Секс и вытеснение в обществе дикарей

Во-первых, он начинает влиять на жизнь ребенка намного позже, чем европейский отец. Кроме того, он никогда не вторгается в интимный мир семьи, поскольку живет в другой хижине и часто в другой деревне, так как брак на Тробрианских островах ориентирован на отца, и его сестра и ее дети живут в деревне мужа и отца. Таким образом, его власть действует на расстоянии и не может стать деспотичной в тех мелочах, которые более всего раздражают. Он привносит в жизнь ребенка, как мальчика, так и девочки, две вещи: во-первых, понятия долга, запрета и принуждения; во-вторых (особенно в жизнь мальчика) понятия честолюбия, гордости и социальных ценностей, половина из которых составляют смысл жизни тробрианца. Принуждение наступает, когда он начинает руководить занятиями мальчика, требовать от него услуг и учить его племенным законам и запретам. Многие из них мальчик уже знает от родителей, но када (брат матери) для него – настоящее воплощение власти и правил.

Мальчика шести лет дядя берет с собой в поход, привлекает для работы в саду, для сбора урожая. Участвуя во всех этих видах деятельности в деревне дяди вместе с остальными членами родовой общины, мальчик понимает, что вносит свой вклад в бутура своего рода; он все больше ощущает свою принадлежность к этой деревне и населяющим ее людям, осваивает традиции, мифы и легенды своего рода. Также в этом возрасте ребенок часто проводит время с отцом, и интересно отметить разницу в его отношении к двум мужчинам. Отец по-прежнему остается для него близким другом, он любит с ним работать, помогать ему и учиться у него; но он все больше и больше осознает, что эти занятия основаны на доброй воле, а не на законе, что удовольствие, которое он получает, должно быть наградой само по себе, но что слава уходит к чужому роду. Ребенок также видит, что его мать получает от брата распоряжения, принимает от него поддержку, относится к нему с глубоким уважением, склоняется перед ним как простой человек перед вождем. Он постепенно начинает понимать, что он – наследник своего дяди и сам также будет господином над своими сестрами, от которых к этому времени он уже отделен социальным табу, запрещающим между ними любую близость.

Дядя по материнской линии, как отец в нашем обществе, становится идеалом для мальчика, человеком, которому нужно угождать и подражать в будущем. Мы видим, что большинство отличительных черт, делающих столь непростым образ отца в нашем обществе, в Меланезии относятся к брату матери. Он обладает властью, его идеализируют, ему покоряются мать и дети, а отец полностью освобожден от этих неприятных прав и характеристик. Но дядя открывает для ребенка новые понятия, которые делают жизнь больше, интереснее и привлекательнее, – социальное честолюбие, слава и традиции рода, гордость за свой род, перспективы богатства, власти и положения в обществе.

Нужно понимать, что в то время, когда европейский ребенок начинает познавать наши сложные социальные отношения, меланезийский ребенок также начинает постигать принцип родства, являющийся основанием социального устройства. Эти принципы разрушают интимность семейной жизни и заново организуют для ребенка социальный мир, который до сих пор состоял для него из более широкого круга семьи, дальних родственников, соседей и жителей деревни. Ребенок учится различать во всех этих группах две главные категории. К первой относятся члены его рода, его вейола. Это прежде всего его мать, его братья и сестры, его дядя по материнской линии и все их кровные родственники. Это люди из той же плоти, что и он. Люди, которым необходимо подчиняться, помогать в работе, выступать на их стороне в войне и личных конфликтах. На женщин его рода накладывается строгое сексуальное табу. Другая социальная категория состоит из чужаков, или «аутсайдеров», томакава. Так называют всех людей, которые не являются родственниками по материнской линии или не принадлежат к одной родовой общине. Но в эту группу также входят отец и его родственники, женщины, с которыми мальчик может вступать в брак или любовные отношения. Теперь он может иметь с этими людьми, и особенно с отцом, близкие личные отношения, но это, однако, совершенно игнорируется законом и моралью. Итак, с одной стороны – сознание идентичности и родства, связанное с социальными амбициями и гордостью, но также и с принуждением и сексуальными запретами; а с другой – ничем не ограничиваемые дружба и естественные чувства в отношении отца и его родственников, а также сексуальная свобода, но они не ассоциируются ни с личной идентичностью, ни со связями внутри одной традиции.

7. Сексуальность на последнем этапе детства

Мы переходим к проблеме сексуальности на третьем этапе – в позднем детстве, как мы можем его назвать; это этап игры и свободных передвижений, который продолжается примерно с пяти-шести лет до полового созревания. Рассматривая предыдущий период детства, я старался разграничивать секс и влияние социальной среды и буду придерживаться этого подхода и здесь, чтобы яснее обозначить вклад биологических и социальных факторов.

По Фрейду, в современной Европе у детей в этом возрасте возникает очень любопытное явление: регрессия сексуальности, латентный период, перерыв в развитии сексуальных функций и импульсов. Этот латентный период особенно важен во фрейдовской системе неврозов, поскольку связан с амнезией, полным забвением, стирающим воспоминания о детской сексуальности. Поразительно, что этот важный и интересный тезис Фрейда другие ученые обходят стороной. Например, Молл в книге о детской сексуальности (основательный и компетентный труд[18]) ничего не говорит о перерыве в сексуальном развитии. Наоборот, его описание подразумевает неуклонное и постепенное увеличение сексуальности в ребенке, кривая растет постоянно, без каких-либо интервалов. Удивительно, но, похоже, иногда Фрейд и сам сомневается в своем тезисе. Этот период детства единственный не имеет ясного и четкого описания, и в одном или двух местах Фрейд даже отрицает его существование[19]. Тем не менее на основании материала, полученного благодаря личному знакомству с хорошо подготовленными школьниками, я могу утверждать, что латентный период всегда начинается в возрасте примерно шести лет и длится от двух до четырех лет. В это время интерес к сфере неприличного ослабевает, соблазнительные краски меркнут, их очарование вытесняется и забывается, и появляются новые интересы.

Как же объясняется эта непоследовательность во взглядах Фрейда, а также то, что остальные исследователи секса игнорируют подобного рода факты?

Ясно, что мы имеем дело не с тем, что глубоко коренится в органической природе человека, но с феноменом, во многом, если не во всем, определяемым социальными факторами. Если мы попытаемся провести сравнительный анализ различных социальных слоев, то увидим, что среди низших классов, особенно у крестьян, латентный период намного меньше выражен. Для того чтобы получить ясную картину, вернемся к предыдущему периоду детской прегенитальной сексуальности и посмотрим, как эти два звена соединяются. Мы говорили в пятой главе, что и в низших, и высших классах в раннем возрасте существует острый интерес к «неприличному». Однако у крестьянских детей он проявляется несколько позже и имеет немного иной характер. Сравним еще раз источники «анального эротизма», как назвал его Фрейд, у детей низших и высших классов[20]. В детской ребенка из обеспеченной семьи интерес к естественным выделительным функциям сначала поощряется, а затем внезапно подавляется. Нянька или мать, которая до определенного момента пытается стимулировать процесс, хвалит быстрое исполнение и демонстрирует всем желающим результаты, вдруг обнаруживает, что ребенок проявляет к этому слишком большой интерес и его игры становятся, как кажется взрослым, какими-то нечистоплотными, хотя для ребенка это совершенно естественно. Затем нянька показывает свою власть, шлепает ребенка, превращая его игру в преступление и насильственным образом подавляя его интерес к таким занятиям. Ребенок растет, умолчания, недовольство взрослых и условности начинают придавать естественным функциям таинственную привлекательность.

Те из вас, кто помнит по собственному детству, насколько сильно ощущается гнет этой атмосферы намеков и недомолвок и как быстро ребенку приходится с ней свыкнуться, согласятся, что категория «неприличного» создана взрослыми. Более того, по наблюдениям за детьми и по собственным воспоминаниям легко удостовериться, что дети быстро перенимают искусственные установки взрослых, становясь маленькими резонерами, моралистами и снобами. В крестьянской среде условия совершенно иные. Дети узнают о сексе в раннем возрасте: они не могут не видеть сексуальных отношений родителей и других родственников; они слышат то, что говорится при ссорах, когда непристойная брань сопровождается добросовестным перечислением «технических деталей». Они ухаживают за домашним скотом, размножение которого является очень важным вопросом в доме и свободно обсуждается во всех подробностях. Поскольку они погружены в естественный мир, то менее склонны делать тайно то, что могут делать открыто и в свое удовольствие. Дети рабочих, возможно, находятся посередине между этими двумя крайностями. Не контактируя с животным миром, они, с другой стороны, еще чаще наблюдают постельные сцены и слышат непристойности.

К чему приводят эти существенные различия между детьми из обеспеченных семей и детьми пролетариата? Прежде всего, «непристойное поведение», усугубляемое среди детей из среднего класса подавлением естественного любопытства, намного менее выражено в низших классах и проявляется позже, когда «непристойность» связана уже с генитальной сексуальностью. В высших классах, после того как интерес к неприличному изживает себя и появляются новые интересы, в жизни ребенка начинается латентный период. Новые интересы занимают ребенка, и отсутствие определенных знаний, обычное у детей образованных родителей, обусловливает позднее возникновение генитального интереса.

В низших классах эти знания и генитальный интерес уже имеются в этом возрасте и представляют первый этап постоянного, неуклонного развития с раннего периода до полного сексуального созревания.

Природа общественного влияния дополняет эти факты, и в результате в жизни ребенка из обеспеченной семьи возникает значительный перерыв. При том что вся его жизнь до шести лет была посвящена развлечениям, сейчас он вдруг должен ходить в школу и готовить уроки. Крестьянский ребенок уже до этого помогал с готовкой, или присматривал за младшими детьми, или ухаживал за гусями или овцами. В это время в его жизни нет никакого перерыва.

Таким образом, при том что детский интерес к неприличному пробуждается в крестьянском ребенке и ребенке из рабочей семьи раньше и в другой форме, он менее тайный, меньше обременен чувством вины, следовательно, он менее аморальный, менее «анально-эротический» и в большей мере связан с полом. Он легче переживается и более естественно перерастает в раннюю сексуальную игру. Латентный период почти полностью отсутствует или, во всяком случае, гораздо менее выражен. Теперь нам понятно, почему психоанализ, занимающийся невротиками из состоятельных слоев общества, выявил этот период, а доктор Молл, чьи наблюдения носили общий медицинский характер, – нет.

Примечания

1

Резкая перемена (фр.). – Примеч. пер.

2

Большая семья (нем.) – состоящая из трех и более поколений. – Примеч. пер.

3

Отцовская власть (лат.). – Примеч. пер.

4

Я говорю о работе Дж. К. Флюгеля «Психоаналитическое исследование семьи» (Flugel J. C. The Psycho-Analytic Study of the Family), которая хотя и написана психологом, во всех отношениях ориентирована в социологическом направлении. В последних главах, особенно в XV и XVII, представлен, в сущности, подход к решению настоящей проблемы, хотя автор и не формулирует ее явным образом.

5

См. мои работы: «Отец в примитивной психологии» (The Father in Primitive Psychology // Psyche Miniatures. 1927) и «Балома – духи мертвых» (Малиновский Б. Балома: духи мертвых на Тробрианских островах // Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М.: РОССПЭН, 2004).

6

Описание необычного экономического устройства этих туземцев вы найдете в моей статье «Примитивная экономика» (Primitive Economics // Economic Journal. 1921) и книге «Аргонавты западной части Тихого океана», гл. II и VI (Малиновский Б. Аргонавты западной части Тихого океана. М.: РОССПЭН, 2004).

Правовое устройство исчерпывающе описано в моей книге «Преступление и обычай в обществе дикарей» (1926 г.) (Малиновский Б. Преступление и обычай в обществе дикарей // Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М.: РОССПЭН, 2004).

7

Я хотел бы отметить, что, хотя под «нашей собственной» цивилизацией я имею в виду европейское и американское общество в целом, прежде всего я говорю о «типичной» европейской семье, поскольку выводы психоанализа основаны на этом материале. Я не берусь сказать, существует ли среди высших социальных слоев западноевропейских или североамериканских городов тенденция к установлению материнского права, скорее схожего с правовыми идеями Меланезии, чем с римским и континентальным правом. Если тезис этой книги верен, некоторые современные явления в области секса («вечеринки с поцелуями» и т. п.), а также ослабление патриархальной системы должны принципиально изменить эмоциональные установки и отношения внутри семьи.

8

Мои личные познания о жизни, обычаях и психологии восточноевропейских крестьян подтверждают глубокую разницу между необразованными и образованными классами одного и того же общества в том, что касается психологических установок родителей по отношению к детям и детей – к родителям.

9

Хотя разделение на несколько отдельных этапов играет важнейшую роль во фрейдовском понимании детской сексуальности, в его наиболее обстоятельной работе на эту тему («Три очерка по теории сексуальности») последовательные этапы не представлены ни явным, ни неявным образом. Это несколько затрудняет чтение книги для неспециалиста в психоанализе и порождает определенные двусмысленности и противоречия, действительные и мнимые, которые автор настоящей книги пока не разрешил полностью. Прекрасное в остальном флюгелевское толкование положений психоанализа (Flugel. The Psycho-Analytic Study…) также грешит этим недостатком, что очень досадно в работе, которая ставит своей целью прояснение и систематизацию доктрины. Слово «ребенок» используется на протяжении книги то в значении «младенец», то в значении «подросток», и смысл, как правило, приходится понимать из контекста. Я надеюсь, что в этом отношении настоящий труд будет небесполезен.

10

Важная форма табу, соблюдаемая матерью после рождения ребенка, – сексуальное воздержание. Прекрасное описание высоких нравственных взглядов туземцев в связи с этим обычаем можно найти в книге Дж. Питт-Риверса «Контакт рас и культурный конфликт» (Pitt-Rivers G. The Contact of Races and Clash of Culture. 1927. Ch. VIII. Sec. 3).

11

«Травма рождения» (Das Trauma der Geburt, 1924). Излишне говорить, что выводы доктора Ранка в этой книге совершенно неприемлемы для автора данной работы, который не только не признает последних достижений психоанализа, но даже и не понимает их смысла.

12

Здесь я вновь должен сделать исключение для современной американской и британской семьи. Отец постепенно теряет свое положение патриарха. Однако, поскольку этот процесс еще не завершен, было бы неразумно брать его здесь в расчет. Я полагаю, психоанализ не может надеяться сохранить концепцию Эдипова комплекса для будущих поколений, которые будут знать только слабовольного отца, находящегося под каблуком у жены. К нему дети будут испытывать скорее жалость и снисходительность, чем страх и ненависть!

13

Читатель, интересующийся темой детской сексуальности и детской психологии, также может познакомиться с трудами: А. Молла «Сексуальная жизнь детей» (Moll A. Das Sexualleben des Kindes. 1908); Хэвлока Эллиса «Исследования психологии пола» (Ellis H. Studies in the Psychology of Sex. 1919. P. 13; 1910. Vol. I. P. 36, 235). He меньший интерес представляют книга Г. Плосса (под редакцией Ренца) «Ребенок в народных обычаях и нравах» (Ploss-Renz. Das Kind in Brauch und Sitte der Volker. 1911–1912); труд Шарлотты Бюлер «Внутренняя жизнь подростков» (Buhler Ch. Das Seelenleben des Jugendlichen. 1925) и работы Уильяма Штерна на тему детской психологии.

14

Добросовестный социолог Золя дал нам богатый материал на эту тему, полностью соответствующий моим собственным наблюдениям.

15

По моим наблюдениям, тезисы Фрейда о нормальности раннего развития сексуальности, незначительной дифференциации между полами, анальном эротизме и отсутствии генитального интереса верны. В недавней статье «Очерк истории психоанализа» (1923) Фрейд несколько изменил свою точку зрения и утверждает, не приводя аргументы, что на этом этапе детям уже свойственен «генитальный» интерес. Я с этим не могу согласиться.

16

Подходы современных родителей быстро меняются. Сейчас мы старательно «просвещаем» детей и обстоятельно готовим их к сексу. Однако, во-первых, мы должны помнить, что имеем дело с меньшинством, даже среди британской и американской интеллигенции. А во-вторых, я вовсе не уверен, что в результате такого подхода удастся в значительной мере преодолеть робость и стеснительность детей перед родителями, когда речь идет о сексе. Даже среди взрослых, по-видимому, существует общая тенденция избегать сильных, волнующих и неоднозначных эмоций в любых стабильных отношениях, основанных на ежедневном общении. Даже у тробрианцев, в целом «несдержанных», родитель никогда не выступает доверенным лицом ребенка в вопросах секса. Поразительно, насколько легче признаться в чем-то щекотливом или постыдном тем друзьям и знакомым, которые не слишком тесно соприкасаются с нашей повседневной жизнью.

17

Это было написано в 1921 г., и с тех пор я изменил свои взгляды на предмет. Утверждение, что «молодой организм реагирует на близкий физический контакт с матерью», кажется мне теперь абсурдным. Я рад, что могу использовать столь выразительное слово, при том что сам же и высказал эту абсурдную мысль. Я привожу адекватный, как мне кажется, анализ этого аспекта детской психологии позднее (см. часть IV, гл. 9).

18

Moll. Das Sexualleben des Kindes.

19

Латентный период часто упоминается, например, в «Трех очерках», «Лекциях». Но ни в одной из этих книг ему не уделено существенного внимания. Мы читаем: «Латентного периода может и не быть, он вовсе не обязательно прерывает на время сексуальную деятельность и гасит сексуальные интересы по всей линии» (Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции. Лекция 21. М.: Наука, 1989).

20

Я не стал бы использовать уродливый неологизм «анальный эротизм», но, поскольку у этого термина есть определение, нет ничего дурного, чтобы заимствовать его у доктрины, которую мы здесь обсуждаем.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.