Я лежал лицом вниз, с повёрнутой набок головой, так что мог видеть лишь каменную стену. Мою спину покрывало что-то прохладное, мягкое, вымывающее из моих ран, оставшихся после заточения в паутине, боль. Я различал голоса, и на этот раз они звучали не в сознании, а наяву.
      — Трава моли скоро утратит свою силу. Что тогда, мой Лорд?
      Голос принадлежал женщине. В нём явно слышалась тревога.
      — Мы должны узнать, кто он такой и откуда явился. Не верю я Серым Башням. Кроме того, кто ещё из Рода Оборотней ходит по этой земле? Но он не принадлежит Тени. Если он очнётся до перемены, тогда, может быть, нам удастся узнать…
      Человек… Мужчина… Тот, кто поддерживал меня, когда мы ехали верхом от реки? Но где я находился? И кто заботился обо мне? Я окончательно очнулся, когда почувствовал, что необходимо срочно узнать ответы на эти вопросы. Я приподнялся на постели и повернул голову, чтобы разглядеть людей, стоявших рядом.
      Да, вот тот самый человек, который спас меня. Лунной Девы не оказалось поблизости, хотя я так надеялся увидеть её вновь. Рядом с ним стояла женщина из сада трав, оттолкнувшая и изгнавшая меня. Почему на этот раз она предоставила мне кров и уход? Должно быть, я находился в Звёздной Башне, потому что стены вокруг меня были как-то странно расположены. Наверное, комната устроена так, чтобы соответствовать лучам звезды.
      — Кто вы, приютившие меня? — спросил я, потому что оба они молчали.
      Женщина подошла ближе. Её прохладные пальцы легли мне на лоб. От её руки исходил еле уловимый терпкий аромат трав, словно ещё совсем недавно она работала в своём саду.
      — Жар прошёл, — объявила она, затем сняла что-то, лежавшее на моей спине, и я почувствовал холодок, коснувшийся плеч и поясницы. Она снова дотронулась, на этот раз до отметин, которые оставил на мне ястреб. — Хорошо заживает, — удовлетворённо сказала женщина. — Ты спрашиваешь, кто мы, — она встала так, чтобы я хорошо её увидел. — Мы из тех, что живут замкнуто и не желают, чтобы на их пути встречался человек.
      На лице у неё я не увидел доброжелательности. Должно быть, она ждала от меня каких-либо действий, слов, по которым смогла бы судить о том, враг я или друг. Но при этом я мог с уверенностью сказать, что никогда не смог бы назвать её недругом. Было в ней что-то такое, что противостояло Тени.
      — И кто ты сам такой? — рядом с ней встал мужчина.
      — Я… был… Кетаном… наследником Кар До Прана Большой Башни Красных Плащей. А кто теперь… не знаю.
      Выражение их лиц изменилось, когда они услышали, кто я такой. Неужели охотники Могхуса проникли так далеко, что новость о моём побеге достигла этих отдалённых мест? Но при этом я понимал, что ни мужчина, ни женщина не были подданными Могхуса. В них чувствовалось присутствие Силы. Я ощущал это, как тогда, когда приближался к Урсилле, и знал, что они обладают даром и способны творить деяния, не доступные обычным смертным.
      — Кар До Пран, — повторил человек. — Там правит Лорд Эрах, но если ты являешься наследником…
      Он вопросительно посмотрел на меня.
      — Я сын Леди Героиз, его сестры…
      — Да, я знаю, так принято у людей, — кивнул мужчина. — Тогда как же ты подвергся чарам Оборотней?
      — Мне подарили пояс, а Урсилла и моя мать…
      — Он расскажет свою историю позже, — прервала меня женщина. — Мне кажется, самое время дать ему настойку. Ему нужны силы, не то моли вскоре утратит свою действие.
      Я не понял её слов. Однако, когда человек помог мне сесть и поднёс к губам чашку с бурлившей жидкостью, я осушил её одним залпом, хотя она и была горькой на вкус. Тут в комнату кто-то вошёл.
      Моя Лунная Дева! На ней снова был костюм всадника, а по пятам за девушкой следовали два крохотных детёныша рыси. Я удивился, поскольку мне было известно, что их невозможно приручить, так как эти животные отличаются свирепым нравом. Но рысята тёрлись о ноги Лунной Колдуньи, заставляя ласкать себя, и подсовывали морды под её руки, как домашние кошки.
      — В небе кружит ястреб, — сказала девушка. — Он уже четыре раза облетел сад. Не думаю, чтобы он здесь охотился… Скорее всего, просто наблюдает.
      — Значит… — женщина кивнула, потом посмотрела на меня. — Вот откуда у тебя раны, человек Клана… Их оставила на твоей спине эта птица. Кто твои враги?
      — Только один, но обладающий Силой, — Мудрая Женщина Урсилла, — прошептал я.
      Девушка не смотрела на меня, когда принесла весть. Теперь же её взор устремился в мою сторону. И я почувствовал, что околдован, что попал под власть её чар, которые не имеют ничего общего с Силой.
      Первый раз я увидел её лунной ночью, в величии чародейства, творящей магический обряд при помощи того, что превыше всего доступного нам, в ореоле Силы. Потом я запомнил её у реки, хотя и смутно.
      И вот встречаю третий раз… Но мне казалось, что я знаю девушку всю свою жизнь. А может, она и есть та, кого ищешь всю жизнь, сам того не ведая? Но она смотрела на меня с полным безразличием. Должно быть, её четвероногие любимцы значили для неё больше, чем какой-то ничтожный оборотень поневоле.
      — Мудрая Женщина, Урсилла… Она живёт в Кар До Пране? — спросил мужчина.
      — С тех пор, как моя мать вернулась из Гарт Хауэла. Но вы меня не так поняли…
      Я замялся. Выдать себя с головой перед Девой Луны? Но от этих троих ничего нельзя утаивать. Это я знал наверняка.
      — Урсилла не совсем мой враг. Она хочет подчинить меня себе. Но… её ястреб (я уверен, что он ей служит) напал на меня и отобрал пояс из леопарда. Наверное, он потому и кружит здесь, что снова ищет меня.
      — Расскажи нам всё, что тебе известно об этом поясе, — потребовал мужчина, словно тот, кто наделён властью. В эту минуту он напомнил мне Пергвина, когда тот учил меня обращаться с оружием.
      И я поведал им свою историю — рассказал о поясе, подаренном мне, о своём превращении в леопарда, о том, как Могхус пытался выгнать меня из Главной Башни, и о том, как на меня напала птица.
      — Значит, без пояса ты не можешь вернуться в человеческий облик? — спросил мужчина, когда я закончил свой рассказ.
      — Так мне казалось… до недавнего времени. Но… то, что вы сделали для меня, Леди, — обратился я к девушке, — снова сделало меня человеком.
      Она кивнула, мельком взглянув на меня. Я повторил движение её глаз и увидел прозрачный шарик, висевший у меня на груди. Зелёная веточка на этот раз не казалась такой свежей и прекрасной, как раньше, потому что уже чуть подвяла.
      — Благодари траву моли, — ответила Лунная Колдунья.
      — Траву, что способна противостоять любым чарам до тех пор, пока не завянет. Но когда она пожухнет, — поёжилась девушка, — ты снова обернёшься леопардом, если только не найдёшь какой-нибудь другой способ остаться человеком…
      Мне показалось, что в её взгляде промелькнула снисходительность, словно поступки мои были настолько глупы, что я не заслуживал никакой заботы и ухода.
      Меня это задело, я даже рассердился на неё. Да кто она такая, чтобы судить меня?
      Мужчина же не обратил на слова девушки внимания, а только властно приказал мне:
      — Протяни руку!
      Когда я сделал то, что он велел, он подставил свою кисть под мою руку и стал изучать линии жизни на моей ладони. Я заметил, что выражение его лица изменилось.
      — Не пояс стал причиной твоего превращения, — сказал наконец мужчина. — Он послужил лишь ключом, которым открыли запертую дверь. Поэтому твои догадки верны. Мудрая Женщина может использовать этот самый ключ для того, чтобы управлять тобой. Больше того, если пояс уничтожили, ты…
      — Останусь леопардом? — прошептал я.
      — Да, это так, — подтвердил он.
      — А если пояс попадёт в руки Могхуса… что он пожелает с ним сделать? Уничтожить?
      Сила, что вернулась в моё тело, толкала меня немедленно выпрыгнуть из постели и вернуться в Главную Башню. Если я предстану перед Могхусом в обличье человека, то смогу противостоять ему и даже победить… Но что сказала девушка о волшебной траве моли? Я уставился на прозрачный шарик. Не было никакого сомнения, растение неотвратимо увядало.
      Я взял шарик в руку.
      — Вы не могли бы дать мне ещё один, такой же?
      Женщина покачала головой.
      — Лишь единожды заговор действует на одного и того же человека.
      — Между прочим… — девушка похлопала рысёнка по спине. — Ястреб улетает прочь. По-видимому, его хозяйка вот-вот узнает, кто скрывается здесь. И тогда…
      — Нет, ты ошибаешься, — возразила женщина. — Я околдовала птицу…
      — Но это не подействовало, — ответила девушка, поглаживая своих любимцев.
      Женщина поспешила выйти из комнаты, девушка последовала за ней.
      Я посмотрел на мужчину, ожидая объяснений, и увидел, что он изучающе разглядывает меня.
      — Магический узел, — чуть помедлив, произнёс он.
      — Что это значит?
      Л — ишь то, что ты привязан к поясу. А он находится вне этих стен, далеко отсюда, в руках того, кто наделён Силой.
      — Значит… пока я здесь…
      Я догадался, что он имел в виду.
      — Значит, пока я здесь, вам угрожает опасность? Я невольно нарушаю вашу защиту?
      — Теперь это не имеет значения, — пожал плечами мужчина. — Расскажи мне лучше о том торговце, кажется, Ибикусе. Что он за человек?
      — Моя мать говорила, что он не тот, за кого выдавал себя. Она была убеждена, что он раскрыл Леди Элдрис секрет пояса, который можно использовать против меня. Мне… мне кажется, что он только облачался в плащ торговца.
      — Если ты чувствовал, что дело тут нечисто, почему же принял пояс?
      — Потому что… как только я увидел его в первый раз, воспылал настолько страстным желанием обладать им, что ничего не мог с собой поделать.
      Я сказал правду, хотя это и разоблачало с головой мои слабости.
      Не знаю, почему, но мне не хотелось выставлять себя перед незнакомцем в выигрышном свете. Он спас меня — наверное, поэтому я предпочёл искренность.
      Мне показалось, что каждый их трёх обитателей Звёздной Башни относился ко мне, как к существу не равному им. Мне хотелось доказать, что я хоть чего-то стою, правда, я ещё не придумал, каким образом это сделать.
      — Пояс леопарда… — я вложил в эти слова все свои чувства. — Он… сделал меня свободным…
      — А потом связал тебя, — заметил мужчина. — И есть только одно средство освободиться от этой зависимости.
      — Отнять пояс у Урсиллы? Снова обрести собственный облик и уничтожить его? — я просто засыпал мужчину вопросами.
      — Пояс — не больше и не меньше, чем ключ, и ты должен научиться им пользоваться.
      — Как? — нетерпеливо спросил я.
      — Ответ тебе следует искать в самом себе, и только ты один можешь найти его, — слова его показались чересчур мудрёными для меня. — Но в одном я твёрдо уверен. Кар До Пран представляет для тебя большую опасность.
      — Если мне удастся завладеть поясом, то я смогу вернуться сюда, — с расстановкой произнес я. — Но если действие травы моли исчерпает себя и я не успею… — затаив дыхание, я посмотрел на увядавшую веточку в шарике, — тогда быть мне навечно леопардом.
      Мужчина встретился со мной взглядом. Что-то в его жёлтых глазах показалось мне знакомым…
      — Ты… ты — снежный барс!
      Он не кивнул и ничем, ни единым словом не подтвердил мою догадку. Но я знал, что не ошибаюсь, и это правда.
      — Но… — я посмотрел на ремень, которым была стянута на талии его куртка. Он был сделан из той же кожи, что и пояса, которые носят обычные люди. — У тебя нет пояса! — я не спрашивал, а просто говорил о том, что видел. — Тогда каким образом ты превращаешься?
      На этот раз он покачал головой. Между нами стоял закон Силы, я понимал это. И вспомнил, что трое обитателей Звёздной Башни при мне не обращались друг к другу по имени. Что ж, они вправе не доверять мне. Древнейший закон гласит: нельзя открывать незнакомцу своего имени, чтобы тот не воспользовался им в магических целях. Мне было известно, что здесь, в Звёздной Башне, мне нечего опасаться. Но знал я и то, что в её стенах не стану искать приюта — ради их безопасности.
      — Тень собирает силы, — мужчина нарушил тишину словами, которые не сразу дошли до меня. — Те, кто избрал Тёмный Путь, просыпаются и снова готовятся напасть. Хочу тебя ещё раз спросить про торговца по имени Ибикус. Ты не почувствовал в нём чего-нибудь от Тьмы?
      Я покачал головой.
      — Нет, но мне показалось, что он мог быть посланником или разведчиком Голосов.
      — Голосов? Тут есть о чём подумать, — мужчина положил ладонь на рукоятку охотничьего кинжала. Он вытащил его из ножен, потом спрятал снова. — Вероятно, настанут времена, когда нам в Арвоне придётся выбирать, на чью сторону становиться. Недолгим же оказался наш мир.
      Он сжал губы, полуприкрыл усталые глаза. На какое-то время мне перестало казаться, будто он молод, и я подумал, что он многое повидал за время истории Арвона.
      — И ещё, — он посмотрел на меня прямо в упор, — играть с Силой в игры, не зная правил, да ещё в такое время — означает навлекать на себя большую беду. Не нравится мне то, что Мудрая Женщина направила сюда своего крылатого слугу, не нравится и то, что он кружит над Башней!
      Теперь его голос звучал решительно и в то же время угрожающе. Без единого слова прощания он покинул комнату.
      Я же оставался сидеть на постели, держа руку на шарике с волшебной травой моли, подарившей мне, хоть и на время, спасение от проклятия. Как знать, надолго ли?
      После того, как мужчина ушёл, я огляделся по сторонам. Мне стало интересно, где я нахожусь. Комната была странной формы, с одной стороны углом выпирала стена, чтобы не нарушать очертаний луча звезды. На стенах я не заметил ни одной картины, ни одного гобелена, вид которых был привычен для меня в Главной Башне. Постель, на которой я сидел, была узкой и больше походила на полку, чем на ложе. У стены стоял маленький резной столик, на котором я заметил кувшин с водой и таз для умывания. Вот и всё. Да, небогато.
      Но здесь, в этой странной комнате, среди скромной обстановки, я чувствовал себя так, как никогда раньше не бывало в Главной Башне. От стен словно исходило дыхание времени. Но не только это заставляло меня ощущать себя странником, случайно забредшим под гостеприимный кров.
      Странно, подумалось мне, ведь моему появлению здесь хозяева не очень-то радовались. Я не особенно разбирался в Силе, не обладал необходимым для этого талантом. А эта нерушимая крепость — пристанище тех, кто наделён Силами, которые недоступны пониманию простых смертных. Почему же тогда у меня появилось такое ощущение, будто мне не хочется покидать Башню?
      Я встал и сразу почувствовал, что ко мне полностью вернулась физическая сила. Попробовал наклониться, повернуться — и всё это проделал с превеликим удовольствием, не испытывая при этом никакой боли. Я похрустел пальцами, размял мышцы и покрутил головой, стараясь разглядеть раны на спине. Они оказались розовыми и зарубцевавшимися. Я почти здоров, и мне нельзя оставаться здесь дольше. Птица служила предостерегающим знаком. Я не могу позволить себе навлечь неприятности на тех, кто спас меня, как бы мне не хотелось познакомиться с ними поближе, чтобы они изменили к лучшему своё мнение обо мне.
      В памяти всплыл безразличный взгляд Лунной Девы, направленный на меня. К чему оставаться здесь? Но… Что ждёт меня в Главной Башне? Боюсь, что напрасно пришлось бы ждать нежности со стороны Тейни. Довольно тешить себя такого рода фантазиями.
      Мне пора начинать… Но что это со мной?
      Так же молниеносно, как прежде переродился в человека, я вновь изменил свой облик. Только на этот раз произошло обратное превращение… Шарик, который я всего лишь мгновение назад держал в руке, выпал из мохнатой лапы. Сплошь покрывшись шерстью, стоя на четырёх лапах, я опять обернулся леопардом. Зелёная веточка внутри шарика почернела и завяла окончательно.
      Сзади послышалось чье-то рычание. Я оглянулся — в дверях стояли детёныши рыси, один рычал, другой лишь шипел на меня. Это вернулась Лунная Дева со своими питомцами.
      Похоже, она ничуть не удивилась моему превращению. Наверное, догадалась, что сила травы моли должна была вот-вот иссякнуть и перестала оказывать сопротивление проклятию. Скорее бы очутиться подальше от Звёздной Башни, в глухой чаще леса…
      Тут я не без удивления заметил, что в первый раз выражение лица девушки смягчилось, на её губах заиграла легкая улыбка. В одно мгновение всё её безразличие как рукой сняло. Она прикрикнула на своих любимцев, которые продолжали шипеть, и отогнала их назад.
      Потом Лунная Колдунья шагнула ко мне поближе и сняла с моей шеи цепочку, на которой висел утративший силу шарик.
      — Послушай, — её тёплые пальцы слегка коснулись моей головы. Я продолжал чувствовать её прикосновение даже тогда, когда она убрала руку. — Ты хочешь уйти… это хорошо. Но пояс — если не снаружи, то внутри — содержит ещё один ключ. Мы не можем открыть тебе эту тайну. Тебе предстоит кое-что совершить самому, и тогда ты окончательно освободишься. Разгадаешь тайну — и тогда станешь настолько могущественным, что и передать невозможно. Не могу сказать тебе большего, мне не позволяет Сила. Но я верю, что ты отыщешь ключ!
      Девушка посторонилась, когда я устремился мимо неё. Я стрелой вылетел из дверей, оказался на открытом месте, промчался между двумя пахучими клумбами-грядками — и вот уже передо мной виднеется кромка леса. Я не оглядывался и не смотрел на Звёздную Башню до тех пор, пока не добрался до первых деревьев. Здесь я ожидал увидеть ястреба, кружащегося над крепостью-звездой. Но в небе никого не было видно.
      Хотя день был тихий и безветренный, я заметил, что со всех сторон наплывают облака, похожие на клубы дыма, парившие над жаровнями Урсиллы. Наблюдая за облаками, я отступил. Нет, мне не преодолеть барьера. Те, кто спас мне жизнь, теперь отделены от меня невидимой стеной.
      Если я струшу и буду малодушно прятаться поблизости, это не принесёт никакого толку. Их барьера мне не преодолеть. Но, может быть, случится чудо, и я снова сумею обрести прежний человеческий облик, стану Кетаном, не зависящим от замыслов Урсиллы.
      Тогда, возможно, я смог бы вернуться и попасть к ним… Но надежда была слишком слабой.
      И всё же слова Лунной Девы (как бы мне хотелось узнать её имя) жили в моей памяти. И она, и Оборотень, спасший мне жизнь дважды — в виде снежного барса и в облике человека, — давали понять, что существует ещё один способ, кроме пояса и кроме волшебной, но недолговечной травы моли, при помощи которого можно снова стать человеком. Я не маг и не чародей, и им это известно, ибо малейшее дуновение Силы не укроется от тех, кто сам владеет ею. Значит, они ничего бы мне не сказали, если бы не были уверены в том, что я в состоянии на свой страх и риск найти ответ.
      Я должен был это сделать и освободиться любой ценой, хотя и не имел ни малейшего представления о том, что могло мне помочь.
      Но если снова появится ястреб-соглядатай Урсиллы, мне следовало найти укрытие, не доступное его зоркому глазу.

      Не придумав ничего лучшего, я снова спустился к реке, подкрепился рыбой, потом отыскал местечко среди камней, которое нельзя было бы разглядеть сверху. Забираясь туда, я надеялся, что крылатый соглядатай меня не обнаружит.
      В моём сознании продолжали звучать слова тех, кто обитал в Звёздной Башне. Они не кривили душой и не пытались меня успокоить. Если они убеждены в том, что есть путь перемены облика, значит, он и в самом деле существует. На человеке, который, спасая меня от паутины, был снежным барсом, я не видел пояса. Однако вполне возможно, что он от рождения принадлежал к Роду Оборотней.
      Может быть, следует поискать какое-нибудь растение, подобное траве моли? Но я не знаток Зелёной Магии и едва ли распознаю его в зарослях. Тогда остаётся прибегнуть к обряду или ритуалу? Скорее всего, это мне тоже не подходит, потому что только обученные владению Силой способны совершать магические действия.
      Снова и снова я повторял про себя последние слова Лунной Девы. Существует ключ… Если не снаружи, то внутри… Внутри! Внутри меня самого! Значит ли это, что я наделён чудесным даром и даже не догадываюсь об этом? Но если это так… Почему же тогда Урсилла не додумалась до этого раньше? Или… она знала…
      Память перенесла меня в те времена, когда Мудрая Женщина и моя мать наложили на меня чары. Я как будто вернулся в тот вечер, когда мне предстояло перебраться из-под их крыла в Башню Молодости. Предположим, Урсилла почувствовала во мне присутствие ничтожной доли таланта… Значит, она хотела убедиться в этом и околдовать меня так, чтобы я сам ничего не заподозрил.
      Колдовство изучают, хотя для этого непременно нужно обладать врождённым даром — той почвой, на которую можно сеять зёрна знания. Любой, будь то мужчина или женщина, может читать древние руны, постигая их разумом и сердцем, но при этом будучи не в состоянии применять их на деле, пустить их в ход. Однако… в те дни, когда Урсилла учила меня, она выбирала для чтения лишь определённые руны. Другие же запирала от меня, а ключ носила на своей груди. Может быть, она боялась, что я узнаю что-либо запретное, чего мне знать нельзя? Чем больше я раздумывал над этим, тем сильнее утверждался в подозрениях, что от меня самым тщательным образом скрывали те знания, которые могли бы дать мне свободу.
      Обладаю я даром или нет, но обитатели Звёздной Башни верили в то, что я освобожусь от проклятия пояса и обличья леопарда, если только найду верный путь… И у меня не было иной опоры, кроме их веры. Что же, что?
      Может быть, мне поможет нечто вне меня? Нет. Всё больше я начинал склоняться к другому решению. Ответ таился внутри меня самого — так и только так! Но он был сокрыт от меня при помощи ухищрений Урсиллы или… или потому, что я никогда не подозревал об его существовании!
      Кто же я такой? Для обитателей Главной Башни — Кетан, наследник Лорда Эраха. Для Урсиллы и моей матери — всего лишь средство достигнуть власти. Для Могхуса, Тейни и Леди Элдрис моя персона — преграда между ними и их желанной целью, всё той же властью. Для всех я не просто человек, а инструмент, который может помочь или помешать осуществлению их устремлений. Заботит ли кого-либо из них, что у меня могут быть свои собственные помыслы и желания?
      Пояс леопарда… Зачем Ибикусу понадобилось привозить его? Я был уверен, что торговец, который на самом деле был больше, чем странствующим негоциантом, не случайно приехал, захватив с собой пояс. На то были свои причины. Но кто такой Ибикус и почему вмешался в мою судьбу?
      Возможно, в то утро я заглядывал слишком далеко и задавал вопросы, на которые ещё не мог ответить. Но, вызывая в памяти подобные картины, я набирался отваги и решительности. В Ибикусе не было ничего похожего на Тень. Моя мать утверждала, что его намерения были недобрыми, раз он продал пояс Леди Элдрис, что Ибикус желал мне зла. Но я-то не верил ей! В его словах, обращённых ко мне, я не расслышал ни угрозы, ни злокозненности, а только — обещание.
      Однако… пояс служил ещё каким-то целям. Обещание свободы оказалось не иллюзорным, не ложным. Но теперь пояса у меня нет. Мои мысли вернулись по кругу к исходной точке. Если и существует ключ, то я о нём ничего не знаю, и не смогу отыскать без какой-либо подсказки или чьей-нибудь помощи в выборе пути.
      Так я лежал на берегу, изредка поглядывая то на реку, то на камни. Несколько раз я слышал, как воздух рассекают чьи-то крылья, и вскидывал голову к небу. Но ни одна птица не походила на ястреба-слугу Урсиллы. Ключ… внутри…
      Сознание раздваивалось. Человеческая половина моей двойственной натуры размышляла, надеялась и переполнялась отчаяньем. Леопарда же, сидевшего во мне, которым управляли одни инстинкты, заботило лишь то, чем бы ему подкрепиться.
      Предположим, что ключ кроется где-то во мне…
      Могу ли я позволить самому себе целиком раствориться в леопарде, не оказывая сопротивления? Я вздрогнул от одной только этой мысли.
      Страх быть потерянным, исчезнуть, оказаться человеком в шкуре леопарда завладел мной. Однако чтобы отыскать ключ, я должен вести поиски, но не вокруг себя. Мне нужно то, что укрыто внутри…
      И на этот раз, лёжа в своём убежище, я заставил себя раствориться в леопарде, погрузиться в него, стать его неотъемлемой частью. Всё глубже и глубже, ниже уровня инстинктов охотника, уровня защиты и обороны, ниже и ниже, глубже и глубже… То, что было Кетаном, теперь было окружено субстанцией, непривычной для человека, затерянной и неведомой… Но Кетан упорно продолжал устремляться всё дальше, глубже…
      Человек добрался до того места, где его поджидала опасность. Остаться здесь? Нет! Я чувствовал невероятное желание убежать, скрыться. Я испытывал нечто такое, что не сравнится ни с одним физическим действием. Выше, выше — и наружу! Точно так же, как тонущий пытается добраться до глади воды, наполнить ноющие лёгкие спасительным воздухом, так и Кетан вынырнул на поверхность рассудка, избежав окончательного слияния с животным. Выше — и наружу!
      Я лежал на берегу, хватая пастью воздух, задыхаясь, словно только что спасся бегством от врага. Но не мог отказаться ещё от одной попытки. То, что я искал, лежало не в глубинах слепых инстинктов леопарда. Значит, следует искать внутри сознания Кетана.
      Но каким образом я сумею отыскать ключ? Может, поступить наоборот — положиться на безотчётное чутьё леопарда: авось выведет? Но я не знал, как это делается.
      Что отыскал я внутри животного? Яростную энергию, выдержку охотника, волю к победе — жизненно важные инстинкты. Все они дополнят и укрепят желание человека выжить. Если бы я смог добраться до них, не растворяясь в леопарде!
      Память ничем не поможет мне, это я уже знал — по крайней мере, та толика памяти, которой можно было воспользоваться сознательно. Не обладал ли я иной памятью — той, что содержит намного больше, о чём я даже не догадывался?
      Я мысленно представил комнату, в которой находились огромные свитки с рунами. В каждом из свитков заключена какая-то часть памяти. Какой из них выбрать и в какой заглянуть?
      По мере того, как я напрягал силу воли, воображаемая картина становилась всё более отчётливой. Постепенно мне удалось привлечь на свою сторону неуёмную энергию леопарда. Наконец-то — свиток в моём воображении развернулся передо мной. И я стал читать руны.
      Я целиком погрузился в чтение воображаемых рун. То, что было Кетаном, двигалось между строчек так, как человек мог бы шагать по реальной комнате. Я останавливался то тут, то там, но ничто не подсказывало мне, что я близок к тому, чтобы найти искомое. Может, я совершаю ошибку? Нет, прочь подобные мысли! Необходимые мне знания лежали где-то здесь, и следовало их отыскать!
      Чем больше я полагался на качества леопарда, тем более отчётливой и настоящей становилась комната и руны передо мной. Я забирался всё глубже в закоулки памяти.
      Потом появилась тень, она нависла над тем местом, по которому должен был двигаться, читая, Кетан. И я догадался, что это та самая задвижка, при помощи которой Урсилла хотела запереть меня.
      В одиночку Кетан не смог бы осилить Мудрую Женщину. Но вместе с леопардом — его никто не мог остановить. Леопард дал мне силы прорваться вперёд. Затем… задвижка лязгнула… но позади меня. Что-то важное всё же осталось в той части памяти — то, что угрожало Урсилле. А вдруг это тот самый ключ, который я искал? В каком же из свитков?..
      Снова и снова разворачивались передо мною руны… По мере того, как поиски продвигались, всё слабее теплилась во мне надежда. Свитков оставалось всё меньше. Какие воспоминания могли бы помочь мне сейчас?
      Я добрался до последнего свитка.
      Открыл его и…
      Внутри я увидел лишь картинку. Но какой же яркой она была! Тело леопарда лежит на земле, над его головой поднимается человек, а в глазах… Да, теперь я знал!
      Я выбросил из сознания изображение комнаты. И лежал без сил, не в состоянии поднять головы с камня. Тело ныло так, словно я промчался без передышки много-много миль. Но я выиграл!
      Теперь оставалось только разобраться, как можно применить на деле знания, которые мне удалось найти. Но не всё сразу. Я был бесконечно утомлён после стольких поисков.
      Смеркалось. Я так погрузился в поиски, что мои внешние чувства как бы притупились. И всё же я заметил, как по берегу скачет всадник, приближаясь как раз к тому месту, где я укрывался.
      Раньше я его уже видел. Это тот, на ком был шлем с орлом-плюмажем и кто вёл молчаливую беседу со снежным барсом неподалёку отсюда. Лошадь его начала увязать в гальке, и всадник отпустил поводья, предоставив ей возможность самой выбираться на верную дорогу.
      Чем ближе он подъезжал, тем глубже вползал я в своё логово. Хотя встреча всадника со снежным барсом и была вполне дружелюбной, это вовсе не означало, что странник увидит во мне не опасного зверя, а кого-то иного.
      Поэтому у меня не было никакого желания привлекать его внимание.
      Я пытался рассмотреть его черты, но шлем по-прежнему затенял его лицо, и даже зоркое зрение леопарда не помогало. Было в нём некое сходство… Но до тех пор, пока он не проехал совсем близко от меня, я не понимал этого… Всадник с птицей на шлеме так напоминал человека в Звёздной Башне… Неужели это ещё один Оборотень?
      Звук попадающих по копыта камешков и бряцанье доспехов понемногу стихали. Я осмелился выползти из своей норы, чтобы ещё раз посмотреть на всадника. Лошадь вошла в воду и направилась в сторону Звёздной Башни. Шлем с плюмажем в виде орла удалялся.