И вот однажды, во время очередной тренировки, он заметил Риммера Дэлла, который проходил между двумя нишами. "Странно, у него как будто отсутствует половина тела", - подумал Колл. Но потом он понял, что Первый Ищейка несет под мышкой какой-то сверток, своей чернотой напоминающий ночную тьму в новолуние. Колл застыл, изумленно глядя на Первого Ищейку. Ульфкингро бросил раздраженный взгляд на зазевавшегося партнера.
      - А! - проворчал он, проследив за взглядом Колла. - Тебя это не касается. Бери-ка дубинку.
      - Что он несет? - настаивал Колл. Ульфкингро ударил дубинкой о землю и оперся на нее с подчеркнуто нетерпеливым видом.
      - Плащ, житель Дола. Этот плащ называют Зыбучим Саваном. Видишь, какой он черный и поглощает свет, словно пятно чернил? Волшебство порождений Тьмы, малыш. - Грубое лицо его напряглось, изобразив улыбку. - Ты знаешь, что он может? - Колл покачал головой. - Нет? Верно! Потому что тебе и не надо этого знать! Ну же, подними руки!
      Они вернулись к упражнениям, и Колл, который был отнюдь не "малыш", а такой же рослый, как Ульфкингро, взял реванш, ударив с такой силой, что соперник упал, лишившись чувств.
      Той ночью Колл не спал, думая о Зыбучем Саване и гадая о его тайне. Это был первый магический предмет порождений Тьмы, который он видел. Были, разумеется, и другие, но их тщательно прятали от него. Самую главную магию хранили глубоко на дне башни, и она гудела и стучала, а иногда, казалось, будто бы и визжала. Нечто огромное и пугающее. Упрощенно он представлял себе это в виде дракона, которого порождениям Тьмы удалось посадить на цепь в глубоком подземелье. Были и другие вещи, спрятанные за семью замками, скрытые в катакомбах, в которые он не мог проникнуть. Однако он безошибочно чувствовал их присутствие - как легкое касание, как беззвучный шепот. Волшебная сила, колдовские приспособления и талисманы порождений Тьмы предметы темные и злые.
      А может быть, и нет, если верить Риммеру Дэллу. Но Колл, конечно, не поверил Первому Ищейке. Ни чуточки не поверил!
      Двумя днями позже, когда он после тренировок отдыхал во дворе, а пот все еще не высох на его теле, блестя как масло, Первый Ищейка появился в полутьме дверного проема и подошел прямо к нему. Под мышкой он держал Зыбучий Саван, как комочек украденной ночи. Ульфкингро вскочил на ноги, но Риммер Дэлл отстранил его, махнув рукой в перчатке, и показал знаком, чтобы Колл следовал за ним. Они вошли в прохладный полумрак арки, гасивший свет полуденного солнца. Колл жмурился и моргал, пока его глаза привыкали к темноте. Лицо Первого Ищейки, скроенное из углов и плоскостей, было обтянуто неживой болезненно бледной кожей, но взгляд проницательных глаз был тверд.
      - Ты хорошо тренируешься, Колл Омсворд, - сказал он знакомым пришепетывающим голосом. - Ульфкингро проигрывает тебе каждый день.
      Колл молча кивнул, готовясь выслушать то, что ему собирался сообщить этот человек.
      - Вот плащ, - сказал Риммер Дэлл, как бы отвечая на немой вопрос Колла. - Пора тебе понять, для чего он предназначен.
      Колл не мог скрыть своего удивления.
      - Зачем?
      Риммер Дэлл отвел взгляд, как бы обдумывая ответ. Рука в перчатке поднялась и вновь опустилась, будто черная коса.
      - Я говорил уже, что твой брат в беде, да и ты тоже. И все из-за магии. Я намеревался использовать тебя, чтобы доставить твоего брата ко мне. Я сумел известить его, что ты находишься здесь. Но твой брат по-прежнему остается в Тирзисе, не желая приходить за тобой.
      Он умолк, ожидая ответа Колла. Колл хранил маску безразличия на лице.
      - Он скрывает волшебство внутри себя, - прошептал Первый Ищейка, - и магическая сила, которая находится в нем, начинает постепенно уничтожать его. Возможно, он этого еще не осознает. Но ты-то ощущал эту силу в нем, не так ли?
      Он передернул плечами.
      - Я собирался урезонить его. Надеялся, что известие о том, что тебя заточили в Южном Страже, повлияет на него. Но, по-видимому, я ошибся.
      Колл глубоко вздохнул:
      - Ты глупец, если предположил, будто Пар придет сюда. И дважды глупец, думая, что сможешь использовать меня, чтобы заманить его в ловушку.
      Риммер Дэлл покачал головой.
      - Ты все еще не веришь мне, не так ли? Я хочу защитить тебя, а не использовать. Я хочу спасти твоего брата, пока есть время. Он - порождение Тьмы, Колл. Он, как я, и магическая сила твоего брата - это особый дар, она может либо спасти, либо уничтожить его.
      "Дар - Пар часто употреблял это слово", - мрачно отметил про себя Колл.
      - Тогда позволь мне пойти к нему. Освободи меня.
      Великан улыбнулся, уголки его губ искривились.
      - Я именно так и намереваюсь поступить, но лишь после того, как встречусь с твоим братом еще раз. Я думаю, что Зыбучий Саван позволит мне это сделать. Это волшебство порождений Тьмы, житель Дола, и очень могущественное. Мне потребовалось много времени, чтобы соткать его. Каждый, кто его наденет, будет казаться любому встречному кем-то из его знакомых, тем, кому он доверяет. Он скрывает личность. Я надену его, когда отправлюсь на поиски твоего брата. - Он замолчал. - Ты помог бы мне, сказав, где я могу найти его. Я знаю, что он в Тирзисе, но не знаю, в каком именно месте. Так ты поможешь мне?
      Колл скептически выслушал его. Как Риммеру Дэллу могло даже в голову прийти попросить его об этом?
      Риммер Дэлл молча смотрел на жителя Дола суровым, оценивающим взглядом.
      - Учти, я не попрошу тебя об этом в другой раз, - сказал он наконец, и его тяжелые сапоги заскрипели по камню дорожки. - Возвращайся к своим упражнениям. Я найду его сам. Когда я это сделаю, я освобожу тебя.
      И он ушел. Колл пристально смотрел ему вслед, но не на него самого, а на плащ, который тот нес в руках, думая: "Если бы мне удалось завладеть этим плащом на пять секунд..."
      Проснувшись на следующий день, он все еще размышлял над этим. Плащ позволит надевшему его выдать себя встречному за человека, заслуживающего доверия. Стало быть, в нем можно выйти из Южного Стража!.. Волнение не позволило ему закончить мысль. Как же это сделать? Его ум работал только в этом направлении, когда он одевался, когда ходил взад-вперед по камере, ожидая завтрака.
      Почему Риммер Дэлл поступил так неосторожно? Почему показал ему эту волшебную вещицу, в то время как порождения Тьмы так тщательно скрывают все остальные свои волшебные предметы? Но Первый Ищейка действительно очень хотел, чтобы он помог ему найти Пара. Вероятно, Дэлл надеялся уговорить Колла, показав ему, какой волшебной вещью он владеет.
      Но первые предположения были вытеснены другими. А что если плащ уловка? Откуда он знает, что Зыбучий Саван действительно может делать то, что о нем рассказывал Риммер Дэлл? Где тому доказательства? Он вздрогнул, когда металлический поднос с едой проскользнул через отверстие под дверью. Но зачем Первому Ищейке говорить неправду? Что он выиграет?
      Вопросы одолевали Колла - так и не позавтракаешь. Насытившись, он спустился на площадку для физических упражнений. Надо снова поговорить с Риммером Дэллом, побольше разузнать о плаще и его волшебных свойствах. Но он не должен показаться слишком заинтересованным, нельзя дать Первому Ищейке возможность понять истинные мотивы его любопытства. А значит, надо выждать, пока Риммер Дэлл сам не возобновит разговор.
      Но Первый Ищейка не пришел ни в этот день, ни на следующий, а явился лишь к концу третьего дня, когда Колл устало тащился в свою камеру.
      - Так ты решил помочь мне найти твоего брата? - спросил он небрежно. Его лицо мертвенно белело под капюшоном черного плаща.
      - Почти, - ответил Колл.
      - Время не терпит, житель Дола.
      Колл небрежно пожал плечами.
      - Мне трудно поверить всему тому, что ты рассказал. Надзиратели не так часто уговаривают заключенных.
      Они молча прошли несколько шагов. Как хотелось Коллу наброситься на ненавистного лицемера. В темных коридорах их только двое.
      Но он поборол искушение, зная, как глупо было бы поддаться ему.
      - Я думаю, что Пар распознает волшебную силу Зыбучего Савана, - сказал он под конец. Дэлл метнул на него быстрый взгляд.
      - Каким это образом? Колл глубоко вздохнул.
      - Его собственная магия предупредит.
      - Так ты думаешь, мне не удастся подойти достаточно близко к нему, чтобы поговорить с ним? - Голос Риммера Дэлла стал хриплым и тихим.
      - Сомневаюсь, - ответил Колл. Дэлл остановился, чтобы заглянуть ему в лицо.
      - А что если я испробую волшебную силу на тебе? Тогда ты сможешь во всем убедиться.
      Колл нахмурился, скрывая бурную радость.
      - Я не знаю. Он может все равно обнаружить ее, даже если у тебя и получится со мной.
      Рука в перчатке поднялась, заслонив свет.
      - Почему бы не попробовать? Хуже не будет.
      Они прошли по коридору, поднялись на несколько ступенек по лестнице и оказались в двух-трех шагах от камеры, где содержался в заключении Колл. У двери, помеченной волчьей головой и красными буквами, которых Колл не сумел расшифровать, Риммер Дэлл остановился. Он достал из кармана ключ, вставил его в массивный замок и открыл дверь. Через единственное окно внутрь проникала узкая полоса солнечного света, падающего на высокий деревянный шкафчик.
      Риммер Дэлл подошел к нему и открыл двойные двери. Затем он достал оттуда Зыбучий Саван.
      - Отвернись на секунду, - приказал он. Колл отвернулся.
      - Колл! - раздался позади знакомый голос.
      Он повернулся. Там стоял его отец, Джаралан, высокий, немного сутулый и широкоплечий, в своем любимом кожаном фартуке для столярных работ. Колл заморгал, не веря глазам. Он уверял себя, что это не его отец, а Риммер Дэлл, но видел по-прежнему своего отца.
      Вот отец снял фартук, который мгновенно превратился в Зыбучий Саван, и перед ним вновь предстал Риммер Дэлл.
      - Кого ты видел? - тихо спросил Первый Ищейка.
      Колл не мог заставить себя сказать правду. Он только замотал головой.
      - И все же я думаю, что Пар узнает тебя.
      Риммер Дэлл внимательно изучал юношу. Его крупное костлявое лицо, плоское и невыразительное, с твердым, как камень, взглядом, выражало решимость.
      - Я хочу, чтобы ты подумал хорошенько, - сказал он наконец. - Ты помнишь о тех жалких существах в Преисподней, в Тирзисе, о тех, кого свела с ума тюрьма Федерации, которых уничтожила их собственная магия? Именно это случится и с твоим братом. Пусть не сегодня и не завтра, даже не через неделю, но это произойдет обязательно. И когда это случится, ему уже нельзя будет помочь.
      Колл с трудом сдерживал слезы.
      - Я хочу, чтобы ты подумал также вот о чем. Все порождения Тьмы обладают силой, с помощью которой могут овладевать и уничтожать. Они могут вселяться в тела других существ и оставаться там столько, сколько захотят. - Он замолчал. - Я могу стать тобою, Колл Омсворд. Я могу войти к тебе под кожу так же легко, как нож в масло. Могу сделать тебя своей собственностью. - Его хриплый голос шипел в тишине. - Но я не намерен идти на это, не хочу обижать тебя. Я не обманывал, говоря, будто хочу помочь твоему брату. Ты должен решить для себя, верить мне или нет. Думай что хочешь, но я сказал все.
      Он повернулся, сунул Зыбучий Саван в шкафчик и закрыл дверь. Колл автоматически прислушался к щелчку ключа в замке, но не услышал его. Риммер Дэлл уже шел дальше, и Коллу пришлось последовать за ним, не задерживаясь. Первый Ищейка подвел его к лестнице и указал рукой вверх:
      - Твоя камера находится там. Хорошенько подумай обо всем, житель Дола. Ты медлишь и тем самым ставишь под угрозу две жизни.
      Колл молча повернулся и стал подниматься по лестнице. Одолев несколько ступенек, он оглянулся через плечо, но Риммер Дэлл уже исчез.
      Было еще не совсем темно. Колл миновал коридор и начал спускаться по лестнице, отправляясь якобы на площадку для упражнений. Он оставил там свою рубаху. Конечно, она ему была не нужна, но это давало повод узнать, действительно ли осталась незапертой дверь в комнату, в которой хранился Зыбучий Саван.
      Колл поступал опрометчиво. Но если он не освободится в ближайшее время, с Паром непременно случится что-то очень плохое. Его опасения основывались, конечно, на предположениях и страхе, но от этого они не становились менее серьезными. Мысли путались у него в голове. Частое дыхание было хриплым и прерывистым.
      Откуда-то снизу донесся звук шагов. Он замер, вжавшись в стену. Шаги приближались, но вдруг затихли. Колл вытер потные ладони о штаны. На каком это было этаже? Он посчитал. Кажется, на четвертом. И снова пошел. Остановился на площадке, прижавшись телом к каменной стене, выглянул из-за угла.
      Коридор, открывшийся перед ним, оказался пуст.
      Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, он вышел из укрытия и быстро пошел вперед, бросая тревожные взгляды вокруг. Порождения Тьмы всегда неусыпно наблюдали за ним. Но теперь, казалось, они потеряли бдительность. По крайней мере, сейчас он их не видел нигде. Колл подходил к каждой двери. Где же дверь с волчьей головой и надписью красной краской?
      Если его поймают...
      Вот она, эта дверь. Волчья голова смотрела ему прямо в глаза. Подойдя вплотную, он приложил ухо к двери, прислушался. Тишина. Осторожно нажал на ручку.
      Дверь легко поддалась и открылась. Он прошел внутрь.
      Вот и деревянный шкафчик, похожий на длинный гроб, приставленный к стене. Он едва верил своей удаче. Быстро подойдя к шкафчику, Колл открыл его и сунул руку внутрь. Его пальцы нащупали Зыбучий Саван. Поднеся его к тусклому свету, он рассмотрел ткань. Прочная и плотная, она была поразительно легкой, как пыль. Цвет плаща привел его в замешательство. Черный как смоль, он, казалось, мог поглотить человека полностью. Подержав его мгновение на вытянутых руках и как бы взвешивая в последний раз то, что он собирался сделать, Колл быстро накинул плащ на плечи.
      Он почти не ощущал веса плаща, похожего на тень, которую он сам отбрасывал на стену в меркнущем дневном свете. Затянул шнуры вокруг шеи, накинул капюшон и ждал, что произойдет, но ничего не изменилось. Колл решил взглянуть на себя в зеркало, но зеркала нигде не оказалось.
      Закрыв дверь шкафа, он пересек комнату и вышел в коридор.
      Не успел он сделать и нескольких шагов, как на лестничной площадке появился один из порождений Тьмы.
      Сердце Колла замерло, а затем бешено забилось у самого горла. Было бы у него оружие или какое-то другое средство защиты... И спрятаться некуда. Колл, не придумав ничего другого, шагнул навстречу своему врагу.
      Порождение Тьмы прошел мимо, не останавливаясь, быстро кивнул, едва приподняв свое темное лицо. И пошел дальше как ни в чем не бывало.
      Прилив восторга и облегчения окатил Колла теплой волной. Он не узнал узника! Колл не верил своему счастью. Бежать! Немедленно бежать из Южного Стража. Именно сейчас или никогда.
      Он спустился по переходам и лестницам цитадели, обходя стороной хорошо освещенные места, предпочитая более затемненные, зная только один путь и решив казаться как можно менее заметным - с плащом или без него. Его руки тщательно удерживали темные складки, а глаза ощупывали мрак - дневной свет был на исходе. Он уже добрался до площадки для упражнений. Оружие, как всегда, сложено на полках и развешено на гвоздях по стенам. Ульфкингро нигде не было видно. Колл пробрался к связке длинных ножей и сунул ее под плащ. Где-то здесь должна быть дверь, которая ведет во внешний двор. Где она? Неожиданно появились два порождения Тьмы, но и эти прошли мимо него, не обратив никакого внимания. Колл почувствовал, как его мускулы напряглись, но его вера в Зыбучий Саван упрочилась теперь окончательно.
      А что если спуститься в подземелье Южного Стража и разведать, что скрывается там? "Нет, риск слишком велик, - решил он. - Надо выбираться отсюда как можно быстрее".
      Сперва надо оказаться на свободе.
      Быстро пройдя по коридору, ведущему к внешнему двору, он без помех миновал его и, прежде чем смог понять, что спасен, оказался перед выходом. Оглядевшись вокруг, он успокоился - никого.
      Осторожно открыл замок, дверь распахнулась.
      Он оказался в нише, которая укрывала его своей тенью. Неподалеку раскинулось Радужное озеро, блестя серебристой чешуей под солнечными лучами, за ним простирались леса - темно-изумрудная масса, которая шумела под ветерком, скрывая от постороннего взора свою потаенную жизнь; летний воздух был напоен ароматами зелени и земли.
      Колл Омсворд глубоко вздохнул и улыбнулся. Свобода!
      Благоразумнее было дождаться темноты. Но и задержка - риск, скоро могут обнаружить его отсутствие. Пригнувшись к земле, он бросился под своды леса.
      Из окна затемненной комнаты, на высоте тридцати футов над ним, Риммер Дэлл наблюдал, как он уходит.
      Коллу Омсворду не приходилось задаваться вопросом: куда идти? Пробираясь сквозь заросли, отделяющие Южный Страж от Мермидона, выбирая узкие просеки, он шел вдоль русла реки, держа путь к Тирзису - к своему брату. Он еще не знал, как отыщет Пара, когда доберется до города, - это потом! Сейчас его заботило лишь то, что порождения Тьмы уже наверняка искали его. Казалось, они стали материализовываться тотчас после его побега - черные тени мелькали в ночи, как призраки на охоте, молчаливые и похожие на привидения. Но если бы они настигли его - Колл был в этом уверен, Зыбучий Саван скрыл бы его от них. Но тени проходили не останавливаясь, такие же безразличные, какими появились.
      Как их много!
      Странно, но плащ, казалось, подсказывал ему, где и когда они появятся. Прежде чем увидеть их, он уже знал, сколько их и с какой стороны они придут. Он не пытался прятаться от них и старался казаться обычным путником.
      Пару раз он хотел снять плащ, но присутствие такого количества темных существ удержало его от этого. "Лучше поостеречься", - сказал он себе. Пока плащ на нем - его не обнаружат.
      Встречал он и других путников, но никто, казалось, не задумывался, кого же он им напоминает. Несколько раз его приветствовали. А чаще просто проходили мимо.
      Интересно, кого они видели в нем? Должно быть, незнакомца, иначе попытались бы завести разговор. Его удивило, почему Риммер Дэлл предстал перед ним в облике отца, а с ним, Коллом, магия поступает иначе.
      Первый день пролетел быстро, и он остановился на ночлег в небольшой ясеневой рощице, вблизи гор Ранн. Солнце исчезало за лесами Западной Земли красно-золотым всплеском, теплый ночной воздух пах луговыми цветами. Колл сложил костер и поел диких фруктов и овощей. Ему захотелось мяса, но он не знал подходящего способа изловить какое-либо животное. Затем на небе появились звезды, и ночные звуки затихли.
      И снова возникли порождения Тьмы. Иногда они подходили совсем близко. После сна он все же вынужден был снять плащ, чтобы помыться, тщательно скрываясь среди деревьев, и тут же снова надел его. Ему даже стало нравиться даруемое плащом чувство защищенности.
      Поутру он снова отправился в путь, пересекая луга и пастбища, выбирая темные хребты Зубов Дракона. На севере они разрывали синюю линию горизонта. По ту сторону хребта и находился Тирзис, а стало быть, и его брат Пар.
      Новый день показался ему более знойным, чем хотелось бы, а освещение неприятным. "Может быть, стоит идти только ночью? - подумал он. - В темноте как-то спокойнее". В полдень он укрылся в тени скал. Его мысли роились вокруг предметов, которые сразу же забывались, стоило им всплыть в памяти. Колл сел на корточки, голова, покрытая капюшоном, клонилась к коленям - он уснул.
      Вечером, выйдя из своего укрытия, он бросился за кроликом и, точно кошка за мышью, гнался до норы. Разрыв землю руками, он поймал кролика, свернул ему шею, отнес тушку к скалистому гроту и съел. Изжарить добычу на костре даже не пришло ему в голову.
      На темнеющем небе зажглись звезды и выплыла луна. Где-то вдалеке заухал филин. Когда тьма ласково окутала Колла, он поднялся и, как зверь, выполз из своего логова. Ветер донес до него запах неблизкого еще города.
      В нем вдруг вспыхнула необъяснимая ярость. И такое же острое, но неопределенное желание, которое каким-то образом было связано с Паром.
      Он поспешил на север, к горам. В лунном свете его глаза отливали кроваво-красным.
      ГЛАВА 22
      Рен Омсворд шла через Харроу сквозь сгущавшуюся, плотными слоями устилавшую скалы тьму. Дневной свет померк, оставив свой алый след на западе, - словно слабый отблеск свечи в темной комнате. Волшебная сила эльфийских камней полностью опустошила Рен. Смерть Эовен превратила ее душу в камень.
      "Кто я?" - спрашивала она себя.
      Она двигалась в том направлении, откуда пришла, потому что знала только этот путь. Смотрела перед собой, ничего не видя. Прислушивалась, ничего не слыша.
      "Кто я?"
      Всю свою жизнь она знала ответ на этот вопрос: она девушка-скиталица, не обремененная личной судьбой, без семейных уз и обязательств, без необходимости оправдывать чьи-то ожидания. У нее был Гарт, который научил ее тому, что необходимо. И она могла поступать как хотела. Будущее казалось ей заманчивым, похожим на чистую грифельную доску, на которой будет записана ее жизнь теми словами, которые она выберет сама.
      Теперь этой уверенности не было, она исчезла полностью, как и ее детские представления о том, кто она и кем она станет. Никогда ей не бывать прежней, той, какой хотелось быть. Никогда! Все это утрачено. А что она приобрела? Рен едва не засмеялась. Она превратилась в хамелеона: может стать кем угодно. Теперь даже в своем имени она не была уверена. Она принадлежит и к Омсвордам, и к Элессдилам. И то и другое верно. Эльф и человек, а также ребенок, принадлежащий к нескольким семьям: той, в которой родилась, и двум другим, которые ее воспитали.
      "Кто я?"
      Она была волшебным существом, хранительницей эльфийских камней, жезла Рукха и Лодена. Она обладала всем этим, волшебная сила принадлежала ей, но она ненавидела саму мысль о ней. Магия была каким-то смутным, темным отражением ее самой - возникала по ее команде, чтобы выполнить ее приказание, морочила, заставляла испытывать ярчайшие чувства, но и отнимала здравый рассудок, благоразумие: грозная сила, способная поглотить целиком. Она даже убивала за нее, прежде всего - врагов, но также и друзей. "Эовен. Неужели магия убила ее?" Рен подавила это жуткое опасение, но так могли подумать другие. Ведь волшебная сила действовала без разбора, а саму Рен лишала таких чувств, как доброта, раскаяние и любовь, то есть всего того доброго, что уравновешивало дурное; лишала права выбора.
      Поднялся ветер, сначала он налетал короткими порывами, потом уже не затихал, сгибая стволы деревьев и протяжно завывая в ущельях. Он толкал ее в плечи, отбрасывал в сторону, как ничтожную помеху. Она наклонила голову, чтобы защититься от его напора, испытывая смутную тревогу. Свет на западе померк, ее окутала тьма. "Осталось совсем немного, - сказала она себе устало. - Меня ждут у края Харроу".
      Так вперед, к своим!
      Она засмеялась. Разве что-то теперь имеет смысл? Судьба распорядится ею по своему усмотрению, так уж повелось с тех пор, как она отправилась на поиски своего прошлого. "Нет, - поправила она себя, - задолго до этого". Возможно, так было всегда. Она снова засмеялась. Отправиться на поиски своего прошлого, своей семьи, эльфов, правды - какая глупость! Она явственно услышала насмешливые интонации своего голоса, а мысли быстро сменяли друг друга.
      Голос вторил ей эхом на ветру.
      "Какой смысл? - шептал он. - Какая разница?"
      А мысли непроизвольно возвращались к Эовен, доброй и кроткой, обреченной и уничтоженной собственным даром. Какую пользу принесло Эовен то, что она знала свое будущее? Какую пользу принесло это кому-либо из них? Стоит ли даже пытаться узнать его? Все бесполезно. Она злилась - магия в конечном счете сделает с тобой все что угодно. Она толкнет тебя на любой поступок, унесет, куда ей заблагорассудится, и бросит, когда пожелает.
      Вокруг завывал ветер.
      "Идем!"
      Услышав его, Рен кивнула и заплакала. Эти слова ласкали ее, как руки матери, и ей было приятно их прикосновение. Все, казалось, исчезло. Она шла, но куда? Просто шла, потому что движение отвлекало ее от боли и страдания. Нужно что-то предпринять. Но что? Она замотала головой и вытерла слезы тыльной стороной сжатой в кулак ладони.
      Той ладони, в которой лежали эльфийские камни.
      С недоумением Рен посмотрела на руку - камни все еще находились там! В зажатом кулаке пульсировала волшебная сила, голубой свет просачивался сквозь пальцы, растворяясь в темноте. Но почему это происходит? Она безучастно смотрела на свою руку. Они так жгут! Что-то случилось?
      "Пойдем!" - прошептал ветер.
      Она пошла медленнее, оторвав взгляд от дороги, от голой земли.
      В Харроу земля была другого оттенка, яркая и теплая. Перед Рен стали возникать лица, на удивление живые и понимающие ее мысли и желания. Лица напоминали друзей, тех, кто любил ее и помогал ей, живых и умерших. Рождаясь в воображении, они обретали плоть. Она удивилась и обрадовалась. Заговорила с ними, бросила словечко-два из любопытства. Они глянули в ее сторону и прошептали: "Пойдем! Пойдем!"
      Слова мгновенно повторились у нее в голове, как отсвет надежды. Она остановилась, не понимая, где находится. А какая, впрочем, разница? Она очень устала. Ее жизнь превратилась в сплошной бой. Жизнь несла ее, как лошадь седока, не останавливаясь и не давая передышки - бешеный галоп, скачки сквозь вечную ночь.
      "Пойдем!"
      Рен заморгала и улыбнулась. Наконец она все поняла. Конечно, все так просто. Избавиться от волшебства. И усталость, смущение, чувство потери пройдут. У нее появится возможность начать все сначала, снова стать хозяйкой собственной жизни, превратиться в девушку-скиталицу. Как она не поняла этого раньше?
      Но что-то предостерегало ее, какая-то часть ее существа, запрятанная глубоко внутри. Что же это? Надо бы разобраться. Но ласковые прикосновения ветра отвлекали от этих мыслей. Ладонь жгли эльфийские камни, но она не обращала на это внимания. Прикосновения были все ласковее, становились все более манящими. Она подняла лицо: откуда они взялись? Ее вновь окружали фигуры, толпившиеся у края тумана и принимавшие четкие формы. Но почему она не может их вспомнить?
      "Пойдем".
      В ответ она безотчетно подняла руку, в которой были зажаты эльфийские камни, - и голубое серебро вырвалось из ее пальцев, метнувшись в темноту. В то же мгновение лица исчезли. Она смущенно заморгала. Что она делает? Почему остановилась? В смятении Рен огляделась. Да, она потерялась в тумане, она заблудилась. Дракулы находятся близко, наблюдая за ней. Чувствуется их присутствие. Надо идти.
      Она снова отправилась в путь, пытаясь разобраться, что же случилось. Рен смутно понимала, что на какое-то время потеряла контроль над собой и просто бесцельно брела. Куда? Собрала обрывки своих мыслей, как осколки сна при пробуждении. Она собиралась что-то сделать, но что?
      Шли минуты. Далеко впереди сквозь шум ветра кто-то выкрикивал ее имя. То там, то здесь, то совсем рядом. Она неуверенно направлялась в ту сторону, откуда вроде бы доносился зов. Если ей не удастся определить место, придется использовать эльфиниты. Проклятие! Она же совсем не хотела этого. В воображении снова возникло пламя, которое вырывается из ее рук, охватывает скопище чудовищ, и они гибнут, а с ними и превращенная в чудовище Эовен - все становится пеплом.
      Рен снова заплакала, но сразу же устыдила себя. Все бесполезно, все бессмысленно. Голые деревья, выжженные огнем скалы - казалось, Харроу будет тянуться вечно. Конечно, она сбилась с пути. Рен остановилась, устало прикрыла глаза.
      А ветер все шептал: "Пойдем".
      "Да, - ответила она. - Иду".
      Чарующая сила окутала ее теплым плащом, лаская и привлекая к себе все ближе и ближе. Когда она открыла глаза, лица снова вернулись, она оказалась в центре круга струящегося света и легких касаний. Она находилась у края ущелья, которое показалось ей знакомым. Все поплыло перед глазами. Она все забыла, забыла, что пыталась убежать из Харроу, что лица вокруг нее не те, что она знала. Туман, казалось, проник в самую голову, мысли размягчились и потекли, она как бы чувствовала их приятное журчание. Как она устала от всего на свете.
      "Пойдем".
      Рука, в которой были зажаты эльфийские камни, опустилась, а неясные лица, окружавшие ее, начали заостряться. Их жадные губы припали к ее горлу.
      "Пойдем".
      Пальцы ее слабели. Как все было бы просто, если выпустить эльфийские камни.
      - Сударыня Рен!
      Крик прозвучал где-то внутри, как вопль боли. Это ее боль - и глаза открылись, тело напряглось. Странный сон почти завладел ею, взгляд тонул в туманной завесе, за завесой замаячили две фигуры. Они двигались у края света, на грани сна и яви. В руках они держали мечи, слабо поблескивал металл.
      - Ф-ф-ф! Не двигайся, Рен из рода эльфов! - крикнул кто-то, предупреждая ее об опасности. Стреса! Это был Стреса.
      - Стой на месте, сударыня Рен! - прозвучал второй голос. Это Трисс!
      Капитан Придворной Гвардии вышел вперед, держа наготове оружие. Она четко видела его лицо, худое и суровое, исполненное решимости. За ним стоял Гарт, его крупная фигура, как всегда, казалась загадочной.
      У нее заныло под ложечкой. Что они тут делают? Что привело их сюда?
      Она стряхнула с себя усталость, прогнала шепот ветра, заставила себя оглядеться вокруг. Холод стал ледяным. Свет, окружавший ее, исходил от существ, которые толпились вокруг нее. Они были так близко, что она могла ощутить их дыхание, различить их мертвые глаза, их расплывающиеся бесформенные лица с клыками цвета слоновой кости. Их было множество, они теснились вокруг нее, расступаясь лишь в том месте, где Трисс, Гарт и Стреса пытались пробиться к ней. Дракулы цеплялись за нее руками, когтистыми пальцами, оплетая путами сна и неясных желаний. Они манили ее к себе, убаюкивая, утешая. В любую минуту они были готовы превратиться из призраков в жадных, прожорливых тварей.
      Рен находилась между бытием и небытием, между жизнью и смертью. Она ощущала их притягательную силу. Одно освободит ее от власти волшебства и оков долга, которые держат ее мертвой хваткой, другое - от мертвящего покоя, и она сможет подняться, с азартом и неистовством начать борьбу за свою жизнь. Чутье подсказывало, что надо делать именно это. Время замерло. Решение за ней. Она видела, как спасители пробиваются к ней все ближе и ближе - они тверды в своем намерении. Но на долю дюйма подобрались ближе и дракулы.