Бертольд Брехт
      Карьера Артуро Уи, которой могло не быть
      В сотрудничестве с М. Штеффин
      Перевод Е. Эткинда
      ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
      Зазывала.
      Флейк |
      Карузер |
      Бучер } дельцы, члены правления треста "Цветная капуста".
      Малберри |
      Кларк |
      Шийт - владелец пароходства.
      Старый Догсборо.
      Догсборо-сын.
      Артуро Уи - главарь гангстеров.
      Эрнесто Рома - его помощник.
      Тед Рэгг - репортер газеты "Стар".
      Докдейзи.
      Эмануэле Гири - гангстер,
      Боул - кассир у Шийта.
      Гудвилл и Гэфлз - чиновники из городской управы.
      О'Кейси - чиновник, ведущий расследование.
      Актер.
      Джузеппе Дживола - торговец цветами, гангстер.
      Xук - оптовый торговец овощами.
      Обвиняемый Рыббе.
      Защитник.
      Судья.
      Врач.
      Прокурор.
      Молодой Инна - близкий друг Эрнесто Ромы.
      Низкорослый.
      Игнатий Дольфит.
      Бетти Дольфит - его жена.
      Телохранители Артуро Уи.
      Слуги Догсборо.
      Газетчики, репортеры, гангстеры.
      Торговцы овощами из Чикаго и Цицеро.
      Женщина.
      ПРОЛОГ
      Перед холщовым занавесом появляется зазывала. На занавесе крупные надписи: "Сенсация: борьба вокруг завещания и предсмертного письма старого Догсборо", "Грандиозный процесс о поджоге склада", "Убийство гангстера Эрнесто Ромы его дружками", "Шантаж и убийство Игнатия Дольфита", "Захват гангстерами города Цицеро". За занавесом играет оркестр ударных
      инструментов.
      Зазывала.
      Уважаемые зрители! Наши актеры...
      Прекратите, пожалуйста, разговоры!
      А вы - снимите шляпу, мадам!
      Итак, актеры сегодня вам
      Покажут, надеясь на снисхожденье,
      Историко-гангстерское обозренье.
      Мы вам расскажем правду сначала
      О кредитах на сооруженье причала;
      Затем познакомят вас наши актеры
      С завещаньем и предсмертным письмом Догсборо;
      Впервые в мире увидит эстрада
      Сенсацию: процесс о поджоге склада!
      Убийство Дольфита и Эрнесто Ромы!
      В Чикаго гангстеры мечут громы!
      А в конце настоящий парад-алле:
      Город Цицеро тоже у них в петле!
      Здесь пройдет перед вами карьера бандита,
      Цвет бандитского мира, его элита!
      Вы увидите бывших и настоящих,
      Живых и уже в могиле смердящих,
      И глупых и умных - всех без разбора.
      Например, доброго, честного папашу Догсборо!
      Старый Догсборо появляется перед занавесом.
      Твой волос бел, душа твоя черна.
      Кланяйся и уходи, старина!
      Старый Догсборо, поклонившись, уходит.
      А сейчас... Вот он сам! Познакомьтесь - Дживола!
      Дживола появляется перед занавесом.
      Торгует цветами и поет соло.
      У него на синтетическом топливе пасть,
      В эту пасть ему палец лучше не класть!
      Ноги у лжи коротки, не так ли?
      Ну а как у Дживолы в нашем спектакле?
      Дживола, хромая, уходит.
      Гвоздь программы, Эмануэле Гири!
      Обер-шут, знаменитый повсюду в мире!
      Перед занавесом появляется Гири и машет рукой, приветствуя
      зрителей.
      Величайший убийца всех времен и народов!
      Убирайся!
      Гири, озлобленный, уходит.
      Глядите: урод из уродов!
      Всем гангстерам гангстер! И гад всем гадам.
      Он послан на землю кромешным адом,
      Чтобы нас покарать в кратчайшие сроки
      За глупость и прочие наши пороки!
      Это он появился и смотрит хмуро,
      Повсеместно прославленный Уи Артуро.
      Перед занавесом появляется Артуро Уи и медленно проходит вдоль рампы.
      Всмотритесь во тьму ушедших столетий:
      Кому не припомнится Ричард Третий?
      Но в эпоху Алой и Белой роз
      Не было столько побоищ и слез!
      С учетом сложившегося положенья
      Дирекция принимает решенье,
      Как говорят,
      Не щадя затрат,
      Представить вам все в возвышенном стиле,
      Однако же вы безо всяких усилий
      Увидите здесь в исполненье артистов
      Не только бандитов-рецидивистов,
      Но правду истории, горькую самую,
      И, следя за волнующей этой драмою,
      Не заметите в ней ни малейшей фантазии,
      Сцен, придуманных только для данной оказии,
      Не столкнетесь с иной нереальной фигурой,
      Приспособленной автором или цензурой.
      Это зрелище будет не в бровь, а в глаз!
      Наша пьеса известна любому из вас.
      Музыка звучит все громче, с ней сливается
      треск пулеметных очередей; зазывала уходит за занавес.
      I
      Сити. Входят пятеро дельцов - члены правления треста
      "Цветная капуста".
      Флейк.
      Проклятый век! Несчастный наш Чикаго!
      Так пожилая дева утром рано
      Идет за молоком, а вместо денег
      В кармане - дырка: все ее монеты
      Упали в лужу.
      Карузер.
      Прошлую субботу
      Тед Мун позвал меня и девяносто
      Других гостей на жареных фазанов.
      Когда бы в самом деле мы явились,
      Мы б увидали, как идет с торгов
      Вся мебель Теда Муна. Это - скоро,
      Скорей, чем умереть: миллионер
      Через минуту нищий. В океане
      Еще плывут суда с цветной капустой,
      Сюда, в Чикаго, а уж тут, в Чикаго,
      Нет покупателей.
      Бучер.
      Как будто гром
      Ударил в ясном небе.
      Maлберри.
      "Клайв и Роббер"
      Уже на ладан дышат!
      Кларк.
      "Братья Уилер"
      Кормили всех с Адама - и банкроты.
      Флейк.
      Контора Дика Хавелока - крах.
      Карузер.
      А Шийт? Где старый Шийт?
      Флейк.
      Не смог прийти,
      Все бегает из банка в банк.
      Кларк.
      Он тоже?
      (Пауза.)
      Итак, в Чикаго на цветной капусте
      Поставим крест.
      Бучер.
      Друзья, не унывайте,
      Ведь кто не умер, тот еще живой.
      Малберри.
      Лежать в гробу не значит - жить.
      Бучер.
      Бодритесь!
      Капустой торговать - надежный бизнес:
      Не может четырехмильонный город
      Сидеть голодным. Кризис или нет,
      А овощи ему необходимы.
      Карузер.
      А как зеленщики торгуют?
      Малберри.
      Вяло.
      У них теперь берут по полкочана,
      И то - в кредит.
      Кларк.
      Сгниет у нас капуста.
      Флейк.
      В приемной, кстати, ждет угрюмый тип,
      Его зовут Артуро Уи.
      Кларк.
      Уи? Гангстер?
      Флейк.
      Вот именно. Он чует трупный запах
      И сразу хочет выгоду извлечь.
      Помощник главаря, Эрнесто Рома,
      Берется объявить зеленщикам,
      Что покупать капусту не у нас,
      А у других - опасно для здоровья.
      Он обещает оборот удвоить.
      Торговцы, говорит он, предпочтут,
      Чем покупать гробы, купить капусту.
      Невеселый смех.
      Карузер.
      Какая наглость!
      Малберри (громко хохочет).
      Орудия Томпсона! Бомбы Миллса!
      Вот новые идеи! Наконец
      Капустная торговля возродится!
      Пронесся слух, что мы не спим ночами,
      И вот Артуро Уи приходит к нам
      И предлагает нам свои услуги!
      Что ж, выбирать придется между ним
      И Армией спасенья - чей суп лучше?
      Кларк.
      Суп Уи, пожалуй, горячей.
      Карузер.
      Гоните
      Бандита в шею.
      Малберри.
      Только деликатно.
      Кто знает, чем мы кончим?
      Общий смех.
      Флейк (Бучеру).
      Что там слышно?
      Добился ли старик Догсборо займа?
      (Обращаясь к остальным.)
      Мы вместе с Бучером искали выход,
      Как продержаться целый год без денег?
      И вот что порешили: мы всегда
      Исправно платим городу налоги,
      Так почему теперь не может город
      Помочь нам выбраться из этой ямы
      И дать заем - ну, скажем, на постройку
      Причалов? Мы возьмемся их построить,
      Чтоб овощи дешевле обходились,
      Догсборо пользуется уваженьем
      И мог бы все... Но что ж он отвечает?
      Бучер.
      Он в это дело путаться не хочет.
      Флейк.
      Как, черт возьми, старик Догсборо босс
      В районе порта, а помочь не хочет?
      Карузер.
      Эх, зря я финансировал его
      Кандидатуру! Он неблагодарный!
      Малберри.
      Подлец, он был трактирщиком у Шийта!
      Еще не став политиком, он ел
      Хлеб треста! Черная неблагодарность!
      Флейк, я же говорю, что нет морали,
      Нет долларов, но и морали нет!
      Они сбегут, как крысы с корабля.
      Изменит друг, слуга предаст хозяев,
      И старый наш улыбчивый трактирщик
      С холодным безразличьем отвернется.
      Пропала в годы кризиса мораль!
      Карузер.
      Я думал, что Догсборо не таков!
      Флейк.
      Что ж говорит старик?
      Бучер.
      Что это - липа.
      Флейк.
      Что - липа? Где? Сооружать причалы?
      Мы тысячам людей дадим работу
      И хлеб дадим...
      Бучер.
      Догсборо не уверен,
      Что мы их будем строить.
      Флейк.
      Как? Позор!
      Бучер.
      Позор - что? Наш обман?
      Флейк.
      Его сомненья!
      Кларк.
      Да мало ли других, кто может вырвать
      Для нас заем?
      Малберри.
      Конечно!
      Бучер.
      Есть другие,
      Но нет Догсборо, - он один такой,
      Он нам подходит.
      Кларк.
      Чем?
      Бучер.
      Догсборо честен
      И честностью прославлен.
      Флейк.
      Чепуха!
      Бучер.
      Об имени своем старик печется...
      Флейк.
      Плевать! Нам нужно получить заем,
      А имя, - что нам до него?
      Бучер.
      Неправда.
      Нам это имя нужно. Имя - деньги.
      Лишь честному, давая в долг, не станут
      Вопросы задавать, и у него
      Потребовать гарантии - неловко.
      Таков старик Догсборо. Клюнет рыбка!
      Старик Догсборо - это наш кредит.
      В него все верят, даже тот, кто в бога
      Давно не верит, верует в Догсборо.
      Прожженный биржевик уже, быть может,
      Себе не доверяет, и к юристу
      Идет в сопровождении юриста,
      А вот последний цент на сохраненье
      Кладет в карман Догсборо, чей передник
      Висит в трактире на гвозде. Он честен!
      Две тонны честности! Он прожил восемь
      Десятков лет и слабостей не знал.
      Я повторяю, он для нас бесценен,
      Особенно когда причалы строишь
      И хочешь строить их как можно дольше.
      Флейк.
      Да, он бесценен. Если он поддержит
      Какое-нибудь дело, то в победе
      Сомнений нет. Но нас он не поддержит.
      Кларк.
      Он скажет: "Город наш - не миска с супом".
      Малберри.
      "За город - все, а город - за себя!"
      Карузер.
      Нет у Догсборо юмора.
      Малберри.
      А взгляды
      Меняет он не чаще, чем сорочки.
      Наш город для него не просто зданья,
      Где люди проживают и дерутся
      За хлеб и за бифштексы: город - книга,
      Как Библия. Он мне давно противен.
      Кларк.
      Он с нами не был никогда. Ну что
      Ему капуста? Что ему наш транспорт?
      Да пусть все овощи сгниют - он пальцем
      Не шевельнет. Уже лет девятнадцать
      Для выборов берет он наши деньги,
      А то и двадцать. И видал цветную
      Капусту только в миске. А в гараж
      И не заглядывал.
      Бучер.
      Да, это верно.
      Кларк.
      К чертям его!
      Бучер.
      Нет, не к чертям, а к нам!
      Флейк.
      Зачем он нам? Кларк ясно объяснил,
      Что он нас отвергает.
      Бучер.
      Да, но Кларк
      Причину тоже объяснил.
      Кларк.
      Догсборо
      Не знает, что почем.
      Бучер.
      Да. Он не знает.
      Не знает, как живем мы, чем мы дышим.
      Догсборо в нашей шкуре не бывал.
      Теперь - вопрос: как нам его заставить
      Почувствовать себя на нашем месте?
      Пусть учится паршивый старикан.
      Послушайте, я выработал план!
      Появляется надпись, напоминающая о некоторых событиях недавнего прошлого.
      II
      У входа на товарную биржу. Флейк и Шийт.
      Шийт.
      Метался я от Понтия к Пилату.
      Пилат уехал, Понтий мылся в бане.
      Теперь былых друзей своих мы видим
      Лишь со спины - они нас избегают.
      Отныне брат, боясь, что встретит брата,
      Бежит к старьевщику за башмаками
      Что с нищего возьмешь? Партнеры так
      Друг перед другом трусят, что не смеют
      По имени назвать один другого!
      Дельцы навесили топор на морду,
      А на карман - замок.
      Флейк.
      Вы не решились?
      Шийт.
      На что? На ваше предложенье? Дудки!
      За те же чаевые вы хотите
      И завтрак, и обед, и благодарность.
      Сказал бы я... Да лучше помолчу!
      Флейк.
      А кто же так, за здорово живешь,
      Отдаст вам деньги?
      Шийт.
      Я не сомневаюсь,
      Что на друзей рассчитывать нельзя.
      Флейк.
      Да, деньги нынче дороги.
      Шийт.
      Для тех,
      Кому они нужны. А кто ж об этом
      Подробнее осведомлен, чем друг?
      Флейк.
      Ты пароходства не удержишь.
      Шийт.
      Разве?
      Есть у меня жена, так вот - смогу ли
      Я удержать жену? Ведь ты мой друг
      И знаешь все!
      Флейк.
      Шийт, если ты продашь...
      Шийт.
      То потону не сразу. Но скажи мне,
      Зачем далось вам это пароходство?
      Флейк.
      Неужто не подумал ты о том,
      Что трест тебе поможет?
      Шийт.
      Не подумал.
      Ах, что же я? Как не сообразил,
      Что вы готовы протянуть мне руку,
      Но только чтоб ограбить?
      Флейк.
      Озлобленье
      Дурной советчик и коварный друг.
      Шийт.
      Ну, не коварней остальных друзей.
      Проходят трое - гангстер Артуро Уи, его помощник Эрнесто Рома и его телохранитель. Уи пристально смотрит на Флейка, словно ожидая, что тот
      заговорит, а Рома, уже пройдя мимо, гневно оборачивается.
      Кто это?
      Флейк.
      Гангстер Уи. Ну, как же, Шийт,
      Продашь нам пароходство?
      Шийт.
      Он хотел
      С тобой поговорить.
      Флейк (с резким смехом).
      Нам этот гангстер
      Покоя не дает. Он предлагает
      Капусту нашу всю продать посредством
      Его нагана. Да, теперь такое
      Повсюду расплодилось, - город гибнет,
      Гниет, разъеден язвами проказы.
      Откуда это все взялось? В какой
      Помойной яме это зло плодилось?
      Шантаж, убийство, произвол, грабеж,
      Их "руки вверх!", их "убегай, кто может!"
      Все это надо выжечь.
      Шийт (многозначительно взглянув на него).
      Но - скорее,
      А то и заразиться можно.
      Флейк.
      Как,
      Продашь нам пароходство?
      Шийт (отступив на шаг и рассматривая собеседника).
      Да, пожалуй,
      Есть сходство. Сходство с теми, кто прошел
      Тут мимо нас. Оно не слишком явно,
      Его скорее можно угадать.
      На дне пруда видны сквозь воду ветки,
      Зеленые и скользкие, как змеи.
      Что это - змеи или просто ветки?
      Не разберешь. Ты, Флейк, не обижайся,
      Но ты походишь на Эрнесто Рому,
      Как ветка на змею. Сейчас, увидев
      Его и на тебя взглянув, я понял,
      Что это сходство замечал и прежде,
      Но в нем не отдавал себе отчета.
      Флейк, повтори: "Продашь нам пароходство?"
      Такой же голос... Нет, ты лучше крикни:
      "Стой, руки вверх!" Ведь этого ты хочешь?
      (Поднимая обе руки.)
      Флейк, я сдаюсь. Ты победил в бою.
      Я пароходство тресту продаю.
      В уплату дай мне сапогом под зад!
      Флейк.
      Ты помешался?
      Шийт.
      Нет. Но был бы рад!
      III
      Ресторан Догсборо. Догсборо и его сын ополаскивают стаканы.
      Входят Бучер и Флейк.
      Догсборо.
      Нет, не хочу. Все ваши предложенья
      Сплошная липа. Все смердит, как падаль.
      Догсборо-сын.
      Отец не хочет.
      Бучер.
      Ну, тогда не надо.
      Забудь о них, Догсборо. Нет так нет.
      Догсборо.
      Все - липа! Вижу вас насквозь! Причалы...
      Не буду, нет!
      Догсборо-сын.
      Отец не будет.
      Бучер.
      Ладно.
      Забудь об этом.
      Догсборо.
      В городскую кассу
      Не смеет каждый с ложкой залезать,
      Как в миску с супом. Да и дело ваше
      В расцвете.
      Бучер.
      Флейк, а что я говорил?
      Вы - пессимист.
      Догсборо.
      Нельзя быть пессимистом.
      Вы сами губите себя, ребята.
      Ведь вы торгуете цветной капустой.
      Она - как хлеб. Как мясо. Хлеб, и мясо,
      И овощи необходимы людям.
      Попробуй я подать бифштекс без лука,
      Котлету без зеленого горошка
      Клиентов не видать мне как ушей.
      Бывает, люди жмутся и кряхтят,
      Боятся лишние гроши потратить,
      Сто раз подумают, пока решатся
      Купить себе костюм... Но десять центов
      На овощи найдет всегда и всякий.
      Уж вам-то вовсе трусить не к лицу.
      Держитесь! Выше голову, ребятки!
      Флейк.
      Послушаешь тебя, старик Догсборо,
      И на душе полегче.
      Бучер.
      Любопытно,
      Что ты, Догсборо, нерушимо стоек
      По отношению к цветной капусте.
      Ведь мы к тебе пришли не просто так.
      Нет, не заем - о займе мы забудем.
      Не бойся, старина! Совсем другое,
      Другое, - и во много раз приятней.
      Надеемся, ты будешь рад, Догсборо.
      Как раз в июне было двадцать лет
      С тех пор как ты, отдавший жизнь и силы
      Расцвету нашему, - ведь ты у нас
      В одном из наших отделений долго
      Был ресторатором, - так вот, старик,
      В июне было двадцать лет с тех пор,
      Как ты ушел от нас, чтоб посвятить
      Себя служенью городу Чикаго.
      Не стал бы город без Догсборо тем,
      Чем стал сегодня. Но зато и трест
      Не стал бы тем, чем стал он, если б город
      Ему помог! Я рад, что наше дело
      Тебе по вкусу. Ибо мы решили
      Отпраздновать торжественную дату
      И доказать, как мы высоко ценим
      Тебя, Догсборо, и твои услуги,
      Преподнеся тебе, дружище, акций
      На двадцать тысяч, - вот, прими контрольный
      Пакет, сто акций пароходства Шийта.
      (Кладет на стол пакет акций.)
      Догсборо.
      Что это значит, Бучер?
      Бучер.
      Откровенно
      Скажу тебе: у нас в капустном тресте
      Чувствительные души очень редки;
      Но вот, когда вчера мы услыхали
      На просьбу нашу глупую о займе
      Бесхитростный и честный твой ответ,
      В котором весь наш старый друг Догсборо,
      У многих - о, мне стыдно признаваться
      Невольно слезы навернулись. - "Да,
      Сказал один из нас (не бойся, Флейк,
      Я имени его не назову),
      Да, мы пошли по гибельной дорожке!"
      Образовалась пауза, Догсборо,
      И вдруг родилось это предложенье.
      Догсборо.
      Бучер и Флейк, что это значит?
      Бучер.
      Как
      Что это значит? Наше предложенье!
      Флейк.
      И ты прими его, Догсборо. Вот
      Стоишь ты перед нами, воплощенье
      Гражданской совести и бескорыстья...
      Стаканы моя, ты смываешь грязь
      И с наших душ, Догсборо! А при этом
      Ты не богаче всех своих клиентов.
      Догсборо.
      Не знаю, что сказать.
      Бучер.
      А ты молчи
      Ты честный человек. Возьми пакет,
      Тебе он пригодится. Знаешь, редко
      По честному пути приходят деньги.
      Вот и сынок твой здесь... О нем подумай!
      Конечно, честь куда дороже чека.
      Но деньги тоже вещь! Возьми пакет!
      Мы верим, что в обиде ты не будешь.
      Догсборо.
      Но пароходство...
      Флейк.
      Посмотри в окно.
      Догсборо (у окна).
      Я двадцать лет смотрю на пароходство...
      Флейк.
      Об этом мы подумали.
      Догсборо.
      А Шийт?
      Флейк.
      Возглавит фирму по торговле пивом.
      Бучер.
      Ну как, согласен?
      Догсборо.
      Нда, но пароходства
      Не отдают за так.
      Флейк.
      Не беспокойся!
      Конечно, эти двадцать тысяч тоже
      Нам пригодились бы теперь, когда
      Не вышло с займом.
      Бучер.
      Но пакеты акций
      Мы не хотим теперь пускать на рынок.
      Догсборо.
      Ну, это уж звучит правдоподобней.
      Что ж, дело не плохое, если только
      Особенных условий...
      Флейк.
      Никаких.
      Догсборо.
      Вы говорите, двадцать...
      Флейк.
      Это много?
      Догсборо.
      Нет, нет... Ужели это пароходство,
      Где я служил трактирщиком... Что ж, если
      И в самом деле нет подвоха... Значит,
      От займа вы решили отказаться?
      Флейк.
      Да.
      Догсборо.
      Если так, оно конечно... Сын мой,
      Вот для тебя... А я-то думал, вы
      Обиделись... И вдруг такое дело!
      Гляди, сынок, случается порой,
      Что и за честность платят. Да, вы правы:
      Он может унаследовать лишь имя,
      Порядочное имя, вот и все,
      А сколько зла от нищеты!..
      Бучер.
      Прими
      Подарок наш, и мы вздохнем свободно.
      Не будет неприятного осадка
      От нашей глупой просьбы! Вот тогда
      К тебе прийти мы сможем за советом,
      И ты научишь нас, как поступать,
      Не поступаясь честностью и честью.
      Тогда ты будешь наш - душой и телом,
      Поскольку будешь связан нашим делом
      И станешь членом треста. Ну, идет?
      Догсборо (хватает его за руку).
      Бучер и Флейк, беру.
      Догсборо-сын.
      Отец берет.
      Появляется надпись.
      IV
      Пивная при букмекерской конторе на 122-й стрит. Артуро Уи и его помощник Эрнесто Рома в сопровождении телохранителей слушают
      радиосообщения о ходе скачек. Подле Ромы - Докдейзи.
      Рома.
      Пойми меня, Артуро! Ты обязан
      Преодолеть тоску свою и одурь
      Бездеятельных мыслей, - город весь
      Твердит об этом.
      Уи (раздраженно).
      Город? Чушь! Никто
      Тут обо мне не знает и не помнит.
      У города нет памяти. Тут слава
      Недолговечна. Месяц было тихо,
      И вот уже забыты сто налетов.
      Мы сами все забыли!
      Рома.
      Наши парни,
      С тех пор как деньги кончились, наглеют.
      И вот что худо: портит их безделье.
      Они стреляют по тузам бубновым,
      А не по людям. Это - очень вредно.
      Артуро, в штаб мне тошно заходить,
      Мне жалко их. Я вижу их глаза
      И завтраками их кормить не в силах.
      Ты превосходный рэкет с овощами
      Придумал. Что же мы сидим? Давай!
      Уи.
      Сейчас нельзя. Еще не время. Рано.
      Рома.
      Все рано, рано! Трест тебя отверг.
      И вот четыре месяца, как строишь
      Ты план за планом. Испугался треста
      И трусишь до сих пор. А после встречи
      С полицией там, в банке Гарпера,
      Прийти в себя не можешь.
      Уи.
      Там стреляли!
      Рома.
      Стреляли в воздух! Вот беда!
      Уи.
      А если б
      Не эти два свидетеля, сидеть бы
      В кутузке мне! А этот суд! Ни капли
      Сочувствия ко мне!
      Рома.
      Из-за капусты
      Стрелять не станут. Банк - другое дело.
      Начнем с Десятой стрит - там разгромим
      Витрины магазинов, обольем
      Капусту керосином, топорами
      Порубим мебель, лавки подожжем,
      Так мы дойдем до Пятой стрит. Затем
      К ним явится Эмануэле Гири
      С гвоздичкою в петлице и купцам
      Предложит охранять их дрянь. За это
      Процентов десять с оборота.
      Уи.
      Нет.
      Сперва мне самому нужна охрана.
      Меня должны сначала защитить
      От полицейских, от судов - тогда уж
      Я буду защищать других.
      (Сумрачно.)
      Пока
      Судья не будет у меня в кармане
      И в свой карман не сунет мой бумажник,
      Я - круглый нуль. Ведь каждый полицейский
      Убьет меня, едва я вскрою сейф.
      Рома.
      Тогда нам остается лишь идея
      Дживолы. У него - собачий нюх,
      Он говорит, что трест "Цветной капусты"
      Гнильцой воняет, - видно, это так.
      Об этом были сплетни - в дни, когда
      По предложенью старика Догсборо
      Трест получил от города заем.
      С тех пор чикагцы чешут языки,
      Мол, что-то здесь нечисто: где причалы?
      Ведь их не строят! Впрочем, сам Догсборо
      Поддерживает трест "Цветной капусты".
      Старик своею славой дорожит
      И ввязываться в темные делишки
      Не стал бы. А, вон Рэгг идет сюда,
      Рэгг-репортер все знает. Тед, эй, Тед!
      Рэгг (на взводе).
      Хелло, Эрнесто Рома! Уи, хелло!
      Как в Капуе дела?
      Уи. Где?
      Рэгг.
      В Капуе.
      Когда-то войско Ганнибала там
      Погибло, разложилось от безделья
      И сладкой жизни.
      Уи.
      Репортер, не каркай!
      Рома (Рэггу).
      Не раздражай, Тед! Расскажи о займе,
      Который город отвалил торговцам
      Цветной капустой.
      Рэгг.
      Вам-то что за дело?
      Вы, может, стали промышлять капустой?
      А, понял! Вам - заем? Старик Догсборо
      Все обеспечит.
      (Подражая Догсборо.)
      "Город не допустит,
      Чтоб захирел столь важный и здоровый
      Участок экономики". Всех членов
      Муниципалитета душат слезы...
      Капуста их растрогала, Артуро,
      Растрогать неспособен револьвер.
      Все смеются.
      Рома.
      Не раздражай Артуро, он не в духе.
      Рэгг.
      Вполне понятно. Говорят, Дживола
      Переметнулся к Аль Капоне.
      Докдейзи (сильно пьяна).
      Ложь!
      Джузеппе лучше не замай!
      Рэгг.
      Докдейзи!
      Ты все еще любовница Дживолы?
      (Представляет ее.)
      Четвертая любовница восьмого
      Помощника
      (показывает на Уи)
      клонящейся к закату
      Звезды двенадцатой величины.
      Какой удел!
      Докдейзи.
      Заткните гаду глотку!
      Рэгг.
      От гангстера потомство отвернется,
      Изменчива толпа - герой вчерашний
      Сегодня предан полному забвенью,
      И будет создан новый. "Люди, я ли
      Не ранил вас?" - "Когда?" - "Бывало!"
      "Раны
      Давно зарубцевались". - "А рубцы
      Проходят только вместе с их владельцем".
      "Как? В мире, где никто не замечает
      Добра, злодейские деянья тоже
      Следов не оставляют?" - "Да!" - "О мир!"
      Уи (внезапно рычит).
      Заткните рот ему!
      Телохранители приближаются к Рэггу.
      Рэгг (бледнея).
      Но-но! Потише,
      Не оскорбляй печать!
      Посетители пивной в страхе встают.
      Рома (выталкивая Рэгга).
      Ступай домой,
      Ты все сказал, ступай скорей!
      Рэгг (выходит пятясь, явно очень испуган),
      Пока!
      Пивная быстро пустеет.
      Рома (Артуро Уи).
      Ты нервный стал!
      Уи.
      Меня мерзавцы эти
      Ни в грош не ставят, будто я - дерьмо!
      Рома.
      Давно молчишь ты, вот и все.
      Уи (мрачно).
      Где Гири
      Со счетоводом из "Цветной капусты"?
      Рома.
      Он в три часа хотел прийти.
      Уи.
      А что
      За сплетни про Дживолу с Аль Капоне?
      Рома.
      Да ничего серьезного. Капоне
      Был в лавке у Дживолы за венками.
      Уи.
      Что? Для кого?
      Рома.
      Не знаю. Не для нас.
      Уи.
      Не поручусь.
      Рома.
      Ты, Уи, сегодня мрачен,
      Никто про нас не думает.
      Уи.
      К дерьму
      И то почтенья больше! Гад Дживола
      Предаст нас после первой неудачи.
      Зато при первой же удаче...
      Рома.
      Гири!
      Входит Эмануэле Гири, с ним угрюмый тип - Боул.
      Гири.
      Вот преставитель треста, шеф.
      Рома (Боулу).
      Привет!
      Ты, значит, представитель Шийта в тресте
      "Цветной капусты"?
      Боул.
      Был, шеф. Был недавно.
      Меня на той неделе старый пес
      Оттуда...
      Гири.
      Он "Капусту" ненавидит.
      Боул.
      Меня старик Догсборо...
      Уи (быстро).
      Что - Догсборо?
      Рома.
      Какие у тебя дела с Догсборо?
      Гири.
      Я ж потому его привел!
      Боул.
      Догсборо
      Меня прогнал.
      Рома.
      Из пароходства Шийта?
      Боул.
      Из пароходства мистера Догсборо.
      С начала сентября там он - хозяин.
      Рома.
      Как? Неужели?
      Гири.
      Пароходство Шийта
      Принадлежит Догсборо. Боул сам видал
      Вручение контрольного пакета
      Ему, Догсборо, от "Цветной капусты".
      Вручал сам Бучер...
      Уи.
      Ну и что ж?
      Боул.
      А то,
      Что это - срам...
      Гири.
      Как, ты не понял, шеф?
      Боул.
      Догсборо добивался у властей
      Ассигнований для "Капусты"...
      Гири.
      ...тайно
      Входя в правленье треста!
      Уи (начиная что-то понимать).
      Значит - взятка!
      Хорош Догсборо! По уши в грязи!
      Боул.
      Заем был передан "Цветной капусте",
      Но через пароходство. Через нас.
      И я, я за Догсборо подписал,
      А не за Шийта, как вам всем казалось.