- Кто ты? - спросил Тревис по-английски.
      Последовавшая реакция рассеяла все сомнения, что она могла быть не с Земли. Она взволнованно ахнула, невольно дернувшись под его руками.
      - Кто ты? - со странным, тягучим акцентом переспросила она Тревиса. Стало очевидно, что английский ей чужд.
      Тревис потянул ее за плечи, она забилась, пытаясь высвободиться, но тут же затихла, поняв, что он просто помогает ей сесть. Страх исчез, и теперь она оглядывала обоих мужчин с острым интересом.
      - Вы не принадлежите к сыновьям Голубого Волка, - решительно заявила она.
      Тревис усмехнулся.
      - Я - Фокс, - сказал он, для верности потыкав себя в грудь. - И койоты - мои братья, - он щелкнул пальцами, и две небольших тени беззвучно выросли из темноты. Ее глаза широко раскрылись от удивления. Как видно, только теперь она осознала связь между койотами и напавшими на нее людьми.
      - Эта женщина тоже из нашего мира, - высказался Цуай, оглядывая пленницу с нескрываемым интересом. - Но она не принадлежит ни одному из наших кланов.
      Сыновья Голубого Волка? Мысли Тревиса вновь вернулись к удивительно знакомой сцене, увиденной на куртке. Кто же называл себя таким замысловатым прозвищем... где и когда?
      - Так чего же ты боишься, дочь Голубого Волка? - задал он вопрос.
      Кажется, этот вопрос задел чувствительную струну. Глаза снова наполнились животным страхом. Она запрокинула голову, вглядываясь в потемневшее ночное небо.
      - Флайер! - ее испуганный голос прозвучал тихо и приглушенно, словно она опасалась, что даже малейший шепот может донестись до звезд, которые только начали выступать на черном покрывале неба. - Они выследят. Прилетят. Я не успела вовремя добраться до гор.
      Нотка отчаяния, проскользнувшая в ее голосе, пронзила Тревиса словно раскаленной иглой, он вдруг невольно обнаружил, что сам цепким взглядом обшаривает черное небо в поисках невидимого врага. Ее уверенность была так очевидна и убедительна, что он безоговорочно поверил в эту смертельную опасность с высоты.
      6
      - Наступает ночь, - медленно проговорил Цуай по-английски. - Те, кого ты боишься, охотятся в ночи?
      Она мотнула головой, сбрасывая со лба длинную прядь волос.
      - Им не нужны такие глаза и носы, как у ваших псов. У них есть специальные машины...
      - Тогда зачем нагромождать такую кучу ветвей? - Тревис подбородком указал на обвалившийся навес.
      - Они не всегда полагаются на приборы, а значит, остается надежда. По ночам они освещают землю мощным лучом. Нам не удалось забраться в холмы слишком далеко, чтобы оторваться от них. Богатур охромел, и мы не смогли далеко уйти.
      - А что же такое находится в этих горах, что даже те, кого ты боишься, не отваживаются к ним приблизиться? - продолжал допрашивать Тревис.
      - Понятия не имею. Я знаю только одно: те, кто успевают уйти достаточно далеко в горы, могут уже не опасаться дальнейших преследований.
      - Хорошо, я повторяю свой вопрос снова: кто ты? - апач наклонился вперед, освещаемый тусклым светом всходившей луны, его лицо оказалось в дюйме от ее глаз. Взгляда она не отвела. Женщина гордая и независимая. Поистине дочь вождя, решил Тревис.
      - Я принадлежу к народу Голубого Волка. Нас перенесли сюда по звездным тропам, чтобы сделать этот мир безопасным для... для... пленница заколебалась и на ее лице появилось озадаченное выражение. - Была причина... мечта... Нет, есть мечта, и есть реальность. Меня зовут Кайдесса из Золотой Орды. Но временами я вспоминаю странные вещи, например, как этот удивительный язык, на котором я сейчас говорю. Я и не подозревала, что способна понять его.
      - Золотая Орда! - ошарашенно воскликнул Тревис. В одно мгновение он все понял. Узоры, сыновья Голубого Волка, все сходилось: скифское искусство, орнамент, который с такой гордостью носили воины Чингисхана. Татары, монголы, кочевники, которые вышли из глубин степей и изменили ход истории не только Азии, но и Средней Европы. Воины, которые выступали под бунчуками Чингисхана, Тамерлана, Субудая!..
      - Золотая Орда... - повторил Тревис. - Это давняя история другого мира, дочь Волка.
      Он уловил ее странный, потерянный взгляд. На пыльном лице отразилась растерянность.
      - Я знаю, - прошептала она еле слышно. - Мой народ живет меж двух времен и многие этого не осознают.
      Присевший рядом с ними на корточки Цуай тронул Тревиса за плечо.
      - Редакс?
      - Либо его аналог.
      Тревис был абсолютно убежден в одном: в проекте с их стороны участвовали три группы - эскимосы, жители тихоокеанского острова и апачи и не было места для монголов. Лишь одна нация на Земле могла остановить свой выбор на подобных кандидатах в колонисты. От такой мысли словно ток проскочил по его телу. Он невольно вздрогнул.
      - Так значит, ты красная, - он пристально вглядывался в ее лицо, желая определить, какое впечатление произведут его слова. Но выражение лица девушки не изменилось.
      - Красная... красная... - повторила она, словно это слово было ей незнакомо.
      Тревиса все это не на шутку встревожило. В любой колонии красных, если они действительно основали здесь колонию, обязательно должны были оказаться техники, владеющие отменной техникой, которая легко могла бы выследить беглеца. И если единственной преградой для их техники могли послужить горы, то он намеревался этим воспользоваться и прекрасно представлял, что необходимо сделать, если даже им придется идти всю ночь кряду. Он переговорил с Цуаем, и тот мгновенно согласился.
      - Лошадь совсем охромела, она не сможет идти с нами, - напомнил юноша еще об одном препятствии.
      Тревис некоторое время колебался. Его родовая память подсказывала, что со времен завоевания испанцами Американского континента, конь всегда служил для индейцев символом богатства и процветания. Апачам частенько приходилось выкрадывать их у испанцев. И теперь ему казалось неразумным и неправильным оставлять здесь, среди степей, больное и хромое животное, которое вполне могло бы еще послужить делам клана. Однако в то же время он прекрасно понимал, что времени им терять нельзя, любая помеха или отсрочка может их погубить.
      - Что ж, коня придется оставить здесь, - наконец заявил он с горечью.
      - А скво?
      - Она пойдет с нами. Мы должны узнать все, что можно, об этих людях, и зачем они здесь. Послушай, дочь Волка, - Тревис, наклонившись, в упор посмотрел в лицо женщине, стараясь подчеркнуть всю важность того, что он сейчас скажет, - ты поднимешься с нами в горы, и чтобы никаких трюков.
      Он вытащил нож и угрожающе провел им перед ее глазами.
      - Я и так собиралась в горы, - спокойно возразила она, кажется, ее страх прошел окончательно. - Развяжи мне руки, храбрый воин. Уж такому отважному бойцу нечего бояться слабой женщины.
      Рука Тревиса мгновенно скользнула, и в его пальцах блеснуло длинное узкое лезвие ножа, который он вытащил из складок ее одежды.
      - Вот теперь я действительно тебя больше не опасаюсь, дочь Волка, потому что вытащил твои клыки, - заметил Тревис многозначительно.
      Он рывком поднял женщину на ноги и быстрым движением перерезал тетиву, стягивавшую ее запястья. Тревис дал знак койотам отправляться вперед на разведку, а сами они втроем двинулись следом, держа путь к горам. Они шли молча: впереди Тревис, затем монголка, Цуай завершал маленький отряд.
      Взошли обе луны. Первая, желтая, заливала ночные окрестности золотистым светом, вторая, зеленая, довольно быстро катилась по небу и уже достигла зенита, ее тусклый свет придавал всему происходящему таинственный и странный оттенок. Однако Тревис не очень тревожился по поводу наземных опасностей. При свете двух лун равнина хорошо просматривалась далеко вперед, к тому же койоты могли в любой момент предупредить его телепатически. Но над ними довлела воздушная опасность, и Тревис торопился побыстрее миновать предгорье. Поэтому шел он размашистым шагом, задавая темп, не останавливаясь и не разговаривая. И только когда они к середине ночи уже поднялись довольно высоко по перевалу и остановились у небольшого горного ручья, чтобы передохнуть и напиться холодной, чистой воды, Тревис принялся расспрашивать девушку.
      - Так почему же ты покинула жилище своего народа?
      - Меня зовут Кайдесса, - строго поправила она его.
      В ответ он только хмыкнул.
      - Ты видишь перед собой Цуая из племени апачей. Меня же зовут Фокс, он назвал английский эквивалент своего племенного имени.
      - Апачи... - несмотря на акцент, она попыталась уловить правильное произношение. - А кто такие апачи?
      - Индейцы, - пояснил он терпеливо. - Но ты не ответила на мой вопрос, Кайдесса. Так почему же ты скрываешься от собственного племени?
      - Только не от племени, - решительно мотнула она головой. - А от тех, других. В общем, все так... ох, ну как же объяснить, чтобы вы поняли, она беспомощно развела мокрыми от воды руками. - Есть мое племя из Золотой Орды, хотя иногда вспоминаются странные обрывки иной жизни. Есть также люди, которые живут в Небесной Лодке. Они во всем полагаются на машину, и мы думаем те мысли, какие им нужны. Кстати, а отчего, - она внимательно взглянула на Тревиса, - мне хочется вам все рассказать? Странно. Ты сказал, что вы - индейцы, быть может, мы враги? Мне смутно вспоминается, что мы...
      - Давай условимся, - прервал он ее, - апачам и Орде нечего делить здесь и сейчас, кем бы мы там в прошлом ни были.
      Это было сущей правдой. По своим обрывочным воспоминаниям Тревис помнил, что сами они - индейцы - в незапамятные времена пришли в Америку из Сибири. И несмотря на каштановые волосы и серые глаза эта девушка вполне могла оказаться его дальней родственницей.
      - Вы... - пальцы Кайдессы прикоснулись к его руке. - Вас тоже послали к звездам. Разве не так?
      - Так, - ответил он.
      - И вами тоже управляют с Небесной Лодки?
      - Нет, мы свободны.
      - Как же вы сумели стать свободными? - поразилась она.
      Тревис заколебался, ему не хотелось говорить о поврежденном звездолете и упоминать, что его племя не обладает приличной защитой против монгольской колонии.
      - Мы ушли в горы, - уклончиво ответил он.
      - Значит, ваши машины вышли из строя, - залилась смехом Кайдесса. Ах, они так велики, так могучи, эти люди машин, но сколь же они ничтожны и слабы, когда машины перестают им повиноваться.
      - Такое произошло с вашим лагерем? - осторожно поинтересовался Тревис. Он не был уверен, куда она клонит, и не отваживался расспрашивать ее более подробно, боясь обнаружить собственное невежество.
      - Машина, которая управляет нашими мыслями, может действовать только на определенном расстоянии. Мы обнаружили это в первые же дни высадки, когда некоторые охотники отправились в леса и больше не вернулись. С тех пор охотники всегда выходят на охоту в сопровождении флайера, на котором есть машина. Но мы-то теперь знаем! - ладони Кайдессы сжались в кулачки. Мы поняли, что если только удастся вырваться за пределы ее действия, то нас ждет свобода, и мы придумали план. И вот девять или десять ночей назад эти другие были чем-то взбудоражены. Они все собрались в небесной лодке у своих приборов, что-то случилось... на время все их машины уснули.
      - Джагатай, Кучар, мой брат Хулагир, Менлик... - загибая пальцы, перечисляла она имена. - Они напали на табун и умчались в ночь...
      - А ты?
      - Я тоже должна была ехать с ними, но Алджар - моя сестра и жена Кучара... подходил ее срок, и бешеная скачка могла погубить и ее, и ребенка. Я осталась. В ту ночь родился ее сын, но возможность побега испарилась. Машины заработали опять. Мы могли только мечтать о воле, - она прижала кулачки к груди, а потом уперлась в них лбом, - но машины надежно держали нас в лагере. Мы знаем только одно, что стоит нам достичь гор, и мы найдем наших родичей, обретших свободу.
      - Но ты же здесь. Как тебе удалось сбежать? - хотелось узнать Цуаю.
      - Они прекрасно знали, что я бы сбежала, если бы не Алджар. Они сказали, что заставят поехать Алджар, если я сама не соглашусь привести их к брату и всем остальным. Я знала, что должна взять в свои руки меч долга и выйти на охоту вместе с ними. Я посылала мольбу духам воздуха, прося помощи, и они смилостивились надо мной... - в ее глазах мелькнуло восторженное удивление. - Мы ехали по степи, в густых зарослях, и травяной шайтан атаковал вождя отряда. Его мысленный контроль ослаб, и тогда я помчалась. Лишь небеса надо мной знают, как я мчалась. Я погоняла коня беспрестанно, думая только о бегстве. Те, другие, не так хорошо знают лошадей, как мы - народ Волка.
      - Когда это случилось?
      - Восемь солнц назад.
      Тревис произвел мысленные подсчеты. Время поломки машин в лагере красных, похоже, совпадало с моментом катастрофы их звездолета. Имелась ли между этими двумя событиями какая-либо связь? Вполне возможно. Вероятно, корабль апачей участвовал в какой-то схватке с их кораблями, прежде чем рухнуть с другой стороны горного хребта.
      - Ты действительно знаешь, где в этих горах прячутся твои братья?
      Кайдесса с горечью покачала головой.
      - Знаю только, что я должна двигаться все время на юг, и когда достигну самого высокого пика, развести на северном склоне сигнальный огонь. Но я не могу поступить так сейчас. С флайера этот огонь легко заметить. Я знаю, они идут по моему следу, я дважды видела погоню. Послушай, Фокс, я хочу попросить об одолжении - я, Кайдесса, старшая дочь хана. Я верю, что ты, как и мы, воин и отважный боец. Может быть так, что наши машины не способны управлять твоими мыслями, ибо ты никогда не попадал под их чары и в тебе не течет наша кровь. Я прошу, если они приблизятся настолько, что смогут послать мне призыв, зов, которому я повинуюсь словно рабыня, привязанная арканом к лошади, то свяжи меня по рукам и ногам, и не отпускай ни за что на свете, несмотря на все мои просьбы и угрозы. Это буду не я, потому что я не хочу идти в неволю. Поклянись огнем, который изгоняет демонов.
      То отчаяние, которое сквозило во всех ее словах, заставило Тревиса поверить в ее искренность. Она верила в ту опасность, о которой рассказывала, и боялась ее больше, чем смерти. Права ли она насчет его иммунитета против этого страшного зова? Тревис пока этого не знал, но проверять верность предположения девушки на собственной шкуре у него желания не было.
      - Нам неизвестна клятва огня племени Голубого Волка, скво. Но я могу поклясться Тропой Молнии, - его пальцы сжались, словно стискивая священное для его племени обугленное молнией дерево. - Я клянусь этим.
      Она испытующе заглянула ему в глаза и удовлетворенно кивнула.
      Беглецы покинули ручей и снова направились к горам, слегка свернув, чтобы выйти на заросшее травой ложе пересохшей реки. В ночи раздалось глухое ворчание. Все замерли. Предупреждение Нагинлты было недвусмысленным - впереди ждала опасность, и нешуточная.
      Свет двух лун создавал странное впечатление нереальности, сумрачные тени двигались и колыхались словно живые. Несмотря на яркие лучи, там, впереди, среди холмов и пригорков, острых скал и огромных валунов, в расселинах между скалами, могли таиться всевозможные опасности. Начиная с четвероногих хищников, охотившихся за своей добычей по ночам, и заканчивая большим военным отрядом.
      Темнота шевельнулась. Мягкая шерсть Наликидью прижалась к ногам Тревиса, обратив его внимание на участок тени впереди слева. Там чернело огромное пятно мрака, где мог затаиться действительно опасный противник. Молчаливый, беззвучный контакт, установившийся между койотами и человеком, подсказал Тревису, что так оно и есть. Там, впереди, в темном пятне тени пряталась смертельная для них опасность.
      Что бы там ни скрывалось, не находилось в засаде, оно начало проявлять нетерпение, когда вдруг жертвы перестали приближаться, получив сообщение койотов.
      - Слева... затем остроконечным каменным выступом... в тени.
      - Ты видишь... - изумленно спросил Цуай.
      - Нет, но его видят мба'а.
      Они держали луки и стрелы наготове, но в темноте это оружие практически не могло пригодиться, разве что зверь окажется на одном из освещенных луной участков.
      - В чем дело? - выдохнула Кайдесса.
      - Нас кто-то поджидает впереди.
      Остановить ее Тревис не успел: она сунула пальцы в рот и пронзительно свистнула. В тени что-то шевельнулось: неуверенно и настороженно.
      Тревис тут же пустил стрелу, и Цуай сделал то же самое. Раздался пронзительный вопль, нарастающий и жуткий, и Тревис даже невольно поежился. Но передернуло его не от самого звука, а от мысли, что там, в тени камней, мог оказаться человек.
      Зверь вывалился на освещенный участок - на четырех конечностях, серебристый, гигантских размеров. Он вздыбился на задние лапы, с отчаянием пытаясь передними сбить стрелы, засевшие в плече. Человек? Нет, но в гиганте прослеживалось нечто человеческое, от чего у всех троих озноб пробежал по коже.
      Словно на медвежьей охоте койоты бросились на зверя. Нагинлта цапнул животное и тут же отскочил, когда огромная лапища с размаху попыталась поддеть его. Тут же подоспела Наликидью и принялась кидаться на зверя с другой стороны. Тот ревел, неуклюже поворачивался из стороны в сторону, забыв о стрелах и людях. Койоты явно давали возможность охотникам выстрелить еще раз. И Тревис, испытывая необъяснимое чувство ужаса и отвращения, выстрелил с ходу, даже не целясь.
      Цуай и Тревис, должно быть, выпустили в него с десяток стрел, прежде чем зверь рухнул на землю, и Нагинлта вцепился ему в глотку. Но тут же отскочил в сторону, поскольку смертельно раненый зверь ударил его лапой по голове, успев разодрать ухо. Вскоре гигант затих, и Тревис осторожно приблизился. Этот запах...
      Как орнамент на куртке Кайдессы напомнил ему о чем-то земном, так и эта вонь показалась ему знакомой. Где же, когда он встречал этот запах? В его памяти он связывался с темнотой, безлунными ночами и опасностью. И внезапно он ахнул.
      Те два мира, осколки исчезнувшей звездной империи, на которых он невольно побывал два года назад. Те звери, жившие в темноте на пустынном мире, где они впервые приземлились. Да, звери, чье происхождение им так и не удалось установить. Были ли они дегенерировавшими остатками когда-то разумных существ, или же они были животными, сродни человеку, но все-таки животными?
      Гориллообразные, владыки ночи мира пустынь. Они встретились тогда - и тоже ночью - среди руин города, бывшего последним пунктом остановки того звездолета. Становилось ясным лишь одно, что они являлись частью исчезнувшей цивилизации. И предположение Тревиса о важности Топаза теперь получило подтверждение. Этот мир вовсе не был пуст для давно сгинувших космических путешественников. У планеты имелось свое, особое предназначение, в противном случае это существо здесь бы не обитало.
      - Шайтан! - Кайдесса скривилась от отвращения.
      - Тебе он знаком? - спросил Цуай Тревиса. - Кто это?
      - Не знаю, но это существо осталось после империи звездного народа. Я уже встречал его на предыдущих двух мирах.
      - Человек? - Цуай критически осмотрел тело. - Ни одежды, ни оружия, но ходит прямо. Похож на гризли, на очень большого гризли. Опасный зверь, да.
      - Если они охотятся группой, как и на остальных мирах, то это действительно может быть опасно, - Тревис припомнил, как эти существа толпами атаковали их звездолет на пустынном мире, и озабоченно огляделся. Пусть даже койоты успеют их уловить, однако они не смогут противостоять нескольким громадинам. Им лучше затаиться в каком-нибудь надежном месте и переждать остаток ночи.
      Нагинлта привел их к нависающей скале, под которой они могли спрятаться. Подступы же к убежищу хорошо просматривались, и в случае нападения они могли легко отстреливаться стрелами. И Тревис знал, что залегшие поодаль койоты предупредят людей задолго до появления этих существ. Втроем они забрались под скалу, прижавшись друг к другу. Они прислушивались к тихим звукам ночных гор и всякий раз вздрагивали, когда слышался шорох, писк, треск или ворчание. Но мало помалу они начали расслабляться, привыкая к тишине.
      - Не стоит тратить драгоценное время. Мы все устали, пусть двое спят, а один сторожит. Утром предстоит долгий переход.
      Апачи сторожили по очереди, а монголка, сначала попытавшись протестовать, потом свернулась в клубок прямо на земле и уснула.
      В предрассветный час дежурить выпало Тревису. Он уселся поудобней, скрестив ноги и прислонившись спиной к скале, и принялся размышлять о ночном звере-гиганте, когтей которого им довелось избежать. Две предыдущие встречи с этими существами произошли в древних руинах империи. Не имелось ли и здесь неподалеку каких-нибудь руин? Ему страстно захотелось удостовериться в этом наверняка. С другой стороны, существовала проблема монгольского поселения. Он нисколько не сомневался, что стоит красным заподозрить существование лагеря апачей, как они приложат все усилия, чтобы уничтожить или хотя бы пленить американцев. Следовало предупредить своих как можно быстрее.
      Девушка зашевелилась, просыпаясь, и медленно приподняла голову. Он мельком взглянул на нее и уже стал отворачиваться, когда неожиданно для самого себя заметил в ней нечто странное. Глаза Кайдессы, совершенно лишенные мысли, невидяще смотрели в одну точку прямо перед собой. Затем она поднялась и словно лунатик, медленными шажками двинулась прочь от убежища.
      - Что?.. - это пробудился Цуай.
      Однако Тревис уже действовал. Он подбежал к Кайдессе и схватил ее за плечо.
      - В чем дело? Куда ты идешь?
      Она не ответила. Похоже, она вообще не слышала его. Апач схватил ее за руку, но девушка с силой вырвалась. Он поймал ее запястья. Кайдесса вроде бы перестала сопротивляться, но то и дело порывалась идти дальше, пытаясь высвободить руки.
      Мозговой контроль! Он припомнил отчаяние в ее голосе, когда она просила помощи, и свою клятву. Индеец подставил девушке подножку и бережно уложил ее на землю, продолжая держать за запястья. Она все еще пыталась высвободиться, но делала это как-то пассивно и молча, словно даже и не замечая самого Тревиса, который как бы был всего лишь досадной помехой, которую необходимо преодолеть.
      7
      - Что случилось? - Цуай легким прыжком вскочил на ноги и оказался рядом с Тревисом, удерживавшим бьющуюся девушку.
      - Похоже, что машина, о которой она упоминала, держит в плену ее волю, - выдохнул Тревис, прикладывая все силы, чтобы удержать ее. - Ее невидимый зов тянет Кайдессу, словно теленка на аркане.
      Оба койота поднялись и с любопытством наблюдали за странной сценой. Однако по их спокойному поведению Тревис понял, что поблизости никого нет. Что бы ни захватило душу Кайдессы в плен, койотов это не затронуло. Апачи тоже ничего не чувствовали. Так что, возможно, излучение действовало только на народ Кайдессы, как она и думала. Далеко ли машина? Не должна быть слишком близко, иначе койоты почувствовали бы что-то неладное.
      - Такой мы не можем взять ее с собой, - заговорил Цуай. - Разве что связать и понести на себе. Она принадлежит их клану. Так почему бы не отпустить ее, или, может, ты опасаешься, что она может все разболтать? при этих словах его рука легла на рукоять ножа на поясе. Тревис прекрасно понимал, что движет юношей. В давние времена пленника, способного принести неприятности, кончали без лишних разговоров. В Цуае эта память была жива.
      Тревис отрицательно покачал головой.
      - Не забывай, в горах прячутся ее родичи. Мы добьемся того, что за нами начнут охотиться сразу две волчьи стаи, - весомо произнес Тревис, стараясь обратиться непосредственно к инстинкту самосохранения и здравому смыслу юноши. - Но ты прав в одном - раз она так откликнулась на зов, то мы не сможем заставить ее идти с нами. Ты пойдешь обратно один, расскажешь Осторожному Оленю обо всем, что мы видели, и пусть он примет меры предосторожности против этих беглецов-монголов и красных.
      - А ты?
      - Я попытаюсь найти, где прячутся беглецы и узнать все, что возможно. Нам могут понадобиться союзники...
      - Союзники? - Цуай презрительно сплюнул. - Апачам не нужны союзники. Мы и сами способны защитить свою землю, как в этом уже давно убедились на своих скальпах пинда-лик-о-йи.
      - Луки и стрелы против ружей и машин? - ядовито поинтересовался Тревис. - Я слышу речь не воина, но юнца. Настоящий воин не хвастает. Он прежде все разузнает, и лишь потом станет говорить. Сообщи Осторожному Оленю обо всем, с чем мы встретились. И скажи, что я вернусь, - Тревис произвел быстрый подсчет в уме, - через десять солнц. Если меня не будет, не ищите. Клан слишком мал, чтобы рисковать многими жизнями ради одной.
      - А если эти красные захватят тебя?..
      Тревис как-то неприятно оскалился.
      - Они ничего от меня не добьются! Или ты думаешь, их машины способны уловить мысли мертвеца?
      Конечно, он вовсе не считал, что его будущее оборвется так внезапно. Но и легкой добычей для красных быть не хотел.
      Цуай отобрал свою долю припасов и отказался от сопровождения койотов. Несмотря на всю любовь к животным и легкое с ними обращение, он испытывал мало симпатии к умным койотам, немногим больше, чем Деклай со своими союзниками. Не оглядываясь, Цуай двинулся по тропе, ведущей к перевалу. Рассвет уже занимался над вершинами гор, и первые солнечные лучи осветили скалистые склоны, наполняя воздух светом и теплом.
      Тревис присел рядом с Кайдессой. Он привязал ее крепко-накрепко к небольшому деревцу, и девушка все это время рвалась и бессмысленно мотала головой из стороны в сторону. Как видно, зов машин не прекращался ни на минуту, и Тревис чувствовал, что пройдет еще некоторое время, и она окончательно выбьется из сил.
      Прошло не меньше часа, Кайдесса постепенно слабела, пока, наконец, не сползла, тихонько подергиваясь. Тревис размахнулся и ловким, опытным приемом ударил ее по сонной артерии. Девушка затихла. Он развязал ее и бережно положил на траву. Теперь все зависело от того, какую дальность действия имела эта дьявольская машина. Из поведения койотов он заключил, что люди, использовавшие эту машину, приблизиться не пытались. Возможно, они даже не знали, где находится их жертва: раскинули где-нибудь лагерь, включили машину и ждут, когда жертва сама придет на их зов под воздействием мозгового контроля.
      Тревис прикинул, что если бы ему удалось перенести Кайдессу подальше в горы, то рано или поздно они окажутся вне пределов досягаемости излучения, и когда она придет в сознание, то опять станет свободна.
      Девушка оказалась отнюдь не легонькая, однако, будучи привычным, Тревис рывком поднял ее себе на спину и, сгорбившись, двинулся по тропе. Койоты тут же умчались вперед.
      Тревис быстро обнаружил, что поставил себе непосильную задачу. Неровная тропа и тяжесть девушки заставляли его тащиться словно черепаха. Но по крайней мере, у него было время обдумать свои дальнейшие шаги.
      До тех пор, пока красные господствуют на этой стороне гор, его клан будет в опасности. Луки и ножи против винтовок. Это лишь вопрос времени: красные так или иначе все равно обнаружат поселение апачей, то ли естественным путем, в ходе исследования планеты, то ли в поисках собственных беглецов.
      Апачи могли бы отойти дальше на юг, оттянув таким образом возможность обнаружения, но это лишь отсрочит неизбежную конфронтацию. И к тому же, сумеет ли еще Тревис заставить клан поверить ему. Это тоже представляло проблему, и немалую.
      С другой стороны, если бы имелась возможность хоть как-то противостоять этим надсмотрщикам с Небесной Лодки... Тревис неожиданно почувствовал, что эта мысль нашла отклик в его душе. Он мысленно уцепился за нее и принялся крутить на все лады, прикидывая и так, и эдак, как Нагинлта теребит добычу. Врожденная осторожность протестовала против такого подхода, ведь в лучшем случае успех балансировал на грани между невероятностью и невозможностью. Но слишком уж сильно его привлекали такие мысли.
      Девушка на спине чуть пошевелилась и застонала. Тревис ускорил шаг, чтобы поскорее добраться до скального выступа, сильно обветрившегося под воздействием ветров и дождей. За ним можно было надежно укрыться от возможного наблюдения снизу. Совсем запыхавшись, он вовремя успел добежать до валунов, опустил девушку на землю и, присев, принялся ждать.
      Кайдесса снова застонала и поднесла руку ко лбу. Глаза ее все еще оставались полуоткрытыми, и Тревис не мог определить, то ли она пришла в сознание, то ли нет.
      - Кайдесса, - позвал он мягко.
      Веки приподнялись, и теперь он был уверен, что она наконец пришла в себя. Однако в ее взгляде он прочитал удивление и испуг. Она явно его не узнавала.
      - Дочь Волка! - негромко, но повелительно проговорил он. - Попытайся вспомнить!
      Она нахмурилась, лицо скривилось от напряжения, едва слышно она прошептала:
      - Ты... Фокс.
      Тревис облегченно хмыкнул и его тревога улеглась. Значит, она все-таки помнила кое-что.
      - Верно, - кивнул он довольно.
      Но она уже, почти не обращая внимания на него, озадаченно оглядывалась по сторонам.
      - Где?..
      - Мы поднялись выше в горы.
      Удивление уступило место панике.
      - Как я здесь оказалась?
      - Я тебя перенес, - вкратце он обрисовал события, что произошли на рассвете.
      Ладонь со лба скользнула к губам, она закусила зубами пальцы, и в округлившихся серых глазах мелькнули страх и отчаяние.
      - Теперь ты свободна... - сказал Тревис полувопросительно.
      Кайдесса кивнула и отняла руку ото рта.
      - Ты унес меня от охотников. Они над тобой не властны.
      - Я ничего не слышал.
      - Это не слух, это надо чувствовать, - ее всю передернуло. Пожалуйста, - рука ее вцепилась в подвернувшийся камень, и она тяжело поднялась. - Пошли... пошли скорее! Они попытаются снова...
      - Послушай, - решил до конца уяснить для себя Тревис одно обстоятельство, - могут ли они как-нибудь определить, что ты снова сбежала?
      Кайдесса отрицательно покачала головой. В глазах застыли паника и ужас.
      - Что ж, тогда нам придется просто идти, - Тревис обвел взглядом холмы, поросшие лесом. - И попытаемся удержаться вне пределов их досягаемости.
      "И подальше от перевала", - добавил он про себя.