Санта-Фе оказался не таким, как ожидала Мэгги. В отличие от молодого Денвера с его безликой новизной, в Санта-Фе была завершенность почти трехсотлетней истории. Город, расположенный в высокогорной долине, окружали хорошо обработанные поля, поросшие соснами горы и пустыня. Величественная древность и безвкусная новизна спорили между собой на каждом шагу. Старая капелла Святого Мигеля конкурировала с новой церковью Святого Франциска.
      Резиденция губернатора представляла собой скромное одноэтажное кирпичное здание, в котором, начиная с семнадцатого века, жили все правители Нью-Мексико. Офисы и гостиницы вдоль Plaza выглядели, будто были построены во времена испанского нашествия. Особняки в викторианском стиле и коммерческие здания выделялись на фоне величественной испанской архитектуры. Названия многих учреждений свидетельствовали о том, что Санта-Фе, как и многие новые американские города, стал смешением разных культур. На вывесках было столько же английских, немецких, еврейских названий, сколько и испанских. И хотя здесь доминировала католическая церковь, можно было встретить представителей епископальной церкви, баптистов, методистов, пресвитерианцев.
      Экипаж доставил четверых путешественников к огромному кирпичному дому, располагавшемуся к востоку от деловой части города. Дом, окруженный можжевельником, стоял на вершине холма. Отсюда открывался прекрасный вид на реку Санта-Фе и горы на северо-востоке. Вид на пустыню – с юга и запада. Внимание Мэгги сразу же привлекли керамические колокольчики, свисающие с крыши веранды и позвякивающие при каждом дуновении ветра. Кристофер видел, как девушка дотронулась до колокольчика, прислушалась к чистому звону и радостно рассмеялась.
      – Вверх по дороге живет человек, который их делает, – объяснил Тэлбот, удивившись, как ему приятна ребяческая радость девушки.
      Мэгги с изумлением увидела, что массивная дубовая дверь открылась и полная седая мексиканка почтительно склонила голову.
      – Здравствуйте! – довольно бесцеремонно поприветствовала она хозяина.
      – Мы вас разбудили? Извините, – Кристофер улыбнулся.
      – Добрый вечер, сеньорита, – настороженно обратилась к Мэгги служанка, большую часть жизни прислуживавшая господам самых богатых сословий. – Мы ждали вас.
      – Buenos noches, Изабелла, – английский акцент Кристофера как-то странно смешался с испанским.
      – Сеньор, – служанка опять поклонилась. – Мы получили ваше сообщение о приезде, Жуан приготовил ужин и готов подать его, когда пожелаете.
      – Спасибо, Изабелла. Педро здесь?
      – Он в кухне.
      – Попроси его принести наши чемоданы.
      – Да, сеньор, – бросив любопытный взгляд на новую любовницу хозяина, Изабелла кивнула и удалилась.
      Мэгги вошла в большую светлую комнату, которая одновременно служила и гостиной, и холлом. Деревянные панели до половины закрывали побеленные стены. Только большие окна со ставнями и жалюзи смягчали пустоту помещения. Отполированные, ничем не покрытые деревянные полы блестели.
      – В крыле четыре комнаты, – объяснил Кристофер. – Эта комната, библиотека, столовая и комната для завтрака. А через внутренний двор расположены пять спален.
      – Несколько пусто, не правда ли? – сказал Питер.
      – В спальнях есть мебель, хотя они обставлены в спартанском стиле. Я считал, что Мэгги захочет сама обставить дом, в собственном вкусе. У меня пока нет определенных планов. Нам будет необходим дом более городского типа, чем ранчо.
      – Я обставлю дом по своему вкусу? – восторженно воскликнула Мэгги. Сейчас она походила на ребенка, который получил подарок, – глаза засияли, губы расплылись в широкой улыбке. – Но у меня нет вкуса! Единственная мебель, которую я когда-то выбирала, – раскладушка.
      Кристофер напустил на себя мрачный вид. Нельзя улыбаться в ответ на такую реплику шлюхи.
      – Думаю, кое-какой вкус у тебя все же имеется. Просто ты еще его не нашла. Миссис Гутиеррес поможет.
      – А денег у вас достаточно? Вы говорили, вашей семье приходится туго.
      – Уверен, что достаточно, чтобы обставить такой маленький дом.
      – Вы считаете этот дом маленьким? – Мэгги развела руками.
      – Конечно.
      Он наблюдал, как девушка ходит от окна к окну. У одного она открыла жалюзи и вдохнула прохладный воздух, удивляясь его свежести. У другого остановилась и посмотрела на луну.
      – Вон та дверь выходит в placita – так местные жители называют внутренний двор. Дом построен вокруг него. Спальни находятся по ту сторону двора.
      Девушка открыла дверь и, увидев во дворе маленький фонтан, деревья и кустарники, радостно захлопала в ладоши. Вернувшись в комнату, Мэгги задумчиво окинула ее взглядом, покачав головой. Кристофер решил, что девушка обдумывает, как потратить его деньги на ковры, картины и мебель, и отчаянно надеялся, что в результате дом не станет походить на бордель. Но в принципе это не важно. Мэгги будет жить здесь намного дольше, чем он, так пусть ей будет удобно. Если все пойдет, как запланировано, и он вернется в Англию, ему не придется беспокоиться о манерах, вкусе Мэгги, ее дерзости и фамильярности в отношениях со слугами.
      К своему удивлению, Кристофер обнаружил, что его мучают совесть и сожаление. Проблем было бы гораздо меньше, будь Мэгги неприятной, непривлекательной или, наоборот, очень красивой. Кристофер считал красивых женщин скучными – они слишком много думают о своей внешности и очень редко интересуются чем-то иным.
      Мэгги Монтойя не была скучной и не принадлежала ни к одному типу женщин, которых он знал. Несмотря на «голубую» кровь, аристократические замашки полностью отсутствовали. Девушка была совершенно непредсказуемой, чужда условностям, порой груба, часто ее плохие манеры не соответствовали внешности и стилю одежды. С другой стороны, Мэгги приятно откровенна, любознательна. Она может быть проказливой и чувственной в зависимости от настроения, однако благородная кровь, несмотря на суровую жизнь, не позволила девушке безнадежно опуститься. Аристократические предки наградили ее прекрасными чертами, ясным, пытливым умом и гордостью, которая переходила все грани разумного.
      Мэгги особенная – досадная и пленительная одновременно. Она не поддавалась никакой классификации. Но, во всяком случае, совершенно не была скучной, хотя Кристофер желал бы этого.
      Ужин быстро накрыли в кухне, единственном помещении, где стоял стол. Несмотря на роскошь вагона, поездка оказалась довольно утомительной, начавшись ранним утром, а закончившись поздним вечером.
      Путешественники мало говорили, поглощая холодную говядину, сыр и овощи. Как только слуги накрыли на стол, Кристофер сразу же отпустил их.
      После ужина он проводил Мэгги и Луизу в спальню, обставленную в спартанском стиле. В этой комнате подругам предстояло провести целую неделю, пока не состоится брачная церемония. Спальня Питера располагалась на противоположной стороне. Сам Кристофер остановился в гостинице – он хотел, чтобы ни у кого в Санта-Фе не возникли сомнения в порядочности невесты. Любая тень на чести Магдалены может усложнить положение с землей. Показав женщинам их спальню, Кристофер пригласил Мэгги в гостиную.
      – Почему вы решили отправиться в гостиницу? – с прямотой, неподобающей леди, спросила девушка.
      – Мое пребывание здесь до женитьбы сочтут неприличным.
      – Но Питер остается.
      – Он не собирается жениться. Кроме того, он будет спать в другом конце дома.
      – Вы тоже могли бы остаться там.
      – Нет, лучше, если меня вообще не будет в доме. После венчания мы переберемся в хозяйские комнаты.
      Увидев ироничную усмешку, Кристофер решил, что девушке не по себе от упоминания, что после свадьбы им придется спать в одной постели. Интересно, какие жестокости она испытала в своей убогой жизни? Вместо насмешки в нем пробудилась жалость.
      – Я как раз хочу поговорить с тобой о правилах приличия.
      Мэгги вздохнула.
      – Потерпи еще немного. Я потерял надежду, что ты будешь вести себя как дама, воспитанная в светском обществе. С моей стороны просто неразумно ожидать подобного.
      – Но я могу изображать из себя леди!
      – В этом нет сомнения. Ты талантливая актриса. Но это далось тебе не естественным путем, не так ли?
      Она пожала плечами.
      – Я считаю, затягиваться в корсеты и носить турнюры – глупо. Вести вежливую беседу и притворяться – вот что значит быть леди. Но не волнуйтесь. Мы заключили сделку, и со своей стороны я выполню все условия.
      – Не сомневаюсь. Однако, пока вопрос о земле решится в твою пользу, ты должна прилагать все усилия, чтобы соответствовать своей фамилии. Никто не должен сомневаться, что ты действительно внучка Рамона Батисты де Монтойя. Это так и есть, но некоторые могут не поверить, если узнают, что женщина, претендующая на огромные территории в Нью-Мексико, была танцовщицей салуна в Денвере.
      – Я не стыжусь своей жизни, – Мэгги задумалась, нахмурив брови, и Кристофер вспомнил, как искушал ее в день первой встречи. Он втянул девушку в эту сделку и пообещал, что танцовщица из «Госпожи Удачи» навсегда исчезнет.
      – Дело не в стыде. Нужно играть осторожно. Мы не должны давать неприятелю никаких преимуществ.
      – Какому неприятелю?
      – Уверен, Харли сделает все возможное, чтобы сохранить землю за собой.
      Мэгги молчала.
      – Не будем скрывать, что после смерти матери ты жила в Денвере с друзьями. Не полная правда, но близко к ней.
      – А Луиза?
      – Дальняя родственница и компаньонка.
      Вдруг хитрая улыбка стерла тень заботы с лица девушки.
      – Знаете, несмотря на то, что вы все время говорите о честности, морали и тому подобном, на самом деле у вас этих качеств не так много, не больше, чем у меня. Правда?
      Это был скорее комплимент, чем осуждение. Напевая какую-то мелодию, улыбаясь и пританцовывая, Мэгги удалилась из комнаты.
      Кристофер смотрел вслед девушке. Нет, никогда он не понимал женщин, и больше не будет пытаться. Особенно эту.

* * *

      Венчание было назначено на 16 апреля в епископальной церкви. Мэгги не думала о предстоящем событии, не до того. Нужно выбрать свадебное платье и подогнать его по фигуре. Нужно обставить дом, обойти магазины, внимательно выбрать в каталогах стулья, столы, диваны, буфет, портьеры, ковры и картины. Кристофер безоговорочно одобрял любую покупку Мэгги. Сначала ей льстило такое доверие, но потом она поняла – ему все равно. Этот яркий, залитый солнечным светом дом с многочисленными окнами, уютным двориком, можжевеловыми кустами, спускающимися прямо к реке Санта-Фе, для Кристофера не станет домом. Его дом – Англия, где множество красивейших особняков и светских дам.
      За два дня до бракосочетания в губернаторском дворце территориальный губернатор устроил сыну герцога и его невесте прием.
      Здание занимало всю северную часть Plaza и являлось одновременно правительственным учреждением и резиденцией губернатора. Это здание, построенное испанскими завоевателями в начале семнадцатого века, было результатом различных культур. К кирпичному фасаду пристроено крыльцо, витые столбы и балюстрада которого выполнены в викторианском стиле.
      – На этот раз не снимай туфли, – предупредил Кристофер, когда экипаж, купленный всего день назад, остановился на Plaza.
      Вспоминая банкет Тейборов в Денвере, Мэгги с ужасом думала о предстоящем вечере. Опять дамы будут щебетать льстивые слова Кристоферу, а на нее смотреть, как на ничтожество.
      – Не волнуйтесь, ваше сиятельство, сегодня слишком холодно, чтобы ходить босиком.
      – Или валяться на траве.
      Его голос звучал так напряженно, что Мэгги решила – Кристофер помнит тот поцелуй на банкете и чувствует себя так же неловко, как и она.
      – Кстати, так как мы скоро поженимся, тебе следует называть меня по имени.
      – Да, Ваша Всемогущая Светлость.
      – Мэгги!
      – Да… Кристофер, – ей нравилось выводить его из себя. В таком состоянии он был менее пугающим. – Но дамы без ума от вашего титула. Наверное, мне тоже стоит им восхищаться?
      – Мэгги, веди себя прилично.
      На самом деле Кристофер не боялся, что девушка будет неподобающе вести себя. Несмотря на заявление об американцах, обожающих титулы, почти все гости на приеме захотят познакомиться не только с сыном герцога, но и с претенденткой на одно из самых больших земельных угодий в Нью-Мексико. Этот прием был важен и для того, чтобы вопрос о наследстве решился в ее пользу, и Мэгги знала об этом. Она будет паинькой. Но все же Кристофер решил не спускать с нее глаз.
      Их встретил лично губернатор Лайонел Шелдон. Сердечно обменявшись рукопожатием, он решил обойтись с Кристофером без формальностей.
      – Кристофер, я рад, что вы с нами. Очень многие хотят познакомиться с вами, – затем с любопытством посмотрел на Мэгги. – Так вот какой сюрприз вы так долго прятали от посторонних глаз. Мисс Монтойя, как приятно с вами познакомиться. Жаль, что такая красивая леди представлена здесь лишь для того, чтобы ее похитил иностранец.
      Мэгги улыбнулась.
      – Вы мне льстите, ваша честь.
      – Совсем нет, Мэгги. Можно я буду называть вас Мэгги?
      – Вообще-то мое имя Магдалена. Но мне будет приятно, если вы станете называть меня Мэгги.
      Кристофер заметил, как блеснули глаза девушки, и сжал ее руку.
      – Я ненадолго украду ее у вас. Сегодня на приеме присутствует господин, который был знаком с дедушкой Мэгги. Я хочу представить их друг другу. И… – его глаза лукаво заблестели. – Здесь также множество дам, которым не терпится познакомиться с настоящим английским лордом.
      – Конечно, вы можете увести ее. Но скоро я объявлю на свою невесту монополию.
      – Вот молодец! Я позабочусь о ней, обещаю. Губернатор взял девушку за руку.
      – Сюда, дорогая. Как жаль, что все эти годы вы провели в Денвере и не знали о богатстве, принадлежащем вашей семье. Если бы вы жили в Санта-Фе…
      Кристофер уже не слышал слов губернатора, а только видел, как Мэгги наклонила голову и вежливо улыбалась. Она сделала то же самое, когда ее представили паре, выглядевшей, как испанские завоеватели.
      – Лорд Кристофер, рады видеть вас в Нью-Мексико.
      Кристофер оглянулся. Рядом с ним стояла миссис Мануэль Коригес, с которой он познакомился во время своего первого визита в город. Дама счастливо улыбнулась и указала на стоящую рядом женщину.
      – Разрешите представить вам мисс Консуэло Чевес. Ее семья живет в Санта-Фе с 1680 года.
      Кристофер поцеловал руку мисс Чевес.
      – Счастлив познакомиться с вами. Когда мне удастся увести мою невесту от губернатора, уверен, она тоже будет рада знакомству с вами. История ее семьи тоже уходит далеко в историческое прошлое, – краем глаза Кристофер видел, как Мэгги успешно общается с гостями. Пока он беседовал с миссис Коригес и мисс Чевес, вокруг собралась целая толпа, чтобы поглазеть на английского лорда. Мэгги же была само очарование.
      Луиза умело уложила черные кудрявые волосы девушки в прическу, молодившую Мэгги, а скромное платье с рукавами до локтя и кружевной оборкой вокруг шеи придавало невинный вид, который она, по мнению Кристофера, не заслуживала. Все дамы были готовы обнять девушку, как собственную дочь, а мужчины… Ну, в их улыбках не было ничего отеческого. Кристофер признал, что слегка ревнует. Эта бродяжка превратилась в леди, которую может ревновать лорд! Его семья, увидев Мэгги сейчас, решила бы, что Кристофер не только вернет землю брата, но и приобретет прекрасную жену. Мало кто знал, что скрывается за столь привлекательной и невинной внешностью.
      Находясь далеко от Кристофера, в другой части зала, Мэгги вдруг с удивлением обнаружила, что ей нравится этот прием. Общество Санта-Фе, несмотря на древнее наследие, было менее придирчиво, чем самозваные аристократы Денвера. Она встретила людей, предки которых – первые испанские поселенцы, прибывшие сюда завоевывать новые территории. Это были праправнуки испанских грандов.
      Публика на приеме была довольно пестрой – немецкие купцы, банкиры с востока, владелец скота, недавно приехавший в Санта-Фе, и даже один очаровательный антрепренер, с гордостью заявивший, что он – еврей. Испанские семьи общались преимущественно между собой, но никто не смотрел на Мэгги свысока, как в Денвере. Дамы не рассматривали ее в лорнеты, не бросали неодобрительных взглядов только потому, что девушка не принадлежала к их клану, а были добры и обходительны. Мужчины обращались галантно, но не скрывали восхищения. От этого Мэгги почувствовала себя женственной и привлекательной, ведь похотливые посетители «Госпожи Удачи» никогда не вели себя так. Конечно, эти люди считают, что она принадлежит к аристократической семье, как и они сами, и даже не подозревают: девушка – не только танцовщица салуна, но и дочь танцовщицы. Но об этом Мэгги никому не собиралась рассказывать.
      – Тебе здесь нравится, дорогая? – голос Кристофера вклинился в паузу разговора Мэгги с молодым помощником губернатора.
      Девушка победоносно улыбнулась, надеясь, что Кристофер заметил благосклонное отношение к ней всех гостей.
      – Мне здесь очень нравится, – ей показалось, что в глазах лорда сверкнула злость.
      – Прекрасно.
      – Ты уже познакомился с мистером Маккоски из кабинета губернатора?
      – Еще не успел.
      Когда мужчины пожимали руки, Мэгги заметила, что с лица Маккоски исчезла улыбка. Во взгляде Кристофера было нечто такое, от чего молодой человек почувствовал себя неловко. К тому же англичанин, как собственник, положил руку на талию девушки. Мэгги едва не подпрыгнула от неожиданности. Возможно, Кристофер не так равнодушен к ней, как хочет показать.
      – А! – радостно воскликнул Маккоски, делая вид, что счастлив увидеть знакомого. – Сюда идет Андерсон.
      – Здравствуйте, Ваша Светлость. Это мисс Монтойя? – поинтересовался Андерсон, инспектор геодезии.
      – Да, это моя невеста, Магдалена Тереза Мария Монтойя.
      – Рад с вами познакомиться, мисс Монтойя. Очень приятно, что древний род представляет такая прекрасная леди.
      Мэгги с трудом сдержалась, чтобы не показать Кристоферу язык.
      – Ваша Светлость, хочу, чтобы вы пояснили некоторые факты, на которые я обратил внимание только на прошлой неделе.
      – Попробую.
      – Как мы выяснили несколько месяцев назад, единственные люди, работающие сейчас на земле Монтойя, это Теодор Харли и его сын Тод. И вы знали молодого человека, ранее владевшего этой землей.
      – Да, это так.
      У Мэгги сжалось сердце. Их план раскрыт, придется удирать из Нью-Мексико.
      – По случайному стечению обстоятельств имя бывшего владельца – Стефан Тэлбот. Около года назад он передал Харли право на владение землей и исчез.
      Лицо Кристофера превратилось в неподвижную маску, рука сжала талию девушки.
      – Проиграв землю в покер Теодору Харли, Стефан Тэлбот покончил с собой. Он был моим младшим братом.
      Андерсон кивнул, будто пояснения Тэлбота его не удивили.
      – Мои соболезнования, Ваша Светлость. Я не мог понять, почему иностранец-англичанин тратит столько времени и сил, чтобы восстановить право на наследство.
      – Тэлботы не позволят, чтобы такое оскорбление сошло Харли с рук. Но, тем не менее, мои намерения не противоречат законности требований мисс Монтойи.
      – Не вижу причин оспаривать ни происхождение мисс Монтойи, ни ее право на наследство, ни достоверность представленных документов.
      Мэгги облегченно вздохнула. Ей с трудом верилось, что Кристофер, несмотря на двуличность, оказался таким честным.
      – Должен поздравить вас, сэр, вы нашли умный способ вернуть земли, утраченные вашим братом. В этой местности вряд ли найдется человек, сочувствующий Харли. С Тодом все в порядке, а о Теодоре отзываются плохо. Слишком многие знают его, как карточного шулера. Земли Монтойя – одно из лучших пастбищ на всей территории штата. И скотоводы не понимают, как человек, владеющий всем этим, совсем не разводит скот, а лишь наполняет дом дорогими вещами.
      Мэгги слушала и все больше удивлялась. Мужчины начали с разговора о ней, а потом переключились на землю. Андерсон, конечно же, понял, что Кристофер женится лишь потому, что хочет вернуть драгоценную землю, и даже не скрывает этого. Что еще хуже, Андерсон, кажется, даже восхищен таким хитрым планом.
      Мэгги с разочарованием заметила, что многие слушают их разговор. Девушке показалось – женщины, смотревшие на нее с завистью, теперь явно сочувствуют. А мужчины – черт бы побрал эти продажные шкуры! – восхищенно кивали, когда Кристофер дал понять, что его брак – не более, чем способ приобретения земли. Если до этого Мэгги верила людям, которых уважала, и лелеяла надежду, что Кристофер Тэлбот может оценить в ней что-нибудь, кроме наследства, то теперь была поставлена перед действительностью. Ее цена – пятьсот тысяч акров пастбищной земли. Как женщина, как человек она ничто, по крайней мере, в глазах будущего мужа. В своих намерениях он был честен, это правда, но как он смеет объявлять ее цену всем и каждому. Ведь кто-то же может считать, что она сама по себе заслуживает уважения. Подонок!
      – Кристофер, – с презрением, на которое только была способна, произнесла Мэгги. Он хотел, чтобы его звали по имени, так пусть слышит, как невеста к нему относится. – У меня страшно разболелась голова. Я хочу уехать.
      Он недоуменно приподнял брови и посмотрел на девушку. Мэгги прищурила глаза.
      – Если мы немедленно не уедем, боюсь, мне станет совсем плохо.
      – Тогда, – сдержанно сказал Кристофер, – мы попрощаемся. Извините нас, пожалуйста, – Мэгги показалось, что ее руку сдавили тисками. Когда они отправились на поиски губернатора и его жены, девушка чувствовала на себе взгляды собравшихся. Все жалели бедняжку, которая была воплощением уличной грязи.

* * *

      На улице было темно, как в преисподней. Еще большая тьма царила в сердце у Мэгги. Прошли сутки с тех пор, как Его Светлость Каменное Сердце представил светскому обществу Санта-Фе свою невесту, цена которой – участок земли. Ее гневу не было предела. Целый день она бесновалась, отказываясь выйти из комнаты. Ужасно, что жених обращается с ней в такой манере. Теперь об этом знает весь Нью-Мексико. Просто смерти подобно.
      Но еще хуже – Его Омерзительная Светлость даже не подозревает, что довел ее до такого состояния. Вернувшись домой, Кристофер потребовал объяснений, но девушка только презрительно фыркнула. Если этот безмозглый дурак ничего не понял, она не намерена объяснять.
      Мэгги удивилась реакции Луизы, разочаровавшись в подруге. Выслушав все подробности, та не поняла, почему Мэгги злится. Немногие женятся по любви, объяснила она. Никто не подумает ничего плохого о невесте – ведь она привносит в брак нечто большее, чем только себя. Луиза решила, что у девушки перед свадьбой просто расшалились нервы. Накануне венчания часто шутят невпопад и немного срываются.
      Мэгги задумчиво смотрела в темноту за окном. Интересно, хоть кто-нибудь считает, что Магдалена Монтойя достойна внимания сама по себе, и без приданого чего-то стоит? Всю свою жизнь она считала себя необыкновенной. Ангел-хранитель защищал ее, спасая в разных ситуациях, которые могли стоить жизни. Такое случилось, когда Мэгги было семь лет. Ее мать танцевала, где только представлялась возможность, но они голодали, и девочка украла из кухни ресторана «Карусель» кусок мяса. Разозленный повар бросился за ней с разделочным ножом в руке. Он оказался быстрее маленькой девочки, но она нашла место, где укрыться, и, конечно, не случайно, а с чьей-то помощью, Мэгги была в этом уверена.
      Или взять ту ночь, когда она сбежала с ранчо Тони Альвареса. Еще и суток не прошло, как похоронили мать, а старик приказал, чтобы девушка пришла в его постель. В тот же час Мэгги украла лошадь и скрылась. В течение двух суток без пищи добиралась она до Денвера. И не простудилась, не заблудилась, и ее никто не поймал. Здесь тоже не обошлось без помощи ангела. А если человек достоин такого внимания, значит, чего-то да стоит.
      Мэгги встала перед овальным зеркалом. Она никогда не обращала слишком много внимания на свою внешность. Интересно, неужели в ней совершенно нет ничего привлекательного, если лорд Кристофер Тэлбот и все остальные считают, что ее единственное достоинство – наследство. Из зеркала на нее смотрели темные лучистые глаза, и Мэгги всегда считала их красивыми. Рот немного широковат, это правда. С буйной гривой кудрявых волос ничего нельзя сделать. Только Луиза могла укротить волосы Мэгги. Но все, вместе взятое, было очень даже привлекательным. Однако Мэгги так не считала.