Глава 15

О ЖИЗНИ И СМЕРТИ…

Солнечный корабль мчался внутри светового волокна, словно рыба, увлекаемая стремительным потоком. Вот только поток этот был электрическим, а волна, омывавшая зеркальную сферу, представляла собой намагниченную плазму с невообразимо сложной структурой.

Во всех направлениях проносились огненные вихри и сполохи ионизированного газа, причудливо изгибаясь под действием сил, создаваемых их собственным движением. Струи светящейся материи то вдруг вспыхивали, то исчезали вследствие эффекта Допплера, когда спектр излучения газа попадал в полосу пропускания фильтров или выпадал из нее. Корабль, используя для движения энергию плазмы, лавировал меж огненных айсбергов, подгоняемый турбулентными хромосферными ветрами. Магнитные потоки надували паруса, созданные на основе математических принципов, обретших вдруг материальную природу. Мгновенное свертывание и усиление полей магнитных экранов, позволяя использовать толчки противоборствующих вихрей только в одном направлении, помогали устранять качку, неизбежную при подобной буре.

Те же самые экраны блокировали большую часть тепла, преобразуя оставшуюся часть в более приемлемые формы. А та тепловая энергия, что все-таки проникала сквозь экраны, отсасывалось в камеру и направлялась к охлаждающему лазеру – своеобразной почке корабля. Его отфильтрованный отработанный энергетический пучок представлял собой поток рентгеновских излучений, способный смести на своем пути даже плазму. Все эти устройства основывались на изобретениях землян. Но безопасными и комфортными солнечные корабли сделала галактическая наука. Гравитационные поля позволяли преодолевать властное притяжение Солнца, так что корабль мог свободно передвигаться, маневрировать и даже неподвижно зависать в одной точке. Силы, действующие внутри электромагнитного волокна, либо поглощались, либо нейтрализовались, а временной масштаб изменялся системой сжатия времени.

Корабль мчался вдоль линии солнечного магнитного поля со скоростью в несколько тысяч миль, но это по отношению к воображаемой неподвижной точке на Солнце. Относительно же окружающих плазменных облаков он еле двигался, вслепую нащупывая путь к мельком увиденной цели.

Джейкоб почти не следил за погоней. Все его внимание было сосредоточено на Кулле. На солнечном корабле чужак играл роль впередсмотрящего. Прингл неподвижно замер рядом с рулевым, его огромные глаза сверкали, указующий перст направлял корабль в слепящем солнечном мраке.

Это направление почти точно совпадало с показаниями приборов. Джейкоб был не в состоянии разобраться во всех этих цифрах, мелькавших на панелях управления, и потому был очень доволен, что ему просто указывали, куда следует смотреть.

Около часа корабль преследовал световые пятна, маячившие вдали. Пятна были очень слабыми, хотя Хелен и приказала приоткрыть диапазон сине-зеленого излучения. Но время от времени пятна ослепительно вспыхивали, заливая палубу зеленым сиянием, словно чей-то прожектор на мгновение освещал корабль, а затем уходил в сторону. Вспышки повторялись все чаще. В поле зрения наблюдателей находилась по меньшей мере сотня объектов приблизительно одинакового размера. Джейкоб взглянул на дальномер. Семьсот миль.

Когда расстояние сократилось до двухсот, стала отчетливо различима форма объектов. Магнитоядные имели форму правильных тороидов. Издали стадо представлялось скоплением крошечных обручальных колец голубого цвета. Все кольца имели одну и ту же ориентацию – вдоль электромагнитного волокна.

– Они выстраиваются вдоль магнитного поля на том участке, где напряженность поля максимальна, – пояснила Джейкобу Хелен, – и вращаются вокруг своей оси, генерируя электрический ток. Трудно сказать, как они перебираются из одного активного региона в другой, когда конфигурация магнитного поля начинает меняться. Сейчас нас больше интересует, что заставляет их держаться вместе.

Несколько крайних тороидов, не переставая вращаться, вдруг начали раскачиваться. Зеленое сияние залило солнечный корабль, исчезнув через мгновение.

Один из пилотов взглянул на Джейкоба.

– Мы только что прошли сквозь лазерный шлейф одного из тороидов. Кратковременные вспышки, подобные этим, не могут нанести, нам вред, но если мы окажемся сзади или снизу стада, то у нас могут возникнуть проблемы.

Темное облако плазмы, то ли более холодной, то ли более быстрой, чем окружающий газ, прошло прямо перед кораблем, на несколько секунд полностью перекрыв обзор.

– Для чего им нужен лазер? – спросил Джейкоб.

Де Сильва пожала плечами.

– Кто знает. Для динамической устойчивости. Или в качестве двигателя.

Возможно, как и нам, для охлаждения. Тогда в их структуре должно иметься твердое вещество. Но в любом качестве лазер обладает мощностью, способной пробить своим зеленым лучом наши экраны, настроенные в основном на красный диапазон. Только поэтому мы и смогли их обнаружить. Ведь как бы огромны ни были эти создания, здесь они всего лишь иголки в стоге сена. Мы могли бы искать их миллионы лет, да так и не обнаружить. В области альфа-линии водорода магнитоядные абсолютно невидимы. Поэтому для наблюдения мы приоткрыли пару диапазонов в зеленой и синей областях. Разумеется, длина волны их лазера в этот диапазон не попадает! Выбранные нами линии вполне спокойны и оптически слабо прозрачны. Непонятно, откуда берутся эти голубые и зеленые огоньки. Но, надо признаться, они вносят приятное разнообразие.

– Да, сейчас мне, пожалуй, понравилось бы все, что отличается от этой проклятой красноты.

Корабль наконец прошел сквозь темное облако, и тут выяснилось, что они почти у цели.

Джейкоб судорожно сглотнул слюну и на мгновение прикрыл глаза. Открыв их, он издал возглас изумления и восторга.

Если говорят, что рыба плывет косяком, а львы образуют прайд, то здесь подошло бы только одно слово – вспышка. Свечение было таким ярким, что солнечная хромосфера могла показаться чернотой открытого космоса. Ближайшие к кораблю тороиды поблескивали свежей зеленью распустившейся листвы. Вдали лазерный луч, пройдя сквозь плазменное яблоко, рассыпался суматошным темно-зеленым мельканием. Каждый тороид искрился ореолом.

– Синхротронное излучение, – сказал кто-то за спиной Джейкоба. – Эти младенцы действительно вращаются. Есть мощный поток частиц с энергией свыше ста киловатт!

Особенно бешено вращался тороид поблизости, на расстоянии не более двух миль. По его внешнему краю, как своеобразное ожерелье, кружился геометрический хоровод. Темно-синий восьмигранник сменялся пурпурными прямоугольниками и снова возникал перед глазами. Полный оборот вокруг блестящего изумрудного кольца занимал у него несколько секунд. Хелен, стоя у командного пульта, не сводила глаз с приборов. По ее бесстрастному лицу мелькали отблески сине-зеленого сияния, превращая коменданта в персонаж средневековых карнавалов. Всякий раз, когда Хелен поднимала голову, из глаз вылетал сноп изумрудных искр, придавая ее облику нечто совсем уж демоническое.

Внезапно все вокруг окуталось синей хмарью. Очередная световая вспышка высветила на теле кольцеобразного существа причудливый узор. Он явно напоминал сплетение нервных и кровеносных узлов. Зеленые артерии пульсировали, сплетаясь с искрящимися небесной голубизной венами. Зеленые и синие линии бились в противофазе, то набухая, подобно созревшей виноградной лозе, то сжимаясь и испуская облака крошечных световых треугольников. Невероятный цветок стряхивал двумерную пыльцу, рассеивавшуюся мельчайшими трехчастичными столкновениями вокруг неевклидова тела тороида. Внезапно все геометрические фигуры одновременно обрели совершенную правильность, а обод бублика ощетинился бесчисленными углами и гранями крошечных двумерных созданий. Похоже, это была кульминация. Узор Вокруг обода потускнел, а сам тороид словно бы отступил, стремясь затеряться в гуще себе подобных. Зелено-голубое свечение ослабло. Красный цвет снова заливал палубу.

– Они приветствуют нас, – сказала Хелен. – На Земле еще хватает скептиков, которые уверяют, что магнитоядные представляют собой лишь некие искажения магнитного поля. Им бы следовало взглянуть на это зрелище. Мы наблюдаем несомненные проявления жизни. Создатель не знает пределов в своем творчестве.

Она легко тронула пилота за плечо. В следующее мгновение корабль отклонился в сторону.

Джейкоб был согласен с капитаном, хотя логику Хелен вряд ли можно было назвать научной. Он тоже не сомневался, что тороиды – живые существа. Их действия, будь то и впрямь приветствие, или же просто реакция на появление чужеродного объекта, были действиями живого организма. Возможно, даже разумного.

Старомодное имя Верховного Божества, упомянутое Хелен, словно осенило всю эту красоту.

Палуба корабля медленно поворачивалась, стая магнитоядных постепенно уходила вниз, Хелен склонилась над микрофоном.

– Отправляемся на поиски Призраков. Помните, мы здесь для изучения не магнитоядных, а их Пастухов. Чтобы их заметить, необходимо вести постоянное наблюдение. Поскольку во всех предыдущих погружениях мы обнаруживали Призраков лишь по счастливой случайности, то я прошу всех присутствующих быть предельно внимательными и сообщать мне обо всех необычных явлениях.

Де Сильва поманила к себе Куллу, и они начали тихо совещаться. Прингл время от времени кивал круглой головой, фарфоровое сверкание меж складчатых губ выдавало сильное возбуждение. Выслушав капитана, Кулла направился по гравитационной петле на обратную сторону палубы, где находились приборы. Сейчас там тоже не по мешал бы живой наблюдатель. Лазерные существа могли появиться снизу, вне досягаемости расположенных по краю палубы детекторов. – Несколько раз они объявлялись прямо над головой, – напомнила Хелен Джейкобу. – И, как правило это были самые интересные случаи. Именно тогда мы наблюдали антропоморфные фигуры.

– И что, они исчезали всякий раз, прежде чем корабль успевал повернуть? – спросил Джейкоб.

– Исчезали или же поворачивали синхронно с кораблем, все время оставаясь над головой. Настоящие бестии! Было от чего прийти в ярость. Но такое поведение позволило нам предположить, что здесь замешано пси. В конце концов, вне зависимости от их побуждений, откуда они могут знать, что приборы у нас расположены по краю платформы? И как, скажите на милость, они могут достигать такой синхронности, если им неизвестны наши намерения?

Джейкоб задумчиво смотрел на Хелен.

– Но почему бы не установить несколько камер здесь? Ведь это, наверное, не так уж и сложно?

– Нет, совсем не сложно, – согласилась Хелен. – Но инженеры не захотели нарушать симметрию корабля. Пришлось бы прокладывать кабель сквозь палубу. Кулла убедил нас, что в этом случае была бы уничтожена последняя возможность для маневра в случае разрушения стасис-экранов… Хотя эта возможность и так достаточно эфемерна. – Она помолчала. – Бедняга Джеффри! Его корабль, тот самый, что вы осматривали на Меркурии, с самого начала был оборудован записывающими устройствами, сориентированными и вверх, и вниз. Это был единственный корабль подобной модификации. Так что нам придется обходиться приборами, расположенными по краю палубы, собственными глазами и несколькими переносными камерами.

– И пси-оборудованием, – напомнил Джейкоб.

Хелен выразительно взглянула на него.

– Да, конечно. Мы надеемся установить дружеский контакт.

– Прошу прощения, капитан.

Пилот оторвался от приборов и протянул Хелен наушники.

– Кулла сообщает, что северный край стада начал менять цвет. Может быть, они начали телиться? Хелен серьезно кивнула.

– Хорошо. Двигайтесь по касательной к потоку магнитного поля.

Обогните стадо с севера, но не приближайтесь слишком близко, чтобы не вспугнуть их.

Корабль накренился. Слева появилось Солнце, превратившееся вскоре в бесконечную стену. В сторону фотосферы тянулась искрящаяся изумрудная линия, строго параллельная плоскости, в которой располагались тороиды.

– Это ионизационный след от нашего охлаждающего лазера, – пояснила Хелен, заметив вопросительный взгляд Джейкоба. – Его длина около двух сотен миль.

– Неужели у лазера такая мощность?

– Нам же приходится избавляться от огромного количества тепла. Вся суть его работы в том, чтобы нагревать небольшой участок Солнца. Иначе мы заживо сгорим. Кстати, это еще одна причина, почему мы так стараемся, чтобы стадо не оказалось впереди или позади нас. Джейкоб пристально посмотрел на капитана.

– Когда мы сможем увидеть… отел, я правильно понял?

– Правильно. Нам очень повезло. До сих пор нам лишь дважды удавалось наблюдать это явление. И оба раза в присутствии Пастухов. По-видимому, в подобной ситуации они приходят на помощь тороидам. Поэтому представляется логичным начать поиски именно здесь. Что же касается времени, которое нам понадобится, чтобы добраться до них, то все зависит от того, насколько бурные процессы будут происходить на нашем пути. А значит, от степени сжатия времени. На дорогу может уйти день. Но если повезет, – она взглянула на панель управления, – то хватит и десяти минут. К ним подошел бортинженер с какой-то схемой.

– Пойду предупрежу Буббакуба и Милдред, – сказал Джейкоб.

– Я сообщу, когда мы определим точное время прибытия.

Джейкоб поспешил к центральному куполу, спиной ощущая пристальный взгляд Хелен.

Буббакуб и Милдред Мартин отнеслись к новости совершенно спокойно.

Джейкоб помог им перенести к пульту управления ящики с оборудованием. Инвентарь Буббакуба ошеломлял. Один прибор просто поражал загадочностью. Бесчисленные прозрачные спирали плотно теснились в ящике, всем своим видом намекая на тайну. Из двух других ящиков Буббакуб извлек круглый шлем, похоже, специально подогнанный под голову пила, и странный предмет, вроде обломка метеорита. Одна из сторон этого «обломка» поблескивала темным стеклом.

– Существует три способа обнаружения пси-поля, – прохрипел Буббакуб.

С несвойственной ему любезностью он предложил Джейкобу сесть. – Первый основан на том, что пси-поле очень чувствительно и способно воспринимать мозговые волны на очень большом расстоянии. Вот эта штука, – мохнатая лапа ласково погладила шлем, – и помогает мне поймать и расшифровать такие волны.

– А вот это что за устройство? – Джейкоб посмотрел на загадочные спирали.

– Оно позволяет регистрировать искривление пространства-времени, возникающее по воле софонта. Подобные действия вполне возможны, хотя и крайне редки. Их называют словом «пингрли». Аналога в земных языках для него не существует. Большинству рас, в том числе и людям, совершенно незачем знать о подобных вещах. Библиотека предоставила кангрл, – Буббакуб похлопал прибор, – каждому филиалу на тот случай, если кто-нибудь решит применить пингрли.

– Это устройство способно нейтрализовать то самое уникальное явление?

– Да.

Джейкоб покачал головой. Все это ему очень не нравилось. Так, значит, существует целый класс сил, к которым для человека закрыт доступ. Одно дело – техническая отсталость, но совсем другое – осознание собственной неполноценности. Он почувствовал себя уязвленным.

– Конфедерации известно об этом ка… ка…?

– Кангрле. Да. Я получил разрешение на то, чтобы взять его с собой в экспедицию. Если он будет утерян, на Землю пришлют новый. Джейкобу стало спокойнее, ему даже начало казаться, что странный прибор выглядит довольно симпатично.