— Карин, — попросил Майлз, — сделай мне одолжение. Проверь его карманы прежде, чем вы сегодня отсюда уйдете, и конфискуй все найденное зерно.

— Я не говорил, что я собирался сделать это! — высказал Марк с негодованием. Майлз усмехнулся, и тот понял, что его только что разыграли. Он глуповато улыбнулся в ответ, находясь от всего этим вечером в таком приподнятом настроении, что готов был добродушно вынести любую насмешку.

Карин подняла глаза, и Марк, проследив за линией ее взгляда, увидел, что к ним идут коммодор Куделка в парадном красно-синем мундире и госпожа Куделка в чем-то зеленом и струящемся, похожая на Королеву Лета. Коммодор небрежно покачивал своей тростью-шпагой, однако у него на лице было любопытное выражение самоанализа. Карин отбежала в сторону чтобы попросить еще образцов амброзии и всучить их родителям.

— Как вы оба поживаете? — приветствовал их Майлз.

Коммодор ответил отвлеченно, — Я немного, гм… Немного…гм.

Майлз навострил бровь. — Немного — что?

— Оливия, — сказала госпожа Куделка, — только что объявила о своей помолвке.

— Я так и думал, что это ужасно заразно, — сказали Майлз, хитро усмехнувшись Катрионе.

Катриона ответила ему мягкой улыбкой и спросила Куделок, — Поздравляю вас. И кому же повезло?

— Это -…м-м… нам надо несколько привыкнуть к тому, какой выбор она сделала, — вздохнул коммодор.

— Граф Доно Форратьер, — высказала госпожа Куделка.

Карин вернулась со стопкой вазочек с амброзией как раз вовремя, чтобы это услышать; она запрыгала на месте и в восхищении взвизгнула. Марк искоса поглядел на Айвена, который просто покачал головой и потянулся еще за одной порцией амброзии. Из всей компании он один не добавил свой голос в удивленный ропот. Да, выглядел он мрачным. Но не удивленным.

Майлз, после нескольких секунд на переваривание этой новости, произнес, — Я всегда думал, что одна из ваших девочек сможет подцепить графа…

— Да, — сказал коммодор, — но…

— Я — совершенно уверена, что Доно знает, как сделать ее счастливой, — предположила Катриона.

— Гм.

— Она хочет устроить большую свадьбу, — сказала госпожа Куделка.

— Как и Делия, — сказал коммодор. — Когда я их оставил, они сцепились по поводу того, чья свадьба будет раньше. И кто из них соответственно сделает первый выстрел по моему несчастному бюджету. — Он огляделся, посмотрев на дворцовое поле и всех все более и более счастливых пирующих. Поскольку пока был еще ранний вечер, большинство из них пока сохраняли вертикальное положение. — У них обеих возникают грандиозные идеи.

Майлз произнес восхищенным тоном, — О-о. Я должен поговорить с Дувом.

Коммодор Куделка протиснулся ближе к Марку и понизил голос. — Марк, я… э-э… чувствую, что должен извиниться перед тобой. Мне не хотелось бы оказаться в этом деле таким несгибаемым упрямцем.

— Все нормально, сэр, — сказал Марк, удивленный и тронутый.

Коммодор добавил, — Так вы к осени возвращаетесь на Бету… хорошо. В конце концов, в вашем возрасте не требуется спешить, чтобы разобраться.

— И мы так же подумали, сэр — Марк заколебался. — Я знаю, из меня еще не очень хороший родственник. Но я хочу этому научиться.

Коммодор кивнул ему с чуть неровной улыбкой. — Ты все делаешь прекрасно, сынок. Просто продолжай так же.

Карин стиснула его руку. Марк прочистил внезапно и необъяснимо стиснутое горло и пришел к новой мысли, что у человека не просто может быть семья, но и что эта семья может быть не одна. Изобилие родственников… — Спасибо, сэр. Я постараюсь.

Тут из-за угла дворца вышли под руку Оливия и Доно собственной персоной; на Оливии было платье ее любимого цвета желтой примулы, а Доно выглядел великолепно и строго в цветах Дома Форратьеров, сине-серых. Марк впервые заметил, что темноволосый Доно был на самом деле чуть ниже своей невесты. Все девочки Куделок были скорее высокими. Но сила индивидуальности Доно была такой, что разницу в росте едва ли кто-то замечал.

Они присоединились к компании, объяснив что уже пять человек независимо друг от друга рекомендовали им пойти попробовать кленовую амброзию, пока она не кончилась. Они задержались подождать, пока Карин собирала еще одну охапку вазочек, и стали принимать ото всех поздравления. Даже Айвен не пренебрег этим общественным долгом.

Когда Карин вернулась, Оливия сказала ей, — Я только что разговаривала с Татией Форбреттен. Она была такая счастливая — они с Рене зачали сына! Клетку поместили в маточный репликатор сегодня утром. Пока все в порядке.

Карин, ее мать, Оливия и Доно собрались поближе, и на короткое время окончание разговора приобрело ужасающе акушерское направление. Айвен отступил.

— Все делается хуже и хуже, — глухим голосом доверился он Марку. — Я уже привык, что мои подружки пропадают по одной, выходя замуж. А теперь они стали исчезать парами.

Марк пожал плечами. — Ничем не могу тебе помочь, старина. Но если хочешь мой совет…

— Ты даешь мне совет по поводу моей личной жизни? — воскликнул Айвен с негодованием.

— Получаешь всегда то же, что отдаешь. Даже я это окончательно понял. — усмехнулся Марк.

Айвен зарычал и сделал попытку смыться, но замер, пораженно уставившись на то, как граф Доно приветствовал своего кузена Байерли Форратьера, только что показавшегося на ведущей ко дворцу дорожке. — Что он делает здесь? — пробормотал Айвен.

Доно с Оливией попрощались и ушли, возможно, вместе поделиться новостью с новой жертвой. После короткого молчания Айвен протянул свою пустую вазочку Карин и направился вслед за ними.

Коммодор, вычищая ложечкой остатки амброзии из своей вазочки, хмуро поглядел вслед Оливии, радостно прильнувшей в своему новоиспеченному жениху. — Графиня Оливия Форратьер, — пробормотал он вполголоса, очевидно пытаясь приучить и свой язык, и свое сознание к этой новой концепции. — Мой зять граф… черт возьми, этот тип по возрасту почти годится Оливии в отцы.

— Если точно, в матери, — пробормотал Марк.

Коммодор кисло на него посмотрел. — Понимаешь, — добавил он после секундной паузы, — просто по аналогии, я всегда полагал, что мои девочки выйдут за блестящих молодых офицеров. Я ожидал, что к старости в моем доме будет генеральный штаб. Хотя Дув, полагаю, может рассматриваться как утешение. Он тоже не молод, но достаточно блестящ, чтобы полностью вызывать испуг. Ну, может быть Марсия приведет к нам будущего генерала.

Марсия в платье мятно-зеленого оттенка остановилась за столом с жучиным маслом проверить успех операции и задержалась помочь раскладывать амброзию. Они с Энрике вместе наклонились поднять еще одну емкость, и эскобарец от всей души рассмеялся чему-то сказанному ей. Марк с Карин согласились, что, когда они вернутся на Колонию Бета, Марсия займет пост менеджера и отправится в Округ и наблюдать за началом работ. Марк подозревал, что в конечном итоге она получит контрольный пакет компании. Неважно. Это был лишь его первый опыт в области предпринимательства. Я могу сделать больше. Энрике похоронил бы себя в своей лаборатории. Им с Марсией было много чему научится в совместной работе. Аналогия…

Марка проверил эту идею на кончике языка, А вот мой свояк, доктор Энрике Боргос… Марк сделал шаг так, чтобы коммодор оказался спиной к столу, где Энрике разглядывал Марсию с нескрываемым восхищением, проливая амброзию себе на руки. Карин говорила ему, что застенчивые молодые интеллектуалы быстро старятся. Так что если одна из Куделок выбрала военного, другая — политика, а третья — экономиста, то для полного комплекта подошел бы ученый… К старости у коммодора Куделки будет не просто свой генеральный штаб, а целый мир. Марк милосердно решил утаить это наблюдение.

Если бы он получил достаточные доходы к Зимнепразднику, то возможно он бы оплатил для Ку и Дру недельную поездку в Шар, просто чтобы поощрить ободряющую тенденцию коммодора к социальной либеральности. К тому же, довольно подумал он, для них это будет возможность приехать на Бету и повидать Карин — непреодолимый соблазн…

***

Айвен, стоя в стороне, смотрел, как Доно завершает свой сердечный разговор с кузеном. Затем Доно с Оливией вошли в широко распахнутые стеклянные двери дворца, свет из которых падал на мощеную камнем дорожку. Байерли взял стакан вина с подноса проходящего мимо слуги, и, потягивая напиток маленьким глотками, задумчиво направился к балюстраде, откуда открывался вид на убегающие вниз дорожки сада.

Айвен подошел к нему. — Привет, Байерли , — сказал он радушно. — А почему ты не в тюрьме?

Би оглянулся вокруг и улыбнулся. — Почему же, Айвен. Ты разве не знаешь, я объявлен Имперским Свидетелем. Именно мои тайные показания позволили отправить нашего дорогого Ришара посидеть в холодке. Мне все простили.

— Доно простил тебе эту попытку?

— Идея была идея Ришара, а не моя. Он всегда воображал себя человеком действия. Его вообще не нужно было особенно поощрять к тому, чтобы соблазнить преступить роковую черту.

Айвен улыбнулся, не разжимая губ, и взял Байерли за руку. — Пойдем-ка немного прогуляемся.

— Куда? — беспокойно спросил Байерли.

— В какое-нибудь более уединенное место.

Самым первым уединенным местом у них на пути оказалась каменная скамейка в заросшем кустарником укромном уголке, но она была занята парочкой. Так уж оказалось, что молодой человек был младший лейтенант-фор, с которым Айвен был знаком по Генеральному Штабу. Капитану Айвену Форпатрилу потребовалось около пятнадцати секунд, чтобы освободить место. Байерли наблюдал за ним с притворным восхищением. — В какого влиятельного человека ты превращаешься, Айвен.

— Садись, Би. И избавься от всего дерьма. Если сможешь.

Улыбаясь, но с осторожным взглядом, Би устроился поудобнее и положил ногу на ногу. Айвен занял позицию между ним и выходом.

— Почему ты оказался здесь, Би? Тебя пригласил Грегор?

— Нет, Доно.

— Благородно с его стороны. Просто невероятно. Я — к примеру — ни на секунду в это не поверил.

Би пожал плечами. — Это правда.

— Что действительно произошло той ночью, когда напали на Доно?

— Бог мой, Айвен. Своим упорством ты начал ужасно мне напоминать своего низенького кузена.

— Ты солгал и лжешь сейчас, только я не могу сказать, в чем. У меня от тебя начинает голова болеть. И я хочу разделить с тобой это ощущение.

— Ну-ну… — в глазах Би вспыхнули, отражаясь, цветные огоньки, хотя его лицо и оставалось наполовину в тени. — Это действительно весьма просто. Я говорил Доно, что я агент-провокатор. Само собой разумеется, я помог устроить это нападение. А вот чего я забыл сказать — Ришару, разумеется, — так это то, что я еще и привлек взвод муниципальных гвардейцев, чтобы вовремя этому помешать. По оригинальному сценарию Доно должен был, шатаясь, появиться абсолютно потрясенным возле Дома Форсмитов — на глазах половины Совета Графов. Грандиозное публичное зрелище гарантировало бы ему реальное сочувствие при голосовании.

— Ты убедил в этом Доно?

— Да. К счастью, я смог предъявить гвардейцев как свидетелей моих благих намерений. Как, ловок я? — ухмыльнулся Би.

— Думаю, да — как и Доно. Он договорился с тобой, как вы подставите ножку Ришару?

— На самом деле нет. У меня было намерение устроить это неожиданно — хотя я не рассчитывал на такую неожиданность, какой на самом деле все обернулось. Я хотел быть уверен в том, что Доно будет абсолютно убедительно отвечать. Нападение должно было произойти на самом деле — и быть засвидетельствовано — чтобы можно было инкриминировать это преступление Ришару и он не мог бы отговориться тем, что просто шутил. — Все не имело бы вообще надлежащего тона , если именно Ришар просто — и вероятно — оказался жертвой ловушки, устроенной его политическим противником.

— Я бы мог поклясться, что той ночью ты вовсе не притворялся чертовски обезумевшим.

— О, я таким и был. Какое болезненное напоминание. Вся моя изысканная постановка была только что разрушена. Хотя, благодаря тебе и Оливии, результат был достигнут. Полагаю, я должен быть вам признателен. Моя жизнь сделалась бы… крайне неудобной прямо сейчас, если бы эти мерзкие безжалостные бандиты преуспели бы в своем деле.

И насколько неудобной, Би? Айвен на мгновение сделал паузу, затем мягко спросил, — Это Грегор приказал?

— У тебя романтический взгляд на благовидную неопределенность, Айвен? Бог ты мой. Нет. У меня возникли некоторые проблемы, когда я пытался удержать СБ в стороне от этого. Эта надвигающаяся свадьба сделала их всех такими мучительно негибкими. У них бы возникло надоедливое желание немедленно арестовать заговорщиков! Совершенно политически неэффективно.

Если Би лгал… Айвен не хотел этого знать. Он произнес:

— Майлз говорил — если ты ввязываешься в игру с большими парнями, ты должен быть чертовски уверен, что выиграешь. Это Правило Один. А Правила Два не существует.

Байерли вздохнул. — На это он мне и указал.

Айвен заколебался. — Майлз разговаривал с тобой об этом?

— Десять дней назад. Тебе когда-нибудь рассказывали, что такое дежа вю, а, Айвен?

— Он ведь отчитал тебя, не так ли?

— Мне есть от кого выслушать просто выговор. Было хуже. Он… он раскритиковал меня. — Байерли слабо вздрогнул.. — Знаешь, с точки зрения специалиста по тайным операциям. Надеюсь, такого испытания мне больше никогда не выпадет, — он отпил маленький глоток вина.

Айвен почти поддался на то, чтобы выразить сочувственное согласие. Но не совсем. Он наморщил губы. — Так, Би… и кто твой тайный контакт?

Би моргнул. — Мой что?

— У каждого глубоко засекреченного скрытого осведомителя есть тайный контакт. Тебе не пошло бы на пользу, если бы тебя заметили прогуливающимся в здание СБ туда и обратно те люди, с которыми ты назавтра должен непринужденно болтать. И как давно ты на этой работе?

— На какой работе?

Айвен сидел в молчании, хмуро глядя на Би. Без всякого чувства юмора.

Би вздохнул. — Около восьми лет.

Айвен приподнял бровь. — Внутренние дела… контрразведка… гражданское лицо на контракте служащего… какой у тебя класс? И-6?

Губы Би дернулись.

— И-8.

— О-о. Очень хорошо.

— Ладно, это так. Конечно, прежде был И-9. И я уверен, что когда-нибудь мне его дадут снова. Мне нужно будет просто какое-то время поскучать и строго следовать правилам. Например, я обязан буду сообщить об этом разговоре.

— На здоровье, — Наконец, все сложилось в аккуратные колонки и без беспорядочных остатков. Значит Байерли Форратьер, как и предполагал Айвен, был одним из «грязных ангелов» Иллиана… точнее, теперь — Аллегре. Занятым, кажется, еще одной слегка личной работой на стороне. Би, разумеется, должен был получить выговор за свою «ловкость рук» в интересах Доно. Но его карьера не была разбита. На хитрый винт Байерли где-то в недрах штаб-квартиры СБ, безусловно, имелся кто-то сообразительный с отверткой. Офицер ранга Галени, если СБ достаточно повезло. И этот человек мог бы даже заглянуть после этого к Айвену. Такое знакомство собиралось оказаться интересным. Что лучше всего, Байерли Форратьер был его проблемой… Айвен с облегчением улыбнулся и встал.

Байерли потянулся, подобрал свой полупустой бокал с вином и собрался проводить Айвена на тропинку.

Сознание Айвена продолжало перебирать варианты сценариев, хотя он и строго приказал своему мозгу прекратить это. Ну, бокал вина должен его обмануть. Но он не мог еще раз не задать вопрос, — Так, кто же твое слепое прикрытие? Это должен быть кто-то из известных мне людей, черт возьми.

— Ну, Айвен. Думаю, ты уже получил достаточно подсказок, чтобы разгадать это сам.

— Ладно… это должно быть кто-то из среды высших форов, потому что это явно твоя специализация. Кто-то, с кем ты сталкиваешься часто, но не твой постоянный спутник. Кто-то, у кого ежедневный, но непримечательный контакт с СБ. Кто-то не привлекающий в этом смысле внимания. Скрытый от наблюдения канал, посредник, которого никто не видит. Скрытый на поверхности. Кто?

Они дошли до начала дорожки. Би улыбнулся. — Это было сказано. — Он медленно двинулся прочь. Айвен развернулся на месте, чтобы поймать слугу с винным подносом. Обернувшись, он следил, как Би, превосходно изображая полупьяного городского бездельника — в большей степени потому, что он таким и был, — останавливается, чтобы отдать один из своих специфических небольших поклонов леди Элис и Саймону Иллиану, только что вышедшим вместе из дворца прогуляться на свежем воздухе. Леди Элис ответила ему хладнокровным кивком.

Айвен подавился вином.

***

Майлз отправился позировать для видеосъемки вместе со всеми прочими участниками свадебной церемонии. Катриона пыталась не слишком нервничать, оставшись в доброй компании Марка и Карин, но испытала приступ облегчения, увидев как Майлз возвращается к ней со стороны северного дворцового парка. Императорский дворец был огромным, древним, прекрасным, пугающим и переполненным историей, и она сомневалась, что когда-нибудь сможет входить и выходить из его дверей так же легко, как это делал Майлз — словно это место ему принадлежало. И все же… на этот раз прийти в это удивительное место оказалось для нее легче, а следующее посещение, без сомнения, дастся ей еще проще. Весь мир не был столь уж огромным и пугающим местом, как она когда-то верила, или, если посмотреть по-другому… она не была столь маленькой и беспомощной, какой ее когда-то приучили представлять себя. Если власть была иллюзией, не была ли ею и слабость?

Майлз усмехался. Снова взяв Катриону под руку и крепко эту руку стиснув, он излил свои чувства зловещим хихиканьем.

— Какой злодейский смешок, дорогой…

— Это слишком хорошо, просто слишком. Я в первую очередь должен был тебя найти и поделиться этой новостью. — Он отвел ее немного в сторону от винного буфета Форкосиганов, осажденного пирующими, туда, где за деревьями широкая мощеная кирпичом дорожка вела из наверх из северного сада старого Императора Эзара. — Я только что выяснил, куда получил свое новое назначение Алексей Формонкриев.

— Надеюсь, что в девятый круг ада! — сказала она мстительно. — Этому кретину почти удалось забрать у меня Никки.

— Не хуже. Фактически это почти то же самое. Его отправили на остров Кайрил. Я надеялся, что его сделают офицером по метеорологии, но его назначили лишь новым заведующим прачечной. Ладно, нельзя получить все сразу. — он с непостижимым ликованием завертелся на месте.

Катриона с сомнением нахмурилась. — Это вряд ли похоже на достаточное наказание…

— Ты не понимаешь. Остров Кайрил — его еще называют лагерь Вечная Мерзлота — худшее военное назначение в Империи. Зимняя тренировочная база. Это арктический остров, на пять сотен километров вокруг нет ничего и никого, в том числе и женщин. Нельзя даже сбежать вплавь, потому что в этой воде ты замерзнешь за считанные минуты. Болота, которые готовы поглотить тебя живьем. Снежные бури. Ледяной туман. Ветер, который может унести даже машину. Холодный, темный, пьяный, смертельный… я провел там однажды целую вечность — несколько месяцев. Обучающиеся прибывают и уезжают, но постоянный персонал завяз там намертво. О-о. Правосудие справедливо.

Она переспросила под впечатлением от его очевидного энтузиазма, — Это действительно так плохо?

— Да — о, да. Ха! Мне нужно будет послать ему ящик хорошего бренди в честь свадьбы Императора. Или… нет, есть идея получше. Я пошлю ему ящик плохого бренди. Через какое-то время там перестаешь замечать разницу.

Принимая его заверения в нынешнем и будущем дискомфорте свершившегося возмездия, она довольно прогуливалась с ним под руку по краю нижнего сада. Скоро всех главных гостей — и Майлза в том числе позовут на официальный банкет, и там им придется ненадолго расстаться: он будет сидеть за высоким столом между императрицей Лаисой и ее комаррской подружкой, она — снова вместе с лордом Аудитором Фортицем и тетей. Планировались утомительные речи, но у Майлза были твердые планы воссоединиться с ней сразу после десерта.

— Так как ты думаешь? — спросил он, окидывая взглядом вечеринку — казалось. оживившуюся с наступлением сумерек. — Тебе понравилась бы большая свадьба?

Она теперь узнавала этот зарождающийся демонстративный блеск у него в глазах. Но графиня Корделия заранее «обработала» ее на предмет того, как с этим справляться. Она опустила ресницы. — Кажется, это противоречит моему годовому трауру. Но если бы ты не возражал подождать до следующей весны, свадьба могла бы быть такой большой, как ты только захочешь.

— А, — произнес он, — а-а. Осень — тоже подходящее время для свадеб…

— Тихая семейная свадьба осенью? Мне бы понравилось Она не опасалась — он найдет способ сделать ее незабываемой. И как она подозревала, лучше бы было не оставлять ему слишком много времени для составления планов.

— Может быть, в саду в Форкосиган-Сюрло? — спросил он. — Ты его еще не видела. Или в саду особняка Форкосиганов. — он искоса на нее посмотрел.

— Конечно, — любезно ответила она. — Свадьбы на свежем воздухе будут хитом в следующие несколько лет. И лорд с леди Форкосиган последуют моде.

Он усмехнулся при этих словах. Его… ее…их барраярский сад был бы к осени все еще слегка покрыт коркой. Но все же полон побегов, надежды и жизни, ожидающей под землей весенних дождей.

Они оба ненадолго остановились, и Катриона с восхищением уставилась на дипломатическую делегацию с Цетаганды, поднимающуюся по кирпичным ступенькам со стороны поблескивающих. Постоянного посла Цетаганды на Барраяре вместе с его высокой очаровательной женой сопровождал не только аут-губернатор Ро Кита — ближайшей планеты-соседa Барраярской империи — но еще самая настоящая женщина-аут из столицы Цетагандийской Империи. Хотя было общеизвестно, что аут-леди никогда не покидали Империи, она была персональным делегатом аут-Императора Флетчира Джияджи и его Императриц. Ее сопровождал гем-генерал самого высокого ранга. Никто не знал, как она выглядела — она всегда перемещалась в персональном силовом шаре, нынче вечером в честь праздника принявшего опалесцирующий розовый цвет. Гем-генерал, высокий и изысканный, был одет в официальный кроваво-красного цвета мундир персональной гвардии цетагандийского императора, что почему-то не составляло ужасного сочетания цветов с окраской шара.

Посол поглядел на Майлза и, взмахнув рукой в вежливом приветствии, что-то проговорил кивнувшему в ответ гем-генералу. К удивлению Катрионы, гем-генерал и розовый шар отделились от всей группы и один не спеша пошел, а другой поплыл, — в их сторону — Гем-генерал Бенин, — произнес Майлз, внезапно входя в роль в своем самом плавном стиле Имперского Аудитора. Его глаза загорелись любопытством и, что странно, удовольствием. Он отдал шару самый искренний поклон. — И аут-леди Пел. Как прекрасно снова видеть вас — и разговаривать с вами. Я надеюсь, что непривычное для вас путешествие не оказалось слишком утомительным?

— И в самом деле не оказалось, Лорд Аудитор Форкосиган. Я нашла его весьма стимулирующим. — раздался из передатчика шара ее голос. К изумлению Катрионы, на мгновение шар стал почти прозрачным. На мгновение проявилась сидящая в кресле, окруженном жемчужным блеском, высокая светловолосая женщина неопределенного возраста в струящемся розовом платье. Она была до головокружения прекрасна, но что-то в ее иронической улыбке подсказывало, что она уже не молода. Скрывающая ее оболочка снова сомкнулась.

— Вы оказали нам честь своим присутствием, аут-леди Пел, — официально произнес Майлз, а Катриона моргнула, чувствуя, что на мгновение ослепла. И внезапно ощутила себя ужасно дурно одетой. Но восхищение в глазах Майлза пылало только для нее, а не для розового видения. — Позвольте представить вам мою невесту, госпожу Катриону-Найлу Форвейн Форсуассон.

Изысканный офицер пробормотал вежливые поздравления. Затем он устремил задумчивый пристальный взгляд на Майлза и коснулся губ странно церемонным жестом, начиная разговор.

— Мой господин Император, аут Флетчир Джияджа, просил меня, лорд Форкосиган, если я встречусь с вами, передать вам его личные соболезнования по поводу смерти вашего близкого друга, адмирала Нейсмита.

Майлз замер, его улыбка на мгновение чуть застыла. — Действительно. Его смерть была для меня большим ударом.

— И мой господин Император добавил — он верит, что тот так и останется покойным.

Майлз кинул взгляд наверх, на высокого Бенина, и его глаза внезапно заискрились. — Передайте вашему господину Императору от моего имени — я верю, что его воскрешения не потребуется.

Гем-генерал сдержанно улыбнулся и вежливо склонил голову перед Майлзом. — Я передам ваши слова в точности, милорд. — Он отвесил им обоим сердечный поклон и вместе с розовым шаром отправился обратно к цетагандийской делегации.

Катриона, все еще в благоговейном ужасе перед светловолосой женщиной, пробормотала Майлзу, — О чем это он?

Майлз пожевал нижнюю губу. — Боюсь, это не новость, хотя я передам этот разговор генералу Аллегре. Бенин лишь подтвердил то, что Иллиан подозревал уже больше года назад. Моя секретная оперативная маска исчерпала свои возможности, по крайней мере, в смысле своей тайны для цетагандийцев. Ладно, адмирал Нейсмит и его многочисленные клоны — реальные и мнимые — вводили их в замешательство даже дольше, чем мне представлялось возможным. — Он коротко кивнул, как ей показалось — не испытывая недовольства, несмотря на краткую вспышку сожаления. Он крепче прижал ее к себе Сожаления… Что если бы они с Майлзом познакомились в двадцать лет — вместо ее знакомства с Тьеном? Это было возможно; она была студенткой окружного Университета Форбарра, а он — новоиспеченный офицер, то уезжающий из столицы, то возвращающийся обратно. Если бы их пути пересеклись, быть может, ей досталась бы не такая горькая жизнь?

Нет. Тогда мы были двумя другими людьми. Мы двигались в разные стороны: если бы наши пути пересеклись, то эта встреча была бы краткой, безразличной и мы не узнали бы друг друга. И она не могла сейчас пожелать, чтобы не было Никки, или чтобы она не узнала все это, даже не понимая что именно, за время своего затмения. Корни растут глубоко в темноте.

Она могла попасть сюда лишь тем путем, которым она прошла, и здесь, вместе с Майлзом — таким, как он был сейчас — было действительно хорошо. Если я — его утешение, то он — мое. Она признала, что потеряла годы, но в этом десятилетии не было ничего что она хотела бы вернуть, не было даже сожалений; с ней остались Никки и ее уроки. Теперь время идти вперед.

— А, — сказал Майлз, глядя как к ним с улыбкой приближается дворцовый слуга. — Они должны обойти сад и собрать всех заблудших на банкет. Пойдемте, миледи?