Глава 9

Ночь была похожа на чудесную мечту, прекрасную фантазию, и Лорен хотела, чтобы она продолжалась вечно.

И все это благодаря мужчине, чьи руки тесно прижимали ее к себе во время танцев. Лорен запрокинула голову и глядела на него, улыбаясь.

– Для лейтенанта полиции ты чудесно танцуешь, – поддразнила она. – А я-то думала, что у всех лейтенантов плоскостопие и тяжелая походка.

Казалось, что ее волосы ловили на лету свет, когда она со смехом отбрасывала голову назад. Ее глаза, глядящие на его подвижный рот, сверкали подобно драгоценным камням, озаряя все лицо отблесками света.

– В таком случае мне надо постоянно тебе наступать на ноги и таким образом подтвердить эту теорию, – предложил он великодушно.

Лорен одарила его улыбкой.

– В этом нет необходимости, – сказала она быстро. – Оказывается, мне нравится, как ты танцуешь.

– Это все благодаря прекрасному созданию, которое я обнимаю, – сказал он мягким, бархатным голосом, который вызывал во всем ее теле чувственную дрожь.

«Она вызывает во мне такое чувство, будто мы танцуем на облаке».

Лорен тоже чувствовала себя так, будто она летает под облаками. Улыбнувшись в благодарность за комплимент, Лорен прильнула лбом к его груди и глубоко вздохнула, счастливая от того, что он с ней, довольная собой и жизнью в целом. Она наслаждалась нежностью его шелковой белой рубашки и теплотой его тела, согревающей ее лоб.

Постепенно музыка смолкла, но еще на какое-то время сутолока в танцевальном зале помешали Лорен и Коулби вернуться к столу. Наклонив голову, он прильнул к ее губам и прошептал:

– Мы можем уйти, когда ты только захочешь.

По всей спине Лорен пробежали мурашки от того же возбуждения, от которого охрип и его голос. Лорен знала, что Коулби горел желанием увезти ее домой. Поскольку его желание полностью соответствовало ее, то Лорен решила уехать немедленно.

Они наконец сумели выбраться из танцевального зала и направились к столику. Лорен подобрала шаль и бирюзовые туфли, которые она сняла после их первого танца.

Бросив на стол пару банкнот, Коулби заметил, что Лорен внимательно осматривает все вокруг, будто запоминая окружающую красоту.

– Мы еще сюда вернемся, – пообещал он.

Лорен улыбнулась.

– Танцевальный зал, возможно, не из самых больших, какие мне приходилось видеть, но остальное просто чудо, – прошептала она, укутывая плечи шалью.

Балансируя сначала на одной ноге, а затем на другой, она надела туфли.

Через огромные окна можно было видеть большую часть города, огни которого постоянно мерцали, как на Рождество. Перед посетителями отеля открывалась чудесная панорама Сан-Франциско. Лорен медленно подошла к окну, чтобы посмотреть на город в последний раз.

– Прекрасно, не правда ли? – сказала она, посмотрев через плечо на Коулби, когда он подошел к ней.

– Перехватывает дыхание, – пробормотал Коулби, глядя вовсе не на город, который открывался взору и лежал внизу, у их ног.

У Лорен пересохли губы, а сердце учащенно забилось, отдаваясь почти болью у нее в груди.

Под его пристальным, оценивающим взглядом Лорен почувствовала, как вся вспыхнула. Когда же они направились к эскалатору, и его пальцы ласково погладили ее по руке, Лорен поняла, что хотела бы набраться смелости, чтобы предложить снять номер на всю оставшуюся ночь.

Лорен смутно сознавала свежее дуновение воздуха, обдувающее их лица, когда они возвращались назад в гараж. Мускулистая рука Коулби лежала на ее плечах, и он своим теплым телом прикасался к Лорен, против чего она вовсе не возражала.

Молчание, воцарившееся между ними почти сразу же, как они уселись в машину, было натянутым. Лорен сжала руки вместе и положила их на колени, чтобы унять дрожь. От возбуждения ей нечем было дышать, каждый ее нерв трепетал в ожидании.

«Держи себя в руках!» – строго приказала себе Лорен и переключила внимание на затемненный пейзаж, проносящийся в окне мчащейся на большой скорости машины.

Обратная дорога показалась короче, но Лорен подозревала, что это случилось из-за того, что Коулби хотел добраться до дома быстрее, чем это потребовалось, когда они ехали в ресторан.

Коулби подкатил машину прямо к ее крыльцу и, выключая зажигание стремительным поворотом руки, повернулся и посмотрел Лорен прямо в лицо. Положив локоть на руль, он долго рассматривал ее спокойные черты, а затем спросил:

– Ты была всю дорогу очень тихой. В чем дело?

Как могла Лорен рассказать ему о причине своей молчаливости, если сердце ее было готово выскочить из груди, а горло сдавило таким спазмом, что стало трудно дышать, а не то что говорить? И даже сейчас Лорен не могла сосредоточиться. Она боялась заговорить из-за страха показаться глупой.

Поэтому она слегка покачала головой.

– Мне нравится иногда немного помолчать, – пробормотала она и почувствовала, что задыхается, когда его глаза уставились на ее губы.

– Я подумал, ты, возможно, устала. У меня такое чувство, что ты, как и я, впервые так долго танцевала.

– Нет, я не устала. Ну, может быть, только ноги, – уточнила она, и они оба рассмеялись.

Смех разрядил атмосферу, и Коулби с улыбкой вышел из машины, обошел ее и помог выйти Лорен. Когда их руки коснулись друг друга, он почувствовал, как нервная дрожь прострелила ему руку, и задержал дыхание.

У Лорен были свои проблемы. Казалось, что колени абсолютно отказываются ей подчиняться, и поэтому, выходя из машины, она буквально рухнула на Коулби.

– Если ты дашь мне ключ, я открою дверь. Пока Лорен копалась в маленькой сумочке из бисера в поисках ключа от двери, она услышала, что звонит телефон. Она умышленно затянула поиски ключа, надеясь, что этот нелепый телефон перестанет звонить прежде, чем они войдут в дом.

Но телефон продолжал настойчиво трезвонить, и хотя Лорен пыталась не замечать этого, ей это не удалось.

– Извини, – пробормотала она, отходя от Коулби и проходя через холл, включив свет.

Нерешительный голос, ответивший на ее приветствие, был очень вежливым и абсолютно незнакомым.

– Извините, что беспокою вас, мисс, но мне бы хотелось поговорить с лейтенантом. Он оставил ваш номер телефона…

Досада, разочарование, гнев слились воедино, и на секунду у Лорен появился соблазн бросить трубку. Но она сосчитала до десяти, глубоко вздохнула и повернулась лицом к Коулби.

– Я думаю, это один из ваших полицейских. Решительное лицо Коулби исказилось от досады.

– Боже, я надеялся, что сегодня ночью я им не понадоблюсь. – С извиняющейся улыбкой он добавил:

– Извини. Я дал твой номер, чтобы могли меня найти, если понадобится. Думаю, они так и поступили.

«Но я готова биться от заклад, что они нуждаются в тебе в два раза меньше, чем я», – молча выразила недовольство Лорен и повернулась к Коулби спиной не столько из-за того, что хотела дать ему поговорить с этим человеком наедине, а потому, что не хотела, чтобы он заметил, как она расстроилась. Почему он не оставил им номер телефона ресторана или вестибюля гостиницы? Зачем ему надо было давать ее номер? И какого черта он должен быть на телефоне?

Ее ноги одеревенели, спина напряглась от ярости. В расстроенных чувствах Лорен пошла на кухню, чтобы выпить воды.

Она не стала включать свет, осторожно пересекла всю кухню и подошла к буфету за стаканом. Она налила в него воды и поставила на стол. Через несколько минут именно здесь и нашел ее Коулби.

– Не возражаешь, если я включу свет? – спросил он, стоя в дверях.

Он закрыл глаза, чтобы быстрее приспособиться к темноте, а затем пробуравил взглядом темноту и отыскал Лорен. Коулби увидел ее сидящей спиной к нему и заметил, что она слегка пожала худым плечиком.

– Пожалуйста.

Лорен заставила себя улыбнуться, довольная тем, что ее голос прозвучал нормально. Она знала, что у нее не было серьезной причины сердиться на него. Кроме того, у нее не было к нему претензий. И все же она вынуждена была сжать руки в кулаки у себя на коленях, чтобы поддержать непринужденную и спокойную манеру себя вести.

– Извини, Лорен.

Его пальцы нащупали выключатель. Кухню залило светом. Коулби пересек комнату, взял стул и сел лицом к Лорен.

– Я надеюсь, ты можешь поверить, что я собирался завершить наш вечер гораздо приятнее.

Он протянул длинную руку и накрыл ладонью ее кулачки, поглаживая их.

– Я тебе верю, – пробормотала Лорен, низко склонив лицо, ее глаза безучастно рассматривали его руку.

– Когда я пригласил тебя пообедать сегодня вечером, я совсем забыл, что должен быть готов явиться по первому требованию. У нас множество проблем в участке, а еще и отпуска, приходящиеся на то же время, когда отсутствуют другие полицейские в связи с очередной эпидемией гриппа.

Коулби выпустил руки Лорен и обхватил пальцами ее подбородок, поднес ее лицо к своему лицу. Лорен задержала дыхание, неотрывно глядя на него, наблюдая, как его голова наклоняется к ней. Она почувствовала, как задрожали ее пальцы, по всему телу разлилось успокоительное тепло, смывая остатки гнева. Чувствуя, что если она не прервет поцелуя, то непременно сваляет дурака и попросит его остаться с ней еще на некоторое время, Лорен оторвала губы от его рта, тяжело при этом вздохнув.

– Ведь ты же не хочешь заставлять их ждать. Лорен не знала точно, зачем Коулби возвращается в полицейский участок, но в этот момент она была слишком занята своими собственными чувствами, чтобы расспрашивать его об этом.

– Нет. Нет, я не хочу заставлять их ждать. Но мне не обязательно уходить сию же минуту.

Его пальцы ласково погладили ей щеку, слегка коснулись ее рта, сняли со щеки тонкую прядку белокурых волос, и он нежно накрутил ее на свои пальцы. Коулби проделал это для того, чтобы опять приблизить лицо Лорен к своему лицу. Его рот снова обрушился на ее губы, при этом он был жадным, настойчивым и требовательным, ожидая ответной ласки.

Нет, подумала Лорен. Она должна положить этому конец прежде, чем Коулби завладеет ею настолько, что ей захочется большего. Дрожа от желания, затаив дыхание и ненавидя себя за то, что делает, она подняла руки, чтобы оттолкнуть его.

– Пожалуйста, не надо, Коулби.

Он вернулся к стулу, тяжело дыша. Руки у него дрожали, когда он оторвал их от нее. Он сжал их вместе на коленке. Затемненные страстью глаза блуждали по ее лицу в поисках чего-то непонятного для Лорен.

– Я очень устала, – сказала она, стремительно вскакивая, желая только увидеть его спину, когда он пойдет к парадной двери. – И тебе не следует заставлять людей ждать себя.

– Ты права, – произнес он голосом человека, потерпевшего полный крах. – Мне не следует заставлять народ ждать. – Встав, он добавил:

– К черту мою личную жизнь, пока я делаю то, чего ожидают от меня люди, правильно?

Лорен резко обернулась и уставилась на него.

– Мне жаль, что так получилось, – сказал Коулби грубо. – Думаю, я устал гораздо больше, чем предполагал.

Ему не могло быть жаль больше, чем ей, подумала Лорен, чувствуя, что готова расплакаться в тот момент, когда они направились к двери. Ей хотелось сорвать на ком-нибудь зло, и она проявила больше поспешности, чем такта, когда распахнула дверь и пробурчала:

– Доброй ночи, лейтенант.

В безмолвном смущении Коулби стоял на пороге, глядя на несчастное выражение ее лица. Он страстно стремился обнять Лорен и держать до тех пор, пока не исчезнет этот обиженный взгляд, но он знал, что не посмеет к ней прикоснуться. Если бы он прикоснулся, он бы уже не смог ее покинуть. А ему обязательно надо идти. Долг зовет, подумал он, и его рот искривился в циничной ухмылке.

– Я скоро позвоню, ладно?

Лорен кивнула, боясь, что голос ее выдаст. Появилось жгучее ощущение в глазах и сухость в горле, сигналы предупреждения о том, что она, возможно, вот-вот разревется от жалости к самой себе.

Воскресенье навело такое же уныние и тоску, как и суббота. Не только из-за того, что она все еще переживала разочарование, которое испытала ночью в пятницу, но и потому, что раздался также первый на этой неделе непристойный звонок.

Это все, чего мне не хватало для ощущения полноты дня, подумала Лорен утомленно, обрывая подонка на полуслове. Она уставилась на коммутатор так, словно он был в ответе за ее плохое настроение.

Нет никого, кто бы уделил внимание ее несчастьям. Лорен решила, что ей нужно, чтобы вокруг были люди, которые помогли бы ей не уступить скверному настроению. Она подошла к своему личному телефону и быстро набрала номер Джин.

– Привет, Джин, это Лорен.

– Привет, дорогая. Что случилось?

– Я… я тоскую в одиночестве.

– Понимаю. Коулби, должно быть, на дежурстве.

Лорен тихо застонала, но Джин восприняла это как утвердительный ответ и утешительным тоном пригласила ее на поздний завтрак.

Твердо решив оставить в тайне ее последний вечер с Коулби, Лорен быстро оделась и через двадцать минут после разговора с Джин по телефону она была в машине и уже ехала к дому Хантеров.

Вот что мне необходимо, подумала Лорен, когда спустя пятнадцать минут она вошла в дом сестры и сразу же оказалась в успокоительных объятиях бабушки.

А еще через несколько часов Лорен рухнула на кушетку у себя в доме, сбросила сандалии и положила ноги на подлокотник со вздохом удовлетворения. Она чувствовала себя гораздо лучше, чем утром.

За весь день был только один смущающий ее момент, когда бабушка спросила ее, как им с Коулби понравился вечер в Сан-Франциско. Лорен подумала, что тогда Донни умышленно уронил своего ручного лягушонка на колени своей сестре, чтобы отвлечь внимание от Лорен. И это сработало. Когда Джилл успокоилась и перестала визжать, взрослые вернулись к прерванному разговору, и Лорен с Коулби уже не были больше главной темой беседы.

Раздался звонок по одной из служебных линий, и Лорен решила его проигнорировать. В конце концов сегодня воскресенье, сказала она сама себе, но все же встала с кушетки.

Время от времени на протяжении всего оставшегося дня и вечера раздавались звонки то по одному, то по нескольким из служебных телефонов, но ее личный телефон был почти оскорбительно молчалив. Когда же Лорен собралась пойти спать, она уже почти желала, чтобы по ее личному телефону позвонил тот хулиган, просто чтобы убедиться, что все исправно.

И в то же время она была рада, что ее возмутительное желание не осуществилось, по крайней мере до начала полудня в четверг. Звонивший ей хулиган сделал двухдневную передышку.

Лорен сидела за письменным столом, размышляя, не позвонить ли ей Коулби, чтобы сообщить ему новый номер телефона. Она подозревала, что у него этот номер уже есть, но хотела воспользоваться предлогом, чтобы связаться с ним. Только она поднесла руку к телефону, как он зазвонил.

Дрожа от ожидания неизбежного, Лорен сняла трубку, поднесла ее к уху и услышала первую из длинной цепи сексуальных угроз.

Как, удивилась она, и слезы хлынули из глаз и потекли по щекам. Каким образом это ничтожество узнало ее новый номер? Громко всхлипывая, Лорен набрала номер полицейского участка, и когда Гордон Хансон ответил, она даже не подумала попросить к телефону Коулби. Она просто сказала:

– Это Лорен Шейлер. Передайте вашему лейтенанту, что новый номер перестал быть секретом.

– Подождите, мисс. – Лорен слышала, как сержант разговаривает, и повесила трубку.

Почти моментально снова позвонили, но Лорен проигнорировала звонок, подозревая, что это опять тот непристойный болтун. С глазами, полными слез, она уронила голову на скрещенные на столе руки и несколько минут позволила себе роскошь утонуть в жалости к самой себе.

Когда же в дверь раздался стук, от испуга Лорен подпрыгнула и опять залилась слезами. Если звонивший ей хулиган смог так быстро узнать ее новый номер телефона, даже несмотря на то, что его нет в справочнике, тогда он наверняка знает, где она живет, и ему нужно совсем немного времени, чтобы приехать к ней и осуществить свои угрозы.

А затем до замеревшей от страха Лорен донеслось:

– Открой дверь, Лорен! Коулби!

Лорен направилась к входной двери так быстро, как только одеревеневшие ноги могли ее нести. Она стремительно открыла дверь и бросилась ему в объятия, слегка всхлипывая. Она не могла больше сдерживаться.

– Эй, в чем дело? – спросил Коулби, удивленный, озабоченный и напуганный. Он запрокинул ее лицо и увидел, что она плачет. – Опять звонок?

Лорен кивнула, громко всхлипывая.

– О, Коулби, он говорил такие гадости! Лейтенант повел ее к кушетке, а затем усадил рядом с собой.

– Я знаю, что ты расстроена, Лорен, но ты должна мне все рассказать. Ты готова? Лорен нервно облизала губы.

– Он продолжал делать гнусные предложения, Коулби, – сказала она, ее голос был на удивление спокойным. – На этот раз он угрожал.

– Какие были угрозы?

Мало-помалу Лорен выдавила из себя каждое бранное слово, каждое оскорбление, каждую угрозу, которые прозвучали из уст этой гадины. Закончив рассказывать, она ожидала, что Коулби ее обнимет, но вместо этого он пробурчал что-то неразборчивое себе под нос и встал с кушетки.

– Мне хотелось бы быть здесь в следующий раз, когда он позвонит.

– Зачем? – припоминая, что прошлый раз Коулби предложил пригласить мерзавца к ней в дом, у Лорен спина занемела, и она продолжила, слегка дрожа:

– Он знает, что ты пытаешься устроить для него ловушку. Но пока он там, на другом конце линии, ты до него не доберешься.

– Благодарю за доверие, – огрызнулся Коулби.

Ее опущенные вниз длинные ресницы скрыли замешательство, от которого у нее потемнело в глазах. Лорен и не думала обвинять его в некомпетентности.

– Извини, Коулби, – прошептала она огорченно. – Мне противно то, что происходит со мной. Я так разозлилась из-за того, что не могу понять, кому понадобилось издеваться надо мной. Я не хочу быть жертвой, черт возьми!

Он предпочел бы видеть ее в гневе, а не в страхе. Но Коулби не хотел, чтобы этот гнев был направлен на него. Он робко улыбнулся и опустился снова рядом с ней на кушетку.

– Боже, Лорен, неужели же ты думаешь, что мне легко видеть, как над тобой издеваются? – Он захотел было взять ее за руку, но передумал и снова встал с кушетки. Для него было бы лучше уйти. – Вот почему мне надо быть здесь в следующий раз, когда он позвонит.

От ярости на преступника, который делал Лорен такой несчастной, в глазах Коулби появилось выражение твердой решимости. Он знал, что только кто-то из ее близких знакомых мог получить доступ к ее новому номеру или кто-то из числа ее клиентов. Но кто? Черт, у этой женщины слишком много знакомых!

Лорен ни на мгновение не отводила взгляда от его рыжевато-карих глаз, она замечала любую морщинку, избороздившую широкий лоб. Всем своим нутром она чувствовала, что он знает что-то такое, о чем, даже если бы она его спросила, он бы все равно ей не рассказал.

– Ладно, – сказала она со вздохом и встала с кушетки. – Я сделаю все, что ты захочешь.

«Если бы ты всегда была такой сговорчивой», – подумал Коулби, озорно улыбнувшись.

– Мне бы хотелось остаться на ночь, – сказал он, – а завтра я позвоню в телефонную компанию и попрошу их поставить на твою линию отслеживающее устройство. – Его улыбка была извиняющейся. – Мне жаль, что в данный момент мы не можем сделать больше ничего, но я думаю, что отслеживающее устройство на твоей личной линии – это именно то, что необходимо, – Надеюсь, что так, – ответила Лорен, бросая взгляд на коммутатор. Если это ничтожество все же позвонит, то наверняка по ее личному телефону. – Ты можешь остаться в спальне для гостей.

– Не беспокойся, – поспешил сказать Коулби. – Я могу спать здесь на кушетке, если ты не возражаешь. – Он многозначительно посмотрел на телефон. – В этом случае я был бы рядом с телефоном, когда… если этот мерзавец опять позвонит.

Лорен знала, что ей было бы гораздо спокойнее, если бы Коулби был в ее спальне. Когда начали донимать ее эти проклятые звонки, она уже не могла спать спокойно. И когда ей было невмоготу оставаться без сна в постели, она любила пойти в гостиную почитать или поработать со своими деловыми бумагами.

– О, я не могу позволить тебе спать на кушетке, – нахмурилась она. – Ведь у меня прекрасная комната для гостей с кроватью, достаточно большой даже для тебя. – Она окинула его быстрым взглядом с головы до ног. – Кушетка всего лишь пяти футов в длину. Коулби любезно уступил.

– Хорошо, если ты настаиваешь. Я просто не хотел причинять тебе каких-либо дополнительных хлопот.