— Он положил раскрытую ладонь на свое обтянутое серой тканью колено и стал загибать пальцы, считая по порядку. — Убийство отметается. — Судя по его гримасе, это была шутка. Почти. — Грегор не допустил бы подобного иначе чем за явную измену, а Ришар, что весьма затруднительно, верен Империи. Из всех, кого я знаю, он действительно верит, что я убил Тьена, что в каком-то смысле превращает его в честного человека. Отвести его потихоньку в сторонку и рассказать ему правду о комаррском деле абсолютно недопустимо. Я предполагаю, что будет много маневров вокруг недостатка улик и приговор Не Доказано. Ну, СБ могла бы сфабриковать некоторые свидетельства, но меня чуть не тошнит при предположении, какие именно. Ни моя, ни ваша репутация для них не будет иметь первостепенного значения. И вы непременно будете в это втянуты в какой-то момент, а я… не смогу контролировать происходящее.

Она поняла, что стискивает зубы. Она провела языком по губам, расслабляя сведенные мускулы челюсти. — Я обычно упражнялась в терпении. В прежние дни.

— Я надеялся сделать так, чтобы теперь для вас настало другое время.

Она едва знала, что на это ответить, так что просто пожала плечами.

— Есть другой выбор. Другим способом я могу отклонить этот… поток нечистот.

— О?

— Я могу согнуться. Прекратить свою кампанию. Отдать голос округа Форкосиганов как воздержался… нет, этого наверное будет недостаточно, чтобы не нанести вреда. Тогда отдать его за Ришара. Отступить при всех.

Она набрала в грудь воздуху. Нет! — Это Грегор попросил вас сделать это? Или СБ?

— Нет. Пока еще нет, так или иначе. Но я спрашивал себя, не… не захотите ли вы, чтобы я так сделал.

Она отвела от него взгляд и смотрела вдаль, пока трижды глубоко не вдохнула. Вновь переведя на него взгляд, она ровно произнесла, — Думаю, в этом случае нам обоим придется воспользоваться этой кнопкой сброса.

Он принял сказанное почти не изменив выражение лица, лишь странно капельку дернув уголком рта. — У Доно недостаточно голосов.

— Пока у него есть ваш… я могу быть удовлетворена.

— И вы понимаете, что, наверное, грядет.

— Понимаю.

Он испустил долгий, скрываемый вздох.

Могла ли она что-то сделать, чтобы помочь в его деле? Ну, тайные враги Майлза не дергали бы столько скрытых струн своего влияния, если бы не намеревались вынудить их на какие-то необдуманные действия. Тогда нужна неподвижность и тишина — но не съежившейся добычи, а поджидающего охотника. Она испытующе поглядела на Майлза. На его лице была обычная маска веселости, но под ней — натянутые нервы… — Просто из любопытства, когда вы в последний раз пользовались вашим стимулятором припадков?

Он явно избегал ее взгляда. — Это было… некоторое время назад. Я был слишком занят. Вы же знаете, что это вырубает меня на целый день.

— Вместо того, чтобы вырубить вас прямо в палате Совета в день подсчета голосов? Нет. Я верю, что вы можете бросить на весы пару голосов. Так что воспользуйтесь им сегодня вечером. Обещайте мне!

— Да, мадам, — ответил он подобострастно. Суда по странному отблеску в глазах, он не был так подавлен, как уверял его краткий виноватый взгляд. — Обещаю.

Обещает. — Я должна идти.

Он без возражений встал. — Я провожу вас. — Рука под руку они побрели вдоль прохода, подвергаясь опасности быть погребенными под отвергнутыми историческими реликвиями. — Как вы сюда добрались?

— На такси.

— Могу я дать вам Пима, чтобы он отвез вас домой?

— Конечно.

В конце концов, он поехал вместе с нею, в заднем отделении просторного старого бронированного лимузина. Они говорили лишь о пустяках, словно у них было все время в мире. Поездка была короткой. Они не коснулись друг друга, когда он выпускал ее из машины. Автомобиль отъехал, и его серебристая дверца скрыла… все.

***

Лицо Айвена свело от улыбки. Замок Форхартунг сегодня вечером был назначен местом блестящего приема, устроенного Советом Графов для недавно прибывшей на свадьбу Грегора комаррской делегации — впрочем, сами комаррцы упорно продолжали называть ее свадьбой Лаисы. Фонарики и цветы украсили главный вестибюль, величественную лестницу на галерею Палаты Совета и большой зал, где проводился обед. Прием имел двойное значение — одновременно отмечалось расширение объема солнечного отражателя, которое было на прошлой неделе проведено голосованием через Совет, или пробито как тараном, в зависимости от политической точки зрения. Это был подарок Империи невесте в истинно планетарном масштабе.

Банкет сопровождался речами и видео-презентацией, не только демонстрирующей план расширения отражателя, жизненного важного в продолжавшемся терраформировании Комарры, но еще и обнародовавшей проект новой скачковой станции постройки объединенного барраярско-комаррского консорциума, включавшего Лаборатории Тоскане и Форсмит Лимитед. Мать Айвена приставила его сопровождать комаррскую леди, наследницу семьи, на этот небольшой интимный вечерок на пять сотен людей; увы, ей было больше шестидесяти, она была замужем и к тому же тетя будущей императрицы.

Вовсе не запуганная окружением высших форов, эта веселая седовласая леди была безмятежна — у нее был большой кусок Лабораторий Тоскане, пара тысяч комаррских планетарных акций с правом голоса и незамужняя внучка, которую она явно безумно любила. Айвен, любуясь видео-картинкой, согласился что девочка очаровательна, красива и явно очень умна. Но так как ей было всего семь лет, ее оставили дома. Покорно проведя тетушку Анну и ее ближайшее окружение по замку и рассказав о его самых важных архитектурных и исторических особенностях, Айвен сумел оставить их в плотной толпе комаррцев, окружавших Грегора с Лаисой, и спланировать свой побег. В то время как тетя Анна, повысив голос, чтобы перекричать весь этот гвалт, сообщала матери Айвена, что тот очень симпатичный мальчик, он сам снова скрылся в толпе, выуживая стоящего воле стены слугу с подносом послеобеденных спиртных напитков.

Он чуть не врезался в молодую пару, идущую по боковому проходу и не сводящую друг с друга глаз вместо того, чтобы глядеть по сторонам. Лорд Вильям Форташпула, наследник графа Форташпулы, недавно объявил со своей помолвке с леди Кассией Форгорофф. Кассия выглядела замечательно: глаза сияли, к лицу прилил румянец, платье с большим декольте… черт возьми, она что, как-то увеличила свой бюст или просто немного созрела за последние пару лет? Айвен все еще пробовал разрешить эту загадку, когда она поймала его пристальный взгляд; она вздернула голову, так что дрогнули цветы в ее гладких каштановых волосах, ухмыльнулась, крепче прижала руку своего жениха и проследовала мимо него. Лорд Форташпула успел лишь рассеянно коротко поздороваться с Айвеном, прежде чем его уволокли.

— Симпатичная девочка, — произнес рядом с Айвеном грубоватый голос, заставив его вздрогнуть. Айвен повернулся и обнаружил рядом своего дальнего родственника, графа Фалько Форпатрила, рассматривающего его из-под чрезвычайно густых седых бровей. — Как плохо, что ты не воспользовался тогда своим шансом, Айвен. А она тебя бросила ради лучшего кандидата, а?

— Кассия Форгорофф меня не бросала, — сказал Айвен чуть более пылко. — Я никогда за ней даже не ухаживал.

Глубокий смешок Фалько был неприятно недоверчивым. — Твоя мать говорила мне, что одно время Кассия из-за тебя совсем потеряла голову. Она, кажется, весьма мило пришла в себя. Я имею в виду Кассию, а не твою мать, бедняжку. Хотя леди Элис, кажется, тоже преодолела свою досаду по поводу твоих злополучных романов. — Он оглядел комнату, переведя взгляд на группу рядом с императором, где рядом с леди Элис стоял Иллиан, в своем обычном спокойном, но изысканном стиле.

— Ни один из этих романов не был злополучным, сэр, — произнес Айвен натянуто. — Они завершились ко взаимному удовлетворению. Я сам выбрал такую игру.

Фалько просто улыбнулся. Айвен, рискуя подвергнуться насмешкам в дальнейшем, отдал вежливый поклон пожилому, но держащемуся прямо графу Форхаласу, подошедшему к своему давнему коллеге Фалько. Фалько был то ли прогрессивный Консерватор, то ли консервативный Прогрессист, печально известный своей выжидательной позицией, заставлявшей обе стороны обхаживать его. Сколько Айвен помнил, Форхалас был ключевой фигурой в Консервативной оппозиции против центристов, которыми руководил Форкосиган. Форхалас не был лидером партии, но его репутация человека железной честности делала его тем, на кого равнялись другие.

Именно в этот момент к ним подошел и кузен Айвена Майлз, чуть улыбаясь и держа руки в карманах своего коричневого с серебром мундира Форкосиганов. Айвен напрягся, чтобы быстро метнуться с линии огня, если Майлз высматривает себе добровольцев для какой-то обдумываемой им сейчас нечестивой комбинации, однако Майлз ограничился полупоклоном. Он вполголоса пробормотал приветствия графам и отдал Форхаласу почтительный поклон, на который старик через мгновение ответил.

— Вы куда, Форкосиган? — непринужденно спросил Фалько. — Вы потом пойдете на прием в особняк Форсмитов?

— Нет, этим займется остальная часть команды. А я останусь на приеме Грегора. — он заколебался, затем приглашающе улыбнулся. — Или, может быть, вы оба, джентльмены, желаете заново рассмотреть иск лорда Доно и хотели бы отправиться куда-то поговорить об этом?

Форхалас просто покачал головой, но Фалько фыркнул от смеха. — Бросьте, Майлз. Это безнадежно. Бог свидетель, что вы отдали этому делу все свои силы — по крайней мере, я о вас спотыкался всю прошлую неделю -, но, боюсь, Прогресссисты должны удовлетвориться своей победой с признанием подарком солнечного отражателя.

Майлз оглядел редеющую толпу и рассудительно пожал плечами. Айвен знал, что он немало побегал туда-сюда в интересах Грегора, чтобы добиться такого результата голосования, одновременно со своей напряженной кампанией в пользу Доно и Рене. К небольшому удивлению, он выглядел истощенным. — Мы этим все оказали добрую услугу нашему будущему. Я думаю, что добавление к отражателю новых панелей принесет империи плоды еще раньше, чем закончится терраформирование.

— М-м, — нейтрально протянул Форхалас. При голосовании по поводу отражателя он воздержался, но имеющееся у Грегора большинство голосов сделало это неважным.

— Мне жаль, что Катриона не смогла быть здесь нынче вечером и видеть это, — добавил Майлз задумчиво.

— Да, а почему ты ее не привел? — спросил Айвен. Он не понимал стратегии Майлза в этом вопросе; он думал, что для преследуемой пары было бы намного полезнее открыто игнорировать общественное мнение и таким образом заставить его склониться перед ними, нежели малодушно покориться ему. Вообще бравада была бы гораздо больше в стиле Майлза.

— Увидим. Послезавтра. — сквозь зубы он добавил, — Жаль, что это проклятое голосование еще не закончено.

Айвен усмехнулся и понизил голос в ответ. — Что, ты настолько бетанец? Полу-бетанец. Я думал, что ты одобряешь демократию, Майлз. А в конце концов она тебе не понравилась?

С тонкой улыбкой Майлз не дал ввести себя в искушение. Он сердечно пожелал старшим джентльменам доброй ночи и слегка чопорно удалился.

— Мальчик Эйрела неважно выглядит, — заметил Форхалас, глядя ему вслед.

— Ну, он ушел в отставку из Безопасности по медицинским показаниям, — признал Фалько. — Было удивительно, что он смог прослужить так долго. Полагаю, сказались его старые проблемы.

Это было так, размышлял Айвен, но не в том смысле, какой имел в виду Фалько. Форхалас выглядел немного мрачным, возможно думая о повреждении, которое было нанесено Майлзу солтоксином еще до рождения, и о связанной с этим болезненной истории семьи Форхаласов. Айвен, пожалев старика, заметил, — Нет, сэр. Он пострадал при исполнении служебных обязанностей. — На самом деле, серый оттенок кожи и затрудненные движения настоятельно намекали на то, что с Майлзом недавно случился один из его приступов.

Граф Форхалас задумчиво нахмурился в ответ на его слова. — Так, Айвен. Вы его лучше знаете, чем кто-либо. Что вы считаете об этой разошедшейся вокруг уродливой выдумке относительно него и покойного мужа этой госпожи Форсуассон?

— Я думаю, это полностью сфабриковано, сэр.

— Элис сказала то же самое, — заметил Фалько. — Я сказал бы, если кто-то знает правду, то это она.

— Склонен вам поверить,. — Форхалас поглядел через весь сверкающий переполненный зал на группу людей возле императора. — Но я также думаю, что она полностью верна Форкосиганам и солгала бы без колебания, чтобы защитить их интересы.

— Вы правы лишь наполовину, сэр, — запальчиво сказал Айвен. — Она полностью верна.

Форхалас сделал умиротворяющий жест. — Не кусайся, парень. Я полагаю, что на самом деле у нас никогда не будет случая это узнать. С возрастом мы все учимся жить с подобной неопределенностью.

Айвен подавил раздраженный ответ. Граф Форхалас был уже шестым человеком, который за этот вечер пытался тем или иным косвенным путем выспросить у Айвена о делах его кузена. Если Майлзу пришлось вытерпеть половину этого, то неудивительно что он выглядел измученным. Хотя, мрачно размышлял Айвен, вероятно очень мало людей посмели задать ему такой вопрос в лицо — что подразумевало, что Айвен принял на себя весь огонь, предназначенный Майлзу. Что ж, это просто в порядке вещей.

— Если вы не пойдете к Форсмитам, — сказал на Форхаласу Фалько, — почему бы вам не отправиться со мной в особняк Форпатрилов? По крайней мере, мы сможем там выпить сидя. У меня есть намерение устроить с вами приватный разговор относительно этого водораздела.

— Спасибо, Фалько. Звучит куда более успокаивающе. Не что-нибудь вроде перспективы перехода из рук в руки большой суммы денег, вызывающей утомительное волнение среди наших коллег.

Из сказанного Айвен заключил, что промышленность в Округе Форхаласа в значительной степени «отстала от поезда» в том, что касается этого экономически выгодного комаррского предприятия. Охватившее Айвена оцепенение не имело никакого отношения к слишком большому количеству выпитого; фактически, она наводила на мысль, что он выпил слишком мало. Он собирался продолжить свое продвижение к бару, когда в поле его зрения появилось более приятное развлечение.

Оливия Куделка. На ней было белое с бежевым кружевное платье, подчеркивающее ее белокурую скромность. И она была одна. По меньшей мере пока.

— А. Извините меня, господа. Я заметил друга, которого искал. — Айвен сбежал от седовласых старцев и направился к своей добыче с осветившей его лицо улыбкой и работающим на всех оборотах соображении. Нежную Оливию всегда затмевали в глазах Айвена ее старшие и более смелые сестры, Делия и Марсия. Но Делия выбрала Дува Галени, а Марсия недвусмысленно отклонила ухаживание Айвена. Возможно… возможно он слишком быстро прекратил свое продвижение по генеалогическому древу Куделок.

— Добрый вечер, Оливия. Какое симпатичное платье. — Да, женщины тратят так много времени на свои наряды, так что это было хорошим началом заметить эти усилия. — Развлекаешься?

— Ой, привет, Айвен. Конечно.

— Я тебя раньше не видел. Мама приставила меня умащивать комаррцев.

— Мы пришли довольно поздно. Это уже четвертое место, которое мы посещаем сегодня вечером.

— "Мы!" Твои прочие родственники тоже здесь? Разумеется, я заметил Делию с Дувом. Они в той группе рядом с Грегором.

— Они там? О, отлично. Нам надо поздороваться прежде, чем уйдем.

— А что вы делаете потом?

— Отправимся на эту давку в особняк Форсмитов. Это потенциально чрезвычайно ценно.

Пока Айвен пытался расшифровать загадочное последнее замечание, Оливия подняла глаза и встретилась с кем-то пристальным взглядом. Ее губы приоткрылись, глаза вспыхнули, и на какую-то головокружительную секунду она напомнила Айвену Кассию Форгорофф. Встревоженный, он проследил за направлением ее взгляда. В той стороне не было никого, кроме лорда Доно Форратьера, который явно только что закончил разговор с его / ее давним другом, графиней Формюир. Красное платье графини поразительно дополняло спокойный черный цвет одежды Доно. Она потрепала Доно по руке, засмеялась и отправилась прочь. Графиня Формюир, насколько Айвену было известно, еще не вернулась к мужу; он хотел бы знать, как Доно проводил время с ней. Предположения заставили его мозги вскипеть.

— В особняк Форсмитов, а? — сказал Айвен. — Может быть, и я пойду с вами. Могу почти гарантировать, они выставят хорошее вино. Как вы туда отправитесь?

— На лимузине. Тебя подвезти?

Прекрасно. — Ну да, спасибо. Я не отказался бы. — Он приехал сюда вместе со своей матерью и Иллианом: со своей точки зрения — чтобы не поцарапать полировку своего скоростного автомобиля на переполненной стоянке, а с ее — для ее уверенности в том, что он выполнит свои обязанности, как ему были приказано. Он и не ожидал, что отсутствие у него здесь собственного автомобиля будет тактически полезно. Он ослепительно улыбнулся Оливии.

Доно подошел к ним, улыбаясь с особым удовлетворенным видом, заставившим Айвена с тревогой вспомнить утраченную леди Донну. Доно не был одним из тех людей, с которыми Айвен хотел бы так явно показываться на людях. Может быть, он мог бы дождаться, пока Оливия коротко поприветствует всех , и быстро уволочь ее прочь. — Похоже, все расходятся, — сказал Доно Оливии. Он приветственно кивнул Айвену. — Я позвоню Сзабо подать машину?

— Сначала нам надо повидаться с Дувом и Делией. А потом мы сможем идти. О, и я предложила Айвену завезти его с нами к Форсмитам. Я думаю, места хватит.

— Конечно, — Доно жизнерадостно и радушно улыбнулся.

— Она взяла сверток? — спросила Оливия у Доно, кинув взгляд на вспышку красного цвета, уже исчезающую в толпе.

Улыбка Доно на секунду превратилась в примечательно дьявольскую усмешку. — Да.

И пока Айвен все еще без успеха пытался вычислить, как им избавиться от человека, которых обеспечивает их транспортом, Байерли Форратьер обогнул несколько столов и обрушился на них. Проклятье. Все хуже и хуже.

— А, Доно, — приветствовал его кузен. — Ты все еще планируешь отправиться к Форсмитам — это будет твой последний визит за ночь?

— Да. Тебя тоже нужно подвезти?

— Не отсюда туда. У меня другие намерения. Хотя я бы оценил, если потом вы смогли забросить меня домой.

— Конечно.

— Ты так долго говорил с графиней Формюир там, на балконе. Перемывали косточки прежним временам, да?

— О да. — Доно неопределенно улыбнулся. — Знаешь, то да се.

Би пристально посмотрел на него, но Доно отказался вдаваться в подробности. Би спросил, — Тебе удалось повидаться с графом Форпински сегодня днем?

— Наконец-то да, и еще с парой других. Фортейн нам ничем не помог, но по крайней мере при Оливии он был вынужден оставаться вежливым. Форфолс, Форхалас и Форпатрил все трое, к несчастью, и слышать не захотели моих разглагольствований. — Доно стрельнул в Айвена несколько двусмысленным взглядом из-под своих черных бровей. — Ну, я не уверен по поводу Форфолса. Нам никто не открыл дверь; может быть, его действительно не было дома. Трудно было сказать.

— Так каков же счет? — спросил Би.

— Почти равный, Би. Сказать по правде, о таких шансах я никогда не смел и мечтать. Он неуверенности у меня просто живот скрутило.

— У тебя это пройдет. А… почти равно, но в чью пользу? — спросил Би.

— Не в ту, какую надо. К сожалению. Ладно… — вздохнул Доно, — это будет великая попытка.

Оливия сказала твердо, — Вы скоро войдете в историю. — Доно прижал ее руку своей и благодарно ей улыбнулся.

Байерли пожал плечами, что по его стандартам могло расцениваться как утешительный жест. — Кто знает, что может случиться и все перевернуть?

— До завтрашнего утра ? Боюсь, мало что. Жребий уже в значительной степени брошен.

— Голову выше. Осталась еще пара часов, чтобы поработать над людьми в особняке Форсмита. Просто держись живее. Я помогу. Будь выше этого…

Итак, Айвен обнаружил, что он вовсе не поймал произошел удобный случай провести время наедине с Оливией, а скорее его заманили в ловушку на заднее сиденье лимузина покойного графа Пьера в обществе Оливии, Доно, Сзабо плюс еще двух оруженосцев дома Форратьеров. Автомобиль Пьера был одним из немногих знакомых Айвену транспортных средств, который легко побивал и по старомодной роскоши, и по параноидальной бронированности реликвию времен Регентства, на которой ездил Майлз. Поэтому его передвижение превращалось в лучшем случае в громыхающее переваливание с боку на бок. Да, эта штука была довольно удобной; Айвену случалось спать в номере на космической станции, уступающем по размеру заднему отделению этой махины. Но Оливия как-то в конце концов села между Доно и Сзабо, а Айвена грели с двух боков пара оруженосцев.

Они проехали уже две трети пути к особняку Форсмитов, когда Доно, пристально глядевший сквозь стекло, так что на его лбу между бровями проявились две вертикальные морщинки, внезапно наклонился вперед и обратился в переговорное устройство к водителю. — Джорис, давай опять подъедем к графу Форфолсу. Дадим ему еще одну попытку.

Автомобиль тяжело обогнул следующий угол и стал возвращаться. Жилой дом, в котором была квартира Форфолса, виднелся в паре минут езды.

Семейство Форфолсов установило примечательный рекорд, оказываясь на стороне проигравших во всех барраярских войнах последнего столетия, в том числе сотрудничая с цетагандийцами и поддержав не ту сторону в мятеже претендента Фордариана. Слегка угрюмый их нынешний потомок, подавленный многочисленными поражениями своих предков, влачил свою жизнь в столице исключительно на доходы от старого и продуваемого сквозняками семейного особняка Форфолсов, который он сдавал в аренду инициативному простолюдину с грандиозными амбициями. Вместо дозволенных двадцати оруженосцев у него был только один-единственный, такой же подавленный и довольно пожилой человек, выполнявший обязанности всех слуг, которые нужны графу. Однако боязливый отказ Форфолса присоединяться к какой-либо фракции, партии или проекту, как бы благотворен он ни был, по крайней мере означал, что он не решил точно отдать свой голос за Ришара. А как полагал Айвен, голос есть голос и неважно, насколько эксцентричен его обладатель.

Узкий, многоэтажный паркинг, пристроенный к дому, предоставлял место для стоянки транспортных средств простым жителям дома; Айвен не сомневался, что это делалось за высокую дополнительную плату. Место для стоянки машин в столице, как правило, стоило отдельно за каждый квадратный метр. Джорис втиснул лимузин в скудный зазор, но вынужден был остановиться, увидев что все места для гостей на первом этаже уже заняты.

Айвен, сперва намереваясь остаться в уютном автомобиле с Оливией, пересмотрел свой план, когда она выпрыгнула из машины, чтобы пойти с Доно. Доно оставил Джориса ждать, пока освободится место, и, с Оливией с одной стороны и своим эскортом охраны с другой, направился по уличному пешеходному проходу вокруг дома к главному входу. Разрываясь между любопытством и осторожностью, Айвен потащился за ними. Коротким жестом Сзабо оставил одного из своих людей на посту у внешней двери, а второго — на выходе из лифтовой шахты, так что к квартире Форфолса они подошли не очень устрашающей группой в четыре человека.

К двери над номером квартиры была чуть криво прикручена лаконичная медная табличка; она гласила Дом Форфолсов и должна была бы смотреться внушительно, однако в этом контексте достигала скорее патетического впечатления. Айвен вспомнил, как часто его тетя Корделия утверждала, что правительство есть чисто умозрительная конструкция. Лорд Доно коснулся панели звонка.

Через пару минут из переговорного устройства вырвался ворчливый голос, хотя небольшой квадрат видеоэкрана оставался пустым. — Что вам надо?

Доно поглядел на Сзабо, и шепнул, — Это Форфолс?

— По голосу похоже, — пробормотал Сзабо в ответ. — Он недостаточно дрожит, чтобы принадлежать его старому оруженосцу.

— Добрый вечер, граф Форфолс, — спокойно произнес Доно в комм-устройство. — Я — лорд Доно Форратьер. — Он указал на своих спутников. — Я полагаю, вы знакомы с Айвеном Форпатрилом и знаете моего старшего оруженосца, Сзабо. Это мисс Оливия Куделка. Я зашел поговорить с вами о завтрашнем голосовании по передаче графства моего Округа.

— Сейчас слишком поздно, — ответил голос.

Сзабо закатил глаза.

— Я вовсе не хочу нарушать ваш отдых, — настаивал Доно.

— Хорошо. Так уходите.

Доно вздохнул. — Разумеется, сэр Но прежде чем мы уйдем, можно ли мне будет по крайней мере узнать, как вы намереваетесь голосовать по этому вопросу завтра?

— Меня не волнует, какой из Форратьеров получит Округ. Вся их семья помешанная. Чума на обе ваши стороны.

Доно глубоко вдохнул и продолжал улыбаться. — Да, сэр, но примите во внимание последствия. Если вы воздержитесь, а голосование ничего не решит, то оно будет просто повторяться. Снова и снова, пока большинство не придет к единому решению. Я также замечу, что в лице моего кузена Ришара вы найдете крайне беспокойного коллегу… он несдержан и имеет много склонностей к спорам и партийным разногласиям.

Переговорное устройство ответило такой долгой тишиной., что Айвен засомневался, не вернулся ли Форфолс в кровать.

Оливия склонилась к видеокамере и горячо проговорила, — Граф Форфолс, сэр, если вы проголосуете за лорда Доно, вы не пожалеете об этом. Он будет прилежно служить и Округу Форратьер, и Империи.

После секундной паузы голос ответил, — А, вы — одна из девочек коммодора Куделки, да? Значит Эйрел Форкосиган поддерживает эту чепуху?

— Лорд Майлз Форкосиган, который является представителем своего отца на голосовании с Совете, меня полностью поддерживает , — ответил Доно.

— Беспокойный. Ха! Вот кто беспокойный.

— Несомненно, — согласился Доно. — Я это и сам заметил. Но как вы намерены голосовать?

Еще одна пауза. — Я не знаю. Я подумаю об этом.

— Благодарю вас, сэр — Доно сделал им всем жест удалиться; его маленькая свита последовала за ним обратно к лифтовым шахтам.

— Это не было очень убедительно, — сказал Айвен.

— Можете вы представить, насколько положительно звучит ответ Я об этом подумаю на фоне некоторых других ответов, которые я получил? — сказал Доно с сожалением. — В сравнении с некоторыми из его коллег граф Форфолс — просто источник щедрости. — Они подобрали оруженосца и спустились по лифтовой шахте. Когда они вышли в нижний вестибюль, Доно добавил:

— Вы должны ценить Форфолса за его честность. У него есть множество сомнительных способов вытянуть из своего Округа его доходы, чтобы жить побогаче, но он к ним не прибегает.

— Уф, — сказал Сзабо. — Будь я одним из его вассалов, то я, черт возьми, подбил бы его чего-нибудь украсть. Это было бы лучше этого несчастного фарса нищеты. Это просто не по-форски. Это дурно выглядит.

Они вышли из здания — Сзабо первым, за ним Доно рука об руку с Оливией, потом Айвен и замыкали процессию два оруженосца. Когда они вошли через пешеходный проход в слабо освещенный гараж, Сзабо резко остановился и сказал, — Проклятье, где автомобиль? — Он поднес наручный комм к губам. — Джорис?

Оливия сказала с тревогой, — Может быть, еще кто-то пришел и Джорису пришлось вывести автомобиль вверх, а потом снова вниз и объехать и вокруг квартала, чтобы дать им проехать. Для такого автомобиля здесь не хватит места развернуться.

— Не без… — начал Сзабо. Его слова прервало тихое жужжание, донесшееся словно ниоткуда, и этот звук был знаком слуху Айвена. Сзабо свалился, как подрубленное дерево.

— Парализатор! — взревел Айвен и прыгнул направо за ближайший столб. Он огляделся вокруг в поисках Оливии, но она вместе с Доно увернулась в другую сторону,. Два лучше нацеленных выстрела парализатора уложили двух оставшихся оруженосцев, бросившихся вправо и влево, хотя один из них и успел выстрелить вслепую из своего собственного оружия прежде, чем упал.

Айвен, пригибаясь под прикрытием столба и обветшалого лимузина, проклял себя за отсутствие оружия и попытался разглядеть, откуда исходили выстрелы. Колонны, автомобили, недостаточное освещение, тени… дальше вверх по пандусу в тени столба мелькнула смутная фигура и исчезла среди тесно стоящих машин.

Правила боя на парализаторах были просты. Уложи все, что движется, а потом разберись, кто это, в надежде, что ни у кого не оказалось больного сердца. Айвен мог бы добыть парализатор у находящегося без сознания оруженосца Доно, если бы он только мог до него добраться и не дать при этом себя задеть….

С пандуса донесся хриплый шепот, — Куда он делся?

— Вниз ко входу. Гофф его сделает. Уложи этого проклятого офицера, как только увидишь его в прицеле.

Значит, по крайней мере три противника. Плюс еще один. По крайней мере еще один. Проклиная узкий зазор, Айвен на четвереньках отполз назад от своего столба, защищающего его от выстрела парализатора, и попытался выяснить, можно ли протиснуться между рядом машин и стеной в сторону входа.. Если бы он мог выбраться на улицу…

Должно быть, это была попытка схватить их. Если бы целью было убийство, нападавшая сторона выбрала бы намного более смертоносное оружие и все они уже представляли бы собой мясной фарш на стенах гаража. В щели между двумя автомобилями, внизу и слева от пандуса, мелькнуло что-то белое — Оливия в своем вечернем платье. Из-за столба раздался сырой шлепок, за ним последовал тошнотворный звук, словно спелая тыква разбилась об асфальт. — Отлично! — выпалил голос Доно.

Айвен напомнил себе, что мать Оливии была персональным телохранителем ребенка-императора. Он попробовал представить, какие милые материнские наставления давались дочерям в доме Куделок. Он был практически уверен, что они там не огранивались совместным печением пирогов.

Метнулась одетая в черное фигура.

— Вот он идет! Хватай его! Нет, нет… он должен оставаться в сознании.

Бегущие шаги, звуки потасовки и громкое дыхание, звук удара, придушенный вопль… молясь чтобы никто не обратил на него внимание, Айвен метнулся к парализатору оруженосца, схватил его и снова присел в укрытии. Выше по пандусу справа раздался звук машины, быстро и без всяких правил спускающейся к ним. Айвен рискнул выглянуть поверх автомобиля. Незапертые задние двери разбитого фургона-подъемника хлопнули, когда он резко, с заносом, остановился. Двое мужчин толкали Доно к машине. Рот его был открыт, он упирался, на его лице было выражение изумленного страдания.