Кир Булычев
      Два сапога - пара
      Авт. назв.: "Минц и зайцы"
      Цикл - "Гусляр"
      - Ты, Саша, - сказал Лев Христофорович Минц, - пытаешься добиться невозможного в пределах существующей физики. Это бесперспективно. - Не знаю, - Саша Грубин загнал длинные пальцы в лохматую шевелюру. - Но я верю в упорство. - В упорство жучка, который срывается со стекла, но снова и снова ползет вверх. А куда - не знает. С этими словами Лев Христофорович осторожно подобрал со стекла черного усталого жучка и выкинул его в форточку. - По законам физики, Саша, вечный двигатель невозможен. - Знаю, согласился Грубин. - Но прошлая модель три дня крутилась. Минц задохнулся от возмущения. Спорить с Сашей Грубиным он считал своим долгом, но теперь не выдержал. Резким движением профессор схватил со стола лежавший там белый шар сантиметров шести в диаметре и запустил им в Грубина. Тот успел выставить вперед руки, но шар скользнул по ним и покатился в угол комнаты. Совершенно беззвучно. - Что это еще такое? - спросил Грубин. - А ты подними, не укусит. - У вас никогда не знаешь, что укусит, а что нет, - сказал Саша и подобрал скользкий, упругий шар. - Что скажешь? - спросил Минц. - Не знаю, - признался Грубин. - Мячик какой-то. - Не мячик, а нарушение физического закона, - сказал Минц. - Не понравился мне закон, вот я его и нарушил. Но не так, как ты. Не в лоб. - Расскажите, - попросил Грубин, понимая, что присутствует при рождении нового направления в науке. - Ты присутствуешь, - как всегда Минц угадал ход мыслей Грубина, - при рождении нового направления в науке. Пришел ко мне на днях Спиркин. Знаешь Спиркина? - Нет. - Директор нашего гастронома. Достойный человек, болеет за свое дело. Пожаловался на упаковку. Просто слезы на глазах. Присылают с фабрики молоко, кефир и прочие текучие продукты, а пакеты ненадежные. Течет молоко по полу, проливается кефир и ряженка. Жалуются покупатели, а толку нету. Что, говорит, делать? - Это молоко! - воскликнул Грубин. - Молоко в новой упаковке. Я понял! Тонкий пластик, почти невидим... Минц глубоко вздохнул и застучал кончиками пальцев по подоконнику, что было у него выражением крайней досады. - Ах, Грубин, Грубин, - сказал он. - Я говорю, доказываю, убеждаю, наконец, что изменил закон природы, сломал константу! А ты мне пластиковое покрытие, пластиковое покрытие. Да если бы я сделал пластиковое покрытие, то завод-изготовитель наверняка бы не нашел нужного пластика, а нашел бы, так нарушил технологию.