Кейти вошла в зимний сад и вытащила из большой сумки толстую папку.
      – Думаю, здесь достаточно, чтобы доказать махинации Стивена, – с гордостью сказала она. – Посмотри.
      – Мне это не интересно, – сухо сказала Сара. – Я уже и так достаточно знаю, чтобы пойти в полицию. Когда буду готова.
      – Сара, нельзя опускать руки.
      Интересно, Сара вообще вставала с этого дивана после ее последнего визита? Хорошо, что хоть количество пустых бутылок у ее ног не увеличилось.
      – Тебе не пора фаршировать индейку или еще что?
      Кейти проигнорировала вопрос и достала другое письмо.
      – Оно от Фрэнка Догерти. Да, от того Фрэнка. – Интерес, мелькнувший в глазах подруги, подбодрил Кейти. Когда Сара проверяла телефонные счета «Камдена», телефона Фрэнка там не было. – Но дело не только в Фрэнке. Это письмо связывает игорный синдикат с «Борболетой». Насколько я поняла, они использовали отмытые через «Борболету» наркоденьги на подкуп футболистов. Вот она – связь с Бразилией.
      – Не забудь про Антонио, – вяло сказала Сара, но энтузиазм Кейти оказался заразительным. – Что еще ты нашла?
      Кейти показала несколько документов, доказывающих, что владельцем «Адмирала» и «Махаона» является Стивен, плюс письмо, касающееся его дивидендов на акции «Борболеты».
      – А это, я думаю, – Кейти предъявила свой главный трофей, – книжка банковского депозита в швейцарском банке!
      Сара схватила книжку и нашла сентябрьские сделки. За несколько дней до перехода Антонио было внесено двести пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Будь он проклят. Пусть горит в аду. И Стивен тоже. Как они одурачили ее! И как легко она отступила! Сидит здесь, как растение. Пусть ей теперь не победить, но она может заставить их проиграть.
      – Кейти, у меня к тебе огромная просьба, – сказала она, вставая. – Документы, которые я скопировала, лежат в моем офисе. Не могла бы ты взять их и отнести в полицию вместе с этими?
      – Наконец-то! – воскликнула Кейти. – Постой, а ты куда?
      – Повидать Стивена. Хочу увидеть его лицо, когда он услышит об этом.
 
      – Что тебе здесь надо? – спросила Мэгги, открывая парадную дверь, и быстро отерла лицо, надеясь, что Сара не заметит ее слез.
      – Я хочу видеть Стивена. – Сара прошла в прихожую, едва взглянув на исхудалую женщину, шатающуюся по дому в пеньюаре, явно принадлежащем Джеки.
      Как она может спать с ним?
      Мэгги посмотрела на себя и прикрылась руками. Ей стало стыдно.
      – Сара, я…
      – Не надо, Мэгги. Нам не о чем говорить.
      Сара остановилась у лестницы, облокотилась о перила и крикнула:
      – Стивен!
      Взглянув на часы, она понадеялась, что Кейти уже едет в полицейский участок.
      – Убирайся из моего дома!
      Стивен в красном махровом халате, едва сходящемся на животе, сбежал вниз по лестнице.
      – Мэгги, какого черта ты впустила сюда эту шлюху? В какие игры ты играешь?
      – Эта шлюха здесь долго не задержится, – ответила Сара, стараясь не обращать внимания на кричащую обстановку холла. – Я пришла сказать тебе…
      – Я знаю, ты – ублюдок Стюарта.
      Сара взглянула на Мэгги. Так вот в чем состоял ее генеральный план. Ну, стрела не попала в цель. Неужели извращенное удовольствие от сообщения Стивену подобной новости стоит того, чтобы спать с ним?
      – Не надо быть гением, чтобы догадаться, кто тебе это сказал.
      – Этот высокомерный подонок разрушил мою жизнь, – бушевал Стивен. – Фелисити была моей, а он забрал ее. Он все уничтожил, а теперь, – Стивен метнулся от Сары в гостиную, – я разрушу твою жизнь.
      – Пустая угроза, – сказала Сара, следуя за ним. Большего вреда он уже не мог ей причинить. – У меня есть все необходимые для полиции доказательства, а об Антонио можешь говорить все, что хочешь. Мне все равно.
      Но у Стивена оставалось кое-что про запас.
      – И напрасно. Ты прогнала беднягу, и знаешь, что самое забавное? Он ни в чем не виноват.
      Сара задохнулась, словно ее ударили в солнечное сплетение.
      – Что ты имеешь в виду?
      Стивен расхохотался.
      – Глупая сука! Мы его подставили. Фрэнк отлично поработал, открывая счет. Нашел какого-то даго, похожего на твоего дружка, тот расписался, и дело в шляпе.
      Сара едва удержалась на ногах. Что она наделала?
      – Ну наконец-то мне удалось сломить тебя, – сказал Стивен, наливая себе виски, хотя было только десять часов утра. – А теперь самое приятное. Тебе понравится. Я немного подстраховался на случай, если ты вдруг охладела к любовничку. Я не думаю, что ты вообще пойдешь в полицию.
      Глядя, как Стивен снимает трубку и набирает международный номер, Сара молилась, чтобы ее страхи не оправдались.
      – Что происходит? Что ты сделал? – в отчаянии воскликнула она, но Стивен молча ждал у телефона.
      – Он в сознании?.. Хорошо, передай ему телефон… Так вытащи кляп, придурок! – Стивен засмеялся и передал трубку Саре. – Ну действительно, как он может разговаривать с кляпом во рту?
      – Антонио? – еле выдавила Сара, не узнавая свой голос.
      – Сара, прости…
      – Антонио, где ты? Поговори со мной!
      – …Не сдавайся. Не ради меня… – Его голос, слабый и напряженный, стих.
      – Антонио!
      Стивен выхватил у нее трубку и бросил ее на рычаг.
      – Достаточно. Теперь, если хочешь, чтобы он остался жив, верни мне бумаги и вытряхивайся из «Камдена» к чертовой матери.
      Сара не могла выдавить ни слова, ей казалось, что она вот-вот упадет в обморок.
      – Стивен, пожалуйста, – вмешалась Мэгги.
      Он резко повернулся к ней.
      – Тебе что надо?
      – Это… это слишком… – Мэгги не знала, что сказать. Дело зашло слишком далеко. Этого она не хотела. Что, если Антонио убьют? Конечно, она хотела отомстить Саре, но всему есть границы…
      Мэгги перевела взгляд с Сары на Стивена и очень ясно увидела наклонную плоскость, по которой катилась ее жизнь. То, как Стивен измывался над ее телом этой ночью, лишь подчеркивало неоспоримый факт: она достигла самого дна пропасти. И теперь, в довершение всего, киднеппинг. Что дальше? Убийство?
      Она никому никогда не была нужна, кроме Сары. Никто не любил ее, кроме Сары, – и вот как она ей отплатила. Сара была ее единственным другом. Все, в чем она обвиняла Сару, – ее собственная вина.
      – Я думаю…
      – Мне плевать, что ты думаешь, глупая костлявая шлюха. Катись обратно в постель. Это единственное место, где от тебя хоть какая-то польза. Я с ней сам разберусь.
      Мэгги тихо вышла, сгорая от стыда. Ей так хотелось попросить у Сары прощения, но она не посмела.
      Сара смотрела на Мэгги и Стивена, но думала только об Антонио: «Этого не может быть. Неужели слишком поздно? Необходимо выиграть время. Стивен не должен знать, что документы не у меня».
      – Я их достану. Дай мне несколько часов, и я все улажу.
      – Знаешь, мне почти жаль Антонио. Он думал, что сбежал от тех, кто пытался убить его, но они просто послали его сюда, чтобы я мог присматривать за ним, – сказал Стивен, наслаждаясь каждой минутой отчаяния Сары. – Пинто необходимо было убрать Антонио из-за его траханого «Общественного движения». Ошибка в том, что он не убил его сразу. Мягкосердечный ублюдок. Боялся, что поднимется шум на всю страну. Правда, я подзаработал на этом трансферте, так что не жалуюсь. Пока не жалуюсь.
      Сара закусила губу, чтобы не заплакать. Антонио убьют из-за ее упрямства. Она должна остановить Кейти.
      – Стивен, я верну тебе документы… и все копии.
      Сара повернулась и выбежала из дома. Она глотнула свежего воздуха, и ее тут же вырвало желчью. Желудок был пуст, и рвота облегчения не принесла.
      Она бежала по улице в поисках телефона-автомата, почти ничего не видя из-за слез, и, когда наконец нашла будку, та была занята. Сара заколотила по двери, умоляя мужчину освободить телефон.
      Номер в кабинете Кейти не отвечал. Она позвонила в приемную.
      – Луиза, Кейти еще в здании?
      – Она только что вышла. Ее ждет такси.
      – Останови ее, – истерически завизжала Сара.
      Прошло несколько мучительных минут, прежде чем Луиза вернулась.
      – Сара?
      «Поздно! Кейти уехала, и Антонио все равно что мертв».
      – Сара, я догнала Кейти.
      – Кейти!
      – Я как раз выходила.
      – Забудь о полиции. Все скопируй и отвези Стивену как можно быстрее. Они схватили Антонио и, если я не… – Сара зарыдала, – …и даже если я верну документы, уже может быть слишком поздно. Что я наделала?
      – Сара, я не понимаю, о чем ты говоришь.
      – Стивен и Пинто… Антонио не виноват.
      – О Господи!
      Сара попыталась успокоиться. Необходимо думать трезво.
      – Ты должна отдать Стивену по две копии каждого документа. Нет, это не поможет!
      – Сара, мы должны попробовать.
      Кейти пыталась говорить деловито, но ее голос срывался от страха.
      – Кейти, умоляю, сделай это… сними еще под одной копии со всех документов и береги их, пока я не свяжусь с тобой.
      – Куда ты? Разве ты не приедешь сюда?
      – Я не могу, – сквозь слезы ответила Сара. – Я должна успеть на самолет.

      – При чем здесь Сара? – крикнул Антонио. Услышав ее голос, он одновременно и воспрял духом и пришел в ужас. Никогда еще ему не было так страшно. Где она? Ему показалось, что далеко, но мобильный телефон мог исказить расстояние. И если те, кто похитил его, смогли связаться с ней, не значит ли это, что и ее держат пленницей?
      Обычно его душная, без окон, темница была погружена во мрак, сейчас же сквозь дверные щели пробивался слабый свет. Антонио попытался освободиться, но веревки лишь глубже врезались в его запястья. Капли пота стекали со лба и жалили глаза, во рту пересохло, губы потрескались.
      – Вам нужны деньги? Если вы оставите ее в покое, я отдам все, что у меня есть.
      – Заткнись! – раздалось в ответ.
      Антонио не знал, сколько дней прошло с того момента, как вооруженные головорезы скрутили его, впихнули в багажник и привезли в эту лачугу. Четыре? Пять? Он спал урывками и потерял счет времени.
      По ночам дежурил другой охранник, значит, сейчас день. Но какой день?
      – Она не имеет к этому никакого отношения.
      Охранник подошел и ударил Антонио по лицу.
      – Я сказал, заткнись.
      – Проклятый трус! – выкрикнул Антонио, чувствуя вкус крови из лопнувшей от удара губы. Он попробовал встать, несмотря на туго связанные руки и ноги, но упал, ударившись головой о бетонный пол.
      Охранник загоготал и пнул его ногой, но ударить еще раз не успел. Дверь хижины открылась, и дневной свет ослепил пленника. Вошел второй мужчина, видимо, главный. Его голос Антонио уже слышал. Когда это было? Два дня назад? Может быть, три. Он ничего не знал наверняка, кроме того, что все еще находится в Рио. Между его похищением и водворением в эту лачугу прошло не больше тридцати минут.
      Мужчины зашептались, и, как Антонио ни напрягал слух, ничего не расслышал, кроме имени Сары.
      – Скажите мне, что с ней, – взмолился он.
      – Ваша судьба, сеньор Нэвес, – сказал главный, – в руках этой женщины. Молитесь, чтобы ее любовь оказалась достаточно сильной.
 
      Оказалось, что улететь из Лондона в рождественские праздники нелегко. Сара провела в аэропорту почти весь день и уже была готова нанять частный самолет до Рио, когда кто-то в последнюю минуту отказался от билета.
      Десятичасовой перелет казался вечностью, пробуждая воспоминания о мучительном возвращении из Эквадора к умирающему Стюарту. Если бы тогда она знала то, что знает сейчас! Ее мысли метались между прошлым и настоящим. Она казнила себя за то, что не поверила Антонио и так жестоко прогнала его. Где гарантии, что его не убьют, несмотря на ее сделку со Стивеном? Если с ним что-то случится из-за нее, сможет ли она пережить это? Невозможно было избавиться от жуткого ощущения, что она уже опоздала.
      Пройдя таможню и паспортный контроль, Сара поспешила в зал аэропорта Рио-де-Жанейро, грязный и душный, несмотря на мощные кондиционеры. В спешке покидая Лондон, она схватила лишь одну сумку с самым необходимым и не успела заказать номер в гостинице. Обнаружив турбюро, она встала в конец очереди из ухоженных бизнесменов и американских туристов.
      – Чем могу помочь вам, сеньора?
      – Мне нужен номер в гостинице.
      – Какого класса? – Клерк окинул ее внимательным взглядом. – Дорогой?
      – Какой угодно.
      – Я могу рекомендовать «Дворец Копакобана» на Авенида Атлантика. Он очень популярен среди членов королевских семей. Многие звезды шоубизнеса из вашей страны тоже там останавливаются. Это…
      – Прекрасно, можете заказать номер? – прервала его рекламную речь Сара.
      – На сколько дней? – спросил он, поднимая телефонную трубку.
      – Пока не знаю. Где можно поменять деньги?
      – Туристские чеки?
      – Наличные.
      Мужчина показал на пункт обмена, и Сара, обменяв все, что у нее было, запихнула деньги в сумку. Немного, но у нее еще есть кредитные карточки.
      На газетном стенде, на первой странице «Jоrnаl dо Вrаsil»она увидела лицо Антонио и, купив газету, бросилась обратно к турбюро.
      – Переведите. Он жив? – спросила она, не обращая внимания на удивленный взгляд сотрудника.
      – Будем надеяться. Никто не знает, где он.
      – Здесь написано, кто стоит за этим?
      Мужчина прочитал заметку.
      – Предполагают, что это связано с его борьбой против…
      Вряд ли там упоминаются Пинто, «Борболета» или Пауэлл. Она – единственная, кто знает, почему похитили Антонио.
      Сара выхватила газету и уставилась на иностранные слова, не понимая их смысла. Вдруг ее внимание привлекло имя автора заметки – Флавио Кардозо. Друг Антонио! Надо немедленно ехать в отель и связаться с ним через газету.
      Даже душный аэропорт показался прохладным по сравнению с обжигающей жарой снаружи.
      – Такси! – крикнула Сара мужчинам, стоявшим около неказистых на вид машин. Один из них прыгнул на водительское сиденье и подъехал к Саре. Она влезла в машину, бросив сумку на заднее сиденье.
      Водитель вдавил педаль газа до упора. То ли он почувствовал нетерпение пассажирки, то ли он всегда так водил машину. Здания аэропорта, люди, автомобили полетели назад, словно в ускоренной киносъемке, и впервые с момента своего прибытия Сара осознала, что находится в пяти тысячах миль от дома.
      За окном замелькали холмы, усыпанные развалюхами, и, несмотря на жару, Сара поежилась. Антонио мог находиться в любой из этих лачуг. Сколько понадобится времени, чтобы обыскать хоть один из этих барачных поселков? Может, прямо в этот момент она мчится мимо него. Слезы подступили к ее глазам. Что, если его убили? «Господи, сохрани ему жизнь», – взмолилась она, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони.
      Время от времени, когда машина углублялась в тоннели, трущобы исчезали из виду и запах стоячей воды из гавани вытеснял автомобильные выхлопы. Когда они вынырнули из очередного тоннеля, Сара на секунду забыла обо всем: на вершине горы в лучах солнца сверкала статуя Христа Спасителя.
      – Прекрасно, правда? – спросил водитель.
      – Да, – сказала Сара, и лишь где-то в глубине души мелькнуло сожаление, что нет времени полюбоваться такой красотой.
      Визжа тормозами на поворотах, такси неслось мимо застроенного небоскребами центра Рио. Стрелка спидометра дрожала у цифры 100. Сара изо всех сил вцепилась в ручку дверцы и зажмурилась, открыв глаза, только когда водитель сообщил, что они прибыли.
      «Дворец Копакобана», светло-желтый, с многочисленными верандами, был похож на свадебный торт. Сара, пошатываясь, выбралась из такси, заплатила шоферу столько, что он заулыбался, и вошла в здание.
      – Добро пожаловать, сеньора Мур! – встретил портье. – Мы приготовили вам чудесный номер с видом на океан. Сколько вы у нас погостите?
      – Я не знаю. Может, неделю.
      – Хорошо. Как вы будете платить?
      Сара покопалась в набитой купюрами сумке и, найдя наконец новую пластиковую кредитную карточку, протянула ее портье.
      – Вы не могли бы позвонить в эту газету и перевести звонок в мой номер? – попросила она, протягивая «Jоrnаl dо Вrаsil».
      – Конечно, я верну вашу карточку позже.
      Портье подозвал боя в униформе, и он, взяв сумку Сары, проводил ее в номер, показал спальню, гостиную, ванную комнату, бар и открывающийся вид, затем замешкался у дверей в ожидании чаевых. Сара выкопала из своего «денежного мешка» банкноту в пятьдесят тысяч крузейро, чем, видимо, убедила коридорного в существовании Санта-Клауса.
      В ожидании телефонного звонка она распаковала свои немногочисленные вещи и заметалась по комнате. Ей казалось, что она теряет бесценное время.
      Что делать, если она не найдет Флавио? До этого момента чувство вины и страха затмевали практические детали, но факт остается фактом: она одна в чужой стране и пытается найти человека, которого не смогла найти местная полиция. Она начинала сознавать безнадежность своего положения.
      Наконец телефон зазвонил.
      – Флавио Кардозо.
      – Вы говорите по-английски?
      – Да. Кто это?
      – Меня зовут Сара Мур…
      – Подруга Антонио! Где вы?
      – У вас есть новости? Его нашли?
      – Нет, сеньора Мур, мне очень жаль. Так где же вы?
      Сара вздохнула с облегчением.
      – Во «Дворце Копакобана».
      – Вы в Рио? Оставайтесь в номере… Я приеду меньше, чем через час.
      Сара положила трубку. Интересно, что Антонио рассказал Флавио? Знает ли журналист, что она частично виновна в его похищении?
      Она выглянула в окно, едва замечая раскинувшийся за окном океан. Ей было не до красот природы, все ее мысли занимал Антонио. Она видела его так живо, словно он находился в комнате рядом с ней. Она помнила каждый изгиб его тела, каждое пятнышко, каждый шрам на его коже. Ей даже казалось, что она чувствует его аромат: мускусный мужской аромат, наполнявший ее желанием.
      «Прекрати, – сказала она себе. – Антонио здесь нет. Так ты только доведешь себя до нервного срыва».
      А она должна быть сильной.
      Почему Кардозо задерживается? Сара больше не могла оставаться наедине со своими мыслями.
      Она снова представила Антонио: с кляпом, возможно, раненного, возможно, с приставленным к виску пистолетом – и все из-за нее. А Оскар? Как она могла проявить такое бессердечие и сомневаться в существовании мальчика?
      Семья. Антонио называл их троих семьей. Мысли о семье привели ее к Бабочке. Как странно устроена жизнь. До похищения Антонио она планировала прилететь в Бразилию совершенно по другому делу: найти свою мать. Теперь это уже не имеет значения. Прошлое наполнено множеством непривлекательных теней. Надо смотреть в будущее, и Сара отчаянно хотела верить, что в нем будет Антонио.
      Прошло еще двадцать минут. Наконец позвонил портье и сказал, что к ней пришел посетитель.
      Через несколько секунд Сара открыла дверь.
      – Флавио?
      Перед ней стоял смуглый, как Антонио, мужчина, но коренастый и бритый наголо.
      – Да, это я. Привет, – сказал слегка запыхавшийся журналист, сжимая обеими руками ее руку.
      Он прошел за Сарой в гостиную, сел на диван, одернул галстук и расправил помятый бежевый костюм.
      Они заговорили одновременно.
      – Я… – начал Флавио.
      – Не зна… простите, сначала вы.
      – К сожалению, я не принес хороших новостей. Мы начали поиски, как только он исчез. А полиция… ну… – Флавио огорченно развел руками. – Ничего. Как будто его никогда не было.
      – Господи, не дай ему погибнуть! – воскликнула Сара.
      Флавио вскочил и обнял ее за плечи.
      – Я уверен, что все будет в порядке. Я понимаю, что это звучит ужасно, но, если бы что-то случилось, его тело уже нашли бы.
      – Да… да, вы правы, – сказала Сара, цепляясь за его слова как за соломинку.
      – Как вы узнали о его исчезновении?
      – Это долгая история, – устало ответила Сара.
      Охваченная раскаянием, она рассказала Флавио о том, что произошло. Казавшиеся ранее странными такие имена, как Пинто и «Борболета», легко слетали с ее языка, став важной частью ее жизни.
      – Я не отдала документы британской полиции, но где гарантии, что это спасет Антонио?
      – Я сам должен был догадаться, что за всем этим стоит негодяй Пинто, – воскликнул Флавио. – Но, по меньшей мере, у нас теперь есть кое-какие нити.
      – Мы должны сообщить в полицию?
      Флавио презрительно фыркнул.
      – Нет, нет, они могут быть замешаны. В Рио никогда не знаешь, какой полицейский непродажный. Я поговорю с друзьями. Может быть, кто-то что-то слышал.
      – А Оскар? Антонио сказал, что летит в Бразилию опознать тело маленького мальчика.
      Она не смогла признать, что не сама разговаривала с Антонио, не говоря уж о том, что не верила ему.
      Флавио широко улыбнулся, продемонстрировав редкие зубы.
      – Это был не он. Оскар в безопасности. Пришлось много и многим заплатить, но, в конце концов, мы нашли его на свалке, умирающего от голода. Однако теперь все хорошо. Жаль, что Антонио похитили до того, как мы нашли мальчика. Эти новости помогли бы ему пережить испытания.
      – Оскар сейчас с вами?
      – О нет. Я – неподходящая кандидатура – холостяк, не занимаюсь домом, допоздна работаю. Оскар живет у графини Марии Сантос. Она руководит приютом «Вива Ас Криансас». Бедняжка очень сильно переживает: она винит себя в исчезновении Антонио. Когда он вернулся в Рио, графиня была в Штатах.
      – Антонио говорил о ней, – сказала Сара, вспоминая женщину, которую мельком видела в Куэнке. – Я могу увидеть Оскара?
      Если невозможно пока помочь в поисках Антонио, она могла бы позаботиться о ребенке, которого он так любит.
      Сначала Флавио, казалось, удивила ее просьба.
      – Да, конечно. Когда?
      – Как можно скорее.
      – Я могу отвезти вас туда сейчас, – пожал плечами он.
 
      Пока они ехали к дому графини, Сара осторожно выяснила, что Антонио не упоминал Флавио о ее предательстве.
      – Он просто хотел найти Оскара и вернуться в Англию за вами, – сказал журналист. – Я никогда не видел Антонио таким влюбленным. Надеюсь, вы пригласите меня на свадьбу.
      – Конечно. – Сара улыбнулась, страстно желая разделить его оптимизм. Но даже если Антонио выйдет живым из этой передряги, сможет ли он когда-нибудь простить ее?
      – Вот мы и приехали.
      Флавио свернул с прибрежного шоссе на взбирающуюся вверх по склону дорогу, в конце которой среди тропического сада стоял белоснежный особняк. Выйдя из машины, Сара услышала беспокойный шум океанских волн внизу.
      – Какая красота, – прошептала она.
      – Идемте, идемте.
      Флавио позвонил в дверь, нетерпеливо покачиваясь на пятках. Дверь открыла горничная и – после короткого разговора с Флавио, из которого Сара не поняла ни слова, – провела их в огромный зал, похожий на бальный. Сотни огней массивной люстры отражались в огромных старинных зеркалах и натертом паркете. В дальнем конце зала золотистые парчовые портьеры были отдернуты, и за распахнутыми стеклянными дверями виднелись сады и океан. В воздухе смешивались ароматы моря и орхидей. Интересно, что – после жизни в трущобах – думает об этой роскоши Оскар?
      – Флавио!
      Сара обернулась. Высоко держа голову, необыкновенно элегантная в изумрудно-зеленом шелковом платье до пола, к ним приближалась графиня. Большая часть ее лица была скрыта темными очками, как в тот день в Куэнке. Сара даже подумала, не слепая ли эта женщина.
      – Мария, это Сара Мур, подруга Антонио. Она может помочь в его розысках.
      Графиня сдернула очки.
      – Сара Мур?
      – Да. Я очень рада познакомится с вами, – сказала Сара, вглядываясь в зеленые глаза графини. – Я хотела… – она осеклась.
      Лицо графини вдруг мертвенно побледнело.
      – О Боже! – прошептала она, затем вдруг пошатнулась и упала на пол без сознания. Юбка ее платья раскинулась вокруг нее, как лист кувшинки.
      Флавио сорвал с себя пиджак и аккуратно подложил его под голову графини.
      – Я не понимаю.
      Сара опустилась на колени. Ее сердце билось неровно, как… Зеленые глаза! Комната закружилась, и Сара вцепилась в рукав рубашки Флавио.
      – Она! Это она!
      – Кто? – спросил Флавио, ошеломленный удивительным поворотом событий.
      Сара не могла говорить. Она шевелила губами, но слов не было слышно. Флавио подвел ее к стулу. Он был совершенно сбит с толку и не знал, кто из двух женщин больше нуждается в его помощи.
      – Сара, объясните наконец, что происходит?
      Он встряхнул ее за плечи.
      Широко раскрытыми глазами Сара смотрела на распростертую на полу женщину.
      – Графиня… Это – моя мать.
      Эти глаза. Она знала… Знала с того момента, как графиня сняла очки, только понадобилось несколько секунд, чтобы истина дошла до ее сознания.
      Сара смотрела на саму себя в зрелом возрасте. Она заглянула в будущее, а ее мать – в прошлое.

      Когда через несколько минут графиня очнулась, Сара стояла на коленях, держа ее за руку.
      – Мама… – неуверенно прошептала она, и графиня безутешно разрыдалась. – Все хорошо, все будет хорошо, – повторяла Сара снова и снова, пока всхлипывания не затихли.
      Флавио помог графине подняться и провел ее в маленькую неосвещенную приемную. Сара шла за ними, двигаясь словно в трансе. Ей казалось, что она спит и видит сон.
      Флавио распахнул резные деревянные ставни, и комнату залил лунный свет. Затем он усадил пожилую женщину в роскошное кресло. Сара села напротив. Флавио включил свет, но графиня воскликнула:
      – Нет!
      Осознав свою ошибку, журналист щелкнул выключателем.
      – Простите.
      – Мои глаза очень чувствительны к свету. Столько лет на этом слепящем солнце!
      – Мне выйти? – нервно спросил Флавио.
      – Думаю, так будет лучше. – Дрожащими пальцами графиня никак не могла справиться с зажигалкой. – Но если ты хочешь, чтобы Флавио остался…
      Сара отрицательно покачала головой.
      – Мне надо кое-кому позвонить, – сказал журналист, радуясь предоставленной возможности исчезнуть.
      – Даже не знаю, что сказать тебе, – едва слышно произнесла графиня, когда он вышел. – Наверное, ты о многом хочешь узнать.