Глава 3

Прохладный весенний дождь оседал капельками на волосах Майлза, когда он ступил под защиту крыльца Фортицев. В сером воздухе, безвкусный мозаичный фасад дома выглядел более мягко, размыто, приобретая более тонкие очертания. Катриона , сама не желая того, отложила эту встречу, переслав ему свои предложения по проектам сада по комму. К счастью, он не должен был изображать нерешительность в выборе; оба плана были просто прекрасны. Он решил, что у них двоих все еще осталась возможность провести сегодня днем несколько часов, вместе склонив головы перед видео-экраном, сравнивая и обсуждая спорные места.

Мимолетное воспоминание об эротическом сновидении, от которого он проснулся сегодня утром, заставило его лицо вспыхнуть. В видении он заново переживал ту минуту, когда в первый раз увидел Катриону здесь, в этом саду; однако в этом варианте ее приветствие приняло намного более, гм, возбуждающий и неожиданный поворот. Несмотря на его глупое бессознательное беспокойство по поводу того, не окрасила ли трава колени его брюк, все это могло быть осуществлением даже самых невероятных моментов изобилия его фантазий… И тут он чертовски не вовремя проснулся…

Господа Фортиц открыла ему дверь и приветственно улыбнулась. — Входите, Майлз. — Они вошли в холл, и она добавила, — я когда-либо говорила вам раньше, как высоко я ценю то, что вы предупреждаете звонком о своем визите?

В доме сейчас не стояло обычной ватной, библиотечной тишины. Казалось, шла вечеринка. Пораженный, Майлз повернул голову к сводчатому проходу слева. Из комнаты доносился звон тарелок и стаканов, аромат чая и абрикосовых печений.

Катриона с вежливой улыбкой, хотя ее напряженность выдавали две небольшие параллельные морщинки между бровями, сидела в большом мягком кресле своего дяди в углу комнаты, с чайной чашкой в руках. В комнате взгромоздились на более хрупкие стулья трое мужчин, двое в имперской зеленой форме, и один — в гражданском кителе и брюках.

Майлз не знал крупного мужчину с нашивками майора и петлицами оперативника на высоком воротнике. Но второй офицер был лейтенант Алексей Формонкриев, слегка знакомый Майлзу. Эмблемы на его форме также говорили о том, что он сейчас служил в Оперативном отделе. Третий мужчина в превосходно сшитом гражданском платье был, насколько знал Майлз, крупным специалистом по части ухода от работы любого вида. Байерли Форратьер никогда не поступал на Службу; он был городской достопримечательностью с тех пор, как Майлз был знаком с ним. У Байерли был безупречный вкус во всем кроме его пороков. Майлз не хотел бы представить ему Катриону даже после того, как она была бы безопасно обручена.

— Откуда они здесь? — вполголоса спросил Майлз госпожу Фортиц — Майор Замори был моим аспирантом пятнадцать лет назад, — прошептала она ему в ответ. — Он принес мне книгу — сказал, думал, что мне ее хотелось получить. Правда, у меня уже есть такая же. Молодой Формонкриев пришел сравнить свою родословною с Катрионой. Он думал, между ними могли быть родственные отношения, поскольку его бабушка Форвен. Тетя министра тяжелой промышленности, ты знаешь.

— Да , я знаю эту ветвь.

— В этих выяснениях они провели весь последний час. Хотя Форвены и Форвейны действительно имеют общие корни, эти семьи откололись более по крайней мере пять поколений назад. А что здесь делает Форратьер, я не знаю. Он позабыл мне это объяснить.

— Объяснений для Би не бывает. — Однако Майлз подумал, что мог точно сказать, зачем эти трое пришли сюда; все их оправдания слишком хромали, а Катриона сидела в углу комнаты, сжимая свою чашку с таким видом, будто попала в западню. Неужели они не могли придумать ничего получше, чем эти явно прозрачные выдумки? — Мой двоюродный брат Айвен здесь? — с опаской спросил он. Айвен служил в оперативном отделе, об этом стоило подумать. Один раз мог быть случаем, дважды — это уже совпадение…

— Айвен Форпатрил? Нет. Ох, боже мой, он тоже может прийти? У меня кончились пирожные. Я их купила профессору сегодня вечером на сладкое…

— Надеюсь, нет, — пробормотал Майлз. Он изобразил вежливую улыбку и проскользнул в комнату госпожи Фортиц. Она последовала за ним.

Катриона вскинула голову, улыбнулась и поставила свою чашку, которой прикрывалась словно щитом. — О, лорд Форкосиган! Я так рада видеть вас. Гм… вы знакомы с этими джентльменами?

— С двумя из трех, мадам. Доброе утро, лейтенант Формонкриев. Привет, Байерли.

Трое знакомых обменялись осторожными кивками. Формонкриев вежливо ответил:

— Доброе утро, милорд Аудитор.

— Майор Замори, это лорд Аудитор Майлз Форкосиган, — представила его госпожа профессор.

— Здравствуйте, сэр, — ответил Замори. — Я слышал о Вас, — его пристальный взгляд был прямым и смелым, несмотря на подавляющее численное превосходство фор-лордов. Но зато Формонкриев был просто зеленый лейтенант, а у Байерли Форратьера вообще не было воинского звания. — Вы пришли к лорду Аудитору Фортицу? Он только что ушел.

Катриона кивнула. — Он пошел прогуляться.

— В дождь?

Госпожа Профессор слегка закатила глаза, из чего Майлз предположил, что ее муж сбежал от гостей и оставил ее в одиночку играть роль дуэньи при своей племяннице.

— Неважно, — подвел итог Майлз. — На самом деле у меня некоторые деловые отношения с госпожой Форсуассон. — И если они примут это за дела Лорда Аудитора, а не просто частные дела лорда Форкосигана, кто он такой, чтобы поправлять их?

— Да, это так, — Катриона подтверждающе кивнула.

— Мои извинения за то, что прервал вас, — прозрачно намекнул Майлз. Он не присел, а лишь прислонился к стене напротив сводчатого входа, скрестив руки. Никто не пошевелился.

— Мы только что обсуждали генеалогические деревья, — объяснил Формонкриев.

— До некоторой степени, — пробормотала Катриона.

—  — Говоря о странностях родословной, Алексей, — лорд Форкосиган и я были почти связаны гораздо более тесными родственными узами, — заметил Байерли. — У меня к нему почти семейное отношение.

— Правда? — спросил Формонкриев , выглядя заинтригованным.

— О, да. Одна из моих теток со стороны Форратьеров была как-то замужем за его отцом. Так что Эйрел Форкосиган на самом деле мне в некотором смысле — если так можно выразится, платонически — дядя. Но она умерла в молодости, увы — безжалостно отсеченная от родословного дерева — не подарив мне кузена, который мог бы стать препятствием к будущему наследованию Майлза. — Байерли повел бровью в сторону Майлза. — Ее когда-нибудь нежно вспоминают в ваших семейных беседах за обеденным столом?

— Мы никогда не обсуждали Форратьеров, — сказал Майлз.

— Как странно. Впрочем, мы никогда не говорили о Форкосиганах. Фактически, вообще едва ли. Такое звучное умолчание…

Майлз улыбнулся и взял длинную паузу, с любопытством наблюдая, кто первый вздрогнет. В глазах Би уже блеснуло уважение, однако первым, чьи нервы не выдержали, оказался один из невинных свидетелей.

Майор Замори откашлялся. — Скажите, лорд Аудитор Форкосиган, так к какому заключению в конце концов пришли относительно комаррской катастрофы? Это был саботаж?

Майлз пожал плечами и позволил Би с его обычными колкостям ускользнуть из фокуса своего внимания. — После шести недель просеивания данных мы с лордом Аудитором Фортицем вернулись к причине возможной ошибки пилота. Мы обсудили также возможность самоубийства, но в конце концов отвергли эту идею.

— И каково было ваше заключение? — спросил Замори, слушая с интересом. — Несчастный случай или самоубийство?

— М-м. Я полагал, что самоубийство многое объясняет относительно некоторых физических аспектов столкновения, — ответил Майлз, вознеся безмолвную молитву о прощении душе оклеветанного пилота. — Но так как мертвый пилот позабыл снабдить нас какими-либо свидетельствами, подкрепляющими эту версию, вроде записки или сообщений или медицинских записей, мы не могли вынесли такой вердикт официально. И не ссылайтесь на мои слова, — добавил он для правдоподобия.

Катриона, забившаяся в кресло своего дяди, кивнула понимающе при этой официальной лжи, вероятно добавив это к своему собственному репертуару отклонений от истины.

— А что вы думаете о женитьбе Императора на комаррианке? — добавил Формонкриев. — Полагаю, вы должны это одобрять — вы в этом участвуете.

Майлз заметил, с каким сомнением это было сказано. Ах да, его дядю, графа Бориса Формонкриева, не затронули брызги от бесславного падения графа Фортрифранни, и он унаследовал лидерство уменьшающейся консервативной партии. Отношение консервативной партии к будущей императрице Лаисе было в лучшем случае тепловатое, но тем не менее они осмотрительно не позволяли просочиться никакой откровенной враждебности в свои публичные высказывания, где кто-либо — читай, Имперская Безопасность — мог бы заметить это. Однако то, что Борис и Алексей были родственниками, не было гарантией того, что они разделяют одинаковые политические представления. — Я думаю, это великолепно, — сказал Майлз. — Доктор Тоскане ослепительна и красива, и Грегор, в общем, в подходящем возрасте, чтобы произвести наследника. А для всех нас важно лишь то, что нам остается еще одна барраярская женщина.

— Если быть точным, еще одна барраярка остается для одного из нас, — сладко поправил Байерли Форратьер. — Если только вы не предполагаете нечто более восхитительно преувеличенное.

Улыбка Майлза стала тоньше, пока он рассматривал Би. Остроумие Айвена, проявляющееся сверх всякой меры, никогда не становилось оскорбительным благодаря некоторой бесхитростности. В отличие от него, Байерли никому не наносил оскорбления нечаянно.

— Вам, джентльмены, следует побывать на Комарре, — радушно рекомендовал Майлз. — Их купола просто переполнены прекрасными женщинами, все с безупречными генетическими картами и галактическим образованием. И Тоскане не единственный клан, у которых есть наследница. Многие из комаррских леди богаты — а, Байерли? — Он не стал практично разъяснять всем присутствующим, что безответственный покойный муж госпожи Форсуассон оставил ее без средств — во-первых, поскольку здесь присутствовала сама Катриона, удивлено приподнявшая брови при его словах, а во-вторых — потому что он был уверен, что Би справился об этом прежде всего.

Байерли слабо улыбнулся. — Деньги еще не все, как говорится.

Проверим. — Однако я уверен, что вы могли бы доставить себе это удовольствие, если бы решили попробовать.

Губы Би скривились. — Ваша вера в меня трогательна, Форкосиган.

Алексей Формонкриев веско сказал:

— Спасибо, но дочь форов достаточно хороша для меня. У меня нет никакой потребности или интереса к инопланетной экзотике.

Пока Майлз пытался понять, намеренно ли это высказывание порочило его мать-бетанку — с Би он был бы уверен, но Формонкриев никогда не задел бы его «по живому» — Катриона оживленно произнесла, — Я пойду к себе и возьму эти диски с данными, хорошо?

— Будьте так добры, мадам. — Майлз надеялся, что Би не сделал ее объектом своих бандитских методов беседы. Если же так, Майлзу стоило бы сказать несколько слов наедине своему псевдо-кузену. Или, возможно, даже прислать к нему своих оруженосцев, как в старые добрые дни…

Она встала, вышла в холл, поднялась на второй этаж и больше не возвращалась. В конце концов Формонкриев и Замори обменялись разочарованными взглядами, и, заговорив о том, что уже время уходить, стали собираться. Военный плащ Формонкриева, висящий на вешалке, уже успел высохнуть с момента его прихода, как отметил Майлз с неодобрением. Джентльмены вежливо передали слова прощания отсутствующей даме через госпожу Фортиц.

— Передайте госпоже Форсуассон, что я принесу диск с рисунками скачковых кораблей для Никки так скоро, как только смогу, — заверил майор Замори госпожу Фортиц, спускаясь по ступенькам.

Замори бывал здесь достаточно часто, чтобы успеть познакомиться с Никки? Майлз тревожно посмотрел на его правильный профиль. Он казался достаточно высоким, хотя не столь высоким как Формонкриев; именно его крупная фигура могла делать его столь угрожающим. Байерли был достаточно худощав, так что его рост не был настолько очевиден.

Словно неуклюже сбившиеся в кучу гуси, они застряли на минуту в выложенном плиткой холле, но Катриона больше не спустилась, и наконец, они смирились с этим и позволили выпроводить себя из парадной двери. Майлз заметил с некоторым удовлетворением , что дождь припустил еще сильнее. Замори нырнул под ливень, склонив голову. Госпожа Фортиц закрыла за ними дверь с гримасой облегчения.

— Вы с Катрионой можете воспользоваться комм-консолью в моем кабинете, — показала она Майлзу, и направилась собирать оставшиеся в комнате тарелки и чашки.

Майлз прошагал через холл в ее «офис-библиотеку», и огляделся. Да, это бы прекрасное и удобное место для переговоров. Выходящее на улицу окно было открыто настежь, ловя свежий воздух. Голоса с крыльца доносились во влажном воздухе с бестактной ясностью.

— Би, тебе не кажется, что Форкосиган волочится за госпожой Форсуассон? — это был Формонкриев.

Байерли Форратьер ответил безразлично, — А почему бы нет?

— Думаешь, она не испытывала бы отвращения? Нет, это может быть только какими-то делами, оставшимися от его расследования.

— Я бы не стал держать пари. Я знаю достаточно женщин, которые бы навострили ушки и пошли навстречу графскому наследнику, будь он даже покрыт зеленым мехом.

Майлз сжал кулаки, затем тщательно заставил себя успокоиться. О, да? Так, почему ты никогда не огласил этот список для меня, Би? Не то, чтобы он теперь ему это было важно…

— Я не утверждаю, что понимаю женщин, но, как я видел, приемчики Айвена на них действуют, — сказал Формонкриев. — Эх, если бы убийцы тогда, много лет назад, оказались чуть более умелыми, он мог бы унаследовать графство Форкосиган. Слишком плохо. Моя дядя говорит, что он был бы украшением нашей партии, если бы не имел семейного союза с проклятыми прогрессистами Эйрела Форкосигана.

— Айвен Форпатрил? — фыркнул Байер. — Эта партия ему не подходит, Алексей. Он бывает только там, где рекой льется вино.

В сводчатом проходе показалась натянуто улыбающаяся Катриона. Да, быстро захлопнуть окно было бы затруднительно. С этой идеей были кое-какие технические трудности; у окна была щеколда с рукояткой. Катриона также слышала эти голоса — и как долго? Она прошествовала в комнату, и наклонив голову, взглянула на него, вопросительно приподняв бровь, как будто говоря: Снова, не так ли? Майлз выдавил краткую обеспокоенную улыбку.

— А, вот и твой водитель, — добавил Байерли. — Одолжи мне свое пальто, Алексей, мне бы не хотелось замочить мой прекрасный новый костюм. Как он тебе? Его оттенок подходит к моему цвету лица, правда?

— Подчеркивает его, Би.

— О, но мой портной уверен, что это так. Спасибо. Хорошо, он уже открыл дверцу. Что касается стремительного рывка под дожем, можешь пробежаться. А я прогуляюсь с достоинством, в этом уродливом, но бесспорно водонепроницаемом Имперском предмете одежды. Ну, пошли… — Звук двух шагов затих в шуме дождя.

— Ну и тип, правда? — произнесла Катриона с полуулыбкой.

— Кто? Байерли?

— Он — очень надоедливый. Я едва могла поверить тому, что он осмеливался сказать. Или не скривиться при его словах.

— И я тоже с трудом верю в то, что говорит Би, — коротко ответил Майлз. Он придвинул второй стул к комм-пульту так близко к первому, как только осмелился, и усадил ее. — Откуда они все взялись? — Не в том смысле, что из оперативного отдела Имперского Штаба. Айвен, ты — крыса, и я собираюсь поговорить с тобой относительно того, какие сплетни ты распространяешь вокруг себя на службе…

— Майор Замори позвонил тете на прошлой неделе, — сказала Катриона. — Он показался вполне приятным человеком. Он долго болтал с Никки — меня поразило его терпение.

Майлза скорее поразил его ум. Проклятье, он использовал Никки как одну из щелей в броне Катрионы.

— Формонкриев первый раз появился несколько дней назад. Боюсь, он капельку зануден, бедняга. Форратьер просто пришел с ним сегодня утром, и я не уверена, что его приглашали.

— Думаю, он нашел себе новую жертву, чтобы ее выжать как губку, — сказал Майлз. Форратьеры казалось, относились к двум разновидностям — либо яркие личности, либо затворники; отец Би, младший из своего поколения, был скрягой-мизантропом второй разновидности, и никогда не уезжал далеко от столицы, если это было в его силах. — Би печально известен тем, что у него нет никаких видимых средств к существованию.

— Он хорошо с этим справляется, если так, — сказала Катриона рассудительно.

Майлз неожиданно осознал, что бедность высших слоев форского общества была проблемой, к которой у Катрионы могло быть личное отношение. Он вовсе не намеревался своей репликой вызвать симпатию к Байерли Форратьеру! Черт.

— Думаю, майор Замори был слегка раздражен, когда в начале его визита появились и они, — продолжала рассказывать Катриона. Она беспокойно добавила, — Я не знаю, зачем они пришли.