Глава 7

— Отличная индейка, Ди-Ди, — подал голос Рич Ипполито, сидевший в дальнем конце стола. — Хоть ты и забыла оставить мне ножку.

— Вы только на него полюбуйтесь! — Жена Рича Джен кивнула на мужа. — Семьдесят два года, а говорит с набитым ртом. Нет, все-таки мужчины совершенно неисправимы!

— Радуйся, что у него хоть зубы целы. — Салли Уайттон оторвалась от своей тарелки со сладкой картошкой. — В прошлом году у меня был один парень, так он засовывал в рот вставную челюсть каждый раз, когда хотел меня поцеловать.

— Жестокая ты женщина, Сал, — сказала Ди, выставляя на стол большое блюдо с картофельным пюре, две тарелки со сладкой картошкой и бисквиты. — У тебя есть парень, и ты еще чем-то недовольна.

— Эй, Ди, — Эдди ткнул ее локтем, — я всегда в твоем распоряжении, ты только свистни.

Ди усмехнулась и поцеловала старика в лысую макушку.

— Нет, Эдди, ты же знаешь: у нас с тобой ничего не получится. Ты меня быстро сведешь в могилу.

Все засмеялись, на что и было рассчитано. Она правильно сделала, что не пригласила на обед Сэма Уэйтса. Остальные гости усмотрели бы в этом жесте невесть что, и бедняге Сэму пришлось бы вытерпеть целый шквал добродушных шуточек. Но она по нему скучала. Наверное, это хороший знак.

Ди уселась во главе стола, весьма довольная собой. Она всегда чувствовала душевный подъем, когда ей что-нибудь удавалось, и сейчас — один из таких чудесных моментов. Стол был накрыт ее лучшей скатертью, на которой красовался ее лучший фарфор. В свете свечей поблескивали мамины серебряные столовые приборы. По дому витали волшебные ароматы жареной индейки и клюквенного соуса. Звучали веселые голоса и смех.

— Кому еще лука в сметане? — спросила Алекс Карри, передавая овощное блюдо.

Ди вздохнула:

— Мой желудок говорит «да», а бедра кричат «нет».

— Слушай свой желудок. Куда тебе худеть? У тебя же от силы восьмой размер.

— Если бы! У тебя неважный глазомер, — откликнулась Ди. — Я ношу вещи двузначного размера.

Алекс понизила голос:

— Твоя тайна умрет вместе со мной.

«Ты мне нравишься», — думала Ди, прихлебывая вино. Кто бы мог подумать? Хорошо, что она все-таки заставила Алекс остаться на обед. Впервые увидев эту женщину в кафе, она готова была причислить ее к разряду богатых стервочек, не стоивших и ломаного гроша. Ее мама говорила, что у Ди врожденный нюх на людей. Если уж она кого не любила, то за дело.

Наверное, сейчас в ней говорила обыкновенная зависть. Алекс была моложе ее и симпатичнее. Из сидевших за столом мужчин половина была хоть чуточку влюблена в Александру, а другая половина уже втрескалась по уши. Ди с благодарностью улыбнулась Джону, подлившему вина ей в бокал. «Даже ты, старина, попался на удочку». Сам он, конечно, полагал, что ему ловко удается скрывать свои чувства, но только слепой мог не заметить: Джон просто без ума от новенькой.

«Новенькая»… Забытое школьное словечко. Когда же она слышала его в последний раз? Если бы жизнь была такой же простой, как раньше! Модные шмотки и знание подросткового сленга — вот и все, что ей требовалось для счастья. Разве могла она тогда знать, что волшебные принцы бывают только в сказках?

Если бы она это знала, сейчас у нее не было бы Марка.

Ее сын сидел между Салли и Терезой Ипполито, дочкой Рича и Джен. Марк сутулился, сидя за столом, — типичный мальчик-подросток.

Сколько еще Дней благодарения они проведут вместе? Через два года Марк уедет учиться в колледж, отведает там свободы, и еще неизвестно, как часто будет наведываться домой.

— Ты в порядке? — тихо спросила Алекс, наклонившись к самому уху Ди.

— Да, просто чувствую себя старухой, — вздохнула Ди. — Сын растет, а я не знаю, что будет дальше.

Алекс посмотрела на Марка, и на лице ее промелькнуло странное выражение.

— А у тебя есть дети? — спросила Ди.

Алекс покачала головой:

— Нет.

Ди хотела спросить, была ли Алекс когда-нибудь замужем, но женская интуиция подсказывала ей, что это запретная тема. К тому же достаточно было взглянуть на левую руку Алекс, чтобы узнать ответ. Белая полоска на пальце, оставшаяся от обручального кольца, выдавала женщину с головой. Тринадцать лет назад у нее тоже была такая полоска.

— Иметь детей вовсе не так просто, как кажется, но, к сожалению, об этом никто не предупреждает, — проговорила Ди, словно размышляя вслух.

— А если бы предупреждали, ты бы поверила?

Ди усмехнулась:

— Пожалуй, нет. Раньше я думала, что все знаю. — Она отхлебнула вина и заставила себя улыбнуться. — Может, я была не права, но по крайней мере я знала, что важно, а что нет.

Однако она не могла сказать то же самое про отца Марка.

— Еще пива?

Брайан Галлахер взглянул на бармена.

— Нет, — сказал он, бросив на прилавок десятидолларовую бумажку. — Мне хватит.

Двух бутылок вполне достаточно. Много лет назад, переехав в Манхэттен, он в числе прочего отказался и от пива. Пиво, пестрая одежда и плохая стрижка — это именно то, что выдает в тебе уроженца Нью-Джерси, прежде чем ты откроешь рот.

— Если побережье Нью-Джерси устраивает этого парня, Брюса Спрингстина, то почему оно не устраивает тебя? — недоумевал Эдди.

Его старик гордился тем, что родился и вырос в Нью-Джерси. Эти места хороши для рокеров, щеголяющих в черной коже. Но Брайан вращался в другом мире — там, где детей еще в утробе матери записывают в элитарные школы. С годами ему удалось избавиться от распятий и четок, висевших на зеркальце заднего вида, избавиться от запаха рыбы, пива и морского ветра. Но прошлое всегда было с ним и лишь ждало момента, чтобы подставить ему ножку.

Черт возьми, что же он делает здесь, всего в пяти милях от отцовского дома? Что он здесь забыл? Его мать умерла, а брат — законченный неудачник. Он, Брайан, единственный из всей семьи, кому удалось чего-то добиться в жизни. Ну и что, что сегодня День благодарения, а жена с детьми улетела в Аспен? Разверни свой «порше», и через два часа будешь сидеть в обнимку с бутылкой солодового виски и смотреть в окно на мигающие огни большого города.

Но шли минуты, а Брайан по-прежнему сидел здесь, в южном Нью-Джерси, сидел, пытаясь найти себе оправдание. На самом же деле у него просто не было выбора.

За годы супружеской жизни с Гриффином Алекс усвоила одну вещь: можно очень много узнать о людях, если просто слушать. Вот и сейчас, за обедом, она немножко болтала с Ди и Джоном, а в основном молча пила вино и слушала разговоры. Очень скоро ей стало ясно, какие семьи живут хорошо, какие неважно, а какие держатся исключительно в силу сорокалетней привычки. Она также выяснила, что Эдди — вдовец, Салли никогда не была замужем, а Ди развелась в 1984 году.

Единственным человеком, о котором она так ничего и не узнала, остался Джон Галлахер. Это было тем более странно, что про него говорили почти весь вечер. Алекс невольно вглядывалась в лицо Джона и сравнивала его с лицом Марка, пытаясь понять, действительно ли они похожи. Когда она впервые увидела Марка, ей показалось, что у него на лбу написано: «Галлахер». Теперь она в этом сомневалась. Поведение Марка ничего не объясняло. Он игнорировал Джона точно так же, как и всех остальных, сидящих за столом. Нет, надо искать иное объяснение…

И пожалуй, начать стоит с бесспорной симпатии между Джоном и Ди.

Эта парочка весело смеялась, когда Эдди сказал что-то смешное про лодку Винса «Леди Ди». Александра никогда не слышала такого дружного смеха. Она прожила с Гриффином почти одиннадцать лет, но они никогда так не смеялись. Как у большинства супружеских пар, у них были свои, только им понятные шутки, но дальше они не заходили — не хотели заходить, как понимала она теперь, оглядываясь на прошлое.

Может быть, все дело в том, что Джон и Ди вместе росли. У них был общий жизненный опыт, общие взгляды на мир. Они разговаривали друг с другом полунамеками, которые казались Александре более интимными, чем ласки и поцелуи. Тот момент понимания, который возник у них с Джоном сегодня утром, померк в сравнении с этим почти родственным единодушием. Алекс вдруг отчетливо представила Ди Мюррей в объятиях Джона Галлахера. Огненно-рыжие волосы Ди… Красивое, печально-задумчивое лицо Джона… Она поморгала, пытаясь прогнать эти образы.

Господи, уж не ревнует ли она? К удивлению Алекс, эта мысль была ей приятна. Годами она подавляла в себе эмоции, поддерживая реноме светской дамы, и горячая ревность послужила бы ей неплохой встряской. Во всяком случае, тогда бы она поняла, что в конце концов оказалась в реальном мире.

По тихой улице с ревом промчалась машина. В окно ворвался рокот мотора и громкие звуки музыки.

— Летят как на пожар, — проворчал Эдди. — Чертовы малолетки! Они что, не знают, что это жилой квартал? Могли бы и сбавить скорость.

— С чего ты взял, что это малолетки? — усмехнулся Джон. — Тебя-то самого мало штрафовали за превышение скорости, прежде чем отобрали права?

По окнам полоснули огни фар. Алекс уловила слабый запах выхлопных газов.

— Кажется, он разворачивается, — заметил Рич.

— Слышите, какой движок? — спросил Винс. — Это вам не обычный шестицилиндровик.

Ди с Джоном переглянулись. Алекс заметила, что шею и щеки Ди залил густой румянец. Тут позвонили в дверь.

— Кто-то пришел, Ди, — окликнула хозяйку Салли с дальнего конца стола.

Ди нахмурилась и перехватила взгляд сына.

— Может, это Тодд Фрэнклин? Ты не собирался с ним погулять?

— Нет, не собирался, — отозвался Марк, за обе щеки уплетая сладкую картошку.

В дверь опять позвонили.

— Хочешь, я открою? — предложила Салли. — Я ближе всех.

Ди покачала головой.

— Наверное, это Свидетели Иеговы, — сказала она. — Они сейчас уйдут.

Звонок прозвенел в третий раз.

— Придется открыть, Ди, — сказал Джон. — На подъездной дорожке десять машин. Ясно, что дома кто-то есть.

Ди ничего не ответила и не встала со стула. Она чего-то боится, подумала Алекс. Или кого-то.

— У меня в машине есть охотничье ружье, — тихо проговорил Винс.

Его жена шлепнула мужа по руке:

— Идиот! Какой прок от твоего ружья, если…

— Всем добрый вечер! — улыбнулся симпатичный темноволосый мужчина, вошедший в гостиную вальяжной уверенной поступью, точно барон из исторического романа. — Хорошо, что я успел к обеду.

— Брайан! — Эдди вскочил из-за стола и обнял вошедшего. — Как я рад тебя видеть!

Брат Джона?

— Я тоже рад тебя видеть, папа, — сказал Брайан Галлахер, но, как заметила Алекс, не обнял отца в ответ.

Отстранившись от Эдди, Брайан с лучезарной улыбкой оглядел сидевших за столом и прошелся по комнате, целуя женщин и пожимая руки мужчинам — точно явился на великосветский раут. Для каждого из гостей у него находились слова.

— Ты здорово вымахал, парень! — сказал он Марку. — Футов шесть или больше?

Мальчик что-то пробурчал в ответ, но Алекс не разобрала слов. А вот Ди, похоже, расслышала ответ сына.

— Марк! — одернула она его.

— Не обращай внимания, Ди-Ди. Он же еще мальчик. — Брайан фальшиво рассмеялся. — Ему не хочется терять время на разговоры с нами, стариками.

Ди обернулась к Брайану Галлахеру.

— Смотри лучше за своими детьми, — огрызнулась она. — А я уж за своим присмотрю.

Марк резко отодвинул свой стул от стола.

— Я ухожу, — заявил он и направился к двери.

— Вернуть его? — спросил Джон.

Он говорил очень тихо, но слух Алекс обострился от любопытства.

Ди покачала головой:

— Пусть идет. Я его не виню. Я бы тоже сбежала, не будь я взрослой.

Брайан либо не замечал происходящего за столом, либо просто не придавал этому значения. Он отвесил Салли неуклюжий комплимент по поводу ее ярко-рыжих волос и такого же цвета блузки, потом поцеловал старухе руку. Своим напускным обаянием он очень напоминал Александре Гриффина. Она невольно поежилась, моля Бога, чтобы Брайан обошел ее своим вниманием.

— Мы с вами знакомы, не так ли? — спросил он, нависая над ней.

Алекс сделала равнодушное лицо.

— Вряд ли. — Она протянула ему руку. — Меня зовут Алекс Карри.

Его пожатие было несколько фамильярным.

— Брайан Галлахер.

— Брат Джона?

Он улыбнулся еще шире:

— Сын Эдди.

Она покосилась на Джона и увидела в его глазах неприкрытую ярость.

— Вы уверены, что мы с вами не встречались?

— Абсолютно, — ответила Алекс.

Джон встал и подошел к брату.

— Что ты здесь делаешь?

— И это вместо поздравления с праздником, братишка?

Джон пропустил эту шпильку мимо ушей.

— Где Марго и дети?

Брайан взглянул на Алекс. Было заметно, что он лихорадочно размышляет.

— В Аспене, — сказал он наконец. — У ее родителей.

— А тебя что, не пригласили?

Алекс оглядела стол. Все, от Эдди до жены Винса, прислушивались к каждому слову этого диалога.

— Сегодня праздник, Джонни. — Брайан хотел похлопать брата по плечу, но тот поспешно отстранился. — К чему этот допрос с пристрастием?

Ди, сидевшая рядом с Алекс, встала.

— Ты не проголодался? — спросила она Брайана. Ни приветствия, ни приглашения. — Если голоден, я принесу тебе тарелку.

Брайан посмотрел на Ди, и у Алекс перехватило дыхание. Так вот оно что! Ди Мюррей и Брайан Галлахер… Юный брак, который распался.

— Я бы чего-нибудь поел, Ди-Ди.

Взгляд Ди смягчился, и у Алекс дрогнуло сердце. «Не смотри на него так, Ди! Не давай ему власти над собой!» В этот момент Ди казалась юной и очень ранимой. Глядя на нее, трудно бьшо поверить, что она мать шестнадцатилетнего сына.

— Можешь сесть вон там. — Ди указала на место, где сидел Марк. — Думаю, теперь мы его не скоро увидим.

Она отправилась на кухню.

Алекс встала:

— Пойду посмотрю, не нужно ли помочь.

— Останьтесь, — сказал Брайан, — она любит работать одна.

— Нет, — твердо заявила Алекс, — я ей помогу.

Она не собиралась сидеть в комнате под испытующим взглядом Брайана.

Ди стояла у черного входа и курила сигарету.

— Я подумала, тебе понадобится помощь, — сказала Алекс, подходя ближе.

Ди выпустила дым. Серое облачко окутало ее волосы.

— Если сумеешь его задушить…

«Будь осторожна, — сказала себе Алекс. — Ты оказалась среди совершенно незнакомых людей». Она знала только одно: Брайан Галлахер не понравился ей с первого взгляда.

— Нет, я не готова к убийству. — Алекс улыбнулась. — А вот подогреть индейку — это пожалуйста.

Ди затянулась сигаретой.

— Чудесная подруга!

— Если я правильно поняла, ты его не приглашала?

— Да нет, приглашала, — ответила Ди со смехом. — Только он шел ко мне почти двадцать лет.

Алекс не знала, что сказать. Любой ее совет был бы основан на догадках, ведь Ди ничего не рассказывала о своих отношениях с Брайаном Галлахером.

— Хочешь, я отнесу ему тарелку? — предложила Алекс.

Ди сделала еще одну затяжку, потом бросила окурок на мокрый от дождя задний двор.

— Отнеси, пожалуйста, — сказала она. — А то я могу не удержаться и подсыпать ему яду.

Алекс достала из посудного шкафчика тарелку для микроволновой печи, положила на нее индейку, а вокруг веером — разные виды гарнира. Оставила место и для клюквенного соуса, как учили ее на занятиях по кулинарии.

— Ну как? — спросила она у Ди. — Тридцать секунд подогреть — и готово.

— У тебя неплохо получается, — похвалила Ди.

Алекс усмехнулась и сунула тарелку в микроволновку.

— Надо хоть что-то уметь в этой жизни.

Брайан извинился и вышел, чтобы взять кое-что из машины. Джон направился за ним.

— Ну и зачем ты приехал? — спросил он, когда Брайан уже отпирал дверцу машины.

— Сегодня День благодарения, — отозвался Брайан. — А мы — одна семья. В семьях отмечают праздники вместе.

Чушь собачья! Брайан что-то задумал, и Джон хотел выяснить, что именно.

— Тогда почему твои жена и дети в Аспене?

Брайан перегнулся через переднее сиденье и взял большую бутылку.

— «Дом Периньон», — сказал он, запирая дверцу. — Как ты думаешь, Ди-Ди понравится?

— Я думаю, ей понравилось бы, если бы ты позвонил и предупредил, что приедешь.

«А в подарок мог привезти что-нибудь действительно полезное». Но Брайан был в своем репертуаре: ему больше нравилось пускать людям пьшь в глаза, чем делать их счастливыми.