"А ну-ка, еще раз". Шана постаралась сосредоточиться заново, но попытка не увенчалась успехом. Теперь она видела лишь троих молодых двуногих, отбрасывающих обычные тени - тоже двуногие. И ни следа радужных драконьих теней.
      Шана слегка пошевелилась. Ящерица мгновенно соскочила с ее ноги и нырнула в щель среди камней. Ее крохотный мозг был переполнен тревогой. "Нет, для этого требуется слишком большая концентрация. Дело того не стоит", - решила Шана. Лучше уж она будет "слушать" Рови и Мире и отслеживать, когда им захочется превратиться. Они не смогут спрятать от нее свои мысли. От нее - точно не смогут. Кеман не мог их слышать - но он не мог слышать и большую часть животных.
      Да, кстати, а где Кеман? Ему сейчас полагалось бы присоединиться к этой группе - ведь его занятия с Аларой уже закончились.
      Внезапно Шана - и молодые драконы, находившиеся ниже, - почувствовала сокрушительный удар фантомной боли - и вызванный ею крик.
      "Кеман!" Шана узнала названого брата даже по этому бессловесному ментальному воплю. И тут же до нее донесся новый крик боли - на этот раз самый обычный крик, долетевший откуда-то из холмов.
      Занимавшиеся подростки тоже утратили концентрацию, и их словно вышвырнуло обратно в драконий облик. Но Шана не собиралась тратить на них ни время, ни силы. Она уже мчалась по гребню холма со всей скоростью, какой только позволяли добиться две ее ноги.
      Первое, что увидела Шана, взбежав на гребень, это Ровилерна. Он стоял на дне расщелины, сложив крылья и хлеща хвостом по бокам, а шея его была изогнута так, словно Рови смотрел на что-то у себя под ногами. А потом Шана поняла; на что он смотрит, - потому что в воздухе разнесся новый крик боли и эхом зазвенел среди камней. Рови прижал Кемана к земле и вцепился когтями в основание крыльев и передних лап - в тех местах шкура была тонкой и чувствительной. Шана попыталась отсечь волны боли, исходящие от сознания Кемана; она даже представить себе не могла, что кто-то способен испытывать подобную боль и все же не считаться с ней.
      - А ну говори, ящерица ползучая! - зашипел Рови, обращаясь к своей жертве. Он аж сощурился от удовольствия, вздыбил гребень и обнажил зубы в грубой довольной ухмылке. - Говори! Признай меня господином! Повторяй за мной: "Я сделаю все, что ты захочешь, великий Ровилерн!" Говори или сейчас поймешь, что до сих пор я только играл с тобой!
      - Засунь свой хвост себе в!.. - окончание оскорбительной фразы потонуло в новом крике боли - Рови опять сжал когти. Кеман не собирался сдаваться и подчиняться Рови, но надолго ли могло хватить его решительности?
      "Убью гада! Я с него всю чешую спущу!" Шане было не до того, чтобы придавать своим мыслям связную форму. С первого же взгляда на происходящее девочку захлестнула ярость. Весь окружающий мир исчез, и осталась лишь ненавистная цель.
      Чудовищная тяжесть сдавила грудь Шаны, глаза заволокло багровой пеленой, и неожиданно она поняла, что рычит, словно разъяренный лупер.
      Кеман вскрикнул, и переполнявшая Шану сила вырвалась на волю. Три камня размером с голову девочки вывернулись из земли и в мгновение ока врезались в зарвавшегося наглеца.
      У Шаны каким-то чудом хватило самоконтроля и благоразумия не направлять эти камни в голову Рови. Вместо этого они ударили дракона под ребра.
      В этот момент Рови находился в довольно неустойчивом положении, и потому сила удара сбила его со спины Кемана и швырнула оземь, едва не вышибив дух.
      Рови упал на бок. Он был оглушен и не мог даже слова вымолвить. Все, на что его сейчас хватало, - слабо хлопать крыльями. Кеман тем временем поднялся на ноги, а Шана вместе с потоком камней и земли соскользнула по стенке расщелины и оказалась рядом с названым братом.
      Она была взбешена до белого каления, и кровавые следы когтей на боку у Кемана отнюдь не смягчили ее гнева. Рови кое-как встал и тупо уставился на Шану и Кемана, слишком изумленный, чтобы что-либо предпринимать.
      А Шана не удивлялась - она действовала. Она считала, что боевые действия только начинаются. Сейчас в памяти у нее всплыли все неприятности, которые Рови причинил ей и Кеману, и Шана вознамерилась отплатить за все разом.
      - Гадина! - крикнула она и принялась осыпать Рови градом камней размером с кулак, так что тому пришлось плясать и уворачиваться. - Трус! Недоразумение ходячее! Ты - всего лишь здоровенная тупая ящерица, понял, Рови?! Дурак безмозглый! Ябеда крысомордая! Воробей несчастный! Тебе только за собственным хвостом охотиться!
      Ужимки, с которыми Рови уворачивался от летящих камней, были поистине забавны. Но Шана оказалась проворнее дракона. В конце концов Рови не успел увернуться, и один из камней вмазал ему ровнехонько между глаз. Теперь настала очередь Рови вопить от боли.
      - А, не нравится?! - крикнула Шана, отправляя в полет с десяток камней одновременно. Рови принялся пятиться, а Шана наступала, не давая ему удрать. - У меня найдется много таких подарочков! Попытайся напасть на кого-нибудь своего размера, ты, трус несчастный! Тебе нравится задирать других? Ну так ты у меня на собственной шкуре узнаешь, что это такое! Я тебя так отлуплю, что ты станешь черно-фиолетовым! Я!..
      "Шана!"
      Шана настолько сосредоточилась на Рови, что не замечала ничего вокруг. И когда ее застиг этот оклик, донесшийся словно бы ниоткуда, Шана вздрогнула от неожиданности, и последние несколько камней рухнули на землю, так и не долетев до цели. На плечо девочки легла драконья лапа - слишком большая, чтобы она могла принадлежать Кеману.
      Все еще пылая яростью, Шана подняла голову и увидела над собой перепуганную морду Алары.
      А за спиной у Алары виднелись все драконы Логова - а те, кто еще не успел к месту происшествия, сейчас шли на снижение или карабкались вверх по склону.
      Но всех их опередила Лори, мать Ровилерна. Она приземлилась рядом со своим несчастным, обиженным отпрыском, укрыла его крыльями и вытянула шею. Шана никогда еще не видела такой злобной морды. Лори яростно выкатила глаза, вздыбила спинной гребень и оскалилась так, что стали видны даже самые дальние зубы.
      - Вы видите?! - заверещала она во всю мочь. - Видите?! Я вам говорила, а вы меня не слушали! Это животное опасно! Она бешеная, ей нельзя доверять!
      Она уже готова была наброситься на девочку, но тут вмешался Кеоке.
      - Подожди-ка минутку, Лори, - начал он, становясь между Шаной и Лори.
      - Нет! - взвизгнула Лори. Ее глаза налились кровью - видимо, драконица была сейчас взбешена не меньше Шаны. - Хватит ждать! Оно слишком опасно, чтобы позволить ему жить! Убейте его! Немедленно! Сейчас же!
      Глава 9
      Это было единственное место во всем Логове, где можно было провести общее собрание, - огромная пещера, связанная со всеми остальными системой переходов. Сейчас она была полна. Около сотни драконов толпились на полу или восседали на камнях, возвышающихся под стенами. Зал был залит разноцветным сиянием: отчасти благодаря волшебным светильникам, зажженным местными магами, а отчасти потому, что этот свет отражался и преломлялся в тысячах кристаллов, покрывающих стены и потолок пещеры.
      Пещера полнилась гулом голосов: мало кто из драконов не имел своего мнения по животрепещущему вопросу, послужившему причиной собрания. Подхваченные эхом голоса двоились и троились, и разобрать что-либо было очень трудно. Алара изо всех сил старалась сохранять спокойствие, предоставив остальным галдеть вволю. Не было никакого смысла спорить сейчас с самыми перепуганными и фанатично настроенными драконами. До нынешнего момента большинству обитателей Логова даже в голову не приходило, что Шана - не просто необычный ручной зверек, а нечто иное. И вот теперь способности девочки - и уровень этих способностей - повергли драконов в шоковое состояние.
      Мнения же тех, кто знал, что представляет собой Шана, разделились. Лори - та вообще с самого начала собрания только и делала, что вопила во всю мощь своих легких. Алара очень надеялась, что эта дура постепенно выведет из себя даже собственных сторонников.
      "Ну уж охрипнет она наверняка - и то хорошо".
      Алара ни на минуту не забывала о Шане. Бедную девочку заперли в тупике одного из боковых ходов и завалили ход неподъемным для Шаны камнем. Ее оставили там в одиночестве и темноте, и лишь присутствие Алары и Кеоке помешало Лори растерзать девочку прямо на месте происшествия. Кеоке воспользовался своими привилегиями старейшины и приказал запереть Шану. Камень, которым завалили тупичок, был так велик, что в одиночку его не сдвинул бы даже Отец-Дракон.
      Все были убеждены, что камень чересчур велик и для Шаны - они исходили из размера камней, которыми швырялась девочка. А вот Алара не была в этом уверена. Вся перебранка с Ровилерном свидетельствовала об осознанных действиях, а не о бездумной вспышке жестокости.
      Алара считала, что наглец Рови отделался довольно дешево: одним сломанным ребром, глубокой ссадиной под глазом и сотрясением. Шана вполне могла ударить его по голове камнем покрупнее и уложить на месте. Даже дракон не всегда может выжить, если его с соответствующей силой долбануть по черепу - особенно если бы Шана хорошо прицелилась. Точно так же камень, оставивший ссадину, мог ударить прямо в глаз Рови. А сломанное ребро вообще располагалось не с той стороны, куда пришелся удар, - скорее всего Рови сломал его, когда грохнулся на землю. Огонь и Дождь, да если бы девочка и вправду была жестокой, она могла бы камнями переломать Рови крылья, так, что он на много месяцев потерял бы возможность летать!
      - Эта бешеная тварь сломала ребро моему ребенку! - провизжала Лори уже примерно в сотый раз. Ее голос эхом отразился от потолка и заставил ближайших соседей Лори поморщиться. Алара с надеждой отметила, что Лори действительно начинает утомлять даже своих сторонников. - Ему придется теперь не меньше недели пролежать в постели! Я вам говорю - эта тварь взбесилась! Если вы ее не убьете, я сама это сделаю!
      Кажется, у Лори наконец-то начал садиться голос - теперь она орала значительно тише. Алара решила, что настал подходящий момент для вмешательства. Она выбрала себе место на возвышении, и в результате до этого момента мало кто обращал на нее внимание. Теперь же Алара подняла голову и сложила крылья поудобнее. Собравшиеся начали оборачиваться в ее сторону.
      - Твой драгоценный ребенок - который, по меркам Народа, уже не является ребенком - напал на названого брата Шаны, который по тем же самым меркам все еще считается ребенком, - холодно и отчетливо произнесла Алара, так, что ее обвиняющий голос перекрыл общее бормотание. Все тут же смолкли. Даже Лори от неожиданности замолчала, разинув рот - Благодаря Ровилерну Кеман несколько недель не сможет летать. Ему даже ходить сейчас больно. Я полагаю, Народ, что вы примете это во внимание! Драку начал Ровилерн, а Шана лишь заступилась за своего названого брата!
      - Но... - попыталась было вякнуть Лори. Алара резко развернулась к ней и заговорила, стараясь, чтобы ее слова звучали спокойно и разумно.
      - Кеман весит втрое меньше Рови. А Шана - раз в сто меньше. Это несоответствие не кажется тебе несправедливым?
      - Но.., но эта тварь пользовалась магией - завопила Лори. - Она применила магию против Рови! Она могла его убить! Ты сама не знаешь, что еще способна натворить эта скотина! Она полукровка! Никто не знает, на что они способны - и ты тоже не знаешь!
      Алара кивнула.
      - Да, Шана применила магию, свойственную полукровкам. Да, я не знаю предела ее возможностей. Но я думаю, что в данной ситуации она выказала поразительную сдержанность.
      Лори угрюмо замолчала, и в пещере стало тихо - так тихо, что от этой тишины начинало звенеть в ушах. А потом тишину нарушил мягкий голос Кеоке:
      - Алара, проблема заключается в том, что нам неизвестно, было это сдержанностью или случайностью. Мы только со слов этой полукровки знаем, что она била прицельно, а не наобум, куда попадет. А ее слов все-таки недостаточно.
      Вслед за Кеоке в разговор вступила Орола. Драконица кашлянула. Все тут же начали оборачиваться. А когда Орола поднялась на ноги, возвышаясь почти над всеми сородичами, общее внимание окончательно оказалось приковано к ней.
      - Лори, твой сын получил ровно то, что заслужил, - твердо сказала старейшина. - Имей в виду - я сама летела к месту происшествия с твердым намерением отлупить его. И я это сделаю, если увижу, что он не усвоил преподанный урок. Я слышала большую часть того, что он сказал, - и это достойно сурового наказания. Ни один дракон никогда не будет звать другого дракона господином. Мы оставили это позади, и я не потерплю, чтобы кто-то пытался воскресить эти замашки Неожиданная поддержка со стороны старейшины Логова приободрила Алару. Авось ей все-таки удастся выручить Шану из этого неприятного положения!
      Но следующие слова Оролы тут же подорвали все надежды.
      - Но Кеоке прав. Алара, - продолжала драконица, обратив на Алару взгляд неярких золотистых глаз. - Я знаю, при каких обстоятельствах ты обнаружила эту полукровку, и знаю, что Кеман считает ее своей названой сестрой. Но все-таки она не принадлежит к Народу, и нам с тобой это хорошо известно. Проблема заключается в том, что нам неизвестно, действительно ли девочка так хорошо контролирует свои способности, как она это утверждает. Если она говорит правду, то все замечательно - она действительно выказала вполне приемлемую сдержанность. А если нет? Тогда в следующий раз, разъярившись, она вполне может кого-нибудь убить. Алара, мы не можем этого допустить. Просто не можем.
      Нет! Нет, это не правильно, несправедливо, нечестно!..
      - Убейте ее! - прорычала Лори. - Это бешеное животное!
      Ее когти так громко проскрежетали по камню, что вряд ли хоть кто-нибудь из присутствующих не расслышал этого скрежета.
      Прежде, чем Алара успела что-либо ответить, в дело вмешалась Аноа.
      - Ни о каком убийстве не может идти и речи, - спокойно сказала она. Остальные двое старейшин кивнули, выражая согласие. - Что бы ты там себе ни думала, Лори, - а также некоторые другие, - этот ребенок - не животное. Я, как и Алара, достаточно часто принимала облик эльфийских лордов и их рабов-людей и бродила по их миру, чтобы не сомневаться: они разумны. А ты, Лори, и те, кто тебя поддерживает, не бывали там и никогда не будете. У вас нет для этого ни желания, ни достаточного мастерства - а тот, кто не бывал там, не имеет права судить.
      Драконы, часто принимающие другие облики, энергично закивали. Лори набычилась, а ее сторонники принялись прятать глаза.
      Аноа немного подождала, потом продолжила. Голос ее звучал мягко и рассудительно:
      - Я говорю, исходя из собственного опыта. Люди точно так же умны - и точно так же глупы, - как лучшие и худшие из Народа. Они не животные. Что же до эльфов, то они опасны - куда опаснее, чем вы можете себе представить. И неписаный Закон повелевает скрывать от них наше существование по той простой причине, что при желании эльфы способны уничтожить нас. Но история говорит нам, что полукровкам почти что удалось уничтожить самих эльфов, Аноа сделала паузу, желая, чтобы все как следует осмыслили ее слова. - Нет, Лори, такая разрушительная сила не присуща ни одному животному. Но кое в чем ты права. Эта сила чудовищно опасна, и я боюсь, что мы уже не способны контролировать действия этого ребенка.
      Все дружно закивали, и Алара поняла, что ее надеждам не суждено сбыться - никто ее не поддержит. Они хотя г выгнать Шану, выбросить ее во внешний мир - а Шана ничего о нем не знает! - в руки тех, кто убьет девочку, если только догадаются, кто она такая. Что же ей делать? Что же делать?!
      Аноа снова улеглась, но зато поднялся Кеоке.
      - Алара, я считаю, что ты должна избавиться от этого ребенка и избавить нас от опасности.
      Алара вскочила, вздыбив гребень, но пристальный взгляд Кеоке заставил ее опуститься обратно, - правда, уселась она крайне неохотно.
      - Я не имел в виду, что тебе следует убить ее. Но ее нельзя больше оставлять здесь или даже в окрестностях Логова. Ты должна позволить нам вернуть девочку во внешний мир. Если она и вправду такая необыкновенная, как можно понять из твоих слов, то с ней все будет в порядке.
      "Но она не готова! - хотелось закричать Аларе. - Я ничего не рассказала ей о том мире! Она даже не знает, существуют ли другие двуногие, кроме нее самой!"
      Но она не стала говорить этого вслух. Здесь речь уже шла не только о судьбе Шаны. Если Алара примется сейчас протестовать, то упадет во мнении присутствующих. А это нанесет значительный ущерб ее репутации шамана. И ничем не поможет Шане. Драконы решили изгнать Шану из Логова - и Алара не сможет повлиять на их решение, что бы там она ни говорила в защиту девочки.
      Алара справилась с гневом, который уже готов был выплеснуться наружу. Но вот совладать с отчаянием оказалось куда труднее...
      - Когда ты принесла этого ребенка к нам, Отец-Дракон сказал, что девочка - великая хаменлеаи, - продолжал тем временем Кеоке. Его хвост безостановочно подергивался, так что соседи старались отодвинуться подальше от старейшины. - Ты недавно напомнила нам об этом, и правильно сделала. Мы дадим девочке шанс доказать, что так оно и есть. Я полагаю, нам следует отнести девочку в пустыню, куда-нибудь поближе к караванным путям, и там оставить. Да, я знаю Закон, но мне не кажется, что девочка сможет рассказать людям что-нибудь существенное. Когда она найдет людей - если вообще найдет, - они воспримут ее рассказы о драконах как бред человека, обезумевшего от солнца. Девочка умеет находить воду. Если она не просто смышленое животное, а нечто большее, она сможет позаботиться о собственной безопасности, а ее способность изменять окружающий мир получит среди людей должное развитие.
      - А если она и вправду животное, как это утверждает Лори, - сухо дополнила Аноа, - она не сумеет позаботиться о себе, но тогда и беспокоиться будет не о чем.
      - Полагаю, это следует сделать мне! - воскликнула Алара. Она отчаянно цеплялась за последнюю возможность сообщить Шане хоть какие-то сведения, которые понадобятся девочке, когда ее отправят навстречу собственной судьбе, какой бы она ни была. Или навстречу смерти - если эльфы узнают, кто она такая...
      - Нет! - завопила Лори. Кто-то тут же огрел ее крылом, и Лори заткнулась.
      Кеоке покачал головой, и свет переливающейся волной скользнул по его шее.
      - На этот раз Лори права, Алара, - сказал он. - Ты уже потратила на эту полукровку немало времени. Даже чрезмерно много, если учесть, что ты шаман. У тебя есть свои обязанности и своя ответственность, и некоторым из нас кажется, что ты без толку тратишь на этого приемыша время, которое могла бы посвятить исполнению своего долга. Нет, о девочке мы позаботимся сами. А ты занимайся своими собственными детьми и своей работой.
      Алара покорно склонила голову. Ей хотелось кричать, хотелось напомнить всем, что быть шаманом - это означает всегда быть наособицу. Но она уже знала, что те, кто держится наособицу, часто раздражают других, и это может иметь довольно опасные последствия.
      Итак, решение было принято, и собрание практически закончилось. Правда, споры тянулись еще некоторое время, - в основном стараниями Лори. Ее не устраивало, что Шана отделалась изгнанием, и ей страшно не нравилось, что Орола так резко отозвалась о ее драгоценном сыночке. Но в конце концов и ей пришлось умолкнуть и удалиться.
      Алара отправилась в свое логово, к Кеману. На сердце у нее лежал камень. Ей даже не позволили попрощаться с Шаной.
      Она остановилась у входа в логово и тут увидела, как Кеоке поднялся в воздух, держа в правой передней лапе что-то маленькое. Этим "чем-то" была питомица Алары. Девочку уносили прочь, не оставив ей ничего, кроме туники.
      Смотреть на это было невыносимо - и все же Алара не могла отвести взгляд. Ей запретили даже мысленно разговаривать с полукровкой, и Аларе оставалось лишь в безмолвной тоске глядеть вслед Шане. На глаза драконице навернулись жгучие слезы, а сердце готово было разорваться от горя.
      "Мое дитя, моя бедная, несчастная малышка..."
      Алара смотрела им вслед, пока Кеоке не растаял в синей дали. Если бы только она могла помешать этому!
      Потом Алара развернулась и побрела в глубь пещеры. Как она расскажет об этом Кеману?
      ***
      Почти все то время, что Шана находилась в заключении, она проплакала отчасти от злости, отчасти от страха Она злилась, потому что все это было несправедливо, и в то же время боялась. Что они теперь с ней сделают?
      Пещерка, в которую посадили девочку, была холодной и неуютной. Шане даже не оставили света. Драконы не пустили к ней приемную маму, и никто даже не хотел сказать, где Кеман или хотя бы как он себя чувствует.
      Все это было совершенно нечестно! Рови превосходил габаритами ее и Кемана, вместе взятых. Все отлично знали, что он драчун и задира. Вряд ли в Логове нашелся хоть один молодой дракон (не считая, наверное, Мире), который не возрадовался, узнав, что хоть кто-то наконец-то всыпал Рови по первое число.
      И Рови совершил куда более тяжкий проступок, чем Кеман тогда, пять лет назад, - он нанес дракону, который был младше его, раны, последствия которых могли остаться навсегда. А в результате под замок посадили ее, Шану, как будто это она сделала какую-нибудь гадость!
      Но и это еще было не самым худшим. Шана слышала, как беснуется Лори, требуя ее смерти. Лори всегда терпеть не могла Шану, и многие драконы сейчас были согласны с ней. Шана не думала, что приемная мама допустит, чтобы ее убили, но...
      Но этой идеи хватило, чтобы довести девочку до слез - а гнев ее вскоре угас.
      Шана не могла разобрать, о чем говорят в большой пещере, - эхо слишком сильно искажало голоса. Время от времени до нее доносилось собственное имя или имена Рови и Кемана, но и только.
      В конце концов шум утих, и теперь Шана слышала лишь приглушенное бормотание. Шана ждала, что кто-нибудь придет и скажет, что с ней решили сделать. Девочке казалось, что она сидит здесь уже целую вечность. В пещерке было холодно и темно. Лишь там, где камень, служивший дверью, неплотно примыкал к стене, внутрь просачивался слабый свет.
      Шана обхватила себя руками за плечи. Ее била дрожь, и причиной тому был отнюдь не один лишь холод.
      В конце концов Шана услышала клацанье когтей по камню и приглушенные голоса двух драконов. Потом послышался скрежет, и огромный камень медленно отодвинулся в сторону. В маленькую пещерку хлынул свет, и Шана увидела смутные очертания огромной когтистой лапы, оттаскивавшей камень в сторону.
      Шане показалось, что она должна встретить их стоя. Девочка медленно, с трудом поднялась на ноги, чувствуя каждый синяк и каждую ссадину, которые она заработала, скатившись с гребня холма Все ее тело окостенело от холода и теперь болезненно ныло. Шана вытерла глаза тыльной стороной ладони. Над головой Кеоке парил светящийся шар, и его желтый свет заставил Шану прищуриться. Вторым драконом оказалась Орола, но она лишь помогла Кеоке убрать камень с прохода и сразу же ушла.
      Некоторое время Кеоке осторожно наблюдал за Шаной, словно ожидая, что девочка может швырнуть камень и в него. Собственно говоря, из незащищенных мыслей дракона Шана прекрасно могла узнать, чего он ждет и о чем думает.
      "Хотел бы я знать, о чем она думает", - "услышала" Шана. Она взглянула на себя глазами Кеоке и увидела не то маленькое, перемазанное грязью, беспомощное существо, каким она себе казалась, а нечто чуждое и загадочное и, невзирая на свои малые размеры, не менее опасное, чем дракон.
      "Скорпион тоже маленький и клыкастый паук. Но оба они способны убить. Она может причинить вред даже мне, если захочет. Она может с такой же легкостью обрушить камень на голову мне, как она это сделала с парнем".
      "Если б это и вправду было так легко..." Тот всплеск силы, который Шана обрушила на Рови, дорого обошелся девочке - она была вымотана до предела. Если бы не страх и беспокойство, связанные с заключением, Шана скорее всего уже уснула бы.
      - Надеюсь, вы не ждете, что я примусь извиняться, - угрюмо заявила Шана, - потому что извиняться я не стану. Я ничуточки не жалею о том, что сделала. Рови - жаба поганая, и я думаю, вы все еще пожалеете, что так долго позволяли ему задирать нас.
      К ее удивлению, Кеоке невесело усмехнулся:
      - Нет, дитя, я не стану ждать от тебя извинений. Полагаю, на твоем месте я бы сказал то же самое.
      Шана потерла руки, пытаясь согреться, но осталась стоять на месте. Теперь мысли Кеоке были защищены, и Шана не могла прочесть их, не насторожив дракона. Поскольку девочка не слышала, что думает дракон, то она не могла и понять, что он намеревается делать. А потому она решила не двигаться, пока не поймет, что происходит.
      - Тогда зачем же вы привалили меня этим камнем, как мышь, которую отложили на обед? - спросила Шана, даже не стараясь скрыть свое возмущение. - Если я не сделала ничего плохого, за что же вы меня наказываете?
      Кеоке вздохнул и опустил гребень.
      - Дитя, ты представляешь собой нечто новое и странное. Ты проделываешь такие вещи, на которые мы не способны. А все живые существа боятся того, чего не понимают, - все, даже драконы. Мы любим перемены, но лишь тогда, когда они происходят под нашим контролем - и то, честно говоря, лишь в том случае, если они не затрагивают наших интересов. Возможно, это глупо бояться ребенка, которого любой из нас может прихлопнуть одной лапой. И тем не менее мы тебя боимся, - Кеоке опустил голову и искоса взглянул на Шану. Кажется, ему было стыдно. - Прости, Шана, но если бы ты принадлежала к Народу, все бы решили, что ты поступила с Рови совершенно правильно. Он заслужил эту трепку. И, судя по твоим словам, ты могла бы отлупить его куда основательнее, если бы захотела. Но...
      - Но я к Народу не принадлежу, - спокойно закончила фразу Шана. В глубине души она чувствовала, что все к этому и идет.
      - Да, именно. И некоторые драконы даже думают, что ты - нечто вроде животного, набросившегося на своих хозяев, как, скажем, это бывает с однорогами.
      Кеоке моргнул, и Шана почувствовала, что дракон чувствует себя неловко.
      - Мы кое-как убедили остальных, что ты не животное, но ты больше не можешь здесь оставаться, Шана. Мне очень жаль, право... Я пришел, чтобы унести тебя из Логова, достаточно далеко, чтобы ты не смогла отыскать обратный путь, и там оставить.
      Эти слова обрушились на девочку, словно те камни, которые она швыряла в Рови. Они оглушили и ошеломили Шану. Она не могла ни шевельнуться, ни вымолвить хоть слово и лишь в оцепенении глядела на Кеоке, а мысли ее метались по кругу, словно перепуганные мыши в кувшине.
      "Унести меня отсюда? Куда? Что я буду делать? Что со мной будет?!"
      Девочка была так потрясена, что даже не заметила, что Кеоке уже начал двигаться. Она не понимала, что он собирается делать, до тех пор, пока его огромная лапа не сомкнулась у Шаны на талии и не подняла девочку в воздух.
      А после этого уже поздно было что-нибудь предпринимать. Даже плакать и то было поздно.
      ***
      Кеоке бросил ее - в буквальном смысле слова бросил - где-то в пустыне. Он даже не приземлился, чтобы поставить девочку на землю. Он просто снизился, завис - взмахи его огромных крыльев подняли настоящие тучи песка, - и разжал когти. Расстояние было небольшим - чуть больше роста Шаны, - но падение оказалось полной неожиданностью для нее.
      И все-таки Шана успела сгруппироваться и, ударившись о землю, перекатиться через плечо, и потому ей удалось смягчить удар. Некоторое время девочка лежала на горячем песке, собираясь с мыслями. К тому времени, как Шана встала с земли, Кеоке превратился в крохотное пятнышко на темно-бирюзовой чаше неба.
      Шана отряхнула песок и оглядела пустынную местность, в которой оказалась. Она чувствовала, что находится на грани истерики. Но ни слезами, ни криками горю не поможешь...
      А потому Шана взяла себя в руки и принялась критически разглядывать окрестности.
      "Спасибо еще, что он не кинул меня в каком-нибудь месте похуже", мрачно подумала девочка.
      И правда, по дороге они миновали множество куда более скверных мест. Они пролетели над безжизненными солончаками, что тянулись на целые лиги, над каменистой пустыней, разглаженной бесконечными ветрами, и над песками, где не было ничего, кроме кактусов - да и тех попадалось немного.
      Здесь, по крайней мере, росли саджасовые кусты да кое-где возвышались одиночные скалы - достаточно большие, чтобы в их тени можно было укрыться от солнца. У Шаны хватало опыта пребывания в пустыне, чтобы сообразить, что она не в состоянии подолгу выдерживать дневной зной и что идти ей придется по ночам...
      Если только она придумает, куда ей идти...
      Шана загнала поглубже слезы, грозившие вывести ее из равновесия, и постаралась успокоиться. Эти купы кустов и скалы чересчур уж привлекательны. Несомненно, там уже должно было обосноваться достаточное количество живности. Некоторые из здешних обитателей без особых споров поделятся с Шаной жизненным пространством, а кому-то это может и не понравиться.
      И единственный способ выяснить, кто же здесь обитает, это пойти и посмотреть самой.
      Так, будем думать по порядку. Прежде всего ей нужно найти тень, пока она не свалилась от теплового удара. Солнце и так уже прижимало ее к земле тяжелой когтистой лапой. Теперь Шана сожалела о каждой слезинке, пролитой ею в пещере. Надо же было так по-дурацки терять влагу! Девочка опустилась на четвереньки и осторожно переползла на крохотный пятачок тени, отбрасываемой ближайшим саджасовым кустом. Какой бы скудной ни была эта тень, песок под ней все же был значительно прохладнее, чем всего лишь в нескольких шагах отсюда, на открытом месте.
      Шана улеглась на живот, освободила волосы, запутавшиеся в ветвях куста, и опустила голову на сложенные руки. Под кустом оказалось достаточно тени, чтобы Шана могла поместиться в ней целиком. Девочка вспомнила, как Алара учила ее успокаиваться, и принялась дышать медленно и глубоко, стараясь расслабиться. Наука Алары вошла в плоть и кровь Шаны, и на этот раз она сработала так же успешно, как и всегда, несмотря на страхи, терзавшие Шану, и неисчислимое множество вставших перед ней проблем. Вскоре Шана вошла в транс и принялась изучать окрестности, выявляя наличие жизни.
      Первым обнаруженным живым существом оказалась пустельга, пристроившаяся в выемке одной из скал. Это хорошо. Значит, здесь нет мышей, и вряд ли здесь окажется много больших жуков. У подножия скалы устроилась на отдых птица-бегун. А это вообще замечательно! Там, где есть птица-бегун, там не будет змей - ну, разве что у нее в желудке...