Меч генерала Бандулы

      Иван запустил руку за пазуху Аун То. Он хотел взять письмо, переданное Бандулой для бирманского короля. Англичане могли вернуться, чтобы обыскать труп.
      Письмо было здесь, но, для того чтобы достать его, Ивану пришлось расстегнуть квадратные пуговицы куртки бирманца. Пуговицы не поддавались, и Исаев, борясь с ними, упустил тот момент, когда англичане, и в самом деле решившие обыскать убитых бирманцев, подошли совсем близко. Иван не успел даже выпрямиться – на спине у него уже тяжело дышал один из англичан, второй заламывал ему руки.
      Борьба была короткой, и через минуту Иван лежал связанный. Маленький человек вышел из-за спины английских солдат. Он держал в руке факел и сказал удивительно знакомым голосом, посветив Ивану в лицо:
      – Я его знаю. Это русский артиллерист, близкий человек к самому генералу Бандуле...

Глава вторая,

      действие которой, как и всех следующих глав, происходит в наши дни и в которой мы знакомимся с главными героями повести.

1
ИГОРЬ ЕДЕТ В БИРМУ

      Днем пришли ребята из класса и со двора прощаться. Они сильно завидовали Игорю, что он едет в Бирму, и Игорю хотелось быть добрым, чтобы они не подумали, что он зазнался.
      Он подарил Гере Шатрову свою коллекцию копеек, а Шурику отдал боксерскую перчатку. Ребята сначала отказывались и говорили, что эти вещи понадобятся Игорю, когда он вернется, но Игорь отвечал, что вернется не раньше чем через год и вещам лежать зазря не стоит – пусть уж лучше ими пользуются другие. Марки он отдал Лине. Правда, Лина в них мало разбиралась, но ему хотелось сделать ей какой-нибудь ценный подарок. Юрка Белов немного обиделся, потому что уже считал марки своими. Пришлось отдать ракетки для бадминтона, но Юрка все равно продолжал обижаться, хоть и не показывал этого. Игорь даже залез под кровать, чтобы поискать, не осталось ли там чего-нибудь еще, что можно подарить. Ребята тоже искали. Лина нашла под буфетом теннисный мяч, и Игорь хотел подарить его ей, но Петя сказал, что это его мяч и что, когда играли в прошлый раз в штандер, Игорь нечаянно унес его с собой. Игорь об этом не помнил, тем более что в последний раз играли в штандер по крайней мере полгода назад, но спорить не стал и вернул мяч Петру.
      Тут пришла мама и застала полный разгром. Ребята потихоньку ушли, потому что обычно матери не любят, когда их дети раздаривают все товарищам, а Игорю пришлось убирать комнату.
      Правда, он сначала сказал, что, может, убирать уже и не стоит – все равно уезжать, но мать сказала, что только дикари оставляют после себя такое безобразие, а она смеет надеяться, что ее сын все-таки не дикарь.
      – А в Бирме дикари есть? – спросил Игорь.
      – Не знаю, – честно призналась мать, – спроси у папы. Я думаю, вряд ли где-нибудь в мире остались дикари, особенно когда почти все уже добились национальной независимости.
      – Даже в Африке?
      – Даже в Африке.
      Игорь все-таки решил выяснить этот вопрос у отца. Ему очень хотелось, чтобы в Бирме были дикари.
      Он подмел комнату, а потом пришел в кухню и спросил у мамы:
      – А слонов там много?
      – Ты же знаешь, что много.
      – Знаю, – сказал Игорь. Он читал статью о Бирме в Большой советской энциклопедии.
      Потом Игорь помогал маме укладывать чемодан и даже сидел на нем, чтобы он закрылся. Они с мамой немного поспорили, брать ли серое пальто. Игорь полагал, что в Бирме всегда жарко и никаких пальто не нужно, а мама ссылалась на ту же энциклопедию и говорила, что в январе минимальная температура довольно низкая.
      Когда чемодан все-таки закрыли, Игорь захотел пойти во двор, чтобы попрощаться по-настоящему с Герой Шатровым, который был его настоящим другом, и с Линой, но мама не пустила, потому что вот-вот должен был вернуться отец, а до отъезда оставалось всего два часа и сейчас приедут тетя Маруся и бабушка и с ними тоже надо прощаться.
      – Очень интересно! – заметил Игорь. – Тете Марусе со мной прощаться надо, а моим лучшим друзьям не надо!
      – Но они же только что ушли. Разве ты не попрощался?
      – Ты их спугнула, мам. Они застеснялись.
      – Я бы тебя отпустила, но ты обязательно пропадешь на полдня.
      – Неужели ты не понимаешь, – удивился Игорь, – что в моих же собственных интересах не опоздать на самолет? И вообще.
      – Принеси-ка лучше мне из шкафа простыни, – сказала мама.
      Игорь сильно обиделся на мать и чуть было не решил вообще убежать из дому и ни в какую Бирму не ехать, но на стуле около шкафа он увидел книжку «Янки при дворе короля Артура» и вспомнил, что не успел дочитать ее. Он сел на стул и начал читать про рыцарский турнир. Минут через пять пришла мать и сердито сказала:
      – Тебя только за смертью посылать!
      Зазвенел звонок, и появилась тетя Маруся, заранее заплаканная. Но Игорь знал, что тетя Маруся могла плакать по любому поводу. Потом пришел отец и принес билеты на самолет. Билеты были похожи на длинные книжки, и на обложке каждой был нарисован самолет, внутри же – фамилия и маршрут, по которому самолет полетит: Москва – Ташкент – Дели – Рангун.
      Снова зазвонил звонок, и Игорь, не выпуская из рук билета, пошел открывать. Оказывается, пришла незнакомая женщина, которая хотела передать маме пакет с воблой для своего сына, который уж полгода работает в Бирме. Мама принялась спрашивать ее о всяких вещах, будто женщина только что сама приехала из тропиков, но та совсем не удивилась и отвечала подробно про жилищные условия и про то, что обязательно надо взять с собой кускового сахара, потому что там только сахарный песок.
      Игорю стало скучно, и он, заметив, что на него уже никто не обращает внимания, потихоньку вышел на лестницу и спустился во двор, чтобы показать ребятам свой билет на самолет в Рангун.
      Но на дворе никого не было. Только малыши возились в песке. Не им же показывать билет. Игорь расстроился и хотел уходить, но тут подошли Борис Солнышко и Марат – они учились в техникуме и обычно не имели с Игорем ничего общего. Но теперь они сами к нему подошли, потому что знали, что он уезжает в Бирму. Они разговаривали, как будто ему было уже шестнадцать лет, как им. Игорь показал им билет, и Борис Солнышко сказал, что в их техникуме один преподаватель ездил в Гвинею. Они спросили, какой в Бирме климат, и Игорь ответил, что муссонный. Потом Марат сказал, что Бирма маленькая страна, а Игорь возразил, что большая – две тысячи километров с севера на юг и двадцать миллионов населения.
      В окно высунулась мама и сказала очень громко:
      – Игорь, ты, по-моему, сошел с ума! Через полчаса уезжать, а ты даже пальцем не пошевелил!
      Пришлось уйти. Только-только начали налаживаться нормальные отношения со старшими ребятами...
      Отец спросил:
      – Ты билета не брал?
      – Брал. Только свой.
      – Где же он?
      Билета нигде не было. Ни в карманах, ни в руках. Билет остался у Бориса Солнышка.
      – Сейчас, – сказал Игорь и съежился от ужаса.
      У него было сильно развито воображение, и, пока он бежал до двери – восемнадцать шагов, – он успел представить себе все, что произойдет в ближайшие сутки. Ведь не могут же родители остаться в Москве оттого, что их растяпа сын потерял заграничный билет. Вот они, печальные и суровые, поднимаются на борт самолета и стараются не глядеть в его сторону, вот тетя Маруся берет его за руку, как маленького, и ведет обратно, в пустую квартиру, где ничего нет, даже марки и монеты раздарены, а когда он выходит на следующее утро во двор, его встречают обидными словами: «иностранец» или «таких, как ты, не то что в Бирму – в Малаховку пускать нельзя».
      Но когда Игорь открыл дверь на лестницу, по ту сторону двери он увидел Бориса Солнышко, который уже протянул руку к звонку. В другой руке он держал книжечку билета.
      – Не бойся, – сказал он Игорю, – ничего с твоим билетом не случилось.
      – Вот спасибо тебе! – сказал Игорь. – А то я уже чуть не начал волноваться. Понимаешь, гляжу – нет билета.
      Игорь был очень благодарен Борису, и, если бы у него что-нибудь осталось, он обязательно бы Борису подарил.
      – Ну ладно, я пошел, – сказал Борис Солнышко. – Счастливого пути. Передавай привет бирманскому народу. Пиши.
      – Спасибо, – сказал Игорь. Он так крепко сжимал билет, что чуть не смял его. – Обязательно напишу.
      – Нашелся? – спросил отец, когда Игорь вернулся в комнату.
      – Что с ним случится? – ответил Игорь.
      – Ну, присядем перед дорогой, – сказала мама. – Ничего не забыли?
      Все присели.
      – Если что забыли, вышлю, – сказала бабушка.
      – Тише, – сказала тетя Маруся. – Надо минуту помолчать. На счастье.
      Игорь тоже сел и помолчал. Квартира была странной, нежилой и опустевшей, хотя все большие вещи оставались на своих местах. Даже шторы.
      – Все, пора, – сказал отец. – Машина уже ждет.
      Все страшно засуетились, начали одеваться, понесли вниз чемоданы, и Игорю досталась довольно тяжелая сумка. Борис Солнышко стоял на дворе и махал Исаевым вслед, пока они выезжали со двора.

2
ЭВЕРЕСТ ПОД КРЫЛОМ

      На аэродроме отец сказал Игорю:
      – Купи «Огонек», а то читать нечего, – и дал рубль. – На сдачу, может, себе что-нибудь найдешь.
      Игорь подошел к киоску, в котором продавались книги, журналы и всякие вещи, нужные путешественникам. Игорь купил «Огонек». Еще оставалось семьдесят копеек, которые нужно истратить, потому что наши деньги теперь не скоро понадобятся.
      Игорь увидел записную книжку в синем пластиковом переплете. Он понял, что именно этого ему и не хватало. Ведь в дороге придется вести дневник и делать всякие записи. Книжка стоила полтинник и отлично умещалась в кармане. Остальные деньги Игорь потратил на яблочный сок.
      Когда Игорь вернулся к своим, как раз объявили, что надо идти на регистрацию багажа. Исаевы поцеловались с бабушкой и плачущей в три ручья тетей Марусей и довольно быстро прошли таможню и всякие формальности. Таможенник попрощался с Игорем и пожелал ему счастливого пути. Потом все вышли на поле и долго махали бабушке и тете Марусе, которые остались за барьером. Маме тоже хотелось поплакать, но она, молодая и красивая женщина, сдерживалась и шла к самолету впереди всех. Отец нес сумку, в которой лежали фотоаппарат и разные разности вроде зубных щеток. Так началось путешествие.
      Сначала внизу были поля и леса. Игорю уже приходилось летать в Крым, и он отлично представлял себе, какой должна быть земля сверху. Кроме того, самолет летел очень высоко, на девяти тысячах метров, и потому внизу все было не очень интересно, если не считать Волги и Аральского моря. В Ташкенте была последняя посадка, а потом самолет поднялся к горам, к государственной границе.
      Игорь все смотрел вниз и ждал, когда же она будет. Не то чтобы он ожидал увидеть заставу и пограничников в дозоре. Он отлично знал, что пограничники не такие дураки, чтобы сидеть на самом виду. Но все-таки Игорь немного надеялся, что если повезет, то он увидит перепаханную полосу, которую диверсанты переходят, надев на ноги коровьи копыта. Он об этом читал в одной книжке про шпионов.
      Но когда в проход между креслами вышла совсем молодая стюардесса и сказала, что самолет пересек государственную границу СССР, Игорь мог поклясться, что ничего внизу не изменилось. Были горы, наверное, невысокие, потому что до них было далеко, желтые и скучные. В горах не было ни деревьев, ни рек.
      Отец дремал рядом и совсем не интересовался государственной границей. Во-первых, он уже летал за границу, а во-вторых, он вообще был недостаточно любопытным человеком. Мать читала «Огонек». Она мельком взглянула в окно и принялась читать снова. Игорь знал, что мама боится летать.
      Потом горы увеличились. Настолько, что стали снежными и так близко подобрались к самолету, что Игорь забеспокоился, как бы не пришлось лавировать между ними. А вдруг откажет мотор «Ила»? Но мотор «Ила» не отказал, а между спинками кресел просунулась чужая рука, тронула Игоря за плечо, и когда Игорь обернулся, он увидел лысого нестарого дядьку, который крикнул:
      – Смотри, Эверест, величайшая вершина мира!
      Игорь не смог догадаться, какая из далеких вершин Эверест, но расспрашивать постеснялся и сказал только «спасибо».
      Горы были настолько запутанны и бесконечны, что Игорь посочувствовал составителям карт, особенно старинным путешественникам вроде Марко Поло, которые всюду ходили пешком и не могли подняться на самолете, чтобы рассмотреть все поподробнее.
      Игорь достал записную книжку и хотел записать в нее что-нибудь важное, но записывать было нечего. Все-таки он написал: «Перелетели Гималаи. Слева по курсу видна величайшая вершина мира – Эверест». Он еще посмотрел вниз, но никаких поселков, городов и деревень не было. Даже дорог не было. Это был очень дикий край, в котором можно запросто заблудиться и погибнуть. Игорь решил, что про это он запишет потом, когда будет время. И заснул.
      Проснулся он, когда самолет уже стоял на земле. В салоне стало жарче, и винты лениво докручивали последние обороты. Записная книжка лежала на коленях, карандаш свалился на пол, и Игорь рассердился на себя, что заснул, и на отца, который его не разбудил вовремя.
      За окном были синие сумерки, и самые настоящие индусы в белых одеждах и с голыми худыми смуглыми ногами катили к самолету трап.
      На длинном здании за полем было написано по-английски «Нью-Дели». Отец уже завязал галстук и собирался выходить из самолета.
      – Ты обо мне забыл? – спросил Игорь.
      – Не хотел будить. Уж очень ты сладко спал, – сказал отец.
      – Ты намучился, – вмешалась мать.
      – С вами намучаешься! – ответил Игорь недружелюбно, но отец только улыбнулся.
      В этот момент дверь открылась, и все пошли к выходу. Игорь сунул книжку в карман и пропустил маму вперед, как настоящий джентльмен... Он уважал маму. Она была самой молодой и стройной из мам в их классе.
      – Вот мы и в Индии, – сказал отец.
      Игорь ступил на первую ступеньку трапа и чуть не бросился обратно в самолет – такой густой и горячий воздух встретил его. Воздух с трудом залезал в горло, и хотелось сначала прожевать его, а потом уж вдыхать по кусочкам. Воздух был наполнен чужими запахами, и даже знакомые, перемешиваясь в нем, приобретали странные, чужие свойства. Бензин пахнул сладко и приторно. Еще пахло чем-то жареным, и душистым маслом, и цветами, и как будто в церкви, куда Игоря раз, давно, водила няня.
      Игорь пытался дышать нормально и делать вид, что ничего особенного не произошло. Тем более что остальные пассажиры спокойно спускались по трапу и становились рядом с индийской девушкой в сари и синем берете. Игорь тоже был совершенно спокоен. Он сказал девушке «гуд ивнинг», что значит – «добрый вечер». Игорь учился в Москве в английской школе, и что-что, а уж поздороваться по-английски он мог.
      Потом все пассажиры пошли через поле к огням аэропорта. Отец спросил маму:
      – Не жарко?
      – Шутишь, – сказала мама. – Кошмар какой-то!
      Игорь вспотел, пока дошел до здания аэропорта. Ему хотелось даже загребать руками, чтобы легче плыть в воздухе, но он был в зарубежном государстве, и приходилось вести себя, как полагается настоящему советскому школьнику.
      У низенькой загородки стояли индийцы и даже индийские дети и смотрели, кто прилетел. Они громко переговаривались и, видно, никуда не спешили. Игорь тоже посмотрел на них, но деликатно. Мимо проехал большой бензозаправщик, и слово «бензин» на нем было написано по-английски. На бензозаправщике сидели два индуса в белых комбинезонах с надписями на груди и на спине, чтобы видно было, на какую частную компанию они работают. На поле стояло еще несколько самолетов, и все разные. Но марок самолетов Игорь не разглядел.
      Внутри в здании вокзала было совсем прохладно. Отец объяснил:
      – Кондиционирование воздуха, кондишн – другими словами. У нас в комнате тоже так будет.
      В большом зале стояло несколько киосков с удивительными индийскими сувенирами и сокровищами, и, пока официанты в белых с зеленым костюмах накрывали на столы, чтобы накормить пассажиров, Игорь пошел к киоскам и протолкался поближе, чтобы разглядеть внимательно, что там продают.
      Продавали деревянные статуэтки и бронзовые головы богов, бусы, украшения, какие-то игрушки, расписные тарелки и даже кинжалы и ножи. Один меч Игорю показался чем-то знакомым. Где-то он его видел, то ли в музее, то ли у кого-то. Он стал рассматривать меч внимательнее.
      – Смотрите, – сказал за его спиной голос по-английски, и Игорь даже удивился, что он почти все понимает. – Смотрите, бирманский старинный меч. Интересно, как он сюда попал.
      Игорь обернулся и увидел двух человек. Один – толстый, белый, добродушный, с круглым, почти детским лицом, хотя ему было не меньше сорока лет. Он был одет в черную сутану, и у горла виднелся полоской очень чистый белый воротничок. Второй – куда меньше ростом, худой и смуглый. На нем синий костюм с галстуком, украшенным золотыми колечками, и ботинки его так начищены, что на них больно смотреть.
      – Вещи путешествуют, как люди, – сказал толстый.
      «Он, наверно, священник, – подумал Игорь. – А может быть, миссионер». Миссионер заметил, что Игорь смотрит на него, и сказал:
      – Мальчик заинтересовался оружием. Все мальчики любят оружие. Не так ли?
      Игорь понял, что надо что-то ответить, но тут все английские слова вылетели у него из головы. Он стоял и чувствовал, что краснеет.
      – Вы говорите по-английски? – спросил худой.
      – Нет, – ответил Игорь. – Очень плохо. – Ему было ужасно стыдно. Еще не долететь до Бирмы и так опозориться!
      – Он, наверное, русский, – сказал худой. – Этот самолет из Москвы.
      – Мы еще увидимся, – сказал толстый и улыбнулся очень доброй улыбкой.
      Толстый больше понравился Игорю, хотя и был священнослужителем.
      – Игорь, – сказала мама, которая незаметно подошла к киоску, – у тебя удивительная способность теряться! Все уже едят. Скоро посадка.
      На столе стояли стаканы с апельсиновым соком. Игорь пил сок и думал, что надо будет написать учительнице английского в Москву про то, что он почти все понимает по-английски и скоро научится свободно разговаривать. Потом Игорь быстро съел котлету, которую принес официант-индус. Официант кланялся каждый раз, когда ставил тарелку, и сосед по столу, лысый дядька Евгений Александрович Глущенко, который, оказывается, третий год работал в Бирме корреспондентом и возвращается туда из отпуска, сказал:
      – Разница в обслуживании, не правда ли?
      – Не знаю, – ответила мама.
      А отец сказал:
      – В больших ресторанах по три официанта на посетителя. Один воду наливает, другой подносит, третий деньги берет. И как только они не прогорают? Платят, наверно, мало.
      – Не много, – сказал Евгений Александрович.
      После ужина все снова вышли на летное поле. Осталось лететь совсем немного. Часа четыре. И будет уже Бирма. «Может быть, там не так жарко, – подумал Игорь. – А то как же жить? Даже в футбол не поиграешь».
      У самолета он заметил священника и его спутника. Оказывается, они тоже летели из Дели на этом самолете. Священник узнал Игоря и улыбнулся ему.
      – Заводишь первые знакомства? – спросил отец.
      – Да нет, случайно встретились, – сказал Игорь. Ему было приятно сознавать себя взрослым человеком, который прилетел в Индию и так, между делом, познакомился с настоящим священником. – Мы тут вместе один меч рассматривали, – добавил Игорь.

3
ЗЕЛЕНКО, МИША И АППАЛСВАМИ

      В Бирме оказалось тоже жарко. Правда, не так, как в Дели, может быть, потому, что была ночь и дул несильный ветер.
      У трапа стоял наш консул, который сначала обнялся с Глущенкой, а потом познакомился со всеми, кто прилетел.
      Опять впереди, как и в Индии, расстилалось поле и за ним – освещенное длинное здание аэровокзала, только оно было куда больше и красивее, чем в Дели. Снова проехал бензозаправщик, но на этот раз на нем сидели не индийцы, а бирманцы. Игорь сразу, хоть и было довольно темно, увидел разницу между бирманцами и индийцами. Бирманцы были скуластые, и глаза у них были хоть и большие, но чуть раскосые. Среди тех, кто стоял у самолета, некоторые были одеты в форму летчиков, а некоторые в длинные, почти до земли, юбки. Ночной аэродром, если не считать «Ила», был пуст.
      У здания аэропорта тянулась загородка, но за ней стояли в основном русские. Они все здоровались с пассажирами и встречали знакомых. Рыжий парень подошел к отцу и спросил:

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.