Если ангел-хранитель Магдалены Терезы Марии Монтойи, к которому она так часто взывала, существовал на самом деле, то в этот поздний холодный ноябрьский вечер 1882 года он, должно быть, уже спал. Это был зловещий вечер. Леденящий восточный ветер метался по грязным улицам Денвера, срывая с деревьев последнюю листву. На западе над горами нависли низкие темные тучи. Казалось, на город вот-вот обрушится первый снегопад.
      – Сомневаюсь, что это мудрое решение, Магдалена, – Луиза Гутиеррес плотнее укуталась в шерстяное пальто и с сожалением посмотрела вслед уходящему трамваю.
      – Тебе не нужно было идти. Я могу все уладить сама.
      – В самом деле? Мне кажется, ты ошибаешься. Лукавая улыбка, озарившая лицо Мэгги, сделала девушку даже моложе ее двадцати лет.
      – Но до сих пор все было хорошо, не так ли? Луиза скептически подняла брови.
      – Дело не в том, что я не ценю твое присутствие, – начала Мэгги.
      Луиза фыркнула.
      – Ты настоящее сокровище, девочка. И если настаиваешь на том, чтобы выполнить свой план, то в моих интересах сохранить тебя целой и невредимой.
      – Говори, что хочешь, – Мэгги ласково посмотрела на свою спутницу. – Мы ведь никому не расскажем, что ты проявила мягкосердечие? – она рассмеялась, глядя на строгое лицо Луизы. – Идем. У меня только полтора часа. Если я опоздаю на работу, ты вычтешь эту сумму из моего жалованья.
      – Можешь быть уверена, я сделаю именно так.
      Женщины шли по грязному тротуару. Магдалена взглянула на вывеску с названием улицы. Грант-стрит. Кэпитол-Хилл. Никогда прежде ей не доводилось бывать в этом богатом районе. Такие люди, как Магдалена Монтойя, жили там, где родились, – в бедной части города. Но Мэгги не собиралась провести всю жизнь в бедности. Когда-нибудь она будет носить шелковые платья и разъезжать в красивых экипажах. Вроде того, что только что пронесся по улице. Спины ухоженных лошадей блестели в свете фонарей. Мэгги представила себя одетой в шелка и кружева важной дамой, сидящей за шторками кареты. Бриллианты на шее и руках…
      – Если ты будешь останавливаться и глазеть на каждый проезжающий экипаж, мы никогда не сделаем то, что хотим, – заметила Луиза.
      Мэгги поспешила за спутницей.
      – Я не глазела. Просто думала, какой экипаж будет у меня, когда прославлюсь на сцене Сан-Франциско. Или Нью-Йорка. Я слышала много хорошего о Нью-Йорке.
      – Сомневаюсь, что ты знаешь, где он находится.
      – Конечно, знаю. На востоке. Не такая уж я глупая.
      Они долго шли, пока не оказались у впечатляющего двухэтажного особняка, обнесенного изгородью из кованного железа. Луиза вздохнула.
      – Этот дом?
      – 1682. Этот.
      Ступени вели к просторной веранде. Со всех сторон дом окружал живописный сад.
      Мэгги глубоко вздохнула, открыла ворота и, поднявшись по ступеням, постучала в огромную дубовую дверь с отделкой из дорогого витражного стекла. Про себя девушка молилась своему ангелу-хранителю, тому, кто всегда оберегал ее от неприятностей.
      Задвижка щелкнула, и дверь открылась. Перед ними стояла сурового вида женщина, одетая во все черное.
      – Да?
      – Мы пришли к мистеру Стоуну, – смело заявила Мэгги.
      Служанка смерила женщин презрительным взглядом.
      – Я могу узнать, кто его спрашивает?
      – Знакомые. По важному делу.
      Мэгги с вызовом смотрела на женщину, хотя это было нелегко, ведь ее нос был на уровне плеча служанки.
      Но эту черную ворону, накрахмаленную, как и ее фартук, ничего не задело.
      – Сейчас узнаю, дома ли мистер Стоун.
      – Он дома. – Но дверь захлопнулась перед самым носом Мэгги. Девушка фыркнула. – Он, наверное, с прошлой недели все еще пьет. Боже! Никогда не видела, чтобы столько пили. Просто омерзительно!
      Луиза чуть улыбнулась.
      – Девочка, ты говоришь об одном из наших постоянных клиентов.
      – Он отвратителен!
      Дверь резко распахнулась и из-за нее показалось красное лицо мистера Арнольда Стоуна.
      – Мэгги? Какого черта… Луиза? Какого черта вы тут делаете?
      Мэгги терпеть не могла, когда кто-нибудь, кроме Луизы, называл ее так. Но сейчас она не собиралась спорить. Девушка думала о более важном деле. Она гордо выпрямилась.
      – Я пришла поговорить о…
      Прежде, чем она успела закончить, хозяин втащил их в дом.
      – …о деле, – договорила Мэгги, оказавшись в темной гостиной.
      – О чем вы думали, заявившись сюда таким образом? – Стоун зажег лампу. Мягкий свет упал на массивный дубовый стол, осветил стены, вдоль которых стояли полки пыльных книг, и огромный камин с мраморной облицовкой, над которым висели два охотничьих ружья. – Я не могу позволить, чтобы две проститутки стучались в мой дом, как будто их приглашали.
      Луиза смерила его холодным взглядом.
      – Как тебе хорошо известно, Арнольд, мы не проститутки. И тебя несколько раз выводили из моего заведения именно потому, что ты этого не понял. Магдалена здесь действительно по делу, а я – для того, чтобы ее поддержать. От Стоуна сильно пахло виски.
      – Вы должны мне пять долларов, – напомнила девушка. – С тех пор, как я танцевала перед вашими друзьями, прошла целая неделя, а вы до сих пор не заплатили.
      – И ты явилась сюда из-за паршивых пяти долларов? – грозно проорал Арнольд.
      Но Мэгги не испугалась.
      – Мистер Стоун, мне нужны деньги. Сейчас. У меня тоже есть свои дела.
      – Я сказал, что расплачусь в следующий раз, когда приду в «Госпожу Удачу».
      – Но мне необходимо получить деньги сейчас. Лицо Стоуна потемнело. Он достал из ящика стола бутылку и налил себе виски.
      – А ты еще та штучка, малышка Мэгги. Заявляешься в мой дом, как важная особа, а не грязная танцовщица из питейного заведения. Требуешь денег.
      Мэгги поняла, что сейчас взорвется от злости.
      – Лучше быть танцовщицей питейного заведения, чем отвратительным пропойцей, который бьет шлюх, когда слишком много выпьет. Или негодяем, не отдающим долги.
      – Ты маленькая дрянь! – Стоун плеснул себе еще виски. – Кто ты такая, чтобы ругать меня? Убирайся из моего дома, пока я не вышвырнул тебя отсюда!
      – Сначала отдайте деньги!
      – Ты получишь свои чертовы деньги, когда мне будет угодно, когда я захочу их отдать!
      – А ну-ка, успокойтесь, – вмешалась Луиза, но ее голос потонул в криках Мэгги и Стоуна.
      Девушке почти удалось перекричать Стоуна, но она понимала – следует отступить, если хочет получить деньги. Арнольд Стоун пьян и глух к ее требованию. Но теперь, в этом споре, денежный вопрос был уже не так важен. Обзывать ее шлюхой и дрянью – только подливать масла в огонь. А Арнольд не переставал выкрикивать оскорбления. Она покажет, что тоже может оскорбить. Арнольд Стоун узнает – С Магдаленой Монтойя не стоит связываться, и это не первый человек, которому она преподаст урок.
      Луиза снова попыталась вмешаться.
      – Арнольд, все соседи подумают, что здесь кого-то убивают. Магдалена, успокойся. Орешь, как ошпаренная кошка.
      – Не вмешивайся! – одновременно завопили на нее противники.
      – Повторяю – убирайтесь отсюда! – рявкнул Арнольд. – Я расплачусь, когда сам этого захочу! Ни одна дешевая шлюха не смеет устраивать скандал в моем доме и требовать деньги!
      – Отдай долг и я уйду, пьяный подлец!
      – Ты должна знать свое место! Черт! Нужно было преподать тебе урок, еще когда ты вертела передо мной своим задом, а потом убеждала, что он не продается.
      И он схватил девушку. Ошеломленная быстрым переходом от слов к делу, Мэгги не успела уклониться. Толстые пальцы Стоуна крепко сдавили ее шею.
      Мэгги издала какой-то непонятный звук и ударила его сначала по голени, а потом коленом в пах.
      Стоун зарычал от боли, но руки не разжал. Девушка почувствовала, как от него сильно пахнет виски и потом. Рот Стоуна был полуоткрыт, и Мэгги видела желтоватые зубы. Раскрасневшееся лицо мужчины блестело от пота. Он все крепче сжимал руки, не обращая внимания на то, что Мэгги вцепилась в них ногтями.
      Легким девушки не хватало воздуха. Перед глазами поплыли радужные круги. Слабо, будто издалека, она слышала, как кричит Луиза.
      И вдруг пальцы мужчины разжались, свежий воздух наполнил легкие.
      – Магдалена! С тобой все в порядке? Мэгги удивилась тому, что лежит на полу. Она закашлялась и потерла шею. Затем ее взгляд упал на распростертое рядом тело Арнольда Стоуна.
      – Боже, Луиза! Что ты с ним сделала?
      – Ударила кочергой от камина.
      – О Господи! – Мэгги подползла к Стоуну. Половина лица мужчины была алой от крови.
      – Он мертв?
      – Не знаю.
      Мэгги робко попыталась нащупать пульс.
      – Мертв.
      Луиза молчала. Ее лицо было бледным и хмурым.
      – Он хотел убить меня.
      – Ты была бы не первой, кого он убил в пьяном припадке.
      Глаза Мэгги расширились от удивления.
      – Кэрри, прошлой весной в «Флауэр Гарден». Она умерла не от того, что упала с лестницы, а потому, что ее избил пьяный клиент. Закон всегда становится на сторону богатого джентльмена.
      – Что же делать?
      – Уходим. Немедленно.
      – Нас видела служанка.
      – Она не знает, как нас зовут, – Луиза помогла Мэгги встать на ноги. – Я оказалась права – это было не очень мудрое решение.

* * *

      Салун «Госпожа Удача» располагался на Маркет-стрит и был одним из немногих заведений, которые не являлись борделями. Его владелица, Луиза Гутиеррес, предлагала выпивку и развлечения, карты и рискованные сделки, по желанию клиент мог получить еду. Но вход клиентам в комнаты наверху был строго воспрещен, а женщины, работавшие в баре, продавали только напитки. Если клиенту хотелось провести ночку с девушкой, то на Маркет-стрит было достаточно мест, но не в салуне Луизы Гутиеррес.
      В последний год «Госпожа Удача» стала родным домом и настоящим раем для Магдалены Монтойи. С четырнадцати лет обреченная на самостоятельную жизнь, Мэгги мыла полы и посуду, убирала спальни, стирала белье почти во всех борделях на Маркет-стрит. Однажды даже получила должность кухарки, но длилось это недолго, пока одна из девушек заведения не попробовала ее твердое, как камень, печенье, сырые оладьи и бифштекс, напоминавший подошву. Много раз проститутки, на которых она работала, подбивали ее перенять их «профессию», но Мэгги не хотела зарабатывать на жизнь проституцией, хотя это обеспечивало постоянный кусок хлеба и крышу над головой. Девушка была твердо убеждена – в жизни есть нечто большее, чем торговля своим телом.
      Год назад все изменилось. Мэгги стала подавать напитки в «Госпоже Удаче». Владелица заведения обнаружила, что девушка умеет танцевать, а не просто задирать ноги и вертеть задом, что многие называли «танцем». Мэгги прекрасно исполняла испанский танец, в котором сочетались изящество, драматизм и соблазн. Она танцевала с детства, буквально с первых шагов, это было их с матерью любимое развлечение, дававшее наслаждение и отдых. Танец служил только удовольствием, пока Луиза не предложила исполнять три танца каждую ночь и еще четыре по пятницам и субботам. Хозяйка повысила девушке жалованье, выделила кровать в одной из комнат и взяла на себя ответственность за благополучие Мэгги.
      Посетители «Госпожи Удачи» полюбили девушку. Когда она танцевала, все разговоры стихали, игра в карты прекращалась, про спиртное забывали. А Мэгги упивалась вниманием и осмеливалась мечтать, что однажды будет танцевать в каком-нибудь более шикарном месте, чем салун на Маркет-стрит. Например, в «Тейбор Гранд Опера» Денвера, затем в экзотических городах вроде Сан-Франциско. Она купит себе шикарные платья, собственный экипаж, вокруг воцарится праздничная атмосфера, и это будет означать, что Мэгги пользуется успехом в мире искусства.
      Однако мечты о прекрасном будущем не мешали Мэгги наслаждаться танцем сейчас. Она так любила танцевать, что ей ни разу не захотелось отказаться от этого.
      Но только не сегодня. Случившееся вечером полностью выбило ее из колеи. Не хотелось видеть лица посетителей, вдыхать запах спиртного, который напоминал об Арнольде Стоуне. Она не хотела видеть пьяные глаза, следящие за каждым ее движением. Клиенты увидят синяки на шее, покрасневшее лицо и заподозрят неладное. Обвинят в том, что произошло.
      Вслед за стуком в дверь раздался тихий голос Луизы.
      – Входи, – ответила Мэгги.
      – Тебе помочь застегнуть платье?
      По глазам Луизы ничего нельзя было прочесть. Мэгги поразилась ее спокойствию после случившегося. Пятнадцать минут назад они бежали по темным улицам города, чтобы вернуться в салун незамеченными. А сейчас Луиза выглядела так, словно это самая обычная ночь, а единственное ее беспокойство – буйные посетители.
      Мэгги повернулась к подруге спиной.
      – Я не хочу танцевать.
      – Нам часто приходится делать то, что не хочется, – Луиза помолчала. – Сегодня в баре Джек Морли.
      Именно из-за Джека Морли Мэгги требовала деньги у Стоуна. Три недели назад Джек заплатил ей вперед огромную сумму – десять долларов, чтобы девушка составила ему компанию в игорном доме на Лаример-стрит. Но затем попытался склонить к более интимному занятию, чем сидеть рядом за карточным столом, привлекая удачу, как он сам это называл. Когда Мэгги отказалась спать с ним, Морли потребовал деньги назад, но она почти все уже потратила. С тех пор Джек преследовал Мэгги.
      – Я могу отдать ему только два доллара, – девушка проклинала себя за то, что не хватило ума взять деньги в доме Стоуна до того, как они оттуда сбежали. В конце концов, что значит воровство по сравнению с убийством?
      – Могу одолжить тебе денег, – Луиза застегнула последнюю пуговицу на платье девушки.
      – Взять твои деньги и отдать этому ублюдку? Нет. Только Богу известно, когда я смогу рассчитаться. – Мэгги зачесала назад густые вьющиеся волосы и приколола поверх берет из серебряной ткани – одна из немногих вещиц, оставшихся от матери. – Я выполнила все, за что мне заплатили. Не понимаю, почему после этого должна возвращать деньги.
      – Потому, что он будет портить твою жизнь, пока не получит свое.
      – А как же насчет твоего обязательства заботиться сначала о себе, а потом о других? – Мэгги хитро посмотрела на старшую подругу. – Луиза, ты проговорилась, да?
      – Если я дам тебе аванс в десять долларов, то от этого не попаду в долговую яму.
      – Я говорю не о десяти долларах. Брови Луизы в удивлении поднялись.
      – Ты берешь деньги или нет?
      – Разочаровать Джека Морли? Нет, черт возьми, – Мэгги наморщила лоб. – Думаю, ему больше нравится приставать ко мне, чем иметь десять долларов.
      – Будь осторожна, Магдалена. С ним лучше не связываться. Я тебя и раньше предупреждала, да ты не слушала.
      Как могла Мэгги думать о проблемах с Джеком, если находилась под впечатлением смерти Арнольда Стоуна? Конечно, если бы Морли не был таким подлецом, она ни за что бы не связалась со Стоуном ради этих пяти долларов. Одно повлекло за собой другое. Мэгги вздохнула и опустилась на стул.
      – Нет, сегодня мне не хочется танцевать.
      Но, тем не менее, она танцевала. Как обычно, не обращая внимания ни на дым сигарет, ни на запах пота, ни на звон бокалов, громкие разговоры и хриплый смех посетителей.
      Зазвучали аккорды гитары, и ее тело откликнулось на знакомые звуки. Ступая в такт музыке, Мэгги изящно подняла руки, плавно покачивая бедрами. Через несколько минут в зале стихли разговоры, и глаза присутствующих следили за представлением. Темп музыки нарастал. Яркие юбки Мэгги развевались вокруг колен, обнажая стройные икры. Тишина в зале стала благоговейной, сейчас ее нарушали лишь звуки гитары.
      Мэгги старалась отвлечься от своих мыслей, но против воли то и дело встречалась взглядом с Джеком Морли, сидящим за первым столиком. Его мрачного вида было достаточно, чтобы Мэгги сбилась с ритма. Проклятый подлец! Она ведь сделала то, за что он заплатил. По крайней мере, Мэгги считала, что он платит лишь за ее присутствие на игре. Не будь у него такой дурной характер, она не стала бы и думать про эти проклятые деньги.
      Девушка перевела взгляд с Джека на других посетителей. В сигаретном дыму трудно различались лица, однако один посетитель привлек внимание. Девушка выполнила каскад грациозных па и снова посмотрела в сторону незнакомца. Тот сидел за дальним столиком в самом конце зала, однако выделялся из грубой толпы, как выделяется одинокая сосна на холме среди кустов. Гладко выбритый, черноволосый, с аккуратной прической. Классические черты лица были непроницаемы, и непонятно, нравится ему танец Мэгги или нет. У незнакомца красивый, чувственный рот, а во взгляде угадывался интерес к девушке.
      Мэгги решила, что лучше смотреть на незнакомца, чем на Джека Морли. Она отбросила все мрачные мысли и решила танцевать только для черноволосого молодого человека. Музыка звучала только для них двоих. Ее улыбка, движения рук, плавные повороты тела посвящались только тому, кого она выбрала. Темп нарастал, танец подходил к развязке, и Мэгги представила, что сжатые губы незнакомца приоткрылись и он заинтересованно поднял брови. Она воображала – его сердце бьется чаще от того, что глаза следят за развевающейся юбкой, из-под которой мелькают обнаженные ноги. Губы растянулись в восхищенной улыбке. Было ли это плодом воображения или бесстрастное лицо посетителя на самом деле смягчилось?
      В эту игру Мэгги играла не в первый раз, если хотела отвлечься от грустных мыслей. Обратить внимание на одного человека, зажечь его своим танцем – это помогало сконцентрироваться, и танец словно исполнялся сам собой. Проблемы с Джеком Морли и Арнольдом Стоуном перестали существовать. Сейчас Магдалена Монтойя превратилась в гордую прекрасную женщину, танцующую не на крошечной сцене старого салуна, а в центре вселенной, и на нее смотрит весь мир. Казалось, весь земной шар рукоплескал, когда девушка выполняла финальные па. Гитара издала заключительный аккорд. В знак благодарности Мэгги низко поклонилась. Танец закончился, и она снова очутилась в реальном мире, слыша аплодисменты и одобрительный топот. Выпрямившись, девушка улыбнулась, но на Джека Морли так и не взглянула.
      Мэгги сидела в своей маленькой спальне и обтирала губкой пот с шеи и лица, когда в дверь постучали.
      – Войдите.
      В комнату заглянула Луиза, и Мэгги улыбнулась. Наверное, ни один хозяин заведения не станет баловать своих подчиненных такими правилами вежливости, как стук в дверь. К тому же комната служила одновременно и кладовой, а такая особа, как Мэгги, вряд ли заслужила право на уединение.
      – Ты сегодня всем очень понравилась, – улыбнулась Луиза. – У тебя всегда найдутся почитатели.
      В голосе Луизы чувствовалось напряжение.
      – С тобой все в порядке? – спросила Мэгги.
      – Конечно.
      Говорить о том, чего они боялись, не было смысла.
      – Луиза… – Мэгги не могла подобрать слов.
      – Он хотел убить тебя, – в безжизненном голосе женщины слышалась усталость.
      Мэгги стукнула кулаком по туалетному столику, сколоченному из деревянных ящиков.
      – Если бы я не была так глупа, ничего бы не случилось. Иногда мне кажется, что я не могу не влипнуть в какую-нибудь историю.
      Луиза резко изменила тему разговора.
      – С тобой хочет поговорить один посетитель. Прошло несколько секунд, прежде чем Мэгги смогла отвлечься от вечернего происшествия и сообразить, о чем говорит Луиза.
      – Морли? – наконец спросила девушка. – Я поговорю с ним, когда у меня будут деньги, не раньше. Нет смысла выслушивать его угрозы.
      – Нет, не он. Джентльмен, которого я раньше не видела. Джентльмен в полном смысле слова. Выглядит так, будто у него больше денег, чем у Гораса Тейбора, если, конечно, это возможно.
      Мэгги с изумлением смотрела на подругу.
      – Ты же знаешь, я не встречаюсь с посетителями.
      – Не думаю, что он хочет развлечься с тобой.
      – Почему ты так решила? Луиза пожала плечами.
      – У него такой вид. Если бы ему нужна была женщина, сомневаюсь, что он пришел бы за этим сюда, на Маркет-стрит. Человек с такой внешностью может позволить себе что-нибудь получше.
      Мэгги пришлось согласиться, и обе спустились в бар. Мужчина, пожелавший видеть Мэгги, оказался тем самым молодым человеком, для которого она танцевала, чтобы забыть о Морли. Совершенно очевидно, он не гоняется за дешевыми проститутками. И скорее всего, даже может позволить себе развлечение в «Зеркальном доме» Дженни Роджерс, самом роскошном заведении между Сан-Франциско и Сент-Луисом. Этим заведением гордились даже те девушки, которые там работали.
      – Он не сказал, чего хочет?
      – Придется выяснить тебе самой. Мэгги нахмурилась.
      – Ладно. Но пусть Большой Джон не спускает с нас глаз. Несмотря на дорогую одежду, в которой этот парень выглядит как джентльмен, ему может не понравится слово «нет». – Мэгги не выжила бы на суровых улицах Денвера, не зная, что на свете существуют люди, с которыми трудно иметь дело.
      Когда Луиза представила Мэгги, мужчина встал, показав учтивость, которой редко удостаиваются танцовщицы салунов. Второй мужчина, сидевший за столом, тоже встал. Луиза отошла, ободряюще улыбнувшись девушке.
      Когда Мэгги впервые обратила внимание на черноволосого незнакомца, она даже не заметила, что он за столиком не один. Обычно она более внимательна. Второй мужчина также выглядел прилично, как и мистер Черные Волосы, но был старше и казался более худым. Оба одеты в дорогие костюмы приятного цвета, слишком шикарные на фоне окружающей обстановки. Пожилой прищурился и улыбнулся в знак приветствия. Черноволосый тоже улыбнулся, но игривости в его взгляде не было. Он окинул ее оценивающим взглядом, отчего Мэгги показалось, что она лошадь на аукционе. Лошадь, не вполне соответствующая стандартам.
      – Спасибо, что вышли к нам, мисс Монтойя, – сказал пожилой, когда Луиза ушла. И слегка подтолкнул молодого, который нахмурился.
      – Мэгги Монтойя? – уточнил он.
      – Магдалена. Предпочитаю это имя. Черноволосый откашлялся. Мэгги заметила, что его глаза такие же темные, как и волосы, и столь глубоко посажены, что кажется – вокруг них темные круги. Густые высокие черные брови изящными дугами оттеняли глаза. Ноздри узкого аристократического носа слегка вздрагивали, будто незнакомец ощущал неприятный запах немытых тел, дыма и спиртного. Красиво очерченный рот был плотно сжат. Лицо, которое не часто улыбалось.
      – Пожалуйста, садитесь, мисс Монтойя, – пригласил он. Странный акцент выдавал иностранца.
      Мэгги села, мужчины тоже. Целую вечность, длившуюся минуты две, они молчали, и Мэгги решила, что господа просто хотят посмотреть на нее. Несмотря на нетактичное поведение посетителей, она чувствовала себя свободно и тоже принялась их рассматривать. Девушка уже составила собственное мнение о черноволосом мужчине. Несмотря на хорошую одежду, красивую прическу, ухоженные руки, он был человеком, с которым ей не хотелось бы проводить время. Отлично сшитое пальто скрывало широкие плечи и мощную грудь. Волевые черты лица не очень гармонировали с цивилизованным внешним видом. Он принимает свою силу, как физическую, так и ту, что дают деньги, как само собой разумеющееся. И прекрасно умеет управлять этой силой.
      Кажется, его друг более приветлив и мягкосердечен.
      Седоватый, худой, хорошо сложенный. Он слегка походил на сову – круглое интеллигентное лицо, большие глаза, светящиеся умом, а на узких губах застыла удивленная улыбка.
      От того, как мужчины откровенно изучали ее, Мэгги вдруг почувствовала себя неловко. Обычно она мало думала о своей внешности, но знала, что ее лицо и фигуру современная мода не считает красивыми. От жизни впроголодь фигура стала слишком тонкой, хотя и мускулистой. Руки огрубели от многолетнего мытья полов и посуды. На лице отразились холодные зимние ветры, жаркое летнее солнце, пыль и копоть салунов и борделей, где Мэгги прежде работала. Жизнь девушки достаточно тяжела, и с первого взгляда это было заметно. Единственным вызовом красоте служили густые вьющиеся волосы, черными волнами спадающие на плечи. Нет, не только волосы, но глаза тоже были красивы. Однажды один парень зашел слишком далеко и сравнил их со звездами, сияющими на ночном небосклоне. Но Магдалена прекрасно помнила – парень в этот момент был изрядно пьян и вряд ли сам понимал, что говорит.
      – Простите нас за неучтивость, мисс Монтойя, – нарушил тишину черноволосый. – Мы давно хотели познакомиться с вами, и… я должен сказать, что вы и ваш танец производят захватывающее впечатление.
      Улыбка пожилого мужчины, казалось, стала еще загадочнее.
      – Меня зовут Кристофер Бэрроуз Тэлбот, – представился черноволосый. – Мой спутник – Питер Скаборо.
      – Очень рад с вами познакомиться, дорогая леди, – с акцентом произнес тот.
      Еще один иностранец. И не просто иностранец, а к тому же неопытный человек. Сразу видно, что они нездешние, иначе не называли бы ее «леди».
      – Луиза передала, что вы хотите поговорить со мной, но должна сразу сказать, я не принимаю у себя мужчин. Если вы за этим, здесь полно мест, где можно потратить деньги на подобные развлечения. Но я не имею отношения к проституции.
      Тэлбот поднял брови.
      – Ну, тогда это многое облегчает. Скаборо усмехнулся.
      – Дорогая, уверяю, желая поговорить с вами, мы не имели никаких дурных намерений.
      – Где здесь можно побеседовать без посторонних? – Тэлбот осмотрел переполненный бар и нахмурился.
      – Здесь нет такого места. – Они, наверное, думают, что Мэгги такая глупая и попадется на эту удочку. – Слушайте, господа, если вы хотите говорить, то давайте. Я не собираюсь сидеть с вами всю ночь.
      – Говорить здесь? – губы Тэлбота растянулись в улыбке.
      – Ну да. Что вы хотите? Тэлбот покачал головой.
      – Я просто уверен, что наш разговор вам на руку, но здесь не место для этого. Будьте спокойны – у нас нет дурных намерений. С нами вам нечего бояться.
      Как же. Беззащитная женщина в таком городе, как этот, Мэгги по глазам мужчин научилась определять, чего они хотят. Этот спесивец вел себя так, будто она ему и вправду неинтересна. Но девушка прекрасно понимала, что он не так равнодушен к ней, как хочет показать.
      – Лучше говорить здесь.
      – В самом деле, мисс Монтойя…
      Все сказанное дальше пронеслось мимо ее ушей. Мэгги заметила Джека Морли, который пробирался к их столику. Чертов подлец. Подонок. А она надеялась, что он подождет несколько дней, пока она не соберет сумму, которую, как он считает, девушка должна ему. Нет, он решительно пробирался к их столику с видом разъяренного медведя.
      Мэгги резко встала, едва не опрокинув стул.
      – Идемте, – сказала она Тэлботу.
      – Что?
      – Вы хотели поговорить где-нибудь в другом месте. Идем.
      Мужчины тоже встали, удивленные такой резкой переменой.
      – У вас есть верхняя одежда? – спросил Тэлбот.
      – Что?
      – Пальто. Шаль. На улице холодно.
      – Нет. – Девушка направилась к двери. Морли был совсем близко. – Идемте же!
      – Вы замерзнете. Мы можем подождать, пока вы оденетесь.
      Она подхватила их под руки и потащила к выходу.
      – Не волнуйтесь, я закаленная.
      – Так я и думал, – мрачно сказал Тэлбот. Мэгги была так поглощена своими мыслями, что даже не ощутила холода. Они быстро шли по грязным улицам в центр города. Оглянувшись, девушка заметила, что, вопреки ее опасениям, Джек не идет за ними.
      По дороге никто не встретился. Теперь нужно быстрее отвязаться от иностранцев. Если Мэгги пропустит следующее шоу, Луиза вычтет это из ее жалованья, несмотря на то, что они подруги. И, естественно, будет волноваться, если узнает, что Мэгги ушла из салуна. Луиза, конечно, понимает – девушка может постоять за себя, но сегодня особенная ночь. Роковая ночь, когда удача отвернулась от них, а ужасный кошмар стал явью.
      Прежде чем Мэгги успела придумать подходящий предлог и повернуть обратно, они подошли к роскошному отелю «Винздор», расположенному неподалеку от Маркет-стрит. Проходя через двойные двери, Мэгги не могла скрыть удивления. Ее ноги утопали в дорогом ковре красного цвета. Мебель вокруг была слишком изысканной, на стенах, оклеенных красивыми обоями, висели огромные зеркала. Через приоткрытую дверь девушка увидела танцевальный зал с паркетным полом и хрустальными люстрами.
      Люди в роскошном холле выглядели так же изысканно, как и окружающий их интерьер. На одном из диванов представительный господин читал газету. Несомненно, он одет для торжественного обеда. Белоснежная рубашка с накрахмаленным воротничком создавала резкий контраст дорогому черному пальто. Поверх воротничка был повязан элегантный шелковый галстук. Рядом на диване лежала шапка из бобрового меха. Неподалеку от джентльмена стояла дама, одетая в вечернее платье. Она нетерпеливо теребила перчатки, пока служанка сдувала пылинки с ее пальто. Еще несколько хорошо одетых ухоженных господ и дам сидели в креслах.
      – О Боже! – у Мэгги не нашлось слов, чтобы выразить свое удивление.
      – Идем, – Кристофер подтолкнул девушку вперед. Он обращался с ней, как с ребенком.
      На них сосредоточились взгляды всех присутствующих, когда они вошли в холл. Лица застыли, все от удивления подняли брови. Дама с перчатками от негодования поднесла руку к носу, будто почувствовала отвратительный запах.
      – Скажите, сэр, – лицо клерка за стойкой оставалось невозмутимым. Кристофер взял протянутый ключ. – Лорд Тэлбот…
      Лорд Тэлбот? Мэгги вздрогнула. Куда она попала?
      – А…эта… молодая особа… вряд ли она…
      Он осекся, не закончив, когда Кристофер смерил его надменным взглядом, присущим исключительно лордам.
      – Мы дорожим своей репутацией, – поколебавшись, продолжил клерк. – Это приличный отель. Мы не можем впускать сюда всех подряд.
      Мэгги не расслышала, что ответил Кристофер, но заметила, как клерк побледнел. Когда все трое подошли к лестнице, он почтительно склонил голову. Зная, что, скорее всего, больше никогда не окажется в подобной ситуации, Мэгги ощутила удовлетворение, свысока посмотрев на бедного служащего и вообразив себя знатной дамой, затем послала ему такой взгляд, что клерк только неодобрительно нахмурился. Некоторые люди, решила девушка, просто лишены чувства юмора.