Глава 14

Герцог дю Люка в первый раз посмотрел в главный телескоп Обсерватории на флот Небесной Леди. Зрелище заставило его на секунду усомниться в успехе предстоящей операции. Окруженный со всех сторон кораблями флота, флагман выглядел, даже с большого расстояния, столь внушительно, что совершенно не верилось, будто маленький аппаратик Робина способен причинить ему хоть какой-нибудь вред.

Герцога окружала толпа ближайших советников. Только что закончилась короткая прощальная церемония, завершившаяся жарким поцелуем принцессы Андреа, и почетный караул сопроводил Робина наверх, где его ждал летающий корабль. Герцогу было душно. Он повернулся и посмотрел на ряд глайдеров, ожидавших сигнала на взлет. Они получат его после того, как Робин выполнит свою миссию.

— Сколько еще? — спросил герцог барона Спранга.

— Сир, ему нужно время на подготовку, — ответил барон. — Не волнуйтесь, все идет по плану. Очень скоро невиданное доселе мощное оружие для завоевания всего мира окажется в наших руках. Простите, в ваших руках, сир.

Герцог сразу успокоился. Как хорошо. Он будет самым могущественным Небесным Властелином на планете. Эль Рашаду первому не сносить головы, а за ним и всем остальным.

— Он взлетел! — крикнул техник, стоявший в дверях.

Все стали смотреть. И правда, аппарат Робина поднялся в воздух. Затем он с невероятной скоростью полетел в сторону флота Небесной Леди. Он так быстро передвигался, что через мгновение скрылся с глаз.

— Он летит! — провозгласил техник, наблюдавший за Робином в рабочий телескоп.

Потом герцог увидел вспышки света. Это заработали лазеры Небесной Леди. Да, теперь исчезли последние сомнения, он собственными глазами увидел, что Эль Рашад был прав: она действительно умеет напрямую управлять лазерной защитой и использует ее против аппарата с человеком на борту.

— Докладывайте! — крикнул герцог.

— Лазеры не причинили ему вреда. Он продолжает полет!

У герцога будто гора с плеч свалилась. Робин не обманул и не ошибся! Он действительно неуязвим!

— Он преодолел защиту! — крикнул наблюдатель.

Радостные восклицания посыпались со всех сторон.

— А-а-а… он… Но он… — вдруг захрипел техник.

— Что такое? — удивился герцог. — Докладывайте яснее!

Наблюдатель страшно побледнел. Он оторвался от объективов и схватился за горло. Прокашлявшись, он доложил:

— Аппарат сел сверху на корабль Небесной Леди.

— Что?! — не поверил герцог. — Дай я сам посмотрю!

Он оттолкнул техника и приник к телескопу. Через несколько мгновений он уже осознал, что случилось: Робин добровольно сел на корабль Небесной Леди… Точно так же, как когда-то он сел на его собственный корабль. И, наверное, с той же целью. С губ герцога сорвался приглушенный стон.

— Может быть… — растерянно заговорил барон Спранг, — лазеры сломали что-нибудь… И он совершил вынужденную посадку…

— Нет, — отрезал герцог, — я так не думаю.

Рин открыл люк и выпрыгнул наружу. Он глубоко вздохнул и огляделся. Издалека к нему медленно приближались металлические, блестевшие на солнце роботы. Он поднял руки и стал ждать.

Когда они приблизились, он распознал в них механических слуг, имевшихся в большом количестве на подводной базе.

— Стоять на месте! — гаркнул вдруг женский голос из одного робота.

— Я и так стою, как нетрудно заметить, — спокойно ответил Рин.

Два робота-паука отошли от остальных и принялись изучать Той.

— А он ничего, забавный, — сказал тот же голос из другого робота.

Ближайший к нему робот протянул к нему свою металлическую руку, на конце которой сверкало острое лезвие, и приставил его к горлу Рина. Одновременно он протянул щупальце к оружию незваного гостя и вынул меч из его ножен. Рин заставил себя улыбнуться.

— О-о-о! — протянул тот же голос из робота, державшего нож у его горла. — А он и правда забавник. Но какого черта ему здесь надо, вот в чем вопрос! Давай, забавник, говори свое предсмертное слово, только покороче, а то мне не терпится перерезать тебе глотку!

— Меня зовут Робин. По-моему, очевидно, что я пришел к вам по доброй воле, предложить себя на службу к Небесной Леди. Не задаром, конечно. Но сперва предупреждение: не трогайте мой корабль, а не то он взорвется.

Блеф уже сработал один раз, почему бы не попробовать и второй? Только вот женский голос из роботов его как-то… беспокоил. Не нравился ему этот голос.

— Он сдался! — воскликнул барон Спранг, не отрываясь от телескопа. — Они его уводят!

Но герцог все еще не мог до конца поверить. Минуту назад его одолевали сладкие мечты, готовые воплотиться в реальность. Он был на вершине блаженства, предвкушая великие перемены в своей судьбе, и вдруг… Да, он слишком понадеялся на одного человека, все его планы держались на честном слове наглого юнца… Но он ведь был так уверен! Андреа гарантировала ему…

АНДРЕА…

— Сир, какие будут приказания? — спросил барон. — Прикажете атаковать?

— Не говори глупостей, барон, — ответил герцог. — Нам ничего не остается, как отступить. Отдайте необходимые распоряжения.

АНДРЕА…

… Его сопровождали два робота-паука. После долгого пути по коридорам и лифтам они ввели его на Главный командный пункт. Оборудование пульта управления было очень похоже на то, что стояло на «Властелине Мордреде», и он не стал его разглядывать, сосредоточившись на людях, сидевших в креслах: женщине и мальчике.

— Вот он, пижон! Явился не запылился! — доложил голос из робота.

Какой странный пацан, подумал Рин, с недетским выражением лица, а на вид ему лет девять-десять. И почему-то лысый. Но, взглянув на женщину, он потерял интерес к ребенку.

Такая изящная, стройная, одетая в короткое платье без рукавов, с гладкими ногами и руками. На поясе у нее висел кинжал и еще какой-то незнакомый прибор. Длинные черные волосы обрамляли скуластое лицо (на левой скуле было какое-то темное пятно — татуировка, клеймо?). Большие зеленые глаза имели необычную форму: длинные узкие уголки, обращенные к переносице, резко загибались вниз.

Она была полной противоположностью Андреа. Принцесса, конечно — роскошная женщина, но незнакомка, несмотря на узкие бедра и маленькую грудь, казалась ему в тысячу раз привлекательнее. Он никак не мог сформулировать, в чем секрет такого сильного обаяния…

Он с трудом сбросил оцепенение и хрипло сказал:

— Здравствуйте! Меня зовут Робин.

— Наверное, Робин Гуд, а не просто Робин? — язвительно спросил необычный мальчик. — В таком костюме ходят только Робин Гуды.

Рин от удивления даже забыл на мгновение о женщине.

— Откуда вы знаете про Робин Гуда?

— Я выгляжу существенно моложе, чем есть на самом деле, — сказал мальчик, нахмурившись. — А вот откуда вы знаете про Робин Гуда?

— Кто это такой, Робин Гуд? — спросила женщина.

Она тоже в упор рассматривала Рина, так что он покраснел.

— Это не так важно, — ответил мальчик, пристально рассматривая чужака. — Гораздо важнее, откуда он и что здесь делает.

— Я здесь, чтобы поступить на службу к Небесной Леди… — начал он, но договорить ему не дал странный мальчик.

— Зачем? — резко перебил он Рина.

В этот момент спокойный голос откуда-то сверху произнес:

— Джен, чужой Небесный Властелин развернулся на двенадцать румбов влево и уходит на юг.

Рин догадался, что это говорит, наверное, какая-то программа нижнего уровня, лишенная антропоморфических черт.

Женщина положила руку на рукоятку кинжала.

— Наверное, стоит послать один корабль в погоню…

— Не стоит, — быстро возразил Рин. — Без меня он совершенно безвреден. Пусть уходит. Герцог, конечно, понял, что ему в одиночку не справиться с целым флотом, и решил уйти в свои наследственные владения.

Рину не хотелось, чтобы «Властелин Мордред» пострадал по его вине еще сильнее.

Но тут опять раздался тот же, сулящий неприятности, голос.

— Не слушай его, Джен. Давай я достану этого недотепу и устрою ему славную могилку с фейерверком и грохотом, а? А чужой — врет, я чувствую!

Рин посмотрел на потолок, но не нашел там, к кому можно было бы обратиться.

— Нет, клянусь, я говорю правду! — сказал он в пространство и повернулся к Небесной Леди.

— Отпустите их. Вам я говорю правду, а им соврал. Мы с герцогом дю Люка договорились, что я атакую вас, чтобы вывести из строя вашу лазерную защиту, но я не стал. Я хочу служить вам!

Мальчик недоверчиво хмыкнул.

— Я согласен с Эшли. Не верю я тебе, хитрец. Сколько труда положил, чтобы к нам добраться, а зачем? Наверняка, чтобы заманить нас в ловушку! И откуда ты вообще взялся, такой хороший, черти б тебя разодрали?!

Рин мрачно посмотрел на мальчишку. Ишь ты, вундеркинд обкаканный!

— Я сказал, что хочу служить Небесной Леди, и других это не касается! Ты-то сам кто такой, чтобы лезть со своими советами?

— Он прав, Мило, — быстро сказала женщина. — Это не твое дело. Заткнись. Иди в футбол поиграй.

Вундеркинд рассвирепел.

— Это мое дело, Джен. Раз меня касается, значит — мое. Откуда-то вдруг к нам явился персонаж из средневековой сказки на аппарате, который не берет лазер, а может, и сам черт не возьмет, и ты хочешь, чтобы я ушел, не выяснив все в подробностях?

— Да, я так хочу! — сказала она, повысив голос. — Пока я здесь командую, я требую подчинения!

Мальчик встал и сунул руки в карманы.

— Не искушай меня, Джен. А то ты убедишься, кто в доме хозяин. Зачем тебе это?

Рин заметил неуверенность на лице Небесной Леди и понял, что на самом деле она вовсе не командует здесь, но почему — надо узнать.

— Нельзя ли выпить чего-нибудь? — быстро спросил он. — Я устал с дороги.

Они оба с недоумением уставились на него.

— Чего? — спросил мальчик.

— Я говорю, что хочу пить. И должен заметить, что на Небесном Властелине, с которого я улетел, гостеприимство развито гораздо сильнее, чем у вас.

Женщина натянуто улыбнулась и сказала:

— Извините. Давно гостей не принимала, забыла уже, как это делается. Пойдемте ко мне в каюту. Там очень уютно, есть чего выпить и закусить, если вы голодны.

Она подошла поближе и протянула руку.

— Кстати, меня зовут Джен Дорвин.

Взяв ее за руку, он почувствовал, как у него екнуло сердце.

… Герцог дю Люка ударил Андреа с такой силой, что она едва не выпала из рук двух слуг очень крепкого сложения. Из рассеченной губы пошла кровь. Синяки и кровоподтеки от предыдущих безжалостных ударов покрывали все лицо.

— Тупица! Курица! — кричал герцог, потирая ушибленную кисть. Кисть болела. — Влюблен в тебя как бобик? Все сделает для тебя? Дура!

Он опять занес руку для удара.

— Отец! Не надо! Что ты делаешь с моим лицом?

Он сжал кулаки.

— Я тебе говорил?.. Смотри за ним!.. Я тебе говорил?.. Следи за ним!.. Дай мне подтверждение, что он не врет!.. Где твое женское чутье?.. А ты? Трахалась в свое удовольствие? А он смеялся над тобой! И надо мной!

— Отец, он меня обманул! — кричала принцесса, захлебываясь кровью. — Я думала, он любит меня! Откуда я знала?

— Это была твоя работа, твой долг перед народом! Из-за тебя мы потеряли очень многое! Счастье, если мы целыми доберемся до своих земель! Ты требовала награды, если он поможет нам, теперь ты получишь наказание.

— Не-е-ет! — завыла она. — Не надо! Умоляю! Не трогай меня!

— Не бойся, больше пальцем не трону, — пообещал он. — Эй, принесите кнут.

Мальчик, которого все звали Мило, опять спросил, можно ли войти в Той. Опять Рин ответил, что нельзя, и предупредил об опасности несанкционированного доступа. Он увидел в глазах Мило искорки недоверия; Мило все больше надоедал ему и тревожил, Рин постоянно предпринимал попытки узнать побольше об этом нахальном подростке, но разговор странным образом чаще вращался вокруг него самого.

Они сидели в просторной столовой с окном во всю стену. Вернее, сидели они с Джен, а Мило, которому не хватило места за столиком, как заведенный ходил из угла в угол, иногда на короткое время присаживаясь на диван. Столик обслуживала пара молчаливых мужчин с очень мягкими манерами. Хотя один из них исподтишка бросал на Рина враждебные взгляды. Кроме присутствующих, на корабле, по-видимому, не было ни одной живой души. Не слишком ли много места для пятерых?

Рин рассказывал Джен и Мило о своей жизни на Шангри Ла. Мило пришел в восторг.

— Невероятно! Антарктическая станция выжила! И даже способна производить новые летательные аппараты! Неужели ее совсем не коснулся общий упадок?

— Увы, коснулся, — сказал Рин. — Я говорю не о технологии производства, а о социальных отношениях. Хотя, конечно, элои со мной не согласятся. Они бы сказали, что, наоборот, у них расцвет, апогей, высшая точка развития цивилизации.

— Элои? — заинтересованно протянула Джен.

Рин постарался объяснить, кто такие элои. Джен недоуменно пожала плечами, а Мило пришел еще в больший восторг.

— Ну надо же! Все правильно! Так и должно было случиться! Я так и думал! Это логический конец генетической революции!

Он подпрыгнул и еще быстрее забегал взад-вперед.

— Человеческое право на стремление к счастью реализовалось полностью и окончательно! Раньше о таком даже не мечтали!

— Мило, что ты такое говоришь?

— Я снова пытаюсь объяснить тебе элементарнейшие вещи. Сколько я уже бьюсь с тобой, ты все никак понять не можешь! Ну, то есть, точнее сказать, не «я» бьюсь, а мое другое «я» пыталось втолковать тебе…

Рин удивленно поднял брови и посмотрел на мальчика, который яростно чесал свою лысину. Что это еще за «мое другое „я“? Но, впрочем, лысый вундеркинд не смог надолго задержать его внимание. Рин отвернулся и снова стал смотреть во все глаза на женщину. С каждой минутой его восхищение росло. И не только восхищение, но и какое-то новое чувство, не похожее на сладкую истому, овладевавшую им при взгляде на Андреа… Он сознавал, что смущает женщину своим поведением, но ничего не мог с собой поделать. К тому же ему показалось, что в глазах женщины тоже вспыхнул огонек интереса.

— Все началось на заре двадцать первого века. Серия научных открытий в самых разных областях науки привела наиболее интеллектуально честных ученых к определенного рода выводам, подтверждающим теорию биологического детерминизма! — продолжал Мило, не обращая внимание на слушателей, которым было в общем-то не до него. — Конечно, биологический детерминизм вызвал бешеное сопротивление последователей почти всех религиозных и политических учений, ибо краеугольным камнем большинства из них была пресловутая «свобода воли». Но какая может быть свобода воли, спрошу я вас, если в свете новых твердо установленных фактов мы можем сказать, что эмоции — это всего лишь генетически обусловленные химические реакции! Если есть в структуре ДНК известный ген — значит человек склонен к депрессии в тяжелой форме, если нет — значит принадлежит к большинству. Даже половое влечение, так называемая любовь — всего лишь химическое соединение с известной формулой, реагирующее с нейронами головного мозга!

Рин недовольно поморщился, когда Мило повысил голос. Он про себя пожелал говоруну провалиться сквозь землю и оставить, наконец, их в покое.

— То есть, — продолжал оратор менторским тоном, — мозг любого нормального человека все время находится под действием природных, вырабатываемых собственным организмом химикатов, как и мозг последнего наркомана! Некоторые природные вещества вызывают оптимизм и ощущение счастья. Они очень важны. Эти вещества нужны для выживания и самозащиты. Оптимизм органически присущ человеку. Даже до курьезов. Вам, разумеется, известно, что безнадежные больные перестают адекватно воспринимать действительность и абсолютно все новые симптомы истолковывают в свою пользу? Любовь, кстати, тоже дает искаженную картину мира, не правда ли, Робин из Шервудского леса?

— А? Что?

— Ну разумеется, все считают, что именно их картина мира самая правильная, но как это проверить с объективной точки зрения? Я сразу скажу, что невозможно человеку отрешиться от субъективности. Хотя в теперешних условиях, конечно, те, у кого присутствует депрессивный ген, очень близки к тому, чтобы познать действительность без прикрас, как она есть сама по себе. Но, увы, такие не выживают, ибо взглянувший в глаза истине кончает жизнь самоубийством. «Правда убивает», — говорили древние.

Мило цинично улыбнулся.

— То, что мы называем «свободой воли», — всего лишь случайные изменения концентрации реактивов, и больше ничего. Случайные изменения вызываются случайными причинами. Луч заходящего солнца навевает грусть, а начальная стадия полового вожделения сопровождается потерей аппетита, — сказал Мило, ехидно улыбаясь и со значением глядя в нетронутую тарелку Робина.

Рин смутился.

— Извини за нескромный вопрос, — сказал Рин, чтобы скрыть смущение, — я никак не могу взять в толк, что ты сам из себя представляешь. Кто ты такой?

Джен опередила Мило. Она сказала такое, от чего волосы на голове у Рина встали дыбом.

— Это отец моего ребенка и убийца моего ребенка. А также один из виновников гибели человечества! — сурово добавила она.

Глава 15

Герцог дю Люка сидел, низко опустив голову, в затемненной комнате около кровати. Непоправимое горе сжимало ему сердце холодной рукой.

— Доченька… прости меня… я не хотел… так получилось… прости… Ну скажи хоть что-нибудь!

Но Андреа молчала, демонстративно глядя в сторону.

— Андреа, прошу тебя…

Он с усилием поднял глаза и тут же поспешно опустил их.

— Кнут… Это все проклятый кнут… Я никогда не умел как следует с ним обращаться… Кнут был старый… Ты же знаешь, сам бы я никогда… Ну, Андреа, ну скажи хоть одно слово!

Он бился целый час, стараясь смягчить сердце дочери, но так ничего и не добился.

Едва он успел выйти, как появился другой посетитель. Это был ее брат, принц Дарси. Одевавшийся с некоторых пор только в черное, он молча постоял немного у кровати, разглядывая сестру. Потом его губы нервно дернулись — это он попытался улыбнуться.

— Мы теперь с тобой славная парочка. Наследники престола — инвалиды. Я — без руки, ты — без глаза, — сказал он, глядя на свою безжизненно висевшую на привязи правую руку.

— Уйди, Дарси! — с трудом сказала принцесса. Ей было трудно двигать разбитыми губами. — Оставь меня!

— Не торопись, сестрица, я тебя долго не задержу. Давай сначала поговорим о виновнике наших несчастий… твоем обожаемом Робине!

У нее гневно расширился единственный оставшийся невредимым глаз.

— Больше никогда… — прошипела она, — не упоминай при мне… этого имени!

— Да-да, конечно, Андреа, я отлично понимаю твои чувства. И хочу отомстить обидчику! Навозный червь посмел оскорбить нашу фамильную честь! Обманул тебя, отца! Из-за него мы теперь уроды! Но отец трусит. Он бежит от борьбы. С каждой минутой мы удаляемся от мерзавца, испоганившего нашу жизнь!

Андреа, вся дрожа, прохрипела:

— Я… отдам… все! Только бы заполучить его… в свои руки… на минуту! Нет! Мне хватит и полминуты!.. Но что мы можем сделать? Герцог не меняет решений без важных причин.

— Да, — согласился принц, — отец не послушает нас, но мама с нами заодно!

— Мама?

— Я с ней разговаривал. Она вне себя. То, что случилось с тобой, довело ее до последней точки. Я ни разу не видел ее в таком гневе. Она сказала, что ее чаша терпения переполнилась.

— Она выступит против отца? Без войска?

— Да! Она знает, что армия недовольна вождем. У нее хорошие шпионы. Она считает, что наше совместное выступление может привести к победе.

— Когда? — страстно выдохнула Андреа.

— Скоро.

Цифры на экране компьютера свидетельствовали о полной неудаче ее попыток остановить чуму. Зараза распространилась по всему городу, свалив с ног треть населения. Это означало, что лекарства, синтезированные в лабораториях Небесного Ангела, оказались малоэффективными. Они могли только в некоторых случаях замедлить течение болезни. У Джен опустились руки. Она встала и подошла к окну. Внизу светились огоньки. Она знала, что это горят погребальные костры. Горожане сжигают трупы умерших.

Джен подивилась себе: все летит к черту, а она чувствует, как растет в ней радость жизни с тех пор, как появился Робин. Как у нее застучало сердце, когда он вошел в первый раз! Он очень красив, так что даже ужасный шрам не портит его красоты. Но дело даже не в красоте. Между ними сразу протянулась крепкая невидимая ниточка. Это пугало и одновременно вызывало неведомое, но приятное чувство. Она видела по его глазам, что и он испытывает нечто похожее. Чем это все кончится? И куда делась ее скорбь по недавно умершим близким людям?

С другой стороны, Робин не мог не вызывать подозрений. Уж слишком все хорошо получалось: приятный молодой человек с могучей чудо-машиной явился из ниоткуда, чтобы предложить ей свои услуги. Она, конечно, не разделяла опасений Мило. Ей даже казалось, что больше всего Мило опасается того, что Робин действительно тот, за кого себя выдает. Тогда он становится союзником Джен, который может решить исход борьбы за Небесного Ангела. Черт бы побрал этого Мило! Жаль, что она не пригвоздила его к стенке кухонным ножом!

Это случилось в столовой. После прозвучавшего тяжелого обвинения Мило возмущался и протестовал.

— Это ложь! — кричал он. — Я не имею никакого отношения к Генным войнам!

— А разве твоя корпорация не производила генетическое оружие? — наступала Джен. — Ты же мне сам признался!

— Все корпорации производили оружие! — не сдавался Мило. — Просто для того, чтобы выжить!

— Вот это выжили! — насмешливо покивала головой Джен. — Большая часть человечества погибла, а остальные скоро превратятся в обезьян.

— Я не понял, — сказал Робин. — Он же еще слишком мал. Как он мог начать Генные войны?

— Это длинная и неприятная история, — поморщилась Джен, — как-нибудь я вам ее расскажу. Коротко говоря, Мило бессмертен, переселяется из одного тела в другое, а родился он в начале двадцать первого века…

— В конце двадцатого, а не в начале двадцать первого! — встрял Мило. — Мой год рождения — 1997.

— Он руководил одной из Генных корпораций…

— … которую создал своими собственными руками из маленькой фирмы отца. Хотя, конечно, начальный капитал значит очень многое, особенно на первых порах…

— … и он стал одним из самых могущественных людей планеты, то есть входил в узкий круг настоящих поджигателей войны.

— Чепуха! — фыркнул Мило. — Не надо все сваливать на корпорации. Развал шел сам по себе, без нашего участия. Кто мог задержать победное шествие Генной революции? Разве что ООН! Да и то события показали, что не стоило преувеличивать ее роль в международных отношениях. Международные организации развалились первыми, потом распались государства, начались войны между сторонниками и противниками революции. Что нам оставалось делать? Мы должны были защищаться! А, да что там говорить, тебе все равно как об стенку горох!

Мило повернулся к Рину.

— Давай лучше спросим незваного гостя, когда наконец он скажет нам правду.

Рин вздохнул.

— Я всегда стараюсь говорить правду. Я — честный наемник. Сначала я предложил себя на службу герцогу дю Люка, повелителю «Властелина Мордреда», одного из встреченных мной Небесных Властелинов…

— Одного из?.. — встревожился Мило. — Ты ничего не говорил про остальных!

— Разве? Ну, значит, забыл. Вначале было пять союзных кораблей, потом шторм нас раскидал в разные стороны.

— Что они все делали в Антарктиде? — спросил Мило.

— Искали Шангри Ла, подводную базу. Хотели взять там оружие Старой Науки, чтобы использовать его против Джен.

— Против меня? — жалостливо ахнула Джен.

Ей было очень жалко Робина. Она все думала, где это он получил такой безобразный шрам.

— Слухи о вашем могуществе дошли до самых глухих уголков планеты, — сказал Рин. — Трое из Небесных Властелинов нашей эскадры были вашими соседями и сбежали, не дожидаясь встречи с вами. Они пересекли Атлантику, заключили союз с Эль Рашадом, мусульманином, что, кстати, очень не нравилось герцогу. Все вместе они стали искать управу на общего врага.

— И нашли ее в твоем лице? — сказал Мило.

— Ну, на самом деле это я их нашел.

— И «Властелин Мордред», растеряв союзников, в одиночку решил завоевать мир?