Королевская четверка (№3) - Одна ночь со шпионом

Джулия бросила на Эллиота настороженный взгляд. Ей показалось, что он знает о ее сговоре с владельцем постоялого двора. Впрочем, все тайное рано или поздно становится явным.

Кроме того, местные жители уже начали жаловаться на то, что их пиво тоже начало портиться от близкого соседства с пойлом Фермана.

Джулия улыбнулась Эллиоту:

– Рада это слышать.

Она не собиралась извиняться перед ним за то, что попросила Фермана каким-нибудь способом спровадить домой толпу нагрянувших в деревушку охотников за приданым. Джулия не сожалела об этом.

Конечно, Эллиот принадлежал к числу этих самых охотников, но он по крайней мере был забавным. А вот что касается мистера Блайта-Гудмена… Джулия тайком взглянула на него.

Он был одет очень просто, его сюртук из недорогой ткани с дешевыми пуговицами свидетельствовал о том, что у этого человека нет материального достатка. Но Маркус с таким достоинством носил свою одежду, словно она была сшита личным портным принца-регента.

Поведение Маркуса не вызывало никаких подозрений, но в его изумрудно-зеленых глазах порой мелькало странное выражение. Он иногда с вызовом поглядывал на нее, и это одновременно влекло и отталкивало Джулию.

«Какая разница, что обо мне думает этот человек? – спрашивала себя Джулия. – Ведь он не лучше других. Мистер Блайт-Гудмен ищет себе богатую жену, чтобы до конца своих дней жить в роскоши без забот и хлопот».

Но тут она останавливала себя, и ее негодование утихало. Какое право имела Джулия судить тех, кто прибегал к браку по расчету для того, чтобы улучшить свое материальное положение? Ведь она сама когда-то поступила таким же образом.

Правда, о ее прошлом мало кто знал. Поэтому у мистера Блайта-Гудмена не было никаких оснований бросать на нее загадочные взгляды. Она не даст смутить себя!

Вскинув голову, Джулия в упор посмотрела на Маркуса, который внимательно наблюдал за ней.

– Что вы так пристально смотрите на меня, сэр? – с вызовом спросила она. – Может быть, у меня на лбу растут рожки?

И хотя Джулия обращалась к Маркусу, Эллиот начал рьяно успокаивать ее, понимая, что хозяйка дома чем-то обижена. Джулия в глубине души была благодарна ему за поддержку, однако ей было сейчас не до него. Она не сводила глаз с мистера Блайта-Гудмена, ожидая, что он скажет. Маркус долго молча смотрел на Джулию, а потом опустил глаза.

Казалось бы, Джулия могла торжествовать победу, однако она видела, что взгляд Маркуса самым наглым образом теперь направлен на ее грудь. Это возмутительно!

«А разве ты не смотрела тайком на его мускулистые бедра?» – спросил ее внутренний голос. Джулия, смутившись, потупила взор. Если бы не этот проклятый поцелуй в саду, она чувствовала бы себя более уверенно. Джулия со спокойной душой принимала бы сейчас ухаживания Эллиота, боролась бы за место в «Королевской четверке» и улаживала бы дела, связанные с наследством.

И вот все ее планы разрушены одним-единственным прикосновением губ какого-то мужчины к ее губам!

Джулию бросило в дрожь при воспоминании о теплых, жадных губах Маркуса, об их пылком, глубоком поцелуе и страстных объятиях…

Комок подкатил к горлу. В комнате стояла мертвая тишина. Подняв глаза, Джулия поймала на себе жаркий взгляд мистера Блайта-Гудмена. Эллиот тоже внимательно смотрел на нее. Его смущал отсутствующий вид хозяйки дома. В этот момент в столовую вошел Беппо с подносом, на котором стояли графин с вином и бокалы.

– Вам нехорошо, миледи? – наконец спросил Эллиот.

И тут на улице прогремел взрыв.

Глава 7

Быть защищенной – не от жизни, не от опасности, не от тяжелого труда, а от того, чем они могут ранить одинокую душу… Разве я не имею права требовать это от судьбы?

В доме задрожали стекла, а в большой люстре, висевшей над столом, задребезжали хрустальные подвески. Мистер Эллиот и мистер Блайт-Гудмен застыли с бокалами в руках.

Леди Барроуби и дворецкий переглянулись. «Это в уборных», – прочитала Джулия по беззвучно шевелящимся губам слуги и быстро кивнула, приказывая ему идти.

Джулия понимала, что догадка Беппо верна. По звуку взрыва она определила, что это был мощный фейерверк, устроенный в уборных. Все это было похоже на месть бродячих артистов или просто странников землевладельцу, который отказывается пропустить их через свою территорию.

Обычно циркачи и бродяги так и поступали, поскольку считали свободу передвижения своим неотъемлемым правом, предоставленным им с незапамятных времен.

– Оставайтесь здесь! – приказал Маркус.

Джулия посмотрела на него с удивлением. Однако Маркус уже устремился вслед за Беппо. Эллиот ринулся за ним. Оставшись одна в комнате, Джулия закатила глаза к потолку. О, эта тяга мужчин к героизму! Как она раздражала Джулию! Наверняка все три сортира были взорваны, и теперь требовался не подвиг, а простая уборка.

Джулия не спеша вышла из столовой. Она не горела желанием видеть грязь или вдыхать вонь. Но ей хотелось выяснить, кто устроил это безобразие.

Не было в Европе ни одного цыгана или бродячего артиста, который бы не знал, что в поместье Барроуби странников всегда встречают гостеприимно. Дела здесь шли прекрасно, и поэтому хозяева усадьбы, не скупясь, давали бродягам мясо для ужина и дрова для костра, чтобы заезжий табор или труппа не самоуправничали в их угодьях.

Джулия была уверена, что эти люди не стали бы ей мстить.

Возможно, взрыв устроил какой-нибудь разозлившийся ухажер, обидевшийся на то, что ее выбор пал на Эллиота. Джулия тяжело вздохнула. Ее поклонники были заносчивыми и завистливыми людьми, и они вполне могли пойти на крайние меры.

Выйдя на подъездную дорожку, она остановилась. Главная уборная усадьбы была взорвана. Оглядевшись вокруг, Джулия поморщилась от отвращения. Кто посмел напасть на усадьбу вдовы, которая носит траур? Кто совершил эту диверсию? Может быть, кто-то знал о том, что она претендует на вакантное место Лисы в «четверке», и хотел помешать ей получить его?

Поразмыслив хорошенько, Джулия отвергла это предположение. Нет, члены «четверки» не стали бы заниматься такой ерундой. Взрыв уборных походил скорее на ребяческую месть разочарованного поклонника.

Эллиот, осторожно ступая, приблизился к Блайту-Гудмену, который внимательно осматривал обломки деревянной постройки. Доски были разбросаны взрывом на несколько футов вокруг.

Царивший здесь беспорядок производил на Джулию удручающее впечатление. Вздохнув, она подумала о том, что теперь придется строить новые уборные. Джулия жестом подозвала Игби, одного из своих лакеев, обожавших заниматься акробатикой. Лакей приблизился к ней, широко расставив грязные руки, которыми боялся запачкать ливрею. Актеры и циркачи, населявшие дом Джулии и выполнявшие обязанности слуг, очень серьезно относились к своей новой роли. Они берегли свои «костюмы».

– Умойтесь и съездите в деревню за плотниками и досками, – распорядилась Джулия, когда Игби подошел к ней. – Новые уборные должны быть построены к завтрашнему утру.

Игби поклонился:

– Слушаюсь, миледи. Я немедленно выполню ваше приказание.

Повернувшись, Джулия заметила, что мистер Блайт-Гудмен встал на колени прямо в грязь и внимательно рассматривает обугленные с одной стороны доски. Джулией овладело любопытство. Интересно, что он там увидел? Кроме того, ее поразило, что столичный денди с таким пренебрежением относится к своей одежде. Неужели разгадка тайны взрыва была для него важнее собственного гардероба?

– Ради Бога, Маркус, не прикасайтесь к этой дряни! – взмолился Эллиот, заглядывавший через плечо приятеля.

Лицо Эллиота было зеленоватого цвета. Жениха Джулии тошнило от страшной вони.

Однако Маркус не обращал на Эллиота никакого внимания. Он увидел, что внутренняя сторона досок не была опалена огнем, и это показалось ему странным.

– Значит, в уборной был не простой фейерверк, – раздался за его спиной мелодичный женский голос.

При его звуке Маркуса охватила дрожь, но он тут же усилием воли унял ее и бросил через плечо задумчивый взгляд на леди Барроуби. Она, приподняв юбки, подошла к нему и склонилась над обломками досок.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Маркус.

Он понимал, на что она намекала, и разделял ее мнение, но было странно принять тот факт, что женщина обладала необыкновенной прозорливостью и пришла к тем же выводам, что и он сам. Кроме того, Маркуса поражало, что Джулия держалась мужественно и стойко. В отличие от Эллиота, который совершенно раскис.

Джулия пристально взглянула на почерневшую с внешней стороны древесину.

– Мы всегда строим уборные по строгому плану, с глубокими выгребными ямами, – сказала она. – Поэтому я могу ответственно заявить, что внутри постройки не было достаточно воздуха для того, чтобы возникло огромное пламя. – Наклонившись ниже, она понюхала обломки. Эллиота передернуло от отвращения, когда он увидел это. – Для взрыва был использован порох, – с уверенностью сказала Джулия. – Причем в большом количестве. – Она выпрямилась и с мрачным выражением лица еще раз огляделась вокруг. – Если бы во время взрыва в уборной находились люди, они погибли бы. Все могло закончиться трагедией.

– А вы уверены, что никто из ваших слуг не пострадал? – спросил Маркус.

Джулия покачала головой:

– Если бы произошло какое-нибудь несчастье, мне бы сразу доложили об этом.

Маркус некоторое время пристально смотрел на Джулию. Не обращая на него внимания, она не сводила глаз с обломков уборной и о чем-то напряженно размышляла. Джулия покусывала нижнюю губу, как всегда, когда находилась в глубокой задумчивости. Маркус знал об этой ее привычке. Нижняя губа Джулии слегка припухла, увлажнилась и порозовела. Это выглядело очень соблазнительно.

Маркус перевел взгляд на свои перепачканные сапоги. «Думай о деле, идиот!» – приказал он себе.

Маркусу поручили провести расследование, предметом которого была Джулия. И ему следовало помнить, что у предмета расследования не бывает соблазнительных губ и других прелестей. Все связанные с Джулией факты требовали осмысления и анализа, а эмоции могли помешать рассудку сделать правильные выводы.

Но с другой стороны, Джулия была человеком, на собственность которого покусились неизвестные преступники. И несмотря на то что она была его конкурентом, Маркус, как джентльмен, должен защитить ее. Совершенное в усадьбе злодеяние могло привести к смерти людей. Он никогда не простил бы себе, если бы отказал Джулии в помощи.

Но тут в душе Маркуса шевельнулось подозрение. А что, если Джулия сама устроила этот взрыв, преследуя какие-то неизвестные ему цели? Однако Маркус тут же отмел эту мысль. Он видел, как взволнована и обеспокоена была Джулия. Она искренне заботилась о безопасности обитателей усадьбы. Маркус понимал, что судьба слуг была ей небезразлична.

Его мать утверждала, что о качествах того или иного человека можно судить по тому, как он разговаривает со своими слугами. Маркус не знал, была ли забота леди Барроуби о своей прислуге всего лишь маской, или она искренне любила всех, кто жил с ней под одной крышей.

– Вы и мистер Эллиот должны немедленно вернуться в деревню, – неожиданно сказала Джулия, обращаясь к Маркусу. – Передайте владельцу постоялого двора, что я заплачу ему за чистку вашей одежды.

Сказав это, леди Барроуби повернулась и направилась в самый эпицентр взрыва.

– Я хочу остаться здесь, – заявил Маркус. – Уверен, что вам понадобится моя помощь.

Джулия остановилась и, обернувшись, бросила на Маркуса удивленный взгляд. Ей нечего было возразить, так как ущерб, нанесенный взрывом, был на лицо.

В конце концов она кивнула:

– Ну что ж, оставайтесь, если вам это угодно. Я буду благодарна вам за поддержку в трудную минуту.

– Я тоже остаюсь, – глубоко вздохнув, заявил Эллиот.

Уголки губ Джулии дрогнули, и она взглянула на Маркуса, как будто хотела, чтобы он вместе с ней посмеялся над беднягой Эллиотом. Однако Маркусу было сейчас не до шуток. Выражение его лица оставалось сосредоточенным. Маркус боролся с охватившим его возбуждением охотника.

Джулия слегка нахмурилась и, повернувшись, зашагала туда, где слуги уже начали наводить порядок. Они разбирали доски и таскали ведра с водой, чтобы отмыть забрызганные грязью соседние постройки.

Эллиот проводил хозяйку усадьбы долгим взглядом.

– Вы ее явно раздражаете, – самодовольно заявил он.

Маркус бросил на него мрачный взгляд:

– С чего вы взяли?

Эллиот хохотнул.

– Отвернувшись от вас, она закатила глаза, – объяснил он. – Я сам это видел. Она считает вас идиотом. – Эллиот усмехнулся. – И я разделяю ее мнение.

– А вас она считает никчемным щеголем, – сказал Маркус.

Эллиот с довольным видом кивнул:

– Вы правы. Но именно это ей во мне и нравится.

Эллиот направился вслед за леди Барроуби, делая вид, что хочет помочь ей. Настроение Маркуса окончательно испортилось. Джулия сама выбрала себе в мужья Эллиота. Неужели она действительно хотела иметь рядом с собой безответственного, легкомысленного денди?

Джулия начала терять в его глазах уважение, которое Маркус невольно испытывал к ней.

Он так ничего и не нашел!

Пока слуги разгребали дерьмо, которым был залит весь двор, он обшарил кабинет и библиотеку.

Он действовал грубо, не пытаясь скрыть, что здесь проходит обыск. Пусть Джулия знает, что в ее вещах копались! К черту всякие церемонии! Он швырял книги с полок и вспарывал ножом обивку кресел и диванов. Ему надо было узнать, что на уме у Джулии.

Но он так и не нашел ничего заслуживающего внимания. В помещении, смежном с комнатой для занятий музыкой, он обнаружил лишь хозяйственные счета и бухгалтерские книги. Это свидетельствовало об уме хозяйки поместья, но ничем не объясняло, почему к ней недавно приезжали важные господа из Лондона. У него, конечно, были догадки на этот счет, но он искал подтверждение им.

Впрочем, он своими глазами видел медальон, который сам по себе являлся важным свидетельством.

И все же вполне возможно, что его подозрения были неоправданными. Четыре лорда, приезжавшие сюда недавно, могли быть простыми посетителями. Что, если они наведались в поместье лишь для того, чтобы выразить соболезнования вдове скончавшегося пэра? Гости недолго оставались в усадьбе и вскоре вернулись в Лондон.

Его одолевали сомнения. Но то, что он ничего не нашел, было обнадеживающим фактом. Возможно, эта женщина не представляла собой ничего особенного. Она была просто милой, хозяйственной вдовой лорда Барроуби.

Он вынужден был признать, что Джулия неплохо устроилась в жизни. И это раздражало его. Впрочем, может быть, именно ее положение в обществе поможет ему осуществить свои планы.

В приступе гнева, который вообще-то был несвойствен ему, он швырнул вазу, и она, ударившись об стену, вдребезги разбилась. Закрыв глаза, он тяжело вздохнул. Джулия была всего лишь орудием в его руках. Он использует ее в своих целях, а затем выбросит.

Никто не запретит ему получать наслаждение от того, что он сеет вокруг зло и разрушения.

К вечеру место взрыва было приведено в относительный порядок. Один из лакеев-акробатов вылил несколько десятков ведер озерной воды на гравий подъездной дорожки, а другой тщательно подмел ее и прилегающую к ней часть двора. Тем не менее в воздухе все еще стояла страшная вонь. Обитатели усадьбы полагали, что, несмотря на все усилия, им придется терпеть дурной запах до следующего проливного дождя.

Маркуса одолевали смутные подозрения. Чтобы развеять их, он подошел к леди Барроуби.

– Скажите, вы хорошо знаете Эллиота? – озабоченным тоном спросил он.

Леди Барроуби удивленно приподняла бровь. Она не ожидала такого вопроса.

– Лучше, чем вас, – после небольшой заминки ответила она и жестом приказала слугам приступить к уборке следующего участка двора.

– Но что вам известно о его жизни? О семье? О роде занятий? Возможно, он…

Маркус сделал паузу.

«Французский шпион? – мысленно договорила за него Джулия и тут же насмешливо подумала: – Да что ты знаешь о французских шпионах!»

– …преступник! – закончил фразу Маркус.

Джулия фыркнула.

– Эллиот не преступник, – заявила она. – Он, конечно, ленив, безволен и тщеславен, но все же я не назвала бы его плохим человеком. У него добрая душа.

– Как вы можете утверждать это? – удивился Маркус.

– А как вы можете утверждать обратное? – Джулия пожала плечами. – Да, я плохо знаю Эллиота, но я много общалась с той категорией людей, к которой он принадлежит, и пришла к выводу, что они очень надежны.

Маркус открыл было рот, чтобы возразить ей, но Джулия жестом остановила его. «Черт возьми, эта женщина умеет повелевать», – с досадой подумал он.

– Надо только помнить, с кем имеешь дело, и не требовать от них больше, чем они могут дать, – продолжала она. – Эллиот всегда будет преследовать только собственные интересы. Зная об этом, я никогда не стану давить на него и упрекать в безнравственности. Кроме того, я доверяю своей интуиции, а она мне подсказывает, что Эллиот не так прост, как кажется на первый взгляд.

Маркус хмыкнул.

– Вот с этим я согласен!

– О, оставьте свои намеки! Он совершенно безобиден. Такие люди, как Эллиот, хотят от жизни только одного – комфорта и развлечений. Хотя это ведет к бессмысленной трате умственных и физических сил…

Маркусу было неприятно слушать похвалы в адрес своего соперника. Ему захотелось наброситься на Эллиота и вывозить его в грязи. Однако он понимал, что подобное желание вызвано ревностью. Не слишком ли хорошо он вжился в роль влюбленного в Джулию кавалера? Впрочем, ему ведь нужно убедительно играть свою роль.

Джулия только что допустила большую ошибку. Об этом разговоре Маркус обязательно напишет в своем отчете как об образце неспособности леди Барроуби ясно, логически мыслить. Она слишком полагалась на свою интуицию, что было недопустимо для претендентки на место в «Королевской четверке». Наитие никогда не заменит разум и аналитическое мышление.

Леди Барроуби вздохнула.

– Думаю, мы хорошо потрудились, – промолвила она, окидывая оценивающим взглядом двор. – Пожалуй, на сегодня достаточно. Если повезет, то завтра пройдет дождь и избавит нас от этой вони. Слава Богу, цистерна водонапорной башни была закрыта, когда произошел взрыв, и в нее не попала грязь.

Маркус взглянул туда, где стоял похожий на крепостную башню каменный цилиндр.

– Вы установили в своей усадьбе насосы? – поинтересовался он.

Джулия кивнула:

– Да, вода подается в кухню по трубам. Но на этом модернизация нашего быта и заканчивается. Олдос не разрешил проводить воду в комнаты для умывания. Он считал это слишком экстравагантным. – Джулия улыбнулась. – Ох уж эти мужчины!

Хотя Маркус ничего не имел против водопровода в спальне, он все же решил выступить на защиту сильного пола.

– Ваш муж был по-своему прав. Устройство водопровода могло привести к неэкономному расходованию воды.

– А гонять трех лакеев с полными ведрами воды для ванны на второй этаж – это, по-вашему, экономно? – возмутилась Джулия.

Все ее платье было заляпано грязью. Даже волосы Джулии оказались запачканными.

– Похоже, сегодня вечером слугам снова придется поднимать воду, несмотря на то что они сильно устали, – заметила она.

– Но вы же за это хорошо платите им, – сказал Маркус.

Внезапно в голову Джулии пришла хорошая идея. Схватив мистера Блайта-Гудмена за руку, она отвела его подальше от слуг.

– Я хочу попросить вас об одном одолжении, – понизив голос, промолвила она. – Мои слуги ничего не должны знать об этой просьбе, иначе они настоят на своем и приготовят мне ванну, хотя сами валятся с ног от усталости. Вы – единственный человек… – Джулия замолчала.

– Ну что же вы, продолжайте! – сказал Маркус.

Джулия вздохнула.

– Я хотела сказать, что доверяю вам, потому что вы не могли устроить этот взрыв. Вы находились в тот момент рядом со мной. Но ведь преступник может оставаться сейчас где-нибудь неподалеку. Существует реальная угроза того, что…

– Значит, вы доверяете мне? – перебил ее Маркус. – А как же Эллиот? Вы утверждали, что он очень надежный человек.

Джулия засмеялась.

– Эллиот исчез куда-то несколько часов назад. Разве вы не заметили?

Маркус действительно не заметил этого.

– Вот вам и надежный человек! – смеясь, воскликнул он.

– Я же говорила, что его моральные качества оставляют желать лучшего. – Джулия посерьезнела. – Сегодня утром вы предлагали мне помощь, мистер Блайт-Гудмен, и теперь я хочу воспользоваться вашим предложением. Не могли бы вы посторожить меня, пока я буду купаться в озере?

«С темно-синего неба смотрит полная луна. От ее света на озерной глади пролегла серебристая дорожка…»

Маркус помнил не только эти строки из дневника Джулии, но и следовавшее за ними описание эротической сцены. Представив себе ее нагое тело, он задрожал. У него перехватило дыхание, пульс участился, во рту пересохло.

– С большим удовольствием, миледи, – хрипло произнес он, сделав над собой усилие.

– Но вы понимаете, что речь идет об оказании услуги, а не об удовольствии? Вы должны себе это хорошо уяснить, мистер Блайт-Гудмен.

Джулия скрестила руки на груди. «О Боже, она пытается спрятать от меня пятно на корсаже платья!» – промелькнуло в голове Маркуса. Ему не было никакого дела до пятен! Его взгляд притягивала ее грудь, и это выводило Маркуса из равновесия.

Мысли неотвратимо путались.

Джулия тем временем завела его за дом, где лежала груда старой поношенной одежды, которую слуги использовали как ветошь, разрывая на тряпки.

– Вот здесь вы можете найти для себя рубашку и штаны, – сказала она. – А я выберу себе платье.

Вскоре они подыскали подходящие лохмотья.

Потом она попросила Маркуса следовать за ней и направилась по протоптанной дорожке к берегу озера.

Полной луны на небе, слава Богу, не было. В озерной глади отражался лишь свет многочисленных фонариков, украшавших павильон, построенный в форме полуразрушенного античного храма.

– Вы подождете меня здесь, а я отойду подальше и быстро искупаюсь. А потом я посторожу, а вы окунетесь в озере, – предложила Джулия.

У Маркуса снова пересохло во рту. Он пробормотал что-то в ответ, и Джулия, решив, что ее спутник согласен, двинулась вдоль берега. Хорошо, что было темно. Иначе Джулия заметила бы сильное возбуждение Маркуса. Он в этот момент сожалел о том, что не дочитал дневник Джулии до конца. Интересно, чем закончилось свидание любовников на озере?

Вода была очень холодной, но Джулия почти не чувствовала этого. Ее тело горело. Джулию бросало в жар при одной мысли о том, что Маркус издали наблюдает за ней. А в том, что он не сводит с нее глаз, у нее не было никаких сомнений. Она ощущала на себе его взгляд и знала, что Маркус тоже охвачен страстью…

Они испытывали усталость после трудного дня. Перепачканные с головы до ног, Маркус и Джулия перекинулись всего лишь несколькими фразами во второй половине дня, когда слуги приводили двор в порядок. Казалось бы, в таких обстоятельствах голос страсти должен был умолкнуть…

Джулия нырнула, надеясь, что озерная вода омоет ее волосы и унесет с собой грешные мысли. Она совсем недавно овдовела, а Маркус был простым охотником за приданым. Он думал только об одном – о ее состоянии. А ей нужно было привести в порядок усадьбу и выбросить из головы этого красавца.

Услышав плеск воды, Джулия вздрогнула и огляделась. Однако вокруг было темно, и она не могла ничего рассмотреть. Джулия вытянула руки.

– Мистер Блайт-Гудмен, вы где? – произнесла она.

Но с берега ей никто не ответил.

Встревожившись, Джулия хотела выйти из воды. Но тут перед ней неожиданно вынырнул Маркус. По его обнаженной груди стекали струйки воды. Джулия ахнула.

Глава 8

Его божественное тело слегка вздрагивает от моего прикосновения. Прохладная кожа, горячие ладони и плеск воды…

– Ой! – испуганно вскрикнула Джулия и погрузилась в воду по подбородок.

Маркус вздрогнул от ее голоса и хотел было снова нырнуть.

– Вот черт… – растерянно пробормотал он.

Очевидно, Маркус был удивлен не менее Джулии. Джулия едва не засмеялась, заметив, что он поскользнулся на глинистом дне и чуть не упал, однако она уняла свое веселье и старательно нахмурилась:

– Я требую, чтобы вы объяснились, сэр! Вы ведете себя неприлично!

Маркус резким движением руки убрал с лица мокрые волосы.

– Это я-то веду себя неприлично? – возмутился он. – В таком случае, как вы назовете поведение женщины, которая подкрадывается к ничего не подозревающему мужчине в тот момент, когда он купается?

– Я не подкрадывалась!

– Нет, подкрадывались!

– Но мы договорились, что вы будете стоять на берегу до тех пор, пока я не искупаюсь, – напомнила Джулия.

– Да, но я не мог больше терпеть! Знаете ли, я не привык ходить облитым с головы до ног гов… то есть грязью!

Джулия улыбнулась:

– Поскольку вы перепачкались в моей усадьбе и к тому же предложили свою помощь, я вас прощаю. – Она прошла мимо Маркуса. – Если вы отвернетесь, я выйду на берег, и вы сможете поплавать в свое удовольствие.

– В этом нет никакой необходимости, – заявил Маркус. От его хрипловатого низкого голоса по спине Джулии пробежали мурашки. – Воды в озере хватит на двоих.

Джулия остановилась и нерешительно взглянула на Маркуса. Его глаза находились в тени, но она заметила, что его лицо напряжено. Джулию охватила дрожь. Она не могла двинуться с места. Маркус словно заворожил ее.

Он начал плавать вокруг нее, постепенно сужая круги. Джулия поворачивалась в воде, стараясь не терять его из вида.

– Мне кажется… я… – лепетала она.

– Вы – уникальная женщина, – перебил ее Маркус.

Джулии не хотелось, чтобы он считал ее необычным человеком. Ей было бы намного приятнее и выгоднее, чтобы Маркус видел в ней просто богатую вдову, леди по происхождению и воспитанию, выбирающую мужчин сердцем, а не холодным разумом.

Маркус теперь находился так близко от нее, что она могла видеть страсть в его глазах. Да, этот мужчина хотел ее. Его интересовали не только ее состояние и социальное положение, хотя, вероятно, их он тоже не сбрасывал со счетов. И все же главное, что им двигало, было желание близости с Джулией. Его возбуждение передалось ей.

Кровь забурлила в ее жилах. Казалось, холодная вода только увеличивает жар ее распаленного тела. Обнаженная Джулия находилась сейчас наедине с обнаженным мужчиной, и ее смущало только то, что он все еще держался на расстоянии от нее. В его взгляде читался немой вопрос, ответ на который должна была дать она. Однако, по мнению Джулии, было достаточно и того, что она молчала, не протестуя против его действий.

Но Маркус все еще выжидал, плавая вокруг нее. Он не спешил остудить жар ее возбужденного тела. Ему нужно было не просто получить ее разрешение приблизиться, а заставить ее совершить какие-то действия, подтверждающие влечение Джулии к нему.

Вокруг было тихо. Джулия слышала лишь плеск воды о берег и стук собственного сердца. С наступлением темноты шум работ в усадьбе Барроуби умолк. Джулия и Маркус были совершенно одни.

Джулия едва не застонала. Ее тело горело огнем. Чтобы избавиться от неприятных ощущений, ей нужно было лишь сделать шаг навстречу Маркусу…

О, как чудесно было бы слиться с ним в одно целое! Джулия почувствовала бы себя на седьмом небе от счастья. Ведь она всю свою жизнь мечтала о неистовой ночи любви. Джулия нутром чуяла, что Маркус был опытным, изобретательным любовником, умеющим доставить женщине наслаждение.

Она наверняка бы растаяла в его объятиях, и Маркус осуществил бы все ее тайные мечты. Джулия жаждала принадлежать этому человеку…

Но тут она остановила себя. Она не имеет права распоряжаться собственной судьбой, ведь она – часть «Королевской четверки». А это означает, что с Маркусом ей не по пути. Этот человек никогда не удовольствуется тем, что его жена принадлежит ему лишь наполовину. Маркус потребовал бы от нее полной самоотдачи, он захотел бы завладеть и душой, и телом, и помыслами Джулии.

И она бы с радостью отдала ему всю себя… если бы была обыкновенной женщиной, за которую он ее и принимал.

Джулия тяжело вздохнула.

– Мне пора в усадьбу, – выдавила она из себя.

– Но почему? – разочарованно спросил Маркус.

У Джулии защемило сердце. Она растерянно взглянула на Маркуса.

– Я должна вернуться домой…

Маркус молча отплыл подальше от нее, давая ей возможность выйти на берег. То, что он не остановил ее, удивило Джулию. По-видимому, ее представление о Маркусе было ложным. Мужчина, о котором грезила она, не дал бы ей уйти.

«Нет, Маркус все правильно сделал, – возразила она себе. – Он не стал останавливать меня, потому что я сама должна была принять решение. Я ведь хочу отдаваться, а не чувствовать, что меня берут силой».

Да, Маркус действовал безупречно, и Джулия почувствовала к нему непреодолимое влечение. Он уважал ее, и это было самым главным.

Маркус тем временем внимательно наблюдал за Джулией, которая медленно шла к берегу. Может быть, ему следовало остановить ее? По выражению ее глаз он понял, что она хочет его. Маркус мог бы воспользоваться этим, но не стал навязываться Джулии.

Да, конечно, он мог бы проявить инициативу, но это ни к чему не привело бы, поскольку Джулия, по-видимому, решила не вступать с ним в интимную связь, несмотря на свое влечение.

Маркус напомнил себе, что его цель состоит вовсе не в том, чтобы залезть под юбку к этой женщине. Он должен втереться к ней в доверие, разузнать у нее с помощью лести то, каким образом она стала ученицей и наследницей Лисы.