Потомки Шаннары (Шаннара - 4)

      День был пасмурный, моросил мелкий дождь, земля под ногами была мягкой и влажной, как губка. Они снова пошли на север, к Радужному озеру, планируя выйти к нему до наступления ночи. План Моргана был прост. Они отыщут лодку, которую братья спрятали в устье реки Раппахалладрон, и возьмут курс на южный берег, обходя стороной Низины Клета, Черные Дубы и Мглистую Топь, кишащие всяческой нечистью. Затем они достигнут дальнего берега, отыщут устье Серебряной реки и поплывут по ней на восток, к Кальхавену.
      План был хорош, но не без слабых мест. Морган хотел плыть по Радужному озеру ночью, чтобы их никто не заметил, а ориентироваться по луне и звездам. Однако по затянутому облаками небу можно было понять, что ночь предстоит беззвездная и их вполне может отнести на юг, как раз к тем опасностям, которые они намереваются обойти.
      Поэтому, после того как путники нашли лодку и убедились, что она не протекает, они решили провести ночь на берегу озера.
      С утра погода немного изменилась. Дождь перестал, слегка потеплело, но облака все так же затягивали небо, смешиваясь с туманом, окутавшим все озеро от берега до берега.
      Пар и Колл с сомнением посматривали на серую пелену, окружавшую их.
      - Это все разойдется, - заверил их Морган, горевший желанием поскорее отчалить.
      Они столкнули лодку на воду и гребли, пока не поймали ветер в самодельный парус. Облака поднялись немного выше, и небо чуть посветлело, но туман продолжал клубиться над поверхностью озера: густой, словно овечья шерсть, он скрывал все вокруг. Наступил полдень, но никаких изменений в погоде он не принес, и наконец даже Морган признался, что не представляет, где они находятся.
      К закату друзья все еще дрейфовали по озеру. Но вот стемнело. Ветер стих, и лодка еле двигалась. Они немного поели - больше потому, что это было необходимо, а не из-за того, что проголодались, потом бросили жребий, кому дежурить первому, и попытались уснуть.
      - Помнишь рассказ о Шиа Омсворде и чудовище, жившем во Мглистой Топи? - прошептал Колл Пару. - Я уверен, скоро мы узнаем, правда это или нет!
      Ночь тянулась медленно, наполненная ощущением надвигающейся опасности. Но наступило утро, а с ними ничего не случилось. Туман рассеялся, и небо посветлело. Друзья обнаружили, что их отнесло на север. Приободрившись, они посмеялись над своими ночными страхами и, развернув лодку на восток, стали грести по очереди, дожидаясь ветра. Через какое-то время от тумана не осталось и следа, облака рассеялись, и они увидели на горизонте южный берег. Около полудня подул северо-восточный ветер, они отложили весла и поставили парус. Время шло, и лодка бодро бежала на восток. День уже клонился к вечеру, когда они наконец пристали к берегу в небольшой, заросшей лесом бухточке рядом с устьем Серебряной реки. Друзья загнали лодку в заросли тростника, привязали ее и отправились дальше пешком. Солнце заходило, его лучи, пробиваясь через низко нависшие облака и клочья тумана, окрашивали небо в необычный розовый цвет.
      В лесу еще стояла тишина, ночные певцы ждали наступления полной темноты, чтобы начать свои серенады. Рядом у валунов лениво текла река, широко разлившаяся после дождей. Тени деревьев удлинялись, дневной свет понемногу мерк. Теперь они шли в темноте. Путники поговорили немного о короле Серебряной реки.
      - Он ушел вместе с магией, - сказал Пар, осторожно шагая по тропе, скользкой от дождя. Этой ночью было светлее, хотя и не так, как им хотелось бы, - луна и звезды играли друг с другом в прятки среди облаков. - Он ушел, как ушли друиды и эльфы, о них остались только предания.
      - Может быть, да, а может быть, и нет, - заметил Морган. Путешественники рассказывают, что время от времени его все еще видят старика с фонарем, он защищает путников. Хотя, говорят, его владения уже не те, что прежде. Только река и немного земли вдоль берегов. Все остальное принадлежит нам.
      - Все остальное принадлежит Федерации, - фыркнул Колл.
      Морган пнул ногой ветку, и она, вращаясь, улетела в темноту.
      - Я знаю одного бродячего торговца - он бродил со своими товарами от плоскогорья до Анара, - так он утверждает, что разговаривал с королем Серебряной реки. Этот торговец рассказывал, что как-то заблудился в низинах возле Кургана Битвы и старик с фонарем показал ему дорогу. - Морган немного помолчал. - Не знаю, правда, можно ли ему верить. Эти торговцы самые большие врали на свете.
      - А я думаю, что он ушел, - сказал Пар, погрустнев от собственной уверенности в этом. - Магия не может существовать, когда ею никто не занимается и не верит в нее. Поэтому теперь король Серебряной реки лишь легенда, в которую верим ты, я, Колл да еще, может быть, человек десять.
      - Омсворды всегда верили, - тихо добавил Колл.
      Дальше друзья молча шли, прислушиваясь к ночным звукам. Было ясно, что этой ночью они не успеют дойти до Кальхавена, но и останавливаться им не хотелось. По мере того как путники удалялись от озера, тропа становилась все уже, все гуще зарастала кустарником, как будто обступающим их в темноте.
      Река на перекатах угрюмо шумела, и ландшафт постепенно менялся: теперь попадались канавы да пригорки вперемежку с валунами и пнями.
      - Дорога на Кальхавен уже не та, что раньше, - проворчал Морган, споткнувшись.
      Пар и Колл не знали, верить ему или нет, потому что ни тот ни другой никогда не бывали в Анаре. Они переглянулись и промолчали.
      Вскоре тропа резко оборвалась - несколько упавших деревьев перекрыли проход. Отсюда отходила другая тропинка - в чащу леса, в сторону от реки. Морган постоял немного в нерешительности и направился по ней. Деревья над их головами смыкались, переплетаясь ветвями, пропуская лишь тонкий лучик лунного света, и друзьям пришлось продолжать путь гуськом. Морган начал что-то бормотать, но по тону можно было понять, что он злится. Вьющиеся растения и ветви деревьев, опускаясь все ниже, вынуждали путников пригибать головы. Деревья источали зловоние, будто под землей что-то разлагалось. Не в силах вынести этот смрад, Пар пытался задержать дыхание.
      - Тут как будто труп разлагается, - прошептал сзади Колл.
      Вдруг в памяти Пара что-то прояснилось. Он вспомнил запах, исходивший от женщины, которую старик назвал порождением Тьмы. Запах был тот же самый.
      Через мгновение они вышли из леса и оказались на опушке, усеянной гниющими стволами и костями. Посреди поляны была большая лужа, на поверхности которой булькали пузырьки, словно это не лужа, а котел, под которым разведен огонь.
      Призрачные глаза буравили их из темноты. Друзья остановились как по команде.
      - Морган, это точь-в-точь как... - Пар не успел договорить.
      Из-за деревьев бесшумно появилось порождение Тьмы. Огромное существо, похожее на человека, но раза в два больше взрослого мужчины, было покрыто грубой косматой шерстью. Огромные когтистые лапы, вытянутые вперед, загребали воздух, существо двигалось сгорбившись, наподобие гориллы. В шерсти различалось лицо, но человеческим его вряд ли можно было назвать, морщинистое и кривое, изо рта торчали гнилые зубы, похожие на ребра мелкого животного, глаза, наполовину закрытые тяжелыми веками, смотрели на мир с ненавистью, пылая огнем.
      - Вот это да... - тихо сказал Морган. Порождение Тьмы шагнуло вперед плавным движением крадущейся кошки.
      - Почему вы здесь? - проскрипело оно - звук доносился словно из глубокого пустого колодца.
      - Мы заблуди... - начал было Морган.
      - Вы забрели на мои земли, - оборвало его порождение Тьмы, мерзко щелкая зубами. - Я зол на вас!
      Колл повернулся к Пару, и тот быстро шепнул ему: "Порождение Тьмы!"
      - За это я возьму одного из вас! - прорычала тварь. - Дайте мне одного из вас! Дайте!
      Трое друзей быстро переглянулись. Они знали, что рассчитывать могут лишь на себя. Здесь уже нет старика, и на помощь никто не придет.
      Морган вытащил из ножен меч Ли. Красные глаза чудовища отразились на лезвии.
      - Или ты дашь нам пройти спокойно... - заговорил горец.
      Он не успел закончить. Порождение Тьмы с криком кинулось на него. Почти мгновенно эта образина оказалась возле Моргана и нанесла ему удар когтистой лапой. Но горец успел подставить меч плашмя и отвести удар, так что чудовище потеряло равновесие и его атака сорвалась. Колл, прыгнув, полоснул его коротким мечом, а Пар, призвав на помощь магию песни желаний, затуманил его зрение роем жужжащих ос. Чудовище отступило на шаг, разорвав тишину яростным ревом, и снова бросилось в атаку. Оно достало Моргана, попытавшегося отпрянуть в сторону, прямым ударом, отчего тот рухнул навзничь. Порождение Тьмы повернулось, и Колл с такой силой рубанул чудовище мечом, что отсек ему лапу выше локтя. Чудовище отступило, но тут же вернулось, схватило отрубленную конечность и опять отошло на несколько шагов. Потом осторожно приставило отрубленную лапу на место. По телу монстра прошла судорога, похожая на движения клубка змей, и лапа оказалась целой.
      Порождение Тьмы удовлетворенно зашипело и снова бросилось на них. На этот раз Пар попытался остановить его видением стаи волков, но чудовище не обратило на них внимания. Оно снова выбрало Моргана - отбросило его меч в сторону и опрокинуло горца на землю. Если бы не Омсворды, ему пришел бы конец. Долинцы атаковали врага и сбили его с ног, но чудовище мгновенно поднялось. Пар получил удар по лицу, глаза застлала багровая вспышка, и он упал. Но, услышав воинственный крик Колла и хрюканье чудовища, он заставил себя подняться.
      Чудовище широко раскинуло лапы, готовясь схватить его. Колл, ударившийся о дерево, лежал в дюжине шагов, Моргана не было видно. Пар медленно отступил, пытаясь что-нибудь придумать. Для магии времени не оставалось. Он сделал еще шаг и уперся спиной в ствол дерева.
      И тут появился Морган. Он выскочил из темноты, крича: "Ли! Ли!" - и налетел на порождение Тьмы. Его лицо и одежду заливала кровь, в глазах пылала ярость. Меч Ли, описав дугу, опустился на монстра, и произошло чудо: меч вспыхнул ослепительным огнем и вошел в грудь чудовища, как в масло.
      Пар вздрогнул и поднял руку, прикрывая глаза. Нет, вдруг дошло до него, это не просто огонь, это магия!
      Чудовище в недоумении завыло: оно не могло поверить в происходящее. Магическая сила меча Ли рассекла его плоть, как бритва - тонкую ткань. Чудовище задрожало и стало как бы проседать внутрь себя. Пар быстро упал на землю и откатился в сторону. Он увидел, как порождение Тьмы из последних сил рванулось вперед, потом вспыхнуло так же ярко, как поразившее его оружие, и превратилось в пепел.
      Меч Ли мгновенно погас. В воздухе повисла тишина. Посреди поляны плавало облако дыма, испуская сильный едкий запах. В луже что-то булькнуло в последний раз и стихло.
      Морган встал на одно колено перед мечом, лежащим на холмике пепла. Он дрожал всем телом.
      - Черт возьми! - шептал он изумленно. - Я ведь чувствовал его силу... Но никогда не думал, что такое возможно...
      Пар подошел к нему и присел рядом, он посмотрел на Моргана и увидел, что его лицо залито кровью и все в ссадинах. Он обнял горца.
      - Морган, в нем еще жива магия! - сказал Пар. - И она жила все эти годы.
      Морган вопросительно посмотрел на него.
      - Ты разве не понял? Магия спала в нем со времен Алланона! В ней просто не было нужды! И потребовалась другая магия, чтобы заставить ее пробудиться! Такая, как у этого существа! Вот почему никто ничего не замечал, пока меч не коснулся...
      Он не договорил. Колл, споткнувшись, повалился на них и сполз на землю.
      - Кажется, у меня сломана рука, - пробормотал он.
      Перелома не оказалось, но ушибы были основательные. Пар перебинтовал ему руку и решил подвесить ее дня на два на перевязь.
      - Старик предупреждал, что на нас будут охотиться, - напомнил друзьям Пар.
      - Уж не знаю, охотилась ли эта тварь на нас, или мы оказались настолько невезучими, что напоролись на нее сами, - проворчал Колл. - Но я очень не хотел бы снова встретиться с чем-нибудь вроде нее!
      - Однако, если это случится... - тихо начал Морган и задумался на мгновение, - если это случится, мы будем знать, что делать. - И он погладил свой клинок нежно, словно лицо женщины.
      Пар навсегда запомнил, что он почувствовал в это мгновение. Память об этом оказалась сильнее воспоминаний об их схватке с порождением Тьмы кратких мгновений, вырванных из обычной жизни. Чувство, которое он испытал, было ревностью. Раньше Пар считал себя единственным, кто обладает настоящей магией. Теперь стало очевидным, что ею владеет и Морган Ли. Конечно, у Пара осталась магия песни желаний, но она меркла в сравнении с могуществом меча Моргана.
      Меч уничтожил порождение Тьмы, в то время как видения Пара лишь раздражали чудовище. Он задумался, есть ли от его магии хоть какая-то реальная польза.
      ГЛАВА 7
      Они продолжали свой путь к Кальхавену и готовы были идти без остановки день и ночь, только бы не задерживаться в этих лесах. Они вернулись на главную тропу, бежавшую вдоль Серебряной реки и сворачивавшую на восток. Пока они, падая и спотыкаясь, с трудом продвигались вперед, каждый думал о своем. Мысли Пара блуждали, словно стадо овец по пастбищу, и внезапно он поймал себя на том, что вспоминает старые легенды.
      Он припомнил, что в историях о мече Ли говорилось: сила его, если так можно выразиться, обоюдоостра. Меч обрел магическую силу по воле Алланона во времена Брин Омсворд, когда эта девушка из Дола отправилась на восток со своим спутником Роном Ли, предком Моргана. Друид Алланон погрузил лезвие меча в волшебные воды Хейдисхорна и этим навсегда изменил его свойства. Меч стал не просто оружием, он стал талисманом, способным выстоять против Мордов. Но его магия уподобилась всем прочим магиям старого мира: она несла в себе одновременно и благословение, и проклятие. Сила этого меча заставляла владельца постоянно прибегать к его помощи и делала хозяина все более и более зависимым от него. Брин Омсворд поняла эту опасность, но Рон Ли не обращал внимания на ее предупреждения. Что происходило с мечом потом - неизвестно, говорили только, что больше он не требовался, а значит, и не использовался. До этой ночи. И похоже, сейчас пришла очередь Пара предупредить Моргана об опасности.
      Но как это сделать? Морган был его лучшим другом, а ожившая магия меча только что спасла им жизнь! И как в таком случае он может сказать Моргану, чтобы тот больше не пользовался мечом? Это выглядело бы просто как зависть. Кроме того, если они опять столкнутся с порождениями Тьмы, магия меча будет им жизненно необходима. А для такого предположения имелись самые веские основания. И Пар решил пока молчать.
      Ночью они разговаривали о порождениях Тьмы. У них не осталось ни малейших сомнений в их существовании. Даже Колл не раздумывал, как назвать чудовище, напавшее на них. Но порождения Тьмы остались для них загадкой. Друзья не знали, откуда и зачем они появляются. Не знали даже, что представляют собой эти твари. Они не имели представления об источнике их силы, хотя понимали, что сила эта должна питаться какой-то извращенной формой магии. И если порождения Тьмы действительно охотятся за ними, то неизвестно, как им в таком случае поступать. Но теперь друзья знали: старик, предупреждавший их об опасности, говорил правду.
      Уже на рассвете, усталые и полусонные, путники оказались у Кальхавена. Небо затянули тучи, задевавшие макушки деревьев, что придавало городу гномов мрачноватый вид. Сквозь редкие деревья можно было рассмотреть дома с дымящимися трубами, сараи и маленькие огороженные дворики со скотиной на привязи. В крохотных огородиках овощи боролись с сорняками за место под солнцем. Не оставалось ни клочка свободной земли. Дома, сараи, домашний скот, сады и лес - все, казалось, громоздится одно на другом. И всюду чувствовались запустение и упадок: краска на домах облезла, камни и штукатурка растрескались, изгороди повалились, животные бродили неухоженные, сорняки в огородах так перемешались с овощами, что невозможно было отличить одно от другого.
      Женщины, главным образом старухи, видневшиеся через открытые двери и окна, занимались стиркой, копошились на кухнях, у всех был одинаково неопрятный вид. Во дворах, переулках и на улице играли дети, оборванные и дикие, как горные бараны.
      Морган переглянулся с Паром и Коллом и сказал:
      - Я забыл, что Кальхавен знаком вам только по легендам. Сейчас он совсем другой. Вы, конечно, устали, но, раз уж оказались здесь, вам нужно все это увидеть. Кальхавен считался самым красивым поселением Восточной Земли, душой и сердцем дворфов, - тихо бормотал Морган. Он не глядел на своих спутников. - Кальхавен был раем, оазисом, пристанищем для добрых душой, памятником, который воздвигли гордость и упорный труд. - Он опустил голову. - И вот что мы видим сейчас.
      К ним подбежали малыши и принялись попрошайничать. Морган ласково потрепал одного из них по голове и пошел дальше.
      Друзья свернули в переулок, вышли к реке, загаженной мусором и сточными водами. По берегам бродили дети, лениво разглядывая проплывающие мимо отбросы. Они перешли по мостику на другой берег. В воздухе висел запах гнили.
      - А где же мужчины? - спросил Пар. Морган огляделся:
      - Самые удачливые мертвы, остальные в шахтах и трудовых лагерях. Вот почему все выглядит таким заброшенным. Здесь не осталось ни одного мужчины, только старики, дети да несколько женщин. - Он остановился. - Все как нужно Федерации. Пойдемте туда.
      Они зашагали по узкой дорожке, ведущей к нескольким строениям, выглядевшим гораздо приличнее. Дома были свежевыкрашены, камни, видно, регулярно скребли, садики и газоны содержались в порядке. Во дворах и в домах тоже работали женщины, преимущественно молодые, они занимались той же работой, что и те, которых друзья видели раньше, но результаты отличались, как день от ночи. Все здесь было ухоженным и чистым.
      Морган повел их в маленький парк, предусмотрительно шагая в тени пихт.
      - Видите это? - показал он на красивые коттеджи. Пар и Колл кивнули. Здесь живут солдаты и чиновники Федерации. Они заставляют прислуживать им самых молодых и сильных женщин. Большинство женщин вынуждено и жить с ними. - Он многозначительно посмотрел на братьев.
      Они вышли из парка и, спустившись по склону холма, оказались в городском центре. Жилые дома сменились лавками и конторами, прохожих стало заметно больше. Дворфы здесь занимались торговлей, но их тоже было мало, и все они выглядели стариками. На улицах друзья заметили много торговцев из других Земель. Всюду ходили патрули солдат Федерации.
      Морган увлек братьев в проулок, чтобы их не заметили.
      - Вот, посмотрите. Это скупка серебра. Его добывают дворфы на рудниках, их держат под землей - вы знаете, что это такое, - потом вынуждают сдавать весь добытый ими металл по ценам, устанавливаемым Федерацией. А большую часть вырученных денег у них отбирают в виде различных налогов. Все животные тоже принадлежат Федерации - их дают якобы в аренду. Дворфов строго ограничивают во всем. Вот там, внизу, - рынок. Фрукты и овощи выращивают и продают дворфы, а прибыль от продажи отбирается. Вот как теперь тут все обстоит. Вот что значит на деле "защита Федерации" для этого народа.
      Пройдя улицу до конца, они остановились поодаль от зевак, столпившихся вокруг помоста, где стояли молодые дворфы в цепях - мужчины и женщины. Их выставили на продажу. Путники задержались там на мгновение, Морган пояснил:
      - Власти продают лишних, тех, которые не нужны им самим.
      Он увел братьев из торгового района на склон холма, возвышающегося над городом. Склон выглядел совершенно безжизненным. Когда-то на нем были террасы, и остатки опор торчали из земли, как могильные камни.
      - Знаете, что это такое? - тихо спросил Морган.
      Они отрицательно покачали головами.
      - Это все, что осталось от Луговых садов. Эту историю вы должны знать. Гномы разбили сады на особой земле, которую привозили из долины, на земле черной, как уголь. Здесь росли все существующие на земле цветы. Мой отец говорил, что сады - самое прекрасное, что он видел в жизни. Он был здесь однажды, еще мальчиком. - Морган помолчал некоторое время, пока они рассматривали руины, потом продолжил: - Когда город пал, федераты сожгли сады.
      Когда они уходили со склона, направляясь теперь в сторону окраины, Пар спросил:
      - Откуда ты все это знаешь, Морган? От отца?
      - Нет, - ответил Морган. - Мой отец не бывал здесь больше. Я думаю, он просто не хочет видеть, во что все превратилось. Он предпочитает вспоминать, каким это было. Нет, у меня есть друзья, они рассказывают мне, на что сейчас похожа жизнь дворфов. Так жить я бы не смог, что бы со мной ни делали. Я никогда не говорил вам об этом. Да и сам лишь недавно начал обо всем задумываться.
      Они шли по улице, такой же ухабистой и грязной, как и прочие. Потом свернули на дорожку и направились к большому строению из дерева и камня, похоже, оно было когда-то постоялым двором. Трехэтажное здание опоясывала крытая галерея, где стояли кресла-качалки и висели гамаки. На чисто выметенном дворе играли дети.
      - Школа? - подумал Пар вслух.
      Морган поправил его:
      - Приют.
      Он провел их мимо детей на галерею, и за углом в нише стены они увидели дверь. Он постучал в дверь и подождал. Когда дверь приоткрылась, он сказал:
      - Не могли бы вы подать бедному путнику немного еды?
      - Морган! - Дверь широко распахнулась. В проеме стояла пожилая женщина-дворф с добродушным круглым лицом. - Морган Ли, какой приятный сюрприз! Как дела, малыш?
      - Я, как всегда, радость и гордость моего отца, - ответил, посмеиваясь, Морган. - Мы можем войти?
      - Конечно. Неужели тебе нужно об этом спрашивать?
      Женщина отступила в сторону, пропустив всех троих, и обняла Моргана, улыбнувшись Пару и Коллу. Те вежливо поклонились в ответ.
      - Вы, конечно, хотите поесть, правда?
      - Мы бы с радостью отдали жизни за такую возможность, - провозгласил Морган. - Бабушка Элиза, это мои друзья, Пар и Колл Омсворды из Тенистого Дола. Они временно... бездомные, - закончил он.
      - Как и все мы, - отпарировала она, протянув свою натруженную руку Пару и Коллу. Она внимательно осмотрела всех троих. - Морган, вы что, сражались с дикими зверями?
      - Боюсь, намного хуже. Дорога на Кальхавен уже не та, что прежде.
      - Да и сам Кальхавен тоже. Садись, сынок, и твои друзья пусть садятся. Сейчас я принесу булочек и фруктов.
      Посреди комнаты - вероятно, она служила столовой - стояло несколько длинных столов со скамьями, друзья сели за один из них. Комната была большая, но плохо освещенная и бедно обставленная. Бабушка Элиза деловито сновала, накладывая на блюдо обещанную еду и расставляя кружки с каким-то питьем.
      - Я бы предложила вам молока, но у нас оно полагается только детям, да и то понемногу, - извинилась она.
      Юноши уже набросились на еду, когда вошла еще одна женщина, старше Элизы и меньше ростом, с острым лицом и умными глазами.
      - Тетушка Джилт, - представил ее Морган.
      - Очень приятно, - сказала она таким тоном, что Пар и Колл сразу поняли: они должны еще убедить ее в этом. Она уселась рядом с Элизой и сразу же склонилась над шитьем, которое принесла с собой.
      - Эти женщины - матери детей всего мира, - провозгласил Морган, не отрываясь от завтрака. - Включая и меня, хоть я и не сирота, как все их питомцы. Они приняли меня в свою семью из-за моего неотразимого обаяния.
      - Когда мы увидели тебя впервые, Морган, ты был таким же оборванцем, как и все, - заметила тетушка Джилт, не отрывая глаз от работы. - Мы взяли тебя только по этой единственной причине, по которой берем всех детей.
      - Они вообще-то сестры, но вы никогда не догадались бы об этом, объяснил Морган братьям. Он перешел в контратаку: - Бабушка Элиза настоящая наседка - такая теплая и мягкая. Зато тетушка Джилт похожа на каменный матрас.
      Тетушка Джилт фыркнула:
      - В такое время, как сейчас, камень проживет больше, чем курица.
      Морган и бабушка Элиза расхохотались, к ним присоединилась тетушка Джилт, а потом стали смеяться и братья. Правда, это веселье казалось им неуместным, потому что перед глазами еще стояли картины жизни поселения и его обитателей и голоса осиротевших детей во дворе напоминали, как обстоят дела. Но в этих старых женщинах было что-то возвышающее их над бедностью и жалостью, что-то такое, что вселяло надежду.
      Когда друзья расправились с завтраком, бабушка Элиза занялась мытьем посуды, а тетушка Джилт пошла присмотреть за детьми во двор. Морган объяснил:
      - Эти женщины заведуют приютом почти тридцать лет. Федерация не трогает их потому, что они подбирают беспризорных детей на улице. Сейчас у сотен детей нет родителей, поэтому приют всегда битком набит. Когда дети подрастают, их тайком увозят, иначе Федерация отправит их в трудовые лагеря или продаст. - Он помолчал. - Как они это выдерживают? Я давно бы сошел с ума.
      Бабушка Элиза закончила свои дела и присоединилась к ним.
      - Морган не рассказывал вам, как он с нами познакомился? - спросила она братьев. - Он принес еду и одежду для детей, дал нам денег, чтобы купить все необходимое, и помог отправить дюжину ребятишек на север, на свободные территории.
      - Бабушка Элиза, Бога ради! - перебил ее Морган, засмущавшись.
      - Именно так и было! И время от времени он помогает в доме, - добавила она, пропустив мимо ушей его слова. - Мы сами стали для него маленькими подкидышами, правда, Морган?
      - Да, кстати, чуть не забыл. - Морган достал кисет, в котором что-то позвякивало, и протянул его через стол. - Я тут неделю назад выиграл в одном споре про духов. - Он подмигнул долинцам.
      - Да снизойдет на тебя благословение, Морган. - Бабушка Элиза поднялась и поцеловала его в щеку. - Ты выглядишь усталым, как и твои друзья. В задней комнате есть свободные кровати. Можете поспать до обеда.
      Она отвела их в маленькую комнату. Пар огляделся и отметил, что ставни на окнах закрыты, а занавески задернуты.
      Бабушка Элиза заметила взгляд, которым он обменялся с братом.
      - Иногда наши гости не хотят привлекать к себе внимание, - пояснила она, бросив на них пронзительный взгляд. - Разве сейчас не тот же случай?
      - Матушка, ты догадлива, как всегда. - Морган нежно поцеловал ее. Мне нужно встретиться со Стеффом. Можешь это устроить?
      Бабушка Элиза посмотрела на него, потом молча кивнула, поцеловала и выскользнула из комнаты.
      Когда друзья проснулись, уже смеркалось. Комната была погружена в темноту. Появилась бабушка Элиза, проскользнув бесшумно, как кошка. Она подошла к каждому их них, осторожно потеребила и прошептала, что пора вставать. Морган Ли и долинцы обнаружили, что их одежда выстирана, высушена и выглажена. Да, пока они спали, бабушке Элизе было чем заняться.
      Они одевались, а Морган пояснял:
      - Сегодня вечером мы встретимся со Стеффом. Он входит в Сопротивление дворфов, у них везде есть глаза и уши. Если Уолкер Бо все еще в Восточной Земле, пусть даже в самой глубине Анара, Стефф должен об этом знать. - Он встал. - Стефф был сиротой, одним из тех, кого воспитала бабушка Элиза.
      Они прошли по коридору в столовую. Дети уже поели и удалились в комнаты на двух верхних этажах, остались лишь несколько малышей, их кормила тетушка Джилт, терпеливо поднося ложку с супом попеременно сначала одному, потом другому. Когда юноши вошли, она подняла на них глаза и молча кивнула.
      Бабушка Элиза усадила их за стол и принесла тарелки с едой и кружки с крепким элем. Сверху доносились крики и топот играющих детей.
      - Вдвоем трудно уследить за такой оравой, - сказала она извиняющимся тоном, подкладывая Коллу еще порцию жаркого. - Но женщины, которых мы нанимаем, долго не выдерживают.
      - Вы получили ответ от Стеффа? - спросил Морган.
      Бабушка Элиза кивнула и грустно улыбнулась:
      - Я хотела бы почаще видеть этого малыша, Морган. Я так за него беспокоюсь.
      Друзья насытились и тихо сидели в сгущающихся сумерках, пока бабушка Элиза и тетушка Джилт заканчивали кормление детей и отводили их наверх. Детские голоса наверху смолкали один за другим, и наконец наступила тишина.
      Некоторое время спустя вошла тетушка Джилт и уселась с друзьями. Она ничего не говорила, занятая своим шитьем, и лишь слегка покачивала головой. Откуда-то издалека донеслись три удара колокола, и опять все стихло. Тетушка Джилт на мгновение подняла голову.
      - Начало комендантского часа, - негромко объяснила она. - После колокола никому не разрешается выходить на улицу.
      В комнате снова наступило молчание. Бесшумно вошла бабушка Элиза и принялась мыть посуду. Кто-то наверху заплакал, и она снова вышла. Омсворды и Морган молча ждали.
      Вдруг в дверь тихонько трижды постучали. Тетушка Джилт подняла голову, прекратив шить, и молча прислушалась. Прошло несколько мгновений.
      В дверь снова постучали три раза, и затем, после новой паузы, опять раздались три удара.
      После этого тетушка Джилт быстро поднялась, подошла к двери, отодвинула засов и открыла ее. Внутрь проскользнула тень. Тетушка Джилт снова закрыла дверь и задвинула засов. Одновременно из коридора появилась бабушка Элиза и подвела Омсвордов и Моргана к вошедшему.
      - Это Тил, - сказала бабушка Элиза. - Она отведет вас к Стеффу.
      О Тил трудно было сказать что-либо определенное. Девушка-дворф, маленького роста, тонкая, в темном плаще с капюшоном. Ее лицо скрывала странная кожаная маска, оставлявшая открытым только рот. Под капюшоном поблескивали золотистые волосы.
      Бабушка Элиза подошла к ним и обняла Моргана.
      - Будь осторожен, малыш, - предупредила она, улыбнулась, потрепала по плечу Пара и Колла и поспешила к двери.
      Некоторое время она вглядывалась из-за занавески в темноту, потом кивнула. Тил молча проскользнула в дверь. Омсворды и Морган последовали за ней.
      Выйдя, они проскользнули вдоль стены дома, пролезли через дыру в заборе и оказались на узкой тропе. По ней вышли на пустынную улицу, потом повернули направо. Дома и лачуги, толпившиеся вдоль улицы, уже погрузились в темноту. Тил быстро вела их по улице. Вдруг они резко свернули и оказались в пихтовой рощице, там остановились и спрятались за деревьями. Через несколько мгновений появился патруль Федерации из пяти человек. Они шутили и болтали между собой, проходя мимо, ничуть не заботясь о том, что их может кто-то услышать. Скоро солдаты растворились в темноте, их голоса стихли. Тил выпрямилась, и они снова зашагали.