Гири.
      Ну и Догсборо! Все кричат: честнейший,
      Несокрушимый и стерильно чистый!
      Проржавевшая вывеска - вот кто он,
      Водоупорный, неподкупный старец!
      Боул.
      Меня прогнал за жалкую растрату!
      А сам-то, сам-то! Старый пес!
      Рома.
      Спокойней!
      Ты не один - у многих кровь кипит,
      Когда они об этом деле слышат.
      Уи, как ты думаешь?
      Уи (показывает на Боула).
      Он присягнет?
      Гири.
      Сомнений нет.
      Уи (внезапно выпрямляется).
      За ним смотрите в оба!
      В путь, Рома! Чую славные дела!
      Уи быстро уходит, за ним - Эрнесто Рома и телохранители.
      Гири (хлопает Боула по плечу).
      Боул, ты, быть может, в ход пустил такую
      Огромную турбину...
      Боул.
      А насчет
      Магарыча?..
      Гири.
      За ним не пропадет!
      Появляется надпись.
      V
      Дача Догсборо. Догсборо со своим сыном.
      Догсборо.
      Не надо было брать мне эту дачу.
      Мне акции вручили, - ну и что ж?
      Придраться к этому нельзя.
      Догсборо-сын.
      Нельзя.
      Догсборо.
      Я хлопотал о займе, - ну и что ж?
      Я понимал, что очень быстро может
      Без денег умереть цветущий трест.
      Но то, что, став владельцем пароходства,
      Я принял эту дачу и тогда
      Стал хлопотать о займе, то есть втайне
      Заем взял для себя же, - это зря.
      Догсборо-сын.
      Да.
      Догсборо.
      Сын мой, это было ложным шагом.
      Нельзя, не надо было принимать
      Мне этой распроклятой дачи.
      Догсборо-сын.
      Нет.
      Догсборо.
      Мы в западню попались.
      Догеборо-сын.
      Да, отец.
      Догсборо.
      Видал, как иногда хитрец трактирщик
      Бесплатной сельдью и соленой воблой
      Смущает гостя? Небольшой расход,
      Зато селедка возбуждает жажду.
      Пакетом акций так меня поймали.
      (Пауза.)
      Проклятым займом в городской управе
      Заинтересовались. Денег нет
      Брал Кларк, брал Бучер, Флейк брал
      и Карузер,
      Я тоже брал, и до сих пор ни грамма
      Не куплено цемента! Хорошо
      Хотя бы то, что я по просьбе Шийта
      Не говорил ни с кем об этом деле
      И потому никто пока не знает
      О том, что я причастен к пароходству.
      Слуга (входит).
      Вас просит к телефону мистер Бучер.
      Догсборо.
      Сын, подойди!
      Догсборо-сын уходит со слугой. Слышен далекий колокольный звон.
      Чего желает Бучер?
      (Смотрит в окно.)
      Понравились мне эти тополя
      И этот вид на озеро, где волны,
      Как серебро. И то, что здесь не пахнет
      Прокисшим пивом. Эти ели тоже
      Красивые, особенно - верхушки
      Зелено-серые. А их стволы
      Как из телячьей кожи, без которой,
      Бывало, мы не сцеживали пиво.
      Но главное, конечно, тополя.
      Да, тополя. Сегодня воскресенье.
      Гм. Колокольный звон. О, сколько в мире
      Гнездится зла! Что хочет этот Бучер?
      Что в воскресенье может он хотеть?
      Нет, эту дачу...
      Догсборо-сын (возвращаясь).
      Бучер мне сказал:
      Сегодня ночью в городской управе
      Постановили осмотреть постройку
      Причалов для "Цветной капусты". Папа,
      Ты?..
      Догсборо.
      Камфару!
      Догсборо-сын (дает ему лекарство).
      Вот.
      Догсборо.
      Что же хочет Бучер?
      Догсборо-сын.
      Прибыть.
      Догсборо.
      Сюда? Я не приму его.
      Я болен. Сердце.
      (Встает. Величаво.)
      С этим грязным делом
      Я не желаю связываться. Больше
      Шестидесяти лет мой путь был прям,
      Об этом, слава богу, город знает.
      Догсборо-сын.
      Да, папа. Легче?..
      Слуга (входит).
      Некий мистер Уи
      Вас ждет в прихожей.
      Догсборо.
      Гангстер?
      Слуга.
      Да, я видел
      Его портрет в газетах. Уверяет,
      Что Кларк его сюда прислал.
      Догсборо.
      Гони!
      Вон! В шею! Кларк прислал? К чертям
      собачьим!
      Еще они бандитов мне!.. Я их...
      Входят Артуро Уи и Эрнесто Рома.
      Уи.
      Мистер Догсборо.
      Догсборо. Вон!
      Рома.
      Ну-ну, спокойней!
      Куда спешить? Ведь нынче - воскресенье.
      Догсборо.
      Слыхали? Вон!
      Догсборо-сын.
      Отец сказал вам: вон!
      Рома.
      Пусть говорит - мы все равно не слышим.
      Уи (не двигаясь с места).
      Мистер Догсборо.
      Догсборо.
      Слуги где? Зови
      Полицию!
      Рома.
      Сынок, не бегай лучше,
      Внизу остались парни, - вдруг они
      Поймут тебя превратно?
      Догсборо.
      Так. Насилье.
      Рома.
      О, не насилье! Убежденье, друг мой.
      Молчание.
      Уи.
      Догсборо, вам я незнаком, я знаю,
      А может быть, известен понаслышке.
      Догсборо, перед вами здесь несчастный,
      Который всеми недооценен.
      Его чернила зависть, трусость, низость.
      Я - сын кварталов Бронкса, безработным
      В Чикаго начал жизненный свой путь,
      И этот путь не так уж безуспешен!
      Тогда, почти пятнадцать лет назад,
      Со мною было семеро парней,
      Исполненных решимости, как я,
      Себе зарезать на обед любую
      Корову, созданную небесами.
      Теперь нас двадцать пять, а будет больше.
      Вы спросите: что нужно от меня
      Артуро Уи? Лишь одного: признанья.
      Я не хочу считаться ветрогоном,
      Авантюристом и ловцом удачи!
      (Откашливается.)
      Особенно хочу я, чтоб во мне
      Полиция не ошибалась, - я ведь
      Ее ценю. И потому теперь
      Прошу вас - а просить я не люблю
      Замолвить, если только будет нужно,
      Словечко за меня.
      Догсборо (не веря своим ушам).
      Чтоб я за вас
      Там поручился?
      Уи.
      Если будет нужно.
      В зависимости от того, сумеем
      Поладить мы с торговцами капустой...
      Догсборо.
      А вам-то что за дело до торговцев?
      Уи.
      Сейчас скажу. Хочу зеленщиков
      Взять под защиту. Против всех нападок.
      Оружьем, если надо.
      Догсборо.
      До сих пор
      Не угрожал как будто им никто.
      Уи.
      Да, до сих пор. Но я смотрю вперед
      И говорю: надолго ли? В Чикаго
      Полиция ленива и продажна
      Надолго ли торговцу овощами
      Спокойно торговать? Ведь воры завтра
      Ограбят магазин, очистят кассу...
      Неужто не захочет он сегодня
      Платить нам за охрану?
      Догсборо.
      Видно, нет.
      Уи.
      Возможно, нет. Но это только значит,
      Что он своей не понимает пользы.
      Трудолюбивый мелкий зеленщик,
      Порядочный, лишенный кругозора,
      Нуждается в железном кулаке.
      Он всем обязан тресту, только сам
      Не сознает. Договоре, в этом тоже
      Я вижу долг свой. Ясно, что и трест
      Нуждается в защите. Вынь бумажник!
      Платить не можешь? Закрывай торговлю!
      Да, слабым - смерть. Таков закон природы.
      Короче, трест нуждается во мне.
      Догсборо.
      Что мне до треста и цветной капусты?
      Мне кажется, вы адресом ошиблись.
      Уи.
      Об этом позже. А пока скажу вам:
      "Цветной капусте" кулаки нужны.
      Даю вам двадцать пять моих ребят.
      Догсборо.
      Возможно, вместо пишущих машинок
      Трест хочет пушки закупить, возможно,
      Я не вхожу в него.
      Уи.
      Об этом позже.
      Вы скажете: как, двадцать пять парней
      С оружьем будут вверх и вниз бродить
      По тресту? Кто же может поручиться,
      Что мы не погорим на этом сами?
      Ответ мой прост: силен лишь тот, кто платит.
      Кто раздает конверты с платой? Вы.
      Так как же я бы мог напасть на вас?
      К тому же я ценю вас так высоко,
      Поверьте мне! Но много ль у меня
      Сторонников? Ведь многие уходят.
      Осталось двадцать, - да и есть ли двадцать?
      Вы - мой спаситель. Я без вас погибну.
      Да, вы по-человечески должны
      Спасти меня сегодня от врагов
      И - скажем честно - от друзей. На карту
      Поставлено все то, что создавал я
      Пятнадцать лет! О, будьте человеком!
      Догсборо.
      Что ж, хорошо, я буду человеком
      И кликну полицейских.
      Уи.
      Полицейских?
      Догсборо.
      Да, полицейских.
      Уи.
      Значит, не хотите
      Быть человеком и помочь?
      (Орет.)
      Тогда
      Я не прошу, а требую... Преступник!
      Изобличу! Про вас я знаю все!
      Вы аферист! Вы впутались в аферу
      С причалами! И пароходство Шийта
      Не Шийта, ваше! Лучше не толкайте
      Меня на крайние шаги! Проверка
      Назначена...
      Догсборо (очень бледен).
      Она не состоится.
      Мои друзья...
      Уи.
      Сегодня их уж нет.
      Сегодня нет у вас друзей, а завтра
      Не счесть врагов. Спасти вас может только
      Артуро Уи. Я, только я!
      Догсборо.
      Проверки
      Не будет. Разве кто-нибудь захочет
      Так оскорблять меня? Мой волос бел...
      Уи.
      Да, только волос бел, но остальное
      Все черное. Послушайте, Догсборо!
      (Пытается взять его за руку.)
      Ведь вы умны! Позвольте мне спасти вас!
      Скажите только слово - уничтожу
      Любого, кто заденет вас. Догсборо!
      О помощи прошу вас, умоляю!
      Ведь если мы не сговоримся с вами,
      Как я вернусь к ребятам?
      (Плачет.)
      Догсборо.
      Никогда!
      Нет, с вами я не спутаюсь, уж лучше
      Погибнуть!
      Уи.
      Кончено. Я это знаю.
      Мне сорок лет, и я - пустое место.
      О, помогите!
      Догсборо.
      Нет!
      Уи.
      Предупреждаю!
      Я уничтожу вас!
      Догсборо.
      Пока я жив,
      Вам рэкет с овощами не удастся.
      Слыхали? Никогда! Клянусь!
      Уи (с достоинством).
      Догсборо!
      Мне сорок лет, вам - восемьдесят. Значит,
      Я с божьей помощью переживу вас.
      В торговлю я проникну!
      Догсборо.
      Никогда!
      Уи (Эрнесто Роме).
      Пойдем.
      (Учтиво поклонившись, выходит вместе с Ромой.)
      Догсборо.
      Мне душно! О, какая рожа!
      Какая рожа! Нет, не надо было
      Брать эту дачу мне. Нет, нет, они
      Устраивать проверку не посмеют!
      Входят Гудвилл и Гэфлз.
      Гудвилл.
      Хелло, Догсборо!
      Догсборо.
      А, Гудвилл и Гэфлз!
      Что нового?
      Гудвилл.
      Хорошего-то мало...
      Нам повстречался в холле мрачный тип,
      Кто это? Не Артуро Уи?
      Догсборо (смеясь с усилием).
      Он самый.
      Не то чтоб знатный джентльмен.
      Гудвилл.
      О нет.
      Совсем не джентльмен. Прости, Догсборо!
      Нам хочется поговорить с тобой
      О займе, выданном "Цветной капусте"
      Для пароходства.
      Догсборо (у него каменное лицо).
      Что же с этим займом?
      Гэфлз.
      Вчера на заседании в управе
      Его назвали - только не сердись
      Чистейшей липой.
      Догсборо.
      Липой?
      Гудвилл.
      Не волнуйся!
      Мы большинством отвергли этот термин.
      Так спорили - чуть не дошло до драки.
      Гэфлз.
      Дела Догоборо - липа! - все орали.
      А как насчет Священного писанья?
      Оно, быть может, тоже липа? В общем,
      Догоборо, диспут стал твоим триумфом.
      Твои друзья сейчас же заявили,
      Что требуют проверки, и смутили
      Всех злопыхателей, а те, увидев,
      Каким доверьем пользуешься ты,
      Вопили: нет, не надо, не позволим!
      Но большинство, которое хотело,
      Чтоб не коснулась имени Догсборо
      И тень сомнения, кричало громко:
      "Догсборо - имя, человек, но также
      И нравственный закон, и образ жизни!
      Мы требуем проверки!" Победило
      Решенье о проверке.
      Догсборо.
      О проверке.
      Гудвилл.
      От города ее ведет О'Кейси.
      В "Цветной капусте" заявили, будто
      Заем был предназначен пароходству
      И все контракты будет заключать
      Лишь пароходство Шийта.
      Догсборо.
      Да-да, Шийта.
      Гудвилл.
      Послал бы ты кого-нибудь вполне
      Надежного, кому ты доверяешь,
      Кто пользуется доброй славой, - пусть
      Он разберется в путанице.
      Догсборо.
      Да.
      Гэфлз.
      С делами мы покончили, Догсборо,
      Ну, покажи теперь свой новый дом,
      Мы очень много слышали о нем!
      Догсборо.
      Пройдемте.
      Гудвилл.
      Как красиво здесь в саду!
      Догсборо.
      Такого человека я найду.
      Медленно выходят.
      Появляется надпись.
      VI
      Городская управа. Бучер, Флейк, Кларк, Малберри, Карузер. Напротив них Догсборо, он очень бледен; рядом с ним О'Кейси, Гэфлз и Гудвилл. Журналисты.
      Бучер (вполголоса).
      Он что-то долго.
      Малберри.
      Он прибудет с Шийтом,
      Всю ночь они, наверно, торговались.
      Сошлись ли? Шийт ведь должен подтвердить,
      Что пароходством все еще владеет.
      Карузер.
      Не так-то уж приятно будет Шийту
      Доказывать, что он один - мошенник.
      Флейк.
      Нет, Шийт не станет.
      Кларк.
      Должен.
      Флейк.
      Что за радость
      Брать на себя пять лет тюрьмы?
      Кларк.
      Немалый
      Сорвет он куш, а Мэйбл Шийт транжирка.
      Он до сих пор влюблен. Он согласится.
      А что касается тюрьмы - едва ли
      Его посадят: выручит Догсборо.
      Слышны крики мальчишек-газетчиков. Входит репортер с газетой в руках.
      Гэфлз.
      Шийт найден мертвым. В комнате отеля.
      В бумажнике - билет до Сан-Франциско.
      Бучер.
      Шийт мертв?
      О'Кейси (читает газету).
      Убит.
      Mалберри.
      О!
      Флейк (тихо).
      Что-то здесь нечисто.
      Гэфлз.
      Догсборо дурно!
      Догсборо (с трудом).
      Все уже прошло.
      О'Кейси.
      Смерть Шийта...
      Кларк.
      Неожиданная смерть
      Бедняги Шийта ставит под сомненье
      Расследованье дела...
      О'Кейси.
      Жизнь сложна!
      Случается, что люди ожидают
      Нежданных происшествий и что даже
      Нежданное приходит точно в срок.
      А я теперь стою тут с мытой шеей...
      Но вы меня не отсылайте к Шийту
      В ответ на все вопросы - Шийт сегодня
      Неразговорчив, судя по газетам.
      Mалберри.
      Что вы сказать хотите? Ваш заем
      Был предоставлен пароходству, так ведь?
      О'Кейси.
      Так, пароходству. Только чье оно?
      Флейк (шепотом).
      Смешной вопрос! Он что-то затаил!
      Кларк (тоже шепотом).
      Пожалуй, затаил. Но что?
      О'Кейси (Догсборо).
      Ты болен?
      (Обращаясь к остальным.)
      Я думаю, что надо сделать вывод:
      Валить на гроб бедняги Шийта можно
      Не только землю, но и кучу грязи.
      Мне кажется...
      Кларк.
      О'Кейси, лучше б вам
      Так много не казалось. Поношенье
      У нас в стране карается законом.
      Mалберри.
      Зачем гадать и намекать, О'Кейси?
      Догсборо сам назначил человека,
      Который все раскроет. Подождем!
      О'Кейси.
      Он что-то медлит. А придет - расскажет,
      Надеюсь, не про Шийта одного.
      Флейк.
      Расскажет только то, что есть.
      О'Кейси.
      Он честен?
      Не худо бы. Лишь ночью умер Шийт,
      Мы все могли бы выяснить. Надеюсь,
      (обращаясь к Догсборо)
      Ты выбрал неплохого человека?
      Кларк (резко).
      Какой уж есть, - терпите. Вот и он.
      Входят Артуро Уи и Эрнесто Рома в сопровождении телохранителей.
      Уи.
      Хелло, Кларк! Эй, Догсборо, Флейк! Хелло!
      Кларк.
      Хелло, Артуро!
      Уи.
      Чем могу служить?
      О'Кейси (Догсборо).
      Вот этот человек?
      Кларк.
      Что, нехорош?
      Гудвилл.
      Догсборо, разве...
      О'Кейси (обращаясь к журналистам, которые подняли шум).
      Тише!
      Репортер.
      Это Уи!
      Смех.
      О'Кейси (призывает к порядку. Затем рассматривает телохранителей).
      А это кто?
      Уи.
      Друзья.
      О'Кейси (Роме).
      Вы кто такой?
      Уи.
      Помощник мой, Эрнесто Рома.
      Гэфлз.
      Стойте!
      Догсборо, ты серьезно?..
      Догсборо молчит.
      О'Кейси.
      Вот что, Уи,
      Мы умозаключаем из молчанья
      Догсборо: вы - тот самый человек,
      Который облечен его доверьем.
      Прошу вас, доложите: где контракты?
      Уи.
      Какие там контракты?
      Кларк (тем временем О'Кейси смотрит на Гудвилла).
      Пароходство,
      Наверно, заключило соглашенья
      Насчет сооружения причалов
      С какими-нибудь фирмами?
      Уи.
      Об этом
      Не знаю.
      О'Кейси.
      Нет?
      Кларк.
      Так что же, нет контрактов?
      О'Кейси (быстро).
      Вы говорили с Шийтом?
      Уи (отрицательно крутит головой).
      И не думал.
      Кларк.
      Ах, вы не говорили с Шийтом?
      Уи (запальчиво).
      Кто
      Заявит, что я говорил с ним, - лжец.
      О'Кейси.
      А я-то думал, Уи, вы по заданью
      Догсборо изучили дело.
      Уи.
      Точно.
      О'Кейси.
      И это принесло плоды?
      Уи.
      Конечно.
      Установил я истину с трудом.
      Она не слишком радостна. Догсборо
      Просил узнать, куда девались деньги,
      Которые плательщики налогов
      Доверили муниципалитету
      И были некоему пароходству
      Доверены. Я с ужасом узнал,
      Что их растратили. Вот первый пункт.
      Теперь второй: кто их растратил? Это
      Мне тоже удалось узнать, виновен
      В растрате, к сожаленью...
      О'Кейси.
      Кто же?
      Уи.
      Шийт.
      О'Кейсй.
      Ах, Шийт! Тот самый молчаливый Шийт,
      С которым вы не говорили?
      Уи.
      Да.
      Чего глядите так? Виновный - Шийт.
      Кларк.
      Шийт мертв. Ты разве не слыхал об этом?
      Уи.
      Как, умер? Ночь я в Цицеро провел
      И ничего не знал. Со мной был Рома.
      Пауза.
      Рома.
      Потеха! Кто случайности поверит?
      Чтоб именно теперь...
      Уи.
      Нет, господа,
      Самоубийство Шийта - не случайность,
      Его причина - преступленье Шийта.
      Ужасно!
      О'Кейси.
      Это не самоубийство.
      Уи.
      А что же это? Правда, я и Рома
      Мы были в Цицеро и ничего не знаем.
      Но вот что знаю я и все мы: Шийт,
      Казавшийся почтенным коммерсантом,
      Был гангстером!
      О'Кейси.
      Понятно. Вам сегодня
      Для поношенья Шийта слов не жалко.
      Ну а теперь поговорим с Догсборо.
      Догсборо.
      Со мной?
      Бучер (резко).
      При чем тут он?
      О'Кейси.
      А вот при чем:
      Насколько, Уи, я понимаю вас
      А кажется, я понял вас отлично,
      Заем получен нашим пароходством
      И им растрачен не по назначенью.
      Один вопрос теперь остался: как
      Его названье? Вы сказали - "Шийт".
      Но что нам до имен? Нам нужно знать,
      Кому принадлежало пароходство,
      Не только как оно именовалось.
      Оно принадлежало Шийту? Шийт
      Нам мог бы это разъяснить, однако
      Шийт онемел с тех пор, как Уи провел
      Ночь в Цицеро. Возможно, пароходством
      Владел уже другой хозяин - в дни,
      Когда была совершена растрата.
      Догсборо, что ты скажешь?
      Догсборо.
      Я?
      О'Кейси.
      Да, ты.
      Не мог ли ты сидеть в конторе Шийта,
      Когда контракт... не заключался, скажем?
      Гудвилл.
      О'Кейси!
      Гэфлз (О'Кейси).
      Как! С Догсборо... Ты в уме ли?
      Догсборо.
      Я... я...
      О'Кейси.
      А прежде, в городской управе,
      Когда ты объяснял нам затрудненья
      При сбыте овощей, ты исходил
      Из собственного опыта, Догсборо?
      Бучер.
      Мучитель! Видишь, человеку дурно!
      Карузер.
      Почтенный старец!
      Флейк.
      Седина его
      Внушает трепет и благоговенье!
      Рома.
      Где доказательства?
      О'Кейси.
      Я их представлю.
      Уи.
      Друзья, потише! Соблюдать порядок!
      Гэфлз (громко).
      Догсборо, друг, скажи им ради...
      Телохранитель (внезапно орет).
      Шеф
      Велит молчать! Молчать!
      Сразу воцаряется тишина.
      Уи.
      Хочу сказать
      О том, что в этот час меня волнует.
      Когда я вижу страшную картину,
      Как седовласый старец оскорблен
      И как друзья безмолвствуют при этом,
      Скажу я вот что: господин Догсборо,
      Я верю вам. Какой же он преступник?
      Да разве он похож на афериста,
      И белое внезапно стало черным?
      Вы далеко зашли, да, далеко!
      Кларк.
      Винить такого патриарха в том,
      Что он подкуплен!
      О'Кейси.
      И что он обманщик!
      Я утверждаю: это пароходство,
      Что возбудило столько кривотолков,
      Когда владел им Шийт, - во время займа
      Принадлежало мистеру Догсборо!
      Maлберри.
      Ложь!
      Гэфлз.
      Голову отдам на отсеченье
      За нашего Догсборо! О, весь город
      Горою встанет за него!
      Репортер (другому, который только что вошел).
      Сейчас
      Под следствием Догсборо.
      Второй репортер.
      Что? Догсборо?
      А почему не Авраам Линкольн?
      Малберри и Флейк.
      Свидетелей! Свидетелей!
      О'Кейси.
      Ах так,
      Свидетелей хотите? Ну-ка, где
      Свидетель наш? Смит, пригласи его.
      Пускай войдет.
      Один из его людей подошел к двери и подал знак рукой. Все смотрят на дверь. Короткая пауза. Потом выстрелы, шум. Общее волнение. Репортеры выбегают из
      зала.
      Репортеры.
      Где это? Перед домом?
      Что? Пулемет. - Как звать его, О'Кейси?
      Хелло, Артуро!
      О'Кейси (подходя к двери).
      Боул.
      (Кричит.)
      Сюда несите!
      Члены правления треста "Цветная капуста".
      Кто там такой?.. - Кого-то застрелили?
      На лестнице... - Проклятье! Безобразье!
      Бучер (Уи).
      Убийство? Уи, мы незнакомы, - если
      Случилось нечто...
      Уи.
      Да?
      О'Кейси.
      Сюда несите!
      Полицейские вносят мертвое тело.
      Вот мой свидетель, господа. Боюсь,
      Что Боул уже к допросу непригоден.
      (Быстро уходит.)
      Полицейские кладут тело Боула в углу зала.
      Догсборо (Гэфлзу).
      Ах, уведи...
      Гэфлз, не отвечая, выходит.
      Уи (подходит к Догсборо, протягивает ему руку).
      Я поздравляю вас
      С победоносно начатой войной,
      И ясности добьюсь - любой ценой.
      Появляется надпись.
      VII
      Отель "Мамот". Номер Артуро Уи. Два телохранителя подводят к нему
      оборванного актера. На заднем плане - Дживола.
      Первый телохранитель. Шеф, это актер. Безоружный.
      Второй телохранитель. У него ни гроша за душой - нету на хлеб, не то что на пистолет. А надрался он вот почему: в шалмане все, как назюзюкаются, так орут: "Читай!" Актер, говорят, хороший. Классиканский.
      Уи. Так вот: кое-кто дал мне понять, что мой выговор оставляет желать лучшего. Никуда не денешься, придется произносить речи, - особенно если сунуться в политику. Хочу взять несколько уроков. Декламация и движение.
      Актер. Так точно.
      Уи. Подать зеркало.
      Один из телохранителей выносит на авансцену большое трюмо.
      Сначала - походка. Как вы ходите в драме или там в опере?
      Актер. Понимаю вас. Вы имеете в виду величественный стиль. Юлий Цезарь, Гамлет, Ромео, пьесы Шекспира. Господин Уи, вы напали на подходящего человека. Старый Мэхонни за десять минут научит вас, как выступать на классической сцене. Господа, перед вами трагический случай. Я разорился на Шекспире. Английский писатель. Если бы не было Шекспира, я мог бы сейчас играть на Бродвее. Трагедия стойкости. "Мэхонни, когда вы играете Ибсена, не надо играть Шекспира! Сверьтесь с календарем, милостивый государь, - на дворе тысяча девятьсот двенадцатый год!" "Милостивый государь, - отвечаю, искусство не знает календаря, а я человек искусства". Так-то.
      Дживола. Шеф, ты, кажется, не на того напал. Он устарел.
      Уи. Видно будет. Пройдитесь кругом такой походкой, как полагается у этого Шекспира.
      Актер обходит сцену.
      Хорошо!
      Дживола. Ну, нельзя же так ходить перед зеленщиками. Это же неестественно!
      Уи. Что это значит - неестественно? В наше время ничего естественного не бывает. Когда я иду, пусть люди видят, что я иду. (Подражает походке актера.)
      Актер. Откиньте голову.
      Уи откидывает голову.
      Ногу надо ставить так, чтобы сначала коснуться пола носком.
      Нога Уи касается пола сначала носком.
      Хорошо. Превосходно. У вас природные данные. Вот только с руками вы еще не знаете, что делать. Они не гнутся. Постойте, лучше всего сложите их перед детородным органом.
      Уи во время хождения складывает руки перед детородным органом.
      Недурно. Непринужденно и в то же время подтянуто. Но голову надо откинуть назад. Правильно. Думаю, господин Уи, для ваших нужд походка отработана. Что вам еще угодно?
      Уи. Публичное стояние.
      Дживола. Пусть за твоей спиной стоят два дюжих молодца, и все скажут, что ты стоишь великолепно.
      Уи. Ерунда. Когда я стою, я желаю, чтобы люди смотрели не на двух парней за моей спиной, а на меня. Поставьте мне стояние! (Становится в позу, скрестив руки на груди.)
      Актер. Так можно. Но слишком обыкновенно. Господин Уи, вам же не хочется иметь вид парикмахера. Скрестите руки так! (Так скрещивает руки, что видны обе кисти, они обхватывают руки выше локтя.) Ничтожное изменение, но разница огромная. Поглядите в зеркало, господин Уи!
      Уи (по-новому скрещивает руки перед зеркалом).
      Отлично.
      Дживола.
      Для чего тебе все это? Для
      Господ из треста?
      Уи.
      Нет, конечно, - это
      Для маленьких людей. А для кого
      Так импозантно выступает Кларк
      Из треста? Для таких же, как он сам?
      Нет, им важна лишь чековая книжка,
      Им наплевать на Кларка самого.
      Вот так и эти двое молодцов
      Всегда мне обеспечат уваженье.
      Кларк импозантно выступает лишь
      Для маленьких людей. Я тоже.
      Дживола. Только
      Боюсь, что критиканы скажут: "Это
      Не прирожденное".
      Уи.
      Пусть говорят!
      Подумаешь, какой-нибудь профессор!
      Мне наплевать на всех высоколобых!
      Что важно знать? Как маленькие люди
      Хозяина себе воображают,
      И все тут.
      Дживола.
      А зачем тебе играть
      Хозяина? Гораздо лучше быть
      Голубоглазым добряком в халате.
      Уи.
      На эту роль есть у меня Догсборо.
      Дживола.
      Его влиянье, кажется, ослабло.
      Еще он числится в графе "кредит",
      Но рухлядь эту старую все реже
      Стараются показывать народу.
      С фамильной Библией бывает так:
      Благоговейно мы в кругу друзей
      Листаем пожелтелые страницы
      И вдруг - засохший клоп!.. И с той минуты
      книга
      В углу пылится. Впрочем, что ж, Догсборо
      Еще пригоден для "Цветной капусты".
      Уи. Я сам решаю, кто куда годится.
      Дживола.
      Конечно, шеф. Да ведь и я не против!
      Я сам сказал, что он еще годится.
      Ведь даже наш муниципалитет,
      Скандала избегая, терпит старца.
      Уи. Сидение.
      Актер. Сидение. Сидение, господин Уи, пожалуй, самое сложное искусство. Есть люди, которые умеют ходить; есть другие - они умеют стоять; но где люди, умеющие сидеть? Господин Уи, возьмите стул со спинкой. Теперь сядьте и не прислоняйтесь. Руки на бедра, параллельно животу, локти отставить в сторону. Сколько вы можете так сидеть, господин Уи?
      Уи. Сколько угодно.
      Актер. Тогда все в порядке, господин Уи.
      Дживола.
      Шеф, думается мне, - оставь наследство
      Догсборо нашему любимцу Гири,
      Ведь он народен даже без народа.
      Он строит балагура и к тому же
      Так хохотать умеет, если надо,
      Что сыплется известка. Впрочем, он
      Хохочет и тогда, когда не нужно.
      Вот, например, когда ты выступаешь
      Как сын кварталов Бронкса, говоришь
      О семерых парнях...
      Уи.
      Он что ж, хохочет?
      Дживола.
      Да, штукатурка сыплется. Но ты
      Не говори ему, а то он скажет,
      Что я опять хулю его заглазно.
      Артуро, лучше отучи его
      От собиранья шляп.
      Уи.
      Что?
      Дживола. Шляп людей,
      Которых застрелил собственноручно.
      Он в этих шляпах любит щеголять.
      Ведь это гнусно!
      Уи.
      Я смотрю сквозь пальцы.
      Я склонен у сотрудников моих
      Не замечать их слабостей.
      (Актеру.)
      Теперь
      Мы обратимся к декламации!
      Прочтите что-нибудь.
      Актер. Шекспир. Только Шекспир. Цезарь. Античный герой. (Извлекает из кармана книжку.) Что вы скажете о речи Антония? Над гробом Цезаря. Против Брута. Предводителя коварных убийц. Образец публичной речи, самый прославленный образец. Когда я был в зените славы, я играл Антония, в тысяча девятьсот восьмом году. Господин Уи, это именно то, что вам нужно. (Становится в позу и строка за строкой декламирует речь Антония.)