Глава 6. Великая мистификация

19 августа Геринг в своей резиденции в Каринхолле собрал совещание командующих воздушными флотами и их начальников штабов. «Мы достигли решительного периода в воздушной войне против Англии, – заявил рейхсмаршал. – Важнейшей задачей является разгром авиации противника. Главной целью – уничтожение английских истребителей». Сам опытнейший пилот, ас первой мировой войны, еще тогда объявленный военным преступником, Геринг был прав. Истребительная авиация англичан таяла, а доблесть и боевое мастерство английских летчиков не могли компенсировать их малочисленность. Казалось, еще одно усилие – и господство в воздухе над Англией будет завоевано. Все ждали улучшения погоды.

А Гитлер с тревогой поглядывал на Балканы. Румыния, как ни в чем не бывало, продолжала снабжать нефтью англичан. Те, в свою очередь нагло пользовались греческими территориальными водами, чего Греция как бы не замечала. Но стоило в Эгейское море войти итальянским кораблям, как та же Греция подняла такой скандал по поводу нарушения своего суверенитета, что, казалось, Афины и Рим вот-вот вцепятся друг другу в глотки. А когда итальянскому соединению почти удалось перехватить танкеры, из греческих территориальных вод выскочил английский крейсер «Сидней» с дивизионом эсминцев и в коротком бою утопил итальянский крейсер и два эсминца.

Румыния как будто не понимала, насколько неприлично себя ведет и чем рискует! С одной стороны, она взывает к немцам о помощи против надвигавшихся сталинских полчищ, а с другой – продает нефть англичанам.

А Сталин уже радостно потирал руки. Не надо никаких разведсводок – достаточно было читать советские газеты, которые хором призывают оказать помощь «братским» народам. Переброска же немецких войск на восток на случай всяких неожиданностей шла крайне медленно. Гитлер задергал Браухича и Гальдера бесконечными напоминаниями, постоянно находясь в угрюмом настроении.

Сталин же, напротив, находится и превосходном настроении. Благодаря пакту, которому, кстати, исполнился всего лишь год, удалось много сделать. А сколько еще удастся сделать! Генерал Жуков докладывает, что вверенные ему части еще не вполне готовы к броску на Балканы, но боевое мастерство растет и войска достигнут пика готовности к середине сентября. Новый начальник генштаба Мерецков продумывает мобилизационный план. Как его осуществить, чтобы немцы ничего не заметили? Пришлось расстаться с Шапошниковым. Он старомоден и не совсем понимает основы марксистско-ленинской военной науки – самой передовой в мире. Да и Тимошенко никак не может с ним сработаться.. Шапошникова уже послали на Белостокский «балкон» строить УРы, но не очень интенсивно. Пусть немцы видят, что мы готовимся к обороне. Пока все идет хорошо, Скорее бы немцы высадились в Англии!

А почему Гитлер не высаживается? Надо его слегка подтолкнуть.

23 августа передовая статья газеты «Правда», отмечая годовщину пакта, писала: «Подписание пакта положило конец враждебности между Германией и СССР... Мы нейтральны, нейтральны благодаря пакту. Этот пакт дал также огромное преимущество Германии, поскольку она может быть полностью уверена в спокойствии на своих восточных границах».

Действительно, на советско-германской границе все спокойно, если не считать лихорадочного строительства аэродромов и складов на советской стороне. Обстановка на советско-румынской границе достигла уже небывалого напряжения. Обе стороны ежедневно сообщают об инцидентах, перестрелках пограничных нарядов, нарушениях воздушного и морского пространства. А до высадки в Англии, назначенной на 15 сентября, которую так ждут в Москве, еще три недели...

В ночь с 23 на 24 августа погода над Ла-Маншем значительно улучшилась, дав возможность Герингу возобновить воздушное наступление. Целью ночного налета должны были стать авиазаводы и склады с горючим на окраине Лондона. Это была роковая ночь, сломавшая все планы Геринга по окончательному уничтожению авиации противника. Считается, что немцы совершили случайную навигационную ошибку. Но факт остается фактом – вместо намеченных конкретных целей летчики Геринга сбросили бомбы на центр английской столицы, разрушив несколько домов и вызвав незначительные жертвы среди гражданского населения. Взбешенные англичане, решив, что бомбежка жилых районов их столицы была преднамеренным актом, быстро спланировали и осуществили акцию возмездия.

25 августа 1940 года на Берлин упали первые бомбы. Нанесенный ими материальный ущерб, конечно, был ничтожным, но моральный эффект был страшным.

Берлин был окружен тремя кольцами противовоздушной обороны. Стрельба зениток слилась в сплошной грохот и вой, но ни одного самолета противника сбить не удалось. Все, кому надо, увидели в эту ночь, что немецкие города практически беззащитны перед ударами с воздуха. Вместе с бомбами с английских бомбардировщиков сыпались листовки. «Война, начатая Гитлером, будет продолжаться до тех пор, пока Гитлер находится у власти, и закончится только после уничтожения Гитлера и его режима». В сочетании со взрывами бомб это была очень доходчивая пропаганда.

28 и 29 августа снова бомбили Берлин. На этот раз были жертвы среди населения. По официальным данным, десять человек погибли, 29 – были ранены.

29 августа в Верхнем Бельведере, летней резиденции принца Евгения Савойского, для решения венгеро-румынских территориальных споров встретились министры иностранных дел: Риббентроп, Чиано, венгр Чако и глава румынского МИД Маноилеску. Когда последний увидел подготовленную карту, на которой почти вся Трансильвания была закрашена в венгерские цвета, он потерял сознание и рухнул на... круглый стол конференции. Срочно вызванный врач привел румынского министра в чувство, после чего соглашение было подписано.

Все это привело к небывалому взрыву патриотизма в Румынии и... отречению короля. Восемнадцатилетний сын короля – Михай (тот самый, которого Сталин позднее пожалует неизвестно за что орденом «Победы») немедленно передал под охрану немцам нефтяного района Румынии, чтобы уберечь этот район «от вмешательства третьих государств».

Такого кукиша, поднесенного к своему носу, Сталину не приходилось видеть никогда в жизни. Это было страшное унижение. Гнев вождя был ужасен. В отместку за такое отношение он немедленно приказал остановить «Комет» и вернуть его в Мурманск, а откажется – утопить. Интересно, чем топить? Выделенная для этой цели подводная лодка Щ-423, перегоняемая якобы во Владивосток, безнадежно отстала из-за поломки винта у судна обеспечения. Петепуганные местные власти, отлично понимая, от кого последовал приказ о возвращении немецкого крейсера, пытались напугать командира наличием в Беринговом проливе японцев и американцев. Ничего, тонко улыбался Эйссен, японцы – друзья, американцы – нейтральны.

В последовавшей затем ноте из Москвы сквозило неприкрытое раздражение. Бандиты уже начинали грызню из-за добычи, предрешая неизбежность открытой драки.

Пока Москва и Берлин обменивались упреками, три варианта плана нападения на СССР поступили к заместителю начальника генерального штаба, 1-му оберквартирмейстеру генералу Паушосу, имя которого в России знакоио каждому школьнику.

Принимая секретные документы, только что назначенный на свою должность генерал расписался в журнале секретной документации: получено 3 сентября 1940 года.

Накануне в Москве Сталина убедили отменить приказ об остановке немецкого крейсера «Комет». Новый начальник генштаба генерал армии Мерецков пытался доказать Сталину, что, в сущности, ничего страшного не произошло, нужно просто подкорректировать «Грозу» с учетом новых реальностей.

Сталин слушает своего начальника генерального штаба, соглашаясь, в принципе, с ним во всем. Прошел уже год войны, и сколько удалось сделать! Правильно говорил Молотов, закрывая сессию Верховного Совета: «Советский Союз достиг больших успехов, но он не намерен останавливаться на достигнутом». Кстати, пожалуй, стоит откликнуться на просьбу Германии о содействии и отправить им бомбы для продолжения воздушной войны. Наша задача – всячески способствовать немцам в их борьбе с Англией.

Гитлер лично приказал Герингу в качестве возмездия за бомбежку Берлина перенести удар с английской авиации на английские города.(Подобное решение Гитлера считается крупной стратегической ошибкой. Имея основной задачей уничтожение авиации противника, немцы в период с 24 августа по 6 сентября направляли для достижения этой цели в среднем по 1000 самолетов в день. Несмотря на отчаянное сопротивление английских пилотов, численное превосходство немцев начинало сказываться. Пять передовых аэродромов англичан на юге страны были так тяжело повреждены, что практически не могли использоваться. Система связи была нарушена).

В критические две недели с 24 августа по 6 сентября англичане потеряли уничтоженными или серьезно поврежденными 466 истребителей. При этом погибло 103 пилота и 128 были тяжело ранены – примерно четверть из наличного состава. Люфтваффе за этот же период потеряла 385 самолетов (214 истребителей и 138 бомбардировщиков).

4 сентября Гитлер неожиданно решает выступить перед массами. Немалую роль в этом, видимо, сыграли воздушные налеты англичан, так что возникла необходимость еще раз напомнить немецкому народу, что с Англией давно покончено, а заодно и подвести итог первому году войны, наполненному блестящими победами немецкого оружия.

Медленно произнося каждое слово, Гитлер проговорил, звеня металлом голоса:

В субботу, 7 сентября, с немецких аэродромов в Северной Франции и Голландии, ревя моторами, поднялись в воздух 625 бомбардировщиков и 648 истребителей. Целью удара был Лондон. Построившись журавлиными клиньями, эскадры уходили на север, исчезая в надвигающихся сумерках.

Налет был страшным. Предыдущие бомбежки Варшавы и Роттердама можно назвать булавочными уколами в сравнении с адом, обрушившимся на столицу Великобритании. Весь район доков представлял из себя огромный бушующий вихрь пламени. Все железные дороги, ведущие из Лондона на юг, столь важные для обороны в случае вторжения, были блокированы. Один из районов столицы – Сильвертаун – оказался в кольце огня. Население пришлось эвакуировать водой.

После наступления темноты, примерно в 20.00, начала действовать вторая волна немецких бомбардировщиков, затем третья. Бомбардировка продолжалась непрерывно до половины пятого утра 8 сентября. Сигналы тревоги ревели на всех радиоволнах англичан. Генеральный штаб, командование флотом метрополии, сам Черчилль и его ближайшие советники были уверены – столь убийственная бомбардировка означает, что вторжение неминуемо и произойдет в ближайшие 24 часа.

Рассвет 8 сентября высветил страшную картину пылающей столицы Англии. Океаны пламени бушевали над городом. Ревели сирены пожарных машин и карет скорой помощи. Несмотря на все мужество и самоотверженность, пожарные не могли локализовать пламя. Количество убитых и раненых росло.

В воскресенье, 8 сентября, в 19.00 немецкие бомбардировщики вновь появились над Лондоном. Бомбардировка продолжалась всю ночь. Еще не потушенные пожары предыдущей бомбежки заполнились новыми океанами пламени. Рушились жилые дома и цеха заводов. Гибли люди. Поступили первые цифры: за две ночи погибло 900 человек, ранено 2500.

В понедельник, 9 сентября, все повторилось снова. Более 200 немецких бомбардировщиков всю ночь сбрасывали бомбы на английскую столицу, уже не ища военных объектов и сбрасывая бомбы куда попало.

Немецкие бомбардировщики почти не встречали сопротивления над Лондоном, поскольку почти все соединения английских ВВС были сосредоточены на юге страны, с минуты на минуту ожидая вторжения. Потому английская авиация концентрировала все внимание на портах Северной Франции, нанося по ним удар за ударом.

Утром 11 сентября к нации по радио обратился Черчилль, Предупредив о том, что вторжение в Англию может произойти в любой момент, премьер сказал: «Мы должны рассматривать следующую неделю как наиболее важную в нашей истории. Она сравнима с днями, когда в проливе появилась Испанская Армада... Или когда Нельсон стоял между нами и Великой Армией Наполеона».

13 сентября итальянские войска наконец перешли в наступление и вторглись в Египет. Англичане отступают по всему фронту. Наступление поддерживает мощный итальянский флот, что вьшудит англичан срочно перебросить крупные силы своего флота в Средиземное море, оголив метрополию.

14 сентября в Берлине Гитлер провел конференцию с представителями высшего командования вооруженных сил.

Гитлер был мрачен, но спокоен и сосредоточен. «Успешная высадка с последующей оккупацией Англии, – сказал он, – закончила бы войну в очень короткий срок. Правда, Англия уже умирает от истощения, так что нет необходимости привязывать высадку к какому-то конкретному сроку... Но долгая война тоже нежелательна».

Флот уже достиг необходимого состояния. Действия люфтваффе вообще выше всяческих похвал. Четыре-пять дней хорошей погоды принесут решительные результаты... У нас есть хорошие шансы поставить Англию на колени».

Гитлер помолчал и объявил решение: «Несмотря на все успехи, предпосылки для операции „Морской Лев“ еще не созданы».

Суммируя сказанное, фюрер подвел следующие итоги:

Самое главное Гитлер сказал в последней фразе. Все его мысли были заняты тем, как заставить Сталина поверить в неминуемость вторжения в Англию и вместе с тем не платить уж слишком большую цену. Но можно ли постоянно откладывать высадку десанта, сохраняя у всех убежденность в его неизбежности? Обстановка сложная. Вдоль всей западной границы Сталин уже в течение трех месяцев проводит бесконечные маневры, максимально приближенные к боевой обстановке. В любой момент можно ожидать неожиданностей.

Ясно наметились направления главных ударов: по Румынии с одновременной оккупацией Болгарии и с Белостокского балкона – на Варшаву, с выходом к Одеру. Предполагаются вспомогательные удары по Восточной Пруссии и Финляндии. Силы немцев в этом направлении совершенно недостаточны для оказания Москве противодействия.

Чтобы оправдать доверие фюрера и доказать всем скептикам, кто является хозяином в небе над Англией, Геринг решил совершить 15 сентября небывалый по мощи дневной налет на Лондон. В этот день около полудня над Ла-Маншем появилось примерно 200 бомбардировщиков под прикрытием не менее 600 истребителей. Вся эта армада, блестя дюралем и стеклами кабин под лучами тусклого сентябрьского солнца, грозными клиньями шла в сторону столицы Британии. Эгому воскресному сентябрьскому дню суждено было стать днем самого горького разочарования в возможностях люфтваффе. Эффективно используя радары, английское командование наглядно дало понять сомневающимся, чго английская авиация не только не уничтожена, но стала сильнее, чем была.

Соединения английских истребителей в неожиданном для немцев количестве, зайдя из-под солнца, перехватили немецкую армаду на подходе к столице. Всего нескольким бомбардировщикам удалось прорваться к Лондону. Остальные были либо рассеяны, либо уничтожены.

16 сентября в районе Антверпена немецкие войска проводили крупное учение по высадке десанта. Личный состав и боевая техника были погружены на транспорты и баржи, которые под прикрытием эсминцев вышли в море, чтобы, пройдя примерно 50 миль, высадить десант на одном из участков голландского побережья, напоминающего по рельефу побережье южной Англии. Неожиданно на идущий конвой обрушились английские бомбардировщики. В считанные минуты конвой был разгромлен. Потери в личном составе превзошли запланированные потери первой в.олны десанта при настоящей высадке в Англии.

Сообщение о неудачных учениях пришло в Москву в разгар оперативного совещания, которое проводили Сталин с начальником генерального штаба Мерецковым и срочно прилетевшим в Москву из Киева наркомом обороны Тимошенко.

На повестке дня находился важнейший вопрос точного определения даты начала операции «Гроза». Все сходились на мнении, что 1 октября было бы идеальнейшей датой, что дало бы возможность завершить операцию до начала зимы. Однако имелись проблемы. Если немцы, как они и наметили, начнут высадку в двадцатых числах сентября, то вторгаться в Европу 1 октября несколько рановато. Лучше 10-го. С одновременным вспомогательным ударом по остатку Финляндии.

Армия, в принципе, готова, хотя, конечно, остро ощущается нехватка танков и автотранспорта. Флот, начавший строительство гигантских линкоров и линейных крейсеров, съедает фондовую сталь, срывая танковую программу. Генеральный штаб недавно представил ему, Сталину, подробнейший расчет «Грозы» с указанием предполагаемых потерь. В операции должно было участвовать 5 миллионов человек, 11 тысяч танков, 35000 орудий и 9-10 тысяч самолетов. Срок операции 3-4 месяца. Потери в людях ориентировочно оцениваются в полтора миллиона человек. Вообще-то в генштабе считали, что два миллиона, но не осмелились дать эту цифру Сталину.

17 сентября генерал Паулюс, работавший последние две недели без сна и отдыха, доложил генерал-полковнику Галъдеру свои предварительные выкладки по поводу нападения на СССР. Операция рискованна, но возможна. Для этого необходимо сосредоточить на границах с СССР не менее 110-120 дивизий и добиться стратегической внезапности, что, в свою очередь, предполагает обширные мероприятия по дезинформации противника. Все русские армии развернуты для наступления. Особенно соблазнительно выглядят Белостокский и Лембергский балконы, где сосредоточено огромное количество русских сил, гигантская сеть складов и аэродромов, штабы всех уровней. А между тем, оба эти балкона легко уничтожаются гораздо меньшими силами, поскольку никакой, в сущности, обороны они не имеют.

Уничтожение русских армий на «балконах» даст возможность выхода на оперативный простор с быстрым достижением конечных пунктов операции: Москвы, Ленинграда и Волги, где-нибудь южнее Сталинграда.

Гитлер приказал представить ему необходимые документы о имеющихся в наличии силах авиации. Он сам распорядится, как эти силы использовать.