– Прошу вас, Джейкоб, мы все знаем о вашем нервном срыве. Милли уговорила нас всех быть с вами помягче, но есть же пределы… Джейкоб вскинул руку.

– Если под мягкостью подразумевается потакание моим капризам, то я прошу вас проявить ее именно сейчас. Вы должны понимать, как тяжело на душе, когда окружающие полностью игнорируют твое мнение. Если вы не станете слушать меня, то мне придется искать поддержки на Земле. Улыбка застыла на лице Кеплера. Он без сил откинулся на спинку дивана.

– Что ж, продолжайте, я вас слушаю.

Джейкоб вышел на середину комнаты.

– Во-первых, замечу, что Пьер Ла Рок был очень упорен, отрицая обвинения в убийстве шимпанзе Джеффри и в диверсионных действиях на солнечном корабле. Кроме того, мистер Ла Рок отрицает, что является поднадзорным, и утверждает, что сообщение с Земли – фальшивка. С момента нашего возвращения он отказывается пройти контрольный тест на поднадзорность, который мог бы стать отправной точкой в доказательстве его невиновности. По всей видимости, мистер Ла Рок опасается, что результаты этого теста также могут оказаться фальсифицированными.

– Совершенно верно! – вскричал журналист, энергично замахав пухлыми ручками.

– Вы будете упорствовать, даже если результаты теста проверят три человека: доктор Лэрд, доктор Мартин и я? Ла Рок хмыкнул.

– Все решит суд.

– Ну зачем же доводить дело до суда? У вас ведь не было никаких мотивов для убийства Джеффри. Даже если вы и вскрыли панель доступа к системе сжатия времени…

– Я этого не делал!

– …то только поднадзорный способен убить живое существо просто из неприязни. Если же вы таковым не являетесь, то зачем вам продолжать сидеть под замком?

– Наверное, ему здесь уютнее, – хихикнула сиделка Кеплера.

Хелен нахмурилась – дисциплина на базе в последние дни совершенно расшаталась.

– Он отказывается от теста потому, что знает: результат окажется положительным, – выкрикнул кто-то из сотрудников базы.

– Именно поэтому его и выбрали соляриане, – прохрипел Буббакуб, – они сами мне сообщили это.

– Так мне остается признаться, что я поднадзорный? – истерично взвизгнул Ла Рок. – Я вижу, тут кое-кто полагает, что Призраки могут заставить совершить еще и самоубийство?!

– У вас нервный срыв. Так утверждает доктор Мартин. Верно? – Буббакуб повернулся к психологу.

Мартин стиснула руки так, что побелели костяшки пальцев. – К этому вопросу мы перейдем чуть позже, – продолжил свою речь Джейкоб, – но прежде я хотел бы поговорить наедине с доктором Кеплером и мистером Ла Роком.

Доктор Лэрд и сиделка без возражений отошли в сторону. Буббакуб, яростно сверкнув глазками, недовольно заворчал, но последовал за ними. Вокруг дивана образовалась пустота. Джейкоб зашел за спинку, оказавшись между Кеплером и Ла Роком. Держа одну руку за спиной, он наклонился к ним. Дональдсон, сидевший у стены, незаметно сунул ему в руку какой-то предмет.

Джейкоб переводил внимательный взгляд с журналиста на ученого.

– Думаю, пора кончать со всем этим. В особенности вам, доктор Кеплер.

– О чем вы?

– Мне кажется, вы присвоили себе нечто, вам не принадлежащее. И не имеет значения, что и мистер Ла Рок, владея этой вещью, преступает закон. Она крайне необходима ему, доктор Кеплер. Настолько необходима, что он согласился терпеть беспочвенные обвинения и, может быть, даже смягчить тон своих будущих статей. Но теперь, мне кажется, эта сделка не состоится. Эта вещь у меня.

– Моя камера! – хрипло прошептал Ла Рок. Глаза его вспыхнули.

– Да, крошечная камера. Совершенный звуковой спектрограф. Она у меня.

Как и копии сделанных вами записей, спрятанные в комнате доктора Кеплера.

– П-предатель, – заикаясь, просипел Кеплер, – а я вас считал своим другом…

– Заткнись, ублюдочный рубашечник, – яростно прошипел Ла Рок. – Кто уж предатель, так это ты!

Казалось, Ла Рок сейчас лопнет от переполняющего его негодования.

Джейкоб с силой сжал плечи противников. – Если вы сейчас не попридержите свои языки, то в самом скором будущем вас ждут большие неприятности! Вам, дорогой Ла Рок, могут предъявить обвинение в шпионаже, а вам, доктор Кеплер, – в шантаже и сокрытии факта упомянутого шпионажа! А так как факт шпионажа служит косвенным доказательством того, что Ла Рок невиновен в смерти Джеффри, поскольку попросту не имел достаточно времени для повреждения генератора стасис-поля, то подозрение автоматически падает на того, кто последним осматривал корабль Джеффа. О, я вовсе не думаю, что это сделали вы, дорогой мой доктор Кеплер, но на вашем месте я вел бы себя поосторожней. Ла Рок молчал, переваривая услышанное. Кеплер с силой дернул себя за ус и хрипло спросил:

– Что вы хотите, Демва?

Мистеру Хайду, несмотря на яростное сопротивление Джейкоба, время от времени все-таки удавалось вылезти наружу. Вот и на этот раз Джейкоб не смог устоять перед соблазном сблефовать по-крупному.

– Пока не знаю. Надо подумать. Но я советую вам воздержаться от опрометчивых поступков. Моим друзьям на Земле все известно. Разумеется, это было неправдой, но осторожный мистер Хайд решил перестраховаться.

Джейкоб оглянулся.

Хелен де Сильва отчаянно пыталась подслушать, о чем беседует эта троица. Ей показалось, что в этих людей, которых она изучила уже довольно хорошо, вселились бесы. Мягкий доктор Кеплер, такой молчаливый и скрытный после последнего прыжка, сейчас был похож на взбешенного колдуна, потерявшего вдруг свою магическую силу. Вечно болтливый и несдержанный Ла Рок выглядел непривычно задумчивым и сосредоточенным, словно решал какую-то вселенскую задачу. Что же касается Джейкоба Демвы… Ей и раньше порой казалось, что под его спокойствием и хладнокровием тлеет бесовская искра. Но сейчас эта искра превратилась в настоящее пламя.

Джейкоб выпрямился и громко объявил:

– Доктор Кеплер снимает все свои обвинения с мистера Ла Рока.

Все разом зашумели.

Буббакуб резво вскочил с подушек.

– Вы с ума сошли! Мне все равно, одобряют люди или нет убийства своих подопечных, но соляриане могут заставить его совершить новое преступление!

– Соляриане тут ни при чем, – чеканя каждое слово, сказал Джейкоб.

Все замерли. В наступившей тишине Буббакуб отчетливо щелкнул зубами.

– Вы и впрямь сошли с ума. Я лично разговаривало солярианами. Они не могли мне солгать.

– Как вам угодно! – Джейкоб шутовски склонил голову. – С вашего позволения, я продолжу обзор.

Буббакуб презрительно фыркнул и снова опустился на подушки.

– Сумасшедший, – пробормотал он и прикрыл глаза.

– Во-первых, – начал Джейкоб, – я хотел бы выразить благодарность доктору Кеплеру за любезное разрешение изучить записи, полученные во время последнего прыжка, в чем мне помогли Дональдсон и доктор Мартин. Буббакуб открыл глаза и уставился на Джейкоба. Так вот как выглядит огорчение у пилов! Джейкоб от души посочувствовал чужаку. Ловушка и впрямь была задумана отменная, но увы, увы…

Он рассказал, как обнаружил исчезновение кассет с записями из фотолаборатории, опустив наиболее щекотливые подробности. В комнате висела напряженная тишина, лишь нежно позвякивали колокольчики на ветках бесстрастного растения.

– Какое-то время я раздумывал над тем, куда могли спрятать кассеты. Я догадывался, кто их взял, но не знал, уничтожил ли похититель записи или же предпочел припрятать. В конце концов я решил, что тот, кто по натуре является настоящей «канцелярской крысой», вряд ли решился бы расстаться со столь драгоценными данными. Я обыскал жилище одного из софонтов и обнаружил пропавшие бобины.

– Как вы посмели! – зашипел Буббакуб. – Да вас следует наказать за подобную наглость! Хелен изумленно покачала головой.

– Так, значит, вы признаете, что похитили и спрятали у себя записи, пил Буббакуб?! Но почему?! Джейкоб улыбнулся.

– Не торопитесь, Хелен. Скоро все разъяснится. По правде говоря, это дело поначалу казалось мне куда более запутанным. Но, к счастью, все значительно проще. Дело в том, что эти записи со всей очевидностью уличают пила Буббакуба во лжи.

Буббакуб глухо зарычал, но не двинулся с места.

– Так где же эти кассеты? – требовательно спросила Хелен. Джейкоб поднял свой мешок.

– У меня теперь должок перед дьяволом. Только по счастливой случайности я сообразил, что кассеты прекрасно помещаются в пустые емкости из-под газа.

Он извлек из мешка какой-то предмет и поднял его над головой.

– Реликвия летаней! – воскликнула Хелен.

Фэгин не смог сдержать удивленной трели. Милдред Мартин вскочила, испуганно прикрыв рот рукой.

– Да, реликвия летаней. И, глядя на вас, я понимаю, что пил Буббакуб все рассчитал: если кому-нибудь и пришло бы в голову обыскать его комнату, то уж вряд ли бы кто решился прикасаться к реликвии летаней, объекту почти религиозного поклонения древней и могущественной расы. Тем более, если эта штука очень похожа на обычный метеоритный обломок! Джейкоб повернул предмет обратной стороной.

– А теперь смотрите!

Другой рукой он крутанул одну сторону «реликвии», и та вдруг раскрылась. В одной из половинок обнаружился небольшой контейнер. Джейкоб потянул контейнер за крышку. Внутри что-то перекатывалось. Внезапно контейнер раскрылся, и по полу покатились маленькие черные цилиндры. Отчетливо клацнули давилки Куллы.

– Кассеты! – удовлетворенно объявил Ла Рок и как ни в чем не бывало задымил трубкой.

– Да, кассеты, – подтвердил Джейкоб, – а на внешней поверхности этой реликвии при внимательном рассмотрении можно обнаружить кнопку, раскрывающую контейнер. Внутри остались следы того, что хранилось в нем раньше. Готов побиться об заклад, что это то самое вещество, образец которого мы с Дональдсоном передали вчера доктору Кеплеру, так и не сумев убедить его, что… – Джейкоб махнул рукой. – Это высокомолекулярное вещество некий софонт очень умело распылил в верхней полусфере солнечного корабля, сопровождая сей фокус громом и молнией, словно настоящий Зевс. Хелен резко выпрямилась. В комнате повис частый и довольно громкий стук: Кулла никак не мог взять себя в руки. Джейкоб повысил голос:

– И это вещество, тонким слоем покрыв всю внутреннюю поверхность полусферы, полностью экранировало зеленую и синюю линии спектра, а ведь только в этих диапазонах мы могли выделить Солнечных Призраков из окружающего фона!

– Приборы! – возбужденно крикнула Хелен. – Ведь…

– Да, да, да, дорогой мой капитан, на пленках есть и тороиды, и Призраки, и их там сотни! И что самое интересное, нет и следа человекоподобных фигур, но, быть может, их и вовсе не было? Вы только представьте, какой переполох должен был подняться среди безобидных тороидов и их Пастухов, когда мы, не разбирая дороги, начали удирать. Ведь мы ничего не видели!

– Да ты чокнутый, В.З.! – Ла Рок погрозил Буббакубу пухлым кулачком.

Пил зашипел, по-прежнему не двигаясь с места и не сводя с Джейкоба пристального взгляда.

– К тому времени, когда мы покинули хромосферу, структура вещества уже разрушилась. Лишь тонкий слой пыли осел вдоль линий силового поля у края палубы. Ну, а когда мы прибыли на базу и вся суета улеглась, Кулла под руководством своего опекуна и при помощи пылесоса ликвидировал следы этого маленького обмана. Верно, Кулла?

Тот кивнул с самым несчастным видом.

Джейкоб с радостью отметил, что сочувствие далось ему без всяких усилий. Он ободряюще улыбнулся чужаку.

– Все в порядке, приятель. У меня нет никаких данных о том, что вы замешаны в чем-нибудь еще. Я просто видел, как вы вдвоем с пилом Буббакубом усердно пылесосили палубу корабля. Мне было ясно, что удовольствия от этого занятия вы отнюдь не получаете. Глаза прингла благодарно блеснули. Он еще раз кивнул, стук начал затихать. Сердобольный Фэгин придвинулся поближе к Кулле. Дональдсон подобрал кассеты и поднялся с колен.

– Наверное, следует вызвать охрану? – неуверенно спросил он. Хелен кивнула ему, снимая телефонную трубку.

– Я как раз этим и занимаюсь, – тихо прошептала она.

Милдред Мартин осторожно подобралась к Джейкобу и, дотянувшись до его уха, зашептала:

– Джейкоб, подобные вопросы находятся в компетенции Комитета внешних сношений. Нам следует передать им это дело. Тот качнул головой.

– Нет, Милли. Еще не время. Нужно кое-что выяснить.

Де Сильва повесила трубку.

– Они скоро будут здесь. Что же вы замолчали, Джейкоб? По-моему, вы хотели еще что-то сказать нам?

– Да. Есть кое-что. Сначала вот это. – Он вытряхнул из своего мешка пси-шлем Буббакуба. – Полагаю, это приберегалось на крайний случай. Я не знаю, помнит ли кто-нибудь, но, когда со мной случился так называемый приступ безумия, уважаемый пил Буббакуб: был облачен вот в эту штуку и не сводил с меня пристального взгляда. Довожу до вашего сведения, любезный В.З., что, когда меня пытаются к чему-либо принудить, я имею привычку впадать в бешенство. Вам не следовало этого делать. Буббакуб неопределенно взмахнул коротенькой лапой.

– И, наконец, о гибели Джеффри. Честно говоря, это самое простое.

Только Буббакуб знал все, что касается галактических технологий, примененных при создании солнечных кораблей: двигатели, компьютеры, системы связи. Земные специалисты к этим устройствам даже не прикасались. Есть лишь косвенные доказательства, подтверждающие, что в момент взрыва корабля Джеффри пил Буббакуб находился в куполе лазерной связи. Этого недостаточно для привлечения его к суду. Но необходимости вести расследование нет. Так как пилы обладают статусом неприкосновенности. И мы можем лишь выслать Буббакуба на родину.

Джейкоб взглянул на пила и добавил:

– Еще кое-что будет очень трудно доказать: я лишь предполагаю, что Буббакуб ввел ложные сведения в космическую систему идентификации, связанную с филиалом Библиотеки в Ла-Пасе. В результате чего мы и получили сообщение, подтверждающее, что Пьер Ла Рок – поднадзорный. И хотя это только мое предположение, мне оно представляется весьма вероятным. Ничего не скажешь, отличный трюк. Все уверены, что смерть Джеффри – дело рук Ла Рока, и не слишком внимательны при проверке телеметрических данных с корабля Джеффа. Теперь-то я припоминаю, что неприятности у Джеффа начались в тот момент, когда он включил камеры с сильным увеличением – отличный спусковой механизм замедленного действия. Но в любом случае нам этого уже не выяснить никогда. Телеметрические данные скорее всего уже уничтожены. Звякнули колокольчики. Все обернулись к Фэгину.

– Джейкоб, Кулла просит тебя остановиться. Я тоже прошу тебя больше не смущать пила Буббакуба. Теперь это не имеет никакого смысла. Послышался шум, и в комнату вошли три вооруженных охранника. Они вопросительно взглянули на коменданта. Хелен велела им подождать.

– Еще одну минуту, – попросил Джейкоб, – мы ведь так и не обсудили, какие мотивы двигали Буббакубом. Зачем столь высокопоставленному софонту, представителю самого престижного галактического института, заниматься подделками, кражами и убийствами? Я попытаюсь изложить свою точку зрения на этот вопрос. Начну с того, что Буббакуб имел личные причины для неприязни к Джеффри и Ла Року. Джеффри относился к нему с нескрываемым отвращением, всячески дерзил, что совершенно недопустимо со стороны представителя расы, которая получила статус софонтов какую-то сотню лет назад. А дружба Джеффа с подопечным пила Куллой только усиливала ярость Буббакуба. Но мне кажется, что основная причина ненависти к шимпанзе таится совсем в ином. Ведь именно шимпанзе и дельфины позволили людям занять в галактической иерархии довольно высокое место. Пилы боролись почти полмиллиона лет, чтобы получить то, что досталось без всякого труда дикой, нецивилизованной расе. Полагаю, Буббакуб не любит нас, людей, именно по этой причине. Что же касается Ла Рока, то неприязнь к нему со стороны Буббакуба не нуждается в особых объяснениях. Болтливый и бесцеремонный…

Ла Рок презрительно фыркнул.

– А может быть, Буббакуба обидело предположение Ла Рока о том, что соро были нашими опекунами? Ведь в Галактике всегда хмуро посматривали на расы, бросающие своих подопечных.

– Но все это очень личные причины, – возразила Хелен. – Их недостаточно.

– Джейкоб, – заволновался Фэгин, – прошу тебя…

– Разумеется, у Буббакуба имелась и другая причина, – ответил Джейкоб. – Ему ужасно хотелось раз и навсегда покончить с проектом «Прыжок в Солнце», опорочив при этом саму идею независимых исследований и упрочив авторитет Библиотеки. Он заставил всех поверить в то, что ему, пилу, удалось установить контакт там, где земляне потерпели неудачу. Ну а дальше оставалось лишь сочинить складную историю о возможной катастрофе в случае продолжения экспериментов с погружениями и подделать сообщения Библиотеки так, что они подтверждали его слова. Вероятно, более всего Буббакуба раздражало то, что в Библиотеке отсутствуют упоминания о солнечных формах жизни. И именно подделка сообщения Библиотеки станет по возвращении причиной самых крупных неприятностей. Кара за это преступление окажется куда более страшной, чем то наказание, которому могли бы подвергнуть его за убийство Джеффа.

Буббакуб зашевелился. Он тщательно пригладил встопорщившуюся шерсть и сцепил на животе коротенькие лапы.

– Очень, очень ловко, – прохрипел он, – но вы строите слишком смелые утверждения на слишком шатком фундаменте. Люди навсегда останутся недорослями и выскочками. Я отказываюсь говорить на вашем дурацком языке!

– Он аккуратно снял с шеи водор и лениво швырнул его на стол.

– Я прошу извинить меня, пил Буббакуб, – вмешалась Хелен, – но, судя по всему, нам придется ограничить вашу свободу передвижения до получения указаний с Земли.

Джейкоб ожидал, что пил равнодушно пожмет плечами или безразлично кивнет, но Буббакуб, не обращая больше на людей никакого внимания, гордо вздернул круглую голову и с удивительным достоинством вышел из комнаты, сопровождаемый дюжими охранниками.

Хелен взяла со стола одну из частей «реликвии летаней» и задумчиво взвесила ее на руке. Затем внезапно развернулась и с силой швырнула злополучную «реликвию» в дверь.

– Убийца!

– Это послужит мне хорошим уроком, – Мартин потерла ладонью лицо, – никому нельзя доверять.

Джейкоб чувствовал себя совершенно опустошенным. Возбуждение спало, уступив место подавленности и равнодушию. Возвращение к рациональности происходило за счет потери целостности. Он знал, что вскоре начнет спрашивать себя, не ошибся ли, выложив все сразу в буйном припадке дедуктивной логики.

Слова Мартин заставили его поднять голову.

– Никому?

Фэгин заботливо усадил Куллу на стул. Джейкоб подошел к чужакам.

– Прошу прощения, Фэгин, мне следовало прежде все обсудить с тобой.

Возможны осложнения. – Он потер лоб.

Фэгин тихо засвистел:

– Ты просто дал волю своим способностям. В последнее время ты был слишком сдержан. Но в данном случае твои таланты оказались как нельзя кстати. Не терзайся, дружище Джейкоб. Истина слишком важна, и ей не может повредить ни избыток усердия, ни использование скрытых навыков. Джейкоб покачал головой. Если бы кантен только знал! «Навыки», о которых упомянул Фэгин, могли взорвать Джейкоба Демву, принеся куда больше вреда, чем пользы.

– Что, по-твоему, дальше? – устало спросил он приятеля.

– Полагаю, человечество поймет, что отныне у него есть могущественнейший враг. Ваше правительство вынуждено будет заявить протест. Пилы, конечно же, поспешат откреститься от Буббакуба, но сделано это будет скорее для виду. Эта раса всегда отличалась спесивостью и раздражительностью. Надеюсь, ты простишь мне столь нелестный отзыв о родственной вам расе софонтов. То, что случилось здесь, – лишь звено в длинной цепи. Тебе не надо мучить себя, дружище Джейкоб. Твоей вины нет. Ты лишь позволил человечеству осознать опасность. Рано или поздно, но это должно было случиться. Так всегда происходит с сиротскими расами.

– Но почему?!

– Вот это, мой друг, я и пытаюсь выяснить. Возможно, это и слабое утешение, но очень многие в Галактике хотят, чтобы человечество выжило. И некоторые из нас… очень обеспокоены.