Кир Булычев
      Ретрогенетика
      Авт. назв.: "Оглянись, генетика!"
      Цикл - "Гусляр"
      Славный майский день завершился небольшой образцово-показательной грозой с несколькими яркими молниями, жестяным нестрашным громом, пятиминутным ливнем и приятной свежестью в воздухе, напоенном запахом сирени. Районный центр Великий Гусляр нежился в этой свежести и запахах. Пенсионер Николай Ложкин вышел на курчавый от молодой зелени, чистый и даже кокетливый по весне двор с большой книгой в руках. По двору гулял плотный лысый мужчина - профессор Лев Христофорович Минц, который приехал в тихий Гусляр для поправки здоровья, подорванного напряженной научной деятельностью. Николай Ложкин любил побеседовать с профессором на умственные темы, даже порой поспорить, так как сам считал себя знатоком природы. - Чем увлекаетесь? - спросил профессор. - Что за книгу вы так любовно прижимаете к груди? - Увлекся антропологией, - сказал Ложкин. - Интересуюсь проблемой происхождения человека от обезьяны. - Ну и как, что-нибудь новенькое? - Боюсь, что наука в тупике, - пожаловался Ложкин. - Сколько всего откопали, а до главного не докопались: как, где и когда обезьяна превратилась в человека. - Да, момент этот уловить трудно, - согласился Лев Христофорович. - Может быть, его и не было? - Должен быть, - убежденно сказал Ложкин. - Не могло не быть такого момента. Ведь что получается? Выкопают где-нибудь в Индонезии или Африке отдельный доисторический зуб и гадают: человек его обронил или обезьяна. Один скажет - "человек". И назовет этого человека, скажем, древнеантропом. А другой поглядит на тот же зуб и отвечает: "Нет, это зуб обезьяний и принадлежал он, конечно, древнепитеку". Казалось бы, какая разница, никто не знает! А разница в принципе! Минц наклонил умную лысую голову, скрестил руки на тугом, обтянутом пиджаком животе и спросил строго: - И что же вы предлагаете? - Ума не приложу, - сознался Ложкин. - Надо бы туда заглянуть. Но как? Ведь путешествие во времени вроде бы невозможно. - Совершенная чепуха, - ответил Минц. - Я пытался сконструировать машину времени, забрался во вчерашний день и там остался. - Не может быть! - воскликнул Ложкин. - Так и не вернулись? - Так и не вернулся, - сказал Минц. - А как же я вас наблюдаю? - Ошибка зрения. Что для вас сегодня, для меня вчерашний день, - загадочно ответил Минц. - Значит, никакой надежды? Профессор глубоко задумался и ничего не ответил. Дня через три профессор встретил Ложкина на улице. - Послушайте, Ложкин, - сказал он. - Я вам очень благодарен. - За что? - удивился Ложкин. - За грандиозную идею. - Что же, - ответил Ложкин, который не страдал излишней скромностью. Пользуйтесь, мне не жалко. - Вы открыли новое направление в биологии! - Какое же? - поинтересовался Ложкин. - Вы открыли генетику наоборот. - Поясните, - сказал Ложкин ученым голосом. - Помните нашу беседу о недостающем звене, о происхождении человека? - Как же не помнить? - И ваше желание заглянуть во мглу веков, чтобы отыскать момент превращения обезьяны в человека? - Помню. - Тогда я задумался: что такое жизнь на Земле? И сам себе ответил: непрерывная цепь генетических изменений. Вот среди амеб появился счастливый мутант, он быстрее других плавал в первобытном океане или глотка у него была шире.