ГЛАВА 28

На рассвете друзья покинули свое убежище.

Дождь стих, облака касались мокрых крыш.

Саван безмолвия окутал каменный остов Элдвиста, воздух был неподвижен и прозрачен. Издалека доносился приглушенный шум океана. Шаги путников эхом отдавались на пустынных улицах. Никаких следов Хорнера Диза и Пи Элла. Скребок прятался в своем дневном логове. Гринт спал глубоко под землей. А Уль Бэк поджидал противников в своей крепости.

Уолкер шагал впереди Моргана и Оживляющей, удивляясь собственной безмятежности. Всю жизнь он борется с призраками-близнецами: наследием и судьбой. Теперь они отступили на задний план. Он долго ждал этого дня. Наконец-то он обрел спокойствие и уверенность в себе. Поединок с Королем Камня решит раз и навсегда, кто он и каково его предназначение. И может быть, он оправдает надежды Алланона. И выполнит свою миссию: завладеет Черным эльфийским камнем и вернет Паранор и друидов. Темный Родич больше не сомневался в своем предназначении. Он оказался здесь — такова судьба. Выживет он или умрет — в любом случае освободится от прошлого. И узнает, жива ли в нем еще магия Шаннары, не утратила ли она прежнюю силу, сможет ли противостоять Королю Камня.

«Знание, — подумал он с иронией, — всегда дарует свободу».

Морган Ли не был так уверен в себе. Его как будто окутали тонкой паутиной, в которой, словно пойманные мухи, метались страхи и сомнения. В отличие от Уолкера, он никогда ни в чем не сомневался. Морган считал, что прежнего Темного Родича больше нет, миф о его неуязвимости рассыпался в прах, и его, точно так же как и всех остальных, закружил водоворот пророчеств и обещаний. Да и сам горец лишился магии, которая раньше помогала ему. Они вдвоем должны противостоять Королю Камня. Оживляющая не вправе вмешиваться, она может разделить судьбу спутников, но не способна повлиять на нее. Горец понимал, что ей необходимо завладеть Черным эльфийским камнем и выполнить волю отца. Он мог только молиться о том, чтобы они нашли способ выжить в этом поединке. Только чудо могло спасти их. Но страхи и сомнения невозможно унять ни молитвами, ни ложными надеждами. Морган чувствовал, как гулко бьется его сердце.

Что он станет делать, когда Король Камня посмотрит на него, где возьмет силы? Горец взглянул на Оживляющую, в который раз восхищаясь ее спокойствием. Девушка шла рядом, ничего не замечая.

Осторожно ступая по каменной ленте пешеходных дорожек, пробирались они в центр города. В земле под ногами пульсировала жизнь Короля Камня; они словно слышали его дыхание, чувствовали на себе взгляд этого древнего божества. Время шло, уличные камни нашептывали об ушедших временах, о тех, кто ступал здесь задолго до пришельцев из Отвесного Склона, но не оставил на них никакого следа. Словно миражи, появлялись знакомые лица, слышались голоса — все предназначалось для того, чтобы убедить безумцев в безнадежности их попытки. Они ощущали присутствие Уль Бэка, но никто не повернул назад.

Бледные лучи рассвета засияли на востоке и разлились леденящим серебристым туманом, превращая город в сверкающий кристалл.

Вскоре они увидели знакомый купол, и Уолкер приказал своим спутникам спрятаться за дом. Они повиновались, как будто испугавшись, что у башни есть глаза. Темный Родич повел друзей по аллее, затем они пересекли еще один переулок, петляя, словно запутывали следы.

Отряд, не замедляя шага, скользил в сыром воздухе, точно струйка воды в поисках самого нижнего уровня. Тропа вилась между домов, но купол неуклонно приближался. Они крались к нему, скрываясь за стенами. Наконец Уолкер остановился, поднял голову, словно принюхиваясь. Он размышлял, пытался мысленно проникнуть туда, куда не проникал его взгляд. Затем они снова двинулись вперед, перешли улицу, прошли вдоль аллеи и на миг остановились перед спуском в подземелье. Внизу раскинулись залы пещеры, где десятки повозок старого мира покоились на каменных балках-рельсах. Время искорежило массивные остовы, зал походил на кладбище. Свет ложился на них узкими полосами, мелкая пыль висела тонкой, удушливой пеленой…

Трое друзей продолжали спускаться. Они оказались в сводчатом зале, где пролегали городские водостоки, уходя в трех направлениях. В затхлом воздухе катакомб царило безмолвие. Уолкер поднял руку, и над нею вспыхнул серебряный свет. Он решил пойти налево. Туннель поглотил чужаков, каменные стены его, массивные и непроницаемые, грозили навсегда запереть своих пленников. Словно невидимый часовой, следила за ними тишина. Гринт молчал, затаился — ни звука, ни дыхания. Элдвист снова показался путникам безжизненной могилой, пристанищем мертвецов. Они вытянулись цепочкой, Уолкер — впереди, за ним — Оживляющая, замыкал шествие Морган. Двигались молча, не сводя глаз с огня, зажженного Уолкером, осторожно ступая по каменному полу туннеля.

Уолкер замедлил шаг и остановился. Слабый отблеск озарил очертания темного отверстия в стене слева.

Друзья устремились вниз по влажным, скользким, грубо отесанным ступеням. Запахло морем, донесся слабый рокот волн, бьющихся о берег. Друзья чутко прислушивались, не раздастся ли крысиный писк, но было тихо. Лестница закончилась, Уолкер повел отряд направо через узкий лаз с острыми как бритва выступами. Путники продвигались медленно, дюйм за дюймом, тесно прижимаясь друг к другу. Сырость расползлась по стенам темными пятнами. Какие-то существа заметались в полоске света, торопливо разбегаясь прочь. Морган успел разглядеть их. Это были морские твари — крохотные черные крабы. «Удивительно, здесь есть живые существа, Уль Бэк еще не добрался сюда!» — подумал он. Вода была совсем близко.

Друзья вновь оказались в подземной пещере. Каменные стены окружали уступ, на котором они стояли, внизу неистово бился о скалы океан. Туман клубился над водой, заволакивая самые отдаленные уголки пещеры белой пеленой. Свет разбрасывал в тумане маленькие блеклые радуги.

Зубчатый, неровный уступ обрывался вниз, исчезая во мраке среди скал. Уолкер Бо огляделся, он знал, что должен почувствовать незримое присутствие волшебной силы, и уже ощущал биение магии. Взгляд его был отрешен, погружен в иные миры. Уль Бэк…

— Сюда, — тихо сказал Уолкер, поворачивая налево.

И тут раздался грохот: Гринт просыпался. Шум нарастал, переходя в рев, сотрясающий весь город.

План был прост и, как все простое, надежен. Беда только в том, думал Пи Элл, прячась за домом напротив логова Скребка, что весь риск выпадает на его долю, в то время как Хорнер Диз — в полной безопасности.

Естественно — ведь старик сам все и придумал.

Они покинули убежище на рассвете и выскользнули на улицу, щурясь от унылого тусклого света. Хорнер и Пи Элл дошли до логова Скребка, потом проверили ту дорогу, куда Пи Элл надеялся его заманить. Убедившись, что Пи Элл выучил путь наизусть, они приладили на старика «сбрую», проверили рычаг на самодельном вороте и разошлись.

Пи Элл вернулся к логову Скребка и стоял, выжидая. Осторожность и быстрота — вот что ему понадобится, сначала одно, потом другое, и это не так уж много, если на то пошло.

Пи Элл долго прислушивался к тишине, прикидывая, какое расстояние предстояло преодолеть, измеряя путь к отступлению. На этот раз никто не спасет его, если дело пойдет не так, как предполагалось.

Пи Элл усмехнулся. Гнев угас. Предвкушение убийства успокаивало его, как прикосновение Оживляющей, умиротворяло, дарило покой. Внутри у него все замерло, улеглось. Это давало ему особое ощущение — острое, как лезвие Стихла.

Пи Элл бесшумно пересек улицу и стал подбираться ко входу. Он крепко сжимал в руках веревку и крюк. Стоя у самой двери, он подбросил крюк вверх, чтобы зацепить за тот же каменный выступ, к которому они цепляли его прошлой ночью. Крюк с лязгом ударился о камень и повис. Пи Элл отступил. Дверь не открылась. Скребок либо не услышал, либо готовился к встрече. Пи Элл надеялся, что шум выманит тварь наружу и избавит его от необходимости лезть наверх.

Убийца глубоко вздохнул — начиналась самая опасная часть их операции. Он шагнул вперед, схватился за веревку, свисающую с крюка, и стал подниматься, быстро и ловко перебирая руками: сильный, жилистый, он прекрасно обходился и без помощи ног. Оказавшись у цели, Пи Элл вцепился в защелку, которая открывала потайной вход в логово, резко дернул ее и стремительно скользнул вниз по веревке. Дверь уже поднималась, когда Пи Элл коснулся земли. В глубине берлоги послышался шорох, убийца отпрыгнул. Щупальца едва не схватили его, просвистев у самых ног. Скребок уже надвигался, наклоняясь вперед, — переплетение извивающихся жадных щупальцев.

В следующий миг дверь в логово поднялась до конца. Скребок выбрался наружу, проворно перебирая лапами, не обращая внимания на свет. Разъяренный вторжением Пи Элла, он немедленно бросился в погоню. Пи Элл обратился в бегство: он что было сил несся вперед. Разъяренный зверь мчался за ним по пятам, он передвигался гораздо быстрее, чем ожидал Пи Элл. На миг убийце показалось, что он ошибся в расчетах. Но времени на размышление не было.

Пи Элл свернул на соседнюю улицу. Там он замедлил бег и остановился. Берегись ловушек, подумал он. Как бы самому не угодить в одну из них. Скребку предстоит долгое падение в самое чрево Элдвиста. Конечно, если он, Пи Элл, сумеет продержаться.

Чудовище вползло в здание следом за своей жертвой.

Пи Элл еле ускользнул от его щупальцев, вывернулся — тонкий, как лезвие ножа, — и исчез, прежде чем зверь снова напал на его след. Скребок неотступно преследовал его. Железная броня чудовища лязгала и царапала камень, гремела и грохотала. Пи Элл чувствовал, как гигантская тварь нависает над ним, готовая обрушиться в любой миг. Он прошел сквозь здание по коридору и выбрался на улицу. Теперь уже близко, осталось всего два квартала. Но где же Скребок? Пи Элл обернулся, высматривая преследователя. Он слышал приближение Скребка, но грохот раздавался отовсюду одновременно. Где же он?

Паук выполз из темного углубления дверного проема, железные лапы ударили по земле в нескольких дюймах от Пи Элла; убийца отпрянул в сторону и взвыл от ярости и страха.

Ему захотелось обернуться и принять бой, поглядеть, как понравится чудовищу железо Стихла, когда он, Пи Элл, рассечет его панцирь на куски. Почувствовать, как умрет его жертва. Но Пи Элл снова бежал: по каменным дорогам города, по улицам, вдоль стен домов, сквозь мглу и мерцающий свет, сам похожий на гонимый ночной призрак. Щупальца скребли за его спиной, цепляясь за двери и оконные рамы, раздирая их на части, оставляя позади тучи каменной пыли. Массивное тело кренилось, тяжело ударялось о камень, лапы крушили мостовую. Скребок, казалось, все больше разгонялся и набирал скорость. Дневной свет не мешал ему. Во всяком случае, чудовище никак этого не показывало. Пи Элл чувствовал его ярость. Убийца добежал до конца улицы и повернул за угол. Неужели он проиграет? Улица заканчивалась каменным парком. Ряд ступеней вел к статуе крылатой фигуры, увитой развевающимися лентами. Там находилась ловушка, та самая ловушка, в которую несколько дней назад попались старик и горец.

Здесь, на краю потайного люка, поджидал Хорнер Диз — он-то и был приманкой в мышеловке. Пи Элл отскочил в сторону на пешеходную дорожку и помчался еще быстрее. Скребок уже огибал угол, щупальца яростно колотились о землю. Убийца стрелой пронесся мимо Хорнера Диза, заметив, как побледнело грубое лицо старика, и прыгнул на стену, где были сложены веревки, удерживающие Диза. Он туго натянул их. Диз повис в воздухе прямо над западней. Потом он услышал, как паук прогрохотал по улице и как заорал Хорнер Диз. Скребок заметил старика, слегка изменил направление и кинулся на добычу. Диз невольно подался назад, когда неумолимая сила двинулась на него и совсем рядом заскрежетали металлические щупальца. Тут люк распахнулся, и чудовище рухнуло вниз. Яростно сопротивляясь, Скребок покатился под уклон; закованное в броню тело скребло камень. Пи Элл издал радостный клич.

Как оказалось, преждевременно. Щупальца твари цеплялись за край люка, за каменные выступы, ступени бассейна, обвалившуюся стену — словом, за все, что было в пределах досягаемости. Скольжение прекратилось. Пыль взметнулась в воздух, застилая все вокруг. Пи Элл был так потрясен, что забыл потянуть за веревки, удерживающие Диза. Услышав крик старика, он отчаянно рванул веревки, но обнаружил, что они не двигаются. Неужели Скребок поймал Хорнера Диза?

Пи Элл не колебался ни секунды. В этот момент он не думал о своем обещании; он никогда особо не заботился о том, чтобы сдержать слово. Просто повинуясь первому побуждению, убийца отпустил веревки, спрыгнул со стены и помчался к ловушке. Он увидел, как старый следопыт скользит по камню обрыва, цепляясь руками и отчаянно сопротивляясь; вокруг его тела обвились щупальца. Пи Элл подбежал как раз в тот момент, когда старика почти утянуло под землю. Одним ударом Стихла он отсек щупальца, удерживавшие жертву, вторым перерезал веревки.

— Беги! — закричал он, отталкивая старика.

Теперь щупальца оплели Пи Элла, стараясь прижать его руки к телу. Он изогнулся, лезвие Стихла вспыхнуло магическим белым светом, и щупальца отпали. Пи Элл метнулся влево, отсекая щупальца, удерживающие Скребка на поверхности. Повсюду стояла пыль, она поднималась столбом в тусклом зареве, смешивалась с туманом, и вскоре уже ничего нельзя было разглядеть. Пи Элл перебегал с места на место, перепрыгивал через сплетения лап, перерубал их одну за другой, пока снова не слышал царапанье металла о камень — значит, скольжение возобновилось.

Наконец раздался грохот, и Скребок исчез. Он сорвался в пропасть и упал, рухнув в бездну. Пи Элл побежал на поиски Диза. Старик из последних сил карабкался по ступеням водоема.

— Вставай! — закричал Пи Элл, быстрым и резким движением поднял следопыта на ноги и подтолкнул вперед.

И в этот момент земля разверзлась, из ее недр вырвался смерч. Улица раскололась пополам, камни летели во все стороны. Охотники потеряли равновесие и упали. Подняв головы, они увидели, что из недр Элдвиста поднялся Гринт, разбуженный падением Скребка. Чудовище было в ярости, оно заревело, затряслось и поднялось к небу. Огромный червь заслонил собою неяркий свет дня, он сплошь состоял из чешуи и шипов. В пасти чудовища беспомощно повис Скребок, превращавшийся в камень по мере того, как его покрывал яд. Гринт держал его некоторое время, потом подбросил вверх. Скребок взлетел в воздух и ударился о край здания. Стена рухнула от удара, и тварь разлетелась на куски.

Гринт скользнул обратно в туннель; грохот постепенно затих. Облака пыли осели, свет приобрел синевато-серый оттенок.

Пи Элл порывисто протянул руки и сжал плечи Хорнера Диза. Наступившую тишину нарушало только их прерывистое дыхание.

Под землей, в пещере у основания крепости Короля Камня, грохот пробуждения Гринта терялся в рокоте волн Быстрины Прилива, бившихся о скалистые берега. Морган Ли вгляделся в туман.

— Что произошло? — прошептал он.

Уолкер покачал головой, не зная, что ответить. Он тоже ощущал дрожь земли — запоздалое эхо ярости чудовища. Что-то вспугнуло Гринта — нет, то было не обычное пробуждение. Чудовище реагировало иначе, чем в тот раз, когда его призывал Король Камня: более нетерпеливо и яростно.

— Он снова уснул? — спросил горец. Юноша явно встревожился, он боялся оказаться в ловушке.

— Да.

— А его отец? Он знает?

Уль Бэк… Уолкер насторожился, мысленно проникая сквозь преграду скал, пытаясь понять, что же происходит. Но Темный Родич находился слишком далеко, а камень был слишком надежен, и магия не могла пробить его толщу. Помогло бы прикосновение — но тогда Король Камня будет предупрежден.

— Он все еще отдыхает, — вдруг отозвалась Оживляющая.

Она выступила вперед и встала рядом с Уолкером. Лицо девушки казалось спокойным и безмятежным, взгляд — отрешенным. Ветер взметнул серебристые пряди, локоны рассыпались по плечам.

— Не бойся, Морган. Он не чувствует перемены.

Но что-то произошло. Нечто едва уловимое, однако событие это уже имело последствия. Словно в воду бросили камень и от него стали расходиться круги. Время словно замедлило свой ход, скалы расступились. Ветер что-то шептал, и земля отвечала эхом, оно разливалось в воздухе. Дочь Короля Серебряной реки и Темный Родич оба уловили перемены. Только горец оставался в неведении.

Но тут Уолкер забеспокоился: время ускользало.

— Нужно торопиться, — сказал он, — пошли быстрее.

Уолкер повел спутников вниз по каменному уступу, по его неровной, скользкой поверхности.

Друзья пробирались вперед дюйм за дюймом, спиной к стене. Уступ местами сужался до нескольких футов, волны накатывали на камни. Своды уходили вверх, теряясь во тьме, словно некий огромный затерянный мир. Друзьям казалось, что они ощущают на себе взгляды невидимых обитателей этого мира.

Уступ закончился у входа в пещеру, дальше лежала тьма. Уолкер Бо направил во мглу свой волшебный серебряный свет, и они увидели лестницу, она спиралью поднималась вверх по скале.

ГЛАВА 29

Мальчишкой Морган Ли часто играл в хрустальных пещерах, что лежали к востоку от города. Поступь времени отполировала каменные полы. Пещеры пережили Большие Войны, Битвы Народов, вторжения всевозможных тварей и даже подземные огни, которые тлели под самым их основанием. Пещеры заливал яркий свет, с потолков бахромой свисали сталактиты, блестели озера чистой воды, встречались темные карстовые воронки. Они соединялись лабиринтом узких петляющих туннелей. Ходить туда было опасно: слишком легко заблудиться. Но искателю приключений, мальчишке вроде Моргана, любая опасность казалась желанным испытанием. Морган обнаружил пещеры, когда был еще совсем маленьким. Они с приятелями отыскали вход, но войти в пещеру осмелился только Морган. В тот день он ушел совсем недалеко — все-таки было страшновато. Тогда он почти поверил, что пещеры ведут к центру земли. Очень скоро Морган стал пробираться все дальше и дальше. Свои приключения он держал в тайне от родителей, как и все мальчишки. Морган играл в путешественника, в открывателя новых, неведомых миров. В пещерах он давал волю своему воображению; в кого только он не превращался! Часто он отправлялся туда один, предпочитая свободу действий. В присутствии других мальчишек круг игр сужался, а один он мог делать все что угодно.

Однажды — это было как раз в первую годовщину его замечательного открытия — Морган заблудился. Он играл, как обычно, совсем забыв о том, что ушел далеко. Мальчик был уверен, что непременно найдет путь назад, ведь прежде это ему всегда удавалось. И вдруг он понял, что не знает, где находится. Туннель, по которому мальчуган шел, показался незнакомым, пещеры стали какими-то другими, совсем чужими, враждебными. Тогда Морган просто остановился и стал ждать. Сперва он не представлял, чего, собственно, ждет, но очень скоро понял: он ждал, когда появится зверь. Пещеры ожили: спящий зверь наконец пробудился, чтобы покончить с мальчишкой, вздумавшим с ним шутить. На всю жизнь запомнил Морган свои ощущения в тот миг. И особенно — чувство отчаяния, когда пещеры превратились в живое существо. Оно дышало, видело. Оно обвилось вокруг мальчика, словно змея. Оно следило, куда он побежит. Но Морган не побежал. Он взял себя в руки, готовый противостоять грозному чудищу. Мальчик вытащил нож и выставил его перед собой. Медленно, не осознавая, что делает, Морган превратился в того человека, которого так долго играл в своем воображении. Он стал другим. Странно, но это спасло его. Чудовище отступило. Морган с вызовом пошел вперед, ощущение отчужденности мало-помалу отступало. Он начал понемногу узнавать места: тут — кристаллическое образование, там — вход в туннель, что-то еще, и еще, и вдруг мальчуган понял, где находится.

Когда Морган выбрался из пещеры, была ночь. Он пробыл там несколько часов, но они показались ему минутами. Мальчик побрел домой, размышляя о том, что пещеры могут принимать разные обличия, однако, если присмотреться внимательнее, всегда узнаешь под маской истинное лицо.

Тогда он был мальчишкой. Теперь стал мужчиной, его детские представления давным-давно канули в небытие. Морган узнал настоящий мир, много повидал.

Однако, карабкаясь по ступеням, что вели вверх сквозь каменные стены пещеры под Элдвистом, Морган вдруг поразился сходству своих теперешних переживаний и тех, детских: сейчас, так же как тогда, он оказался в ловушке, в лабиринте скал, и спастись из этого лабиринта было совсем не просто. В камне ощущалось биение жизни, незримое присутствие Уль Бэка тревожило тишину. Морган не мог избавиться от ощущения, что за ним следят, что чудовище проснулось и сторожит, высматривает, куда его жертва попытается бежать. Чудовище навалилось на него всей тяжестью, оно казалось огромным, к нему не подходила привычная система мер. Полуостров, город и целый мир, который лежал внизу, — все это был Элдвист, царство Уль Бэка. Морган Ли тщетно высматривал истинное лицо, спрятанное под маской.

Юноша боялся, что если не сумеет обнаружить это лицо, то никогда не вырвется на свободу.

Они поднимались молча — думая о том, как их встретит Король Камня. Морган дрожал. Юноша чувствовал, как по спине его течет пот. Что он будет делать, когда ступени наконец кончатся и отряд окажется в башне? Извлечь меч, пусть из обычного металла, но зато целый? Напасть на бессмертное существо, вооружившись только им? Или пустить в ход свой искореженный талисман, обломок лезвия? Что же? Что от него, Моргана, требуется?

Горец смотрел на Оживляющую, она шла впереди него, маленькая и изящная на фоне серебряного зарева, хрупкое существо из плоти и крови. Юношу терзал страх — пронзающее, жгучее жало. Для чего они это делают? Зачем? Уолкер оступился на мокрых ступенях, ушиб колено и застонал от боли. Отряд остановился. Морган ждал, что Уль Бэк даст о себе знать. Охотник и добыча — но кто есть кто? Юноша пожалел, что рядом с ним нет Стеффа. Или Пара Омсворда и Падишара Крила. Любой оказался бы здесь кстати, а еще лучше — все вместе. Но к чему желать невозможного? Никто из них не придет. Он — один. С любимой девушкой, которая ничем не может помочь. И с Уолкером.

В горце вспыхнула искра надежды. Юноша посмотрел на закутанную в плащ фигуру впереди — однорукий калека, спасшийся из Чертога Королей, воскресший из пепла Каменного Очага. «Живуч, как кошка», — подумал Морган. Темный Родич былых времен… Теперь ему, пожалуй, далеко до непобедимого героя преданий, но тем не менее он способен бросить вызов друидам, духам, порождениям Тьмы и остаться в живых. Прийти сюда, в Элдвист, исполнить назначенное — то, что предрекла тень Алланона. Или умереть? Но Уолкер, которому удалось уцелеть в самых трудных ситуациях, не из тех, кого легко убить.

Так, может быть, и на этот раз Темному Родичу не суждено погибнуть. И часть этого бессмертия передастся и ему, Моргану.

Уолкер щелкнул пальцами, и серебряный свет погас. Друзья молча стояли в темноте, выжидая и прислушиваясь. Тьма утрачивала свою непроницаемость, по мере того как к ней привыкали глаза, и окружающее мало-помалу обретало очертания — лестница.

Отряд добрался до самой вершины.

Уолкер остановил друзей, и некоторое время они стояли молча. Едва Морган подумал, что больше не в силах выносить этого, они снова двинулись вперед, медленно, осторожно, шаг за шагом — тени на фоне мрака. Ступеньки кончились, начался коридор. Друзья прошли его насквозь, незримые, немые, погруженные каждый в свои мысли.

Коридор закончился, отряд снова остановился, замер под сенью темного, надежного укрытия. Морган шагнул вперед и тревожно оглянулся.

Перед ними лежала крепость Короля Камня, огромная, вся в туманной дымке, и безмолвная, как могила. Колонны, обрамляющие арену, уходили вдаль симметричными ступенчатыми линиями, возвышаясь до потолка, самые высокие уровни едва угадывались на фоне древнего камня. Внизу раскинулась ровная, твердая арена. Гигантская фигура Уль Бэка сгорбилась в центре. Король Камня стоял к ним спиной.

Морган Ли затаил дыхание. Безмолвие башни словно бы нашептывало предостережения, и они оглушительным криком обрушивались на юношу.

Уолкер встал рядом с ним. Бледное лицо наклонилось совсем близко.

— Обойди слева. Я пойду направо, — прошептал Уолкер. — Когда я ударю его, будь наготове. Я попытаюсь сделать так, чтобы он уронил камень. Тогда хватай талисман и беги. Не оглядывайся. Не останавливайся. — Уолкер сжал запястье юноши. — Быстрее, горец!