А если бы чуть-чуть присочинили? Написали бы книжку, где Шерлок Холмс – добродушный толстяк, разводящий орхидеи и разгадывающий преступления не выходя из дома?

– Заманчивый образ... – вздохнул Шерлок.

– Ну, это был бы вымышленный Холмс...

– Вот именно! Вы создали бы вымышленный мир!

– Но ведь только на бумаге!

– Все, что создает человеческий разум, существует в реальности! – важно заявил Кубату. – Едва писатель откладывает перо, как созданный им мир начинает жить сам по себе!

– Кошмар, – честно признался я. – Любая книжка так оживает?

– Да!

– И романчики ужасов, и непристойные французские сочинения?

– Да! Конечно, если книжка тупа и бездарна, то мир ее зачахнет, захиреет и станет нежизнеспособным.

– Простите, что перебиваю вашу интересную дискуссию, – произнес Холмс, – но позвольте узнать, в какой Вымышленный Мир злой чародей спрятал детишек?

– Вот это вы и должны выяснить, – торжественно заявил Кубату.

– Где свершилось преступление?

– Здесь, – Кубату обвел руками море книг вокруг.

– Да, – только и произнес я. Вокруг нас было не менее десятка тысяч томов. Все лучшее, что создал человеческий гений за два с половиной тысячелетия, собралось, вероятно, в этой библиотеке. Сколько их, оказывается, было – гениев!.. Но Бог мой, как же Холмс найдет нужную книжку?

– Позвольте узнать, – ничуть не смутившись спросил Холмс, – как происходит сам процесс путешествия в Вымышленный мир? Вероятно, действует чудесная и сложная машина?

– Работающая с помощью электричества! – добавил я.

Мак-Смоллет неожиданно хихикнул, но под строгим взглядом Кубату тут же принял серьезный вид.

– Увы, – признался Кубату. – Техника наша, даже с помощью электричества, не способна на такое. В Вымышленные миры можно проникнуть лишь с помощью магии. Этот самый злой колдун, в чьем замке мы находимся, скрылся в неизвестном направлении, но перед этим соорудил... э... э... магический шкаф!

И Кубату торжественно указал на тот самый шкаф, из которого мы недавно вылезли!

– Забавно, – ледяным голосом сказал Холмс.

Кубату нервно заулыбался:

– Ваша обида естественна, но ошибочна, дорогой Шерлок! Шкаф, как видите, слегка поломан – у него не хватает одной ножки. Если вместо нее подставить книгу – то можно зайти в шкаф и выйти в том мире, который описан в книге. Соответственно, войдя в том мире в любой шкаф, вы сможете вернуться обратно. Но, Холмс! Если подложить вместо художественной книжки реалистическое сочинение, как, например, рассказы доктора Ватсона о вас – то шкаф будет работать вместо обыкновенной машины времени!

– Так это МОЯ книга? – завопил я, поспешно выхватывая из-под шкафа несчастный томик. Да, это была моя книжка, содержащая не меньше трех десятков рассказов о моем гениальном друге. Я бережно погладил переплет и открыл томик. Так... Статья об авторе... Мне бросились в глаза слова: «Вспомним: спутнику главного героя романа большой дороги положено оттенять его качества»... Да, верная мысль! Что там дальше... «и доктор Ватсон исправно выполняет эту задачу.» Хм. Несколько грубовато... я ведь все же автор! Перелистнув страницу я наткнулся и на такую хамовитую фразу: «Правда, доктору Ватсону одажды довелось выслушать от своего друга слова одобрения.» Ничего себе! Холмс меня часто хвалит! Но прочитать хоть чуть больше я не успел. Кубату выхватил книгу у меня из рук и укоризненно покачал головой:

– Что вы делаете, доктор! Некорректно читать чужие книги без разрешения!

– Это моя книга! – взорвался я. Но Кубату продолжал качать головой, а потом шепотом спросил:

– Вы что, хотите узнать из библиографической справки о том, в каком году умерли? Или, как сложилась ваша семейная жизнь? Или, когда умер уважаемый Холмс?

– Упаси Господь! – воскликнул я. – Этого ведь уже не изменишь?

– Никоим образом, – вздохнул Кубату. – Вы не беспокойтесь, вам еще немало осталось, каждому бы такое долголетие... Но зачем с ужасом ждать рокового дня?

– Все, все, – я понял причину поспешности Кубату, и перестал тянуться к книжке.

– Да, путешествия во времени таят в себе удивительные и страшные тайны, – задумчиво сказал Холмс. – Путешествия во времени... Да... Расскажите мне немного об этой зловещей фигуре, этом Мориарти двадцать пятого века, этом маге и чародее.

– Для дела? – поинтересовался Кубату.

– Конечно!

– Иванду, расскажи-ка ты! – предложил Кубату негру. – И пояснил: – Он с этим злодеем давно воюет. Иванду, если честно, здесь вроде полицейского...

Негр почесал затылок, встал, откашлялся, вынул и спрятал кинжал, затем произнес:

– Злодей наш – фигура страшная, просто сказочная. Ростом средний, пухленький, выглядит моложаво, хотя лет ему – ой как много! Шутник, прикольщик, но шуточки у него все злые, под стать натуре.

– Черный юмор, одним словом! – весело воскликнул Мак-Смоллет, но под тяжелым взглядом негра поспешно зажал рот руками.

– Злой юмор, – мрачно сказал Иванду. – Аккуратист он еще, педант. Бананы не любит. Людоедствует помаленьку. В науке толк знает. К женскому полу прохладен, к мужскому агрессивен, боя... писателей терпеть не может.

– Это еще почему? – возмутился я.

– Сам когда-то бумагу марать пробовал, да как увидел, что плохо получается, в науку подался. В душе лентяй, но скрывает сие тщательно. Университет закончил, магией занялся... ну, и натворил делов.

– Думаю, информации хватает, – улыбнувшись сказал Холмс. – Вполне хватает.

– Да? – поразился Кубату.

Холмс, не обращая на него внимания, прошелся вдоль книжных шкафов, вынимая и разглядывая некоторые книги. Осмотрел Магический Шкаф. Закурил трубку, подумал и произнес:

– Итак, у нас есть около двадцати книг, в которых могут быть спрятаны дети.

– Так много? – страдальчески спросил Кубату.

– Минуту назад у вас был выбор из нескольких тысяч томов, – резонно заметил Холмс.

– Тогда не будем тянуть, – со вздохом сказал Кубату. – Иванду! Одень штаны и рубашку! Мак-Смоллет! Тоже самое!

– Может не надо? Я в юбке меньше потею.

– Как хочешь, конечно, но за последствия будешь отвечать сам, – весело ответил Кубату и потер руки. – Наконец-то! Начинаем!

Пока Иванду переодевался, а Мак-Смоллет задумчиво оправлял юбку, Холмс достал из ближайшего шкафа какую-то книжку и показал ее Кубату. Тот замахал руками:

– Нет, нет и нет! Я не хочу знать, куда мы попадем!

– Почему? – поразился Холмс.

– Мне это не нужно, – гордо ответил Кубату. – Я большой знаток литературы, для меня будет удовольствием узнать книжку по первым же страницам... то есть, минутам.

– Как угодно, – Шерлок подложил книжку под шкаф, толкнул его – шкаф стоял прочно – и удовлетворенно улыбнулся.

– Вперед! – Кубату бросился в шкаф и гордо выкрикнул из его недр. – Я никогда за чужой спиной не прячусь, первым в бой иду!

Мы последовали за отважным генералом.

В Шкафу было тихо и довольно-таки уютно. Пыхтел Мак-Смоллет, позвякивал саблей Кубату, терпко пах Иванду. Я прижал губы к самому уху Холмса и шепнул:

– Честно говоря, до сих пор не верю в происходящее. Машина времени – еще куда ни шло... Но ожившие книги?

– Вам стало стыдно, Ватсон? – проницательно спросил Холмс. – Что ж... У каждого врача есть свое кладбище, а у каждого писателя, как видите, наоборот.

– Что «наоборот»? – возмутился я.

– Ожившие персонажи, – Холмс хихикнул.

– Приехали, думаю, – подал голос Мак-Смоллет. – Начальник, выметаемся?

– Я первый! – храбро сказал Кубату, и начал путешествие по шкафу, пробираясь к выходу. Увы, было слишком тесно, и поскольку он зашел первым, то честь выйти навстречу опасностям выпала Иванду. Точнее, выпал он сам.

...Да, Кубату не врал. Мы действительно оказались в ином мире!

Спустившись по шаткой деревянной лесенке, мы увидели уютный дворик, окруженный двух-трехэтажными домами. Посреди двора стояло странное дощатое сооружение, откуда мы и выбрались. Дверца сооружения поскрипывала, шатаясь на петлях и позволяя рассмотреть кучи птичьего помета на полу будочки.

– Курятник? – предположил Мак-Смоллет. – Помню, однажды...

Холмс взял на палец немного помета, растер, рассмотрел и удовлетворенно кивнул:

– Голуби. Это голубятня.

– Что ж, мир достаточно спокойный, – зорко глядя по сторонам, заметил Кубату. – Если дети здесь, то им, по крайней мере, ничего не угрожает...

Вслед за Кубату и Мак-Смоллетом мы двинулись по двору. Замыкал шествие Иванду с обнаженным кинжалом в руках. Двор был тихий и безлюдный, заросший какими-то желтыми цветочками и в изобилии усыпанный конфетными фантиками.

– Надо найти аборигена, – рассуждал вслух Кубату. – Узнать новости... Холмс, теперь вы нам верите?

– Разумеется, – извлекая трубку, сказал Холмс. – На кокаиновое опьянение происходящее не похоже. Я горжусь не только своим трезвым умом, но и вниманием к тайнам Востока и достижениям спиритизма.

– Молодец! – одобрил Холмса Кубату. – Во! Аборигены!

Мы как раз вышли из дворика и остановились на широкой безлюдной улице, вымощенной отличным крупным булыжником. Невдалеке виднелось здание цирка, возле которого толпилась кучка народа.

– Интересно, интересно, – бормотал Холмс, едва не проглатывая от волнения трубку. – Однако, Ватсон, это очень развитая страна! Или же в ней описан мир будущего.

– Почему?