Андрэ НОРТОН
      ЗВЕЗДНЫЕ ВРАТА II
      ПЕРЕКРЕСТКИ ВРЕМЕНИ
      Пролог
      В кабинете не было обстановки, если не считать сиденья, выдвигающегося, как ящик, из неярко светящейся стены. Отчет огненными строчками горел на экране перед инспектором. А может, строчки только казались огненными - отдел безопасности не допустил бы возможности пожара. Очень давно, на третьем месяце своей службы - так много времени прошло с тех пор, что инспектору уже его трудно припомнить, - он понял, что ни одна операция не может пройти гладко. По опыту он знал, что в самых спокойных местах скрываются самые опасные ловушки.
      Инспектор откинулся в кресле, послушно изменившем форму, приспосабливаясь к новому положению, которое заняло его уже стареющее тело. Выражение лица инспектора не изменилось, но он тревожно провел пальцем по краю экрана, на котором по-прежнему светился отчет. Он и так слишком много времени потратил на это, но...
      СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
      Первый отдел, дополнительная информация
      ПРОЕКТ 4678
      Суть преступления: попытка воздействовать на ход истории другого уровня.
      Агенты:
      Командир группы Ком Варлт, MB 69321
      Команда: Горман Тили, MB 69345
      Фал Корф, АВ 70958
      Пак Ло Сидж, АВ 70889
      Изложение дели: Преступник - Кмоат Во Прандж. Его путь прослежен по уровням 415-426 включительно. Наиболее вероятный базовый уровень - Е641, в обозрении Кол 30, 51446 обозначен как "отсталый в культурном отношении, в критической фазе, высадка запрещена, кроме социологических исследований, ранг И-2". Но субъект может находиться на других уровнях этой группы или произвольно перемещаться с уровня на уровень.
      Прикрытие: Полученные документы и необходимое прикрыть членов местного правоохранительного органа, государственного по своему статусу (Федеральное Бюро Расследования).
      Тип культуры: Начало атомного периода - обитатели уровня как будто не обладают пси-способностями - чрезвычайно нестабильная цивилизация - именно того типа, что привлекают Пранджа.
      Примечания:
      Самое главное всегда заключается в примечаниях. Взгляд инспектора переместился на ровное мерцание противоположной стены. В последнее время в Штабе слишком много подобных "примечаний". Когда он сам участвовал в полевых операциях... Инспектор покачал головой, и у него хватило здравого смысла рассмеяться нарождающемуся чувству собственной значительности. Самое главное вот в чем: только человек, участвующий в полевых операциях, знает истинную суть дела. Инспектор прочел последнюю фразу, на основании которой необходимо сделать заключение.
      Примечания: Операцию следует классифицировать как "сомнительное решение" требуются дополнительные силы, согласно статье 202.
      Ком Варлт, MB, командир группы
      Ком Варлт. Инспектор кончиком пальца нажал кнопку. Отчет исчез, на его месте появился ряд кодированных символов. Гм-м, у этого агента впечатляющий послужной список. Колебания инспектора кончились. Он нажал другую кнопку и скептически улыбнулся. Варлт просил этого - пусть получит. Только "сомнительное решение" следует заменить на "удовлетворительное"! На экране появился новый отчет, и инспектор принялся обдумывать следующий случай.
      Глава 1
      В узком окне маленького номера отеля небо становилось серым. Со странным чувством Блейк Уокер смотрел на зарождение нового дня. Он шевельнулся погасил сигарету в пепельнице, стоявшей рядом с кроватью. Потом взял со стола часы. Одна минута седьмого. И то, что он ждет уже целый час, должно быть совсем близко...
      Он поднял с постели свои шесть футов плотных мышц и прочных костей и пошел в ванную, чтобы включить бритву. Из зеркала на него без всякого интереса смотрели его собственные глаза, темные, усталые. В искусственном свете густая грива волос казалась черной, как и брови и ресницы, но на солнечном свете волосы у него были темно-рыжие. Однако кожа не светлая, она гладкая, смуглая, чуть коричневатая, словно перед рождением он получил устойчивый загар.
      Бритье не отвлекало от мыслей, Блейк действовал привычно, к тому же щетина у него мягкая и растет медленно. Его густые черные брови сошлись на переносице: в тысячный раз он подумал, нет ли в нем азиатской крови. Но кто слышал о рыжеволосом китайце или индусе? Он не мог проследить свое происхождение. Около двадцати лет назад сержант детектив Дэн Уокер, найдя в переулке ребенка, привлек для решения возникшей проблемы полицию всего города. Ребенка нашли патрульный Харви Блейк и сержант Дэн Уокер. Впоследствии Дэн усыновил его. Но Блейк всегда гадал, где он провел первые два года своей жизни.
      Под влиянием воспоминаний губы Блейка мрачно сжались. Сержант - к тому времени уже инспектор - Дэн Уокер отправился в Первый Национальный банк за туристскими чеками для так давно ожидаемого путешествия и наткнулся на ограбление. Дэн был убит, и горе его жены Молли не облегчил тот факт, что он прихватил с собой своего убийцу. После этого они остались вдвоем - Молли и Блейк. И однажды Молли легла вечером спать, а утром не проснулась.
      Так что теперь он снова один, исчезло привычное с детства ощущение безопасности. Блейк осторожно опустил бритву, словно это часть какого-то сложного и необходимого обряда. Он по-прежнему смотрел в зеркало, но не видел отражения, не видел, каким напряженным стало его внезапно постаревшее лицо. Приближается - теперь совсем близко!
      В последний раз это чувство привело его в спальню Молли - к полному боли открытию. А теперь оно настойчиво выталкивало его в коридор. Он прислушался, по прошлому опыту зная, что ничего не услышит, что может только чувствовать. Потом неслышно подошел к двери, ведущей в коридор, не включая свет в номере.
      С бесконечной осторожностью повернул ключ и приоткрыл дверь. Он понятия не имел, что может его ждать по ту сторону, знал только, что ему нужно действовать, что он не может не подчиниться этому принуждению, даже если захочет.
      Мгновение он смотрел в коридор. Два человека, один за спиной другого. Высокий мужчина, в свободном плаще, с блестящими от дождя волосами, вставляет ключ в дверь на противоположной стороне коридора. А второй держит пистолет, направленный в спину первому.
      Блейк, по-прежнему неслышно ступая по ковру, двинулся. Он сжал пальцами горло мужчины с пистолетом и, схватив за волосы, отогнул его голову назад. Тот мгновенно развернулся. Так, словно заранее знал, что произойдет, подумал Блейк. Кулак Блейка пришелся в точно избранное место на подбородке сопротивляющегося пленника. Блейк поддержал потерявшего сознание человека. Первый мужчина тут же перехватил тяжесть, знаком велел Блейку зайти в комнату, сам быстро прошел за ним, таща пленника. Внутри он без церемоний бросил свою ношу на пол и закрыл дверь.
      Испытывая сильные сомнения, Блейк сел на край кровати. Почему все так тихо? И почему он пошел в эту комнату?
      - Полиция?.. - Он подошел к телефону, стоявшему на столике у кровати.
      Высокий мужчина повернулся. Достал бумажник и показал Блейку удостоверение. Блейк кивнул.
      - Значит, полицию не вызывать? Тот покачал головой.
      - Пока не нужно. Простите, что вас в это втянули, мистер?..
      - Уокер.
      - Мистер Уокер. Вы мне очень помогли. Но я вынужден попросить вас предоставить дальше действовать мне. Не буду вас долее беспокоить.
      - Я закончу одеваться. - Блейк встал.
      Федеральный агент присел на корточки у потерявшего сознание человека с пистолетом. Блейк завязывал галстук, когда его внимание привлекла отразившаяся в зеркале сцена. Человек, называвшийся, судя по удостоверению, Киттсоном, обыскивал не приходящего в себя пленника, и Блейка поразила необычность этого обыска.
      Федеральный агент медленно провел пальцем по волосам пленника, явно ища что-то у того на черепе. Потом с помощью фонарика осмотрел уши и ноздри. Наконец заглянул в рот, вытащил зубную пластину. Он не издал ни звука, но Блейк ощутил его торжество, когда тот извлек из-под зубной пластины небольшой диск. Завернув его в носовой платок, агент осторожно спрятал диск во внутренний карман.
      - Хотите умыться? - небрежно спросил Уокер. Киттсон застыл. Он поднял голову и посмотрел прямо в глаза Блейку. Странные у него глаза - почти желтого цвета, немигающие, как у охотящейся кошки. Эти глаза продолжали впиваться в Блейка, пытались проникнуть внутрь, но Блейк только ответил взглядом на взгляд. Агент встал.
      - И правда, я не прочь. - Голос его звучал обманчиво мягко. Блейк был уверен, что каким-то образом удивил этого человека, среагировал не так, как тот ожидал.
      Когда Киттсон вытирал руки, послышался стук в дверь.
      - Мои люди. - Агент был так в этом уверен, словно мог видеть сквозь стены. Блейк повернул ключ и открыл дверь.
      Снаружи стояли двое. При других обстоятельствах Блейк, может быть, не бросил бы на них и второго взгляда, но теперь смотрел с удвоенным интересом.
      Один почти такого же роста, как Киттсон, его широкое костлявое веснушчатое лицо завершала копна рыжих волос, частично скрытых под шапкой. Другой, напротив, был просто миниатюрен, с тонкой костью, он казался хрупким. Проходя мимо Блейка, они рассматривали его, и он почувствовал себя так, словно его оценивают, измеряют и заносят в каталог.
      - Все в порядке, шеф? - спросил рыжеволосый. Киттсон отошел, открывая лежащего на полу человека.
      - Он ваш, парни...
      Они вместе привели нападавшего в чувство и вытащили из комнаты. Но Киттсон остался и, когда они вышли, закрыл за ними дверь на ключ.
      Блейк с поднятыми бровями следил за его действиями.
      - Заверяю вас, - спокойным тоном сказал он, - у меня нет ничего общего с тем, которого увели.
      - Я уверен в этом. Однако...
      - Это дело меня не касается, верно?
      Впервые губы Киттсона сложились в легкую улыбку.
      - Вот именно. Мы предпочли бы, чтобы никто не знал об этом маленьком происшествии.
      - Мой приемный отец служил в полиции. Я не привык болтать.
      - Вы не из этого города.
      - Да. Я из Огайо. Мои приемные родители умерли. Я приехал, чтобы поступить в Хейверс, - Блейк говорил совершенную правду.
      - Хейверс. Вы хотите изучать искусство?
      - Я надеялся. - Блейк не захотел уходить от темы. - Но пятиминутная проверка подтвердит все, что я сказал. Улыбка Киттсона стала шире.
      - Не сомневаюсь в этом, молодой человек. Но скажите мне вот что: почему вы открыли дверь точно в нужный момент? Готов поклясться, что вы не слышали, что происходит в коридоре, здесь стены толстые и... - Он нахмурился и следил теперь за Блейком с внимательностью охотящейся кошки, словно молодой человек представлял проблему, которую необходимо разрешить.
      Блейк отчасти утратил свою уверенность. Как может он объяснить эти странные вспышки предчувствия, которые он испытывает всю жизнь, эти предупреждения о близкой опасности? Как объяснить этому человеку, почему он просидел последний час в темноте, уверенный, что впереди неприятности и что его участие необходимо?
      Под действием этого немигающего, требовательного взгляда он проговорил:
      - Я просто чувствовал, что что-то не правильно, что я должен открыть дверь.
      Карие глаза удерживали его взгляд, они словно впивались ему в череп, проникали в мысли. Блейк почувствовал негодование от этого вторжения. Он оказался способен разорвать странные узы, преодолеть принуждение.
      К его удивлению, Киттсон кивнул.
      - Я вам верю, Уокер. Я верю в предчувствия. Мне повезло, что ваше... - Он смолк и застыл, сделав жест, призывающий Блейка к неподвижности. Киттсон словно прислушался, но сколько ни напрягал Блейк слух, он ничего не услышал.
      Секунду спустя послышался негромкий стук в дверь. Блейк встал. Киттсон по-прежнему напоминал охотника, ожидающего, когда добыча подойдет на нужное расстояние. Он повернул голову к Блейку и, неслышно шевеля губами, но так, что молодой человек понял, произнес:
      - Спросите кто.
      Блейк подошел к двери, взялся за ручку, но не повернул ее, и спросил:
      - Кто там?
      - Служба безопасности отеля. - Ответ быстрый и лишь слегка приглушенный преградой. На плечо Блейка легла рука с листочком. Блейк прочел: "Скажите: проверю у дежурного".
      - Я только свяжусь с дежурным, - отозвался Блейк. Он прижался к двери. Ни возражения, ни ответа снаружи. Но Блейку показалось, что он услышал негромкие шаги, словно кто-то уходит. Он вернулся к кровати и сел.
      Киттсон освободил единственный стул и смотрел на вентиляционную решетку, как будто увидел там что-то интересное.
      - Значит, это был не детектив из отеля?
      - Нет. И это ставит нас в затруднительное положение. - Киттсон достал портсигар, предложил его содержимое Блейку, потом зажег для обоих зажигалку. Это была попытка установить, что здесь происходит. К несчастью, это означает, что вы теперь связаны с нами. А это ведет к дальнейшим осложнениям.
      Есть очень веские основания, почему мы не хотим привлекать к своим действиям внимание общественности. Нам придется просить вас сотрудничать с нами.
      Блейк шевельнулся.
      - Я всего лишь случайный свидетель. Я не хочу играть в полицейских и воров. И я даже не спрашиваю, во что оказался впутанным - надеюсь, это указывает на сдержанность с моей стороны. - Киттсон снова слегка улыбнулся, и Блейк продолжал:
      - Я просто хочу заниматься своими делами...
      Киттсон бросил шляпу на стол, откинул голову и выпустил идеальное кольцо дыма.
      - И мы ничего другого не хотели бы. Но боюсь, что уже слишком поздно. Вам следовало подумать об этом, прежде чем открывать дверь. Вами заинтересовались, и это может оказаться.., в лучшем случае.., неприятным. А в худшем... - глаза его сквозь дым блеснули, словно драгоценные камни, и Блейк ощутил странный озноб, почти то же беспокойство, которое и вовлекло его в это приключение. Киттсон на что-то намекает, и сама неопределенность этого намека усиливает впечатление.
      - Я вижу, вы начинаете осознавать серьезность положения. Когда вы должны явиться в Хейверс?
      - Семестр начинается в следующий понедельник.
      - Неделя... Я попрошу вас провести ее с нами. Если нам повезет, дело к тому времени будет закончено, по крайней мере в той части, которая касается вас. В противном случае...
      - В противном случае вы обо мне позаботитесь? - спросил Блейк. Но он узнал голос власти. Этот человек привык отдавать приказы, которые выполняются без вопросов. Если он скажет:
      "Уведите Блейка Уокерса и убейте его!", он будет устранен с той же легкостью и скоростью, с какой вывели из комнаты нападавшего. Никто еще не выигрывал от того, что бился головой о каменную стену. Лучше следовать приказам.., так он по крайней мере больше узнает.
      - Хорошо. Что мне делать?
      - Исчезнуть. Немедленно. Много ли у вас личных вещей? Киттсон вскочил и направился к шкафу, прежде чем Блейк понял этот ответ на свой вопрос.
      - Одна сумка. - Что-то - возможно, сила личности Киттсона - вовлекло Блейка в действия, которые он не счел бы возможными еще час назад. Он закрыл свой саквояж, достал из бумажника несколько банкнот и положил на стол.
      - Я думаю, мы не станем оформлять свой уход. - Это был не вопрос, а утверждение, и Блейк не удивился, когда Киттсон согласно кивнул.
      Серый свет за окном стал чуть ярче. Сейчас пять минут восьмого, но в номере потемнело, как вечером, когда агент выключил свет. Блейк надел пальто, взял шляпу и сумку и готов был последовать за Киттсоном в коридор.
      Они не повернули к лифту, но направились к пожарной лестнице. Ступени, пять пролетов, тихие и пустые, как и коридор, затем Киттсон остановился перед другой дверью. Снова он как будто прислушался. Вниз уходил еще один пролет, более узкий, не так хорошо освещенный. Через кладовую они прошли к лестнице, ведущей вверх. И вышли на улицу под холодный дождь. Блейк был уверен, что его проводник не только точно знает, куда идти, но и что во время бегства их никто не видел. Его вера в эффективность действий организации агента еще укрепилась, когда из-за поворота показалось такси и остановилось у обочины одновременно с ними. Киттсон открыл дверь, и Блейк подчинился невысказанному приказу. Но, к его удивлению, агент не последовал за ним. Дверца захлопнулась, и такси тут же двинулось.
      На время Блейк удовлетворился тем, что просто исполнял приказ и ждал, куда попадет. Но теперь, когда поблизости не было Киттсона, не чувствовалось влияние его подавляющей личности, Блейк удивился собственной покорности, тому, что он соглашался с любыми предложениями, которые делал агент. Если это не наваждение, то очень похоже. Несомненно, самым разумным с его стороны было бы остановить такси и исчезнуть. Но у него было очень сильное подозрение, что рано или поздно Киттсон его отыщет, и тогда их взаимоотношения будут гораздо менее приятными.
      Такси двинулось по узким дорогам центрального парка;
      Блейк плохо знал город и потому вскоре потерял всякое представление о направлении. Они снова оказались на широких улицах. Утреннее движение было в полном разгаре, и такси обгоняло автобусы, пробиралось между грузовиками и частными машинами. Наконец оно свернуло в узкий переулок. По обе стороны тянулись сплошные стены зданий, возможно, складов. Проехав с три четверти этого переулка, шофер остановился.
      - Приехали.
      Блейк потянулся за бумажником. Но шофер, не оборачиваясь, сказал:
      - Денег не надо. Иди в ту дверь, видишь? Там лифт. Нажми верхнюю кнопку. А теперь побыстрее, парень, тут нельзя парковаться.
      Блейк нашел дверь лифта. Он нажал верхнюю кнопку и попытался сосчитать этажи во время движения. Однако не был уверен, сколько получилось: девять или десять.
      Перед ним был короткий коридор, дальше единственная дверь без всяких надписей. Блейк постучал, и дверь открылась так быстро, словно его ждали.
      - Входите, Уокер.
      Блейк ожидал увидеть Киттсона. Но человек, встретивший его, был по меньшей мере на десять лет старше агента. Ниже ростом, и с седыми прядями в волосах. В толпе он остался бы незамеченным, но в его поведении чувствовалась спокойная уверенность. Он такая же сильная личность, как более агрессивный Киттсон.
      - Меня зовут Джейсон Сакстон, - представился он. - А Марк Киттсон ждет. Оставьте свои вещи здесь.
      Искусно отделенный от пальто, шляпы и сумки, Блейк был препровожден во внутреннюю комнату, где обнаружил не только Киттсона, но и рыжеволосого, который помогал убрать нападавшего в "Шелбурне".
      Комната была пуста, если не считать полки с папками, стола и трех или четырех стульев. В серых стенах окна отсутствовали, стены того же цвета, что и ковер под ногами. И свет исходил из какого-то скрытого источника в потолке.
      - Это Хойт, - резко представил рыжеволосого Киттсон. - Вижу, ваше путешествие прошло без неожиданностей.
      Блейк хотел спросить, каких именно "неожиданностей" ожидал Киттсон, но решил, что сейчас разумнее просто слушать.
      Хойт сел, вытянул длинные ноги, скрестил на плоском животе руки, поросшие коротким рыжим волосом.
      - Джой знает свое дело, - лениво заметил он. - Стэн доложит, если кто-нибудь проявит интерес.
      - Мне кажется, вы говорили, что ваш отец был полицейским. Где? В Огайо? Киттсон не обратил внимания на слова своего товарища.
      - Да, в Колумбусе. Но я сказал, что он был моим приемным отцом, - поправил Блейк. Он был настороже, понимая, что каждое его слово отмечается, оценивается тремя слушателями.
      - А ваши настоящие родители?
      Блейк как можно короче рассказал свою историю. Хойт, должно быть, задремал во время его рассказа, глаза его были закрыты. Сакстон вежливо слушал, как человек, принимающий на работу одного из многих претендентов. А Киттсон продолжал разглядывать Блека своими жесткими янтарными глазами.
      - Вот и все, - кончил Блейк.
      Хойт встал одним гибким и удивительно грациозным движением. Блейк заметил, что у него глаза, теперь полностью открытые, зеленого цвета, такие же властные и повелительные, как глаза Киттсона.
      - Я вижу, Блейк остается? - спросил он, ни к кому непосредственно не обращаясь.
      Блейк инстинктивно взглянул на Киттсона: он был уверен, что окончательное решение принадлежит агенту. А на столе он теперь заметил кое-что новое. На журнале для записей лежал небольшой хрустальный шар. Какое-то движение агента, должно быть, нарушило его равновесие, потому что он покатился к Блейку. И почти достиг края стола, когда Блейк протянул руку и взял его.
      Глава 2
      Судя по весу, это был природный хрусталь. Но когда Блейк протянул руку, собираясь положить шар на стол, в нем произошли изменения. Он взял прозрачный шар, а теперь в нем возник какой-то сине-зеленый туман. Блейк продолжал держать шар в руках, и туман становился все более густым, плотным, цвет тоже стал ярче.
      Эта перемена была невероятна. Блейк опустил шар, словно тот жег ему руку. Сине-зеленый туман тут же начал рассеваться. Но Сакстон вскочил на ноги, вместе с Хойтом он уставился на шар, следя за превращением. Киттсон накрыл шар рукой. Сине-зеленый туман исчез. Но не началось ли новое изменение? Агент положил шар в ящик стола. Однако Блейк успел заметить, что под прикосновением пальцев агента в шаре появилась оранжево-красная дымка. Но прежде чем он успел задать вопрос, послышался предупреждающий звон - с пластины в стене.
      Последовал гул лифта, и Хойт впустил в комнату своего товарища маленького роста, того самого, с которым был раньше.
      - Все в порядке? - спросил Киттсон.
      - Да. - Голос легкий, музыкальный. Этого человека можно принять за подростка, пока не увидишь его глаза и морщины у рта. - Был хвост. Тот самый невысокий парень из "Хрустальной птицы". Можно было бы не так часто использовать одних и тех же людей.
      - Должно быть, запасы ограничены, - предположил Сакстон.
      - Мы должны быть благодарны за это, - подхватил Киттсон. - Если бы мы могли собрать за один рейд всех местных придурков, у нашего друга тут больше не было бы дел.
      - Тогда он отправился бы в другое место. - В медленном голосе Сакстона звучало предупреждение. - Лучше оставить его на этом уровне. - Он взглянул на Блейка и неожиданно замолчал.
      Только что вошедший молодой человек снял пальто и повесил его на стул.
      - Роско не очень умен. Я пустил его по холодному следу. Примерно с час о нем можно не беспокоиться. На это время Уокер чист.
      Киттсон откинулся на стуле.
      - Возможно. Но они пройдут по его следу назад, как только поймут, что он от них ускользнул. - Он повернулся к Блейку. - Вы говорили кому-нибудь в отеле, что собираетесь учиться в Хейверсе?
      - Коридорному. Я спросил его, какой автобус туда идет. Но он привык к вопросам о транспорте: его об этом спрашивают сотни раз в день. И мой вопрос он наверняка не запомнит.
      Остальные с ним не согласились.
      - Люди обычно вспоминают то, про что вам хотелось бы, чтобы они забыли. Особенно если им дают понять, что это важно, - заметил Киттсон. - Мы продержим вас здесь несколько дней, пока не определим, замечено ли ваше исчезновение и что они в связи с этим предприняли. Это единственный способ проверить, насколько они вами интересуются. Простите, Уокер. Можете не напоминать мне, что это незаконное вторжение в вашу частную жизнь. Я знаю это не хуже вас. Но иногда ситуация требует, чтобы невинные свидетели приносили жертвы ради важной цели. Мы поселим вас в удобной комнате, и вы останетесь с нами ради собственной безопасности и ради целей нашего расследования.
      - Мне кажется, - Сакстон встал, - что первым жестом гостеприимства был бы завтрак.
      И Блейк, с готовностью проглотивший эту приманку, прошел через вторую дверь комнаты в удивительную анфиладу. Мебель вся современная, серая, зеленая, туманно-голубая. Никаких картин на стенах, освещение всюду исходит из потолка. У стены телевизор, а на столах, грудами на полу, в пределах досягаемости от стульев, множество книг, газет, журналов.
      - У нас тесновато, - сообщил ему хозяин. - Боюсь, вам придется спать в одной комнате со мной. Сюда... - Он открыл дверь, ведущую из короткого коридора в большую комнату с двумя кроватями.
      - А вот и завтрак.
      Окон не было. Блейк, думая об этом, сел за стол, а Сакстон подошел к стене, отодвинул панель и достал поднос, который поставил перед гостем. Потом принес второй для себя.
      Очень сытная еда, великолепно приготовленная, и Блейк наслаждался ею. Сакстон улыбнулся.
      - Сегодня у повара щедрое настроение. - Он отодвинул груду книг.
      Книги все по истории, английские и американские издания, и все щетинились бумажными закладками, как будто участвовали в программе напряженных исследований. Сакстон указал на них.
      - Это мое хобби, Уокер. А также некоторым образом предмет моей работы. Вы, наверно, тоже изучали историю?
      Глотая кусок ветчины, Блейк задумался. Либо он излишне нервничает, либо Сакстон не зря завел этот разговор.
      - Мой приемный отец собирал книги по истории криминалистики - знаменитые расследования, тому подобное. Я их читал.., а также дневники, письма, свидетельства очевидцев.
      Сакстон рассматривал свою кофейную чашку, словно она внезапно превратилась в драгоценный древний фарфор.
      - Свидетельства очевидцев, именно так. Скажите, слышали ли вы когда-нибудь о теории "параллельных миров"?
      - Читал кое-что из фантастики на эту тему. Вы имеете в виду идею о том, что миры расходятся после определенных исторических событий? Один мир, в котором Наполеон победил в битве при Ватерлоо, и наш собственный, в котором он проиграл?
      - Да. В таком случае должно существовать множество миров, связанных с бесчисленными решениями. И не только очевидные результаты битв и политических перемен, но даже появление и использование некоторых изобретений. Увлекательное предположение.
      Блейк кивнул. Несомненно, мысль интересная, и это явно конек Сакстона. Но сейчас его больше интересует положение некоего Блейка Уокера в его единственном из возможных миров.
      - Есть пункты расхождения даже в последние годы, - продолжал человек за столом. - Представьте себе мир, в котором Гитлер победил в битве за Британию и захватил Англию в 1941 году. Предположим, великий руководитель родился слишком рано или слишком поздно.
      Блейк почувствовал интерес.
      - Я как-то читал об этом рассказ, - согласился он. - Как английский дипломат в начале 90-х годов восемнадцатого века встретился с французом, майором артиллерии в отставке. Тот умирал в небольшом французском городке. Это был Наполеон, родившийся слишком рано.
      - Но предположим, - Сакстон поставил свою чашку и наклонился вперед, глаза его загорелись, - предположим, такой человек, рожденный не в свое время и не в своем мире, получает возможность перейти с одной линии на другую, где он будет вдвойне опасен. Допустим, вы родились в эпоху, когда общество сдерживает ваши способности, не дает им, как вы считаете, должного применения.
      - Вы захотите переместиться туда, где сможете применить их. - Это элементарно. Но Сакстон улыбался ему, словно Блейк ученик, получивший пятерку за контрольную. Что-то за этим несомненно кроется.., что? Предупреждение не звучит, но у Блейка появилось ощущение, что его старательно направляют на тропу, которую избрал для него Сакстон, и что это сделано намеренно.
      - Неплохая мысль, - сказал Блек. Но на этот раз ответ оказался неверным.
      - Для вас, - сказал Сакстон. - Но, возможно, не для мира, куда вы переместились. Это представляет другую сторону проблемы, не так ли? Ха! Эрскин. Заходи и присоединяйся к нам.
      - Кофе остался? - Это был стройный невысокий человек. - Нет? Нажми кнопку, Джейс. Я тяжело прихожу в себя по утрам.
      Садясь на стул рядом со старшим товарищем, он улыбнулся Блейку, и лицо его утратило скучающее выражение и стало теплым и оживленным.
      - Мы здесь застряли, - заявил он. - Что ты делаешь с этими бумагами, Джейс? Я хочу посмотреть телевизор. Если мы здесь засели, будем отдыхать.
      Он достал из-за панели свежую чашку кофе и добавил в нее две ложки сахара. Когда все вернулись в гостиную, Эрскин сел к телевизору. Было что-то странное в его глубоком интересе к самым обычным программам, как будто телевидение для него - новая игрушка, совершенно его очаровавшая. Когда программа кончилась, он вздохнул.
      - Поразительно интересно для такого примитивного уровня...
      Блейк услышал его слова. Но шоу не было старой записью. Это живой эфир и очень неплохого качества. Почему же оно тогда "примитивное"? Что-то в этом не правильное, несоответствующее Подозрение, вызванное разговором с Сакстоном, пришло в голову Блейку, но тут же было отброшено здравым смыслом.
      Остальную часть дня и весь вечер никто их не тревожил, хотя в комнате без окон трудно было сказать, день сейчас или ночь. Эрскин и Сакстон играли в карты, причем Блейк был уверен, что о такой игре он никогда не слыхал. Ели вкусную еду, которую доставали из-за панели, и Блейк погрузился в богатство материалов для чтения. Все книги оказались историческими и биографическими. И во всех множество закладок. Готовится ли Сакстон написать статью, посвященную своему хобби? Блейк продолжал размышлять над проблемами, которые они обсуждали утром.
      Человек, рожденный не в свое время и не в своем мире, но способный переместиться туда, где его способности могут дать ему власть, к которой он стремится. Блейк обнаружил, что сам начинает сочинять фантазии, основанные на этом предположении.
      Кто его спутники? Несколько часов спустя, по-прежнему думая об этом, он погрузился в сон.
      Проснулся он в темноте. Со второй кровати не доносилось ни звука. Блейк выбрался из-под одеяла и отправился на разведку. Простыни на второй постели измяты, но она пуста. Блейк подошел к двери и приоткрыл ее.
      Киттсон, поддерживаемый Сакстоном, шел по коридору. На рубашке агента темнело пятно, он шел с трудом. Оба вошли в дверь в дальнем конце коридора и закрыли ее за собой. Но на ковре, как монеты, остались яркие пятна. Блейк коснулся одного: палец стал влажным и красным. Кровь!
      Он все еще ждал возвращения Сакстона, когда снова уснул. А когда проснулся, горел свет и вторая постель была аккуратно заправлена. Блейк торопливо оделся. Киттсон был ранен, но почему такая таинственность?