— Я взял на себя смелость расспросить до вашего прихода дядюшку Майка, — негромко сказал Зи. — Он ни о каких гостях не слышал: это значит, что держатся они очень незаметно.
      — Вам надо пообщаться с вампирами, — предложил Сэмюэль. — Адам знает, как это сделать.
      — Это будет слишком долго. — Я достала свой сотовый и набрала номер Стефана. Для него еще рановато вставать, но иногда звонил мне немного позже.
      — Мерси, — приветливо отозвался он. — Вернулась из поездки?
      — Да. Стефан, мне нужна твоя помощь.
      — Чем могу помочь?
      Что-то в его голосе изменилось, но я решила об этом не беспокоиться.
      — Во вторник вечером или утром в среду группа, в которую входило несколько волков не из местных, похитила дочь Альфы. Она мой личный друг, Стефан. Кое-то сообщил мне, что ваша семья может обладать информацией об этих гостях. — Это вне сферы моей ответственности. Хочешь, чтобы я навел справки?
      Я колебалась. Я не очень много знаю о вампирах — только то, что умные люди их избегают. Что-то в его вопросе заставило меня думать, что он не так прост.
      — А что конкретно это значит? — подозрительно осведомилась я.
      Он рассмеялся — добродушным, совсем не вампирским смехом.
      — Хорошо, что спросила. Это значит, что ты назначаешь меня своим представителем; а это дает мне некоторые права при занятии твоим делом, каковых в противном случае у меня не было бы.
      — Права на меня?
      — Не такие, какими я мог бы воспользоваться. Даю тебе слово чести, Мерседес Томпсон. Я ничего не буду заставлять тебя делать вопреки твоему желанию.
      — Хорошо. В таком случае — да, я бы хотела, чтобы ты навел справки ради меня.
      — А что тебе известно?
      Я посмотрела на бесстрастное лицо женщины.
      — Не могу тебе все рассказать. Мне сообщили, что ваша семья может знать приехавших в Тройной город, которых я ищу. Они могут заниматься какими-то экспериментами с лекарствами и наркотиками.
      — Спрошу. Держи сотовый при себе.
      — Не уверен, что это разумно, — заявил Зи, когда я закончила разговор.
      — Ты сказал, что она имеет дело с вервольфами. — Женщина скривила верхнюю губу. — Ты не сказал, что у нее дела и с неживыми.
      — Я автомеханик, — обратилась я к ней. — Недостаточно зарабатываю, чтобы платить вампирам наличными, поэтому ремонтирую их машины. У Стефана есть старый автобус, который он восстанавливает. Он единственный вампир, с которым я имела дело лично.
      Она не выглядела довольной, но ее верхняя губа распрямилась.
      — Я высоко ценю затраченное вами время, — произнесла я, старательно избегая обычного «спасибо», что может привести к неприятностям. Некоторые другие, если их поблагодаришь, считают, что ты перед ними в долгу. А это значит, что ты обязан сделать то, что они велят. Зи очень старался отучить меня от обычая благодарить. — Альфа будет счастлив вернуть себе дочь.
      — Всегда хорошо, когда Альфа доволен и счастлив, — ответила женщина; не могу утверждать, был ли эти сарказм. Она неожиданно встала и принялась приглаживать юбку, чтобы я могла отодвинуть свой стул и дать ей пройти. Выходя, она задержалась у прилавка и что-то шепнула бармену.
      — Она пахнет, как ты, — заметил Сэмюэль Зи. — Что, тоже кузнец по металлу?
      — Пожалуйста, гремлин, — попросил Зи. — Возможно, это и новое название для старой вещи, но перевод неплохой. Она тролль — родственник, но не близкий. Тролли любят деньги и вымогательство, многие из них работают в банках. — Он встревожено посмотрел на меня. — Ты не должна одна идти в гнездо вампиров, Мерси, даже если тебя будет сопровождать Стефан. Он кажется лучше большинства из них, но я живу очень давно. Вампирам верить нельзя. Чем привлекательней кажутся, тем они опасней.
      — Я не собираюсь никуда идти, — заверила я. — Сэмюэль прав: здесь волки не платят дань. Вероятно, те, что заплатили, не имеют никакого отношения к похищению Джесси.
      Зазвонил мой телефон.
      — Мерси?
      Это был Стефан, но что-то в его голосе меня встревожило. Я различила еще кое-что, но теперь в баре было много народу, и кто-то включил музыку.
      — Минутку, — громко сказала я — и солгала. — Я тебя не слышу. Выйду наружу.
      Я помахала Сэмюэлю и Зи и направилась на стоянку, где было тихо.
      Сэмюэль последовал за мной. Он начал что-то говорить, но я прижала палец к губам. Не знаю, насколько острый у вампиров слух, но рисковать не хотелось. — Мерси, сейчас нормально? — Голос Стефана звучал четко и ровно.
      — Да, — ответила я и услышала женский голос, ласково попросивший Стефана:
      — Узнай, пожалуйста.
      Он вздохнул так, словно незнакомая женщина причинила ему боль.
      — С тобой в баре Майка незнакомый вервольф?
      — Да. — Я оглянулась. Никого похожего на Стефана поблизости не учуяла, а я была совершенно уверена, что почувствовала бы. Должно быть, у вампиров есть кто-то свой в баре, и этот свой знает волков Адама и сумел определить, что Сэмюэль вервольф.
      — Моя госпожа удивлена тем, что ее не известили о госте.
      — Волки не нуждаются в разрешении вашего семейства, чтобы приехать сюда, — заявила я. — Адам в курсе.
      — Адам исчез, и стая его теперь без предводителя. — Стефан произнес это так, что его слова походили на эхо.
      Я была почти уверена, что женщина не знает о том, что я ее слышу, — хотя Стефан должен помнить о моем остром слухе, потому что я демонстрировала его ему. Очевидно, не счел нужным сообщить остальным членам семьи. Конечно, такое относительно слабое существо, как я, не представляет интерес для вампиров.
      — У стаи есть предводитель, — сказала я.
      — Стая слаба. И волки создали прецедент. Они заплатили за право появиться на нашей территории, потому что мы сильнее стаи Адама.
      Глаза Сэмюэля сузились, рот затвердел. Те, кто заплатил вампирам, — убили Мака и похитили Джесси.
      — Значит, среди гостей были вервольфы! — воскликнула я. — Это не волки Брана. Они не могут быть из стаи. У преступников нет статуса. Я сама убила двоих из них, а Адам — еще двоих. А как ты знаешь, я не очень сильна. Настоящие волки, волки из стаи, никогда бы не поддались бы такому слабому существу, как я.
      Это правда, и я надеялась, что они оба поймут это.
      Наступила долгая пауза. Я слышала негромкие звуки, но не могла ничего разобрать.
      — Возможно, ты права, — произнес усталым голосом Стефан. — Приходи к нам и приведи своего волка. Мы определим, нуждается ли он в разрешении. Если откажешься, мы не видим причин информировать вас об этих преступниках, которые не представляют стаю.
      — Я не знаю, где ваша семья.
      — Я приду за тобой и провожу, — ответил Стефан и прервал разговор.
      — Кажется, мы сегодня идем в гости к вампирам, — сказала я. В какой-то момент появился Зи. Я не заметила, когда это произошло, но сейчас он стоял рядом с Сэмюэлем. — Ты имеешь представление о вампирах?
      Сэмюэль пожал плечами.
      — Немного. Встречался раз-другой.
      — Я пойду с вами, — негромко произнес старый автомеханик и допил остатки виски из стакана, который принес с собой. — Вряд ли смогу вам помочь — металл не их проклятие. Но я кое-что знаю о вампирах.
      — Нет, — возразила я. — Ты мне нужен для другого. Если завтра утром я не объявлюсь, позвони по этому номеру. — Я достала из кошелька старый счет из бакалейного магазина и написала на обороте несколько цифр. — Это номер Уоррена, третьего волка в стае Адама. Расскажи ему все, что знаешь.
      Он взял листок.
      — Мне это не нравится.
      Но в знак согласия сунул листок с номером телефона в карман брюк.
      — Хотелось бы, чтобы у тебя было больше времени на подготовку. Есть ли у тебя символ твоей веры, Мерси, может, крест? Он не так эффективен, как изобразил мистер Стокер, но помогает.
      — Я ношу крест, — заявил Сэмюэль. — Бран всех нас заставляет. У нас в Монтане нет вампиров, но есть другие твари, против которых крест хорош.
      Сэмюэль имеет в виду самых отвратительных других, но не назовет их в присутствии Зи — это было бы невежливо. Точно так же, как Зи никогда не скажет, что третья и четвертая пули в его пистолете — он всегда его носит с собой — серебряные; я сама их для него изготовила. Конечно, он мог сделать их и сам, но я решила, что если у него будут стычки с вервольфами, то из-за меня.
      — А ты, Мерси? — осведомился Сэмюэль.
      Не люблю кресты. Моя нелюбовь не имеет никакого отношения к их метафизическим свойствам, которые так действуют на вампиров: когда я жила в стае Брана, я тоже носила крест. Мне известна история об этом инструменте мук Христа как о символе Князя Мира, который учил нас любить друг друга. Хорошая история, я даже в нее верю.
      Но на самом деле у меня от крестов руки и ноги дрожат. Я очень хорошо помню одно из редких посещений церкви с матерью, когда мне было четыре или пять лет. Мама была бедна и жила в Портленде; она не могла бывать в церкви часто. Поэтому когда собиралась пойти, любила это делать как-нибудь необычно. Мы вдвоем по воскресеньям отправлялись в Мизулу и выбирали церковь наудачу — скорее потому, что мать считала себя обязанной сводить меня туда, чем потому, что была особенно религиозна.
      В тот раз она задержалась, чтобы поговорить с пастором, а я одна прошла в здание и, когда завернула за угол, увидела на стене огромную, больше человеческого роста, статую распятого Христа. Мои глаза были на уровне его ног, прибитых огромными гвоздями. Все было бы не так плохо, если бы талантливый художник не изобразил муки реально, вплоть до крови. Мы в тот день так и не зашли в церковь — и не ходили с тех пор. Я не могла взглянуть на крест, не увидев умирающего на нем Сына Божьего.
      Так что никаких крестов. Но, будучи выращенной стаей Брана, я носила с собой кое-что другое. Я неохотно вытащила нашейное ожерелье.
      Сэмюэль нахмурился. Маленькая фигурка была стилизована: вероятно, он сразу не понял, кто это.
      — Собака? — спросил Зи.
      — Овечка, — ответила я, убирая ее под одежду. — Потому что одно из именований Христа — Агнец Божий.
      Сэмюэль слегка пожал плечами.
      — Вижу, как Мерси не подпускает к себе целую комнату вампиров своей серебряной овечкой.
      Я сильно толкнула его в плечо, чувствуя, как краска заливает мне лицо, но это не помогло. Он насмешливо запел:
      — У Мерси была овечка…[ «У Мэри была овечка» — известное детское стихотворение поэтессы Сары Джозефы Хейл; первые слова, записанные Эдисоном на фонографе. — Прим. перев]
      — Мне говорили, что имеет значение вера носящего, — сказал Зи, хотя в голосе его тоже звучало сомнение. — Ты, наверно, никогда не использовала свою овечку против вампиров?
      — Нет. — Я все еще была обижена этой песенкой. — Но если действует звезда Давида — а Бран уверяет, что это так, — должно подействовать и это.
      Мы все повернулись и смотрели на машину, свернувшую на стоянку, но пассажиры покинули ее и вместе с водителем, который приподнял воображаемую шляпу в адрес Зи, прошли в бар дядюшки Майка. Никаких вампиров.
      — Есть ли еще что-нибудь, что нам может пригодиться? — спросила я Зи, который казался наиболее информированным из нас. Все, что я знала о вампирах, можно было поместить под общим заголовком «Держаться от них подальше».
      — Молитвы не действуют, — сообщил он. — Хотя похоже, на демонов и самых древних темных других они влияют. Чеснок…
      — …действует как репеллент для насекомых, — заметил Стефан, неожиданно возникший между двумя машинами, стоявшими за Зи. — Не больно, но плохо пахнет, и вкус ужасный. Если не будешь раздражать никого из нас и не приведешь с собой друга, наевшегося чеснока, станешь частью меню в самую последнюю очередь.
      Я не видела, как он подошел, не слышала и не чуяла, пока он не заговорил. Зи откуда-то извлек темный кинжал с мою руку и встал между мной и вампиром. Сэмюэль зарычал.
      . — Простите, — скромно извинился Стефан, словно не заметив, как он ошеломил нас. — Приближаться незаметно — моя особая гордость, но обычно к друзьям я эту способность не применяю. Просто у меня была неприятная встреча, поэтому я соблюдал осторожность.
      Стефан высокий, но мне всегда казалось, что он занимает места меньше, чем должен, поэтому я редко думала о нем как о крупном существе, если он только не стоял рядом с кем-нибудь. Но сейчас я заметила, что он одного роста с Сэмюэлем и почти так же широк в плечах, хотя ему не хватало массы вервольфа.
      У него правильные черты лица, и в обычном состоянии его можно даже счесть красивым. Но на лице его присутствовала такая широкая улыбка, что я утратила представление о его чертах.
      Но тут он нахмурился и посмотрел на меня.
      — Если хочешь, чтобы я отвел тебя к госпоже, тебе нужно одеться не так открыто.
      Я оглядела себя и поняла, что на мне все еще та одежда, в которой я отправилась смотреть, что происходит в доме Адама. Казалось, это было неделю назад, но на самом деле — только накануне. Футболку мне подарил сам Стефан за то, что я научила его поправлять часы его автобуса. На ней была надпись: «Счастье — это немецкое инженерное мастерство, итальянская кухня и бельгийский шоколад» и большое пятно от пролитого какао. Вспомнив, как долго я ее ношу, я тут же ощутила, что от нее пахнет сильнее, чем обычно, и пахнет не стиральным порошком и не смягчителем воды.
      — Мы совсем недавно приехали в город, — извинилась я. — У меня не было возможности зайти домой и переодеться. Но и ты ненамного лучше выглядишь.
      Он покачивался на каблуках, широко расставив руки, как комик в водевиле, на потеху публики коверкающий свои движения. На нем был распахнутый черный пиджак поверх простой белой рубашки и джинсы с дырой на колене. Никогда не видела его более по-деловому одетым, но почему-то он всегда выглядел так, словно… напялил чужую одежду.
      — Это мой лучший вампирский костюм. Может, стоило надеть черные джинсы и черную рубашку, но терпеть не могу переигрывать.
      — Мне казалось, ты нас подвезешь. — Я нарочито огляделась. — Где твоя машина?
      — Я пришел быстрее. — Он не стал объяснять, как это, и продолжил: — Здесь твой фургон. Места на всех четверых хватит.
      — Зи остается здесь, — заявила я. Стефан улыбнулся.
      — Чтобы привести подкрепление.
      — Ты знаешь, где те, кто напал на Адама? — спросила я, чтобы не комментировать его слова.
      Он с сожалением покачал головой.
      — Госпожа не сообщила мне больше того, что я передал вам. Я даже не уверен, что она знает правду. — Лицо его на мгновение застыло. — Можешь найти предлог и не ходить, Мерси.
      — Эти гости уже убили одного человека и все перевернули в доме Адама, — сказала я ему. — Если твоя госпожа знает, где они, мы должны у нее спросить.
      Он необычно чопорно поклонился мне, посмотрел на Сэмюэля и широко улыбнулся, сумев не обнажить клыки.
      — Мы не знакомы. Должно быть, ты новый волк в городе.
      Я представила их друг другу, но было очевидно, что Сэмюэль и Стефан не станут немедленно друзьями — и вина в этом не Стефана.
      Я слегка удивилась. Оба отличались добродушным очарованием, которое заставляет окружающих улыбаться. Но поведение Сэмюэля было необычайно мрачным. Очевидно, он не любит вампиров.
      Я забралась в фургон и подождала, пока Сэмюэль и Стефан закончат очень вежливо спорить, кому где сидеть. Оба хотели располагаться сзади. Я надеялась, что Стефан постарается быть сговорчивым, но не тут-то было, Сэмюэль же не хотел, чтобы вампир находился у него за спиной.
      Прежде чем Сэмюэль не вышел из себя и прямо не заявил Стефану об этом, я вмешалась:
      — Мне нужно, чтобы Стефан сидел рядом со мной и показывал дорогу.
      Зи постучал мне в окно и, когда я включила двигатель и опустила стекло, дал мне кинжал, который вытащил, когда впервые появился Стефан, дал вместе с чем-то кожаным, похожим одновременно на ножны и пояс.
      — Возьми. Пояс можно перестегнуть, чтобы он был тебе впору.
      — Разрешите? — почтительно спросил Стефан, устраиваясь рядом со мной на переднее сиденье. Когда Зи коротко кивнул, я протянула ему кинжал.
      Вампир поднял кинжал и стал поворачивать и разглядывать его в тусклом освещении. Потом хотел вернуть его мне, но Сэмюэль протянул руку и перехватил оружие. Проверил остроту, слегка проведя лезвием по большому пальцу. Ахнув, отвел клинок и сунул палец в рот.
      Мгновение ничего не происходило. И тут на нас накатила волна Силы — но не такой, какую призывает Альфа, и не такой, какую использует Елизавета Аркадьевна. Эта Сила походила на ту, с помощью которой маскируются другие, и от нее у меня во рту появился вкус металла и крови. Через несколько мгновений все снова стихло.
      — Я бы сказал, что кормить старое лезвие кровью, — не лучшая мысль, — спокойно заметил Стефан.
      Зи засмеялся — глубоким низким смехом, отчего голова его запрокинулась.
      — Прислушайся к вампиру, Сэмюэль, сын Брана. Моей дочери слишком нравится вкус твоей крови.
      Сэмюэль вернул мне кинжал.
      — Зи, — произнес он так, словно только сейчас что-то пришло ему в голову. И продолжил по-немецки: — Siebold Adelbertkrieger aus dem Schwarzenwald.
      — Зибольд Адельбертсмайтер из резервации Уолла-Уолла, — спокойно представился Зи.
      — Кузнец Зибольд Адельберт из Черного Леса, — перевела я, впервые пользуясь знаниями, полученными в ходе двухлетнего изучения языка в колледже. Неважно: по-английски или по-немецки, но слова, которые Сэмюэль произнес как почетнейший титул, для меня ничего не значили.
      Отправляйтесь в любую ирландскую деревню, и там вам назовут имена других, живших с предками. Скалы и пруды там носят имена брауни и келпи[Келпи — водяной в ирландской мифологии, показывающийся в виде лошади. — Прим. перев. ], когда-то в них живших. Немецкая история сосредоточивается на героях. Только о некоторых немецких других, таких как Лорелея или Румпельстильскин[Гном. — Прим. перев. ], сохранились истории, которые могут подсказать, с какими другими ты имеешь дело.
      Но Сэмюэль, очевидно, кое-что знал о Зи.
      Зи увидел выражение моего лица и снова рассмеялся.
      — Не забивай себе голову, девочка. Мы живем в настоящем, и пусть прошлое само о себе заботится.
      У меня диплом историка — и это одна из причин того, что я стала автомехаником. В основном я удовлетворяю свое любопытство, читая исторические романы. Я раньше пыталась уговорить Зи что-нибудь рассказать мне, но он, как и вервольфы, не любит разглагольствовать. В прошлом слишком много теней. Но теперь, вооруженная этим именем, я заберусь в Интернет, как только окажусь дома.
      Зи посмотрел на Стефана, и смех в его глазах погас.
      — Вероятно, кинжал не очень подходит против вампиров, но я буду лучше себя чувствовать, если у нее есть чем защищаться.
      Стефан кивнул.
      — Он будет позволен.
      Кинжал лежал у меня на коленях, как самое обычное оружие, но я помнила исходившую от него волну Силы, и осторожно вложила его в ножны.
      — Не смотри им в глаза, — неожиданно сказал Зи. — Это относится и к вам, доктор Корник.
      . — Не играй с вампирами в господство, — оскалился Сэмюэль. — Я помню.
      Вторая половина этого старого афоризма волков — «просто убивай их». Я была рада, что он ее не произнес.
      — Больше ни о чем не хочешь предупредить, вампир, ставший другом Мерси? — спросил Зи у Стефана.
      Тот пожал плечами.
      — Я бы не согласился на это, если бы считал, что госпожа задумала зло. Просто она скучает. Мерси прекрасно умеет отвечать вежливо, но так, чтобы ничего не обещать. Если волк сможет вести себя так же, мы еще до рассвета благополучно окажемся в своих постелях.

Глава десятая