Алексей БУГАЙ
      ИСТОРИЯ С ПИВНОЙ ПРОБКОЙ
      История с пивной пробкой, в сущности и не история вовсе, а так, эпизод. Однако для истинных любителей и почитателей комиссара Фухе даже незначительные штрихи в его в общем-то хорошо изученной биографии представляют непреходящую ценность.
      Итак:
      Утренний телефонный звонок беспардонно ворвался в небытие комиссара Фухе и разогнал меркантильно-эротические предутренние грезы.
      - Убийство, господин комиссар!
      - Какое убийство может быть в полпятого утра, да еще в понедельник?! Не порите ерунду!
      - Господин комиссар, я звонил в управление, и там дали ваш телефон. И некоторую надежду...
      - Ах, так вам дали?.. - переспросил Фухе, клокоча от гнева. - Ну так я сейчас заберу! Адрес!
      Через двадцать минут Фухе, сонный, растрепанный и непохмеленный стоял, слегка покачиваясь, на авеню Де Бланш и привычным взглядом всматривался в приветливое лицо покойника.
      - Ну, так здесь все ясно! - заявил он наконец полицейскому, который обнаружил труп и выдернул комиссара из постели.
      - Скажите, кто проходил по этой улице между тремя часами ночи и половиной пятого утра?
      - Никто, - уверил полицейский. - Никто, господин комиссар. Проспект перекрыт по причине забастовки дворников с позавчерашнего дня: из-за неубранных куч мусора тут пройти невозможно.
      - Ха-ха-ха! Я так и думал! - забулькал Фухе. - А что это у вас в кармане?
      Полицейский изменился в лице и прочих частях тела.
      - П-пробка, пивная... - испуганно выдавил он.
      - Так, - жестко заключил комиссар. - Убийство совершено пустой бутылкой из-под пива, которая все еще торчит из головы убитого. Пробка - у вас в кармане! Мотив - ограбление: пострадавший как раз выиграл крупную сумму в государственную лотерею. Деньги!!! - вдруг заорал Фухе, даже не напрягаясь.
      Полицейский, побледнев и заикаясь от страха, полез в карман за бумажником, но потом, спохватившись, стал расстегивать кобуру.
      Фухе, не торопясь, дал ему возможность вытащить пистолет, а затем молниеносно промокнул своим пресс-папье всего полицейского целиком, и когда тот стал похож на высушенный листок из гербария, деньги еще раз поменяли владельца.
      Фухе вышел на соседнюю улицу, поймал такси и благополучно вернулся домой еще до рассвета. Дома он быстро разделся и, потушив "Синюю птицу", все время торчавшую у него в зубах, рухнул на диван.
      Минут через двадцать его снова поднял на ноги телефонный звонок.
      - Господин комиссар! - захлебывалась трубка. - Убийство на авеню Де Бланш, целых два трупа! У одного - пивная бутылка в голове, второй - в полицейской форме, но попал под паровой каток или был умерщвлен каким-то подобным чудовищным орудием! - стрекотала мембрана.
      "Хм, - подумал Фухе, - и вовсе даже не чудовищное, а самое что ни на есть удобное!"
      После подобных ночных происшествий Фухе обычно находился на последнем градусе бешенства; сегодня же у него от подобной телефонной наглости просто отнялась речь.
      - Ы-ы-ы!.. - заревел он в трубку.
      - Господин комиссар, ваш телефон мне дали в управлении; и, кстати, тут на асфальте, рядом с трупами, валяется пивная пробка!
      - Положите ее к себе в карман! - выдавил наконец Фухе. - Я выезжаю!
      Вечером, восседая в пивной, Фухе охлаждал свой перегретый организм до температуры окружающей среды девятнадцатью кружками пива. Рядом с ним из-за стола торчала красная рожа Габриэля Алекса.
      - Скажи, ты не знаешь, какой идиот дежурил сегодня ночью на телефоне в управлении? Я хотел бы сказать пару теплых слов этому парню. Этот мерзавец, - продолжал кипятиться комиссар, - давал мой телефон кому ни попадя!
      Лицо Габриэля Алекса потемнело. Он потупил глаза.
      - Я был на телефоне! - внезапно вырвалось у Алекса. Он тут же схватился за кружку с пивом, а Фухе - за пресс-папье.
      И неизвестно, чем закончилась бы застольная беседа двух закадычных друзей, но тут внезапно раздался жуткой силы взрыв, оконные стекла влетели в пивную вместе с рамами и частью стены, посетителей снесло с их стульев и сбило в большую бесформенную кучу-малу посреди пивной, состоявшую из обломков мебели, пивных кружек, живых и мертвых тел.
      Через месяц, когда оба друга, наконец, немного пришли в себя, оказалось, что их койки стоят рядом в реанимационном отделении. Оба были забинтованы по уши, с узкими прорезями для глаз и рта. Оба были также загипсованы и распяты при помощи сложных систем тросов, гирь, блоков и противовесов.
      Несколько часов стояла гробовая тишина, так что можно было услышать грузные шаги клопов, тараканов и других насекомых, избравших клинику местом своего постоянного жительства.
      - Комиссар!.. - донесся наконец хриплый шепот из-под гипса.
      Фухе не шевельнулся.
      - Комиссар!.. - повторил Алекс, пытаясь повысить голос, осипший от долгого молчания. - Комиссар!.. А я тогда нарочно давал ваш номер кому попало. Пусть, думаю, наш великий и знаменитый комиссар Фухе выспится как следует!
      Фухе нервно задергался на кровати, с трудом снося это издевательство. И от кого? От лучшего друга!
      - Комиссар! - снова раздалось змеиное шипение Алекса. - Комиссар!.. А как же те три покойника, что на вашей совести? Спите хорошо? Призраки по ночам беспокоить не изволят?
      Фухе конвульсивно пытался схватить что-то загипсованной рукой.
      - И к тому же у меня на два ребра меньше сломано! - продолжал издеваться Алекс. - Что вы на это скажете?
      Фухе ничего не сказал на это: он, наконец, дотянулся до пульта системы жизнеобеспечения Алекса и с улыбкой выключил подачу кислорода.