В последующие несколько недель Кори сделала для себя много новых открытий. Но главным было то, что ей нравилась ее новая работа. Каждое утро она с нетерпением стремилась в офис, и, несмотря на то, что каждый раз на нее обрушивался поток новой информации, рабочий день пролетал незаметно.
      Однако в понедельник семнадцатого мая, когда Кори проснулась и вспомнила, что с этого дня все проблемы, с которыми раньше справлялась Джилиан, ей теперь предстоит решать самостоятельно, она несколько занервничала.
      Кори выглянула в окно, из которого открывалась панорама почти всего Чизвика, и стала размышлять. Она понимала, что Джилиан делала все, чтобы помочь Кори освоиться на новом месте. Но она уже успела познакомиться с Максом и знала, что он не отличается особым терпением и выдержкой.
      Только не паникуй, уговаривала она себя. Все будет замечательно, просто великолепно.
      Честно говоря, ее очень смущала его манера работать за своим столом, сняв пиджак и распустив галстук. Она постоянно твердила себе, что он всего лишь ее руководитель. Но когда она впервые вошла к нему в кабинет и увидела шефа, склонившимся над кипой бумаг за массивным рабочим столом, увидела его крупные плечи и мускулистый торс, подчеркиваемый тонкой голубой шелковой рубашкой, у нее перехватило дыхание.
      Слава богу, что его больше интересует лежащий перед ним отчет, думала она, потому что щеки ее становились пунцовыми при одном воспоминании об охвативших ее тогда чувствах.
      Макс Хантер – ярчайший представитель мужской половины человечества – просто потрясал. Но это ее хозяин, а со своими физическими ощущениями она должна справиться. И никаких проблем не будет.
      Несколько раз глубоко вздохнув, Кори продолжала рассматривать комнату, освещенную ярким солнцем, и остановила взгляд на большом куске торта, лежащем в кухне.
      Когда она приехала домой на выходные, мама надавала ей с собой столько еды, что в Лондоне ею можно было накормить целый полк.
      Брови ее нахмурились, когда она вспомнила два дня, проведенные в Йоркшире. Кори всегда была очень близка с родителями, и по субботам они весело проводили вечера за вкусным ужином и приятной беседой. Но новая встреча с Вивианом после шести недель разлуки оказалась слишком болезненной. А если говорить честно, и малоприятной.
      Кори приехала из Лондона поздно вечером в пятницу после прощальной вечеринки, устроенной Джилиан. Когда субботним утром Вивиан увидел ее ярко-красную малолитражку, припаркованную около дома, он постучал в дверь, и целых три часа Кори не могла избавиться от него. Избавиться от него? Кори внезапно прекратила шагать по комнате, настолько поразила ее новая постановка вопроса. Она же никогда не хотела избавиться от Вивиана. И лишь теперь, когда он помолвлен с Кэрол, такая мысль могла прийти ей в голову. Но почему он выглядел таким несчастным? Нет. Конечно, он не может быть несчастным, просто он озабочен множеством свалившихся на него свадебных проблем. И это вполне понятно.
      Кори собиралась принять душ в маленькой ванной комнате, а потом съесть тост, выпить кофе и идти на работу. У нее еще масса времени – она проснулась за час до звонка будильника. Но ей хотелось появиться в офисе красивой и раньше Макса, чтобы просмотреть почту и подготовиться к его приходу. Она собиралась начать новую жизнь, а это требовало полной отдачи. В ближайшие несколько лет все будет замечательно. Только никаких любовных историй. Она прекрасно понимает, что получила идеальное место для удовлетворения своих карьерных амбиций, а мужчины приносят только переживания и разочарования.
      Она вдруг вспомнила огромные глаза цвета темного янтаря и замерла с полотенцем в руках, убеждая себя, что это ничего не значит. Макс Хантер – ее шеф, и ничего более, а легкая нервозность в его присутствии вполне объяснима: ее финансовое положение напрямую зависит от Макса. И это единственная причина – единственная причина, – по которой она волнуется в его присутствии. Все просто и понятно.
 
      Кори приехала в «Хантер оперейшнз» в половине девятого, но когда она заглянула в кабинет к Максу, то по горе бумаг, разбросанных на столе и полу, обнаружила, что выходные он провел в офисе. Этот человек истинный трудоголик!
      – Доброе утро. – Голос Макса отвлек ее от этих мыслей. Но только она открыла рот, чтобы поздороваться, как он продолжил: – Вы готовы лететь со мной в Японию сегодня вечером?
      – В Японию? – Душевное равновесие, достигнутое психотерапией, которую Кори проводила за утренним кофе, мгновенно испарилось, и она в изумлении взглянула на босса.
      – Ну, – протянул он, не поднимая головы от бумаг, – эти дела с Катчуи становятся слишком сложными, мне нужно самому обговорить некоторые вопросы. Нельзя недооценивать личные контакты.
      При этом он взглянул на нее, и в его глазах блеснули два острых янтарных лучика.
      – Обеспечьте два билета первого класса на сегодня на любое время после трех. Кроме того, мне необходим крепкий черный кофе и сандвич. С ветчиной, индейкой и говядиной – только без салата и сыра.
      – Хорошо, – сказала она, стараясь придать своему голосу как можно больше деловитости.
      – И еще до середины дня нужно отправить телеграмму, лежащую у вас на столе. Если появятся какие-то срочные дела, мы должны успеть сделать их до отъезда.
      – Как… как долго мы будем отсутствовать? – сдержанно поинтересовалась Кори.
      – Дней пять, самое большее неделю. Вас это устроит? – По тону было ясно, что возражения не принимаются.
      – О да, конечно. – Неделя за границей вместе с Максом Хантером! Ей с трудом верилось в это. И он еще спрашивает, устроит ли! Но сама командировка… Конечно, ее предупреждали о такой возможности, но она не думала, что это произойдет так скоро.
      Утро пролетело быстро, и, когда она представила Максу отчет, было уже одиннадцать. Кори ринулась домой, лихорадочно пошвыряла одежду и все необходимое в чемодан, захватила паспорт, к двенадцати успела вернуться в офис и опять приступила к работе.
      Было уже половина первого, когда Кори вспомнила, что не сообщила родителям о своем отъезде. Только она набрала номер и услышала ответ, как вошел Макс с кипой бумаг и выражением озабоченности на лице.
      Проклятье! Кори уже слышала голос матери и не хотела отключаться. Макс никогда не заходил к ней в кабинет. Все то время, что она проработала в «Хантер оперейшнз», он всегда вызывал к себе Джилиан звонком. Она быстро сказала в трубку:
      – Это я, Кори. Хочу сказать тебе, что еду по делам в Японию на несколько дней. Не беспокойся, если не застанешь меня дома.
      – В Японию? – Мать пришла в возбуждение. – Как это здорово, дорогая. Хорошо, что это произошло не в прошлые выходные; мы чудно провели время, не правда ли? Мы были так рады, что ты приехала.
      – Я тоже была рада, – неловко ответила Кори, которой мешала массивная фигура шефа, появившаяся на пороге кабинета.
      – Ты сказала, что едешь в Японию? Замечательно. Не забудь взять пилюли для путешествий, ты же знаешь, как ты переносишь…
      – Извини, я должна идти. – Даже не глядя на Макса, Кори знала, что он недовольно нахмурился. В комнате возникло напряжение. – Я позабочусь о себе, не волнуйся. Как только вернусь, я тебе позвоню.
      – Хорошо, дорогая, спасибо, что дала нам знать об отъезде. Не сомневаюсь, что все будет отлично и ты прекрасно проведешь время. Я люблю тебя.
      – Я тоже люблю тебя. – Это было их традиционное прощание еще с тех пор, как она уехала в университет. И Кори уже произносила его машинально, не задумываясь. До тех пор, пока не подняла голову и не увидела лицо Макса.
      – Уже закончили? – спросил он без всякого выражения, но Кори сразу поняла, что он имел в виду. В первую же неделю Макс сказал ей, что она имеет право на личные звонки, если, конечно, не будет каждый день звонить каким-нибудь кузинам в Австралию. Сегодня она впервые позвонила по личным делам. Она не стала бы этого делать, если бы он заранее предупредил ее о поездке.
      – Да, спасибо, – коротко и холодно ответила она, давая понять, что его недовольство было замечено и оценено соответствующим образом.
      – Посмотрите этот отчет, может быть, вы сможете лучше сформулировать варианты предполагаемых продаж. Не уверен, что мистер Катчуи сумеет разобраться в этих бесконечных цифрах. – Он скупо цедил слова.
      – Хорошо. – Кори, сжав зубы, взяла отчет. – Мы должны выехать отсюда не позднее половины третьего; рейс – в четыре. – Она, так же как он, скупо и холодно роняла слова.
      Кори сосредоточилась на том, чтобы взять отчет, не коснувшись его руки. Но когда она брала бумаги, последний лист выпал. Она наклонилась за ним одновременно с Максом, и они едва не столкнулись лбами. Девушка почувствовала исходившее от него тепло и аромат его одеколона. Кори показалось, что ее пронзил электрический разряд, она отпрянула, и остальные бумаги посыпались шефу на голову.
      – О, прошу прощения! – Ее попытка наклониться на этот раз привела к тому, что они стукнулись головами так, что у Макса посыпались искры из глаз. Кори испугалась, потому что ее великолепный шеф пошатнулся, пробормотав какое-то ругательство.
      Когда он слегка пришел в себя, то раздраженно бросил:
      – Оставьте, оставьте, я сам их соберу.
      Кори глубоко вздохнула, увидев его на коленях собирающим рассыпавшиеся страницы. Она старалась не замечать, как играют мощные мускулы под шелком рубашки.
      – Спасибо, – сдержанно поблагодарила девушка, и это было единственное, что она смогла произнести.
      – Не за что. – Он в упор взглянул на нее, кладя бумаги на стол, и, повернувшись на каблуках, скрылся за дверью.
      Замечательно, просто замечательно! Она знала, о чем он думает, сидя в кабинете: «Вернись, Джилиан! Я все прощу». Эта мысль заставила ее улыбнуться. Все шесть недель, что она проработала вместе с Джилиан, Кори всегда видела ее спокойной, собранной и уравновешенной. Но говорят, разнообразие украшает жизнь…
      К счастью, Макс не показывался из кабинета, пока до отъезда не осталось десять минут. Она сумела допечатать последние цифры в отчете, который сделала понятным даже для малого ребенка.
      – Уже закончила, – радостно сказала Кори, нажав в последний раз на клавишу.
      Макс подошел к ее столу и, пробежав глазами текст, улыбнулся ей своей неотразимой улыбкой.
      – Великолепно. Вы все проверили?
      – Да. – Она не стала говорить, что в материале было довольно много ошибок и ей пришлось сделать несколько дополнительных запросов.
      – Хорошо. – Макс отложил отчет и поправил воротник рубашки. – Вы готовы?
      Он проделал все это машинально, но почему-то его движения показались Кори такими интимными, что щеки ее мгновенно запылали.
      – Да, я готова.
      Интересно, а у него все тело такое же золотисто-загорелое, как шея и руки? Такой высокий и мускулистый, он, должно быть, прекрасно выглядит без одежды. Эта мысль вызвала в ней внезапную дрожь, у нее ослабели колени, и она облегченно вздохнула, когда шеф вернулся в свой кабинет, чтобы забрать вещи и запереть дверь.
      Что с ней творится? – спрашивала она себя. Может быть, она сходит с ума? Почему ей приходят такие мысли при виде Макса Хантера? Почему никогда прежде никто из мужчин не вызывал у нее таких ощущений, как Макс? Даже Вивиан. Это внезапное открытие заставило ее в изнеможении опуститься на стул. Затем она привела в порядок бумаги на столе, принесла свои вещи, все время, напоминая себе, что она является секретарем Макса Хантера, только секретарем. Она бы умерла, если бы он догадался о ее мыслях. Он решил бы, что она влюбилась в него, а ничего подобного нет. Действительно нет.
      В последнюю минуту позвонили из Штатов, потом позвонил мистер Катчуи, и Макс вышел к ней только в три часа. Хорошо, что от Брентфорда до аэропорта Хитроу был прямой путь, а шофер Макса знал свое дело. Они быстро доехали, несмотря на интенсивное дневное движение.
      Во время учебы Кори несколько раз ездила отдыхать, но такого уровня обслуживания, который предлагался пассажирам первого класса, она не встречала. К несчастью, девушка была так взвинчена, что не могла насладиться им полностью. Она путешествует вместе с Максом! Макс представлял собой тот тип мужчин, которые покровительственно относятся к женщинам, находящимся рядом с ними. Это приятно само по себе. А когда он придерживал ее за талию, как бы ограждая своим телом в толпе у терминала, когда он нес ее тяжелый чемодан, проводя через заграждения, у нее замирало дыхание. Все это приводило Кори в замешательство, а если быть честной, то не только в замешательство.
      Кроме того, ее беспокоило легкое оживление, которое вызывало у женщин его появление. И женщины постарше, и молодые, и красивые, и просто хорошенькие постоянно проявляли к нему интерес. Это вызывало у Кори раздражение. Особенно потому, что они совершенно игнорировали ее, как будто ее не было рядом с ним.
      Никогда, даже в мечтах, она не могла себе представить, что путешествие на самолете может быть таким шикарным. Макс тут же снял пиджак и галстук и развалился в кресле, полностью расслабившись.
      – Снимите туфли, расстегните все, что можно, и приготовьтесь к длительному перелету, – лениво посоветовал он ей. – Мы пробудем в воздухе почти двенадцать часов, а разница во времени такова, что в Токио будет около полудня по местному времени. После обеда мы встречаемся с мистером Катчуи. Нам предстоят целые сутки без отдыха. После еды постарайтесь хоть несколько часов поспать.
      Кори осторожно кивнула. Она, конечно, постарается. Она также постарается быть деятельной, собранной секретаршей, которую должен иметь человек, занимающий такое положение, как Макс, внушала она себе.
      – И не смотрите так озабоченно, – нагнулся к ней Макс. Голос его был таким мягким и тихим, что Кори тут же насторожилась. – Я никогда бы не взял вас к себе секретарем, если бы не был уверен, что вы справитесь с этой работой. Если вы еще этого не заметили, то учтите: я не являюсь филантропом. – А когда она взглянула на него, продолжил: – Может быть, вас это удивит, но вы не обязаны улыбаться только потому, что я плачу вам жалованье.
      – Не беспокойтесь, не буду.
      – А я и не сомневаюсь в этом. – Он прищурил свои янтарные глаза и, несколько секунд помолчав, добавил: – Кто бы он ни был, Кори, он недостоин того, чтобы из-за него болело ваше сердце.
      – Что? – Она сжала губы, а глаза ее расширились в изумлении. – О ком это вы говорите?
      – Тот молодой человек, с которым вы разговаривали и из-за которого вы уехали, – без всякого выражения ответил Макс. – Это же он во всем виноват, не так ли?
      – Я плохо понимаю, что вы имеете в виду.
      – Что у вас произошло? – продолжал он спрашивать со своей обычной напористостью, игнорируя ее слабые попытки что-либо возразить. – Он наконец осознал свою ошибку, когда вы уехали в Лондон?
      – Ни с кем я не говорила, – негодующе возразила она.
      – Мне кажется, это не так.
      О чем он говорит? Он ничего не может знать о Вивиане. Да и нечего знать, горько добавила она про себя.
      – Макс, я правду говорю, я ни с кем не разговаривала, – настаивала Кори.
      – Тогда почему вы просили его не беспокоиться и сказали, что любите его?
      – Я сказала Вивиану, что люблю его? – Эти слова вырвались у нее прежде, чем она их осознала, но Макс ухватился за них, как собака за кость, сжав губы и сверкнув глазами.
      – Так его зовут Вивиан? – презрительно уточнил Макс. – Я всегда считал, что это скорее женское имя, а теперь мне кажется, что это зависит от того, к какому типу людей принадлежит мужчина.
      Ну, это уже чересчур! Кори глубоко вздохнула и призвала себя к выдержке.
      – Макс, – попыталась спокойно начать она, – я думаю, что нам стоит прекратить этот разговор. Я виделась с Вивианом в выходные, когда ездила к родителям, но я не говорила ему, что люблю его. А если вы имеете в виду телефонный разговор, который был у меня сегодня в офисе, то я говорила со своей матерью.
      – С матерью? – Он удивленно заморгал, и Кори представилась редкая возможность увидеть Макса Хантера в растерянности.
      – Да, со своей матерью, – ответила Кори колко. – Если помните, вы внезапно сообщили мне об этой поездке, – холодно продолжала она, – а как это ни удивительно, у меня существует своя жизнь вне «Хантер оперейшнз». И есть люди, которые могут беспокоиться обо мне, если в течение недели мой телефон не будет отвечать.
      Он мгновенно нашелся.
      – И в частности, вышеупомянутый Вивиан? – подчеркнуто спросил он. – Все время затрудняюсь с произнесением этого имени.
      Кори с сомнением взглянула на Макса, как бы решая, насколько можно быть с ним откровенной. Он пристально и невозмутимо смотрел на девушку, наблюдая за ее реакцией на эту игру в кошки-мышки. Светло-палевая рубашка подчеркивала янтарный блеск его глаз. Он походил на тигра, готовящегося к прыжку. О, держи себя в руках, подумала она. Макс Хантер – это мужчина, предпочитающий иметь у себя все козыри. За то время, что она работает с ним, она это уже прекрасно поняла. Его секретарь – это его собственность, и он должен находиться под его контролем так же, как и его собственная правая рука.
      – Вивиан – мой друг, – безжизненно произнесла она, наконец. – Очень дорогой и старый друг, мы знаем друг друга многие годы. Вам ясно?
      – Нет, не совсем. – А когда она повернулась, и ее зеленые глаза потемнели от гнева, он добавил: – Я должен знать о вас все, Кори, мне это необходимо. Мне не нужен секретарь, который мучается от неразделенной любви или чего-нибудь подобного; это не годится. Это будет мешать вашей работе, и вы знаете это.
      – Как вы осмелились?.. – Кори задыхалась от гнева. Это уже чересчур.
      – Я осмеливаюсь потому, что это необходимо для дела, – ответил он жестко и властно. – Я слишком многое доверяю своему секретарю, чтобы быть неискренним.
      – Послушайте, Макс. – Она сделала паузу. Он платит ей очень большую зарплату, а приобретенный опыт и возможности, которые открываются перед его секретарем, нельзя переоценить. Сотни не менее квалифицированных, чем она, девушек будут счастливы, если он предложит им работать у него. В конце концов, он имеет полное право требовать от нее стопроцентной откровенности, и в этом нет ничего плохого. Тогда почему же она сопротивляется? – Вивиан – моя детская любовь, а скоро он женится на другой, – решительно произнесла Кори, – и я не виню его. Я хочу сделать карьеру, добиться успеха в работе. Но я не собираюсь ничего выпрашивать и интриговать, чтобы этого достичь. – Произнося эти слова, она смотрела Максу прямо в глаза.
      – Вам не придется этого делать. – Неожиданно его голос сделался мягким. – Можно спросить вас еще кое о чем?
      Она кивнула. Ее смелость не была беспредельной, и чем скорее закончится этот мучительный разговор, тем лучше.
      – А если он попросит вас завтра начать все сначала, что вы ответите ему? – мягко спросил Макс. – Скажите мне правду.
      – Я не знаю.
      Макс выглядел таким сексуальным. Момент был совершенно неподходящим для подобных мыслей, но она ничего не могла с собой поделать. Он был таким сильным, таким мужественным, посеребренные сединой иссиня-черные волосы придавали ему особое очарование. Сколько же любовниц было в его жизни?
      – Вы не знаете? – Макс медленно покачал головой. – И долго вам казалось, что вы любите этого парня, Кори? – спокойно спросил он.
      – Всегда, – сказала она довольно резко, но это была абсолютная правда.
      – Всегда? – эхом повторил Макс, опять покачав головой. – А если он завтра униженно приползет к вам просить прощения, говоря о вечной любви, вы сразу простите его или немного подумаете? – поинтересовался Макс.
      Кори взглянула на него, ее зеленые глаза отразили смущение, а щеки заалели. Почему он все представляет в извращенном свете?
      – Кори? – настаивал он. – Ведь вы его простите?
      – Вы совершенно ничего не понимаете, – попыталась она слабо протестовать, но его слова затуманивали ее сознание.
      – Я? – Он медленно улыбнулся, глаза его потеплели.
      И тут вся ее предыдущая жизнь превратилась в ничто, все ее представления об отношениях между людьми, о любви, об осторожности, о благоразумии рассеялись как дым, когда он наклонился к ней, коснулся ее губ, не отрывая глаз от ее лица. Его губы лишь коснулись ее в легком, едва уловимом поцелуе, который мгновенно прервался, а Макс тут же отстранился и прикрыл глаза. Она не успела еще прийти в себя, когда он заговорил:
      – Этот парень – идиот, который не заслуживает вас, и вы в душе это понимаете. Забудьте его и начинайте новую жизнь, Кори. Вы молоды и красивы, вам надо встряхнуться и получать удовольствия от жизни. Вам нужно побольше работать и развлекаться. В Лондоне найдется много интересного, вам не придется плесневеть от скуки.
      Кори откинулась в кресле, прикрыла глаза, дожидаясь, когда перестанут пылать щеки. Но перед ее мысленным взором опять встало его лицо, такое мужественное и прекрасное. Есть мужчины, на которых женщины смотрят как на приятелей или коллег и с которыми у них могут быть платонические отношения. Но существует и другой тип мужчин, с которыми дружеские отношения невозможны из-за их мощной сексуальной притягательности, и к ним относится Макс Хантер.
      Девушка прикусила нижнюю губу, пытаясь напомнить себе, что он является ее начальником. Ей придется контролировать свои эмоции, иначе она может потерять работу.
      Кори подчеркнула для себя эту мысль, поняв, что теперь она все расставила по местам. Она мысленно вернулась к Вивиану. Неужели он действительно использовал ее как жилетку, чтобы плакаться в нее? Ответ был очевиден.
      Вивиан продолжал манипулировать ею даже после того, как у него появилась Кэрол. Он продолжал вести себя, как ни в чем не бывало, будто бы Кори была его младшей сестрой. Он представлял свои отношения с Кэрол как легкий флирт, говорил Кори полуправду. Теперь она обнаружила, как она ошибалась. Как она могла быть так слепа и глупа?
      Кори удивлялась, почему она не понимала этого раньше и почему это сумел понять не знавший Вивиана Макс Хантер, который открыл ей на все глаза. Что с ней произошло?
      – Отчего у вас такое разгоряченное личико? – услышала она спокойный, чуть насмешливый голос.
      Кори мгновенно открыла глаза.
      – Я просто замечталась, – попыталась защититься девушка.
      – Я не спрашиваю, о чем, – сказал он сухо, – мне кажется, что я знаю это. Стюардесса принесла обеденное меню, хотите взглянуть?
      Меню? В первом классе предоставляют право выбора блюд? Кори с улыбкой взяла протянутое меню и стала его изучать.
      Прекрасно! Она впервые с такой роскошью путешествует самолетом и собирается наслаждаться этой поездкой. Она не понимает, какие чувства испытывает теперь к Вивиану. Но в одном Кори уверена: она правильно сделала, покинув Йоркшир. Правда, теперь ей нужно сделать все, чтобы не попадаться в сети Макса Хантера. Кори посмотрела на него из-под ресниц. Его близость опять привела ее в волнение. Смогла бы она устоять, если бы он начал за ней ухаживать? Нет сомнения в том, что он разбил много сердец в разных концах света…
      – Какая загадочная улыбка играет на ваших прекрасных губах. – Услыхав это, Кори бросила взгляд на Макса, но глаза его были закрыты. Его могучее тело расслабленно откинулось в кресле, дыхание было ровным и спокойным. – Можно поинтересоваться, о чем вы думали на этот раз? – лениво протянул он.
      – Нет.
      – Я так и знал. – Он слегка шевельнулся, и она всем своим телом ощутила это движение. – Сделайте заказ, а потом расслабьтесь и отдохните. Вы слишком напряжены.
      Как он прав!

      Их самолет приземлился в токийском международном аэропорту Нарита около полудня. Они прошли таможню через зеленый коридор и сразу нашли автомобиль мистера Катчуи с шофером, который ждал их, чтобы отвезти сначала в отель, а потом в офис мистера Катчуи для переговоров.
      Кори едва удалось вздремнуть во время перелета – она была слишком возбуждена, чтобы заснуть. Но, несмотря на усталость, она с удовольствием разглядывала Токио.
      Город был огромен. Японцам приходится тратить на дорогу на работу и домой по четыре часа. Это рассказал ей Макс, с интересом наблюдавший, как она жадно впитывает впечатления.
      – Четыре часа? – Кори была ошеломлена. – Это ужасно!
      – В любой другой стране это было бы ужасно, но здесь спокойствие и самоконтроль воспитываются с рождения, и люди относятся друг к другу с большим уважением, – продолжал Макс, расположившись напротив Кори и поглядывая в окно автомобиля.
      Когда они проезжали Шибуйя, шофер быстро заговорил по-японски, кивая на дорогу, и Макс ответил ему так же быстро, а потом повернулся к Кори:
      – Он хочет, чтобы я рассказал вам историю, которую в Токио знает каждый. У профессора университета Акито была собака по кличке Хашико. Каждое утро она провожала его до станции и каждый вечер встречала, когда он возвращался с работы. Но однажды вечером хозяин не вернулся. Он заболел и умер. Собака дождалась последнего поезда и, огорченная, вернулась домой. Но каждый день в течение семи лет до своей смерти она приходила на станцию. Жители Токио были так потрясены верностью собачьего сердца, что собрали деньги и заказали бронзовую статую собаки, которую поставили около станции.
      – О! – Кори так взглянула на Макса, как будто увидела перед собой это маленькое бедное животное. – Как это трогательно.
      – Да, – он смотрел в окно автомобиля. И хотя это могло быть игрой света, ей показалось, что у него в глазах промелькнула тень, когда он добавил: – Даже не все люди способны на такое.
      – По-моему, большинство людей способны на верность. – Кори отвернулась, возвращаясь к тому, что было за окном, и не очень задумываясь над своими словами.
      – Вы так думаете? – Что-то в его голосе заставило ее взглянуть на него. – Я не могу с вами согласиться. Моногамия – это один из наиболее ложных мифов, распространенных среди высших животных, к которым мы принадлежим. А принуждение к ней приносит гораздо больше трагедий, чем все войны, вместе взятые. Люди стремятся к невозможному, а потом обвиняют друг друга в том, что оно недостижимо.
      Кори была настолько удивлена его монологом, что мгновение не могла вымолвить ни слова.
      – Странная точка зрения на верность и преданность.
      – Реалистичная, – кратко парировал он. – Там, где речь идет о мужчине и женщине.
      Она понимала, что не стоит продолжать этот спор, ведь они просто путешествуют, а майский день так хорош, но это было свыше ее сил.
      – Я знаю множество пар, которые верны друг другу и не нуждаются в приключениях на стороне.
      – Это одно из наиболее самонадеянных утверждений, которые я слышал. Откуда вы можете знать, что у них происходит на самом деле? И вы никогда не узнаете, дает ли один из них волю своим страстям вне дома. Большинство людей стремятся слыть добропорядочными, – закончил он.
      – По-вашему получается, что весь мир только и делает, что прыгает из постели в постель к Тому, Дику и Гарри, или в крайнем случае мечтает об этом?
      Макс молча, с легким изумлением выслушал ее возмущенное заявление, а потом, лениво улыбаясь, ответил:
      – Я не знаю, подходящим ли в данном случае является слово «прыгать», и я, конечно, никогда не имел дело с Томом, Диком или Гарри, но основной принцип вы подметили правильно.
      – Какой ужасающий вздор! – Кори больно задел его снисходительный тон.
      – Вздор? – Даже если бы она дала ему пощечину, он не отреагировал бы резче.
      Кори не сомневалась: немногие люди осмелились бы бросить в лицо Максу Хантеру, что он мелет вздор. Но она уже не могла остановиться.
      – Да, вздор, – повторила она, легкомысленно забавляясь его реакцией. – Жизнь в большом городе отличается от жизни в провинции. У вас особый круг знакомых и друзей, а я в своем родном городе знаю массу людей, женатых двадцать, тридцать лет и живущих счастливо, – закончила она.