В роли возлюбленного

Но Джина прекрасно знала, что это пустые слова, с помощью которых она пытается успокоить себя.

Она надевала тонкую золотую цепочку, подаренную тетушкой Розой, когда в дверь позвонили. Джина вздрогнула. Десятки предположений, кто бы это мог быть, пронеслись в ее голове, – от разносчика газет, по каким-то причинам решившего вручить газету ей прямо в руки, до… Нет, эта мысль слишком хороша, чтобы можно было в нее поверить, даже просто ее допустить.

С замирающим сердцем Джина повернула замок, распахнула дверь… и у нее перехватило дыхание. На пороге высокий, подтянутый, в форме летчика стоял он.

При виде ее Джералд не улыбнулся. Джине даже показалось, что его лицо приняло еще более серьезное, почти суровое выражение.

– Привет, – растерянно пробормотала молодая женщина.

Она вопросительно посмотрела ему в глаза, надеясь найти там объяснение, но его взгляд оставался непроницаемым.

Пришел ли он, для того чтобы попрощаться с ней навсегда? Но почему бы тогда просто не позвонить? Если же нет, то к чему тогда этот строгий вид, неприступность и холодность во взгляде? Или ей это просто кажется, потому что она чувствует себя виноватой перед ним?

Джина словно окаменела, тогда как ее сердце бешено билось и, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

– На днях мне позвонила Роза, сказала, что ей все известно…

Джине показалось, что она слышит звон осколков разбившихся надежд. Теперь и вправду все кончено. Порвалось последнее звено, связывавшее их.

Словно откуда-то издалека до нее донесся голос Джералда, продолжающего говорить:

–..Я пришел потому, что ты все еще должна мне одну вещь…

Ее зрачки расширились от удивления, отчего зеленые глаза стали почти черными.

– К-какую?

– Если помнишь, еще в самом начале нашего знакомства мы заключили небольшую сделку. Так вот за тобой – свидание.

Джина не знала, радоваться ей или огорчаться услышанному.

«Свидание» – звучит красиво, но как он произнес это слово! К тому же Джералд был прав, напомнив про сделку. Вещи надо называть своими именами. Я действительно обещала ему встречу, пронеслось у нее в голове.

Но он взрослый мужчина и не стал бы играть в такие игры просто так, подсказывал ей внутренний голос, рождая безумную надежду.

Но она тотчас же погасла, когда Джина взглянула на форму Джералда.

– Но для свидания… – Джина замялась, – ты одет не совсем… подобающим образом. И потом сейчас утро. Разве свидания назначают…

Молодая женщина осеклась, внезапно подумав, что, возможно, он просто пришел сказать, что она вовсе не обязана выполнять данное ему обещание.

– Время суток и одежда как раз соответствуют тому, что я задумал. – При этих словах по губам Джералда скользнула улыбка, а голос потеплел.

Джина совсем растерялась и ничего не ответила.

– Собирайся быстрее и поехали.

– Куда? – только и смогла выговорить она.

– Увидишь. Поехали! – Джералд помедлил и уже мягче произнес:

– Пожалуйста, я прошу тебя!

Джина поймала его полный ожидания взгляд.

Это решило все. Они и так упустили столько времени по ее вине Сейчас она готова идти за ним хоть на край света.

Схватив со стола сумочку, она поспешила за ним.

Но что, если это последняя встреча и он просто решил отдать дань их «романтическому» знакомству, красиво завершив их отношения?..

Всю дорогу Джералд не проронил ни слова, и Джина мучилась догадками. Только когда на указателях все чаще и чаще стала встречаться надпись «Фарнборо», она догадалась, куда они направляются. Но от этого ее мучения только усилились.

Через полчаса Джералд запарковал машину на специально отведенной стоянке. Отстегнул ремень безопасности, вынул ключ из замка зажигания. Джина сидела не шелохнувшись.

– Что теперь?

– Ты полетишь со мной. Это ненадолго и не совсем то, чем я обычно занимаюсь, но представление ты получишь. Держи пропуск. – И он протянул ей карточку в прозрачной обложке. – Это уже не игра, Джина. Просто, прежде чем ты примешь окончательное решение насчет моей работы… и наших отношений, я хочу, чтобы ты своими глазами все увидела.

Может, это развеет твои страхи. Если нет, – он вздохнул, – в твоей семье появится еще одна история, которую когда-нибудь ты будешь рассказывать своим внукам, как тетушка Роза. – Джералд усмехнулся. – Романтическое свидание на высоте…

Джина замерла в нерешительности. Она с детства боялась летать на самолетах, один их вид приводил ее в ужас.

Джералд заметил, что она колеблется. Тогда он вышел из машины, открыл перед Джиной дверцу и протянул руку.

– Не бойся, со мной ты в безопасности.

Его спокойный тон придал Джине уверенности. Внезапно ей вспомнился разговор с тетушкой Розой. «Трусиха» – снова пронеслось в голове.

– С чего ты взял, что я боюсь? – вызывающе спросила она, и маленькая, словно выточенная из слоновой кости, ручка оказалась в его крепкой загорелой руке.

Они направились по длинной, выложенной плиткой дорожке к длинному приземистому зданию. На одной из дверей внутри Джина успела прочитать надпись «Управление полетами». Раньше ей ни разу не доводилось бывать в таких местах, поэтому она плохо представляла, что же это такое. Почему-то она ожидала увидеть серьезных людей с озабоченно-хмурыми лицами, заставленные приборами помещения, пугающие таблички с красными буквами «Опасно для жизни».

Но вместо всего этого Джералд привел ее в светлую просторную комнату, очень напомнившую Джине офис, где она работает. Там их встретил низенький толстячок в точно такой же форме, как и у Джералда. Взглянув на Джину, которая по-прежнему держалась за руку своего спутника, он прищурился, добродушно улыбнулся и произнес:

– Добро пожаловать, очаровательная синьорина! – Почему он назвал Джину синьориной, для нее поначалу оставалось загадкой. – Вы как раз вовремя. Еще немного – и я бы ушел в диспетчерскую. – Он взглянул на часы. – Долго нежились в своем гнездышке, а? Скоро и ты, старик, окажешься на «Седьмом небе»!

Джина не поняла последней фразы, но заметила, что Джералд слегка смутился. Отчего толстячок весело рассмеялся, похлопал его по плечу, а затем протянул Джине руку.

– Это Франко Барелла, – пояснил Джералд, – мой коллега и лучший друг. Он будет управлять нашим полетом.

Он сделал ударение на слове «нашим» и ласково посмотрел на Джину. Та не могла не почувствовать симпатии к добродушному Франко.

– Джералд, я положил бумаги на стол, кивнул тот, сразу делаясь серьезным. – Когда будешь готов, заглянешь ко мне в диспетчерскую.

И с этими словами Франко вышел.

Джералд подошел к столу и протянул Джине какой-то листок.

– Заполни, пожалуйста.

– Что это? – Джина в недоумении уставилась на лист бумаги.

– Необходимая формальность. Твое имя внесут в базу данных… И потом ты должна расписаться вот здесь, подтвердив, что не предъявишь никаких претензий, если что-то случится, когда ты будешь со мной.

Джина судорожно сглотнула.

– А что… что может случиться?

Джералд внимательно посмотрел на нее сверху вниз, и в его глазах загорелся знакомый ей огонек.

– Когда ты со мной – все, что угодно, – многозначительно понизив голос, произнес он.

Страх, который за секунду до этого охватил Джину, моментально рассеялся. От одного звука его голоса по ее телу словно пробежал электрический ток.

Она молча взяла протянутый ей листок и наклонилась над столом. Краска залила ее лицо, когда она заметила, как смотрит на нее Джералд. Этот медленный, бесстыдно скользящий по ее телу, раздевающий и ласкающий взгляд заставлял судорожно биться ее сердце…

Джина протянула листок обратно Джералду. Сложив его вдвое, он помедлил, пристально глядя молодой женщине в глаза, потом отвернулся…

Ветер развевал рыжие кудри Джины. Летное поле выглядело совсем не таким большим, а самолет не таким ужасным, какими она представляла их раньше. Как объяснил Джералд, это был запасной аэродром, предназначенный в основном для учебных полетов.

Джина едва его слышала. Ветер и гул двигателей свистел в ее ушах.

К своему удивлению, она не чувствовала страха, только приятное волнение – отчасти перед полетом, отчасти из-за того, что она рядом с Джералдом и он по-прежнему крепко сжимает ее руку в своей руке.

А далее Джину захватили ощущения, каких она прежде не испытывала. Все оказалось совсем другим, и прежде всего небольшая кабина с невероятным количеством каких-то приборов, лампочек и стрелок. Она еле сдержалась, чтобы не выдать своего восхищения перед тем, как Джералд во всем этом разбирается. А он, судя по всему, чувствовал себя здесь в своей стихии. Это было заметно по уверенным, отработанным движениям, по сосредоточенному взгляду.

Какой же ошибкой было уговаривать Джералда бросить все это! – подумала она.

У нее захватило дух, когда самолет, набирая скорость, наконец оторвался от земли. Она зачарованно смотрела, как постепенно здания, дороги, автомобили на них, окрестные поля становятся маленькими, превращаются в точки, веревочки, разноцветные геометрические фигуры – желтые, зеленые, серо-коричневые.

А вот мимо проплыло нечто светлое, похожее на огромный кусок сахарной ваты. Да это же облако!

Джина улыбнулась и подумала: я удивляюсь простым вещам совсем как ребенок! Но каким же красивым иногда бывает то, на что раньше не обращал внимания. Теперь мне становится понятно, почему Джералд такой романтик…

Все, что происходило с ней в эти минуты, так отличалось от того, что она привыкла видеть каждый день. Ей словно открылся другой мир, о котором твердили и Джералд, и тетушка Роза, но которого она боялась и в существование которого не хотела верить. Теперь она увидела его своими собственными глазами и поняла, как сильно заблуждалась.

Неожиданно Джина почувствовала, как радость переполняет все ее существо. Ей казалось, что у нее выросли крылья и она сама парит в воздухе высоко над землей…

Полчаса пролетели незаметно. Самолет стал снижаться. И Джина с грустью подумала, что их с Джералдом «романтическое свидание на высоте» подходит к концу.

Она уже минут пять помешивала свой кофе.

Два кусочка сахару давно растаяли, но Джина по-прежнему не выпускала ложечку из рук, словно только в ней и было ее спасение.

Кафе, куда они заглянули с Джералдом, находилось рядом со зданием управления полетами и предназначалось, по всей видимости, для служащих аэродрома. Небольшое уютное помещение было отделано в сине-голубых тонах.

«На седьмом небе» – вполне подходящее название для подобного заведения, и оно вполне оправдывало себя. Все было сделано для того, чтобы летчики чувствовали себя здесь как дома.

Джералд сказал, что он с коллегами частенько заглядывает сюда, особенно после долгих утомительных полетов.

– Здесь мы отмечаем праздники. А также разные знаменательные даты, например, дни рождения, юбилеи. На прошлой неделе поздравляли Франко: у него скоро свадьба…

Теперь до Джины дошел смысл слов симпатичного итальянца, его добродушное подтрунивание над ней и Джералдом.

– Тебе понравилось? – неожиданно произнес он, словно давно хотел спросить, но все не решался.

Джина поняла, что Джералд имеет в виду полет. И по его голосу догадалась, насколько важно для него то, что она скажет. Сразу после приземления ее переполняли эмоции, но сейчас она только сдержанно ответила:

– Да. Очень., Наступило напряженное молчание. Джина опустила глаза и вцепилась в ложечку, убеждая себя, что сахар нужно как следует размешать. Она чувствовала, что Джералд пристально смотрит на нее, но не решалась поднять взгляд.

Почему он молчит? – подумала она и тут же сама себе ответила: ждет продолжения. Сказанных мною слов явно недостаточно.

Но все, что Джина собиралась сказать, все, что вынашивала в сердце в эти ужасные в своей бесконечности дни, моментально вылетело из головы, когда она оказалась с ним лицом к лицу, под вопрошающим взглядом, который словно пронизывал ее насквозь, лишая дара речи…

Джералд вглядывался в лицо Джины, пытаясь понять, что же скрывается под непроницаемой маской. Кажется, он сделал все возможное, чтобы сломать преграду, которую она воздвигла между ними. Как еще может он убедить ее в том, что в его профессии нет ничего опасного? Что еще нужно, чтобы помочь ей преодолеть глупые предрассудки, мешающие им быть счастливыми?

В любом случае, это его последняя попытка.

Он дал себе слово. Если Джина не изменит своего отношения к нему, значит, она не любит его. Значит, спокойствие для нее важнее, нежели его чувства к ней. Но она молчит… О чем она думает в эту самую минуту? Кажется, она хочет что-то сказать, но никак не решается…

Джералд залюбовался нежной кожей ее лица, плавной линией подбородка, матовой белизной шеи. Проникнуть взгляду дальше помешал наглухо застегнутый воротничок светло-сиреневой блузки, и глаза Джералда остановились на ее губах. Они были слегка приоткрыты.

Он на секунду представил, как прикасается к ним своими губами – сначала нежно, потом все более страстно. И словно почувствовал их вкус, сладость поцелуя, с которым ничто не сравнится. Его тело напряглось от нараставшего с каждой минутой желания…

– Что это?

Джералд так увлекся своими мыслями, что поначалу даже не понял, что Джина спрашивает ею о чем-то.

Он нахмурился, пытаясь сосредоточиться и одновременно жалея, что эти отрывисто произнесенные два слова разрушили чудесную иллюзию, созданную его воображением.

– О чем ты? – переспросил он.

Вместо ответа Джина указала на правую руку Джералда. Только сейчас он обратил внимание, что машинально теребит браслет на запястье.

– Раньше я не замечала у тебя этой штуки.

Она, кажется, сделана из тесьмы? Что-то наподобие макраме или как там это называется?

Джералд поправил браслет так, чтобы Джине было лучше видно.

– Это сделано из веревки вытяжного троса… – Поняв, что Джине это ничего не говорит, он пояснил:

– Ну, такая штука, необходимая для того, чтобы раскрылся парашют. Это своеобразная традиция. У каждого летчика есть свой талисман, который хранит его во время полета. Обязательное условие – он должен быть сделан из материала, имеющего хоть какое-то отношение к самолету, к полетам, к нашей профессии вообще.

Он помолчал.

– Если помнишь, еще во время нашей первой встречи я сказал тебе, что мы, летчики, ужасно суеверные люди. Вот доказательство. – Джералд улыбнулся и снял с руки браслет. – Держи.

И прежде чем Джина успела что-либо возразить, взял ее руку и положил браслет на раскрытую ладонь.

Она удивленно посмотрела на Джералда.

– Но…

– Хочешь сказать, что нехорошо расставаться с талисманом? Ты права, но я с ним и не расстаюсь. Просто отдаю тебе на хранение.

Для меня это будет хорошим напоминанием о том, что всякий раз, когда я отправляюсь в полет, на земле остается кто-то, ради кого стоит жить… Одна мысль о таком человеке заставит забыть обо всех неприятностях, поддержит и успокоит, спасет от падений, поможет снова взлететь.

Джералд перевел дыхание и продолжил;

– Пусть мы не будем вместе, Джина, но я хочу, чтобы этот талисман всегда был с тобой как символ того, насколько сильно я люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе.

Джина по-прежнему сидела неподвижно и не поднимала глаз. Казалось, она превратилась в каменную статую, которая безмолвно внимает словам собеседника.

Джералд в отчаянии посмотрел на застывшее лицо, напряженное тело. Кажется, мне здесь больше нечего делать, подумал он, и безотчетная злость охватила его. Почему бы ей прямо не сказать, что она не желает больше меня видеть? Зачем тянет время, водя за нос детскими рассуждениями об опасности моей работы, зачем ломается сейчас, изображая недотрогу?

Он резко поднялся, с грохотом отодвинув стул так, что он чуть не упал. Джина вздрогнула и вскинула на него большие испуганные глаза.

Пока Джералд говорил, она не знала, как себя вести. К тому же при попытке произнести хотя бы слово в ответ, в горле вставал ком, мешающий говорить. Так она и сидела, а в душе ее тем временем не прекращалась борьба.

Как будто я во сне, думала она. Хочется бежать, а ноги вдруг стали ватными или, наоборот, тяжелыми, как гири…

Грохот стула вывел Джину из оцепенения.

Еще секунда – и будет поздно, забилась в голове тревожная мысль. Вот сейчас он повернется и уйдет. Уйдет уже навсегда, и я никогда его больше не увижу. Но я же не смогу жить без него! Нужно что-то сказать… Но что?..

Какие у него глаза!.. Никогда не видела такого тоскливого взгляда… О Боже, он поворачивается, и…

Словно в замедленной съемке, мужчина, только что сидевший рядом с ней и что-то говорившей ей, решительным шагом направлялся к двери.

– Джералд!

Звенящий, пронзительный вскрик, раздавшись, прорезал тишину кафе и эхом отдался в его сердце.

Джералд остановился и повернул голову.

– Я прошу тебя, не уходи! – пылко произнесла Джина. – Знаю, во всем виновата только я. Я не хотела понять тебя, твое отношение к работе, твои чувства ко мне… Но наконец-то я прозрела, слышишь? Я тебя люблю!

Джералд вернулся к столику и опустился на стул. Он смотрел на Джину и не узнавал ее.

Куда девалась ее обычная рассудительность?

Ее уравновешенность? Никогда не покидающее ее спокойствие? Или она, как и в прошлый раз, придумала какой-нибудь свой выход из ситуации и сейчас предложит ему очередную нелепую идею?

– Ты уже однажды сказала мне эти слова. А за ними последовали другие.

– Нет, Джералд, я много думала. – В ее памяти в мельчайших деталях всплыл разговор с тетушкой Розой. – Теперь я, кажется, знаю, что самое важное в отношениях между мужчиной и женщиной.

– И что же это?

– Любовь. Все остальное – работы, взаимоотношения с другими людьми – не имеет большого значения. – Джина нервно теребила плетеный браслет, как за несколько минут до этого делал Джералд. – Если ты действительно любишь, то не позволишь ничему и никому мешать твоему чувству. Я не собираюсь ничего от тебя требовать…

Джина смущенно замолчала. Что еще она хотела сказать? Вроде бы больше ничего… Ах да, ничего, кроме самого главного…

– Я люблю тебя, Джералд. Люблю такого, какой ты есть!

Она произнесла эти слова, и волна нежности затопила все ее существо. Джина ощутила небывалую легкость. Как же все просто, подумала она.

Одновременно она увидела, какое впечатление произвело ее признание на Джералда, как у него постепенно разглаживаются морщинки на лбу, меняется выражение глаз. Словно из-за облака выплыло солнце и осветило все вокруг. И все же в его взгляде оставалась тень сомнения.

Он пристально посмотрел на Джину, затем спросил:

– Настолько, чтобы стать женой летчика?

Мужчина и женщина неспешно шли по направлению к автостоянке по мощенной плитами дорожке. Солнце клонилось к закату, и их опережали две длинные тени. Тени также шли, держась за руки. Люди остановились, замерли тени. Мужчина наклонился к женщине, и тени слились, образовав единое целое.

Потом снова распались на две, неторопливо продолжив свой путь.

Они шли молча. Обоих так переполняли чувства, что слова казались лишними. Только когда они оказались у решетки, огораживающей стоянку, Джералд замедлил шаг и, повернувшись к Джине, спросил:

– А все-таки признайся, тебе было немного страшно сегодня, во время полета?

Джина хитро прищурилась, неуловимо напомнив тетушку Розу, что-то замышляющую в очередной раз.

– Признаюсь только после того, как ты мне скажешь: было ли тебе страшно в тот момент, когда ты получил эту отметину?

И она взглядом указала на шрам на его подбородке, бросившийся ей в глаза еще во время их первой, случайной встречи в ресторане, и о котором она всегда почему-то боялась спрашивать.

Джералд с недоумевающим видом провел рукой по подбородку, затем вдруг расхохотался.

– Я спросила что-то очень смешное? – слегка обиделась Джина.

– А ты как думаешь? – улыбнулся он. – Это ужасное «боевое ранение» – результат обыкновенной уличной драки с мальчишками, когда мне было лет десять.

Джина поначалу смутилась, потом тоже весело рассмеялась.

– Я и забыла, что у тебя на все есть ответ.

Джералд обнял ее и прижал к груди так, что она услышала биение его сердца.

– Сегодня же отправлю твоей тетушке букет роз. Надеюсь, она не слишком расстроится, когда узнает, что мы собираемся нарушить семейную традицию и свадебный звон колоколов она услышит раньше, чем через полгода, – произнес он вполне серьезно. – Как никак, нашей встречей я обязан именно ей.

Джина мечтательно посмотрела вдаль.

– Если не ошибаюсь, раньше ты говорил что-то о воле судьбы?

– Просто раньше я не знал, как зовут эту самую судьбу и как она выглядит. Но теперь убежден, что Роза – самое подходящее для нее имя!

Эпилог

– Джералд, хватит спать, мы опоздаем!

Джина дотронулась до его плеча и услышала в ответ невразумительное мычание.

– Джералд, вставай, ну сколько можно тебя будить? Посмотри на часы. Будет ужасно неудобно, ведь папа специально попросил Джона…

И она принялась что есть сил трясти мужа за плечо.

Внезапно из-под одеяла появилась рука, и в мгновение ока Джина оказалась рядом с Джералдом, который на самом деле уже давно проснулся.

– Что ты делаешь? Так ты притворялся! – рассмеялась она, пытаясь высвободиться из крепких объятий.

– Почему бы нам еще немного не поваляться? – спросил Джералд, и Джина увидела над собой его улыбающееся лицо.

– Но это первое занятие, нехорошо опаздывать. Папа… – Он не дал ей договорить, прижавшись губами к ее рту.

– Уверяю тебя, лошади от нас никуда не ускачут, – заметил он немного погодя.

Тем не менее Джина нашла в себе силы не поддаться соблазну провести все утро в постели с мужем. Смеясь, она отпихнула его.

– Папа разочаруется в тебе. По его мнению, настоящий мужчина должен всегда быть на коне.

Причем не только в переносном смысле, но и в прямом!

Джералд тяжело вздохнул и сел на кровати.

Он попытался снова привлечь Джину к себе, но она ловко увернулась.

– Пока ты будешь в ванной, я приготовлю нам легкий завтрак.

Через полчаса он уже сидел в гостиной на диване с чашкой кофе в руке. Джина устроилась рядом. В углу свернулась клубочком Кити, мурлыча во сне.

Джералд нежно обнял Джину. Та крепче прижалась к нему, потерлась щекой о его подбородок. Неужели и впрямь мечты сбываются? – подумал он.

– Смотри, Джина, показывают твое любимое утреннее шоу… Ты же не можешь уйти, не досмотрев, чем оно закончится!

Джина бросила на него удивленный взгляд.

– Я не узнаю тебя, дорогой!

– Но ты же сама говорила, что нет ничего лучше, чем провести выходные в тишине и покое, за чашечкой кофе и на диване? Или в постели – но это уже мое добавление.

– Ну да, после трудовой недели. Но не после круиза по Карибскому морю.

Она мечтательно улыбнулась при воспоминании об этом удивительном путешествии. Похоже, она ошибалась, отрицая, что любовь к романтике у нее в крови.

Джина решительно поднялась и взяла пустую чашку у Джералда.

– Собирайся скорее. Нам предстоит еще заехать за папой.

– Ты уверена, Джина, что верховая езда это то, что действительно нужно нам обоим? – сделал Джералд последнюю попытку избежать предстоящего испытания. – Ты, кажется, раньше боялась…

– Ну, во-первых, если мне понравилось летать на самолете, то вряд ли меня испугает какая-то там лошадь, – прервала его Джина. – А во-вторых, вряд ли в моем положении целесообразно скакать галопом или брать препятствия.

– Неужели ты хочешь сказать, что мне одному предстоит взгромоздиться на это огромное животное, у которого неизвестно что на уме? – с деланным ужасом воскликнул Джералд.

– Вот именно, – подтвердила Джина, и в ее глазах загорелся лукавый огонек. – Теперь мне все ясно. Джералд Надлер, вы просто-напросто испугались!

Он обреченно вздохнул, качая головой.

– Да, когда тетушка Роза выдавала замуж за меня свою внучку, она забыла предупредить, что в ангельском обличье скрывается настоящий чертенок!

– Думаю, она сама об этом не знала, – донеслось до него уже из кухни.

Джералд немного посидел, в задумчивости глядя на кошку. Кити проснулась и сладко потягивалась, впиваясь коготками в бархатную обивку.

Мы и в самом деле опаздываем, подумал Джералд, услышав, как зазвонил телефон.

– Дорогой, возьми, пожалуйста, трубку и скажи папе, что мы скоро будем у него! – крикнула Джина.

Он подошел к телефону, снял трубку, приготовив в уме слова оправдания.

– Да, мистер Майклс…

– Джералд, почему ты назвал меня мистером Майклсом? – удивленно спросила его тетушка Роза. – Никогда бы не подумала, что мой голос можно назвать басом. Ну да ладно, забудем об этом… Как вы там с Джиной? Уже свили уютное семейное гнездышко?.. Давно пора… Я как раз собираюсь наведаться к вам.

Ты ведь не возражаешь?.. В следующие выходные я прилетаю из Мексики. Хочу убедиться, что у вас все в порядке и Джина уже ждет ребенка. Вместе придумаем имя моему правнуку или правнучке… Так и быть, останусь у вас до тех пор, пока малыш не родится…

Джералд приложил трубку к груди.

Кажется, все только начинается. Судьба по имени Роза вновь собирается преподнести им сюрприз.