След в ущелье Тимбэл

— Ты не заметил, что случилось с бедным старым Гарри?

— А что? — удивился Дэвон.

— Не заметил в нем перемены?

— Совсем ничего не заметил. Мне кажется, он все тот же старина Гарри.

Джим задумчиво покачал головой:

— Ты не видишь его так близко изо дня в день. Поэтому и не замечаешь изменений. Но я-то их вижу! Вот посмотри, как он вскочил и выбежал наружу за лошаденкой. А я-то знавал дни, когда целое проклятое племя шайенов не могло ему испортить послеобеденную трубку. Гарри стал другим. Он уже собой не владеет.

— А в чем же причина, Джим?

Джим подошел поближе и понизил голос так, что его едва стало слышно:

— В том, что он потерял зубы. У него осталось их всего два, да и то один из них начал шататься. Просто не знаю, что будет с бедным старым Гарри. Это значит, за ним придется ухаживать, как за ребенком, мелко крошить ему пищу — это ему-то, который мог зубами разорвать ногу бизона. Да, сэр, время бежит, мне с Гарри придется туго, когда настанут скверные времена и он совсем состарится! — Тут Джим увидел в заднюю дверь что-то такое, что его напугало, он подскочил к ней и закричал: — Гарри, ты, кривоногий хромой идиот! Оставь эту лошадь, слышишь?

— Я проучу ее, она у меня узнает! — послышался в отдалении бас Гарри. — Я ей покажу!

— Оставь эту лошадь! — еще громче заорал Джим и бросился к дверям.

Вскоре оба вернулись, продолжая разговаривать.

— А чья это лошадь? — спросил Джим.

— Черт меня побери, если я знаю, — ответил Гарри. — А ты знаешь?

— Нет. Я забыл, какая из двух в той упряжке была моей, но на днях, может быть, вспомню. Если окажется, что ты обижал мою лошадь, то жди неприятностей, приятель!

Тут оба старика увидели, что Дэвон стоит у таза для мытья посуды, и одновременно издали испуганный возглас.

— Вы только посмотрите! — воскликнул Гарри. — Мы там крутимся вокруг бессловесной лошадки, а сын Джека Дэвона возится с грязной посудой, как паршивая индейская скво!

Джим промолчал, схватил грязное кухонное полотенце и принялся вытирать миски.

Глава 9

РЕШИТЕЛЬНЫЙ ХОД ДЖИМА

— Эй! — пробормотал Гарри, выглянув в дверь и прикрыв рукой глаза. — Это не Стив Мелони едет вон там?

Джим тоже подошел к двери и выглянул наружу:

— Бедный старый Гарри, твои глаза, похоже, совсем сдают! Не видишь, что ли, что это человек того босса, Такера Винсента? Это Уэй. Я могу узнать его за пять миль по тому, как он косо сидит в седле!

Наконец всадник подъехал к хижине и слез с отделанного серебром мексиканского седла. Это был длиннолицый мужчина в годах, кричаще одетый в стиле мексиканского кабальеро в праздничный день, начиная от нарядной короткой куртки и кончая яркими украшениями на брюках. Звеня шпорами, он вошел в дом и сдвинул на затылок свое широкое сомбреро.

— Хэлло, Гарри и Джим! — Затем повернулся к Дэвону. — А вы — Уолт Дэвон, не так ли?

— Да.

— Мое имя — Уэй. Я приехал поговорить с вами по поручению Такера Винсента.

— Не знаю никакого Такера Винсента.

Мистер Уэй запнулся, закрыл рот, выпучил глаза, но наконец выговорил:

— Вы не знаете Такера Винсента?

В разговор вмешался Гарри:

— Уолт давно здесь не был. Он не очень-то знает людей из ущелья Тимбэл. — И, повернувшись к Дэвону, объяснил: — Такер Винсент каждый день отправляет мула, груженного золотом, которое добывается в скалах. Он так богат, что не знает, что делать со своими монетами. А этот Уэй — его помощник.

— Я работаю на Винсента в долине Стинсон, это пятьдесят миль отсюда.

— Я знаю долину Стинсон, — кивнул Дэвон.

— Когда Берчард сделал вам предложение, Винсента не было на месте, он пытался выследить конокрадов, а вернулся как раз вовремя, чтобы узнать хорошие новости. Винсент золотоискатель, который хорошо видит нужный цвет. И если уж что-то столбит, то это всегда то, что надо, скажу я вам! Он сделал столько денег, что мне, Дэвон, будет совсем нетрудно с вами разговаривать.

Игрок вновь кивнул. Так как солнце уже клонилось к западу, они вышли из дома и устроились в тени. Джим, большой ценитель лошадей, отошел, с неодобрением осмотрел следы шпор на боках мустанга Уэя.

— А что значат для меня деньги Винсента? — полюбопытствовал Дэвон. — До тех пор, пока я не сяду с ним за игру в покер, они меня не интересуют, — откровенно добавил он.

На губах Уэя мелькнула короткая, почти дьявольская улыбка торжества.

— Это зависит от того, что я смогу выпросить у него для вас.

— Выпросить у него, для чего?

— За этот участок.

— Эй! — воскликнул Гарри.

— Ну да. Вот за эту землю, — повторил Уэй.

— Джим! — позвал Гарри. — Этот Уэй хочет купить нашу землю!

— Постойте, — вмешался Джим. — Мы ничего не продаем. Здесь наш дом.

— Так и есть, — подтвердил Гарри. — Мы не из тех, кто продает крышу над своей головой.

— Ваш дом? — презрительно ухмыльнулся Уэй с внезапной зловредностью. — Вы оба не имеете права даже на листик травы, растущей на этих холмах. Когда вы получили этот участок и заплатили ли хоть пенни за него или хотя бы за его часть? И как вы это можете подтвердить?

Гарри попытался прервать его злобную речь, но, махнув рукой, обратился к своему товарищу:

— Ну, Джим, подумай-ка об этом. Уэй прав, так?

Джим почесал в затылке.

— Конечно, земля принадлежит Уолту, — сказал он. — Но у нас тоже есть право на нее. Это ведь наш дом, я так понимаю?

— Эй! — произнес Гарри с сомнением в голосе. — А как это будет по закону?

— У вас нет ни одного паршивого дюйма! — заверил их Уэй.

— Здесь закон ни при чем, — вмешался Дэвон. — Конечно, они имеют право на эту землю!

Оба старика повернули к нему головы. Они не все понимали, но объяснять им было бесполезно.

— Что все это значит? — задал вопрос Уэй. — Вы передаете этим двум джентльменам право на свою землю?

— Определенно да, — отрезал Дэвон.

— Какого рода право?

— Равные права со мной.

— Вот это да! — выдохнул Гарри.

— Вы понимаете, что говорите? — поинтересовался Уэй, не скрывая злости.

— Полагаю, что да.

— Да нет! — возразил Уэй. — Думаю, что не понимаете, и я сейчас покажу вам, что это значит!

— Уолт, Уолт! — запротестовал Джим глубоким, но каким-то неуверенным голосом. — Это все прекрасно, что ты говоришь. Но, Боже милостивый, что мы можем заплатить, если ты берешь нас в долю?

Дэвон положил руку на худое плечо старика:

— Если бы мой отец был жив и оказался здесь, что бы он сказал? А моя кровь — это его кровь, Гарри и Джим. Итак, хватит разговоров!

— Да нет, тут есть о чем поговорить, — не унимался Уэй. — Я собираюсь сделать вам предложение, Дэвон. Я приехал сюда по поручению Винсента, чтобы купить эту землю прямо из ваших рук!

— Эй, вы слышали такое! — закричал Гарри. — Винсент хочет купить эту землю!

— Верно, — подтвердил Уэй. — И если вы имеете в ней долю, равную долю, то какую цену вы хотите получить? Назовите!

— Дайте подумать. Что скажешь, Джим?

— Здесь почти тысяча акров, — напомнил Джим.

— Что насчет десяти долларов за акр? — предложил Гарри.

— Тебе это подходит, Джим? — поинтересовался Дэвон.

— Я не продам, — коротко отрезал тот. — И никто из вас двоих тоже не продаст.

Уэй повернулся к нему, но, решив проверить его слова, все же обратился к Дэвону:

— Вы очень справедливо и благородно относитесь к этим двум пожилым людям, И вам приходится говорить и от их имени. Но когда дело касается бизнеса, полагаю, вы понимаете, что я не могу беседовать сразу с тремя людьми. Я предпочитаю вести переговоры с одним. И как раз вы имеете на это законное право.

— Очень хорошо. Какое ваше предложение? — откликнулся Дэвон.

— Они назвали десять тысяч.

— Они. Но не я. У меня есть лучшее предложение.

— Что, Берчард предложил вам больше?

— А вам известно, что он охотится за этим участком?

— Берчард теперь так велик, — усмехнулся Уэй, — что каждое его движение становится всеобщим достоянием. Мы знаем, что Берчард хочет заполучить этот участок по тем же причинам, что и Винсент!

— Не буду против узнать эту причину.

— Почему нет? Это не такой уж секрет. У Винсента есть мозги, так же как и у Берчарда. Но больше всего они любят вытеснять друг друга. У Берчарда заявка на ущелье Тимбэл, и Винсент выкачал оттуда немало денег! Так у них всегда!

— Но почему Винсенту захотелось иметь это старое ранчо?

— Потому что он считает, что Уэст-Лондон будет расти и расти. А это самая близкая к городу земля, пригодная для хозяйства. Здесь можно выкопать глубокие колодцы, разбить большой огород, чтобы снабжать Уэст-Лондон овощами. Это самое близкое место, чтобы разводить скот. Можно завести стадо коров и откармливать их для рынка Уэст-Лондона. Он сказал, что не пожалеет денег, чтобы заставить этот участок земли давать доход. У Винсента огромные планы, говорит, когда все будет сделано, это старое ранчо станет для него еще одним золотым прииском!

— И какова цена? — поинтересовался Дэвон.

— Кто-то тут сказал — десять тысяч, — напомнил Уэй. — Берчард предлагал вам больше? На сколько больше?

— На пять тысяч.

— Хорошо, тогда я могу предложить вам шестнадцать тысяч. Но не сделаю этого. Хочу выложить карты на стол. Винсент разрешил мне торговаться до двадцати пяти тысяч долларов, это — высшая цена. Я не буду пытаться купить землю за шестнадцать или восемнадцать тысяч, а начну сразу с нее. Предположим, я называю — двадцать пять тысяч долларов. Могу сказать Винсенту, что не смог сбить эту цену ни на цент. Я уже устал наблюдать, как он отхватывает себе львиную долю.

— Двадцать пять тысяч долларов! — пробормотал Гарри. — О, да ведь это целая куча денег!

— Это сто долларов чистого дохода в месяц, и не надо работать, — подхватил Уэй. — Вот как это много денег. Сто долларов в месяц на всю жизнь — и двадцать пять тысяч долларов еще остаются на черный день!

Пара минут прошла в молчании.

— Ну, Дэвон, — в нетерпении нарушил тишину Уэй. — Что вы раздумываете? Что может быть справедливее этого? Это — наивысшая цена!

— А что, если я сам хотел бы попытаться устроить ту же игру с овощами и говядиной?

— Вас ничего не может остановить, кроме отсутствия капитала, — был вежливый ответ. — Все, что задумал сделать Винсент с этой землей, обойдется ему в сорок пять тысяч долларов.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.