Кристофер вздохнул и потер лоб. С раннего утра он занимался бухгалтерией, и цифры уже сливались перед глазами. Он откинулся на спинку стула и выглянул из окна библиотеки. Был прекрасный июльский день. Раскаленное лазурное небо украшали пушистые облачка. Ветерок, залетевший через окно, принес с собой аромат травы и лесных цветов. В такой день невозможно сидеть в душном кабинете и сверять счета.
      Кристофер бегло просмотрел цифры, над которыми работал. Все счета в порядке.
      Он, Питер и Луиза, у которых обнаружился дар к счету, за последние несколько недель навели в делах полный порядок. Из хаоса, доставшегося от Теодора Харли, который не интересовался доходностью ранчо, они привели в порядок все записи. Статьи расходов и доходов были точно расписаны. Уже получены заказы на продажу скота осенью. Большой заказ сделала армия и рынки на Западном и Восточном побережьях. В этом году ранчо должно принести внушительный доход, который поможет вытащить его семью из финансовых затруднений и позволит разработать план расширения ранчо.
      Итак, с удовлетворением подумал Кристофер, захлопнув бухгалтерскую книгу, он заслужил пару часов отдыха.
      Выходя из холла, встретил Луизу.
      – Я хочу прогуляться.
      – Если встретите Мэгги, передайте, чтобы она вернулась к обеду к четырем. Девчонка теряет чувство времени, когда возится с малышами. Она сама, как ребенок, ничуть не лучше.
      – М-м, – проворчал Кристофер.
      Он оседлал свою лошадь – длинноногого серого жеребца, которого приобрел в Санта-Росе, – и направился к реке. С июня уровень воды упал. Весной это был грязный бурный поток, сейчас река плавно текла в своих берегах. Дожди, прошедшие накануне, не сыграли никакой роли, уровень воды снижался. Кристофер был рад, что колодцы зависят от дождя меньше, чем река.
      За последние шесть недель он узнал о скотоводстве больше, чем за всю жизнь. Следуя совету Мэгги, оставил Мосса Райли управляющим, и тот доказал, что не зря его высоко ценят.
      Мосс назначил бригадиром Грея Ститерса, порекомендовал Кристоферу оставить еще нескольких работников, а остальных уволить. Уволенных Тэлбот обеспечил хорошими деньгами. Для оставшихся на ранчо выстроили несколько домов. Ковбои, имеющие семьи, получили отдельное жилье. Холостяки разместились в доме, где стояли только кровати, но жены других ковбоев заботились и о них – готовили еду, стирали белье.
      Теперь на ранчо работает команда, которой можно доверять, с удовлетворением подумал Кристофер. Он научился ценить деловые качества этих грубых людей, населявших Американский Запад. Большей частью они были неотесанны и неграмотны, обладали ужасными манерами и жутко сквернословили, но не в присутствии женщин. Прошлое – сомнительное, вернее, совершенно неизвестно. Кристофер обнаружил, что на Западе вопрос о прошлом – одно из серьезных нарушений этикета, относится это к мужчине или женщине.
      Мэгги также была занята. Они с Луизой сменили обстановку, и теперь дом производил впечатление мексиканского жилища, а не загородного английского особняка. Она уволила экономку, помощника повара и двух из трех горничных. Изменила меню, чтобы оно больше соответствовало рабочему дню ковбоев, и приказала повару готовить для семьи те же блюда, что и для рабочих. Кристофера радовало, что Мэгги с большим энтузиазмом приняла жизнь на ранчо. Еще недавно его грызла совесть относительно дальнейшей судьбы жены, но ее откровенная радость по поводу новой жизни облегчила душу. Он вырвал девушку из ее убогого мира, обеспечил будущее, купил одежду, книги. Почему же он чувствует себя виноватым?
      Кристофер, конечно, жестоко использовал Мэгги для достижения своих целей. Этого нельзя отрицать. Но он был честен, объясняя мотив своих поступков, и заботился о Мэгги, от чего та только выиграла. Сколько мужчин сдерживали бы свои физические потребности только ради того, чтобы жена потом не осталась с лишними проблемами? Они занимали отдельные комнаты с тех пор, как поселились на ранчо «Дель-Рио», и ни одного раза Кристофер не посетил жену ночью. Он даже гордился собой, потому что желание было сильным.
      Кристофер всегда тщательно выбирал женщин.
      Сексуальный аппетит сочетался с благоразумием, у него никогда не возникало трудностей с тем, чтобы при необходимости подавить природный инстинкт. Но Мэгги провоцировала неразумные желания. Не только своим телом – хотя оно было восхитительным, – но и настойчивым желанием наслаждаться жизнью независимо от обстоятельств, эмоциональной ранимостью, которую она не хотела признавать, мужеством, даже детской непосредственностью.
      Кристофер признался себе – он страдает от того, что Мэгги вскружила ему голову. Интересно, сохранила бы она свою привлекательность, если бы они встретились в Англии, где вокруг множество изысканных леди. Возможно, и там она привлекла бы его. Леди или нет, Мэгги – необычная женщина, похожая на страну, где родилась, – красивая, открытая, честная, грубая и легко возбуждаемая. Мэгги будет счастлива здесь, на ранчо. Будет королевой, владея территорией, большей, чем некоторые европейские страны. Она уже начинает чувствовать себя хозяйкой. Именно Мэгги предложила семьям ковбоев переехать на ранчо. Аккуратные маленькие домики – ее идея. А сейчас извела Питера просьбой открыть школу для детей ковбоев. Луиза учила ее вести бухгалтерские счета, основам бизнеса, а Мэгги жадно глотала новые знания, как и те книги, которые покупал Кристофер.
      Мысли о жене вдруг прервал ее смех. Деревья на берегу реки затеняли небольшой заливчик, пользующийся популярностью у ковбоев и их семей. Сегодня Мэгги привела сюда детей на пикник. В тени деревьев стоял столик, часть компании разместилась за ним. Между песчаными отмелями образовался небольшой бассейн, вокруг которого мелькали фигурки. Ни один из участников пикника не заметил Кристофера – им было слишком весело. К тому же его скрывали деревья. Молодая женщина, жена одного из ковбоев, раскладывала пироги, хлеб, варенье и яблоки, а Мэгги следила за купающимися детьми. При этом она вела себя, как подруга, а не хозяйка. Босоногая, в выцветшей юбке с подоткнутым подолом, она была такой же мокрой, как и дети. Даже блузка прилипла к телу, делая ее еще более соблазнительной. Мальчик лет восьми зачерпнул воду ладонями и облил Мэгги с головы до ног. Та пронзительно завизжала от восторга, а дети весело рассмеялись.
      – Я проучу тебя! – Мэгги кинулась за шалуном и тоже облила его. Тот завопил, и снова все рассмеялись.
      – Меня следующего! Меня следующего! – кричали они и брызгались. Кристофер слышал, как смех Мэгги звенит над детскими голосами – чистый, сладкий звон колокольчика. Улыбаясь, он повернул коня и поехал на восток, в лагерь, где ковбои должны собраться на обед. Он не мог определить направление по солнцу, как многие местные жители, и от реки поехал по компасу, который значительно облегчил ему передвижение по огромной территории ранчо.
      Детские голоса и смех стихли, только легкое дуновение ветерка покачивало траву, изредка слышались крики птиц. Кристофер остановился. Удивительно, как эта дикая земля действовала на него. Он полюбил безмолвные луга, голубой свод неба, запах пыли и травы. Как это отличается от переполненного людьми Лондона с его душными гостиными и скучными людьми.
      Кристофер вздрогнул. Это СВОИХ БЛИЗКИХ он называет скучными – друзей, семью, коллег по бизнесу. Людей, которых уважает, которыми восхищается, а сейчас так несправедливо о них думает.
      Перед ним снова возник образ Мэгги. Босые ноги, мокрые юбка и блузка, облепившие фигуру, звонкий смех и ясная улыбка. По сравнению с Мэгги настоящая английская леди казалась бы бесцветной. Такая мысль – измена по отношению к предкам, но что делать, это факт. Хорошо, что он скоро вернется в Англию, в цивилизованный мир. А то уже становится похожим на варвара, как любой американец. Что еще хуже – ему это нравится.
      Следующим вечером на ранчо «Дель-Рио» состоялось официальное вступление в должность нового хозяина. Праздник проводился по неписаным законам штата. Дощатая пристройка к дому, украшенная зеленью и цветами, – идеальное место для танцев. Повозки и экипажи гостей стояли у старого сарая. Во дворе на костре жарили мясо, внутри на самодельной стойке стояло пиво, дорогое вино. Пол был тщательно подметен. Оркестр, состоящий из необычной комбинации двух скрипок, пианиста, прибывшего из Санта-Фе, флейты и двух гитар, выдавал такую музыку, что даже самые вялые ноги просились в пляс.
      Кристофер стоял возле импровизированного бара со стаканом бренди в руке и смотрел на гостей. Вечеринка совсем не походила на знаменитые балы его матери, но он никогда не видел, чтобы люди так веселились. Гости собрались весьма уважаемые – губернатор Шелдон, Максвелл, владелец имения даже большего, чем земли Монтойи, а также другие хозяева ранчо – известные и не очень. Без сомнения, всем было любопытно посмотреть на иностранца, поселившегося в штате. Мэгги послала приглашение Слейтерам, но маленькая Марта была больна, и те не смогли приехать.
      – Какое празднество, – губернатор Шелдон похлопал Кристофера по плечу. – Столько «шишек» в одном месте не видел с тех пор, как был в столице.
      – Ну уж, не такой большой прием, – с улыбкой ответил Кристофер. – Я хотел, чтобы все вокруг знали – здесь новый хозяин.
      – Без сомнения, это всем известно. Какой позор, что Харли так низко повел себя. По правде говоря, он мне никогда не нравился, но не думал, что он способен на убийство.
      – Тысячи людей убивают за меньшее.
      – Это правда. У нас так много земли, что порой мы забываем, как дорого она стоит. На прошлой неделе Харли перевели в окружную тюрьму, думаю, вы об этом знаете. Вот где Тод, не знаю. С вашей стороны было очень благородно не выдвигать против него обвинения.
      – Мэгги убедила меня, что в заговоре он не участвовал. А без отца Тод – пустое место.
      – Ваша жена, Тэлбот, удивительная женщина.
      Видя, как Мэгги прекрасно играет роль хозяйки, Кристофер был вынужден согласиться. Она чудесно выглядела в платье из зеленого шелка, черные кудри аккуратно уложены в высокую прическу. Он вспомнил ее удивление, когда заказал десяток рулонов ткани у торговца, проезжавшего через ранчо в Форт-Саммер, и нанял портных, чтобы обновить гардероб жены.
      – В Англии, – пояснил он, – дамы меняют наряды дважды в год.
      – Это смешно, и здесь не Англия, – но Мэгги улыбалась, разглядывая отличную ткань. Кроме практичных платьев, юбок, юбок-брюк, рубашек на каждый день, она заказала два вечерних платья из зеленого шелка и красное кружевное, в которых выглядела чертовски соблазнительно. По крайней мере, в глазах Кристофера. Он был рад, что сегодня Мэгги надела зеленое платье, которое очень шло ей, но не возбуждало его так, как красное. Пройдет всего несколько дней, и уже не придется подавлять желание обладать ею – он уедет.
      Губернатор продолжал восхищаться Мэгги.
      – Имея такую жену, вы счастливый человек. Земля, ум, прекрасный характер. Счастливчик!
      Кристофер усомнился, расхваливал бы губернатор нрав Мэгги, если бы ему пришлось жить с нею. И в то же время ловил себя на мысли – он сожалеет, что скоро покинет ее, не останется хозяином ранчо вместе с очаровательной, хотя и трудно управляемой женой.
      – Да, ваша честь, я счастливый человек. Если вы позволите, я приглашу на танец даму, которая делает меня счастливым.
      – Конечно, – усмехнулся Шелдон. – Будьте молодыми, пока это возможно.
      Кристофер не мог удержаться, чтобы не пригласить Мэгги. Та притягивала его, как мотылька огонек свечи. Мэгги выглядела совсем как леди, но ее глаза сверкали таким дерзким озорством, что было ясно – долго играть эту роль она не сможет. Кристофер дотронулся до ее руки, когда она отходила от жены доктора из Санта-Фе.
      – Давай потанцуем.
      – Да? – Озорство исчезло. Последние дни она смотрела на Кристофера безжизненными пустыми глазами. Он не знал точно, отчего Мэгги так несчастлива, но делал все возможное, чтобы не причинять лишнюю боль. Несомненно, она обрадуется, когда он объявит, что уезжает в Англию. Оставаться дольше нет смысла, все, что он хотел осуществить, сделано.
      – Хочу, чтобы это был мой танец, – нежно сказал он.
      Без слов она скользнула в его объятия, и под звуки пианино они закружились в вальсе. Кристофер сразу же понял, что совершил большую ошибку. Под шелком платья его руки чувствовали теплую нежную кожу. От Мэгги слабо пахло сиренью, аромат смешался со свежим воздухом и запахом вина, которое она пила. Танец едва начался, а он уже хотел ее так, что все тело ныло. Нужно увести Мэгги, но он не мог себе этого позволить. Он ведь мужчина, а не святой!
      Мэгги радовалась, что танцует с Кристофером. Кругом слышались разговоры, но все, что она могла чувствовать, видеть или слышать, был Кристофер.
      Прошло уже много времени с тех пор, как муж прикасался к ней. Когда они переехали на ранчо «Дель-Рио», он занял комнату, в которой жил Тод. Слишком гордая, чтобы показать обиду, Мэгги не стала возражать. Ни Луиза, ни Питер ничего не сказали, и хотя подруга сочувственно посматривала на Мэгги, та уже не делилась с ней тайными обидами. Мэгги недоставало Кристофера в постели. Даже если он не хочет заниматься любовью, жать с ним рядом все равно приятно. Одно расстройство, но все-таки приятное. Теперь у нее не было даже этого.
      Казалось, с каждым днем Кристофер все сильнее забывает о присутствии жены. Он занят тем, что превращает ранчо в доходный, хорошо отлаженный бизнес. Проводит много времени с Луизой и Питером за счетами, с Моссом Райли на пастбище, наедине с Мэгги – ни минуты. Но ненавидеть Кристофера было превыше ее сил.
      – Ты сегодня очень красива, – он посмотрел на жену и улыбнулся. Такого тепла в его глазах она не видела давно. Да он и не подходил так близко, чтобы их рассмотреть. – Когда захочешь, ты можешь быть настоящей леди.
      Мэгги возмутилась:
      – Не надо говорить мне комплименты по поводу манер. Это звучит как похвала дрессированной собаке. Теперь я знаю, что такое манеры и когда они нужны.
      – Я не хотел оскорбить тебя.
      Он сказал это искренне, но Мэгги попыталась отстраниться.
      – Извини, корсет слишком туго затянут. – Это было правдой, но все-таки тесный корсет здесь ни при чем.
      Кристофер улыбнулся.
      – Мэгги, ты просто прелесть.
      – К счастью для тебя, – ответила она с горечью. Руки Кристофера крепче сжали ее талию, и у Мэгги чаще забилось сердце, когда они в такт музыке продолжали вальсировать. Она воспользовалась редким моментом и представила, что действительно выглядит в его глазах красивой, желанной и любимой. Хотя бы на миг обмануть себя – у них с Кристофером настоящий брак. Сегодня ночью, когда все закончится и гости уснут, он обнимет ее, и для них откроется собственный мир. Их тела будут рядом, а души соединит страстная любовь. Несколько минут в танце она может помечтать об этом. Возможно, если очень захотеть, мечты сбудутся.
      Луиза и Питер стояли, наблюдая за танцующими. Кристофер танцевал с Мэгги, не отрывая от нее глаз, и это было странно для всех, кто хорошо знал их отношения. Его лицо напоминало каменную маску, но это была только маска. Луиза знала – англичане прячут под такой маской естественные желания. Мэгги смотрела на мужа, как дети смотрят на сладости, которые не могут достать.
      – Кристофер – дурак, – тихо сказала Луиза. – Странно, я не раз объясняла Мэгги, что мужчины – ослы и многого от них ожидать нельзя. Но не думала, что он будет сопротивляться так долго. И в самом деле осел.
      У Питера взыграла его английская гордость.
      – Лорд Кристофер – джентльмен. У него по отношению к Мэгги лучшие намерения.
      Луиза фыркнула:
      – Может, спросим Мэгги, что она думает о его лучших намерениях?
      – Давайте выйдем. Луиза замялась.
      – Я хочу поговорить наедине, чтобы никто не слышал, – Питер предложил ей руку.
      День давно закончился, но жара еще не спала. Дома и постройки вокруг заливал яркий свет луны.
      – Эта страна действительно очень красива, – вздохнул Питер, – мне будет жаль уезжать. Думаю, Кристоферу тоже.
      – Он все еще собирается уезжать? А я надеялась, что решит остаться. Кажется, ему здесь нравится. И Мэгги думает, что он останется.
      – Луиза, Кристофер не может остаться. Наша жизнь – в Лондоне. Лорд Кристофер с самого начала говорил, что уедет, как только все наладится.
      Луиза смутно помнила – он действительно говорил это. Но подозревала, что после всех событий Мэгги забыла об этом.
      – Жестоко оставлять ее здесь. Вы не согласны?
      Питер вздохнул:
      – Луиза, вы на самом деле думаете, что Мэгги будет счастлива в Лондоне? Думаете, она будет рада жить в обществе, где одно опрометчивое слово или шаг могут повредить человеку?
      – Не могу представить себе такое место.
      – Потому что никогда не были ни в Европе, ни в Англии. Под безупречными манерами и внешней благопристойностью могут скрываться люди, опаснее, чем волки.
      Луиза подумала, что Магдалена может выступить против кого угодно, даже против стаи волков.
      – Надеюсь, Кристофер сообщит ей об отъезде до того, как станет собирать чемоданы.
      – Луиза, пусть Кристофер решает сам. Их отношения – это их отношения. Я хотел поговорить о себе. Я завтра уезжаю.
      – Знаю, – сухо ответила она.
      – В Нью-Йорке у меня есть деловые партнеры, которых необходимо увидеть до отплытия в Англию.
      Луиза молчала. Вопреки здравому смыслу, она страшилась того момента, когда Питер Скаборо исчезнет из ее жизни. Между ними, конечно, ничего нет, ничего, кроме дружеских взглядов, приятных бесед, это была дружба двух одинаково мыслящих людей, которая не переросла ни во что более серьезное. Оба знали – продолжение отношений невозможно.
      – Луиза, я хочу сказать… уже несколько раз хотел сказать, что мне приятно ваше общество. Я помог Кристоферу только из любви к нему и его семье, однако у меня уже вошло в привычку пускаться в приключения. Без них моя жизнь была бы пустой и скучной. У меня нет семьи, и я никогда не был женат. Дамы никогда не обращали на меня внимания. Думаю, во мне нет шарма.
      – Вы недооцениваете себя. Питер откашлялся.
      – Дорогая, вы очень добры. Но хочу сказать, мне будет очень недоставать вашего общества. Вы должны знать – старый холостяк навсегда запомнит наше короткое знакомство. Это один из дорогих моментов моей жизни.
      – Я бы не смогла жить в Лондоне, – почти беззвучно прошептала Луиза.
      – Чтобы выжить в определенном обществе с его особенностями, нужно в нем родиться. Жаль, но это так.
      Луиза долго смотрела на Питера. Седые волосы, добрые голубые глаза, морщинки вокруг глаз, ласковая улыбка. Несмотря на утверждение об отсутствии шарма, по мнению Луизы, он был одним из самых привлекательных мужчин. Какие качества английские дамы называют шармом, если считают, что его нет у Питера?
      Между ними словно пробежал электрический разряд. Питер наклонился вперед, как будто для поцелуя. Луиза замерла в приятном ожидании, но он остановился до того, как их губы соприкоснулись.
      – Вы самая красивая и великодушная дама, которую я только встречал, – нежно сказал он. – Но я не могу предложить вам будущее, поэтому удержусь от вольностей.
      Луиза попыталась скрыть разочарование. Романтические мечты – только мечты, и она достаточно опытна, чтобы знать это.
      – Наверное, сдержанное поведение Кристофера так же объясняется благородством, как и ваше.
      – А Мэгги такая же мудрая, как и вы, дорогая Луиза.
      Луиза не считала себя мудрой. Она чувствовала себя старой, унылой и глупой.

* * *

      Вечер закончился. Гостей распихали по комнатам темного дома, как спички в коробок. В хозяйских апартаментах на широкой кровати громко храпели три женщины, еще две беспокойно ворочались на полу. Только Мэгги не спала. Ее постель комом валялась в углу комнаты, а сама она сидела у окна и любовалась луной, не в силах забыть танец с Кристофером – ощущение его сильных рук, широкой груди, нежной улыбки. Сколько еще Его Всемогущая Светлость будет делать ее жизнь жалкой? Она умела преодолевать трудности, всегда находила повод порадоваться независимо от обстоятельств, а сейчас обеспечена несравнимо лучше, чем раньше, – уютный дом, много еды и одежды, не изношенной до дыр и не перештопанной десятки раз, но одна маленькая деталь – отсутствие любви мужа – делает ее жизнь жалкой. Мэгги раньше никогда не испытывала любви к мужчине, возможно, поэтому не знала, как быть в этом конкретном случае.
      Жена администратора железной дороги беспокойно пошевелилась и захрапела. Женщины, лежавшие вместе с ней в постели, захрапели еще дружнее. Мэгги вздохнула. Именно сегодня ей необходимо побыть одной – жалость к себе лучше пережить наедине. Она вдруг вспомнила, что работавший у Харли кузнец уехал неделю назад, а новый, которого нанял Мосс, приедет только через несколько дней. Значит, постель кузнеца в конюшне свободна.
      Мэгги натянула поверх ночной сорочки халат и на цыпочках вышла из спальни. В холле сунула ноги в какие-то ботинки. Это оказались ботинки Кристофера, но сейчас Мэгги не интересовало, как она выглядит. Тихо открыла дверь и вышла во двор, не заметив, что за ней наблюдают.
      Кристофер не лег после того, как Мэгги ушла с другими женщинами в спальню. Спать в комнате вместе с шестью мужчинами он не мог, поэтому отправился в библиотеку, чтобы без помех помечтать об Англии, своем доме и семье. К несчастью, мысли постоянно возвращались к жене. Сегодня вечером Мэгги вела себя, как настоящая леди – красивая, благовоспитанная, элегантная.
      Обычно она была просто дерзкой девчонкой, хотя и очень красивой. Красоту Мэгги ничего не портило – ни простая одежда, иногда мокрая и грязная, ни дурацкая юбка-брюки, ни растрепанные волосы, небрежно свисающие на лицо.
      Он будет скучать без нее. Боже, как ему будет недоставать Мэгги! Она смешила, злила, провоцировала, проявляла мужество – словно птичка, которую не удается ни приручить, ни запереть в клетку. Нельзя угадать, какая она будет завтра или даже через час – пострел, чертенок, соблазнительная дама или маленькая скромная девочка.
      Кристофер вздохнул. Сегодня Мэгги казалась счастливой в роли хозяйки. Возможно, наступила пора поговорить о ее дальнейшей жизни после его отъезда в Англию. Хватит откладывать, нужно сделать это прямо сейчас.
      Увидев Мэгги, выходившую из холла во двор, он пошел следом, решив, что она будет любоваться звездами, как делала очень часто. Но во дворе ее не оказалось. Кристофер был ошеломлен и даже заволновался, пока не нашел жену в конюшне. Он увидел, что Мэгги расстилает одеяло на кровати кузнеца в отгороженном углу конюшни.
      – Мэгги!
      Она буквально подпрыгнула от неожиданности.
      – Ах, Кристофер, ты испугал меня.
      – Извини.
      Мэгги смотрела на мужа, как на призрак, появившийся из прекрасного сна, а может быть, из ночного кошмара.
      – Я вижу, ты тоже не можешь уснуть. Возможно, это подходящий случай поговорить. Получается, что мы оба целый день заняты…
      – Поговорить?
      Кристофер сел напротив жены на табуретку.
      – Завтра Питер уезжает в Нью-Йорк…
      – Знаю.
      – Через неделю я тоже уезжаю. Мэгги буквально остолбенела:
      – Ты?
      – Все дела улажены, документы оформлены. Ранчо в порядке, Мосс Райли хорошо со всем справляется, и я ему доверяю. У тебя началась хорошая жизнь, и ты будешь счастлива. Мне нет смысла оставаться здесь дольше, в Лондоне ждут другие дела.