Вскоре пилигримы дошли до Чертога, куда они хотели добраться еще до наступления ночи. Проводник постучал в дверь, из-за которой послышалось:
      — Кто там?
      Услышав знакомый голос, привратник немедленно поспешил выйти к ним. Он отворил калитку и, увидев проводника (женщины и дети находились в некотором отдалении и потому сначала не были им замечены), спросил удивленно:
      — Что привело тебя сюда в столь поздний час?
      — Я привел сюда нескольких пилигримов, которые по велению Господа должны здесь переночевать. Я бы давно был у вас, но мне помешал великан, которого после долгого и утомительного боя мне удалось сразить, и я благополучно привел сюда пилигримов.
      — Не войдешь ли, чтоб дождаться утра?
      — Нет, я сегодня же ночью вернусь к Господу.
      — О, добрый наш проводник, как жалко, что ты нас покидаешь! — воскликнула Христиана. — Ты нас столь мужественно и верно защищал в опасностях, такие мудрые давал советы, что я этого никогда не забуду.
      — О, не можешь ли ты остаться с нами до конца путешествия? Как продолжим путь, полный опасностей, мы, слабые женщины, без друга и защитника?
      — Умоляю вас, добрый проводник, остаться с нами. Мы так беспомощны, а путь так опасен, — поддержал взрослых Иаков.
      — Я исполняю волю Господа, — ответил проводник. — Если Он прикажет мне идти с вами до конца, я это охотно сделаю. Но вы сами виноваты. Когда Он мне приказал проводить вас до Чертога, вам следовало бы упросить Его дозволить мне сопровождать вас и дальше, и Он исполнил бы вашу просьбу. Теперь же я должен уйти. Итак, добрая Христиана, Любовь и милые дети — прощайте!
      Затем привратник по имени Бдительный стал расспрашивать Христиану о ее родине. Она рассказала, что они пришли из города Гибель и что она жена пилигрима по имени Христианин.
      — Так он муж твой? — изумился Бдительный.
      — Да, — ответила она, — а вот его дети. А это, — она указала на Любовь, — моя подруга, она из одного города со мной.
      Привратник позвонил, и к двери подошла девушка по имени Смирение. К ней он обратился со словами:
      — Поди, скажи в доме, что Христиана, жена Христианина, прибыла сюда со своими детьми.
      Та вышла передать эту весть. И в доме в тот же миг раздались возгласы радости.
      Все поспешили выйти к калитке, где все еще стояли пилигримы. Слышны были приветствия: «Войди к нам, Христиана, войди, жена того хорошего человека, войди, благословенная, со всеми, кто с тобой!».
      Их пригласили в просторную комнату и предложили сесть. К гостям вышел глава дома:
      — Приветствую вас, сосуды благодати Божией; с радушием принимаем вас, верные наши друзья!
      Так как время было уже позднее и пилигримы были утомлены дорогой и душевными волнениями, они мечтали поскорее расположиться на отдых.
      — Вначале, — сказал глава дома, — поужинайте.
      Им приготовили агнца с особо вкусной приправой. После того, как ужин закончился молитвой и пением псалма, наступило время отдыха.
      — Дозвольте нам, — обратилась Христиана к главе дома, — ночевать в комнате, которую когда-то занимал муж мой.
      Их отвели туда, и они устроились все в одной комнате. Сыновья заснули. Не спали только женщины. Христиана первая нарушила молчание:
      — Вот уж никак не думала, когда мой муж отправился в путь, что и я скоро за ним последую, да еще со всеми детьми.
      — И уже, наверное, совсем не думала, что будешь отдыхать на его постели и в его комнате, — сказала Любовь.
      — И что когда-нибудь с радостью увижу его снова и с ним вместе буду восхвалять Царя и Господа. А теперь верую, что будет так.
      — Тс-с… Слышишь?
      — Да, эти звуки — в честь нашего прибытия.
      — Чудо! Гармония в доме, гармония в сердце, радость на небесах — все потому, что мы здесь!
      Они побеседовали еще немного и уснули. Наутро Христиана спросила Любовь:
      — Почему ты всю ночь так счастливо улыбалась? Верно, тебе снилось что-то прекрасное?
      — Я видела чудный сон. Но неужели я в самом деле улыбалась?
      — Да! Расскажи мне твой сон.
      — Вижу себя одну и громко сожалею, что у меня такое жестокое сердце. Но я недолго оставалась одна. Вокруг меня стали собираться люди, внимая моим словам. Они слушали, а я продолжала громко выражать свое сожаление. При этом некоторые стали насмехаться надо мной, другие называли глупой, третьи явно сторонились меня. Вдруг я подняла глаза и увидела, что кто-то приближается ко мне на крыльях. Этот некто спросил меня: «Любовь, о чем ты печалишься?». Когда я ему поведала причину своей скорби, он ответил: «Мир тебе!». Потом отер мне слезы и облек меня в серебро и золото. На шею надел золотую цепочку, в уши вдел серьги и чудный венец возложил мне на голову. Затем, взяв меня за руку, сказал: «Любовь, иди за мной». Я пошла за ним, и так мы дошли до Золотых врат. Он постучался, и, когда ему отворили, мы вошли и подошли к престолу, на котором сидел Некто, сказавший мне: «Приветствую тебя, дочь Моя!» Место это было светлое, как звезды на небе или, скорее, как само солнце, и мне показалось, что я видела там твоего мужа…
      — Тебе приснился чудесный сон, — сказала Христиана. — Начало его уже сбылось, сбудется и конец. Господь может прийти к нам во сне и заставить внимать Его голосу. Нередко сердце наше бодрствует, когда мы во сне, и Господь может к нему обратиться со словами, видениями, словно наяву.
      — Я очень рада. Если сон сбудется, я буду самой счастливой.
      — Мне кажется, однако, что нам пора вставать. Надо узнать, что нам делать дальше, — заметила Христиана.
      — Давай, если нас станут уговаривать остаться здесь подольше, согласимся. Я бы очень хотела пожить здесь некоторое время и поближе узнать Мудрость, Благочестие и Милосердие, которые столь кротки и скромны.
      — Посмотрим, что они нам скажут.
      Они встали и, одевшись, спустились в общую комнату, где их спросили, хорошо ли они спали.
      — Превосходно! — ответила за всех Любовь.
      Мудрость и Благочестие стали их уговаривать пожить у них некоторое время, уверяя, что все будет сделано для того, чтобы им было спокойно. Милосердие пообещала от всего сердца угодить им.
      Путешественницы согласились. Они провели около месяца в доме привратника, что оказалось для них весьма полезным.
      Мудрость захотела узнать, какое воспитание дала Христиана своим детям, и попросила разрешения задать им несколько вопросов из христианского катехизиса.
      — Подойди сюда, Иаков. — обратилась Мудрость к одному из них, — и скажи мне, знаешь ли ты, кто тебя сотворил?
      — Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, — без запинки ответил Иаков.
      — Хорошо. Ну, а кто спас тебя?
      — Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой.
      — Так. Но каким образом спас тебя Бог Отец?
      — Своею благодатью.
      — А как спас тебя Бог Сын?
      — Своей праведностью, кровью, смертью и воскресением.
      — А как спас тебя Бог Дух Святой?
      — Обновлением.
      — Ты достойна похвалы за воспитание, которое дала своим детям, — сказала Мудрость Христиане.
      Затем она обратилась к другому сыну Христианы, Иосифу:
      — Иосиф, хочешь ответить на мои вопросы?
      — Охотно.
      — Что такое человек?
      — Разумное творение Божие.
      — Что ты понимаешь под словом «спасенный»?
      — Человек, согрешив, попал в рабство греха, от которого освободил его Господь. Власть греха так велика, что никто не может вырвать человека из его когтей, кроме Бога, Который так благ и так любит Свои создания, что в буквальном смысле вырывает их из этого жалкого состояния.
      — Какова цель Бога, спасающего грешников?
      — Прославление имени Его, благодати и правосудия Его и вечное блаженство Его творения.
      — Кто будет спасен?
      — Только тот, кто сердцем верует и принимает спасение.
      — Хорошо, Иосиф. Мать твоя учила тебя верно, а ты был прилежным учеником.
      Наступила очередь Самуила, который был немного постарше:
      — А ты, Самуил, станешь отвечать на мои вопросы?
      — Конечно!
      — Что такое небо?
      — Место блаженства, ибо там обитает Бог.
      — Что такое ад?
      — Место страдания, ибо там обитают грех, дьявол и смерть.
      — Почему ты стремишься на небо?
      — Дабы узреть Бога и служить Ему неустанно, чтобы видеть Христа, любить Его вечно и получить в сердце ту полноту Духа Святого, которую здесь в совершенстве испытать не могу.
      — Отлично! И ты хорошо усвоил уроки своей матери! Остался последний, самый старший.
      — Теперь ты, Матфей, подойди ко мне и ответь на несколько вопросов!
      — С удовольствием!
      — Есть ли бытие вне Бога?
      — Нет, потому что Бог предвечный, и ничто, кроме Него, не существовало до начала первого дня: «Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них».
      — Твое мнение о Библии?
      — Это святое Слово Божие.
      — Все ли тебе в Библии понятно?
      — Очень многое непонятно.
      — Как ты поступаешь, когда тебе что-то непонятно?
      — Я знаю, что Господь мудрее меня, и молюсь, чтоб Он дал мне понять все то, что может пойти на пользу моей душе.
      — Что ты думаешь о воскресении мертвых?
      — Я верую, что воскреснет то же тело, которое было погребено, но будет оно нетленным. И верую я по двум причинам: во-первых, потому что Господь обещал это, во-вторых, потому что Он властен исполнить это'.
      Мудрость обратилась ко всем юношам:
      — Продолжайте слушаться вашей матери, ибо она может еще многому научить вас. Вы также должны внимательно прислушиваться к взрослым, их советам, мнению. Читайте ту книгу, которая сделала из вашего отца пилигрима. С моей стороны, милые дети, я стану вас учить всему, что знаю сама. Пока вы у нас гостите, я с радостью отвечу на все ваши вопросы.
      Неделю спустя к Любви зашел в гости Весельчак, неплохо воспитанный человек, имеющий некоторые претензии на религиозность, а на самом деле преданный миру и делам мирским. Он несколько раз навестил ее и наконец признался ей в любви. Ведь Любовь была очень хороша собой.
      Она трудилась не покладая рук и даже в свободное от своих обязанностей время собирала одежду и обувь для неимущих. Весельчак был в восхищении от ее трудолюбия и думал, что в ее лице найдет отличную хозяйку. Любовь рассказала об этом девушкам в доме и расспросила их о нем подробнее. Они охарактеризовали его как весьма суетного молодого человека с некоторыми претензиями на религию, но, по их мнению, вовсе чуждого доброму влиянию веры.
      — Если так, — сказала Любовь, — я не намерена обращать на него никакого внимания, ибо твердо решила следовать путем спасения души.
      Мудрость объяснила, что совсем необязательно давать Весельчаку отказ, он сам перестанет ходить к ней, если убедится, что она помогает бедным, не имея от этого никакой выгоды.
      Придя на следующий день, он снова застал ее дома за работой.
      — Как? Опять трудимся?
      — Да, — ответила она.
      — А сколько вы можете заработать в день? — поинтересовался он.
      — Я тружусь, чтобы стать богатой добрыми делами, положив тем самым твердое основание своему будущему и стяжав жизнь вечную.
      — Но что же вы делаете со всеми этими вещами? — удивился он.
      — Одеваю неимущих.
      При этих словах лицо его вытянулось, и с тех пор он больше не приходил. Когда его спрашивали, почему, он сухо отвечал: «Девушка хороша, но у нее не все дома».
      Когда он исчез, Мудрость сказала Любви:
      — Не говорила ли я тебе, что Весельчак скоро оставит тебя? Теперь он, конечно, станет нехорошо о тебе отзываться. Но ты не переживай! Вы очень разные, у вас нет ничего общего.
      — Я бы давно могла быть замужем. Но все сватавшиеся ко мне не принимали моих условий, хотя и были довольны моей внешностью. Поэтому я всем отказывала.
      — В наше время любовь не считается важным чувством, и потому каждый, кто не понимает любви, не в силах подчиниться ее условиям, — заметила Мудрость.
      — Ничего не поделаешь. Если я никому не нужна, я лучше умру девицей, чем изменю тому, что отныне стало целью моей жизни. Моя сестра по имени Добродушная замужем за подобным шалопаем: они так и не нашли общего языка.
      — А между тем я уверена, он на словах исповедовал христианство.
      — Да, но такое христианство, представителем которого сам являлся. Такими христианами полон мир в наше время. Но я не стану женой подобного человека, — твердо ответила Любовь.
      Вскоре Матфей, старший сын Христианы, сильно заболел. Недалеко от них жил Разумение, известный в округе врач. По желанию Христианы послали за ним. Когда он осмотрел больного юношу, он спросил мать:
      — Что он ел в последние дни?
      — Ничего особенного. То же, что и мы, — ответила мать.
      — О, нет, — прервал ее врач, — он давно съел что-то нехорошее, что еще до сих пор камнем лежит в желудке. Желудок надо промыть, не то ваш сын умрет.
      — Мама, а что за плод съел брат, сорвав его с дерева, когда мы вышли из Тесных врат? Помнишь тот сад и полные плодов ветви?
      — И впрямь, я еще тогда побранила его за это, — вспомнила Христиана.
      — Это плоды из фруктового сада Веельзевула, и я удивляюсь, что вас никто от них не предостерег: многие от этого даже умирают! — заметил врач.
      Христиана громко зарыдала:
      — О, негодный мальчишка! Чем теперь спасти тебя?
      — Не отчаивайтесь, сын ваш может выздороветь, если примет рвотное и слабительное, — успокоил врач женщину.
      — Прошу вас, доктор, вылечите его, как бы дорого это ни стоило.
      Разумение приготовил лекарство, которое, однако, не принесло облегчения. Тогда врач решил прибегнуть к самому сильному средству, которое ставило на ноги всех. Он приготовил это лекарство в виде пилюль, смешав два обещания и прибавив порядочное количество соли. Принимать их больной должен был три раза в день натощак в четверти стакана слез покаяния. Когда оно было предложено юноше, он не пожелал его проглотить, хотя страдания его все увеличивались.
      — Нечего толковать, — уговаривал его врач, — тебе следует это принять.
      — Но оно противно! — возразил юноша.
      — Я требую, чтобы ты это принял, — твердо возразила Христиана.
      — Меня вырвет, — простонал юноша.
      — Скажите, доктор, какой вкус у этого лекарства? — спросила мать.
      Не дождавшись ответа, Христиана сама попробовала его.
      — О, Матфей, средство это слаще меда. Если ты любишь меня, мать свою, если тебе дороги братья твои, если тебе мила Любовь, если, наконец, дорога тебе твоя жизнь — проглоти эту пилюлю!
      После некоторого колебания и короткой молитвы для испрошения благословения Божия на лекарство юноша проглотил предложенное ему и тотчас почувствовал облегчение. Оно очистило его от зла, которое вызывало нестерпимую боль. Он спокойно и тихо уснул и более не метался по постели от страданий. Озноб сменился приятной теплотой, разлившейся по его телу, пот вывел из организма все яды. Матфей задремал, ровно дыша и радостно улыбаясь.
      Вскоре он настолько поправился, что встал с постели и стал прохаживаться по комнате. Мудрость, Благочестие и Милосердие радовались вместе с ним, что он вылечен от своего дурного нрава.
      Когда юноша совсем окреп, Христиана спросила врача, что тому причитается за лечение. На это он ответил:
      — Вы должны поднести Главе общества врачей хвалу и благодарность.
      — В каких случаях можно принимать эти пилюли? — спросила Христиана.
      — Они от всех болезней, особенно от тех, к которым склонны пилигримы. В любом случае, если их правильно принимать, они помогут. Срок годности их не ограничен.
      — Прошу вас, доктор, изготовить мне двенадцать коробочек подобных пилюль, и тогда я никогда не стану прибегать к иному лекарству.
      — Эти пилюли могут даже предохранить от будущих болезней, — сказал врач, — да, я твердо убежден, что, принимая их правильно, можно жить вечно.
      Он вручил это лекарство ей, ее детям и Любви, еще раз посоветовав Матфею быть впредь осторожным, и распрощался с ними.
      … Я уже говорил, что Мудрость предложила мальчикам заниматься с ними, пока они будут жить в этом доме. Однажды они все собрались возле нее.
      — Почему лекарство чаще всего горькое? — спросил Матфей.
      — Это лишний раз доказывает, насколько нашей грешной природе неприятно чувствовать действие Слова Божия, — ответила Мудрость.
      — А почему, если желаешь получить облегчение, следует принять слабительное средство?
      — Потому, что Слово Божие очищает нашу душу и наше сердце. Лекарство лечит тело, а слово — душу.
      — Почему пламя в очаге восходит кверху, а лучи и живительная теплота солнца устремлены вниз, к нам?
      — У восходящего пламени мы учимся стремиться к небу, а солнце, дарящее нам свое тепло и живительную силу, учит нас, что наш Спаситель, находясь высоко над нами, ниспосылает нам Свою благодать и любовь.
      — Где тучи берут воду?
      — Из морей, рек и озер.
      — Что это значит?
      — Это значит, что проповедники должны нести людям Слово Божие, — ответила Мудрость.
      — Для чего Бог создал радугу?
      — Чтобы доказать нам, что завет благодати Божией утвержден Христом, Солнцем Правды.
      — Почему источники воды берут свое начало в недрах земли?
      — Это символ того, что благодать Божия приходит к нам чрез тело Христово.
      — Почему источники можно встретить и на вершинах высоких гор?
      — Потому что Дух благодати даруется Им всем — великим и смиренным, сильным и слабым.
      — Почему фитиль, даруя свет, сгорает?
      — Тело должно быть принесено в жертву для полного проявления в нас благодати Божией.
      — Что нужно помнить, внимая пению петуха?
      — Помни о грехе Петра и о его покаянии. Пение петуха возвещает нам также, что настает новый день; да напомнит же оно тебе всякий раз, что настанет и последний, страшный день суда Божия.
      … Месяц пребывания пилигримов в Чертоге подошел к концу, и они объявили хозяину дома о своем намерении продолжить путешествие. Один из сыновей Христианы сказал матери:
      — Неплохо было бы тебе, матушка, послать прошение Толкователю о возвращении нам нашего проводника, без которого мы не в силах будем бороться с опасностями во время пути.
      — Ты прав, милый мальчик, — сказала она, — я совсем забыла об этом.
      Она написала прошение и попросила привратника послать верного гонца к их другу Толкователю.
      Получив письмо, Толкователь ответил гонцу, что просьба их будет исполнена.
      Когда в доме узнали о намерении пилигримов отправиться в путь, все собрались для совершения молитвы. Они воздали хвалу Царю своему, что Он прислал им в дом таких гостей. Затем, обратись к Христиане, они сказали:
      — По обычаю нашего дома мы перед вашим отъездом покажем нечто, о чем нелишне поразмыслить пилигримам во время пути.
      Они повели их в комнату, где показали им яблоко, от которого вкусила Ева, и другое, от которого она дала вкусить Адаму, за что оба были изгнаны из рая.
      Подвели их и к лестнице Иакова. Как раз в это время несколько ангелов подымались по ней. Пилигримы смотрели на это во все глаза. Когда все хотели пойти дальше, Иаков обратился к матери:
      — Пожалуйста, останемся здесь подольше, это такое чудное видение!
      И они продолжали восхищаться светлыми ангелами. Потом они все отправились смотреть Золотой якорь. Хозяин предложил Христиане снять его.
      — Возьми якорь с собой, он тебе может пригодиться во время бури.
      Она с благодарностью приняла его. Затем их повели на гору, на которой Авраам должен был принести в жертву сына своего Исаака, и показали им жертвенник, дрова, огонь и нож его. Увидев все это, пилигримы воскликнули:
      — О, какой великий человек был Авраам! Какая любовь к Творцу и какая самоотверженность!
      После осмотра все прошли в столовую, где Мудрость стала играть на гуслях и петь: «Ты видела яблоко Евы, да будет оно тебе уроком, и ты узрела лестницу Иакова, по которой подымаются ангелы, и здесь получила ты якорь. Но не успокаивайся, пока не принесла в жертву, как Авраам, самое дорогое твоему сердцу».
      В эту минуту кто-то постучал в дверь. Привратник отворил ее, и вошел Дух Мужества, их проводник. Радость пилигримов была безгранична!
      Вошедший обратился к Христиане и Любви:
      — Господин мой прислал вам по бутылке вина, немного хлеба и по два фаната. Мальчикам же прислал он винограду на дорогу.
      Они отправились в путь. Мудрость и Благочестие пошли их провожать. Дойдя до ограды, Христиана спросила у привратника, не проходил ли кто здесь в последнее время.
      — Нет, — ответил он, — только один, рассказавший, что недавно на дороге, по которой вы идете, объявились разбойники. Однако они схвачены и скоро предстанут перед судом.
      Женщины смутились, но Матфей, старший из юношей, сказал:
      — Не бойтесь, пока с нами Дух Мужества, никакая опасность не должна нас страшить.
      Христиана, прощаясь, сказала привратнику:
      — Спасибо, добрый хозяин, за радушное гостеприимство и за доброту. Не знаю, как выразить мою признательность, но примите на память от меня вот это.
      И она положила ему в руку деньги, на что он почтительно поклонился, поблагодарил и, обращаясь к юношам, добавил:
      — Оберегайте себя от страстей юности и стремитесь к святости мудрых. Вы наполните радостью сердце вашей матери и получите за это награду, назначенную смиренным душам.
      Еще раз поблагодарив привратника, они отправились в путь. Но только дошли они до ближайшего пригорка, как провожавшая их Благочестие, вспомнив о чем-то, воскликнула:
      — Ах, я забыла вручить Христиане то, что я приготовила для нее и ее спутников. Я быстро вернусь.
      Как только она утла. Христиане из ближайшей рощи справа послышалось чудное пение. Она даже могла различить слова: «Во всей моей жизни Твоя милость ко мне так ясна, что я жажду поселиться навеки в Твоих жилищах».
      Другой голос ответил: «Это потому, что Господь Бог наш столь благ. Он изливает на нас милость Свою, истина Его во все времена неизменна и от века до века твердо выражает Его святую волю».
      Христиана спросила у Мудрости:
      — Откуда раздается это чудесное пение?
      — Это наши лесные птички, — ответила та. — Они редко поют, только весной, когда распускаются цветы и солнце начинает греть землю. Я часто хожу в рощу послушать их, некоторых мы приносим домой кормить, и они нас знают. Своим пением они приносят радость в рощи, леса и самые уединенные ущелья.
      В это время вернулась Благочестие и обратилась к Христиане:
      — Я тебе принесла рассказ про все тобою виденное и слышанное в нашем доме. Если что-либо забудешь, прочти и вспомнишь все.

      Так дошли они до спуска в долину Унижения. Спуск был крутой, дорога скользкая, но они осторожно и без особых приключений спустились вниз. Когда они спустились в долину, Благочестие сообщила Христиане:
      – В этой долине твой муж встретил Аполлиона, здесь они схватились в рукопашном бою. Ты, вероятно, слышала об этом, но не бойся ни за себя, ни за своих: пока Дух Мужества ваш проводник, вы будете в безопасности.
      После этого Мудрость и Благочестие передали пилигримов на попечение проводника и, простившись, пошли обратно.
      – Нам нечего бояться этой долины: здесь ничто повредить нам не может. Лишь сами себе мы можем навредить, – заявил Дух Мужества. – Верно, Христианин здесь сражался с Аполлионом, но только потому, что он оступался при спуске, ибо оступающийся не минует боя в долине. Вот откуда такая худая молва о ней. Вообще, когда люди слышат, что что-то страшное приключилось с кем-то в таком-то месте, они тотчас считают, что место это нечисто и там обитают злые духи; а между тем неприятность, с ними приключившаяся, – результат их собственных действий. Я почти уверен, что мы даже найдем здесь причину того, почему Христианину пришлось вынести такие тяжелые испытания.
      – Посмотрите-ка, вон там стоит столб и на нем какая-то надпись! – воскликнул Иаков.
      Они подошли поближе и прочитали следующее: «Да будет спуск Христианина, во время которого он оступался, и его бой с врагом предостережением для тех, кто идет этим путем».
      – Видите, – продолжал проводник, – я вам сказал, что мы найдем здесь что-то, что объяснит нам трудности, встреченные Христианином в этой долине.
      Обратись к Христиане, он добавил:
      – Да не будет это бесчестием для Христианина или кого другого, кто здесь оступился. Легче подняться на гору Затруднение, чем спуститься с нее в долину Унижения. Однако оставим этого доброго человека. Он одержал славную победу над врагом. Да ниспошлет Всевышний и нам быть сильными, когда мы встретим испытание.
      Но вернемся к долине, о которой мы сейчас говорили. Это самая лучшая земля во всей здешней окрестности – почва плодородная и, как вы можете убедиться, имеет богатые пастбища. И если бы кто пришел сюда в летнюю пору, как мы теперь, не зная ее назначения, а желая только приятного зрелища для глаз, он был бы в восторге. Посмотрите, какая чудная зелень в этой долине, какие цветут цветы! Я знаю многих тружеников, которые получили отличные поместья в долине Унижения (ибо Бог гордым противится, смиренным же дает благодать). Иные даже желали б, чтоб ближайший путь к дому Отца проходил здесь, дабы не утомляться постоянным карабканием по горам. Но надо довольствоваться тем путем, который есть.
      Вдруг они увидели юношу, который пас овец своего отца. Этот мальчик был очень мил. Он сидел один и пел.
      – Обратите внимание на то, – сказал Дух Мужества, – о чем поет этот молодой пастух.
      Они прислушались. «Если мое сердце будет бороться с гордыней и спокойно переносить унижение, Господь всегда будет моим водителем и сохранит меня от падения. На что мне богатства? Довольствуюсь немногим, любуюсь голубым небом, прошу Бога вразумить меня. Когда иду в путь, не беру с собою лишней тяжести, потому что во время опасности она стесняет. Выносить беду и горе с веселым сердцем, жить в Боге, Царе Небесном – вот в чем заключается земное поприще пилигрима!»
      – Слышите? – спросил проводник. – Мне кажется, что этот юноша вполне счастлив и в сердце его гораздо больше покоя, чем в сердцах тех, кто одевается в шелка и бархат.