На следующее утро Сара приехала в клуб поздно. Кейти, уже два часа уточнявшая детали сделки с «Автомобилями Кассерли», бросилась извиняться за то, что доверилась Антонио, но Сара убедила ее, что ничего лучшего она не могла бы придумать.
      – Так странно, – сказала Сара, довольная, что хоть Кейти держит руку на пульсе «Камдена», – я чувствую себя одновременно и подавленной, и счастливой. Не хочется думать, что я – одна из тех женщин, которым плевать на все вокруг, пока у них есть мужчина.
      Кейти засмеялась.
      – Но ты вовсе не такая. Ты влюбилась, и, если это помогает облегчить боль, так что тут плохого?
      – Но мне сейчас не до любви. Проблем с каждым днем все больше.
      – Вспомнила. – Кейти вынула из сумки три альбома. – Ты вчера просила принести это. Я заложила нужные страницы.
      Сара открыла альбом фотографий из «Вога».
      По первому снимку, черно-белому, с модной в шестидесятых дымкой, трудно было различить черты Фелисити… ее матери. Но на следующем, цветном, лицо было яснее. Сара поверить не могла, что когда-то пролистнула раньше эту страницу, не заметив удивительного сходства с собой. Фантастика! Словно смотришь в зеркало. Те же рыжие кудри, те же бездонные зеленые глаза – Сара всегда думала, что унаследовала их от Гарри.
      – Она была прекрасна, – сказала Кейти.
      Слово «была» потрясло Сару. В смятении последних дней она не подумала, что Фелисити могла умереть.
      – Что, если она умерла?
      – Я уверена, что нет. В прессе что-нибудь появилось бы.
      – Никто не видел ее почти тридцать лет. Кто бы мог заинтересоваться?
      – Может, Джеки знает, что с ней случилось. – Кейти ударила себя ладонью по лбу. – Какая же я идиотка. Почему я сразу о ней не подумала? Я собиралась завтра навестить ее. Поедешь со мной?
      – Ты думаешь, ей можно доверять? Она не расскажет Стивену?
      – Конечно, не расскажет. Она его… – Кейти замолчала. Сара все равно не слушала, завороженная фотографиями своей матери. Кейти знала, что биографических данных в книгах очень мало, но каждое слово, каждая иллюстрация бесценны для Сары. – Мне пора, – сказала она, выскальзывая из кабинета.
      Сара нетерпеливо перевернула страницу. Свадьба Дэвида Бэйли. Стивен обнимает Фелисити – здесь ее лицо скрыто широкополой шляпой. Джеки прижалась к Стюарту. Интересно, когда начался роман между ее родителями.
      Сара мысленно повторяла, пытаясь убедить себя: «Это моя семья. Это – моя мама, а это – мой отец». Пропасть между этой фотографией и семейными фотографиями Гарри и Джун, сделанными стареньким фотоаппаратом Гарри, казалась неизмеримой. Фотографии Стюарта и Фелисити печатались в самых популярных дорогих журналах, фотографии Гарри и Джун хранились в обувной коробке в шкафу.
      В другом альбоме Сара нашла фотографии Фелисити в купальниках. Если прищуриться, то их почти невозможно отличить от ее первой съемки для «Мариэллы» на Кони-Айленд.
      Сара обвела пальцем контуры лица Фелисити, пытаясь понять свои чувства. Напряженное любопытство? Несомненно. Гнев? И это тоже. Несправедливо было изливать всю свою ярость на одну только Джун. В этом обмане участвовало четыре человека, и, вероятно, только двое из них умерли.
 
      Как обычно, клиника «Четыре времени года» представляла собой островок тишины и покоя. Сара и Кейти стояли у регистрационного стола, вслушиваясь в приглушенную музыку, льющуюся из скрытых от глаз динамиков.
      – Я сама не отказалась бы провести здесь несколько недель, – сказала Кейти.
      Сара нервно улыбнулась. Она умирала от желания поскорее поговорить с Джеки.
      – Кейти, Сара, я здесь, – услышали они уверенный голос и обернулись.
      Джеки казалась счастливее, чем когда-либо на их памяти. Четыре дня, проведенных в клинике, заметно изменили ее. Лицо уже не было таким одутловатым, и она уже сбросила пару килограммов, а главное – психологический груз. С помощью врачей и психологов, неодурманенная алкоголем, Джеки начинала понимать, почему до сих пор терпела жестокое обращение, и осознала, что ей совершенно не обязательно терпеть его дальше.
      – Вы выглядите потрясающе, – воскликнула Кейти, восхищенная переменами в Джеки. – Ваши глаза сияют. Вам уже есть чем гордиться.
      – Это не моя заслуга, – ответила Джеки, поглядывая на снующий вокруг персонал. – Должна признать, что начинаю чувствовать себя другим человеком. Жаль только, что приходится жить в этом старом теле.
      – Я знала, что вы это скажете, и заказала нам всем полный косметический курс у «Миши».
      – Еще рано. – Уверенность Кейти испугала Джеки. – Впереди еще столько трудностей. Какой смысл в косметических процедурах, если я могу присосаться к бутылке на следующей неделе?
      – Этого не будет. Джеки, у меня праздник: банк наконец вернул мне кредитную карточку. Клиника не возражает против нашей авантюры.
      – А мне надо поговорить с вами, – не выдержала Сара.
      – Что случилось? Опять что-то натворил Стивен?
      – Косвенно.
      – Как я его ненавижу. Сейчас сбегаю за пальто.
 
      «Миша» – был новым салоном красоты, специализирующимся на обслуживании деловых женщин. В большой приемной рядом с роскошными светлыми кожаными диванами стояли телефоны, факсы и даже компьютер – для тех дам, которые испытывали угрызения совести, жертвуя делами ради удовольствия оказаться в искусных руках вымуштрованного в Париже персонала.
      – Я не могу себе это позволить, – прошептала Джеки, когда их провели в одну из процедурных.
      – Не переживайте. – Сара вскарабкалась на массажный стол. – Пошлете счет Стивену.
      – Что?
      – Шутка. Сегодня я плачу. Джеки, я хочу расспросить вас о Фелисити Батерворт.
      – Да? Почему?
      Сара сделала глубокий вдох.
      – Я узнала, что Фелисити – моя мать. А Стюарт Харгривс был моим отцом. – На лице Джеки промелькнуло удивление, сменившееся печалью: она осознала, что смотрит на ребенка своей давно потерянной подруги.
      – Я сразу должна была догадаться, – наконец сказала она. – Я чувствовала в вас что-то знакомое, но всегда была слишком пьяна, чтобы понять, что именно. А теперь я будто снова вижу ее в молодости. Что же алкоголь сотворил с моими мозгами? Моя жизнь была…
      – Все в прошлом, – уверила ее Кейти. – Со спиртным покончено.
      – Прошлое никогда не кончается, от него не убежишь. Посмотрите на Сару.
      – Джеки, об этом мы поговорим в другой раз.
      Саре не терпелось разузнать о Фелисити, но не перекладывает ли она слишком тяжелую ношу на неокрепшую Джеки?
      – Я не возражаю. Единственный способ справиться с этим – поговорить. Спрашивайте все, что хотите.
      – Вы знаете, где она?
      Джеки покачала головой.
      – После ее исчезновения я ничего о ней не слышала.
      Сара не удивилась.
      – Что вы знаете о ней и Стюарте?
      – Фелисити была невестой Стивена и…
      Появились три массажистки, вскоре воздух наполнился ароматом косметических масел. Под ловкими руками массажистки Сара расслабилась, но вдруг ей в голову пришла отвратительная мысль: в ее жилах течет кровь женщины, когда-то связанной со Стивеном Пауэллом, и волшебный эффект массажа тут же пропал.
      – Джеки, вы сказали… – напомнила Сара, с ужасом ожидая ответа.
      – Они некоторое время были вместе и…
      Сара резко села, так перепугав массажистку, что та выронила бутылку с маслом.
      – О Боже! Неужели Стивен может быть моим отцом?
      Джеки рассмеялась.
      – Стивен стреляет холостыми.
      Кейти с любопытством уставилась на нее.
      – Он бесплоден?
      – Больше шансов забеременеть от теплого автобусного сиденья, – подтвердила Джеки, когда они перешли в следующую комнату.
      – Спасибо, Боже, за маленькие милости, – выдохнула Сара.
      – Морские водоросли или грязь? – спросила ассистентка.
      – Морские водоросли, – выбрала Кейти, ложась на кушетку.
      Джеки покосилась на банку с дурно пахнущей кашицей.
      – Я не буду экспериментировать. Грязь.
      – Мне тоже, – сказала Сара, понимая, что лично ей ничто не поможет расслабиться.
      Пока их тела покрывали коричневой и зеленой гущей, серьезный разговор был невозможен, и только когда их оставили в покое на сорок пять минут, Сара снова подняла больную тему.
      – Если Стивен встречался с Фелисити, то как в эту картину вписывается Стюарт?
      – У них начался роман, и в то же время у меня был роман со Стивеном.
      – А до этого со Стюартом?
      – Конечно, нет, – возмутилась Джеки. – Шестидесятые годы не были такими вольными. И я тогда любила Стивена по-настоящему. По крайней мере, вначале.
      – Простите. Стивен знал о беременности Фелисити?
      – Нет. Он бы мне сказал. Он постоянно о ней говорил.
      – Мне становится жарко в этом компрессе, – сказала Кейти. Сочувствуя обеим, она решила разрядить атмосферу, но Джеки уже невозможно было остановить.
      – Стивен был одержим Фелисити. Я всегда чувствовала себя чем-то вроде утешительного приза. Знаете, он с ума сойдет, когда узнает, что вы – ее дочь.
      – Но вы же ему не скажете?
      – Конечно, нет. Я вообще не желаю с ним больше разговаривать.
      – Правильно, – поддержала Кейти.
      – Как вы думаете, почему она исчезла? – спросила Сара. – Из-за беременности?
      – Ну… возможно, – ответила Джеки, поеживаясь. – Только было еще кое-что. Я уверена. Поговаривали… Я думаю, что Фелисити пристрастилась к наркотикам. Мне тяжело об этом говорить.
      Новый удар! Ее мать – наркоманка? Сара вспомнила простую, милую Джун и всем сердцем пожалела, что не она ее настоящая мать.
      – Это был только слух…
      Возвращение одной из косметичек прервало ответ Джеки.
      – Теперь, дамы, пройдите, пожалуйста, в душ.
      – Вы не могли бы оставить нас на несколько минут? – попросила Сара. – Я не думаю, что мы как следует прогрелись.
      Кейти подождала, пока девушка вышла.
      – Сара, оставь это. Хотя бы, пока мы здесь.
      – Пусть спрашивает, – сказала Джеки.
      – Стивен имел к этому отношение?
      – Я не знаю. Я никогда не видела, чтобы он принимал наркотики.
      – Он их только продает, – с горечью сказала Сара. Знал ли Стюарт о наркотической зависимости Фелисити? Может, именно поэтому он ненавидел Стивена и все, что касается наркотиков?
      – Я знаю, он – нехороший человек, но…
      – Нехороший? Вы и половины не знаете, – воскликнула Сара и посвятила Джеки в самые отвратительные факты, касающиеся Нэша, Ронни Фиретто и Леонела Пинто.
      Джеки совсем сникла.
      – Клянусь, я ничего не знала.
      Кейти скинула фольгу, которой была накрыта, и встала.
      – Сара, хватит. Чего ты этим добьешься? Зачем ты мучаешь Джеки?
      Но Сара уже разошлась.
      – И это не все. Стивен еще устраивает договорные матчи. В компании с неким Фрэнком.
      Вернулась косметичка.
      – Дамы, пожалуйста, пройдите в душ. У нас следующий сеанс.
      Кейти поспешно вышла из комнаты.
      – Простите, Джеки, – сказала Сара.
      Джеки коснулась ее плеча.
      – Ничего. Мне казалось, что только я страдала от этого подонка. Но вы сильнее меня. Вы его победите. Фелисити гордилась бы вами.
      Великодушие Джеки глубоко тронуло Сару.
      – Я не должна была так набрасываться на вас. Не знаю, что на меня нашло.
      – Забудьте, – улыбнулась Джеки. – Это Стивен так на вас действует.
      В соседней комнате сотрудница салона улыбнулась, не разжимая зубов, и спросила:
      – Гидро или душ?
      – Гидро, – сказала Кейти и через две минуты горько об этом пожалела. Процедура состояла в следующем: вы стоите голышом в конце облицованного кафелем помещения, и вас обстреливают из водяной пушки.
      Женщины завизжали, когда в них ударила мощная струя ледяной воды, но потом с благодарностью приняли ее, как передышку от мучительного разговора.
      Когда воду выключили, Кейти вдруг вспомнила подслушанный накануне разговор.
      – Ф-фрэнк! – воскликнула она, стуча зубами. – Вчера Стивен разговаривал по телефону с каким-то Фрэнком.
      – Ты думаешь, что с тем самым Фрэнком?
      – Скажем так: Стивен жаловался, что потерял сто тысяч из-за игрока, который слишком хорошо играл. Правда, имени игрока он не назвал.
      – Я просмотрю счет за телефонные разговоры. – Сара завернулась в полотенце. – Шансы пятьдесят на пятьдесят за то, что Стивен звонил сам. Когда это было?
      – Около десяти. Ты хочешь позвонить Фрэнку? Как ты узнаешь его голос?
      Сара вспомнила ту ночь в баре Нэша, когда Фрэнк дал ей деньги.
      – Узнаю.
      Дрожа от холода, женщины оделись, и их провели в парикмахерский салон. Сара не позволила модельерам даже дотронуться до своих волос и села в кресло возле столика с журналами. Кейти и Джеки усадили перед ярко освещенными зеркалами.
      – Чем вы красились? – брезгливо спросил дамский мастер высочайшего класса, растирая пальцами сухие посеченные волосы Джеки.
      – Цвет назывался «Огненный персик», – обиделась Джеки.
      – Придется убрать, – категорично объявил мастер.
      Джеки посмотрела на Кейти, ожидая поддержки.
      – А вы как думаете?
      – Я думаю, что рыжие волосы совсем вам не идут, – честно сказала Кейти.
      – Но Стивен… – Джеки умолкла и уставилась на свое отражение. – Я чуть не сказала, что Стивену так нравилось. А знаете, почему? Потому что я была больше похожа на Фелисити. Даже после ее исчезновения мне приходилось состязаться с ней. Я любила ее, но мне пришлось расплачиваться за ее исчезновение почти тридцать лет. Это несправедливо. Я не заслужила такого обращения! – Крупные слезы скатились по порозовевшим от процедур щекам, и Джеки повернулась к стилисту. – У вас есть салфетка?
      Он вручил ей салфетку и виновато сказал:
      – Если хотите, можете оставить этот цвет.
      Джеки высморкалась.
      – Нет. Я снова хочу стать шатенкой. – Для Джеки это был символический жест. Сменой цвета волос она прощалась с господством Стивена над собой. – Я развожусь с ним.
      – Сделаем это двойным разводом, – отозвалась Кейти.
      – Ты разводишься с Джозефом? – Сара вскочила. – Ты уверена?
      – Конечно, уверена, – сказала Джеки. – Вы же не хотите через десяток лет навещать ее в «Четырех временах года»?
 
      Антонио скормил Саре еще несколько кусочков дыни и слизнул сок с ее подбородка.
      – Я спала всего два часа, – зевнула Сара. – Это меня убьет.
      – Но какая изумительная смерть, – улыбнулся Антонио, целуя ее живот. Его губы парили над нежной кожей, чувственные ласки языка вызывали дрожь. Упиваясь изумительным предвкушением, Сара вздохнула и провела рукой по его густой черной шевелюре, ее спина изогнулась.
      – Не останавливайся. – Антонио знал ее тело как свое собственное, его язык двигался быстрее, глубже, отвечая на неистовство ее желания. Оргазм зарождался где-то в глубине, медленно распространяясь и охватывая все тело. Сара застонала. – Пожалуйста…
      Обессиленная, она откинулась на подушки, но Антонио поднял голову и улыбнулся.
      – Я еще не закончил.
      Он медленно подтянулся, пока они не оказались лицом к лицу, пригвоздил ее руки к кровати и вошел в нее. Сара закрыла глаза, наслаждаясь тяжестью его тела, сжала пальцами сильные плечи. Сначала он двигался медленно, но скоро уже не мог сдерживать страсть. Он вонзался в нее все глубже и глубже, вновь доводя до кульминации. Они содрогнулись одновременно.
      Сара потянулась с довольной улыбкой.
      – Ну какой из меня теперь работник?
      – Если бы я мог, то никогда не выпускал бы тебя из этой постели, – сказал он, покусывая ее сосок.
      – Я знаю.
      Всю прошедшую неделю Сара почти не появлялась в клубе, наслаждаясь своей любовью, черпая в ней силы перед грядущими испытаниями. Норман, чья профессиональная гордость не выдержала ее бристольского «исчезновения», попросил расторгнуть контракт. Как телохранитель мог защищать ее, если она почти все время оставляла его дома? Теперь у нее был Антонио, и она верила, что рядом с ним справится с чем угодно… даже со Стивеном. Антонио прав: иногда час бывает как жизнь.
      Антонио сел в постели, откинул волосы и взглянул на часы.
      – Я должен позвонить Флавио. Хотя из его молчания следует, что он еще не нашел Оскара.
      Сара ласково коснулась его плеча.
      – Он его обязательно найдет.
      – Это было бы так прекрасно. Мы втроем… а потом у Оскара появятся маленькие братья и сестры.
      Сара замерла. Она много рассказывала Антонио о своей жизни, но упустила самую главную деталь, все время убеждая себя, что еще не время. Хотя в глубине души она знала, что просто боится потерять его.
      – Я должна тебе кое-что сказать. Я хотела объяснить раньше, но не могла выбрать подходящий момент. Нет, это неправда. Правда – в том, что я до смерти боялась, но больше не могу скрывать.
      В его черных глазах вспыхнула тревога.
      – Что ты имеешь в виду?
      – Я не хотела обманывать тебя; в конце концов, мы так недавно знаем друг друга…
      Он схватил ее за руки.
      – Сара, в чем дело? Скажи мне.
      – После той автомобильной аварии… у меня никогда не будет детей.
      Она вглядывалась в его лицо, желая увидеть первую реакцию. Даже если потом он постарается скрыть свои истинные чувства, этот первый взгляд скажет ей все, что необходимо знать.
      – О, Сара, Сара. – Он притянул ее к себе, и в его глазах не было ничего, кроме любви и сострадания…
      – Если ты не хочешь…
      Антонио лишь крепче обнял ее.
      – Я люблю тебя. Больше мне нечего сказать.
      – Ты мечтаешь о семье, – заплакала Сара, орошая слезами его грудь.
      – Больше всего на свете я хочу тебя. Да, я действительно хочу семью, и у нас будет семья, когда я найду Оскара. – Он стал укачивать ее, как ребенка. – Все будет хорошо, вот увидишь.
      Его близость утешала, но слова вызвали новую бурю слез. Сара зарыдала, оплакивая свое несостоявшееся материнство. Все ее счастье зависит от того маленького мальчика. А если Антонио не найдет его? Что тогда? Смогут ли они вдвоем остаться семьей?
      Зазвонил телефон, и она зажала уши ладонями.
      – Не надо!
      Антонио потянулся к телефону и прежде, чем Сара успела остановить его, поднял трубку.
      – Где эта корова, моя жена?
      – Стивен? Вы?
      Сара выхватила трубку и бросила ее на рычаг, но было уже поздно. Стивен услышал голос Антонио.

      На следующий день Сара приехала в клуб, все еще встревоженная телефонным звонком Стивена. Она хотела, чтобы он знал о ее личной жизни как можно меньше: незачем давать ему в руки новое оружие. Она представила, как – со слов Стивена – распишут ее «роман» «Новости» и как потом придется отбиваться от репортеров.
      Зазвонил телефон на ее столе.
      – Алло. Сара Мур.
      – Неужели это действительно ты? – раздался знакомый голос с американским акцентом.
      – Джей!
      – Единственный и неповторимый. Как дела?
      – Ну, я теперь миллионерша, хозяйка футбольного клуба, хотя об этом ты должен знать, раз умудрился выследить меня. – Сара засмеялась и за следующие десять минут рассказала о главных событиях последних лет. Джей время от времени прерывал ее рассказ изумленными возгласами.
      – Похоже, ты совершила мягкую посадку. Я рад, что у тебя все хорошо. Ты это заслужила. Послушай, у меня отличные новости. Поэтому я и позвонил. Насчет Билла… или скорее той аварии. Водитель грузовика наконец признал, что виноват в катастрофе и в смерти Билла. Он был пьян и заехал на встречную полосу. Ты ни в чем не виновата, Сара. – Джей замолчал в ожидании ответа, но не дождался. – Сара, ты меня слышишь?
      – Да. У меня, кажется, шок. Почему он признался только сейчас? Прошло столько времени.
      – Похоже, он обрел веру в Бога и хотел очистить душу.
      – Послушай, Джей, спасибо, что позвонил. Мне нужно время, чтобы переварить твои новости. Я перезвоню тебе на следующей неделе, хорошо?
      – Никаких проблем. Береги себя.
      «Я не виновата. О, Билл…»
      Ее мысли были прерваны знакомым голосом.
      – Луиза сказала, что вы срочно хотите меня видеть.
      – Заходите, Рег, и закройте дверь.
      – Что случилось?
      – Ну, это… довольно деликатное дело.
      – Неужели парни взялись за старое? Я им каждый день повторяю: если еще хоть одна девица заявится сюда и скажет, что они все были с ней в спальне, я…
      – Нет, совсем не это, – поспешно сказала Сара. – Это касается Стивена. Если бы я могла справиться сама, я бы…
      – Выкладывайте, девочка.
      – Я понимаю, что прошу слишком много, но необходимо обыскать кабинет Стивена и найти доказательства того, что он владеет офшорными компаниями.
      – Офшорными?
      – Адреса типа Лихтенштейна или островов в Ла-Манше. Скажем так: любой иностранный адрес. Плюс любые документы с указанием его банковских счетов. То есть все, что не предназначено для чужих глаз.
      Рег присвистнул.
      – Непростое задание.
      – Послушайте, вы не должны его выполнять. Я пойму, если вы откажетесь. Я бы сама все сделала, но я и близко не могу подойти к его кабинету.
      Рег подумал немного.
      – Это поможет вам избавиться от него?
      – Очень надеюсь.
      – Тогда я это сделаю.
 
      Антонио зашнуровал бутсы и натянул футболку. Команда отправилась на поле, и он уже собирался покинуть раздевалку, когда чья-то рука вцепилась в его плечо.
      – Не так быстро, приятель. Поговорим. – Пальцы Стивена сжались еще крепче.
      – Отпустите.
      Антонио отмахнулся от Стивена как от насекомого.
      Лицо Стивена перекосилось от ярости, но он понимал, что бразилец гораздо сильнее. Да и нет нужды в грубой силе, у него есть другой козырь.
      – Помнишь наш разговор? Ну, так этот день настал. Сегодня ты не забьешь ни одного гола и постараешься заработать пенальти, слышал?
      – Нет!
      Стивен ухмыльнулся.
      – Ладно. Я сформулирую иначе. Если ты забьешь, твоя стерва пострадает, я не шучу…
      Антонио бросился на Стивена и, схватив за воротник, оторвал от пола. Их лица оказались на одном уровне, мыски туфель Стивена едва касались пола.
      – Если с Сарой что-нибудь случится, клянусь, я убью вас собственными руками.
      На лбу Стивена выступили капли пота.
      – Ничего не случится, если сделаешь, как тебе говорят.
      Антонио сжал пальцы, и Стивен чуть не задохнулся.
      – Я предупреждаю вас.
      Стивен презрительно рассмеялся ему в лицо.
      – Тебе придется иметь дело не только со мной. И если ты немедленно меня не отпустишь, она точно пострадает. Теперь убери от меня свои грязные лапы, даго.
      Антонио пришлось подавить гнев и отпустить Стивена.
      – Вот так-то лучше. – Стивен поправил одежду. – И передай ей: пусть не сует нос в чужие дела. Или кто-нибудь укоротит его. – Антонио занес кулак, но Стивен увернулся и выскочил в коридор. – Даже не думай идти в полицию, у меня там все схвачено, – бросил он через плечо.
      Антонио стукнул кулаком по металлическому шкафчику. Что делать? Он знал от Сары, как опасен этот человек. Стивен, не задумывая, разделается с ней или подошлет своих головорезов. Образ Сары, избитой и окровавленной, мелькнул в его мозгу. Он не переживет, если с ней что-то случится по его вине.
      – Антонио, сколько тебя ждать? – крикнул Рег.
      Антонио взглянул в зеркало. Его лицо было мертвенно бледным. Выбора у него нет.
 
      Сара шла к воротам стадиона, приветствуя всех встречных. Продавцы программ улыбались в ответ, довольные неожиданным вниманием руководства. В толпе слышалось ее имя.
      – Привет, Сара!
      – Спасибо за Нэвеса.
      – Вы спасли команду, – высокопарно сказал какой-то маленький мальчик.
      Сара улыбнулась. По иронии судьбы, ее благодарили за то, что сделал Стивен.
      Не успела она оглянуться, как ее окружили подростки, одетые в форму «Камдена».
      – Поцелуйте меня, – хихикнул один из них.
      Сара послала ему воздушный поцелуй – на зависть всем мужчинам в радиусе пятидесяти метров.
      – Спасибо за поддержку, ребята, но мне пора.
      Несколько минут спустя она подошла к полю, вдыхая свежий зимний воздух и наслаждаясь видом и звуками переполненного стадиона.
      – У вас полно обожателей, детка, – крикнул Рег, начиная свою знаменитую пробежку перед матчем.
      Сара засмеялась.
      – Как вы оцениваете наши шансы?
      – Трудно сказать. С тех пор как вы встали во главе клуба, парни здорово приободрились. И Нэвес в отличной форме.
      – Хорошо. – Сара понизила голос. – А как продвигается второе наше дело?
      – Пока не представился случай, но я сделаю, обещаю, – сказал Рег, оглядываясь на директорскую ложу, куда только что вошел Стивен со своими приспешниками.
      – Мне лучше присоединиться к ним. Желаю удачи!
      Сара заняла свое место в ложе, старательно игнорируя присутствие Стивена. Ее охватила гордость, когда под приветственный рев толпы на поле выбежал Антонио, но на его лице не было обычной ответной улыбки. Может, он волновался перед решающим матчем, но никогда она не видела его таким озабоченным.
      Игра началась, и Сара заскрежетала зубами, когда Кантона, французский нападающий, пробежал с мячом почти все поле, легко обойдя защитников «Камдена», словно только что выползших из постели.
      Росс Хейвуд, вратарь «Камдена», поливал бранью защитников, и, видимо, это помогло. Лес Саттон, обманным финтом отняв у француза мяч, передал его Антонио. Бомбардир с изумительной ловкостью промчался по полю к воротам противника.
      Сара вскочила со своего места.
      – Вперед, Антонио!
      Стивен бросил на нее испепеляющий взгляд.
      Бразилец ловко обвел одного противника, другого… размахнулся. Но мяч пролетел в нескольких метрах от ворот.
      – Нет! – вскрикнула Сара.
      После разноса, устроенного Регом в перерыве, «Камден» бросился в атаку и впервые действовал, как слаженная команда. Хейвуд превзошел сам себя, отразив одиннадцатиметровый. Единственным слабым звеном в этой цепи был Антонио, не забивший еще два верных гола.
      За пять минут до конца матча Антонио ударил Кантону по коленям. Рефери засвистел, указывая на катающегося по земле француза.
      Болельщики «Камдена» взорвались, как и добрая половина команды, окружившая судью. Но рефери был неумолим и назначил пенальти.
      Сара опустила голову и подняла ее только тогда, когда рев трибун подтвердил ее худшие страхи. Со счетом один – ноль победили гости.
      После матча Сара попыталась пробиться в раздевалку, но на нее набросились репортеры. Она сама когда-то была частью этой толпы, только теперь оказалась в ее центре: ей в лицо совали камеры и микрофоны, ее толкали и засыпали вопросами.
      – Мисс Мур, каковы ваши дальнейшие планы?
      – …игрока, как Нэвес?
      – Вы намереваетесь потратить…
      – …вы и Стивен Пауэлл…
      – …случилось с Нэвесом сегодня?
      – Достаточно, – крикнула Сара, перекрывая шум. – Не все сразу. По одному.