Роана пыталась открыть глаза, но ее веки смыкались, она напрягала свое изящное тело до тех пор, пока оно не заболело. Кто-нибудь мог разумно растолковать ей (в такие мгновения она слышала до безобразия спокойный голос дяди Оффласа, который всегда становился таким, когда тот что-то объяснял), что все ее неудобства – чисто психического свойства. Если во время полета сосредоточить мысли на чем-то другом, то ощущение, что тебя похоронили заживо, должно исчезнуть. В эти минуты Роана лежала в стремительно летящей пулеобразной капсуле, изнутри обитой мягким материалом, и изо всех старалась держаться.
      Роана страшно боялась даже самой мысли задохнуться в этом тесном пространстве и, крепко сжав кулаки, сильно прикусила верхнюю губу. Боль помогла справиться со страхом. По словам дяди Оффласа, можно преодолеть все, что угодно, стоит как следует захотеть. К сожалению, ей было очень далеко до дяди Оффласа. Но теперь, когда выпала возможность доказать, что она подходит для выполнения его планов, Роана просто не имела права все испортить.
      Она не может подвести его! Потому как даже шеф управления на Крам-бриф позавидовал ей. И этот шанс выпал ей только потому, что она племянница Оффласа Кейла. Экспедиция на Клио станет делом их семьи: директора проекта Кейла, его сына Сандара и Роаны. Она старалась дышать медленно и ровно и постоянно держать глаза закрытыми, чтобы забыть, где сейчас находится. Все ее мысли сосредоточились только на задаче, которую ей предстояло выполнить.
      Наверное, такое случалось сто, нет, примерно тысячу раз. И она была счастлива, что теперь стала частью этого дела. Только вот в эти минуты даже мозги Роаны неимоверно устали. А эта жуткая теснота! Ей… ну, ей казалось, что она – губка, брошенная в озеро, и ей приказано всосать его в себя. Только вот она не умела раздуваться, как губка; наоборот, ей пришлось съежиться почти до немыслимых размеров. Она не могла вытянуть ни рук, ни ног. Голова, должно быть, стала настолько тяжелой от всех инструкций, вбитых в нее компьютерами, что Роана не могла даже приподнять ее.
      Клио – одна из закрытых планет. И все же именно из-за этого обстоятельства дядя Оффлас получил определенный приказ приземлиться на ней и оставаться там до тех пор, пока они не обнаружат сокровище. Сокровище! От этого загадочного, дивного слова мурашки ползли по телу – хотя о нем не слышал никто, кроме того сотрудника Службы, которому оно понадобилось.
      Настоящее сокровище, какая-нибудь драгоценная, прекрасная вещица – вовсе не заинтересовала бы Оффласа Кейла. Он мельком бы взглянул на нее, отнес бы к соответствующему историческому периоду, а в остальном рассматривал бы ее как не более чем редкую игрушку. Однако знания предтечей – это уже нечто большее! И такое сокровище, точнее ключ к нему, после долгих лет поисков и тщательного отсеивания полученных результатов обнаружили именно здесь – в единственном и самом заурядном районе Клио.
      Поскольку Клио считалась закрытой планетой, то поиски на окончательной их стадии велись в строжайшем секрете. Они производились так быстро, насколько это возможно, и при этом использовались самые последние технические устройства Службы. Условия проекта требовали самой маленькой оперативной группы. Поэтому Роану послали на Крам-бриф, где она должна была узнать о Клио все необходимое.
      Она думала о том, понравится ли ей жить на закрытой планете (причем не какой-то установленный ими временной период, а целую жизнь). Конечно, вся законодательная база существования закрытых планет – в корне неверна; а подобные манипуляции с людьми нарушали Четыре Закона. Клио была колонизирована две или три сотни лет назад, когда психократы захватили власть в Конфедерации, и случилось это до Переворота 1404 года. Клио считалась третьей заново открытой экспериментальной планетой; ходили слухи, что таких планет было больше, но никто не знал, сколько их. Взрыв Исследовательского Центра во время Переворота уничтожил большинство отчетов и записей.
      Все эти планеты были закрыты, как специальные участки для разработки проектов, которые имели особый интерес для одного из иерархов психократов. Первых колонистов с очищенными напрочь мозгами и имплантированными ложными воспоминаниями высадили на Клио, где они образовали поселения, которые казались для обработанного и упрощенного разума идеалом естественной жизни на их новом месте. Затем их оставили там для создания нового типа цивилизации при отсутствии вообще таковой – чтобы время от времени тайно наблюдать за ними.
      Когда такие заселенные испытательные планеты теперь открыли заново, их объявили закрытыми. Ибо никто из властей не мог быть уверен, что истинная информация о них не просочится оттуда и не дойдет до их народов. Меньше всего изменений произошло на Клио, которая считалась самой молодой из заново открытых. Но Клио заселяли абсолютно человеческие существа, несмотря на то, что они жили по-старинке, как жили предки Роаны за несколько сотен лет до начала космических полетов.
      До сих пор никто точно не знал, с какой целью иерарх психократов основал Клио. Однако в Службе считали, что он создал там нечто похожее на средневековую Европу, земные карты которой до сих пор сохранились. Длинный восточный континент был разделен на неровные участки земли, занимаемые крошечными королевствами. Два западных континента, напротив, были «засеяны» «аборигенами» с гораздо более примитивным уровнем культуры: это были кочующие охотничьи племена. И все они пользовались лишь незамысловатыми орудиями труда.
      На восточном континенте прошло несколько кровопролитных войн за территориальное господство, закончившихся установлением двух крупных государств, границы между которыми представляли собой множество мелких государств, по-прежнему свободных и независимых, главным образом потому, что две огромные силы все еще не были готовы напасть друг на друга. Всевозможные интриги, небольшие стычки на границе, провокации, возвышения и падения династий – такова была жизнь на Клио. Для наблюдателя с далеких звезд все это показалось бы гигантской игрой, хотя в этой игре очень часто умирали люди – из-за скверной постановки этой так называемой пьесы.
      На западе тоже было неспокойно. Отдельные члены племени боролись со своими сородичами; но эта борьба шла на обыденном уровне, поэтому крови проливалось куда меньше, чем на востоке. Но Роану волновало вовсе не это. Ее секретная посадка должна была осуществиться именно на восточной земле, в одном из крошечных пограничных государств, расположенных между двумя враждующими гигантами.
      – Ревеньи, – вслух проговорила она. – Королевство Ревеньи.
      Странное слово, которое поначалу произносилось с трудом. Но оно было не удивительнее названий других планет, некоторые из которых вообще нельзя произнести при помощи голосовых связок человека.
      Она видела трехмерные изображения места их изысканий, причем видела достаточно часто, чтобы эта местность стала для нее чем-то знакомым. Но все это осталось в прошлом, фактически было прежним заданием, частью ее прежней жизни. Дядя Оффлас иногда брал ее с собой, как дополнительный багаж, когда отправлялся в путешествие с планеты на планету в качестве эксперта по археологии предтечей.
      Роане нравилось, что ей показывали на трехмерных изображениях Ревеньи. Эта местность, которую они должны были прочесать в поисках сокровища, к счастью, была малонаселенной, гористой и лесистой. Часть этого крошечного государства считалась охотничьими угодьями королевской семьи. В единственном поселении жили королевские егеря и служители. Остальные жители не сидели на месте, поскольку были кочевниками и часто меняли пастбища в зависимости от сезона. Так что, если пришельцам из космоса повезет и они будут осторожны, то вполне вероятно, что им не придется вступать ни в какой контакт с местными жителями.
      Записи в трехмерном изображении, которые просматривала Роана, казались ей вполне достоверными жизненными историями, только отображенными на пленке. Роана видела настоящие замки с башнями, верхушки которых уходили далеко в небо; красочные городки с извилистыми улочками (совсем непохожими на упорядоченные жилые кварталы ее народа) и… Нет, нет, она должна помнить, что все это – очень примитивно. Нескончаемые сражения на этих полях. Роана даже поёжилась, вспомнив несколько пленок, после просмотра которых ощутила возмущение как в своих мыслях, так и в желудке, сведенном тошнотою.
      Люди королевства Ревеньи, насколько было известно, до сих пор жили под своего рода психологической обработкой. Или первоначальная обработка настолько сильно подействовала на предков, что заново воплотилась и в их потомках. Несмотря на внешнее сходство с Роаной, несомненно, имелось огромное эмоциональное и психическое различие. Но, конечно же, это стало бы заметно только при ее встрече с ними.
      Вибрация капсулы-пули, в которой она находилась, уменьшилась. Роана открыла глаза. Наконец, капсула остановилась. Девушка с облегчением вздохнула, что тяжелое испытание уже позади, и сошла на землю. Она осмотрелась вокруг.
      – Ты опоздала…
      Она резко повернулась, машинально одергивая книзу мундир. Не то, чтобы она выглядела помятой, как старая кожа, и это имело бы значение для Сандара. Но ей хотелось бы, чтобы он хоть раз увидел в ней девушку, а не лишний груз.
      – По пути вышла небольшая задержка, – быстро парировала она и тотчас же почувствовала раздражение. Почему для Сандара и его отца с ней всегда что-то не так? Если происходила задержка или какие-нибудь еще сложности, то всегда – из-за нее, и никогда – из-за них.
      Глядя на своего кузена, она старалась не думать об извинениях. Он не изменился и никогда не откажется от своей обычной позы превосходства. Впрочем, почему он должен измениться за какие-то два месяца? У него не было никакого повода спускаться со своих вершин; а несколько неправильные черты его лица сменились на почти-очень-красивые, при этом излучая некое очарование, которое он охотно распространял на кого угодно, кроме нее. Сандар мог надеть грязный комбинезон транспортного служащего, и все равно выглядеть в нем, как герой из трехмерного фильма. А в мундире Службы он был Сандаром Великим. Роана слышала, как однажды так его окрестила девушка, с которой он встретился, возвращаясь на Варч. Даже сам факт, что она была его кузиной, иногда делал Роану на какое-то время весьма популярной, но только до тех пор пока другие девушки не осознавали, какое крохотное влияние она оказывала на своего двоюродного брата.
      – Пошли! – он уже уверенно шел вперед, и ей пришлось быстро семенить за ним, чтобы его догнать. – У нас всего полчаса, чтобы добраться до взлетной полосы перед стартом.
      Он продолжал идти уверенным широким шагом, и ей приходилось чуть ли не бежать вприпрыжку, чтобы не отстать. Ей овладело чувство обиды и возмущения. Находясь далеко от кузена, Роана всегда надеялась, что они смогли бы стать друзьями. Однако когда они были вместе, то она понимала, как глупо на это надеяться.
      – Мой вещевой мешок… – закричала она.
      – Он уже там. Я оставил его на складе.
      – Но нам же придется взять его. Как же?..
      Он подошел к внешнему люку. Затем протянул руку, и его сильные пальцы подхватили ее под локоть. Роане стало почти больно.
      – Я же сказал, у нас нет времени. Раз ты опоздала, тебе придется за это отвечать. И ты вполне сможешь обойтись без своего вещевого мешка. На борту корабля всякой всячины навалом.
      – Но… – Роане хотелось упрочить свое положение, не обращать внимания на его произвол и властность. Но только она знала, что он вполне способен потащить ее силой. Она видела несгибаемую линию его рта; Сандар был чем-то раздражен и обозлен, и она вполне могла стать объектом его злобы, стоило ей дать ему к этому повод. Ее плечи безвольно обвисли. И снова она попала в прежнюю ситуацию. За эти два месяца, проведенных в Крам-бриф, она так ничему не научилась. А ведь как она была уверена в себе! Оказывается, ее самоуверенность была самообманом. Теперь она осознавала, насколько ошибалась в себе. Теперь ей придется оставить свой вещевой мешок запертым где-то в одном из этих проклятых зданий.
      Она знала, что не лишилась предметов первой необходимости. Дядя Оффлас путешествовал на самом высоком уровне удобств, которые мог обеспечить ему проект. Но в ее мешке находились личные вещи, а кое-какие из них – давным-давно уже стали частицей ее самой. Все проклятый Сандар. Плохое начало для полета. Когда он окликнул летающее такси, она стояла тихо, по-прежнему ощущая его железную руку. Как пленница. Пленница, да; но не смирившаяся. Все-таки она собиралась утереть нос Сандару, как-нибудь, когда-нибудь. Роана разглядывала свои руки, когда флиттер, взяв их к себе на борт, спиралью взвился в воздух. Ее руки были маленькие и коричневые; а кожа – темнее, чем у Сандара. Она знала, что и Сандара и ее дядю возмущает то, что она полукровка. Порой Сандар вел себя так, словно знать ее не хотел.
      Космопорт был занят четырьмя кораблями. На борт одного из них – звездного лайнера – уже поднимались пассажиры. Они быстро миновали его высоченные стойки, чтобы проследовать на другой корабль, намного меньше лайнера. На нем красовались опознавательные знаки Исследовательского отряда. Роане удалось высвободить руку из пальцев Сандара и быстро спуститься по пандусу и подойти к кораблю, как она делала множество раз до этого.
      Она опустила свою идентификационную карточку в контрольный учетчик космопорта и тотчас же увидела приветливую зеленую вспышку. Немного далее впереди стоял один из членов экипажа.
      – О, прелестная мисс Хьюм, – учтиво промолвил он, сверяясь с корабельной картой. – Третий уровень, каюта номер шесть, десять минут до старта.
      Она стремительно поднялась по трапу, мечтая поскорее оказаться в уединении своей собственной каюты, чтобы больше не чувствовать вмешательства Сандара. И как только очутилась в ней, то бросилась на койку, несмотря на то, что звонок, возвещающий отлет, еще не прозвучал. И защелкнула ремень безопасности.
      Каюта являла собой обычное помещение, предназначенное для младшего офицера. В каждой из ее стенок размещались специальные шкафчики-отсеки, а дверь заменял узкий проход, закрываемый металлической шторкой, как подобает для новобранцев. Койка оказалась достаточно удобной, как и остальная обстановка, которую пассажир мог отрегулировать по своему усмотрению.
      И снова Роана подумала, как было бы здорово иметь настоящий, неподвижный дом, твердо стоящий на земле, где бы она хранила всякие удивительные вещицы, которые вызывали бы у нее изумление или радость, как и воспоминания о счастливых мгновениях, вселяющих в нее бодрость и веселье. Если у дяди Оффласа и были когда-нибудь такие желания, то, по-видимому, очень-очень давно. А Сандара, похоже, такие вещи совершенно не волновали.
      Она надеялась, что его слова о том, что на борту корабля она найдет все, что нужно, окажутся правдой. Разумеется, она мельком заметила костюм Службы – комбинезон без единого шва, изготовленный из материала, подходящего для любого климата и долгого использования в самых невероятных условиях. Она уже знала, что не обнаружит здесь никаких предметов роскоши для нормальной женской жизни, не говоря уже о духах или кремах для лица и рук, которыми пользовались женщины, постоянно живущие на земле.
      Над головой раздался звон: сигнал к последнему отсчету перед стартом. Роана поуютнее устроилась в защитном коконе на своей койке. Опять они улетают… она даже не была уверена, что сумеет подсчитать, в который раз проходит подобную процедуру. И вообще, наступит ли когда-нибудь конец ее странствиям?
      Этот полет ничем не отличался от какого-нибудь другого. Когда они перешли в гиперпространство, дядя Оффлас послал за ней, чтобы устроить ей небольшой экзамен относительно того, чему она научилась. Когда экзамен кончился, он ни единым знаком или словом не дал ей понять, что она сделала успехи, а лишь сказал, что ей следует сосредоточиться только на работе. Затем дал ей целую груду пленок с записями и инструкцию, приказав как можно лучше использовать свободное время. Она не осмелилась возразить, понимая, что рано или поздно он может потребовать у нее отчета о проделанной работе.
      Полет, как обычно, был утомительным и скучным. Вот на лайнере, где всегда есть множество мероприятий для развлечения пассажиров, наверняка было бы лететь веселее. Но конечно же дядя Оффлас решил, что подобные перерывы между занятиями должно использовать лишь для зубрежки.
      Наконец, они вышли к намеченному пункту; их корабль достиг орбиты Клио. Они упаковались сами и свое снаряжение на «LB», обычную спасательную шлюпку, помимо всего прочего специально оборудованную для прямой посадки. Уже наступили сумерки, когда тщательно спланированная посадка привела их на поверхность планеты.
      Все трое выгружали снаряжение и продовольствие очень быстро, поскольку шлюпка располагала строго ограниченным временем, чтобы возвратиться на корабль-носитель. Времени всегда было в обрез, даже тогда, когда сутки намного длиннее. Хотя ни один из тех, кто наблюдал за небом Клио, не смог бы заметить звездолет, все равно могли возникнуть лишние слухи о проникновении чужаков в ее атмосферу.
      Когда Роана вытаскивала из шлюпки на землю контейнеры и ящики, она отметила, что воздух Клио необычайно свеж. После затхлой удушливой искусственной атмосферы корабля, воздух планеты показался ей почти ароматным. И она с наслаждением наполнила им легкие.
      У них совершенно не было времени осматриваться вокруг, пока они выгружались. Когда шлюпка приготовилась к взлету, дядя Оффлас захлопнул люк и отскочил назад. Даже за короткое время их разгрузки, сумерки успели смениться кромешной тьмой. Роана села на ящик и вытащила из внутреннего кармана комбинезона очки ночного видения. И только тогда осмотрелась.
      Они находились на поляне, со всех сторон окруженной высокими деревьями. Затем она увидела кусты, местами примятые и сожженные после приземления и отлета шлюпки. Потом перевела взгляд на контейнеры и ящики, стоящие на кочках, поросших мхом.
      Тем временем дядя Оффлас изучал небольшую карту, глядя то вправо, то влево, словно выискивая на местности охотничьи ориентиры. Сандар с трудом открыл один из пухлых контейнеров, вытащил из него ящичек и положил его на колени. Затем низко к нему наклонился и стал изучать какие-то циферблаты, расположенные у него на крышке. Настроив пару из них, он взялся за другой – точно такой же – ящик, чтобы сделать то же самое.
      – Все в порядке, – произнес дядя Оффлас. – Поставь его примерно в двенадцати… нет, пожалуй, в двадцати шагах вон в том направлении, – он ткнул пальцем влево. – А я сделаю то же самое с этим, – и с этими словами он поднял второй ящик.
      Теперь, когда приборы заработали, они смогут разбить лагерь. Приборы предназначены предупреждать их от любого постороннего вторжения, будь то человек или животное с этой планеты. У каждого члена их маленькой команды к ремню был прикреплен крохотный передатчик, защищающий от любого неблагоприятного воздействия на них.
      В полночь они начали устраиваться на новом месте. Под чутким руководством дяди Оффласа при помощи лазера прорезали в земле довольно глубокую яму, высотою с Сандара. Над ней возвышался купол высотою в вытянутую руку, защищающий от непогоды, который в свою очередь скрывала буйно разросшаяся растительность. Они занесли оборудование и провиант в свое убежище, заранее отгородив для них отсек, вмещающий три маленьких ящика и один большой. Затем включили прожектор, освещающий территорию лагеря рассеянным светом, одновременно действующим как радиолокатор, после чего каждый из них по очереди начал ходить вокруг освещенного пространства с детекторами в руке.
      Порой им приходилось работать по ночам, а отсыпаться днем. Так случилось и на этот раз. Роана настолько устала, что часто зевала и мечтала лишь об одном: поскорее свернуться у себя на койке. Среди деревьев ей мерещились какие-то тени, и поскольку вокруг было очень темно, она двигалась наугад, в одной руке держа детектор, а другою словно раздвигая темноту. Так Роана начала свое первое изучение этой местности. Сандар изучал рощу с противоположной стороны, пока его отец собирал рацию и устанавливал различные приборы, которые могли им понадобиться для определения дальнейшего пути. Очевидно, Оффлас совершенно не сомневался, что они отыщут искомое. Никогда еще прежде он не был настолько самоуверен. Словно эта его решительность могла ускорить их поиски.
      Такая сильная вера в успех передавалась Роане, как заразная болезнь. Она почти не сомневалась, что сможет представить Оффласу рапорт об удачном завершении своей первой поисковой вылазки. Но этого не смогли сделать ни она, ни Сандар. В третью ночь они удалились от лагеря гораздо дальше, чем в первый раз, и вернулись в лагерь, ориентируясь на рассеянные огни прожектора. Поскольку заблудиться было практически невозможно, у Роаны путешествие по лесу почти не вызывало беспокойства. Прежде ей никогда не доводилось быть совершенно одной. На борту звездолета, находясь в отдельной каюте, она иногда испытывала тревожные чувства, но, зная, что совсем рядом, за перегородками, находятся люди, и им так же, как и ей, неуютно в этом безвоздушном пространстве, успокаивалась. Так случалось много-много раз. Но здесь, в этом диком заброшенном лесу, отчетливо видном с помощью ее специальных очков, она внезапно ощутила странное чувство какой-то необузданной свободы.
      В середине четвертой ночи она взобралась на горный кряж, перекинула детектор через плечо, чтобы взбираться дальше, подтягиваясь обеими руками. С самого рассвета шел дождь, отчего трава и кусты были влажными и скользкими. Но водонепроницаемый комбинезон сохранял ее тело сухим, и она наслаждалась прозрачными каплями, падающими ей на лицо и руки, даже несмотря на то, что волосы прилипали к голове.
      Наконец, Роана добралась до дороги. Она продвигалась вперед по размокшей глине, часто спотыкаясь и поскальзываясь, с трудом прокладывала себе путь через кустарник и травы, росшие на высоких холмиках, некоторые из которых торчали выше ее головы. Над нею аркою сцеплялись кружевные лианы из диковинных цветов, создавая почти непроницаемую зеленую крышу. Либо их посадили так намеренно, чтобы скрыть тоннель от чужого глаза, либо перед Роаной просто-напросто была девственная и никем не управляемая флора во всей свой красе. Однако дорога была изрыта колеею, и виднелись следы копыт, напоминающих конские. Поэтому Роана догадалась, что дорогой часто пользовались. И тогда она решила подняться еще выше, что и сделала, заметая за собою следы при помощи сломанной ветки.
      Горный кряж лежал под прямым углом к дороге, и довольно высоко над нею. До пересечения дороги с горою Роана добиралась ползком. Ее тело все время извивалось, ибо девушка старалась, чтобы ее не заметили на фоне неба. А это вполне могло случиться из-за полной и ясной луны.
      Впрочем, луна оказала ей и услугу. Из-за ее яркого света Роана отчетливо видела всю местность, расстилающуюся внизу. Ее очки ночного видения можно было отрегулировать так, чтобы изучить местность очень тщательно, причем на значительном расстоянии. И Роана сумела разглядеть группу домов, явно составляющих поселок.
      Прямо под нею находилось довольно значительное поселение. Роана увидела две квадратных башни высотою примерно с пятиэтажный дом, соединенных между собой каким-то сооружением шириною не больше комнаты, зато высотою – в три этажа. По краям обеих башен, как и по крыше здания, шел парапет. Парапет бежал и по внешней высокой стене, окаймляющей здание. Два или три очень узких окошка излучали слабый свет. Роана ломала голову, кто мог засидеться допоздна в столь неурочный час. Ближайшая к ней башня имела ворота, ведущие в сад, спускающийся к самому подножию горного кряжа.
      Сад, словно изрезанный тропинками из лунного света, выглядел таинственно. То там, то здесь Роана замечала роскошные цветочные клумбы, ухоженные чьей-то заботливой рукой. Но что больше всего поразило Роану, это шесть человек, работающих в саду. Они трудились парами. Девушка увидела, что они устанавливают в земле какие-то столбы, служащие основанием для огромных гротескных фигур. Каждая из этих жутких фигуры держала в одной из передних лап овальный щит с причудливым изображением, в то время как другая передняя лапа или коготь сжимал древко с небольшим флажком.
      Установка этих фигур в ряд напротив нижнего этажа башни отнюдь не казалась работой из легких. Сверхъестественные фигуры на столбах изображали то ли животных, то ли птиц или, в любом случае, похожих на людей существ, увенчанных коронами и завернутыми в нечто вроде савана. Но зрелище казалось Роане настолько удивительным, что она задумалась о том, а нет ли во всем этом какого-нибудь аллегорического значения.
      Загадочно было также, зачем их понадобилось устанавливать среди ночи? Роана наблюдала за действиями людей до тех пор, пока не установили последнюю фигуру. Потом люди двинулись по направлению к зданию по единственной дороге, устланной булыжником и идущей к главным воротам в стене. За этой стеной, очень похожей на крепостную, шли два ряда домов, возведенных из такого же камня, как и башня, только намного меньше размером. Из крупных камней были сделаны только два верхних этажа. Крыши домов были из каменных плит, положенных под небольшим наклоном, а на их краях были вытесаны головы животных.
      Это была крепость и деревня при ней, но в миниатюре. И хотя это зрелище отличалось от того, что Роане доводилось видеть на трехмерных изображениях, она все-таки узнала, что это – Хизерхау – главный королевский охотничий замок королевства Ревеньи.
      Неужели установка этих фигур означала скорое прибытие короля? И если это так, как могут отразиться эти действия в лесу на ее группе? Безусловно, их всегда защитит рассеянный свет их прожектора. Но если повсюду будут шастать охотники, то им придется скрываться до окончания королевской охоты. А дядя Оффлас ни за какие коврижки не собирался терять время впустую.

      – Что говорилось на инструктаже? – дядя Оффлас мерил шагами пол, то и дело кусая кончик большого пальца. Это говорило о том, что он погружен в глубокие размышления. Сейчас он буквально забрасывал Роану вопросами. – Кто может прибыть? Король?
      – Судя по текущему году этой планеты, король Никлас – очень стар… Так может ли он вообще охотиться?
      – Я спрашиваю тебя. Ты видела трехмерные изображения, доставленные роботом-разведчиком.
      – В этих изображениях не было ничего конкретного. Если это не король… – Роана замолчала, просчитывая в уме все возможные варианты. – Все его дети мертвы. Но у него осталась внучка – принцесса Лудорика…
      Сандар рассмеялся.
      – Ну и самомнение! И откуда они только берут такие имена?
      – Успокойся! Это принцесса… кто же еще? – раздраженно произнес дядя Оффлас.
      – Да какая разница! – Его сын очень не любил, когда его одергивали.
      – Разница очень большая, болван! Количество людей, сопровождающих охотника, зависит от его ранга!
      Лицо Сандара побагровело. Дядя Оффлас был действительно раздражен, иначе он никогда бы не позволил себе так резко разговаривать с сыном. Роана поспешно досказала, что ей было известно.
      – Есть еще герцог Реддик, дальний родственник короля, но он намного его моложе. Вот и все сведения, доставленные роботом.
      – Итак, судя по всем этим приготовлениям, что ты видела… – дядя Оффлас провел по нижней губе ногтем, который до этого покусывал, – …прибудет кто-то, имеющий отношение к королевской семье. Если это принцесса, то считайте, что мы почти в полной безопасности, ибо вряд ли она обожает охотиться. И хоть сколько-то разбирается в этом. Но мне не нравится вся эта активность, к тому же так близко от нас. Может пройти куча времени, пока мы узнаем, кого ожидают в крепости. Время! – Он сжал правую руку в кулак и с силой шарахнул им по ладони левой руки. – Нам необходимо наилучшим образом использовать время! Чем дольше мы сможем оставаться на планете, тем больше у нас возможностей на исследования.
      Сандар поднял голову, принюхиваясь к усиливающемуся ветру.
      – Сегодня все равно ничего не выйдет, поскольку надвигается буря. Плохо, что нельзя выйти и отправиться в…
      Его отец повернулся в том же направлении. Серая предрассветная дымка казалась туманнее, чем обычно. Они увидели огромные массы облаков.
      – Прежде чем разразится буря, пройдет несколько часов, – обратился он к девушке. – Роана, ты должна понаблюдать за всем, пока не грянула буря. Сообщай обо всем, что покажется тебе важным. – Он указал на передатчик на ее запястье. – И заходи туда с севера; эти егеря – великолепные следопыты. Сандар, ты установишь дополнительные устройства с радиолокационными лучами. Мне так не хотелось использовать их раньше времени, но сейчас это необходимо. А я установлю специальный волновой излучатель, который также работает в режиме рассеивания.
      Роана бесшумно вздохнула. Ей не доставляло никакой радости снова пускаться в длинный путь, взбираться на горный кряж. Однако несмотря на усталость и вероятность бури, мысль о том, что она будет наблюдать за этим «карманным» замком, возбуждала ее. К тому же ее очень удивило, что дядя Оффлас избрал именно ее на эту миссию. Если, конечно, не принимать во внимание, что Сандар лучше нее разбирается в установке защитных приборов…
      Она проскользнула в лагерь и съела немного подкрепляющего, безвкусного Е-рациона, имевшегося в ее комбинезоне. Тащиться в такую даль голодной не имело никакого смысла, а ее желудок всегда ощущал в себе пустоту.
      Кружным путем с севера она добралась до новой территории. Роана не стала терять времени на изучение местности, однако сделала все возможное, чтобы не оставить следов; пробираясь сквозь лес, старалась не сломать какую-нибудь ветку, не оставить следа испачканного глиной сапога на лесном мху. Естественно, это задерживало ее в пути, поэтому, когда она вновь добралась до горного кряжа, серое небо стало значительно светлее. Во время этого похода она совершила еще одно открытие: вторая башня, расположенная в лесу, утопала в зелени настолько, что ее почти не было видно. С той стороны, откуда пришла Роана, не имелось двери, закрывающей вход, и вообще, само это место свидетельствовало о своей полной заброшенности. Вероятно, это были просто руины. Девушке страшно захотелось их исследовать, и она обещала себе, что обязательно сделает это при любой удобной возможности.
      Теперь она наблюдала сразу и за деревней, и за замком. На этот раз все окна были ярко освещены. Ей удалось увидеть внутри множество людей. Деревянные фигуры уже покрасили яркой краской, а флажки весело трепыхались на ветру.
      Роана так внимательно сосредоточилась на зрелище, что страшно испугалась, услышав чей-то очень громкий голос, и тут же увидела на парапете человека. Он поднес к губам горн и протрубил. В ответ внизу со стороны деревни появилась кавалькада. Всадники следовали за человеком, который одной рукою показывал своим августейшим особам путь, а в другой сжимал горн, издающий отрывистые трубные звуки. За ним ехал верхом еще один мужчина, одетый в точно такое же странное одеяние, напоминающее мантию, украшенную на груди причудливым узором.
      Рядом с кавалькадой ехал небольшой военный отряд, состоящий из шести человек. На головах – металлические шлемы, а в руках – поднятые в официальном приветствии мечи. Позади них ехали еще два всадника, а за ними – длинная цепочка вооруженных людей. Одним из всадников была женщина, подол ее длинной юбки развевался по обеим сторонам седла, словно она была разрезана надвое. Роана заметила, что юбка у женщины – насыщенного зеленого цвета, а плотная куртка имела такой же оттенок, только ее грудь украшала спираль из сплетенных серебряных тесемок.
      Роана забралась на такую высоту, что не могла как следует рассмотреть лицо этой женщины, к тому же поднятый воротник мантии закрывал почти всю ее шею, а сзади – аккуратными складками спускался по плечам. На голове женщины красовалась широкополая шляпа, украшенная своеобразной кокардой из длинных желтых перьев.
      Ее спутник, тоже одетый в зеленое от сапог до узкого высокого головного убора с прорезями на тулье, медленно ехал верхом рядом с женщиной. Роане удалось немного разглядеть его надменное лицо, хотя по осанке и одежде она уже догадывалась, что этот человек принадлежит к самым высоким кругам общества.
      Жители поселка стояли на обочине дороги, приветствуя кавалькаду. Мужчины махали головными уборами; женщины приседали в реверансах. Женщина, ехавшая верхом, вскинула руку в ответном приветствии. Великолепные животные, на которых они ехали, были золотистые двуроги с Астры, и при виде них Роана поняла, что в эти мгновения перед ней действительно предстала часть жизни поселенцев, основанная по чьей-то прихоти на планете где-то в центре галактики, в то время, когда жизненные и природные ресурсы большинства других планет иссякали. Двуроги с Астры были ниже и меньше всех тех, которых Роана видела прежде. Но она не ошиблась в их породе, ибо только у них рога были настолько выгнутой формы, а при ходьбе они чуть-чуть приплясывали, мерно качая головами.
      Роана наблюдала, как группа всадников въехала во внутренний двор замка, где женщина и ее одетый в зеленое спутник спешились перед главным входом. С низким поклоном он предложил ей руку, а она, церемонно, едва коснулась ее пальчиками. Это зрелище очень напоминало Роане кино, и она, словно зачарованная, наблюдала за происходящим внизу. Яркие блестящие цвета и люди казались не настоящими, а скорее выдуманными, и она никак не могла в них поверить. Одно дело – просматривать одну из пленок, заснятых роботом-разведчиком, и совсем другое – видеть все это наяву. И Роана осторожно покинула свой наблюдательный пост, ни на секунду не сомневаясь, что только что прибывшая в замок женщина – это принцесса Лудорика.
      Роана не могла догадаться, что за мужчина сопровождал принцессу, ведь кроме герцога Реддика внизу мог оказаться кто угодно из ревенийской знати. Она стала осторожно отползать назад, с сожалением вспоминая, какой огромной крюк ей придется проделать на обратном пути. Но время пронеслось с огромной скоростью, и теперь прямо над Роаной угрожающе нависли грозовые облака.
      Внезапно кромешная тьма окутала землю, и если бы не очки ночного видения, то она, безусловно, заблудилась бы. Ветер яростно раскачивал кроны деревьев, и девушка изрядно перепугалась. Роана побывала на многих планетах; ей доводилось попадать под ураганные ветры, проливные дожди, в песочные бури, под вздыбленной ветром гравий, до крови повредивший ее кожу. Зато тогда она находилась в укрытиях, способных выдержать силу любого ураганного ветра.
      Сейчас же буря настигла ее на открытой местности, от чего нервы девушки были на пределе. Ей было необходимо найти укрытие. А для этого годились только руины заброшенной башни. И, собравшись с духом, Роана, направилась прямо к ней.
      Порыв ветра принес с собою проливной дождь, капли которого барабанили повсюду, как молотки. Роана съежилась от страха. Вдруг темноту прорезала кривая сверкающая молния, а за ней последовали мощные раскаты грома. Дерево, за которым укрылась девушка, с виду могучее и толстое, с жалобным скрипом раскачивалось от ветра.
      Ей нельзя больше оставаться здесь, подумала Роана. Значит, надо рискнуть и попытаться добраться до руин. Еще одна молния прорезала тьму, причем совсем близко. Роана вскрикнула, но ее крик поглотило завывание ветра, и она, не разбирая дороги, бросилась бежать через кусты, сломя голову. И тут она увидела перед собой аркообразные ворота башни, очень похожие на гигантский рот.
      Как только Роана достигла своей цели, она остановилась, тяжело дыша. Все ее тело напряглось, как струна. Благодаря водонепроницаемому комбинезону, тело девушки осталось сухим. Но волосы прилипли к голове, дождь нещадно хлестал ее по лицу, а его тяжелые капли попадали в полуоткрытый рот. Какое-то время она чувствовала себя так, словно ветер выдул из нее все внутренности.
      Когда она отдышалась и пришла в себя достаточно, чтобы двигаться, то осмелилась воспользоваться фонарем. Поставив его на самую низкую мощность, Роана начала изучать все вокруг.
      К своему удивлению, она увидела мебель. Но, подойдя ближе, отметила, что эту так называемую мебель невозможно сдвинуть. Разве что при помощи гигантских усилий.
      Роана увидела стол, вытесанный из монолитной толстой темно-красной каменной плиты, расчерченной тончайшими золотыми полосками. А когда смахнула с него вековую пыль, то пылинки засверкали даже при очень слабом освещении. В столешнице она заметила какие-то вкрапления и, приглядевшись внимательнее, обнаружила, что плита разделена на огромное количество чередующихся квадратов, то красных, то белых. Это напоминало игральную доску.
      Через стол, возвышающийся на круглых каменных ножках, друг напротив друга стояли два кресла. Роана с удивлением отметила, что в отличие от стола, у них нет ножек. Их сиденья являли собой квадратные ящики с толстыми спинками и широкими подлокотниками. И сиденья и подлокотники были вырезаны из дерева, а вмятины и неровности заполняла пыль, поэтому до того, как девушка вытерла ее, они были едва различимы.
      Против единственной стены возвышался массивный каменный крест. За ним Роана заметила лестницу без перил, высеченную из того же камня, что и стол, только он был не такой красный и ровный, а блеклый и шероховатый.
      Еще здесь стояли две высокие металлические стойки, изъеденные ржавчиной и доходящие Роане до плеч. Каждая из них заканчивалась светильником в виде чаши со специальным держателем для фитиля.
      Гора увядших листьев и грязи виднелась из этого входа без двери. Роана подошла к лестнице и стала подниматься, освещая фонарем каждую ступеньку, исчезающую наверху в кромешной тьме.
      Наконец, очутившись на втором этаже, девушка обнаружила, что башня, снаружи выглядевшая трехэтажной, здесь заканчивается. Если здесь когда-то и был проход на третий этаж, то либо его сделали из дерева и он обрушился от времени и непогоды, либо зачем-то разобрали. Она посветила фонарем вверх, но не увидела ничего, кроме камней.
      Второй этаж имел обстановку, состоявшую из еще двух светильников на стойках и сундука, а также ступени, ведущей к помосту, на котором возвышалась широкая кровать, изготовленная из того же дерева, что и кресла внизу. Она имела форму прямоугольного ящика, полного зловонного содержимого, в которое превратилась прогнившая перина. Остатки мягкой части кровати превратились в прах.
      В помещении имелись узкие, как щели, окна без ставень, защищавших бы комнату от ветра и дождя, и капли, попав на пол и смешавшись с пылью, образовали липкое месиво. Еще одна молния осветила комнату. И тотчас же оглушительный удар грома заставил Роану выронить фонарь и в ужасе прижаться к сундуку. Закрыв глаза, она крепко прижала ладони к ушам.
      Удар был такой силы, что Роане показалось, что гром заполнил башню целиком. Даже когда гром прекратился, она еще долго ощущала животный ужас перед стихией и не осмеливалась сдвинуться с места. Еще ни разу она не встречалась с подобным неистовством природы, и теперь чувствовала себя ее пленницей. Девушка оцепенела от страха и долго оставалась без движения.
      Сколько длилась ее паника – час, два или больше – Роана не знала. Но по прошествии некоторого времени она наконец пришла в себя. Ее мысли лихорадочно заработали. Дядя Оффлас, Сандар… они сейчас в лесу. Мог ли их лагерь устоять против бури? А что, если молния ударила как раз в стоящее рядом с лагерем дерево, и оно рухнуло прямо на них?
      Она нащупала на запястье передатчик и попыталась набрать кодовый сигнал. Но девушка тщетно вслушивалась в шум дождя в надежде услышать хоть какой-нибудь ответ. Наверняка из-за бури они не могут принять ее сообщение. Если у них еще остался приемник…
      Хотя ветер, завывая, носился вокруг башни, она услышала треск, словно обломилась ветка или упало подкошенное молнией дерево. Роана быстро смахнула пыль с крышки сундука, тщательно проверила, выдержит ли она ее вес, уселась, достала тюбик с Е-рационом и, выдавив немного его содержимого, чуть-чуть утолила голод.
      Еда заметно прибавила Роане сил, и девушка вновь направила луч на стены помещения. Она тщательно изучила его. Несмотря на широкую кровать, она сомневалась, что когда-то эта башня служила для кого-то постоянным домом. Вероятно, ее возвели для охотников, случайно угодивших в бурю.
      В свежем влажном воздухе зловоние, исходящее от кровати, становилось все сильнее и сильнее, что заставило девушку держаться подальше от этой части комнаты. Но в конце концов, она решилась приблизиться к злополучной кровати. Та напоминала ящик без крышки; углубление, накрытое изъеденной насекомыми и почти сгнившей тканью. В четырех ее углах возвышались деревянные столбики с вырезанными в них изображениями деревьев и обвивающих их виноградных лоз. Теперь это былое великолепие было едва видно из-за толстой паутины и засохших насекомых. Вот такая отвратительная «драпировка» предстала перед глазами Роаны.
      Тем не менее, между высоким изголовьем (также резном и имеющем несколько красивых углублений, в которые были вставлены миниатюрные двойники уже виденных Роаной светильников) и стеною башни девушка заметила небольшое пространство. Посветив туда лучом, она увидела нечто странное: множество углублений, выдолбленных в камне, словно это была лестница, по которой можно было подняться на стропила, виднеющиеся наверху. Включив фонарь на полную мощность, она провела лучом как можно выше и обнаружила, что углубления вели к одной из поперечных балок. Роана предположила, что случайно натолкнулась на какой-то тайный ход, скрываемый за этой стеной, когда-то закрытый чем-то вроде гобеленов или драпировок.
      Роану мучило искушение подняться наверх. Однако благоразумие подсказывало ей, что лучше будет снова пойти своей дорогой, и как только буря немного утихнет, покинуть башню. Но еще она понимала, что должна отправиться обратно только тогда, когда прекратятся молнии, приводящие ее в бессознательный страх.
      Только она опоздала. Как только она подбежала к двери, то увидела непроглядный дождь. Роана в нерешительности остановилась, думая, уйти ей или нет, как вдруг увидела яркую вспышку света и услышала звук, напоминающий громкое ржание двурога. Неужели сюда направляются охотники, как и она, застигнутые бурей? Она отскочила назад, с отчаянием глядя на пол, где остались следы ее бесцельного блуждания по комнате.
      Она рывком распечатала комбинезон и вытащила маскировочный шарф. Используя ее на манер нашейного платка, она отступила к лестнице, думая только об одном: об убежище… позади изголовья кровати.
      Несмотря на то, что Роана сразу выключила фонарь, наверху было достаточно светло, чтобы она смогла пробираться на ощупь. Помещение освещалась приглушенным серым свечением. И все равно, она добиралась до верхнего этажа очень медленно. Во всяком случае не быстрее, чем заслышала в спальне голоса и тяжелые шаги, раздающиеся внизу. Роана с сожалением поняла, что больше у нее не осталось шансов выбраться из башни. Зря она повела себя так беспечно. Роана съежилась между изголовьем кровати и холодной стеной, изо всех сил зажимая пальцами ноздри от жуткого зловония от копошащихся в кровати насекомых и прочей мерзости.
      Теперь она не видела ничего: дерево перед ее глазами не имело ни одной трещины. Зато она все слышала. Разумеется, новоприбывшие разговаривали не на галактическом бейсике. Однако перед отправлением на Клио она вызубрила целый учебник языка королевства Ревеньи. И постепенно она стала разбирать слова. Они поднимались по лестнице, а вот сколько их было – Роана сказать не могла, хотя с преогромным трудом старалась различать слова и количество шагов. То тут, то там раздавалось бряцанье металла, будто что-то с силой царапало стену; и все это сопровождалось восклицаниями, которые Роана сумела перевести не иначе, как самые отборные ругательства и проклятья.
      Они вышли из спальни, и теперь она отчетливо слышала их разговор:
      – …приехал на чем? У тебя, что, ушей нету?
      – …да нет, я не об этом… это не совсем так… – второй голос говорил неуверенно, чуть ли не бормотал.
      – Тогда плевать я на него хотел! Говорю же тебе, это самое подходящее место, чтобы держать ее здесь, и это так же безопасно, как идти на Кевелдсо. Бросим ее в эту кровать, да посадим на цепь и спокойно переждем дождь. Думаешь, что сможет превратиться в змею, чтобы выползти отсюда через окно? Она прекрасно посидит с нами, успокоится, и ей не втемяшится в башку спуститься и убежать. Она никогда не сорвется с цепи. Цепь сделана из отличной стали, из которой отливают мечи, а ошейник одного из любимых псов Ее Светлости будет крепко держать ее на месте. А теперь иди за ней. Ступай, ступай, дружище. – Снова послышался звон металла. – Мы обовьем цепочку прямо вокруг ее глотки, вот так! Тогда она не сможет сбежать без этого ключа, а он будет висеть как раз у меня на поясе. А теперь пошли отсюда, из этой чертовой конуры!
      – Ему не понравится…
      – Значит, ему понравилось бы больше, если те трое, что напали на нас, превратили бы нас в желе, так? Ты видел, что случилось с Ларкиным? Ты, часом, не заболел? Возможно, он и имеет кое-какие планы на эту птичку, но только не убийство… во всяком случае – пока. Он сказал, что видел, что она продолжает дышать, и сказал это вполне отчетливо, ты сам слышал.
      – Да… – Роане показалось, что невидимый гость согласился со своим собеседником весьма неохотно. И снова услышала бряцанье металла, затем – смех, и первый говорящий продолжал:
      – Никто не помешает этому! Она и без того в оковах, словно ее наполовину замуровали. Ступай, и пусть она ляжет здесь! Лучше вообще ничего не делать, чтобы не вспугнуть ее. У нее и так достаточно хватает проблем. Перед тем как Ларкин подарил ей чуточку любви, она дралась как стая диких кошек!
      Грохот шагов, затем их звук на лестнице. Роана с облегчением вздохнула. Тошнотворный запах от кровати стал еще сильнее, когда в нее поместили пленника, и тем самым потревожили ее омерзительное содержимое. Сколько же ей еще прятаться в этом проклятом месте? И сможет ли она вообще оставаться здесь? От зловония кружилась голова, а к горлу подступала тошнота. Зря она ела Е-рацион, несмотря на голод.
      Из комнаты не доносилось ни звука, только шепот ветра проникал сквозь узкое окно. Утихающая буря теперь действовала убаюкивающе. Роана на какое-то время успокоилась, но вскоре снова почувствовала, что дело дрянь. Из слов мужчин она поняла, что тот, кого они оставили здесь, находился без сознания. И еще, ей надо вдохнуть как можно больше свежего воздуха или ее вырвет. Она могла бы пройти вдоль стены, и достичь открытого пространства за кроватью через одно из окон. И не важно, что за окном вновь полило как из ведра; ей просто необходимо ощутить дыхание свежего ветра на лице.
      Роана двигалась с должной осторожностью. Пройдя несколько дюймов, она всякий раз останавливалась, чтобы прислушаться. И когда она, наконец, выбралась наружу у изголовья кровати, по ее спине пробежали мурашки от страха. Она посмотрела наверх лестницы. Снизу поднимался еле заметный свет. Они должны были взять с собой лампу. Однако комната была наполнена густыми расплывчатыми тенями.
      Роана сделала еще один шаг, услышала лязг металла и напряглась. Затем медленно повернула голову к кровати. Из зловонного месива поднималась темная фигура. Вокруг распространялась страшная вонь, вызывающая кашель, который вскоре стал приглушенным, словно тот, кто кашлял, с трудом пытался справиться с охватившими его жуткими спазмами.
      Внезапно еще одна молния прочертила аспидно-черное небо, и спальня на мгновенье осветилась. В кровати находилась девушка; обеими руками она закрывала рот и нос, ее хрупкие плечи сотрясались от спазм. И поверх этих рук Роана увидела широко открытые глаза, которые смотрели прямо на нее.

      Ничего не понимая, Роана машинально двинулась, не осознавая, куда. Во всяком случае, впоследствии она не помнила ничего. По меньшей мере несколько минут. И только придя в себя, она обнаружила, что стоит, опустив лицо к вонючему месиву кровати. Она увидела извивающееся тело, прикованное к кровати. Роана одной рукой прикрыла девушке рот, после чего всем своим весом навалилась на лежащую, чтобы заставить ее прекратить извиваться.
      Внезапно она почувствовала резкую боль в руке и инстинктивно отдернула ее. Девушка укусила ее. Однако она перестала извиваться, чего так боялась Роана. Напротив, спросила низким голосом:
      – Почему ты пытаешься задушить меня, болван?
      Роана отошла назад, потирая укушенную руку. Нащупав подвешенный к поясу фонарь, она установила его на самый слабый режим и только потом включила. И держа его, словно щит, направила луч света на девушку в кровати.
      Луч осветил бледное лицо, покрытое темными пятнами, и обрамляющие его черные волосы. Под решительным подбородком находился широкий ошейник из прочного металла, а от него во тьму уходила толстая цепь, прибитая к столбику кровати толстым металлическим костылем. Девушка вцепилась в ошейник обеими руками и продолжала пристально смотреть прямо в круг света, словно пытаясь отыскать за ним Роану.
      – Если ты не из тех отбросов, что внизу, – проговорила она шепотом, – тогда кто же ты?
      – Здесь я спасаюсь от бури, – уклончиво ответила Роана еще более сдавленным шепотом. – Услышав, как тебя привели сюда, мне пришлось спрятаться.
      – Где? – страстно выпалила девушка, словно ответ имел для нее очень важное значение.
      Роана, как указкой, осветила изголовье кровати.
      – За ним. Там предостаточно места.
      – Но почему ты так и не сказал мне, кто ты? – резко осведомилась девушка. – Я – принцесса Лудорика! – и тотчас же ее властные нотки исчезли, и Роана видела перед собой лишь несчастную с грязными подтеками на лице и удушающим ее ошейником. К тому же от принцессы исходила липкая вонь.
      Роана взглянула на ошейник и тотчас же ощутила страшную ярость. По инструкции, она должна немедленно покинуть пленницу. Для этого можно воспользоваться углублениями в стене, как лестницей. К тому же она поклялась своим людям под страхом смерти не вступать ни в какие контакты. Постоянные междоусобицы, происходящие в Ревеньи, совершенно не касались пришельцев с других планет. Древние законы невмешательства по-прежнему строго выполнялись. А тут… этот ошейник…
      – Я не из Ревеньи, – сказала Роана очень тихо, снова уклоняясь от прямого ответа.
      – Значит, ты обделываешь здесь свои делишки, так? – рявкнула принцесса. – Вот почему ты здесь! Зачем ты прибыл сюда, вордайнский шпион?! А может, ты контрабандист? Того, кто скрывает свое лицо и не называет своего имени, вполне устраивает, если мы примем его за разгуливающего дьявола! – Последнюю фразу она произнесло, словно цитату. – Кстати, тебя можно купить? Мы предложим тебе очень высокую…
      Роана поражалась, как спокойно держится принцесса. Вместо этого вонючего ящика с цепью и удушающим ее ошейником, она должна горделиво восседать у себя во дворце, и если говорить, то почти шепотом… Но теперь Роана поняла, что за грязные разводы от смывшегося грима она приняла огромный темный кровоподтек на одной из щек принцессы. Время от времени она колебалась, прежде чем промолвить следующее слово, как будто ей было трудно говорить.
      – Кто эти люди внизу? – спросила Роана. Она догадывалась, что те, кто осмелились так жестоко обращаться с наследницей трона Ревеньи, не обычные преступники. И чем дольше она разглядывала то, что находилось перед ней, тем отчетливее знала, что можно предпринять. И еще Роана знала, что она не бросит Лудорику в беде.
      – Пока мне приходилось играть роль экзальтированной обморочной особы, они обращались со мной без всякой осторожности. Кстати, я понятия не имею, сколько их. Они носят егерские безрукавки. Однако этому не следует доверять. И как я угодила им в лапы… – Она пожала плечами, и цепь тотчас же натянулась, ошейник дернулся, а принцесса мучительно закашлялась. – М-да, этого я не знаю. Я мирно направлялась спать в свою постель в Хизерхау. Когда я проснулась, то уже лежала на скачущей по кочкам телеге, несущейся по лесной дороге. От дождя я вымокла до нитки. И какое-то время ничего не соображала. Но вскоре сомнения вернули мне разум. Потом мы попали в эту страшную бурю, повалившую дерево. Но телега приняла на себя основной удар. Вместе с возницей. Я поняла, что его больше не волнуют мирские дела. Но оставались еще те, другие, которые приволокли меня сюда и приковали цепью к стене. – Принцесса немного помолчала, затем проговорила, резко сменив тему: – Я не думаю, что ты вордайнец. А если бы ты был контрабандистом, ты бы тысячу раз извинился, прибавив к этим извинениям увесистый кошель с деньгами. Помоги мне освободиться от этого… – она потянула за ошейник. – И отведи меня на пост в Йаттон. – Она снова пристально смотрела вперед, словно стараясь отчетливее разглядеть Роану.
      Когда девушка с другой планеты промолчала, принцесса крепко сжала губы и спустя некоторое время прибавила:
      – Похоже, у тебя тоже нет никакого желания повстречаться с теми, что внизу. Послушай, давай считать твоего врага моим врагом, таким образом мы заключим своего рода договор в этом однократном сражении. – И снова Роане показалось, что ее собеседница процитировала эти слова. – У тебя необычное произношение, и ты не из Ревеньи, как и не с Вордайна. И опять же, судя по твоему произношению, ты не из Лейхштана. Если ты не купец с севера… Неважно, освободи меня, а в благодарность ты всю оставшуюся жизнь проживешь в Ревеньи в сытости и довольстве. А это не мелочь! – Теперь в ее голосе звучала гордость, и снова Роана забыла, где они находятся. Что перед нею пленница, а не принцесса, восседающая на троне у себя во дворце.
      В конце концов, что произойдет, если она поможет? Ведь она уже вмешалась, хотя бы потому, что принцесса узнала, что она здесь. Если она сейчас уйдет, что вполне может сделать, вырвавшись на свободу по стене, то принцесса, узнав, что ее бросили, придет в ярость, позовет тех, кто посадил ее сюда, и Роану каким-то образом выследят и обнаружат. Однако если она поможет принцессе выбраться, то сумеет что-нибудь придумать, чтобы оторваться от нее в лесу. Пусть принцесса считает ее контрабандисткой, вовлеченной в какое-нибудь опасное преступное предприятие; этим и можно будет оправдать ее чрезмерную осторожность.
      Похоже, что принцесса приняла ее за мужчину. И немудрено. Видела она ее только мельком в ту секунду, когда молния озарила комнату. А в своем комбинезоне и со слипшимися волосами Роана вполне могла сойти за представителя сильного пола.
      – Ладно, – хриплым голосом согласилась Роана. – Но этот ошейник… – Она наклонилась к принцессе, осветила ее шею лучом, затем – цепи, в том месте, где они прикреплялись к столбикам кровати. Осмотрела замок, но не могла понять, как отомкнуть его.
      Значит, оставался столбик или сама цепь. Она протянула руку за инструментами, подвешенными к ее поясу, нашла «кусачки». Снова ей приходилось использовать все свое умение и сноровку. Удивительно, но какая-то часть ее мозга наблюдала за тем, как она извлекает костыль, к которому прикрепили цепь; другая же думала о том, что чем дольше остается здесь, тем сильнее ей кажется, что она поступает правильно по отношению к принцессе. Словно желание Лудорики пробудило в ней чувство солидарности.
      Роана склонилась еще ниже, стараясь не вдыхать зловонные испарения, осветила цепь лучом, выискивая место, где можно ее перекусить кусачками. Затем ослабила цепь настолько, чтобы ошейник сильно не давил на шею пленницы. После этого спрятала кусачки в специальное отделение на поясе и резко дернула цепь на себя. Та порвалась. Роана услышала, как тихо вздохнула принцесса.
      – Какое-то время тебе придется носить ошейник, – прошептала Роана. – Нельзя было перекусить цепь возле самой шеи. Это очень рискованно.
      – Зато я теперь свободна! Как я тебе благодарна! – сказала Лудорика. – Но остаются те люди внизу. Будь у тебя кинжал…
      Лудорика намотала цепь на руку. Роана удивилась, как бесшумно она это сделала. Принцесса подошла к краю кровати и перешагнула через ее бортик на пол. Роана сделала то же самое, только с противоположной стороны. Белое одеяние принцессы (или некогда белое) обвилось вокруг Роаны. Одна из кос принцессы была распущена и на длинных вьющихся локонах, ниспадающих на плечи, до сих пор виднелась грязь от пребывания на зловонном ложе. Когда Роана подошла к ней совсем близко, принцесса с отвращением и гневом стряхивала с себя гниль.
      Роана с сомнением рассматривала одеяние принцессы. Единственный путь, чтобы выбраться отсюда, это лестница, по которой можно было взобраться лишь при помощи кончиков пальцев рук и ног. Разумеется, принцессе, в ее пышном одеянии, совершить такой подъем просто невозможно. Но взвалив на себя бремя ответственности за пленницу (теперь Роана чувствовала эту ответственность, как последствие ее почти неосознанного выбора), она обошла кровать сзади, осветила фонарем углубления в стене и объяснила, что собирается предпринять. Но опять взглянув на одеяние принцессы, она отнеслась к их будущему с большим сомнением.
      – Одолжи мне свой кинжал! – прошептала Лудорика. – О… – она издала странный звук, напоминающий смех. – Я не собираюсь пробиваться с боем вниз. Я воспользуюсь им, чтобы подняться наверх в этой одежде, – и она нетерпеливым жестом ткнула пальцем в свое роскошное одеяние.
      – У меня нет кинжала, – ответила Роана.
      – Нет кинжала? Как же ты тогда защищаешься? – выпучив от изумления глаза, осведомилась принцесса.
      Роана показала ей нож, подвешенный к ремню. Принцесса поспешно вырвала его у девушки из пальцев, и ловко обрезала свою доходящую до пола юбку спереди и сзади. Затем она проделала прорези для рук, отчего ее некогда пышное одеяние стало чем-то смахивать на комбинезон Роаны. Прежде чем возвратить ей нож, она попробовала его острие подушечкой большого пальца.
      – Похож на инструмент, которым егеря сдирают шкуры с животных, и все-таки он какой-то другой, – задумчиво промолвила принцесса. – А ты ведь так и не назвал свое имя… и не показал мне лицо.
      И тут принцесса застала Роану врасплох. Когда девушка отвела свободную руку, принцесса крепко схватила ее за запястье, держащее фонарь, и завладела им. Внезапность нападения сработала. Прежде чем Роана сумела высвободить руку, принцесса мощным лучом осветила ее с ног до головы.
      Роана вырвала руку, но было слишком поздно. Принцесса пристально разглядывала ее и, будучи находчивой и умной от природы, успела очень многое отметить. Роана даже испытала по отношению к принцессе некоторое уважение. Девушка, которую силком приволокли в заброшенную башню, приковали цепями, как дикого зверя, которая, прося о помощи, умудрялась сохранять достоинство, сумела разумно оценить обстановку… Да, принцесса оказалась необычным человеком, независимо от того, происходило все это на Клио или где-нибудь еще. И Роана подумала, смогла бы она сама повести себя точно так же в подобных обстоятельствах?
      – Ты не мужчина! – луч фонаря опустился на пол, образовав между ними освещенную окружность. – И все-таки… Ты так одета… я впервые в жизни вижу такое платье! И твои волосы – они такие короткие! Ты и в самом деле чужеземка. Возможно, легенды рассказывают правду. Если… если… – Впервые Роана ощутила страх в голосе принцессы. – Если ты одна из Хранителей, то, прошу тебя, скажи мне правду. Я имею право знать правду, ибо я королевской крови, я – будущая царствующая королева Ревеньи… и если ты – Хранительница, то ответь мне: что сталось с Ледяной Короной?
      Роане ее вопрос показался одновременно и приказом и просьбой. Но он не имел для нее никакого смысла. Она слышала лишь шум внизу. За время их короткой схватки на кровати и их отхода от нее буря утихла. Теперь они слышали, как внизу ходят люди.
      Роана схватила принцессу за руку и выключила фонарь. Если они явились за пленницей, то обеим девушкам трудно будет защищаться. Все оружие осталось в лагере. Как Роана теперь мечтала хотя бы об одном станнере! Но их даже не распаковали, потому что в лесу было некого бояться, а если в лагерь и забрело бы какое-нибудь животное, то его отпугнул бы волновой рассеиватель. К тому же все участники их небольшой команды превосходно знали устав: применять смертельное оружие против местного населения только в самом крайнем случае. У Роаны был нож, который по-прежнему держала принцесса, и кусачки, при помощи которых она разделалась с цепью. И это все.
      Они стояли неподвижно, держась за руки, и прислушивались к каждому шороху. В комнате стало светлее. Возможно, им уже не нужен фонарь. Роана быстро потащила принцессу к изголовью кровати, а затем к углублениям в стене. Чем быстрее они попытаются выяснить, выведут ли их эти «ступени» на свободу, тем лучше.
      – Полезай! – она подтолкнула Лудорику вперед, в надежде, что принцессе удастся взобраться наверх. Пока Лудорика, глядя прямо перед собой в стену, поднимала руки к углублениям, Роана согнулась, чтобы наблюдать за вершиной лестницы, ведущей в комнату с кроватью. Жаль, что у них не было какой-нибудь толстой палки, которой они могли бы воспользоваться, чтобы закрыть вход на этаж сундуком. Потому что одного взгляда на сундук оказалось ей достаточно, чтобы понять: с такой тяжестью им ни за что не справиться.
      Ей казалось, что принцесса задыхается от напряжения; пальцы ее рук и ног (она была босиком) еле слышно скользили по стене. Роана напрягла слух, чтобы услышать, что творится внизу.
      Принцесса уже находилась на довольно приличном расстоянии от изголовья кровати; ее тело вытянулось, и она изо всех сил старалась дотянуться до еле видного во тьме пересечения деревянных балок. Роана начала подниматься вслед за ней. Этот подъем отчасти напоминал ей восхождение на крутой откос, если не считать страх, овладевающий ею с каждой преодоленной «ступенью». Ее отрывистое дыхание отдавалось в ушах, и она изо всех сил старалась справиться со страхом, думая не о том, что может случиться, а о том, что ей нужно предпринять дальше.
      – Здесь что-то вроде пола, – донесся до Роаны шепот принцессы. – Да, и еще, по-моему, дверь. Должно быть, какая-то хитрая…
      Роана понятия не имела, что подразумевала ее спутница, но ее взбодрила сама мысль о том, что принцесса, обнаружила нечто хорошо ей известное. Когда Роана, наконец, в последний раз подтянулась и выбралась на твердую поверхность, то очутилась на небольшой площадке, находящейся на перекрестье двух широких деревянных балок.
      – Это дверь на крышу. Я отодвинула засов. Но нам обеим придется поднатужиться, чтобы поднять ее. С тех пор как ее открывали, прошло столько времени!
      Они опустились на колени плечом к плечу и четырьмя руками уперлись в деревянную поверхность люка. Пыль и сухие щепки осыпались на их волосы и лица. Какая-то труха попала Роане в глаза, и она тотчас же закрыла их.
      – Ну! Взяли!
      Сначала им показалось, что люк на крышу зацементировался временем. Они поднатужились еще сильнее. Люк чуть-чуть приподнялся, и они увидели узкую полоску света, которая с каждым их усилием становилась шире. И вдруг люк словно уступил им. Он поднялся со страшным скрежетом, и тотчас же обеих девушек окутала волна влажного, свежего воздуха.
      Роана быстро подтянулась и выбралась на крышу, после чего протянула руку принцессе и помогла ей вылезти из разверстого люка. Теперь они стояли на крыше башни, открытые всем ветрам. Их окружал парапет, доходящий им до пояса. И уже наступил день, хотя сверху тяжелой непроницаемой массой свисали дождевые облака. Роана с треском опустила дверь на место. Им все-таки удалось воспользоваться этим более чем сомнительным шансом! Иначе им пришлось бы неизвестно сколько времени сидеть в укрытии, пока те люди оставались внизу.
      Роана взглянула на свою спутницу. И очень удивилась, когда принцесса встала на четвереньки и поползла вдоль парапета, то и дело останавливаясь и проводя руками по его поверхности, словно искала что-то, причем на секунду не сомневаясь, что отыщет искомое. Даже заметив, что Роана наблюдает за ней, принцесса не перестала ощупывать парапет. Затем принялась изучать каменный пол под ним.
      – Фортуна нам благоприятствует, – проговорила она. – Здесь действительно есть кое-какая хитрость.
      Роана стала рассматривать парапет. На некотором расстоянии от башни выдавался край горы. Девушка попыталась определить расстояние между ними. Но оно было слишком велико, чтобы его преодолеть без специального альпинистского снаряжения, которым пользовались люди из ее цивилизации. Принцесса же тем временем очищала крышу от мусора, пыли и грязи, нанесенных туда ветром за многие годы.
      – Ага – здесь! – воскликнула она.
      Она немного отползла от парапета и начала выкапывать землю из самой обычной толстой щели между булыжниками, из которых была сложена крыша.
      – Но! Дай мне свой нож! Тут надо разрыхлить землю.
      И вновь Роана поняла, что Лудорика знает, что делает. Она протянула ей нож, даже не возражая, что острие может сломаться о камни. Принцесса вырывала небольшие темные круглые комья и отгребала их в сторону. Теперь Роана заметила, что трещина стала намного шире, а через несколько минут непрерывной работы Лудорика докопалась до углубления, куда свободно проходили ее пальцы. Она резко повернулась к Роане.
      – Отойди назад… вон туда. На это может уйти какое-то время, поскольку тайник очень древний. Его, должно быть, устроили те, кто бежал отсюда во время первого вторжения нимпов, и я еще не встречала ни одного человека, кто бы мог ответить на мой вопрос… Впрочем… нужно отыскать замковый камень.
      Она стала водить рукой взад и вперед, старательно ощупывая кончиками пальцев трещину изнутри. Затем, когда с протяжным скрипучим звуком открылся небольшой люк, камень выдвинулся в направлении парапета, подобно ящику комода. Роана увидела монолитную цельную плиту шириной со сдвинутый камень, которая медленно пошла вперед, словно на невидимых шарнирах.
      – Помоги, – тяжело дыша от напряжения, промолвила принцесса.
      Роана поползла к противоположной стороне плиты и стала толкать ее. Плита с трудом сдвигалась вперед, затем прошла строго горизонтально над парапетом, образовав таким образом узкий мосток, который еще немного, и достал бы до каменного выступа, напоминающего язык. Роана увидела между мостком и краем горы щель.
      Принцесса стояла на четвереньках, задыхаясь от натуги, ее перепачканное лицо раскраснелось.
      – Надо поторапливаться; эта штука долго не продержится.
      Роана не рискнула пойти по такой узкой дорожке, поэтому она тоже опустилась на четвереньки и поползла, сосредоточив свой взгляд только на каменном выступе, на который ей предстояло перебраться. Она чувствовала сильное головокружение. Она всегда боялась высоты, хотя боролась с этим страхом во время всех своих скитаний. Но это было самое суровое испытание, выпавшее на ее долю.
      Наконец она достигла края плиты. И снова увидела пропасть между ней и выступом в скале. Собрав всю свою волю в кулак, девушка прыгнула и, с трудом сохраняя равновесие, приземлилась на каменную поверхность. Теперь она твердо стояла на выступе и протягивала руки, чтобы помочь принцессе.
      Им крупно повезло. Едва Роана ощутила, что принцесса вцепилась ей в запястья и буквально упала ей на грудь, каменный язык предательски задрожал от их прыжков и начал медленно отодвигаться в сторону башни. Она вовремя поймала Лудорику. Плита резко пошла назад и встала на место. Парапет поднялся и мостик исчез.
      – А теперь… на Йаттон! – громко провозгласила Лудорика, пытаясь привести в порядок обрывки своего некогда роскошного одеяния. Потом сделала шаг вперед и пронзительно вскрикнула, пребольно ступив босой пяткой на острые камни.
      Еще недавно Роана думала помочь принцессе, а потом неожиданно исчезнуть в лесу, предоставив Лудорике идти одной туда, куда она намеревалась. Но теперь она поняла, что не сможет бросить свою спутницу. Шел пронизывающий до костей дождь, а принцесса была босиком. Через сколько времени те негодяи обнаружат, что их пленница сбежала? А еще, сколько времени будет продолжаться этот проклятый дождь?
      – А где этот твой Йаттон? – резко спросила Роана. Единственная альтернатива – это отвести принцессу в лагерь, но это совершенно невозможно. Роана предчувствовала, что этот поход может закончиться бедой. Но любой путь, который она сейчас выберет, обратится для нее сильнейшими неприятностями, если не сказать большего. И все эти беды надвигались с каждой проходящей секундой.
      – В двух лигах отсюда… ну, примерно в трех, – ответила принцесса, поднимая ногу, чтобы очистить ее от грязи. – По правде говоря, ни за что не поверила бы, что смогу идти без туфель. Похоже, мои ноги слишком нежные для подобных путешествий.
      – Нам не удастся уйти слишком далеко от Хизерхау, – заметила Роана.
      Принцесса, очистив ногу, принялась сворачивать цепь, некогда прикованную к ошейнику вокруг ее изящных плеч, отчего у нее получилось нечто похожее на странное уродливый браслет.
      – Я не стану возвращаться в Хизерхау, пока не удостоверюсь…
      – В чем? – перебила ее Роана.
      – В том, что смогу подняться с постели сама, а не при помощи грубой ручищи какого-то подонка. – Говоря это, она смотрела куда-то в сторону, но внезапно ее взгляд сосредоточился на Роане. Девушке показалось, что в эти мгновения принцесса намного внимательнее изучает ее.
      И она продолжала:
      – Ты… безусловно, ты – не одна из нас. Но Хранителю не понадобилось бы сперва карабкаться по стене наверх, а потом ползти по тому спасительному мостику. Как гласят легенды, Хранителю достаточно только пожелать что-либо, и это тотчас же происходит. Я не знаю, кто ты, а ты так и не назвалась…
      – Я – Роана Хьюм, – представилась Роана, хотя ей хотелось ответить совсем иначе. По-видимому, на нее снова подействовал странный импульс, побуждавший ее говорить правду до того, как она осознает это. – Я – не из Ревеньи, но, по-моему, я уже доказала, что не собираюсь причинить тебе никакого вреда.
      – Роана Хьюм, – задумчиво повторила принцесса. – И имя у тебя странное. Видимо, настало время, когда многое кажется совсем не таким, каким было прежде. – Она продолжала пристально разглядывать Роану, но на этот раз улыбнулась и протянула руку.
      Когда принцесса протянула Роане свою тонкую изящную руку, девушка ощутила внутри какое-то удивительное, смешанное чувство. Как будто еще ни разу никто не улыбался ей, не просил у нее помощи, не требовал чего-то с нетерпением. И когда ее загорелая коричневая рука взяла эти белые, несмотря на грязь, пальцы и легонько сжала их, девушка снова вспомнила, что она, Роана Хьюм, меньше всего в этом мире имела право связать себя даже легким знакомством с кем-либо, не говоря уже о дружбе.
      – Ты не засвидетельствовала мне свое почтение, – заметила принцесса. – В этом ты тоже ведешь себя, как Хранительница. Неужели там, откуда ты прибыла, не существует разницы между людьми королевской крови и всеми остальными?
      – Ну… существует, конечно… что-то в этом роде, – уклончиво отозвалась Роана.
      – Я ни за что не поверю, чтобы житель Ревеньи смог бы свободно жить в таком удивительно упорядоченном мире, – начала принцесса, и вдруг рассмеялась, мгновенно приложив пальцы к губам, словно ей захотелось поймать эти откровенные слова. – Я вовсе не желаю проявить неуважение к твоим обычаям, Роана Хьюм. Во мне лишь говорит воспитание по одному-единственному образцу, поэтому все отличное от него меня приводит в замешательство и обескураживает.
      – У нас нет времени на обсуждение всего этого, – произнесла Роана, с трудом преодолевая желание засыпать принцессу вопросами, чтобы узнать о Лудорике как можно больше. – Если ты не можешь вернуться в Хизерхау, а до Йаттона добраться невозможно, куда же ты пойдешь? – Онадолжна уйти, но Роана по-прежнему не могла бросить принцессу.
      – Туда, откуда ты пришла, – ответила принцесса, словно прочитав в мыслях Роаны единственное решение, которого она так опасалась. Девушка понятия не имела, как поступит дядя Оффлас, если она возвратится в лагерь с этой грязной и растрепанной беглянкой. Она только догадывалась, что результат будет весьма плачевным. Но, похоже, ей больше ничего не оставалось делать.
      – Тогда я возьму тебя с собой, – промолвила Роана, и собственный хриплый голос эхом отдался в ее ушах. Она пыталась найти еще какой-нибудь выход из положения. Надежда была, правда очень зыбкая. Она могла бы отыскать убежище в лесу, оставить там Лудорику, отнести ей запас провианта, одежду, обувь и случайно наткнуться на нее со своей группой. Возможностей провала этого предприятия имелось примерно столько же, сколько пальцев на руках и на ногах. Но ничего другого она придумать не могла…
      Она повернулась, чтобы посмотреть на башню и лес. Вне всякого сомнения, они оставили следы. Следовательно, им придется уходить окольными путями. И в то же время она просто обязана предоставить принцессе возможность побега.
      – Нам надо туда… – она показала на север, подальше от лагеря. Если они сделают такой огромный крюк, то смогут выиграть побольше времени.
      Они спустились с выступа. Принцессе пришлось идти очень медленно. В конце концов Роана сняла свой вещевой мешок, рассовала все его содержимое по внешним карманам комбинезона, разрезала мешок ножом и обмотала тканью ступни своей спутницы. Теперь они могли идти значительно быстрее.
      Дождь не прекращался ни на минуту, и продрогшая принцесса все время дрожала от холода. У Роаны появилась новая забота. Сама Роана давным-давно уже прошла все курсы по усилению иммунитета, но понимала, что если принцесса не примет нужные медикаменты, то в таком виде долго не протянет. Что, если Лудорика заболеет? Что, если… Их будущее теперь представлялось Роане состоящим из множества таких «если». Роане придется привести ее прямо в лагерь. И, следуя неукоснительным правилам дяди Оффласа, она продолжала идти кружным путем, заметая следы, чтобы отвести беду.
      Но Роана наконец поняла, что Лудорика больше не выдержит. Хотя принцесса ни разу не пожаловалась на трудности, она еле-еле плелась позади. Дважды Роане пришлось возвращаться, потому что она теряла ее из виду, и всякий раз находила свою спутницу прислонившейся к дереву и тяжело дышащей. У нее был такой вид, словно это дерево – ее последняя опора. В конце концов Роане пришлось почти нести ее.
      Когда они добрались до одного из каменистых холмов, Роана узнала в нем одну из отметок на карте дяди. На склоне холма она увидела глубокий провал и вздыбленную землю, как после взрыва. Вокруг носился смрадный удушливый запах горелого дерева. Наверняка, в него ударила молния, а рядом произошел сильнейший оползень.
      Сейчас они проходили мимо огромной дыры. По-видимому, после бури в склоне горы открылась ранее невидимая пещера или по крайней мере глубокая трещина. Это было превосходное убежище, куда Роана и привела изможденную принцессу.

      Роана знала, что они находятся совсем близко от лагеря. Она могла бы оставить принцессу в укрытии, забрать из лагеря все необходимое и вернуться. Ей не хотелось даже думать о трудностях, с которыми придется столкнуться для выполнения этого плана. Она считала, что лучше совершить все сразу, одним махом.
      Когда они забрались в расщелину холма, дождь больше не доставал их. И хотя сама расщелина была узкой, внутри расширялась, простираясь во тьму, как будто она была входом в какое-то очень просторное помещение. Усадив принцессу на каменистый пол, Роана отстегнула от пояса фонарь и включила его на полную мощность.
      Пещера явно не была естественной. Роану изумил ее пол, совершенно ровный и гладкий. Словно здесь находилась прихожая, ведущая в тоннель. Роана вполне прилично разбиралась в археологии, чтобы понять: этот тоннель создан чьими-то руками, а не природой. И действительно, когда Роана провела кончиками пальцев по стене, ее рука соскользнула вниз, потому как стена оказалась металлической, хотя выглядела каменной.
      Она быстро включила детектор, и когда его контрольная панель тускло замерцала, девушка услышала ответное гудение, которое лишь подтвердило ее догадку. Тоннель не был созданием природы, а на его стенах виднелись остатки древних надписей. Роана оцепенела от неожиданности. Неужели это то самое место, которое они искали? Роана нащупала на запястье передатчик, чтобы попытаться связаться со своими. Но только она собралась нажать на кнопку, как вспомнила…
      Привести сюда дядю Оффласа с Сандаром – значит позволить им обнаружить принцессу… Они ни за что не отпустят обитательницу Клио, если та узнает об их новом открытии. Если их маскировка будет раскрыта, их не только с позором отлучат от Службы; они навечно отправятся в такое место, куда власти решат их послать. И карьеры дяди Оффласа и Сандара будут навсегда уничтожены. Их занесут в черный список, в ту самуюстроку, о которой все они прекрасно знали… И единственный способ избежать этого – заставить замолчать сгорбившуюся на камне девушку, тело которой сотрясалось от кашля, а тонкие руки растирали порозовевшие щеки. Это молчание не означало бы смерть, как это случалось раньше. (Роана слышала жуткие рассказы о первых днях завоевания космоса). Но это будет означать, что принцессе напрочь заблокируют память или даже переправят с ее планеты в так называемое чистилище: место для забытых вещей и тому подобного хлама. И это достанется на долю невинной! Нет! Все, что могла сделать Роана, это выиграть время в надежде на какое-нибудь чудо. От лихорадочных расплывчатых мыслей у нее разболелась голова. Она не знала, что делать с принцессой, к которой испытывала очень сильную симпатию. Вероятно, та была вызвана еле уловимым оттенком чуть ли не первобытного поведения, внедренного обитателям Клио во время экспериментального заселения планеты, когда ее осваивали. Впрочем, Роана догадывалась, что именно это было задумано с самого начала.
      Так она и стояла, обуреваемая скверным предчувствием и думая, что же ей предпринять. Рука ее крепко прижалась к передатчику, которым она была обязана воспользоваться, если действительно предана своему народу и всему, чему ее учили.
      – Что это за место? Это не пещера! – внезапно донесся до Роаны удивленный голос принцессы.
      Посмотрев на принцессу, она поняла, что та совершенно ошарашена зрелищем вокруг. Теперь Лудорика стояла, внимательно глядя Роане в лицо, и ее взгляд не обвинял, а просто принцесса выглядела так, словно не верила своим глазам.
      – Ты все-таки сделала это! – вскричала принцесса, немного пошатываясь, точно ей трудно было устоять на израненных ногах. – Ты привела нас к тайнику Оха! Корона… верни мне корону!
      – Прошу тебя! Я не знаю, о чем ты говоришь, – возразила Роана. – Какая еще корона? И тайник Оха? – А вдруг в Ревеньи уже обнаружен тайник предтечей, и они опоздали? Однако разведчики Службы даже малейшим намеком не дали понять, что что-то произошло. Если так, то это молчание обусловлено тем, что удалось избежать лишнего шума, который, несомненно, глубоко запечатлел бы это событие в общественном сознании.
      Принцесса долго смотрела на чужеземную девушку, словно пытаясь взглядом выудить из Роаны правду и при этом избежать двусмысленного или лживого ответа. Но что бы она ни решила, Роана не успела узнать, ибо со стороны входа в пещеру раздался глухой рокот.
      Роана резко развернулась, а принцесса вцепилась в ее локоть, словно ища поддержку. Роана наугад водила лучом возле выхода из пещеры. Раньше там не было никакой двери. Но теперь яркий свет фонаря выхватил нечто вроде плотного занавеса из камней из земли, с замешанными в них сдавленными листьями.
      С криком Роана оттолкнула принцессу и побежала туда, чтобы разрушить «занавеску», закрывшую им выход. Но девушке удалось лишь соскрести с нее немного влажной глины и обломков веток. Под всем этим находилась тяжеленная плита, которую Роане не удалось даже немного сдвинуть с места. Хотя, возможно, при помощи своих инструментов она смогла бы подпилить или подрезать ее.
      – Мы в ловушке? – спросила Лудорика.
      Роана опустилась на колени, наведя энергетический луч прямо на плиту. В общем-то, их проблему можно было решить. Жизни обеих девушек теперь зависели от помощи снаружи – то есть, из лагеря. Потому что справиться с плитой можно только посредством соответствующего оборудования, имеющегося у дяди Оффласа и Сандара.
      – Да, – ответила Роана. – И у меня недостаточно сил ни сдвинуть ее, ни подпилить. Придется позвать на помощь. – Надо ли ей предупреждать принцессу о последствиях? Или просто сидеть и ждать чего-то, что облегчит их незавидную участь?
      – Скорее всего, мы – в тайнике Оха, – промолвила принцесса. – Если мы должны ждать помощи, то надо ли нам оставаться здесь и сидеть, согнувшись в три погибели? Потому как, если это тайник Оха и я смогу отыскать корону… – Лудорика глубоко вздохнула. – А знаешь ли ты, что для меня и для Ревеньи этот день может стать самым великим за последние сто лет!
      – Что за корону ты ищешь? – спросила Роана, думая о том, что в прошлом открытия, касающиеся предтечей, являли собой множество разновидностей. Несколько раз найденными предметами оказывались старинные традиционные украшения, такие как геммы, камеи, весьма странные по форме украшения из драгоценных металлов и тому подобное. Хотя те древние находки, были, безусловно, очень важными, то, что они искали теперь, были механизмы, записи, приборы и, вполне возможно, ключом к той – самой важной – находке, что заставила их с риском для жизни отправиться на Клио.
      – Я ищу нашу корону – Ледяную Корону королевства Ревеньи, – почти отсутствующим голосом ответила принцесса. Теперь она смотрела не на Роану, а вглубь мрачного коридора. Потом она повернулась, и Роана заметила, что лицо Лудорики исказила ярость. Принцесса приложила пальцы к губам. Когда она заговорила вновь, голос ее был низкий, хриплый и еле слышный.
      – Это – великая тайна, Роана Хьюм, и знают ее только двое: мой дедушка король и я. Я поклялась всеми святыми моего народа никому об этом не рассказывать. Теперь я – клятвопреступница!
      – Но я не из Ревеньи, – успокоила ее Роана. – И я, как и ты, клянусь хранить молчание, – прибавила она, чувствуя себя весьма неуютно под затуманенным взором принцессы.
      – Если это тайник Оха, то наш приход сюда не принес никакого вреда; все скрыто и забыто ради величайшего блага. Но я должназнать! Пойдем, ты посветишь своим факелом, и тогда мы увидим…
      Неужели они ступали по оставшемуся от предтечей, и принцесса знала об этом? Какое это сейчас имеет значение? Роане надо сделать то, что она уже давным-давно должна была сделать. – Давай, я сперва вызову помощь. – Она нащупала передатчик, надавила на кнопочку вызова лагеря. Немного подождав, она увидела на циферблате вспышку ответного кода, затем еще одну… С ней явно пытались связаться, причем весьма настойчиво. Но она весьма скупо отрапортовала, сообщив лишь о том, где находится и по чемувероятно ступает. О принцессе она даже не упомянула.
      Огоньки на панели превратились в целую серию ликующих вспышек, сообщающих о скором обещании помощи. Роана предусмотрительно предупредила своих о людях в лесу, думая о том, что негодяи из башни вполне могли добраться сюда по их следам.
      Она все время ожидала какого-нибудь вопроса от Лудорики, но та сидела молча, лишь иногда освещая фонарем коридор.
      – Ты не могла бы рассказать мне чуть побольше о том, что ищешь? – спросила Роана, когда они двинулись в путь.
      – Раз тебе уже известна часть истории, то нет никакого смысла утаивать остальное, – сказала принцесса. – Ледяной Короной Ревеньи Хранители одарили наше королевство, как только оно основалось, и случилось это давным-давно. С Ревеньи произошло то же самое, что и с правителями Лейхштана, которым Хранители даровали Огненную Корону. А в королевстве Триск король получил от Хранителей Золотой Венец… но, безусловно, тебе все это известно. Мой дед Никлас взошел на трон еще совсем ребенком, а его мачеха королева Олава стала при нем регентшей, хотя у нее не было ни опыта управления государством, ни даже королевской крови, поскольку она вышла замуж за моего прадеда морганатическим браком, когда тот впал в старческое слабоумие. Она была из рода Джаррфаров. Когда-то они жили на холмах и дважды пытались завоевать королевство. Однако они не получили от Хранителей могущества королевской власти.
      – Но управление государством было у них в крови, и они не отказались от своего желания, – продолжала Лудорика. – Даже когда их земли значительно уменьшились, и у них остался только замок и две деревни. Олава была редкой красавицей, и случилось так, что амбициозные намерения ее народа претворились в жизнь без кровопролития. Как я уже говорила, она вышла замуж за моего прадеда морганатическим браком. Но это довольно длинная история. Ведь началось все с того, что представители ее рода собрали все, что имели, и доставили ее ко двору, с застенчивым видом представив как опытную служанку.
      Король уже долгое время вдовствовал. О, все эти годы он не страдал от отсутствия дам, но это были всего лишь навсего мимолетные интрижки. Будучи человеком практическим, он вполне удовлетворялся такими отношениями. И не стремился к большему. И хотя Олава и казалась поначалу женщиной такого же сорта, она вовсе не была такой! И… в общем, поговаривали, что еще до своего прибытия на королевский двор Олава посетила одну наимудрейшую женщину, умеющую сделать так, что у тебя все пойдет хорошо. И она нашептала Олаве что-то насчет того, что та станет фавориткой мужчины благородного рождения. По прошествии времени она сочеталась морганатическим браком с прадедом, не имея практически никаких законных прав, а потом стала королевой, хотя по закону ей не должно было дозволяться даже прикасаться к Короне из-за ее бесконечных капризов и интриг. Наверное, моего прадеда опьянила ее красота, но в его жилах текла королевская кровь, и это сущая правда (несмотря на то, что в наши дни кое-кто считает все это легендой), что тот, кто надевает корону, пожизненно выбирает ее. Выбрав ее, король или королева, надев корону, уже не может снять ее с головы всю свою жизнь. Корона являет собой своего рода защиту со стороны Хранителей. Хотя порой корона могла привести и к смерти своего владельца, которого убивали, чтобы кто-нибудь другой мог воспользоваться правом ее ношения.
      Итак, Олаве пришлось дожидаться благоприятного случая, пока смерть не настигла короля. Ведь она надеялась на то, что ее сын сможет стать кандидатом на ношение короны. А ведь он был его сыном, несмотря на то, что король никогда не позволил бы ему испить из королевского кубка и тем признать перед Двором его королевское происхождение, поскольку кровь не была полностью королевской.
      Когда король почил, Хранители вынесли Ледяную Корону для выбора. Хотя Олава пыталась помешать моему деду добиваться ее, как это делалось испокон веков, выбор пал на него, и деда провозгласили королем. Однако тогда он был еще ребенком, а к Олаве благоволило множество влиятельных лордов, поэтому они всенародно объявили, что старый король назначил ее регентшей при малолетнем короле, а лорды советовали ей, как управлять государством.
      Довольно обычная история, не так ли? Во всяком случае, мне рассказывали, что такое неоднократно случалось прежде. Но кое-что никогда не происходило до этого. Когда мой дед достиг того возраста, когда можно носить корону и тем самым принять на себя всю власть в королевстве, Корона, принесенная для церемонии из особого хранилища, тотчас же исчезла, хотя впоследствии и вернулась.
      Ибо Олава осмелилась сделать то, на что никогда не осмелилась бы прежде. Она присвоила Корону, чтобы таким образом нанести поражение моему деду. И власть Короны погубила ее, как случалось с теми, кто завладевал ей незаконно. Но перед ее смертью мой дед тайно посетил Олаву. Она рассмеялась ему в лицо и сказала, что отнесла Корону в тайник Оха, и что теперь существует только один шанс отыскать ее. Она заявила, что ее род будет охранять все пути туда, и только когда Корона подойдет кому-нибудь из ее рода, она появится вновь.
      С тех пор на Ревеньи опустилась тьма. Нам не дозволялось даже знать о драгоценной пропаже. И даже тогда, когда нам понадобилось провозгласить нового короля, все оставалось под покровом тайны. Мой отец погиб во время охоты на этих холмах, но то, на что он наткнулся во время этой роковой охоты, было не какое-нибудь свирепое животное, а тайник Оха. Двое моих дядьев тоже скончались в расцвете сил. Третий пропал без вести. А теперь король Никлас очень стар, а я решила взяться за поиски. Ибо если мне не удастся предстать перед народом Ревеньи с Ледяной Короной на голове, когда объявят о смерти короля, то всему нашему королевскому роду наступит конец. А королевство Ревеньи захватит или Лейхштан, или Вордайн, где есть истинные представители королевской власти. Государство без короны – это страна без имени. Его вообще не существует. Так в незапамятные времена постановили Хранители.
      – А когда-нибудь еще случалось, чтобы государство лишалось своей короны? – спросила Роана.
      Принцесса передернула плечами, но не от пронизывающего ветра, гуляющего по коридору, где они шли.
      – Да, такое однажды случилось в Арознере. Эта Корона… а Корона Арознера была из моря и называлась Короной-Раковиной. Ее разбило огромной волною. Дальше началось ужасное. Весь народ сошел с ума. Они стали нападать на своих властителей, друг на друга, поэтому все граничащие с ними государства немедленно вооружились, чтобы удержать этих безумцев в их раздробленной стране. Разумеется, Арознер стал проклятым королевством, и никто не осмелился завоевать его из страха тоже сойти с ума. А ведь когда-то Арознер был огромной страной со множеством кораблей, а его столицей был торговый город Арх… теперь же это не город, а печальные руины, и если даже кто и живет в нем, то это уже не люди…
      – Во всяком случае, Ледяная Корона цела и невредима, ибо Ревеньи постигла бы та же судьба, что и Арознер. И существует надежда, что, возможно, мы отыскали ее! – воскликнула принцесса.
      – Если твой отец и другие ближайшие родственники погибнут, а потом это случится с тобой, значит, есть люди, которым известно об этой тайне, и они не желают, чтобы Корону нашли, – заметила Роана.
      – Да, – процедила сквозь зубы принцесса. – Я догадываюсь, и по-моему, совершенно правильно, хотя у меня нет никаких доказательств, что все это – низкие проделки Реддика. Хотя мне и в голову не приходило, что он сможет зайти так далеко, чтобы вывезти меня из Хизерхау, когда всем прекрасно известно, что я находилась в замке. Наверняка какая-то отчаянная необходимость побудила его действовать столь открыто. Кстати, вполне возможно, что этот проход чем-то защищен. Роана, тебе не кажется, что стало теплее?
      Лудорика замедлила шаг и вытянула руку, словно хотела дотронуться до стены, но так и не коснулась ее.
      Она оказалась права! Холод, обволакивавший обеих девушек в начале коридора, исчез. Теперь им казалось, что они идут под мягкими лучами солнца, и успокаивающее, благотворное тепло приятно согревает их тела. Роана дотронулась до стены. Она оказалась даже теплее воздуха, окружающего их. И еще Роана ощутила исходящую от стены еле уловимую вибрацию.
      Небывалое волнение охватило ее. Неужели сооружение предтечей все еще действует? Такое случалось на других планетах – на Лимбо, Арзоре. Если такое возможно, тогда эта планета – одна из великихнаходок, и все вокруг – даже сломленное укрытие закрытой планеты – было обнаружено еще первооткрывателями-исследователями! Это и может быть разрешением ее проблемы.
      – Что это? – спросила Лудорика, по-видимому, заметив на лице Роаны восторг.
      – Не знаю… пока… – поспешно ответила Роана и спросила: – Кто такой этот Реддик, что захотел завладеть Короной?
      – Несмотря на то, что король не стал бы признавать сына Олавы, тем не менее он пожаловал мальчику дворянство и даровал ему пожизненное право на владение Хизерхау, причем это право распространялось бы и на все последующие его поколения. Реддик – его внук. Но, возможно, ему известна тайна Оха. Если бы только я смогла отыскать Корону, то у герцога Реддика не осталось бы ни единого шанса. Тогда ему не удастся завладеть Короной прежде смерти короля, или пока жива я…
      – Пока ты жива, – задумчиво вторила ей Роана.
      – Ты хочешь сказать… ну конечно! Так вот почему… у него двойная цель. – Принцесса кивнула. – Помешать моим поискам либо сделать так, чтобы у меня не было возможности продолжать их. Что также означает… – Теперь на ее лице отражалась только решительность и холодная ярость вперемешку со страхом.
      – Роана, – продолжала она. – Я не виделась с королем Никласом пять дней. А ведь старик говорил мне, чтобы я поспешила с поисками Короны и забрала в свои руки все то, в чем мне отказывали в течение многих лет. Он говорил о ключах, о путеводной нити, о которой он часто думал, пытаясь отыскать ее, чтобы потом следовать за ней, как делали мой отец и мои дяди, когда принимались за поиски. Наверное, королю намного хуже, нежели мне известно, и с каждым днем его болезнь становится все сильнее и сильнее. А вот проклятому Реддику об этом известно! Если бы сейчас король был в своем уме, то герцог ни за что не осмелился бы выкрасть меня из Хизерхау.
      – У тебя есть какой-нибудь человек, на которого можно положиться?
      – Никто не знает секрета Короны. Но если я теперь отыщу ее и мне удастся добраться до Йаттона или до границы, то смогу вместе с нею достичь Лейхштана и получить передышку, во время которой можно собрать преданных мне лордов. Моя мать была принцессой Лейхштана, и хотя она умерла, рожая меня, трон Лейхштана занимает мой двоюродный брат. Я все же смогу воззвать к его кровному родству со мною, и всё должно помочь тому, кто носит на голове корону!
      Он посветила впереди себя.
      – Послушай! Если она где-то здесь, то почему ее не видно? Я должна завладеть ее, и как можно быстрее!
      Теперь она чуть ли не бежала.
      Однако луч выхватил что-то еще. С правой стороны стена изменилась. Роана надавила на нее ладонью, и резко остановилась возле плиты из какого-то прозрачного материала. Внутри коридора – и вдруг какое-то неведомое оборудование! Это не могло быть ни чем иным. Тут и там она увидела ряды механизмов и вспыхивающие разноцветные огоньки. Она прижалась лицом к стеклу, пытаясь получше рассмотреть то, что увидела. Но свет был слишком прерывистым; она видела лишь мерцающие вспышки, сменяющиеся одна за другой. Зеленый, синий, красный, оранжевый, множество цветов и их комбинаций. И что удивительно, они не отражались в коридоре, где она стояла.
      – Идем же! – громко промолвила принцесса, уверенно шагая вперед, не обращая внимания на изумленную Роану. – Почему ты остановилась?
      – Эти огни… возможно, это какое-то оборудование. Но что…
      Лудорика явно неохотно возвратилась к своей спутнице.
      – Какие еще огни? – требовательно осведомилась она, направляя фонарь прямо на панель. Яркий луч света тотчас выхватил два странного вида прибора, разделенных между собою колонной, отбрасывающих от себя лучи света.
      – Какие огни? – снова спросила Лудорика и потянула Роану за руку. – Почему ты стоишь здесь, пялишься на голую стену и говоришь об огнях? Ты что, рехнулась? – Она слегка ослабила хватку и немного отошла назад.
      – Тогда что ты там видишь? – поинтересовалась Роана.
      – Стену… да, стену, как и здесь, так и там… – Принцесса ткнула указательным пальцем вперед, в сторону, затем – назад. – Ничего, кроме стены я не вижу.
      Роана оцепенела от потрясения. Ведь она-то видела необычные приборы, установленные за прозрачной панелью! Она не могла ошибиться или вообразить такое! Могло быть только одно объяснение тому, что принцесса ничего этого не видела: психологическая обработка!
      А подобная психологическая обработка означала кое-что еще. Внезапно Роану осенила смутная догадка. Вполне вероятно, что обнаруженное ими оставили вовсе не предтечи, а скорее психократы, которые определяли судьбу Клио.
      Само по себе открытие подлинного оборудования предтечей не считалась какой-либо важной находкой, но оно могло сыграть весьма существенную роль для чего-нибудь еще. Службе было мало что известно о технике психологической обработки на многочисленных закрытых планетах. Так что обнаружение хотя бы части оборудования подобного эксперимента могло весьма заинтересовать тех, кто стоял за сферами, поддерживающими дядю Оффласа. Так что, в конце концов, теперь у Роаны имеется повод для заключения сделки. Теперь она имеет возможность поторговаться с дядей насчет принцессы.
      – Это – всего лишь голая стена! – снова заявила Лудорика, продолжая отходить от Роаны, взирая на чужеземку, как на что-то, представляющее опасность.
      – Обман света, – тихо отозвалась Роана, но она понимала, что если принцесса была психологически обработана, то будет сопротивляться даже мысли о том, что находилось за панелью.
      – Обман света? – переспросила Лудорика с сомнением в голосе. – О, наверняка Олава приняла какие-нибудь свои меры предосторожности против искателей. Я слышала о таких обманах, но они действуют только на некоторых. – Она снова пристально посмотрела на Роану и протянула ей руку. – Позволь, я проведу тебя через эти иллюзии. Видишь ли, я не могу быть настолько сбитой с толку и озадаченной. Никого из лиц королевских кровей невозможно привести в замешательство какими-либо иллюзиями.
      «Забавно, – подумала Роана, криво усмехаясь. – Получается, что слепой предлагает вести за собой зрячего». Как бы она была благодарна, если бы принцесса соблаговолила выслушать и принять ее объяснения. Она больше не смотрела на панель.
      Очень скоро вид коридора вновь переменился. Сперва он стал шире, а после гладкие его стены неожиданно привели девушек к очень узкой тропинке с шероховатой скалой с одной стороны, словно те, кто прокладывали эту тропинку, воспользовались естественным проломом в горе для каких-то своих целей. Первоначально же здесь находилась пещера, где Роана не заметила никаких следов человеческого вмешательства для ее улучшения.
      Когда луч фонаря высветил тропинку среди грубых стен, принцесса замедлила шаг, а затем и вовсе остановилась с весьма озадаченным видом.
      – И что означали все эти перемены? – спросила она, скорее обращаясь к себе, нежели ожидая ответа от Роаны.
      – Ты по-прежнему считаешь, что это – тайник Оха?
      – А что же это еще может быть? Да и какой смысл пробивать проход через скалу? И еще…
      – Подожди! – Роана подняла руку и несколько секунд держала ее перед расщелиной. – Оттуда идет воздух! Наверняка впереди есть еще одна дорога.
      Они обнаружили еще один коридор, очень узкий и с шершавыми стенами, смыкающимися так близко друг к другу, что девушки едва могли продвигаться ползком. Ко всему прочему, Роана понятия не имела, насколько далеко от них находится выход. А что, если дядя Оффлас с Сандаром были вынуждены усилить энергетическое заграждение вокруг лагеря и не ищут ее? Но по крайней мере они должны были получить ее сообщение и пойти на разведку. Конечно, преследователи принцессы могли столкнуться с трудностями, возникшими во время погони за ней, и это могло задержать их на какое-то время.
      Когда они добрались до более или менее широкого пространства, Роана заговорила:
      – Не знаю, как ты, а я умираю с голоду.
      – Не говори о еде! – резко сказала принцесса. – Когда у тебя нет ничего, лучше не думать о том, чего у тебя нет. Давай-ка выбираться отсюда…
      – Но у меня есть кое-какая провизия, – возразила Роана. Не стоило пытаться скрывать о таких вещах, как тюбики с Е-раци­оном, когда уже пройдено столько пути, а она голодна, как волк.