– Мороз ослабел, – сказала Мэгги, когда они с Луизой проходили мимо загона для скота, всего лишь час назад покрытого инеем. – Будет чудесный день.
      – Похоже, – согласилась Луиза.
      Они остановились возле небольшого здания школы, которое строили пятеро мужчин. Стены возводились из кирпичей, крыша сначала будет затянута брезентом, но Мэгги планировала заменить ее кровельной дранкой до того, как сильно похолодает. Пленка, которой сейчас затянуты окна, тоже будет заменена настоящим стеклом.
      – Мосс говорит, через несколько дней положат пол, – сказала Луиза.
      – Значит, после Рождества все будет готово. Я не думала, что школу построят так быстро. Еще нужно заказать книги и грифельные доски. Скажи, какие заказывать – ведь заниматься с детьми всю зиму будешь ты. У Клива должны изготовить скамейки и столы для детей, – Мэгги загибала пальцы на руке. – Понадобится печь – я посмотрю каталоги – и большой стол для тебя. Может быть, его тоже сделает Клив. На окна нужны шторы, еще большой шкаф для хранения книг и тетрадей.
      Из школы вышел Мосс Райли и направился к ним, приподняв шляпу в знак приветствия.
      – Миссис Гутиеррес, миссис Тэлбот. Стоуни спрашивает, нужно ли крыльцо.
      – Крыльцо? – Мэгги представила, как ребятишки сидят на крыльце и жуют завтраки. – Сколько это займет времени?
      – Думаю, пару дней, если постараться.
      – Тогда пусть будет.
      – Хорошо, мадам, – он опять приподнял шляпу и мягкой походкой направился к школе.
      – Луиза, я так рада, что ты будешь заниматься с детьми. Пройдут месяцы, прежде чем мы найдем учителя, который согласится здесь жить. Благодаря тебе детям не придется ждать, – Мэгги усмехнулась. – Думаю, что сама приду в класс, когда ты будешь объяснять счет. Я до сих пор мало что понимаю в бухгалтерских книгах.
      Они отправились назад, к дому.
      – Ты не думаешь, что пора успокоиться и позволить себе побыть просто хозяйкой ранчо? – осторожно спросила Луиза. – Ты вернулась месяц назад, а я до сих пор ни разу не видела, чтобы ты пила кофе или читала книги, которые купила в Нью-Йорке. Ты не позволяешь себе ни отдохнуть, ни подумать.
      – Не хочу ни того ни другого.
      – Ты хочешь сказать, тебе не хочется думать ни об Англии, ни о муже?
      Мэгги молчала.
      – Что такого произошло в Англии, если ты и думать об этом не хочешь?
      – Ничего. Мне там не понравилось, поэтому я вернулась. Кристофер был более чем счастлив, когда я уехала. Да ведь он вообще не хотел, чтобы я приезжала туда.
      – Итак, вы оба счастливы, что у каждого теперь своя жизнь?
      – Верно.
      Луиза покачала головой.
      – Мне кажется, ты лгунья, Магдалена Монтойя Тэлбот.
      Мэгги проигнорировала замечание.

* * *

      Главный дом на ранчо «Дель-Рио» теперь мало напоминал богатое жилище, где жили отец и сын Харли. Еще до отъезда в Англию Луиза и Мэгги все переделали, а когда Мэгги вернулась, то еще раз переменила обстановку. Все, напоминавшее о Кристофере, выбросили или спрятали. Сейчас в доме стояла новая мебель из сосны и дуба. Полы украшали мексиканские ковры, а стены – гобелены и картины, купленные в Санта-Фе. Все это добавляло дому красочности.
      Очистка дома от воспоминаний занимала только часть времени. Мэгги с рвением обучалась ведению бухгалтерии, но с переменным успехом – кропотливая работа с колонками цифр не давалась без ошибок. Работа на ранчо нравилась больше, и она ездила вместе с Моссом Райли по дальним выгонам, проверяя рабочих и стада. Познакомилась с планами управляющего ранчо по использованию остальной огромной территории, как увеличить стадо и каким видом скота стоит заняться. Думала о выгодном выращивании и продаже лошадей и овец, о постройке еще нескольких ранчо, чтобы лучше распоряжаться землей. Пока ранчо хорошо управляют, Кристофера не будет интересовать, как это происходит. Ведь его сердце в Англии. Какое ему дело до «Дель-Рио», если оно приносит хороший доход?
      Но самым главным было то, что Мэгги решила дать образование детям, живущим на ранчо. Она сама раньше была невеждой – не могла ни читать, ни писать, пока ею не занялись Питер и Кристофер. Мэгги не видела причины, почему дети должны страдать от невежества, как в свое время она сама. И, конечно, пригласила в школу детей с соседних поместий. Мэгги рассчитывала, что учиться начнут пятнадцать детишек. Проект школы и поиски учителя тоже заняли много времени. Луиза согласилась позаниматься несколько месяцев, но Мэгги продолжала рассылать письма в надежде найти учителя, желающего жить на ранчо.
      – Ты сегодня поедешь куда-нибудь? – спросила Луиза.
      – Нет. У меня много дел. Счета и поставки. Луиза усмехнулась.
      – Я буду в кухне с Анитой и Розой.
      – Хорошо.
      Мэгги была рада избежать вопросов об Англии, поэтому сразу же отправилась в библиотеку составлять список товаров, которые нужно купить к концу недели. На это ушел целый час.
      Она вздохнула и потерла виски. Луиза права, нужно уделять какое-то время и себе. С тех пор, как она вернулась, жизнь закрутилась колесом, и Мэгги не сбавляла этот темп, почти не позволяя себе радоваться, что находится дома.
      «Дом». Какое приятное слово. Мэгги надеялась, что возвращение залечит раны и она станет прежней. Первые дни, может неделю, так и было. Она наслаждалась свежим воздухом, ветром, простором, отсутствием людей и тишиной. Но шли дни, и она поняла, что никогда больше не станет девочкой, танцевавшей в «Госпоже Удаче», и молодой женщиной, которая приехала сюда в первый раз.
      Чего-то недоставало, на душе было пусто. Она скучала по Кристоферу. Его не было рядом, некому было отругать ее за «красочный» язык, некому удивить теплой улыбкой, согреть ночью и унести в рай любви.
      Но Мэгги не хотела думать о Кристофере. Их разделял океан, значит, так и должно быть.
      В дверь постучала Анита.
      – Миссис Тэлбот, к вам приехали.
      – Кто?
      – Мне кажется, миссис Коллинз.
      – Спасибо, сейчас иду.
      Радуясь, что грустные мысли прервали, Мэгги отложила бумаги и отправилась встречать гостью.
      Когда она вышла на веранду, Марта Коллинз уже сидела там с Луизой. Сын Клива, Джед, помог мальчикам Коллинз распрячь лошадей и отвести их в конюшню.
      – Мэгги, ты помнишь Марту Коллинз?
      – Мы встречались один раз, до моего отъезда в Англию. Рада вас видеть, миссис Коллинз.
      – Дорогая, зовите меня просто Мартой. Боже, как вы прекрасно выглядите! Должно быть, в Лондоне вам было очень хорошо. Мы хотим услышать о вашей поездке.
      – Почти нечего рассказывать.
      – Вздор! Не говорите только, что человек, побывавший в Англии и живший во дворце герцога, ничего не может рассказать. Но не буду вам надоедать. Я еду с сыновьями в Санта-Фе и решила по пути поздравить вас с возвращением. У Мэгги потеплело на сердце.
      – Это очень любезно с вашей стороны.
      – Мы заберем в городе почту и на обратном пути я могу остаться у вас дня на два-три. Я уже говорила Луизе, что в следующую субботу мы собираемся отпраздновать день рождения моей дочери Кати. Погода отличная, надеемся, что все гости приедут. Ждем вас обеих и вашего мужа. Привозите с собой ковбоев, если хотите.
      – Мой… муж не приехал из Англии. Брови миссис Коллинз изогнулись.
      – Ну что ж, когда он вернется, будет еще один повод устроить праздник.
      – Будем с нетерпением ждать субботы, – быстро сказала Луиза. – С тех пор, как Мэгги вернулась, она работает не покладая рук. Отдых пойдет ей на пользу.
      Марта кивнула.
      – Не работай слишком много, девочка. Эта земля способна вымотать кого угодно.
      Они разговаривали около часа, пока отдыхали лошади миссис Коллинз. Ее сыновья – тринадцати, пятнадцати и восемнадцати лет – уже обследовали строящуюся школу. Миссис Коллинз тактично не упоминала мужа Мэгги, тем для разговора было и так предостаточно: погода, цены на скот, индейцы, новая школа, дети и мужчины. Луиза дала новый рецепт картофельного супа.
      Наконец, Марта велела сыновьям запрягать лошадей.
      – Увидимся на обратном пути, а потом через неделю, в субботу. Мы становимся светскими дамами, не правда ли?
      – Нам нужно чаще встречаться, – ответила Луиза. – До приезда сюда даже не предполагала, как может быть одинока женщина.
      – Верно, – согласилась Марта, усаживаясь в экипаж. – Вы еще не зимовали в этих краях? Когда начинают бушевать северные ветры, вообще никто никуда не ездит. К счастью, это длится недолго. Придет весна, и мы снова соберемся все вместе.
      – Мы обязательно приедем, – пообещала Луиза.
      – Буду ждать.
      Когда экипаж Марты отъехал, Луиза повернулась к Мэгги.
      – Вечер пойдет тебе на пользу. Пока мы были в Санта-Фе, ты отказалась от двух приглашений. После приезда с тобой что-то происходит. Детка, пора вернуться к жизни. Жалеть себя никуда не годится.
      Но Мэгги считала, что дело не в жалости. Просто она не знала, как жить без любви.

* * *

      В день рождения Кати Коллинз погода была хорошей, и собрались все приглашенные. Это был последний повод увидеться с соседями перед долгой зимой. Приближалось Рождество, и все дети получили подарки. На столах, накрытых в большом сарае, стояли яблочные и вишневые пироги, печеная говядина, картофельный суп, соусы. Хотя солнце сияло ярко, в воздухе чувствовалась зимняя прохлада, поэтому топились две печи. На полу лежала свежая солома, сиденьями служили тюки сена. Играли две скрипки, гости беседовали и танцевали. Дети играли в мяч и повсюду совали свои носы.
      – Вот это вечеринка! – задыхаясь, сказала Мэгги Моссу Райли после того, как отплясала с ним два танца.
      – Других не бывает, – он помог ей сесть на тюк сена. – Извините, что стал на ногу.
      – Ничего.
      – Принести вам поесть?
      – Да, после танцев всегда хочется чего-нибудь. Мосс направился к столам. Мэгги сидела на сене и смотрела, как резвятся соседи. Она не хотела ехать, но теперь была рада, что уступила Луизе. Танцы в сарае не имели ничего общего со светскими раутами, которые она так возненавидела в Лондоне. Люди пришли сюда повеселиться. Конечно, все оделись получше, но никто не стремился продемонстрировать наряд и шокировать им соседей. Было шумно – разговаривали друзья, которые не видели друг друга несколько недель или даже месяцев. Ничья репутация не могла пострадать от того, что кто-то не туда вставил слово или надел костюм, в котором был раньше. Этим людям нужно было выжить в суровом мире, а не думать о мелких интрижках.
      Мосс вернулся к Мэгги с полной тарелкой: говядина, картофель и соус.
      – Попозже будут пироги. Дайте мне знать, когда все съедите.
      – Мосс, я сама возьму, если надо.
      – А вот и Луиза, – лицо Мосса прояснилось. – Интересно, согласится ли она потанцевать?
      Мэгги охватило сожаление, когда Мосс повел Луизу танцевать.
      – Наверное, ты не привыкла к этому, – произнес кто-то рядом.
      Мэгги оглянулась и увидела Тода Харли. Впервые в жизни она была в растерянности.
      – А… Ну…
      – Тод Харли.
      – Тод, конечно, я помню тебя.
      – Как ты могла забыть? – хитро усмехнулся он. – Если ты спросишь, что я здесь делаю, отвечу – я купил двадцать пять тысяч акров земли, граничащей на юге с твоей. Занимаюсь скотоводством.
      Мэгги чувствовала себя идиоткой, язык буквально прилип к гортани, но что она могла сказать человеку, который в последнюю их встречу держал револьвер у ее виска? С другой стороны, ее злой взгляд, казалось, совсем не волновал Тода, хотя большинство мужчин не станут вести дружескую беседу с женщиной, которая хоть раз показала их слабое место.
      – Рада узнать, что у тебя все хорошо, – в конце концов выдавила она.
      – Не сказал бы, что все хорошо. Пока не все. Но будет. Я могу управлять ранчо, как хочу, и мне не нужно ни в чем убеждать отца. Боюсь, он обо мне невысокого мнения. Отец никогда меня не слушал. Но и я его тоже.
      Мэгги слабо улыбнулась.
      – Ты не возражаешь, если я присяду?
      – Конечно, нет. Это ничего, что я ем?
      – Да нет. Говядина на вид неплоха, думаю, мне тоже стоит попробовать.
      Через минуту он вернулся с полной тарелкой. Мэгги надеялась, что Тод выразит желание остаться цивилизованными людьми, несмотря на печальное прошлое, но оказалось, самое меньшее, на что он согласен, – это признание дружбы.
      – Мэгги, можно я буду называть тебя так?
      – Да, это все же мое имя.
      – Мэгги, хотя мы и соседи, но у тебя есть право ненавидеть меня. Буду говорить прямо. Не хочу, чтобы ты думала, что я был замешан в заговоре отца.
      Тод был красив, как всегда: сияющие голубые глаза, густые волосы. Искреннее выражение лица подчеркивалось сожалением и обидой в голосе.
      – Я не такой, как отец. И никогда не хотел походить на него. Надеюсь, ты простишь, что позволил втянуть себя в авантюру. Я бы хотел начать все сначала, если ты позволишь.
      От его взгляда и мягкого голоса Мэгги стало не по себе. Она замужняя дама, а Тод смотрит на нее, как собака на сахарную кость. Когда-то она флиртовала, чтобы заставить Кристофера ревновать. Конечно, Тод все понял неправильно.
      – Мы соседи. Я не возражаю против хороших отношений.
      Он улыбнулся так, что, вероятно, очаровал бы всех дам от Денвера до Санта-Фе.
      – Надеюсь, ты не откажешься потанцевать со мной, – он поставил тарелку и протянул руку.
      Мэгги смотрела на нее, словно та была змеей. Но Тод может неправильно истолковать отказ – как знак затаенной обиды. Однако никаких претензий, по крайней мере к нему, у нее нет.
      – Во время последнего танца Мосс Райли оттоптал мне ноги.
      – Обещаю быть осторожным, – настаивал Тод. Его глаза бросали вызов, и она решилась.
      – Только один танец. Потом я наброшусь на пирог.
      – Я помогу тебе.
      Скрипки фальшиво исполняли вальс Штрауса. Мэгги легко двигались под знакомую мелодию. Тод сдержал обещание и ни разу не наступил ей на ноги. Мэгги нравилось чувствовать себя в объятиях мужчины, хотя танец не радовал. Не с тем мужчиной она танцует. От него пахнет по-другому, да и чувствует она себя с ним иначе. К сожалению, это не Кристофер. Конечно, Тод красив и обаятелен, пожирает ее глазами, как будто она – единственная привлекательная женщина на земле, но на его внимание не откликаются ни разум, ни тело.
      После вальса Мэгги удалось успешно убежать и взяться за желанный пирог. Она нашла Луизу, разнимавшую двух дерущихся мальчишек.
      – Луиза! Ты знаешь, что Тод Харли теперь наш сосед?
      Луиза отослала детей и с огорченным видом повернулась к подруге.
      – Мосс говорил.
      – Но почему мне не сказали?
      – Потому что с тех пор, как ты вернулась, мы не говорили ни о чем, кроме как о книгах, скоте и школе.
      – О чем ты еще умолчала? Луиза оглянулась.
      – Если это вечер откровений, то скажу. Ко мне приезжал частный детектив. Спрашивал об Арнольде Стоуне.
      – Что? – Мэгги вскрикнула.
      – Тише!
      – О Боже! И что ты сказала?
      – Что он был частым посетителем салуна, поэтому я знаю этого человека. А что еще я могла сказать?
      – А ОН?
      – Он ничего не сказал, даже не ответил, на кого работает. От шерифа никто не появлялся, и надеюсь, расследование ни к чему не привело.
      Мэгги выдохнула.
      – Нужно было сказать мне.
      Луиза с упреком посмотрела на подругу.
      – Согласна, сейчас со мой нелегко говорить. Извини. Но ведь это очень важно.
      – Чтобы ты переживала еще и об этом? Мэгги, мы ничего не можем сделать. Прошлое позади, и ты не должна позволить испортить себе будущее. Я тоже не хочу провести оставшуюся жизнь, убегая от призрака Арнольда Стоуна. Жизнь так коротка, – она направилась к столам. – Я хочу еще пирога. Идешь со мной?