Первая красная выпуклость была уже в футе от Хубата, и ее товарищи замерли, как бы давая возможность одному сразиться с врагом. По всей видимости, Хубат не видел его, но когда зверь прыгнул, квикс был готов к встрече. Его клешни, прекратив стук, сомкнулись вокруг тонкой талии вредителя и разрубили его надвое. На этот раз Хубат не пытался разорвать жертву на части и съесть ее. Наоборот, он тут же замер в неподвижности, как видеофотография. Тяжелая нижняя часть туловища разрубленного животного скатилась по бревну на пол и тут же посерела. Никто из его товарищей, казалось, не поинтересовался его судьбой. Двое, испытавших действие луча, лежали неподвижно, остальные глядели на Хубата.
Рип не намерен был больше терять время.
– Лучом их! – рявкнул он.
Все трое направили свои парализующие пистолеты вперед, стараясь не задеть лучом Хубата. Квикс закрыл глаза, но, казалось не был поражен лучом.
Теперь все зверьки были совершенно беспомощны, и трое людей приблизились к бревнам. Однако защитная окраска так скрывала зверьков, что их можно было обнаружить только ощупав бревно. Надев перчатки, Али вытащил маленьких чудовищ одно за другим из их убежища среди бревен и поместил их в клетку Хубата, чтобы перевести в холодильную камеру. Квикса они решили оставить в грузовом трюме, чтобы он мог подстеречь тех, кто оказался слишком осторожным и не вышел при первых звуках его песни. Хубат был единственной защитой от этих вредителей, и оставить его в центре инфекции – было самым верным решением.
Заморозив приобретших металлический цвет пленников, они устроили совещание.
– Значит это не чума, – с облегчением сказал Уикс.
– Доказательств еще нет, – прервал его Али. – Мы должны убедиться и этом.
– Но как это сделать? – начал Дэйн и тут увидел, что Али принес из лаборатории врача ланцет и верхнюю часть туловища животного, убитого Хубатом в грузовом отсеке.
Его передние лапы, оканчивающиеся иглообразными шипами, были вытянуты в предсмертной агонии, туловище было белого цвета, как будто повторяя цвет холста, на котором оно лежало, хотя теперь животное уже утратило эту способность. Али ланцетом отделил коготь от тела. Коготь источал водянистую жидкость, такую же, как и в саду.
– Есть идея, – медленно сказал Али, глядя на уродливое создание. – Мы не заболели потому, что эти существа избегали нас. Если бы они задели нас когтями, мы бы тоже заболели. Вспомните следы на горлах и спинах остальных. Вероятно, это следы ядовитых когтей, если только это яд.
Дэйн понял, к чему он ведет. Ни Рипу, ни Али рисковать было нельзя.
Они должны привести корабль на Землю. Но суперкарго был не нужен на корабле, когда нет торговли. Следовательно, Дэйн должен был проверить гипотезу Али.
Но пока он думал, Уикс начал действовать. Он протянул руку и взял ланцет у Али. Потом, прежде чем кто-нибудь пошевелился, он вонзил его в тыльную сторону своей ладони.
– Не надо!
И возглас Дэйна и рука Али опоздали... Дело было сделано. Уикс испуганно смотрел на капли крови, которые стекали с лезвия ланцета. Но когда он заговорил, его голос был совершенно естественным.
– Какой первый признак? Головная боль?
Только Али внешне был не тронут поступком маленького смазчика.
– Теперь мы узнаем, они ли принесли болезнь, – сказал он с поразившим Дэйна бессердечием.
Уикс кивнул.
– Я знаю, что это они, – резко ответил он. – Я уверен в этом. Как долго я продержусь?
– Мы не знаем, – устало ответил Рип, поднимаясь, – продолжим наш путь домой.
– Домой, – повторил Уикс.
Для него Земля не была домом: он родился в полярных областях Венеры.
Но для каждого жителя Солнечной системы было неважно, на какой планете он вырос – Земля для всех являлась домом.
– Ты, – огромная рука Рипа легла на плечо маленького смазчика, останешься здесь с Торсоном.
– Нет, – Уикс отрицательно покачал головой, – пока не потеряю сознания, я буду в инженерной секции. Может, болезнь на мне не скажется.
После того, что произошло, они не имели права отстранить его от работы, и к тому же, их осталось так мало, а впереди был такой утомительный путь.
Дэйн еще раз заглянул в грузовой трюм, но, встреченный гневным криком, понял, что Хубат снова на страже. Квикс все еще горбился наверху бревна, и Дэйн не стал ему мешать. Даже если и остались вредители, не погруженные в холод, с квиксом на вражеской территории им нечего бояться.
Рип прокладывал курс на Землю – зачумленный корабль следовало спрятать на их родной планете, пока они не найдут средств от болезни.
Шеннон работал в штурманской рубке, занимая то кресло пилота, то кресло штурмана. На нем лежала ответственность за доставку корабля в такой район пространства, где их не мог встретить патруль. Дэйн дежурил в рубке радиста, слушая, не произойдет ли предупреждение об их полете.
Но по радио звучала лишь автоматически повторяющаяся запись, которая перечисляла их преступления. Можно было заключить, что патруль не знает об их местоположении. Но, с другой стороны, патруль мог находиться всюду, наконец, их могли просто заманивать в ловушку. Но у них не было выбора.
Корабельный интерком донес из инженерной секции голос Али:
– Уикс заболел!
Рип рявкнул в микрофон:
– Что с ним?
– Он теряет сознание. У него сильно болит голова, а рука распухла.
– Он дал нам доказательство. Пусть он расскажет...
Но тут раздался бесплотный голос Уикса:
– Я переношу болезнь не так тяжело, как остальные. Я останусь в секции.
Рип покачал головой. Но, не обладая подлинными правами капитана, он не мог приказать Уиксу уйти в каюту. Кроме того, у него было много других забот, и чем дальше, тем их становилось больше.
Как долго тянулся спуск на Землю, Дэйн никогда потом не мог рассказать. Он только чувствовал, что прошли часы. Он устало сидел в кресле связиста, микрофоны были прижаты к ушам, сил двигаться не было, и временами все застилал туман.
В один из таких моментов они и приземлились. Дэйн смутно увидел Рипа, который в изнеможении лежал на приборной доске, затем все поглотила тьма.
Придя в себя, он увидел, что каюта слегка наклонена. Рип все еще лежал на пульте управления, тяжело дыша. Дэйн взглянул на видеоэкраны.
На какое-то время он решил, что еще не проснулся. Затем, пока изумленный мозг искал названия того, что он увидел, он понял, что Рип ошибся. Это был не центр Большого Ожога, они вообще не были в пределах этого мертвого места. Нет, они приземлились в парке или национальном заповеднике. Эта масса зелени, эти яркие цветы, эти сверкающие бриллиантовыми цветами птицы – все это не могло находиться среди чудовищных разрушений, оставленных последней попыткой человека навязать свою волю другим сопротивляющимся этому людям.
Что ж, они пытались, но не может же их все время сопровождать удача.
Сколько еще времени пройдет, пока их не разыщет здесь закон? Смогут ли они хотя бы собраться с мыслями?
Дэйн включил приемник и сразу сорвал с себя наушники. Он знал треск статического электричества, слышал многочисленные и странные звуки, раздающиеся на межзвездных линиях, но этот сплошной парализующий гул был чем-то совершенно новым и тревожным.
И поскольку звуки были совершенно незнакомые, он не мог разгадать их источника. Дэйн вновь взглянул на экран, на этот раз более внимательно.
Листва, растущая в изобилии, была зеленой, это была несомненно зеленая земная листва, но... Дэйн ухватился за край передатчика... Но что это за красный цветок, поймавший на лету и проглотивший маленькое летящее создание?
Он старался вспомнить сведения по естественной истории. То, что он увидел, было неестественным, неземным!
Дэйн выдвинул объективы на носу «Королевы», чтобы получше рассмотреть окружающую обстановку. Корабль был наклонен, очевидно посадка была не слишком гладкой, и поэтому часть объективов смотрела в небо. Но когда Дэйн взглянул в объективы, направленные на поверхность, он увидел достаточно, чтобы понять, что корабль сел где угодно, но только не на Землю.
Подсознательно он ожидал, что Большой Ожог окажется бесплодной пустыней – застывшие голые скалы и реки замерзшего кварца, вещества, выброшенные из-под земли под действием мощных атомных взрывов. Так случилось на Лимбо, другой сожженной планете, где нашлись следы их предшественников в Галактике – загадочных, давно исчезнувших Предтеч. Там они вели свою суровую аннигиляционную войну.
Но, очевидно, в Большом Ожоге все было по другому. Здесь не было лишенных жизни скал, наоборот, казалось, что здесь слишком много жизни. В своем ограниченном объективами поле зрения Дэйн видел кишащие жизнью джунгли. Это удивительное открытие заставило его забыть об их положении.
Он все еще изумленно глядел на экран, когда Рип пошевелился, поднял голову и раскрыл затуманенные глаза.
– Удалось? – спросил он.
Дэйн, отрывая глаза от удивительной картины, ответил:
– Ты посадил нас, но куда – не знаю...
– Если наши приборы не врут, мы должны быть вблизи сердца Большого Ожога.
– В самом сердце?
– Как оно выглядит? – Рип был слишком слаб, чтобы встать с места и подойти к экрану. – Сожжено, как на Лимбо?
– Вовсе нет. Рип, приходилось ли тебе видеть помидор размером с дыню?
Да, это похоже на помидор. – Дэйн сфокусировал объектив на этом предмете.
– Что с тобой, Дэйн? – в голосе Рипа послышалось беспокойство.
Дэйн уступил место Рипу, но сам не отошел. Конечно, это был их старый знакомый земной помидор, но размером с дыню. И свисал он с дерева в десять футов высотой.
Рип устремился в кресло связиста. Он тоже удивился при виде этой картины, но сразу спросил:
– Где же мы?
– Ты же сам сказал, что это должен быть Большой Ожог!
– Но, – Рип медленно покачал головой, как бы отвергая то, что видел.
– Большой Ожог – это голые скалы. Я видел снимки.
– Только внешнее кольцо, – поправил его Дэйн, уже решивший для себя эту задачу. – Мы же находимся там, где уже давно никто не был. Великий Дух Космоса, что же здесь произошло?
У Рипа было достаточно специальных познаний, чтобы ответить на этот вопрос. Он вновь подошел к пульту управления и нажал одну из кнопок. Каюту мгновенно наполнил громкий гул.
Дэйн понял, что это означает, объяснений Рипа не потребовалось.
– Так вот оно что! Вся местность была сильно радиоактивна!
Глава 14
Особое поручение
Этот гул, а также шкала счетчика предупреждали, что они так же надежно отрезаны от внешнего изобилия, как если бы глядели с поверхности Марса или Саргола. Выход наружу из-под защитных экранов корабля в эту прекрасную зеленую страну означал бы для них такую же верную смерть, как если бы снаружи с ракетами наготове их поджидал патрульный крейсер.
Спасения от этой радиации не было – она проникала через воздух, которым они дышали, через кожу. А дикая местность цвела и манила к себе.
– Мутация, – пробормотал Рип. – Клянусь космосом, Тау сошел бы с ума, увидев все это!
Это упоминание о враче напомнило им, зачем они приземлились. Дэйн прислонился к наклонной стене каюты.
– Нам нужен врач...
Рип кивнул, не отрывая взгляда от экрана.
– Можно ли защитить один из флиттеров? – продолжал настаивать помощник суперкарго.
– Это мысль! Али знает, как... – Рип потянулся к микрофону интеркома.
– Инженерная секция!
– Вы живы? – послышался голос Али. – Долго же вы не отзывались. Где вы? То, что вы стали кривобокими после ученической посадки, это я вижу.
– В Большом Ожоге. Иди сюда. Погоди – как Уикс?
– У него сильная головная боль, но сознания он не потерял. Похоже, что иммунитет все-таки действует. Я отправил его в каюту, снабдив успокоительными таблетками. Итак, получилось...
Поскольку Али должен был присоединиться к ним, Рип в микрофон сказал только:
– Некоторым образом...
Стук башмаков на лестнице предшествовал появлению Али в штурманской рубке. Ему дали возможность посмотреть на местность снаружи и изучить показания приборов, затем Рип повторил вопрос Дэйна:
– Можно ли защитить один из флиттеров так, чтобы он смог вылететь? Я не могу снова поднять и приземлить «Королеву».
– Я знаю, что ты не можешь, – ответил помощник инженера. – Возможно, нам удалось бы взлететь, но сесть мы уже никуда не смогли бы – не хватит горючего. Флиттер? У нас есть защитные экраны, но оборудование флиттера потребует немалого труда. Во всяком случае, мы постараемся... – Он нахмурился, обдумывая задание, касавшееся инженерной секции.
С интервалами на короткий сон, торопливую еду и уход за больными Рип и Дэйн, превратившись в руки, направляемые мозгом и знаниями Али, работали без отдыха. Уикс, поспав, испытывал меньше боли и, несмотря на слабость, пытался им помогать.
Флиттер – летательный аппарат, предназначенный для исследовательских работ на чужих планетах и способный нести трех человек – вначале был освобожден от всего менее необходимого, так что осталось только кресло пилота и мотор. Затем они принялись устанавливать защиту из плит особого сплава, не пропускающего радиацию. Много раз хвалили они предусмотрительность Штоца, который запасал множество различных материалов и инструментов. Тем не менее, многого не хватало, и Али отчаянно импровизировал, превращая разнообразное оборудование в единое целое. Когда они кончили, он все еще не был удовлетворен.
– Он полетит, – признал Али, – и лучше мы сделать не смогли бы. Но все зависит от того, сколько времени ему придется лететь над «горячей» местностью. Куда же его направить?
Рип изучал карту Земли – маленькую карту, найденную среди записей, которые хранились для развлечения экипажа.
– Большой Ожог занимает три четверти этого континента. Нет смысла идти на север: опустошенная местность тянется до полярных районов.
Остается запад: там есть несколько участков на берегу моря, где можно встретить людей. Итак, я беру флиттер, нахожу врача и привожу его на корабль...
Дэйн возразил:
– Не выйдет! Ты останешься здесь. Если «Королеве» суждено еще раз взлететь, то только ты сможешь его поднять. То же самое касается Али. Я не могу участвовать в старте ни как пилот, ни как инженер. Уикс же болен.
Значит, я должен заняться поисками врача.
Они вынуждены были согласиться с ним.
«Я не герой», – подумал Дэйн, бросая последний взгляд на свою каюту на следующее утро. Просто так велит поступать здравый смысл. Маленькая каюта, почти без мебели и с голыми стенами, казалась ему самым желанным и безопасным местом на свете.
Космический скафандр, достаточно тяжелый и неуклюжий даже в условиях пониженной гравитации А-станции на астероиде, был вдвое тяжелее и неудобнее на Земле. Но Дэйн при помощи Рипа надел его, а Али в это время укладывал во флиттер второй скафандр – для человека, которого должен был привезти Дэйн. Прежде чем он надел шлем, Рип дал ему последний приказ вместе с неожиданным оружием. Увидя его, Дэйн понял, каким отчаянным считает Шеннон их положение. Ибо только смертельная опасность могла заставить помощника штурмана воспользоваться ключом капитана Джелико и открыть запечатанную оружейную кладовую и извлечь оттуда оружие.
– Если понадобится, используешь, – лицо Рипа было мрачно.
Али, уложив костюм, поднялся:
– Готово.
Он вышел в коридор, а Дэйн занял его место, сев в кресло пилота.
Внутренняя дверь шлюзовой камеры закрылась, и он остался один.
С удручающей медлительностью внешняя стена корабля начала расходиться. Руками, которые в металлических перчатках напоминали клешни, Дэйн застегнул два предохранительных пояса. Затем флиттер начал опускаться наружу, к сиянию начинающегося дня, к яркому свету, который слепил даже через защитные очки шлема.
Несколько опасных мгновений флиттер раскачивался взад и вперед на спусковом механизме, счетчик радиации бешено взвыл, загорелся красный тревожный сигнал. Раздался скрежещущий звук, и флиттер замер у киля «Королевы».
Дэйн нажал рычаг и смотрел, как втягивается спусковой аппарат и закрывается вход в корабль. Затем он взялся за рычаги управления.
Используя слишком много энергии, он взвился в воздух. Прошло некоторое время, прежде чем Дэйн приноровился к управлению флиттера. Тогда он выровнял машину и повернул ее на запад, солнце светило ему в спину, под ним раскинулось зеленое море, а где-то впереди маячила слабая надежда на не зараженную радиацией землю, где он сможет найти помощь.
Миля за милей проплывали под флиттером зеленые ландшафты джунглей, а красный свет на счетчике свидетельствовал о том, что земля не пригодна для человека. Даже в защитном костюме, предохраняющем космонавта на чужих планетах, оставаться здесь долго было опасно. И Дэйн, надежно изолированный от радиации, сознавал эту опасность. Если зараженная территория тянется больше, чем на тысячу миль, опасность эта будет не проблематичной, она станет свершившимся фактом.
Дэйн знал лишь общее направление полета, определенное по клочку карты, найденному Рипом. На западе, как далеко – это было неизвестно, дугой протянулся берег моря, достаточно удаленный от отравленной земли, чтобы иметь население. В течение нескольких поколений население Земли, сократившееся в результате атомной войны и последующих полетов к планетам Солнечной системы, а затем и расселения по планетам других звезд, вновь начало увеличиваться. Люди возвращались из космоса, чтобы провести на родной планете последние годы жизни. Потомки далеко разлетевшихся колонистов, прилетая в гости на родную планету, ощущали зов древних инстинктов и тоже оставались. И теперь население земных поселков увеличивалось, а сами поселки начали наступление на незаселенные земли.
Вскоре после полудня Дэйн заметил, что зеленый ковер под флиттером начал редеть, появились лишенные растительности участки, которые постепенно сливались в большие скалистые пустыни. Взглянув одним глазом на счетчик, он заметил, что красная лампа, горевшая непрерывно при вылете из корабля, теперь мигала с перерывами. Земля внизу «охлаждалась» – возможно, он уже преодолел наиболее опасную часть путешествия. Но насколько он и флиттер успели заразиться радиацией во время полета? Али придумал способ защиты пустого скафандра, предназначенного для врача, – выдержит ли защита? В ближайшем будущем его ждало множество таких же тревожных вопросов.
Мутировавшая растительность теперь превратилась в желтоватые клочья.
Если люди проникали в Большой Ожог лишь на такую глубину, то у них не было никакого представления о том, что творилось дальше.
Огонек лампы на счетчике еще более слабел, между вспышками были перерывы в несколько секунд. Дэйн пожалел, что у него нет с собой радионаушников. В центре Ожога из-за гула радиации они были бесполезны, и он оставил их в корабле, а теперь с их помощью он мог бы обнаружить на поверхности селение. Оставалось найти берег моря и лететь вдоль него.
Он не составлял предварительных планов, надеясь на импровизацию. Для него, как для вольного торговца, быстрые действия в неожиданных условиях были обязательным жизненным элементом. В дальних углах Галактики, где звездные торговцы проделывали торговые операции, быстрота мышления и способность мгновенно менять планы была так же необходима, как и искусство владения бластером. И очень часто язык, вместе с ним и мозг не поспевали за рукой. Солнце светило теперь Дэйну прямо в лицо, и он видел участки незараженной земли с обычной растительностью вместо «горячих джунглей», которые остались позади. Ночь ему предстояло провести на краю луга, где его счетчик не показал радиации и где он мог снять скафандр и уснуть под звездами, ощущая под рукой прикосновение родной земли. Запах земной растительности сменил сухой воздух корабля и томные ароматы Саргола.
Он лег на спину, прижавшись к земле, частью которой он был, глядя на темную перевернутую чашу неба. Было так трудно сопоставить эти далекие ледяные огоньки, которые складывались в знакомые созвездия, с солнцами, чьи лучи покрыли его кожу космическим загаром. Солнце Саргола, солнце, которое светило над мертвой Лимбо, солнце Наксоса, его первого Галактического порта – все они прибавили ему загара. Чужие солнца, красные, оранжевые, голубые, зеленые, белые – отсюда они все выглядели одинаково – искорками огня.
Завтра на рассвете он отправится дальше. Он отвернулся от звезд, а под щекой была трава. Однако, пока он не достигнет завтра или послезавтра, не достигнет успеха – он не имеет права на эту траву. Дэйн постарался изгнать мысль о завтрашнем дне из головы и подумать о чем-нибудь спокойном. В конце концов он уснул глубоко, без сновидений, как будто прикосновение к родной земле успокоило его напряженные нервы. Проснулся он перед восходом солнца, окоченевший и продрогший. Серость предрассветного неба давала немного света. Пролетела какая-то птица. Значит, здесь есть птицы или далекие потомки птиц из «горячей земли». Поют ли они, приветствуя рассвет?
Дэйн проверил флиттер маленьким счетчиком и облегченно вздохнул, когда убедился, что они под руководством Али хорошо защитили флиттер от радиации. Хотя скафандр не был надет, он мог теперь в безопасности сидеть у рулей управления. Как хорошо было освободиться от металлической тюрьмы!
Поднеся к губам тюбик, он ощутил во рту соленый вкус пищевого концентрата. И его настроение поднялось вместе с флиттером. Это был день.
Он найдет то, за чем летит.
Спустя два часа после восхода солнца он нашел, что искал. Деревня, представлявшая собой группу из пятидесяти домов, протянулась вдоль берега залива, подобно указательному пальцу, вдававшемуся в сушу. Он скользнул мимо и приземлился в укромном месте между скалами. Поверхность скалы закрыла флиттер полностью, и Дэйн был уверен в безопасности убежища.
Отлично, он пойдет в деревню. Что же дальше? Врач... Незнакомец, появившийся на дороге, незнакомец в одежде вольного торговца вызовет подозрение. Надо выработать какой-то план.
Дэйн снял верхнюю одежду. Следовало бы снять и космические башмаки.
Но, возможно, они придадут больше правдоподобия его рассказу. Он спрятал бластер под одеждой. Несколько разрывов на одежде, несильный удар ножом, который вызвал небольшое кровотечение... Он не мог осмотреть себя, чтобы решить, насколько его внешний вид, но решил, что этого вполне достаточно.
Случай испытать это представился даже раньше, чем он ожидал. К счастью, Дэйн находился в укрытии, иначе на него натолкнулся бы мальчик, который насвистывая шел по дороге с удочкой через плечо и корзиной в руке.
Дэйн придал своему лицу выражение, которое, по его мнению, должно было означать боль, и двинулся вперед, чтобы неожиданно встретиться с мальчиком.
– Помогите! – возможно, волнение, которое он испытывал, придало убедительности его стону.
Удочка и корзина полетели на землю, а мальчик после минутного изумления побежал вперед.
– Что случилось? – его глаза остановились на космических башмаках, и он добавил «сэр» в знак уважения к этой героической детали.
– Спасательная шлюпка... – Дэйн махнул в направлении моря. – Врач, мне нужен врач.
– Да, сэр, – единый земной язык хорошо звучал в устах мальчика. Помочь вам или вы сможете идти сами?
Дэйн слабо кивнул и оперся, но не слишком сильно, на плечо своего проводника.
– Мой отец – врач, сэр. Мы живем под этим склоном в третьем доме. И отец не ушел еще, он собирается в инспекторскую поездку на север.
Дэйн почувствовал приступ отвращения к взятой на себя роли. Увидев врача, он должен будет его похитить, чтобы спасти «Королеву». Но он не думал, что придется похищать семейного человека. Только сознание необходимости этого, а также твердое решение не подвергать врача лишней опасности помогло ему продолжать исполнение задуманного плана.
Оказавшись в начале деревни, Дэйн увидел, что она совершенно пуста.
Но поскольку в его роль не входили недоуменные вопросы, он решил ничего не спрашивать. Но его выручил молодой проводник, который по собственной инициативе объяснил причину этого.
– Большинство вышло в море. Идет красная рыба...
Дэйн понял. С давних времен красная рыба была желанным украшением стола землянина. Если в окрестности появился косяк этой рыбы, то нет ничего удивительного, что большая часть населения поселка отправилась в море.
– Сюда, сэр, – Дэйн увидел, что они направляются к дому справа. – Вы в Торговой Службе?
Дэйн порадовался, что его одежда не может точно указать род его службы. Было бы хорошо, с горечью подумал он, прикрепить знак «И-С», это совсем запутало бы дело. Но он ответил, причем ответил верно:
– Да.
Мальчик покраснел от возбуждения.
– Я хочу учиться на врача для Торговой Службы, сэр, – сказал он. Сдал главный экзамен в прошлом месяце. Но я еще не прошел психологической проверки.
Картины прошлого замелькали в сознании Дэйна. Не так давно, на психологическом экзамене, Психолог – машина распределительного центра решал его судьбу, предназначив его на «Королеву Солнца», как на корабль, где его способности, знания и возможности будут приносить наибольшую пользу Службе. Тогда он пожалел об этом назначении, даже стыдился того, что станет вольным торговцем, в то время как Артур Сэндз и другие одноклассники получили назначения в большие компании. Теперь он знал, что не променял бы самый маленький болтик с «Королевы» на новейший корабль «И-С» или «Комбайна». А этот мальчишка из далекой деревни напоминал его самого пятью годами раньше. Только он никогда не знал своего дома или семьи, попав в школу из одного из многочисленных детских приютов.
– Желаю удачи! – сказал он, и краска на лице мальчика стала ярче.
– Спасибо, сэр. Сюда, пожалуйста, кабинет отца за этой дверью.
Дэйн позволил ввести себя в кабинет и сел в кресло, а мальчик отправился искать отца. Рука торговца нащупала рукоять бластера. Придется ему выполнить эту работу, на которую он сам вызвался, и отступления нет.
Но рот его скривился, когда он вытащил бластер и приготовился направить его на дверь. Или, промелькнула в его мозгу другая мысль, лучше увезти врача из деревни, рассказав о другом человеке, тяжело раненном и оставшемся среди обломков потерпевшего аварию корабля? Он вновь спрятал бластер, надеясь, что тот не виден под одеждой.
– Сын сказал мне...
Дэйн взглянул. Вошел человек средних лет, с приятным взглядом, устремленным на него. Он мог бы быть братом Тау. Быстро пройдя по комнате, он остановился перед Дэйном, руки его протянулись, чтобы отбросить обрывки окровавленной одежды. Но Дэйн отвел его руки.
– Мой товарищ, – сказал он. – Он там... среди обломков... – Дэйн указал на юг. – Нуждается в помощи...
Врач нахмурился.
– Большинство людей в море. Джордж, – сказал он вошедшему вслед за ним мальчику, – приведи Лекса и Хартога. А теперь, – он попробовал усадить Дэйна в кресло, так как тот встал, – позвольте мне взглянуть...
Дэйн покачал головой.
– Некогда, сэр. Мой товарищ тяжело ранен. Вы сможете пойти?
– Конечно, – врач взял медицинскую сумку. – Вы сами способны ходить?
– Да, – Дэйн был возбужден. Получается. Среди скал он достанет бластер и заставит врача войти во флиттер. Им все-таки повезло!
Глава 15
Врач Хован сообщает
К счастью, дорога из разбросанного поселка сильно извивалась, и вскоре их уже нельзя было увидеть из домов. Дэйн задержался, как будто дорога утомила его. Когда врач обернулся, чтобы помочь ему, он увидел направленный на себя бластер.
– Что? – рот его раскрылся, нижняя челюсть отвисла.
– Вы пойдете впереди меня, – спокойно сказал Дэйн. – За скалами нас дожидается флиттер.
– Вероятно, я не должен задавать вопросов?
– Не сейчас. Некогда. Пошли!
Врач, больше не удивляясь и не задавая вопросов, повиновался. Только когда они подошли к флиттеру, он увидел космические скафандры, глаза его расширились, и он воскликнул:
– Большой Ожог!
– Да, и мы в отчаянном положении...
– Либо это действительно так, либо вы сошли с ума, – врач поглядел на Дэйна и покачал головой. – Что у вас? Зачумленный корабль?
Дэйн сжал губы. Его пленник оказался слишком проницательным. Но он ничего не ответил. Он указал жестом на скафандр, уложенный Али под сиденье.
– Надевайте, и быстрее!
Врач потер рукой подбородок.
– Да, думаю, вы действительно в отчаянном положении, если вынуждены мелодраматично размахивать этой штукой, – он указал на бластер.
– Я не хочу вас убивать. Но бластер...
– Да, это будет больно. Я знаю, молодой человек. И, – он пожал плечами, положил свою медицинскую сумку и принялся надевать скафандр, – я не хочу заставлять вас грузить меня силой в корабль. Ладно.
Одевшись, он сел так, как показал ему Дэйн. Торговец принял дополнительные меры предосторожности, привязав заключенные в металл руки врача к телу. Затем он сам надел космический костюм. Теперь они могли объясняться только при помощи взглядов через стекла шлемов.
Дэйн нажал рычаг управления, и они поднялись в воздух как раз перед появлением небольшого отряда из трех человек. Мальчик и двое вызванных им жителей поселка пришли слишком поздно. Флиттер спиралью поднимался в сверкающее солнечное небо, и Дэйн подумал, сколько времени пройдет, прежде чем сообщение об этом новом нарушении закона достигнет ближайшего полицейского или патрульного поста. Но хватит ли у полицейского крейсера храбрости последовать за ними в Большой Ожог? Он надеялся, что радиация заставит полицейских повернуть назад.
Управлять флиттером не было надобности: память машины приведет ее прямо к «Королеве». Дэйн взглянул на своего молчащего спутника. О чем он думает? Врач воспринял свое похищение с такой послушностью, что это начало беспокоить Дэйна. Ожидает ли похищенный погони? Может быть, исследование Большого Ожога со стороны моря продвинулось дальше, чем об этом сообщалось официально?
Уменьшив скорость флиттера, так как они преодолевали скалистую гряду, Дэйн с радостью заметил, что земля под ними превратилась в безжизненную скалистую пустыню, которая ограничивала зараженную зону. Закованная в металл фигура рядом с ним не двигалась, но вот врач повернул голову в шлеме: казалось, он внимательно изучает местность внизу.
