Сегодня над Небесным Городом сияло солнце. Безоблачная синева неба отражалась в шоколадно-карих глазах Говорящей в Совете.
      Несмотря на то, что сюда перенесли её ложе, устланное мехами и шёлком, она предпочла стоять, прислонившись к мраморной резной колонне. Длинные чёрные волосы падали на плечи и опускались на смуглую по-девичьи стоящую, несмотря на то, что ей уже было далеко за тридцать, грудь. Сегодня на ней не было того множества юбок, что ей полагалось надевать на заседания Совета или в праздничные дни. Вокруг пояса была обёрнута красно-синяя шёлковая ткань, скрывавшая её ноги и шуршащая по полу, когда она шла. Здесь, в беседке, пол был усыпан мягким жёлтым песком, приятно щекотавшим ступни. Лучи солнца играли в камнях перстней и тяжёлых браслетов, к которым давно привыкли её руки.
      Беседка была небольшой, она находилась посреди огромного парка, разбитого вокруг резиденции Совета Небесного Города и по совместительству госпожи этого здания. Несмотря на то, что она была вырезана из мрамора и других камней, она казалась лёгкой и ажурной, к тому же, хорошо защищала от солнца даже в такие ясные дни.
      У входа в беседку лежали ниц несколько слуг. Они принесли её сюда и теперь покорно ждали, когда она захочет вернуться. Мягкие носилки - единственное средство передвижения, подобающее Говорящей в Совете - стояли под специально предназначенным для этого навесом. В углу беседки, опустив глаза в пол, ибо без позволения смотреть на Говорящую могут только Благородные, сидела на коленках служанка в белом коротком платье, облегающее грудь и спину до самого подбородка, будто вторая кожа. Только Благородным женщинам разрешено открывать спину и плечи, и только Говорящая не носит никакой одежды, кроме традиционных юбок и иногда - если очень холодно - шали. Служанки и простолюдинки обязаны носить закрытые платья даже в жару. Перед служанкой на маленьком столике стоял изящный графин и два тяжёлых золотых кубка. Говорящая сегодня ждала гостя.
      Вот и он. Говорящая услышала его шаги, и шаги его вечных сопровождающих. Палачи его не знали жалости и с ними, бывало, знакомились даже Благородные…
      Говорящая незаметно качнула головой, заставляя себя казаться расслабленной. Ни один человек в Небесном Городе не может даже поднять на неё руку, даже обладающий такой властью, как Владетель Ключей. Он может сделать это только если получит согласие Господина Четырёх Стен, а пока Господин Четырёх Стен - её муж, ничто ей не грозит. Она, наверное, единственная женщина в этом городе, которая знает, что в совершенной безопасности.
      Служанка за спиной поспешно опустила голову ещё ниже. Владетель Ключей, остановившись перед мраморной ступенькой, ведущей в беседку, знаком велел своим зловещим спутникам остаться. Короткий взгляд на дрожащих слуг Говорящей сказал ему, что вряд ли они счастливы находиться рядом с палачами Владетеля. Однако на то они и слуги, чтобы молчать и покоряться судьбе, избранной для них их господами.
      Шелестя белым плащом по песку, Владетель поднялся в беседку и вежливо, но не очень низко, поклонился властно расправившей плечи женщине. Она ещё не обернулась, но Владетель уже многое успел понять. Лёгкая сине-красная юбка говорила о том, что она настроена на личный разговор, а не на деловые споры, как это обычно бывало. Напряжённость в руках и плечах наталкивала на мысль, что Говорящая знает, что то, о чём она хочет поговорить, может не понравиться Владетелю Ключей. Однако графин воды на столике и низкое мягкое кресло напротив ложа Говорящей показывали, что разговор должен окончится миром.
      – Да будут ваши года долгими, а ваши слова - услышаны, Говорящая, - церемонно произнёс Владетель.
      На напряжённом лице Говорящей в Совете появилась дипломатически вежливая улыбка, она тоже поклонилась Владетелю, как равная равному. Несмотря на то, что этот человек определённо нравился её мужу, она никак не могла избавиться от ощущения, что Владетель Ключей принесёт ещё много зла в Небесный Город.
      Белоснежные одежды Владетеля слепили глаза. В отличие от неё, он заранее приготовился защищаться и спорить.
      – Я рада, что вы согласились оторваться от дел и прийти сюда, - Говорящая решила отступить от традиций. Это вполне показывало, что разговор должен быть крайне личный. - Я знаю, что у вас много важных дел, Владетель, и то, что вы нашли время, чтобы ответить на моё приглашение, большая честь для меня.
      Тартену Датариану всегда нравилась эта женщина. Несмотря на то, что она всегда была политическим врагом, что подговаривала Совет против него, что построила ему множество козней, умнее неё за свою жизнь он не встречал женщин, за исключением только одной, но та оказалась недальновидной, а эта… Она была единственным опасным противником во всём Небесном Городе: остальные члены Совета побаивались Владетеля Ключей даже имея неприкосновенность, Господин Четырёх Стен почти целиком был под контролем Датариана, и нужно было лишь время, чтобы сместить его и занять его место, но Говорящая в Совете, а по совместительству жена Господина, никогда не питала иллюзий по отношению к Владетелю Ключей. Она предугадала его желание получить венец Господина, и была готова сделать всё, чтобы он его не получил. Конечно, при этом она никоим образом не показывала этого, предпочитая тайную войну явным спорам и вражде.
      Выпрямив спину, Владетель заложил руки за спину. Стоит ему сделать условный знак, и палачей не остановит неприкосновенность Говорящей в Совете… Но вряд ли Говорящая решила устроить ему ловушку. Это было бы глупо с её стороны. Многие могли видеть, как её несли в эту беседку… Нет, тут дело действительно в разговоре, хотя предосторожность не помешает. Обхватив за спиной кулак левой руки пальцами правой, он таким образом приказал своим палачам быть особенно настороже.
      – Разве может быть дело важнее, если вы пожелали встретиться, Говорящая?
      У неё чуть-чуть дёрнулось левое веко. Это хождение по ножам за много лет надоело ей.
      Располагаясь на своём ложе, она вежливо предложила Владетелю сесть. Сейчас он был её гостем, а она была хозяйкой: до этого часто разговоры происходили наоборот, когда она была у Владетеля, даже если она была инициатором беседы.
      Расправив белый плащ, Владетель опустился в кресло, закинув ногу на ногу. В отличие от прежнего Владетеля Ключей, которого застала Говорящая, у него были мягкие черты лица. Предыдущий Владетель Ключей имел внешность отталкивающую и хищную, однако по характеру был куда менее твёрд, чем Тартен Датариан. Обманно ласковый взгляд был таким, даже если Владетель отправлял людей на казнь, отдавал палачам, или, приходя на собрание Совета, обличал кого-то из советников. Он был смертоносно красив, этот ужасный человек. С улыбкой он мог допрашивать пленника или стоять на Бастионе Скорби во время казни какого-нибудь своего врага. Утончённый и всегда в ослепительно-белом, он купался в крови и никогда не стеснялся этого. Своей кровожадной и ласковой жестокостью он почему-то очень нравился Господину Четырёх Стен… Говорить с мужем было совершенно бесполезно, он не слушал её с тех самых пор, как Владетель получил Ключи. Влияние Тартена Датариана на мужа Говорящая в Совете побороть так и не смогла.
      В том, что Датариан хочет получить венец Господина, Говорящая не сомневалась, и считала своим долгом оттянуть это на как можно более долгое время. Она мечтала обличить Владетеля Ключей в чём-нибудь, что заставит мужа повернуть против него. Только тогда можно будет защитить Небесный Город от этого человека. Если этот человек получит ещё и власть Господина Четырёх Стен, страшно подумать, что произойдёт. Он сможет распустить Совет, а что он сделает с ней, с Говорящей, в то время, как знает о всей её неприязни, ей было даже страшно представить себе.
      – Я попросила вас прийти, Владетель, чтобы побеседовать с вами. Кое-что я не хочу выносить на рассмотрение Совета. Думаю, мы сможем решить эти вопросы между собой, чтобы не утруждать Совет выносить тяжёлые для него решения.
      – О чём вы хотели поговорить? - Датариан поглаживал затянутым в перчатку пальцем подлокотник кресла.
      – О некоторых древних устоях, которые были нарушены в последнее время, Владетель, - Говорящая вежливо уступила гостю право задать встречный вопрос, однако вопроса не последовало. Владетель Ключей только чуть-чуть скривил уголок красивого рта. Не дождавшись вопроса, Говорящая продолжила. - Наш город не должен уходить от тех традиций, что испокон веков исполнялись всеми, от возделывающих землю крестьян до Благородных. Однако в последнее время я наблюдаю печальное разложение слоя Благородных. Они стали считать, что могут остаться безнаказанными, нарушая законы, - она замолчала ещё раз. Если Владетель Ключей не задаст сейчас своего вопроса, можно будет сказать, что эта словесная битва уже проиграна: он отсидится в укрытии и будет вежливо улыбаться и молчать.
      – В чём же, по-вашему, моя вина в этом, Говорящая? - Владетель Ключей откинулся на спинку кресла. Выражение его лица осталось неизменным.
      – О, я и не думаю винить вас. Быть может, это всего лишь совпадение, что Благородный Ханек и его супруга остались безнаказанны, несмотря на свои преступления, и что их дело разбирали именно вы, Владетель.
      Владетель ожидал немного другого разговора. Что ж, если Говорящей угодно растрачиваться по мелочам, он поддержит и эту тему.
      – Разве, Говорящая, не Владетель Ключей разбирает все дела, что не связаны с безопасностью Небесного Города? - он изогнул левую бровь. Взгляд его безразлично скользнул по обнажённой груди Говорящей и остановился на её лице. С какой-то стороны Говорящая - не совсем женщина. Она - центр Совета Небесного Города, и в её руках изрядный кусок власти - всё то, что не досталось ни Господину Четырёх Стен, ни Владетелю Ключей. Потому она и носит из одежды одну только юбку: все женщины в Небесном Городе всегда прятали своё тело от чужих взглядов, и чем выше они находились по своей касте, тем более были независимы в этом отношении. Говорящая же отрекалась от своей женственности. Всё, что она носила, было частью традиционных одежд, частью символического языка. Впрочем, это не мешало ей иметь мужа. - Или они перешли в ведомость Совета, а меня не оповестили об этом? Должно быть, я должен казнить всех своих шпионов, если они не вычислили для меня такой новости, - он усмехнулся своей шутке.
      Говорящая, опираясь локтем на мягкую подушку, отрицательно покачала головой:
      – Нет, Владетель, никто не ущемляет вас в вашей власти. Я всего лишь говорю о том, что вы сами нарушаете законы Небесного Города, хотя должны следить за их соблюдением. Почему Благородный Ханек и его супруга не были сброшены с Бастиона Скорби?
      – Я счёл смелость и ловкость Благородного Ханека достаточными, чтобы на первый раз простить их обоих, - ответил Владетель спокойно. Говорящая заметила, что сегодня он не так часто поглаживает Ключи, висящие на его груди, как делал это раньше. Буквально в прошлый раз, когда они встречались подобным образом, Владетель почти не переставал касаться их изредка пальцем, словно одно это доставляло ему небесное удовольствие. Не было секретом, что он обожал свою власть и всё, что её символизировало, однако за то время, что он провёл здесь, он всего один раз коснулся их, да и то с каким-то странным выражением лица. - Разве я не имею права дарить прощение? - он подался вперёд. Кресло, на котором он сидел, было ниже высокого ложа Говорящей, ведь он был гостем, но он так держался в нём, что его лицо даже оказалось выше её.
      – Благородному Ханеку было позволено также вернуться к своим обязанностям на Стенах. Не слишком ли щедрое прощение для преступника? Он должен был радоваться хотя бы тому, что вообще остался жив. Следовало отобрать у него титул Благородного, - Говорящая поймала себя на том, что принялась ставить Владетелю условия. Нет, такого нельзя себе позволить. Разговор должен быть более… личным и мирным. - Однако не это главное, что волнует меня, - не дала она Владетелю задать вопрос, как того требовал этикет, и, злясь, что допустила новую ошибку, собралась быстро продолжить. Владетель легко вынуждал людей делать угодные ему ошибки, и нужно было собрать в кулак всю силу воли, чтобы не позволить ему вывести её из себя. - Я не желаю оскорбить вас, Владетель, однако вы не только в этом смущаете всех нас, нарушая нерушимые традиции. Прорицатель Урасата сказал на недавнем закрытом собрании Совета, что тот, кто срубит столетнее дерево, принесёт в Небесный Город страшное зло, - она испытующе посмотрела на Владетеля, но у него на лице не дрогнул и мускул. - Многоуважаемый Прорицатель Урасата всегда говорит загадками, но Совет долго думал над его словами, и я попросила вас прийти, чтобы сказать: Совету кажется, что вы нарушаете много древних устоев, и что вы можете оказаться тем самым человеком, что "срубит столетнее дерево".
      – Вы обвиняете меня? - сухо спросил Владетель. На правах гостя он щелчком пальцев приказал служаночке подать ему воды. Она торопливо налила из графина прозрачную воду и подала, ещё ниже слоняя голову и не поднимаясь с колен. Иногда Владетель думал, что нет ни одного, кто знает больше, чем слуга монарха, что подаёт ему вино и заправляет постель. Эти ничтожные рабы порой хранят в себе такие тайны, о которых мечтают узнать многие. Иногда стоит обращать внимание на слуг, которые слишком много слушают или слишком часто смотрят по сторонам - значит, из них можно выцедить много информации. В этом отношении Тартен Датариан всегда был осторожен. Слуги, что обслуживали его и его гостей во время приёмов, были глухи, некоторые - слепы, и ориентировались только по слуху. Большинству Владетель Ключей велел отрезать языки - и вряд ли кто осмелился роптать. Владетель очень осторожно относился ко всему, что могло повести за собой утечку какой-то информации. Только палачи, неотступно следовавшие повсюду за Владетелем Ключей, были надёжны, как никто другой. Они даже не были совсем людьми: машины для убийств, не больше.
      Прорицатель Урасата… Этот старик был необычайно умён и необычайно труслив. Он действительно мог предвидеть кое-какое будущее, многие его предсказания сбывались, потому он и оказался в Совете и получил титул Прорицателя. Но предсказания - дело ненадёжное. Раз: и перестал видеть вещие сны и разбирать видения. Но быть отправленным на помойку Урасата не желал, и выкручивался до сих пор прекрасно. Да, Тартен Датариан не мог отрицать ума этого человека. Урасата за всем внимательно следил, и всю информацию ему оставалось лишь облачить в одежды предсказания. Он многое предсказывал очень точно, и потому до сих пор пользовался завидным уважением, и никому в голову не приходило спросить, действительно ли ему это приснилось, или это донёс ему кто-то из его верных слуг.
      С Прорицателем Урасатой Владетель Ключей уже имел кое-какие дела. Когда его авторитет сильно упал, ему приходилось что-то судорожно выдумывать, что-то очень шаткое и ещё более непонятное, чем обычно, на помощь Урасате пришёл малоизвестный Благородный Тартен. С Прорицателем он разговаривал, как подобает, уважительно, но кое в чём его слова походили на угрозу. Тартен Датариан настойчиво посоветовал предсказать его становление на место прежнего Владетеля Ключей. Урасата смеялся над ним очень долго, однако он был напуган уже одним тем, что Благородный Тартен знает о том, как Прорицатель создаёт некоторые свои пророчества. А Благородный Тартен так уверенно говорил о невозможном: с чего бы ему вдруг получить Ключи в свои руки? - что Урасата решил рискнуть. Таким образом, Совет, Владетель и Господин Четырёх Стен получили странное предсказание, что Ключи попадут в руки человеку из ниоткуда.
      Человеком из ниоткуда стал Тартен Датариан. Благородный Тартен, по мнению других, чудом получил Ключи, потому что сумел приглянуться Господину Четырёх Стен да и Совету тоже, но на самом деле это было результатом тонкого и мудрого плетения паутины. История Тартена Датариана была совершенно непонятна. То ли он был чьим-то сыном, но непонятно чьим, то ли он добился титула Благородного уже после рождения, а не по наследству, но точно никто не мог сказать. Тем не менее, вцепившись в Ключи, он уже не отпустил их, и скоро все забыли о том, что Тартен Датариан вообще когда-то был просто Благородным. Но ему сильно помогло тогда то предсказание Прорицателя Урасаты. Все стали ждать свержения прежнего Владетеля, да и сам Владетель Ключей стал бояться за себя, действовать с оглядкой, и излишняя осторожность его погубила. Правда, стоило Благородному Тартену получить Ключи, как о помощи Урасаты он словно забыл. Старик-Прорицатель однажды попытался намекнуть ему, что неплохо бы и получить благодарность, но молодой Владетель Ключей заявил, что тот должен радоваться тому, что никому не стал известен способ, которым он предсказывает будущее, и выставил его вон.
      Раньше в истории Небесного Города не было таких молодых Владетелей Ключей. Думали, что он продержится недолго, пытались им управлять, но те, кто хотел подвесить его на ниточки, быстро полетели с Бастиона Скорби. Тартен Датариан изменился в момент, и никому в голову больше не приходило делать это, а Господин Четырёх Стен не мог нарадоваться: теперь над головами Благородных и неблагородных повис острый меч, готовый опуститься в любой момент, и, ранее обнаглевшие до неузнаваемости, они опять присмирели. А Владетель Ключей, когда ему требовалось повлиять на Совет незаметно и чтобы не раздражать слишком Говорящую, с которой у него не сложилось добрых соседских отношений, намекал Прорицателю Урасате, что ему пришла пора поплясать под дудку сильнейшего мира, сего. Надиктовав Прорицателю новое "пророчество", он спокойно прощался с Урасатой, а тот с досады щипал свою бородку и сокрушённо вздыхал.
      Что ж, на основе того, что он вынес из общения с Урасатой, можно предположить, что Прорицатель припугнул кто-то и заставил "напророчествовать" что-то тёмное на Владетеля Ключей. Но с Урасатой он ещё поговорит, сейчас-то он беседует с Говорящей.
      – Вовсе нет, Владетель. Я просто хочу, чтобы во избежание волнений в Совете, вы… подумали кое над чем. В конце концов, всего лишь малейшее исполнение традиций может исправить дело.
      – Значит, Совет подозревает меня в том, что я готовлю зло Небесному Городу? - вода на вкус была немного сладковатой. - В чём же аргументы, Говорящая?