На следующий день мы завтракали в кафе. Я ничего не стал говорить Ольге о прочитанном накануне, но шила в мешке не утаишь. Как только принесли кофе, девушка попросила газету и на первой полосе…
      Прочитав материал, она побледнела и с испугом взглянула на меня.
      – Юрий, но ведь этого не могло случиться с Мари?
      Я пожал плечами. Такого не могло случиться с Ленкой. И даже Инна, при её более скромных возможностях, вряд ли дала бы себя в обиду. Что же касается любого из "нормальных", то тут, сами понимаете - никто не застрахован.
      Энтузиастка, блин. Дома надо сидеть, дома.
      Допив кофе, и ещё малёк попереживав, она быстро обрела уверенность и с деловым видом принялась командовать.
      – Пойдёмте.
      – Куда, позвольте спросить?
      – В полицию, разумеется.
      Вот уж в чью помощь я не верил ни на грош, так это полиции. О чём и сообщил, за что был удостоен ещё одного полупрезрительного взгляда. Во второй половине сквозило ничем не прикрытое сомнение в моих умственных способностях.
      На всякий случай пожал плечами и покорно склонил голову. Хочется ей поиграть во взрослую - пожалуйста. Надеюсь, большого вреда это не принесёт. Но, дурёха хотя бы убедиться, что не всё золото, что блестит.
      В комиссариате нас промурыжили часа три. Толстая сволочь, сидящая за столом и обмахивавшаяся газетой, с вызвавшей у Ольги такую сильную реакцию статьёй, внимательно нас выслушала и попросила подождать.
      Час, два. Когда же девушка, не вытерпев, спросила, чего мы, собственно ждём, ей невозмутимо ответили, что переводчика.
      – Зачем нам переводчик? Ведь мы прекрасно понимаем друг друга.
      – Таковы правила, мэм. Принять заявление у иностранных граждан я могу только в присутствии третьего лица, имеющего официальные полномочия.
      – И когда же он появится?
      В ответ местный мент с восточной невозмутимостью пожал плечами и вернулся к своему занятию.
      – Но вы могли бы, по крайней мере, отправить кого-то из сотрудников, чтобы навести справки.
      Полицейский посмотрел на нее, и даже такое дитя как Ольга смогла всё понять с первого взгляда. Она уже было открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, когда он лениво заявил:
      – Позвольте ещё раз взглянуть на фото вашей сестры.
      Девушка полезла в сумочку и, доставая фотографию, нечаянно засветила довольно приличную пачку местной валюты. Глазки-бусинки на жирном лице засияли и, лишь мельком взглянув на фото, он перешёл к интересовавшей его теме.
      – Вы возите с собой крупную сумму денег!
      Ольга с недоумением посмотрела на него.
      – Какое отношение к поискам моей сестры имеют деньги?
      – Вы правы, госпожа, но это опасно. Вас могут ограбить в любую минуту.
      – Ничего. Я надеюсь, мой спутник сможет оградить меня от опасностей.
      Я гордо выпятил грудь но, по мимолётной Ольгиной улыбке и косому взгляду, брошенному исподтишка, понял, что она не воспринимает своих слов всерьёз. Очередная подначка.
      Но толстяк, выпучив глаза и сделав страшное лицо, на котором прямо таки сквозило беспокойство об Ольгином материальном положении, весьма наглядно изобразил нож, приставленный к горлу и пистолет, упёртый в бок.
      И, жестикулируя, принялся объяснять, одновременно мягко, но настойчиво вытянув пачку из рук девушки.
      Оказывается, свои кровные, по его словам, лучше всего держать в ботинке. Он даже не удосужился взглянуть на миниатюрные ножки девушки в лёгких туфельках. Да это, судя по всему, для него и неважно. Главное, чтобы деньги, хоть на пару секунд оказались у него в руках.
      Тут же из стола он извлёк бумажный пакет и предложил показать, как лучше всего упаковать деньги.
      – Благодарим вас, мы займётся этим в гостинице! - Подал голос я.
      На что получил гневную отповедь.
      – Нет, господа. Нет и ещё раз нет. Как человек, отвечающий за порядок в этом районе, я искренне обеспокоен. Даже несчастные триста метров до отеля могут стать роковыми!
      Мне то что. Я и замолк, тем более что хозяйка финансов покосилась с неодобрением.
      "Кидал", до сих пор, я видел не много, точнее, всего лишь одного. И с их деятельностью знаком лишь по бульварной прессе. Но о такой виртуозной наглости не писали даже московские газеты в "моём" мире. Это ж надо, начальник полиции, в рабочем кабинете обувает наивную иностранную дурочку. Кстати, тот, единственный, которого мне довелось лицезреть, прямо на глазах объегорил моего друга на сто долларов, всунув ему взамен купюру с портером Вашингтона. Товарищ тоже пренебрёг моим советом не связываться с сомнительными личностями, за что и поплатился. Подмену же обнаружили минут десять спустя, когда мошенника и след простыл. Так что, заранее зная, чем всё кончиться, я просто уселся поудобнее и принялся ждать.
      "Упаковав" деньги, начальство подобрело и тут же достало официальный бланк. Уточнив приметы и попросив фото, с любезной улыбкой постаралось, как можно скорей, выпроводить нас за дверь.
      – Может… - Ольга неуверенно вытащила из сумочки бумажный кулёк.
      – Нет, госпожа, ни в коем случае! - Полицейский негодующе замахал короткими ручками, а на жирном лице было написан искреннее негодование. - Наш долг помогать людям, попавшим в беду.
      Ну, ещё бы. Если всё шло именно так, как я и предполагал, то он просто вынужден изображать альтруиста и бессеребренника.
      – Ну, и что дальше? - С иронией спросил я.
      – Подождём.
      – Согласен, только, давайте используем время ожидания с пользой. И попробуем сами походить по соседним отелям. Надеюсь, это была не единственная фотография Мари?
      – Нет.
      Мимо нас как раз пробегал мальчишка, продававший мороженное, орехи и прохладительные напитки. Ольга, польстившись на фирменное блюдо, полезла в сумочку.
      Пацан тем временем засыпал в бумажный кулёк жменю толчёного льда. Потом пропитал его одним из разноцветных сладких сиропов, бутылок пять которого торчало из специальных гнёзд в тележке, и сверху всё полил сгущёнкой.
      – Позвольте вас угостить!
      Я протяну мальчишке мелкую купюру, а умненькая наша, тем временем развернула пакет.
      – Что это? - Олька недоумённо вертела в руках пачку нарезанной газетной бумаги, с двух сторон которой сиротливо пристроились бумажки достоинством в один динар.
      – А, разве не за это вы боролись?
      – Вы… вы… - На глазах девчёнки заблестели слёзы.
      – По-моему, очень выгодный обмен. - Я старался говорить как можно непринуждённее. - Да и, согласитесь, спектакль просто великолепен.
      – Но это же, это…
      – Самое обыкновенное кидалово.
      – Но ведь он… он…
      – Нормальный человек. Продукт того общества, в котором живёт.
      Олька решительно развернулась и быстрым шагом направилась в сторону полицейского участка.
      – Вы что, хотите провести пару недель, подметая стамбульские улицы? Или вас достали клопы в отеле? - Девчёнка молчала, а я продолжал изгаляться. - Вообще-то, вы правы. Если ваша сестра похожа на вас, то скорей всего, в кутузке вы найдёте её гораздо быстрее. Да и камеры в полицейском участке, наверняка, регулярно дезинфицируют. К тому же, чтобы избежать блох, всех арестованных бреют наголо.
      Упоминание о местных визажистах доконало её, и Олька уселась прямо на бордюр. И разрыдалась.
      Я же, вытряхнул из кармана штук тридцать золотых, сунул ей в руку.
      – Держите.
      – Вы… Вы уходите? - Она заревела ещё громче.
      – Что я садист, что ли. Я одолжаю вам денег. Не можете же вы находиться в чужом городе совершенно без средств. И перестаньте ныть. Наша договорённость остаётся в силе.
      Она уткнулась мне в плечё, а я, посчитав педагогический процесс законченым, принялся гладить её по головке. Всё же, славная она девушка.
      О том, чтобы "вернуться" и "переиграть" не шло и речи.
      Ведь рано или поздно, с доверчивыми домашними барышнями происходят всякие нехорошие истории. Так что, Олька довольно легко отделалась.
      Вволю поплакав, девушка подняла глаза и спросила:
      – Я, наверное, ужасно выгляжу.
      О, женщина! Ну, какое мне дело до того как ты выглядишь?
      – Нормально.
      Обняв её за талию, я подвёл безутешное дитя к фонтану и, зачерпнув ладонью, плеснул ей в лицо. Сочтя процедуру достаточной для поднятия тонуса, развернулся и направился в отель. Как же, как же.
      – Погодите! - Требовательно приказала барышня.
      – Ну, что ещё?
      Но она уже вытащила косметичку и принялась наводить марафет. Всё же, чего-то я не понимаю в женщинах.
      Минут через десять, видимо сочтя, что выглядит подобающим образом, Олька поднялась и, снова обретя былую уверенность, поинтересовалась:
      – И что, по-вашему, мы теперь должны предпринять?
      Нет, зарёванная и растрёпанная она мне нравилась гораздо больше. Что же касается ближайших действий, то тут у меня не возникло ни малейших сомнений.
      – Пожрать!
      На её хорошеньком личике отразилось всё, что она думает "по поводу" но тут, к счастью, городские часы пробили час дня и, взглянув вверх, она сменила гнев на милость.
      – Хорошо, пойдёмте.
      Плотно покушав я, сопровождаемый нытьём Ольги, поднялся к себе в номер и завалился на диван. Поиски поисками, а хорошее пищеварение - дело святое. Привык я, знаете ли, за последние два года к размеренному образу жизни. И, в ответ на все её стенания, лишь промычал:
      – Когда вы говорите, Мари отправилась изучать местные взаимоотношения?
      – Пол года назад.
      – Вот и я говорю, каких-то два часа погоды не сделают.
      И заснул.
      – Вы неврастеник?
      В голосе Ольги не слышалось и следа иронии. Всего лишь холодное и деловитое любопытство. В руках она держала кувшин с водой, из которого, по всей вероятности, и плеснула мне в харю.
      Признаваться в ненормальности не хотелось. К тому же, я и сам не до конца уверен, кошмар мне приснился, или это шутки плотно набитого желудка. И намеревался держаться до последнего.
      – Ну, как вам сказать… Не хочется вас разочаровывать но, боюсь, что нет.
      Она с сомнением глядела на меня. Потом, поставив сосуд на столик, заявила:
      – Вы так орали, что я подумала, кого-то режут.
      – Не заорёшь тут, как же. Посмотрел бы я на вас, если бы во сне вам в лицо плеснули водой.
      – Позвольте уточнить. - Ехидно прошипела она. - Сначала ВЫ принялись вопить во всю Ивановскую. И только потом я решила прийти на помощь.
      – Спасибо.
      Видимо, в моём голосе не хватало искренности, так как процедив сквозь зубы: "Не за что", Олька сообщила:
      – Жду вас в холле через пятнадцать минут.
      Остаток дня провели, шляясь по отелям. Везде совали под нос фото Мари и, подобно Чейзовским детективам, расставались с купюрами.
      Повезло в четвёртом. Замученный клерк, с жёлтым цветом лица закивал головой и сообщил на ломаном русском:
      – Да, господа. Я помню эту девушку. Кажется, она жила у нас около недели.
      – Давно?
      – Точно не помню, но где-то месяцев пять-шесть назад.
      – И?.. - Я протянул ему ещё одну денежку, чтобы стимулировать мыслительный процесс.
      Денежку он взял и сосредоточенно нахмурил лоб, изображая потуги что-то вспомнить.
      – Мне кажется, к ней приходила в гости одна из Белых Бабочек.
      – Каких Бабочек? - Не понял я.
      – Ну… девушек особого сорта.
      Услышав это заявление, Ольга покраснела и собралась сообщить наглецу что-то типа "не такая - жду трамвая", но я, уточнив, где обитают ночные феи уже тащил её к выходу.

      Девушки стояли вдоль улицы. В мини юбках и платьицах, скорее напоминающих комбинации. Кое у кого, прямо на голое тело надета шубка. Словом, квартал красных фонарей не отличался от любого другого в каждом городе. Будь то "здешний" Стамбул или "наша" Москва. Видя, что я с дамой, путаны не обращали на нас особого внимания. То есть, не навязывали услуг. Но любопытных взглядов хватало. Ведь, согласитесь, мало кто ездит в Тулу со своим самоваром.
      Ольга вытащила фото Мари и мы принялись методически обходить скучающих девиц. Кто-то, едва бросив взгляд, качал головой. Некоторые рассматривали снимок подольше, но все с тем же результатом. Обойдя десяток девиц, я решил предложить Ольге обратиться к одному из частных детективов, которые, наверняка имеются в этом славном городе. Но тут одна и девиц опознала беглянку:
      – А-а, Машенька.
      – Вы её знаете?
      Голос Ольги дрожал и путана улыбнулась.
      – Кто она вам?
      – Сестра.
      – Хорошая девушка.
      Моя спутница, после некоторой заминки всё же решилась:
      – Скажите она… тоже?
      – Нет. - Девица покачала головой. - Просто, подружилась с одной из наших. Всё носилась с идеей равноправия, и постоянно доказывала всем, что проституция - это плохо.
      Ольга облегчённо вздохнула а мне почему-то вспомнился старый старый анекдот:
      "- Я честная девушка, и работаю в публично доме всего лишь уборщицей.
      – Бросьте, моя дорогая. Не может этого быть.
      – Ну… вообще-то, иногда, по субботам, когда бывает слишком много клиентов и у девочек запарка, я прихожу и НЕМНОЖКО ПОМОГАЮ".
      Бередить Ольке душу не стал, и так, бедная вот вот разревётся, ибо на вопрос "Где же они теперь"? словоохотливая девица сообщила:
      – Месяцев пять назад Элеонора согласилась на предложение одного богатого курда. Он имеет личный гарем и постоянно пополняет его свежими кадрами. Она и соблазнилась деньгами. Вроде бы, договаривались на год.
      – А… Мари?
      – Да кто её знает. - Путана пожала плечами. Может - следом увязалась. Она что-то там лепетала, про теорию взаимоотношений у народов Востока. А, может, домой уехала.
      – А откуда он приехал, этот мустафа?
      Снова пожатие плеч.
      – Вроде бы, место называется Эль-Наджаф. Точно не знаю.
      По крайней мере, это что-то, которое всегда лучше, чем ничего. И мы отравились готовиться к путешествию.
      Для начала, купили крупномасштабную карту с указателями на русском языке. Потом настала очередь провианта. Кто его знает, как тут у них в глубинке всё организованно. Но, подозреваю, ни Мак-Дональдсов ни бистро мы не обнаружим. Закупив добрый центнер жратвы я приказал доставить её в гостиницу, не обращая внимания на скептический взгляд нанимательницы. В "коридоре" нулевая энтропия, и даже молоко не киснет. Так что, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
      Ну и, наконец, дело стало за транспортом. Мы сунулись в один из немногочисленных автосалонов, вернее, один из двух, но там стояли спортивные игрушки. Яркие и красивые, но совершенно не пригодные в нашем деле. И тогда я, отозвав одного из служителей в сторону и сунув ему пару золотых монет, "на пальцах" объяснил, чего хочу.
      – Вам надо что нибудь военное. Что бы вы предпочли: русского "Зубра", или штатовский Джип?
      Надо сказать, что Джип, который имел в виду продавец ничуть не походил на хромированных монстров "у нас" дома. Скорее, он напоминал своего собрата времён Второй Мировой войны. Но, поскольку именно с Джипом я имел дело, будучи в гостях у Профа, то решил в пользу последнего.
      Уплатив задаток и назвав адрес гостиницы я, не обращая внимания на угрюмый Олькин вид, решил, что на сегодня хватит.
      Подъехав к отелю, увидели, что посыльный, в сопровождении двух охранников заносит провизию в мой номер. Подождав окончания процедуры, и дав "на чай" я тут же, правда, в несколько приёмов, "убрал" всё в коридор. Так что Олька, вошедшая спустя минут пятнадцать снова удивлённо выпучила глаза.
      – Вы что, уже всё съели?
      – На аппетит не жалуюсь.
      Но она не могла сдержать любопытства.
      – А, всё же, куда делась гора провизии?
      Старательно изображая взрослого, в десятый раз втолковывающего что-то нетерпеливому дитяти я произнёс:
      – Ну, я же вам говорил, что у меня есть собственные каналы. Я и воспользовался ими, чтобы отправить запасы по пути следования.
      – Бред какой-то. - Не сдержалась она. - Вы что, за дурочку меня держите?
      – А где это растёт, спереди или сзади?
      Олька топнула ножкой и, обозвав меня кретином, хлопнула дверью. Потом снова всунула голову в номер и заявила:
      – Иногда мне хочется вас убить.
      Видали, да? И это после всего, что я собирался для неё сделать.
      Выехали рано утром, пока не так жарко и на дорогах практически никого нет. Дорога как дорога. Иногда попадались люди в форме но, так как ничего предосудительного с собой не везли, то и претензий к нам особых не было. Один раз, правда, потребовали документы, но я протянул золотую монетку и интерес сразу пропал. Из карты следовало, что цель путешествия находится на территории "нашего" Ирака. Собственно, эти самые Эмираты и были им. Ну, и ещё кусок Ирана прихватили. Но мне нет дела до здешних территориальных границ. Я просто крутил баранку, то и дело ловя взгляды спутницы. Если так пойдёт и дальше, срочно надо выдумывать очередную сказочку. Не выдержала она где-то через два часа:
      – Кто вы, Юрий?
      Я пожал плечами, давая понять, что подобное любопытство неуместно. Как же, размечтался. Повернувшись вполоборота Олька начала загибая пальцы перечислять "несуразности":
      – Вы располагаете довольно значительными суммами, но при этом одеваетесь в лохмотья. Потом, паспорта, по вашим словам, у вас нет, но границу вы пересекли, словно по волшебству. Я специально проверяла. Позавчера из Афин, кроме "Иоанна Крестителя" на Стамбул не шло ни одно судно. Дирижабли же в тот день вообще не летали. И потом, куда вы спрятали продукты?
      Что-либо объяснять не хотелось. Да и ничего правдоподобного, как назло не выдумывалось. Так что я, весь из себя загадочный и неприступный, многозначительно молчал.
      До границы добрались без приключений и, заплатив пошлину, оказались на территории Эмиратов. Пограничник, в потном мундире и без фуражки, поинтересовался, зачем мы туда направляемся.
      – Этнографическая экспедиция. - Не задумываясь, ответил я.
      – В глубинке неспокойно. - Предупредил он. - Опять принялись резать друг друга религиозные фанатики, так что, будьте осторожны.
      В порыве благодарности я "мелькнул", вытащив несколько бутылок пива и пакетик сока для дамы. Увидев запотевшие бутылки, тот расплылся в улыбке, и ещё раз посоветовал быть осмотрительней.
      От границы до города Аль-Захо добрались довольно благополучно. Усталости я не ощущал, но на выезде нас задержала полиция, посоветовав подождать до утра.
      Мы немного побродили по торговому кварталу, ничего не покупая, а просто убивая время. Курды, как оказалось, довольно дружелюбны и нам, проходящим вдоль лавочек, то и дело предлагали взять что нибудь бесплатно, на пробу. Мне они даже понравились. Степенные, неторопливые и преисполненные самоуважения.
      Решив, что погода довольно таки тёплая, "вытащил" из коридора платку и два спальных мешка. Переночевали мы в городском парке. И, в самом деле, ночью где-то далеко за городом, периодически слышны были взрывы. Немного смущало то, что как раз в нужном нам направлении.
      С самого утра, свернув палатку и торопливо перекусив, двинулись дальше. Снова монотонный пейзаж и назойливое любопытство Ольги. Один раз остановились, чтобы посмотреть развалины Эрбирской крепости. Как оказалось, здесь тоже имелся свой Искандер из Македонии. И, в 331 году до н.э. он на голову разбил "местного" царя Дария III.
      Повосхищавшись руинами и отказавшись сфотографироваться на память, отправились дальше. Как видно, не зря на пути нам встретилось напоминание о великом завоевателе. Ибо, совершенно того не хотя, мы вторглись во владения местного Бога Войны.
      Кто бы мне сказал, где тот умник, который, сидя в небесной канцелярии, придумывает сценарии побоищ, войн и войнушек, в которые потом вынуждены играть мы, люди. Такое чувство, что у него слабовато с фантазией и запас сюжетов весьма ограничен. Во всяком случае, у меня создалось впечатление, что Верховные, стоящие над миром стратеги, маршалы и генералиссимусы, повинуясь чьему больному вымыслу мы снова и снова идём в бой, попросту копируют друг друга. Либо же, приходило на ум и такое, что это нечто фатальное. Безликое и неодушевлённое. Бьющее с размеренностью и методичностью парового молота. И нет ему дела до мелких людишек.
      Где-то часа через три нас обстреляли из укрытия неизвестные личности.
      – Вот, значит, как! - прорычал я уродам, которые залегли на пути и, притормозив, "ушёл" в коридор.
      По быстрому облачившись в модуль, и захватив другой для Ольги, я "выскочил" наружу.
      – Одевайся, быстро.
      Она с удивлением пялилась на диковинную конструкцию, но как я уже говорил, всё в "кузнечиках" сделано так, чтобы было интуитивно-понятно с первого взгляда.
      Я же взвился вверх и, не целясь, а полагаясь только на инстинкт и интуицию, пальнул в них из приделанного к руке АКМа. Попал - не попал - не знаю. И, так, на всякий случай, добавил из подствольника. Бабахнуло что надо. Так, что заложило уши. В ответ не стреляли и я, перекрестившись - куда же без этого - снова прыгнул, стараясь зависнуть над их окопом.
      Как оказалось - попал. И ещё как. Очередь из лучшего в известной мне Вселенной автомата буквально смела три мужские фигуры, с чалмами на головах и патронными лентами крест накрест. А граната превратила врага, бывшего несколько минут назад таким грозным, в окровавленную кашу из плоти и крови, кое-где перемежаемую остатками одежды.
      "Значит, не врали, что очередью из АКМа можно свалить сосну или расщепить рельс". - Мелькнула мысль.
      Да, гранатомёт, без сомнения сделал своё дело, ибо у одного из трупов не было головы. Словно футбольный мяч, подброшенный ногой неведомого монстра, она валялась метрах в четырёх. Глаза были открыты, а зубы оскалены в страшной гримасе. И… ужас какой, ОНА МОРГАЛА.
      Почувствовав, как к горлу подкатывает жаркий комок я не смог сдержать рвоты и, наклонившись блеванул, как когда-то, впервые увидев трупы зеленокожих пришельцев.
      Ольга стояла рядом, бледная, как мел. По лицу её тёк пот, а губы мелко дрожали.
      – Вы… вы… Они…- И она заплакала, уткнувшись мне в грудь и принявшись колотить по плечам.
      – Они первые начали. - Голос мой звучал хрипло, но детская отговорка вызвала улыбку.
      – Простите, Юра. Я больше не буду.
      – Я тоже.
      Все-таки, молодец она. Малёк психанула, конечно, не без этого. Но и я ведь не лучше. Опозорился на глазах у дамы. Но в обморок не грохнулась и вообще. Я крепче стиснул зубы, подавляя желание "уйти" и "переиграть". Нет уж, уроды. Мы пришли с миром, и нравится это вам, или нет, а собираемся следовать дальше. И никакие абреки за спиной мне не нужны.
      По счастью, наш Джип не задело и, уже усевшись в кабину, мы увидели, как из-за бугра выезжает танк, разворачивая башню. И никаких сомнений относительно его намерений у меня не возникло.
      Я вскинул гранатомёт приделанный к левой руке, и нажал на спуск. Граната, на самом деле являющаяся ракетой ближнего действия, проделала в лобовой броне аккуратное отверстие и со звуком, напоминающим чавканье, разорвалась внутри. Механическое недоразумение подпрыгнуло на месте и со скрежетом завалилось на бок, а изо всех щелей повалил жирный дым.
      Снова вспомнилась недавняя картина, а услужливое воображение тут же дорисовало невидимые детали. Если попадание из подствольника на открытом пространстве так изуродовало тела, что же тогда натворил внутри корпуса кумулятивный снаряд?
      Снова потянуло блевать, но я усилием воли сдержал благородный порыв и выжал сцепление. И почти тот час же где-то километрах в двух впереди за поворотом дороги и хаотичным нагромождением каких-то валунов раздалась беспорядочная и совершенно мною не санкционированная автоматная пальба.
      Потом за камнями прогремело несколько взрывов, но я уже развернул машину и вовсю жал на газ, а рёв мотора заглушал страх. Мгновенье спустя над головой послышался свист и на то место где слышались звуки боя, обрушился артиллерийский залп.