- Я хочу, чтобы тут были все, - мрачно сказала она. - Даже послушники. Все послушники. - Эльфрида увидела Козиму, которая освобождала место перед алтарем, так что там оставались лишь две свечи на самом алтаре и молитвенник.
      Когда все было готово, Козима встала перед алтарем и заговорила. Когда она закончила проповедь, мертвую тишину в зале нарушали лишь произнесенные громким шепотом "Не верю!" или, наоборот - "Я же говорила!" Верит, следившая за приготовлениями к экзорцизму, не обращала на выкрики внимания. По толпе снова прошел вздох, когда в зал вошли Леопольд, Шелира и Фиделис, неся обмякшее тело Тома. Они уложили его там, где прежде стоял гроб "усопшей" Адель. Снова шепот, теперь только среди тех, кто стоял совсем рядом с телом и мог рассмотреть лицо. Всем было мучительно видеть Тьму в его глазах, словно демон, связавший его, знал, что они собираются сделать. Но выражение лица Тома было как у человека, который в бездне мучений стремится к свободе, на которую не осмеливается надеяться.
      Козима присоединилась к ним, взяв тяжелую книгу, в которой излагался обряд экзорцизма вместе с другими, редко используемыми. Она держала ее так, чтобы Верит и Эльфрида обе могли свободно ее читать, и Верит начала, раскинув руки и склонив голову:
      - О, Ты, Что Обитает На Небесах, внемли нам! Эльфрида заглянула в тревожные глаза внучки, ободряюще улыбнулась и подхватила молитву:
      - Когда мы в тревоге, мы взываем к Тебе, и Ты внемлешь нам.
      Не в первый раз она услышала истину в этих словах и ощутила уверенность.
      Они читали по очереди, каждая по одному стиху. Сейчас была очередь Верит, и она прочла свой стих звучным, словно труба, голосом:
      - Освободи же душу слуги Твоего от лжи и обмана! Эльфрида повторила с той же верой, но с большей мольбой:
      - Избавь же его от жестоких врагов, спаси его от злодея!
      Фиделис размахивал дымящейся кадильницей над простертым телом. Шелира и Леопольд крепко держали его, стараясь не закашляться, наглотавшись пахучего дыма. Тело слегка вздрогнуло, словно внутри его происходила какая-то борьба. Фиделис щедро спрыснул его святой водой, и тело задрожало сильнее, почти забилось в конвульсиях. Фиделис присоединился к тем, кто держал тело. Верит и Эльфрида вместе прочли последние стихи литургии, и Козима присоединилась к ним в молитве, закрыв книгу и отложив ее в сторону. Дальше не было четкого описания обряда. Им придется самим изобретать его в зависимости от того, что случится.
      Верит посмотрела на Эльфриду, ища совета, а та показала взглядом на груду рубинов, оставшихся на алтаре после чуда с кровоточащим Сердцем. Конвульсии несчастного стали слабее, и ей показалось, что необходима физическая связь между Сердцем и Томом.
      - Наверное, нужно положить рубины вокруг него, - прошептала она Верит, как расставляют свечи вокруг гроба.
      - Хорошая мысль, - прошептала в ответ Верит. Она взяла пару рубинов, Эльфрида еще два, и они, преклонив колена в головах и в ногах Тома, положили там камни, затем положили руки на тело Тома.
      И впервые со дня чуда Богиня вновь явила свою силу. Алые лучи ударили из рубинов, очертив тело квадратом. Рассеянное свечение поднялось вокруг шестерых, окутав их. Козима упала на колени рядом с Фиделисом и тоже положила руки на тело.
      Похоже, Сердце именно этого и ждало. Из него ударили лучи и отразились от камней. Тело Тома и склонившиеся над ним оказались словно внутри огромного рубина. Свет становился все сильнее, слепя всех, собравшихся в Храме, но не отпуская их взглядов. Даже послушники, которые прежде не смотрели на Сердце, не могли отвести взора от этого зрелища. Краем глаза Эльфрида заметила двоих из них, которых время от времени встречала на молитве. Теперь они стояли, открыв рот, и не отводили глаз от происходящего. Она заставила себя снова сосредоточиться на самом неотложном. Тепло, исходившее от лучей, было просто невероятным - она чувствовала, как по ее телу заструился пот и волосы под покрывалом намокли. Свет был так ярок, что она опасалась, что больше не сможет видеть ничего в тусклом свете или в обычном дневном.
      Том снова забился в их руках, из его груди вырвался странный звук - что-то среднее между визгом и плачем. Мерзкое ядовито-зеленое свечение окутало его тело там, где его не касались руки экзорцистов. Но чем бы оно ни было, оно отступало. Тень сжалась, словно бежала от их рук, оставшись лишь узкой полосой на горле Тома, хотя ощущения того, что она снова спрячется в теле Тома, уже не было. Нечто покидало его тело постепенно, его выдавливало из Тома, из этого мира туда, куда они не могли заглянуть, да и не хотели.
      Жестокая судорога свела его тело, когда остатки Тьмы окончательно исчезли с громким хлопком и тонким, пронзительным воем, который исходил не от его губ.
      Дыхание заклокотало в его горле, а потом он вдруг обмяк. Теперь он был по-настоящему мертв. Он лежал на полу перед алтарем, и на мраморные ступени скатились несколько капель крови из раны на груди.
      Но лицо его светилось совершенным покоем, словно он прожил мирную долгую жизнь, пришедшую к достойному концу.
      Но сила Сердца еще не иссякла.
      Существо, появившееся над телом Тома, не было ангелом, поскольку у него явно были черты Тома Краснобая, и не было вокруг него ореола света, которое окружало этих посланцев небес. Но это уже не был человек.
      "Свободен!" - прозвучал голос у нее в мозгу.
      Она посмотрела на шестерых, окружавших тело, затем на сестер вокруг алтаря.
      "Благодарю тебя!" - снова послышался тихий голос в голове Эльфриды, и она встретила его взгляд. Затем, уже громче, окинув взглядом всех собравшихся в Храме, он сказал: "Благодарю всех вас!"
      Из розоватого света Сердца возникли четыре образа, светившиеся белым, и окружили Тома. Он улыбнулся им улыбкой, полной чистой радости, и у Эльфриды перехватило горло от чувств. Он протянул к ним руки, и они обхватили его крыльями ослепительно-белого света и скрыли от глаз Эльфриды. Вспышка - и все исчезло.
      Ослепительный рубиновый свет поблек до бледно-розового, накрывая тело словно куполом.
      В оглушительной тишине Козима поднялась с колен.
      - Кончено. Идемте же, сестры и братья, воздадим последние почести душе отважного человека, верного слуги Сердца и сына Великой.
      Сестры начали подниматься одна за другой. Все собравшиеся прошли по одному перед телом. Никто не сказал ни слова. Эльфриде казалось, что они просто не осмеливаются нарушить тишину.
      Это заняло почти час, и Эльфрида с радостью заметила, что подозрительные послушники были потрясены до глубины души. Большинство сестер и послушниц плакали, некоторые молча, закрывая рот рукавом, чтобы сдержать рыдания. Она заметила, что Фиделис наблюдает за некоторыми членами своего Ордена, которые плакали от облегчения и радости. Наверное, подумала она, это те самые, кого он сравнивал с огурцами.
      "Ну что ж, они окончательно пришли в себя. Я думаю, что все мы наконец очнулись".
      Леопольд стоял у тела, словно гвардеец на королевских похоронах, Шелира же рыдала в голос. И Эльфрида увидела на ее лице искреннее раскаяние и вину, но помочь ничем не могла.
      Когда процессия прошла мимо тела, Верит встала и велела оставить его здесь до завтра, чтобы его могли увидеть No простые горожане.
      - Но его нужно хорошо охранять, чтобы на Храм не Напали еще раз, как во время отпевания вдовствующей королевы.
      Сразу же вызвались несколько младших из разных Орденов, вооружившись церемониальными посохами, которые использовались в различных обрядах, таких, как при празднике урожая, первых плодов и благословении животных. Пусть посохи и были церемониальными, но Эльфриде раз приходилось такой держать в руках, и она знала, что он достаточно крепок и тяжел, как и настоящий посох.
      Верит приказала ввиду тревожных обстоятельств добавить часы на исповедь сразу после заутрени.
      - Чтобы мы все уверились в том, что мы едины и наши мнения.., не расходятся, - закончила она.
      Эльфрида увидела, как некоторые сестры покраснели, кто-то прикусил губу, но больше ни у кого в глазах не было нетерпения или негодования, как в прошлые Дни.
      Пока Верит назначала людей в исповедальни, Эльфрида заметила, что это были как раз те, кто считал, что у императора добрые намерения.
      "Ну, через несколько часов они убедятся в обратном".
      В первый раз после вторжения в Храме не было раскола. У Эльфриды словно тяжесть с плеч свалилась.
      "Наконец-то мы едины! - подумала она, присоединяясь к хоралу. Но затем ей в голову пришла другая, более мрачная мысль:
      - Боюсь, что все это ненадолго..."
      Глава 58
      ЛИДАНА
      Когда зазвонили к заутрене колокола Храма и ближних приходов, их крошечное воинство выступило в поход. Как же это было не похоже на официальные выезды королевы Лиданы в порт по делам в прежние годы! Она не сидела в королевской ладье, слушая пение гребцов. Ее нес дырявый, провонявший рыбой вихлявый ялик, хотя двое мужчин, которым поручила ее Старуха, вроде бы справлялись с ним.
      Сначала они долго петляли между позеленевшими от времени толстыми сваями. Было темно, и лишь фонарь на носу разгонял мрак. Лидана поняла, что они плывут под сводами тайного канала, старого, как сам город. Наконец, они выплыли под низкое серое небо пасмурного дня. Мимо проплывали обломки, оставленные бурей. Приходилось отталкивать их багром. Над водой хрипло кричали чайки. Мужчины, покрякивая, гребли.
      Они не пытались выйти на стремнину, а держались как можно ближе к левой стене канала, словно там можно было найти какое-то укрытие. Сейчас течение как раз шло по их стороне, толкая их вперед, так что грести почти не приходилось, оставалось только направлять лодку.
      С моря дул холодный ветер. Лидана была рада, что перед выходом ей дали плащ. Поворачивая голову из стороны в сторону, она зорко наблюдала за тем, что творится по берегам канала. Обычно тут сновало множество судов, но сейчас мимо них проплыла всего одна баржа, да и то настолько залитая водой, что в любой момент могла перевернуться.
      Все шло подозрительно легко. Или буря наделала таких разрушений, что враг на время утихомирился?
      Лидана забеспокоилась. Попыталась справиться с собой. Все равно события ускорить не получится. Ей было необходимо хоть что-то сейчас делать. И она решила проверить то, что Старуха говорила ей о текучей воде.
      Она поманила Скиту. Они сели рядом, так что вряд ли гребцы могли видеть, что они делают. Отколов брошь, она стиснула ее в руке и протянула ладонь Ските, и она тотчас же вцепилась в нее грязными пальцами. Хотя Лидана прежде никогда не привлекала свою служанку к таким делам, та тотчас поняла, чего от нее хотят.
      Уставившись в рубин, она попыталась сначала увидеть лишь сам камень, а потом уже проникнуть взглядом внутрь, через него же - в чужие мысли.
      - Мама...
      Ей показалось, что рубин растет, увеличивается почти до размера зеркальца... Адель!
      Ей ответили. В рубине появилось лицо ее матери, странно бледное, несмотря на обрамлявшее его алое свечение. И глаза ее искали взгляд дочери.
      - Саксон направляется к кораблям с пленниками. Потом к флоту... - Она пыталась как можно короче рассказать ей о том, что происходит. - Если Она будет к нам благосклонна, мы вернемся.
      Дойдет ли эта мысль до преподобной? Она увидела, как блеснули ее глаза.
      - Используй ту вещь, что ты носишь на груди, - слова словно бы шли из самого рубина. - Освободишь - и потом иди, иди...
      Хотя Лидана изо всех сил пыталась сосредоточиться, лицо матери исчезло, и она уже ничего не чувствовала.
      Освободишь? Она снова стиснула в ладони брошь. Неужели в Храме некая сила предсказала им победу? Но не следует слишком надеяться - это путь глупцов.
      Они достигли залива и там увидели первые признаки жизни. Два больших грузовых судна действительно сильно пострадали, но они все еще держались на плаву. Нос одного из них лежал на берегу. Вокруг была мешанина из разбитых судов, рыбачьих лодчонок, портовых служебных кораблей, каботажных шлюпок. Вода была полна топляка.
      Она заметила движение на борту одного из грузовых судов. Вне всякого сомнения, там что-то делали черные. А, они рубят сломанную мачту, стараясь так облегчить свое уже не пригодное к плаванию судно.
      Гребцы подвели ялик еще левее, к самому длинному пирсу. Лидана затаила дыхание - увидят их или нет? Воображение рисовало вспышку пламени с борта, которая мгновенно покончит с ними.
      Закричала морская птица, один из ее спутников точно так же крикнул в ответ. Еще один толчок багра, и они причалили - скорее, спрятались под навесом деревянного причала. Ей всего лишь пришлось послушаться отданного шепотом приказа:
      - Пригнись.
      Они скользнули в полумрак.
      Там были проложены деревянные дорожки на сваях, все еще скользкие от воды. По ним сновали какие-то люди. Она не удивилась, увидев идущего к ней мрачного Саксона.
      Лидана протянула руку, чтобы остановить гневные слова, готовые сорваться с его губ.
      - Это моя битва, капитан. Ты хочешь, чтобы я пряталась в тени, пока эти стервятники держат в плену наших людей? Я Тигрица, и это моя охота. - Она в упор посмотрела на него.
      Он сдвинул брови, признавая ее правоту.
      - А если вас убьют или возьмут в плен? Она пожала плечами:
      - Будь что будет. Я уже рассказывала тебе, как та брошь, что у меня на груди, действует на черных. А скольких вы уложили копьем и мечом?
      Он был поражен.
      - Откуда вы знаете, что их нельзя убить? Или, по крайней мере, убить по-настоящему железом?
      - Ходячие мертвецы, - проворчал кто-то сзади, и в голосе его была дрожь.
      Лидана стояла неподвижно, стараясь собраться с мыслями.
      - На котором из кораблей они держат большинство наших людей?
      К ее удивлению, Саксон усмехнулся:
      - Сейчас кораблей уже на один меньше, госпожа. Прошлой ночью мы увели один. Похоже, им недостает черных для охраны, потому как там были наемники. А наши речные бандиты умеют обращаться с кинжалами. Довольно долго мы держали наш захват в секрете. Утром прибыли двое черных с приказом. Торстен выбил одному мозги прежде, чем тот успел схватиться за посох, а Малыш Сорока сбросил другого за борт. Он упал на плавающий обломок мачты и не шевелился, пока мы могли его видеть.
      - А первый?
      Саксон сразу помрачнел:
      - Пока он лежал, мы забрали его жезл. Но он встал. Правда, нам показалось, что он оглушен, потому как он пошел прочь, словно уже нас не видел. Но не на корабль к своим сотоварищам. Один из пленников сказал нам, что такое бывало и прежде. Он сам видел в городе, как зарезанный черный встал и пошел не на своего убийцу, а прочь, словно бы отправился лекаря искать.
      - Нет им исцеления, - медленно ответила Лидана. - Они слуги зла и повинуются приказам своего господина. Только не надо их недооценивать.
      - Да уж, - ответил он. - Марсон погиб от вспышки этого адского пламени, когда зазевался. Будь у нас несколько таких...
      Лидана быстро покачала головой:
      - Нет. Как только честный человек берется за такое оружие, он тотчас попадает в сети Аполона. Сунешь руку в смолу - не отмоешься.
      - Тогда как? - спросил Саксон. - Мы как можно скорее должны очистить наше гнездо. Мы же хотим не только пленников на кораблях освободить. Рыбаки доносят, что приближается имперский флот. Если они тут высадятся, то Мерина будет раздавлена как орех, невзирая на все клятвы императора!
      - Он не служит Сердцу, и нет в нем добродетелей, которое Оно дарует. И поверь мне, капитан, - она тронула его за рукав, - у меня есть оружие, которое повергнет врага, как меч Гидеона поверг Икткара.
      - Что вы имеете в виду? - спросил он.
      - Сражение, - ответила она. - Дай мне встретиться с черными лицом к лицу.
      Он уставился на нее, рот его задергался, словно он готов был выругаться. Но она не отводила взгляда, и гнев его сменился неуверенностью, а потом он отступил.
      - Да будет так, - сказал он, словно еще раз давал присягу. - О Тигре много что говорят, и, возможно, и не врут. Но пеняйте на себя, - в голосе его снова звенел гнев.
      - Вот именно, - спокойно ответила она. - Если моя надежда - лишь тень и растает так же быстро, все же у меня есть шанс, и мы им сегодня воспользуемся. Скита, давай сюда фляжку!
      Почти сразу же у нее в руке оказалась кожаная фляга. Она отпила два глотка, снова ощутив прилив силы. Затем Саксон провел ее туда, где ей легче всего было бы забраться на корабль. Черные все еще трудились. Затем один вдруг оглянулся и закричал.
      Лидана вытянула вперед руку с брошью. Она видела полуразбитый корабль, затем в воздухе появилось что-то, оно начало быстро обретать очертания, и над кораблем возникло Сердце - как над алтарем в Храме. Лидана чувствовала, как что-то просто заставляет ее держать брошь в вытянутой руке.
      Она медленно шагнула вперед. Шаг. Еще шаг. И Сердце тоже продвинулось вперед. Она находила путь, не глядя под ноги, шла, обходя обломки снастей. Сердце пульсировало, волны алого света заливали палубу. Черные падали, словно сраженные внезапным ударом. Она увидела внизу еще одну вспышку, зашаталась, упала, но не выпустила брошь. Больше вспышек не было.
      Но, пытаясь снова сосредоточиться на Сердце, она на миг отвлеклась и сразу же услышала отдавшийся эхом резкий голос:
      - Отличная работа!
      Алые волны теперь устремились к толпе на палубе. Каким-то образом она поняла, что свет ищет черных, что это сама судьба убирает их с ее дороги.
      Она снова сделала шаг, ощутила чью-то руку, поняла, что это Скита. Но больше Лидана не могла держаться прямо, силы покидали ее.
      Алые волны замерцали и угасли. Позади она слышала крики тех, кто осмелился следовать за ней.
      - Госпожа! - чья-то более сильная, чем у Скиты, рука обхватила ее за плечи. Ее била дрожь. Она пыталась приколоть брошь на место, но рука словно налилась свинцом и просто повисла бы бессильно вдоль тела, если бы не зацепилась за пояс. Ее отвели к обломкам мачт, где она могла бы присесть.
      - Капитан! - отчаянно крикнул кто-то. От этого крика она очнулась, стряхнув остатки тумана, наполнившего ее сознание. - Посмотрите на этого! Он убит ударом топора... - Голос сорвался, словно человек был настолько поражен увиденным, что у него даже слов не находилось.
      Лидана посмотрела туда же, куда глядел и ее спутник. Там действительно лежал на спине один из черных. Она не ожидала увидеть следов раны, но то, что она увидела, было просто ужасным - его череп был расколот. Под ним лежал один из его сотоварищей, а рядом с ними стоял на колене речной бандит. Он осторожно, со страхом в глазах перевернул тело. У второго была перерезана глотка.
      - Но... - он испуганно отшатнулся от тела и посмотрел на Лидану с Саксоном почти безумными глазами. - У нас нет такого оружия! Они убиты не нами! - Он осенил себя охранным знаком.
      Лидана обрела дар речи. Она догадалась - нет, поняла, что сотворила Кровь Сердца.
      - Они уже были мертвы, а теперь просто проявились те раны, от которых они некогда погибли. Планы некроманта стали явными.
      Бандит поднялся на ноги и отошел еще дальше.
      - Ходячие мертвецы, - медленно проговорил он. - Зло...
      - Из самой бездны Тьмы, - закончила Лидана.
      - Но те.., пленники... - теперь заговорил Саксон.
      - Они сыны Сердца, с ними ничего не случилось. Она зашаталась и снова села.
      - Быстро открыть трюм! - рявкнул Саксон, и люди бросились исполнять приказ, сражаясь с отсыревшими засовами.
      Как только засов выскочил из скоб и крышка трюма с грохотом упала на палубу, Саксон подошел к самому краю люка и крикнул:
      - Эй, меринцы, выходите!
      Вниз бросили веревки. Люди медленно выползали наверх. Лидана заметила зеленые камзолы стражей каналов, гвардейскую форму, разноцветные камзолы мастерового люда разных гильдий и рваные безрукавки - как и на тех, кто сейчас вытаскивал узников наружу.
      Бывшие узники глядели на разгром в гавани, и многие осеняли себя знаком Сердца.
      Но Лидана была слишком утомлена, так что воспринимала людей лишь как безликие фигуры, проходившие мимо. Скита по-прежнему была рядом, поддерживая ее. А затем все погрузилось в темноту, и голова Лиданы упала на плечо ее соседа.
      Глава 59
      ШЕЛИРА
      Шелира все рыдала и рыдала, хотя во время службы держала себя в руках, закрывая лицо рукавом рясы. Она расплакалась, когда Том перестал содрогаться в конвульсиях и когда открылась его рана. Именно тогда она окончательно осознала, что он не под заклятьем, что он был мертв, и уже давно, и отчасти это ее вина.
      После службы она слепо направилась было в исповедальню, но Леопольд взял ее за плечи и направил к часовне.
      - Мне кажется, что вам нужно выговориться, а не исповедаться, - сказал он тихо и участливо, так ласково, что у нее снова дыхание перехватило от боли. Я в исповедники не гожусь, но выслушать могу.
      - И я, - по левую ее руку появилась ее бабушка, и все вместе они пошли в часовню. Шелира просто кивнула и позволила им вести себя куда угодно.
      Оказавшись в часовне, она снова расплакалась, обвиняя во всем себя почему она не позаботилась о том, кто Дал ей присягу, она гневалась на то, что Том оказался таким безрассудным, корила себя за гнев, сетовала, что он не хотел признать, что она знает свое дело, еще сильнее винила себя в том, что ведь знала, что Том пойдет искать опасностей на улице из-за того, что она не нашла более безопасного применения его способностям или не послушалась приказа и не позволила вывезти ее из города...
      - Этого никогда не случилось бы, если бы я послушалась тетю Лидану! прорыдала она под конец. - Надо было поехать к Владыкам Коней...
      Адель хотела было что-то сказать, но Леопольд опередил ее.
      - Если бы вы покинули город, госпожа моя, вы скорее всего попались бы, твердо сказал он. - С того самого мгновения, как мы поняли, что Мерина сдастся, все дороги были перекрыты, гавани заблокированы, опытные следопыты прочесывали всю местность вокруг города. Император предполагал, что вы трое попытаетесь бежать и хотел взять вас в заложницы, чтобы город вел себя тихо. Его советник Аполон также хотел вас захватить - по другим причинам. Разве что вы знаете какие-нибудь потайные ходы под холмами, - она услышала в его голосе веселые нотки. - Сомневаюсь, что даже такая умная девушка, как вы, смогла бы пройти мимо постов. Она кивнула, и он посерьезнел.
      - Аполон хотел захватить вас, госпожа моя, отчаянно хотел. Он на все бы пошел. И после сегодняшнего, думаю, мы понимаем, зачем.
      - Некромантия, - прошептала она, но Адель покачала головой.
      - Не думаю, - ответила она. - Тут более сложное дело. В обмен на службу тех.., тварей он должен давать им что-то, желанное для них. Конечно же, это кровь, но не она одна. Еще и сила, которая достается им, когда прерывается раньше срока чья-либо жизнь, а кроме того, другие силы, которые зависят от вида и условий жертвоприношения.
      Шелира подняла взгляд. Щеки ее были мокры от слез.
      - Ты хочешь сказать, он хотел принести меня в жертву? - сказала она. Ей все казалось, что это какая-то дурная пьеса.
      Но Адель покачала головой.
      - Не совсем, Лира, - ответила она, назвав ее детским именем. - Ты больше, чем просто человек, вроде тех, кого он убивал у себя в подвале. В твоей крови - Сила. Магическая сила, которая проявится, когда ты доживешь до моих лет. И это делает тебя в тысячу раз ценнее любой жертвы.
      Шелира вздрогнула, подумав о том, что она слышала среди цыган.
      "Я ведь еще и девственница, а это тоже ему на руку. Светлая Владычица! Неудивительно, что Аполон так хочет меня зацапать!"
      - Теперь вы сами видите - если бы вы последовали совету своей тети, которая вам только хорошего желала, - продолжал Леопольд, - вашему городу пришлось бы еще более туго. Вы скорее всего были бы мертвы, причем умерли бы самой мерзкой смертью, а Аполон получил бы силу, которая позволила бы ему сравняться с императором.
      - Нет. Аполон просто сам бы захватил власть, - отрезала Адель и повернулась к Леопольду. - Доказательств у меня нет, но после всего этого я имею основание подозревать, что ваш отец.., уже не тот человек, что был прежде. Аполон за последние несколько дней перерезал несколько сотен человек, и не все они были превращены в зомби. Я уверена, что некоторые из них были принесены в жертву с той же целью, ради которой он охотится за Шелирой. И если ваш отец и не оживленный мертвец, то сейчас он полностью под властью Аполона. Возможно, он даже одержим.
      Леопольд при этих словах побледнел, и Шелира инстинктивно схватила его за руку. Однако голос его был хотя и тих, но тверд.
      - Это многое объяснило бы, преподобная, - согласился он. - И объясняет куда больше, если принять, что Серый маг стал пользоваться своей силой, как только попал на службу к отцу, и пользуется ею доныне. И теперь я понимаю, от какой судьбы спасла меня эта благородная девица. - Он пожал руку Шелиры. Итак, госпожа моя, если бы вы последовали совету своей тетушки, вы были бы мертвы, я был бы мертв, и ваш город был бы в полной власти некроманта. - Он улыбнулся ей, хотя и было видно, что он улыбается через силу. - Лично я должен бы радоваться, что у вас оказалась такая мятежная душа.
      - А что до Тома Краснобая, - сухо продолжила ее бабушка, - то о мертвых я не буду говорить дурного. Особенно о том, кто искупил всю свою не слишком праведную жизнь борьбой против твари, которая овладела им, и пришел нас предупредить. Но я хочу тебе напомнить, что ведь ты его на улицу кнутом не гнала. Он знал, что там опасно, и по своей воле пошел беде навстречу.
      Шелира кивнула. Комок в горле начал потихоньку проходить.
      - Оплачьте его как подобает оплакивать отважного боевого товарища, госпожа, - сказал Леопольд, - но не берите на себя вину за то, что вы не могли предотвратить. - Он снова легонько пожал ей руку. - Боюсь, я и сам таков, это вообще свойство всех, кто командует другими людьми.
      Она кивнула и заметила, что бабушка смотрит на Леопольда очень одобрительно.
      - Ладно, - продолжал он, отпуская ее руку, как раз когда она уже готова была ее отнять, - мне кажется, что у нас есть еще много проблем.
      - Аполон узнает, что тут случилось, - помедлив, сказала Шелира.
      - Конечно, - кивнула бабушка. - Более того, прямо сейчас в порту идет сражение за корабли, куда они с генералом Катхалом согнали узников. Очень скоро эти вести разойдутся по городу.
      Шелира не стала спрашивать, откуда бабушка это знает. Если сестры следят даже за Аполоном, они наверняка имеют своих соглядатаев по всему городу.
      - Открытое восстание, - выдохнула Шелира, и Леопольд выпрямился.
      - Похоже. А это значит, что времени у нас совсем мало, - сказал он. - Даже если ваши люди решили захватить корабли тайком, самое большее через пару часов это перестанет быть тайной. Аполон наверняка явится сюда.
      Адель кивнула:
      - Вот потому, думаю, Верит и не отпустила сестер и братьев после заутрени. Мы встретим его как сможем. Остается Катхал и ваш о...
      - Мой отец мертв, преподобная. Он умер от болезни, начавшейся давным-давно, - перебил ее Леопольд с лицом полным покорности, которая была страшнее любого горя. - Император стал совсем чужим человеком. Я не знаю его и не могу ему служить. Он заставил меня выбирать между собой и Той, Что Наверху, и я выбрал Великую.
      Он склонил голову. Адель положила руку ему на лоб в кратком благословении. Ее прикосновение слегка успокоило его, поскольку когда он снова поднял взгляд, Шелира увидела в нем меньше отчаяния и больше решимости.
      - Ваше место здесь. А мое - нет, наше, если я могу просить у вас помощи, госпожа моя, - обратился он к Шелире, - во дворце. Катхал всегда был зверем, но теперь он стал совсем чудовищем, и я должен его уничтожить. Я должен.., должен поговорить с императором так, чтобы ему оставался путь к спасению, чтобы перед ним была открыта дорога в Храм.
      Адель пожала плечами.
      - Не знаю. Мы мало обращали внимания на деяния императора, - она улыбнулась Шелире. - Мы по-другому узнавали о его делах, и нам кажется, незачем пользоваться магией там, где можно прекрасно использовать другие пути.
      Шелира лишь подняла брови.
      - Значит, как мне кажется, в первую очередь мы должны поскорее пробраться во дворец и попытаться избавиться от Катхала прежде, чем он сможет поднять своих головорезов. А после - будь что будет.
      - Военные планы редко переживают первое столкновение с врагом, согласился Леопольд. - Но я уверен, что с Катхалом придется разбираться силой. К несчастью, главная проблема - его наемники.
      Шелира поджала губы.
      - Мне кажется, что я могу решить эту проблему, и решение у меня прямо с собой, - она вынула из поясной сумки, которую не снимала все эти дни, пять маленьких флакончиков с прозрачными жидкостями, пятьдесят маленьких стрелочек с иголками на конце, лежавших как обычные швейные иглы в плоской коробочке, и полую трубку. - Владыки Коней пользуются этим оружием, - объяснила она Леопольду, который с любопытством рассматривал стрелки. - Если хотите знать, так они совершенно безнаказанно угоняют стада врагов. Эта жидкость не то чтобы яд, хотя в больших количествах может и убить. Она выводит врага из строя на час или больше - человек просто теряет сознание. Но стрелки пригодны лишь на близком расстоянии.
      - Но во дворце нам и так придется работать на близком расстоянии, закончил за нее Леопольд, и вид у него был уже более уверенный. - В этом случае вам и карты в руки. А что до меня. - он нахмурился, и лицо его внезапно стало суровым и беспощадным. - Я бы хотел прикончить тех наемников, что охраняют Катхала, а затем разобраться с ним самим. А потом, будь на то воля Великой, мы разберемся и с императором - если он околдован...
      Шелира прикусила губу, затем решилась выдвинуть свое предложение.
      - Послушайте, Леопольд, если мы сможем обездвижить императора, то можно будет сказать, будто бы он снова призвал вас, чтобы разделаться с Катхалом и Аполоном. Он же не сможет отрицать! Почему бы просто не заявить, что он вернул вам командование? Ваши люди пойдут за вами без всяких вопросов, а наемники Катхала, как только его не станет, пойдут за любым, кто им заплатит. И у вас будут войска, которые смогут противостоять черным стервятникам Аполона.