Прозрачные лучи, напоминавшие северное сияние, заполняли воображение Харамис. Ей казалось, что день за днем она не переставая вызывала в своем воображении эти лучистые призраки, пытаясь создать из них конкретные вещи, как подсказывала Великая Волшебница Моря. Харамис приказывала появиться крошечному кристаллическому дворцу — и он появлялся и на ее глазах становился фактом материального мира. Затем она уничтожала его и приказывала светлым лучам обрести форму оседланного коня — и перед ней из пустоты вырисовывался прозрачный призрак животного, отливающего всеми цветами радуги. Постепенно его наполняла живая теплая плоть, он смотрел на нее с комичным изумлением и позвякивал удилами, пока она опять не превращала его в пустоту, из которой он выткался. Харамис создавала предмет за предметом, местность за местностью и наконец достигла такого уровня мастерства, что Шар-Трилистник стал переносить ее в любую точку материка в мгновение ока. Но Ириана разрешала своей ученице путешествовать только в глухие, необитаемые уголки мира, ничем не обнаруживая себя. Уроки, выполняемые Харамис, были сложными, и нельзя было допустить, чтобы волшебство разрушилось при виде знакомых мест или людей.
      В самом начале этой части тренировок она создавала кристаллические предметы и пейзажи столь неумело, что они так и не превращались в явления реального мира. Но вскоре под руководством Ирианы Харамис научилась управлять волшебной созидающей силой, и, если бы не собственная неуверенность, ее вполне можно было считать истинной хозяйкой талисмана.
      — Ты еще далека от подлинного мастерства, — звучал безжалостный голос Ирианы. — Но ты уже не тот невежественный новичок, каким была, когда впервые появилась в моем айсберге! Будь осторожна, не задирай нос, зря не рискуй, и ты с честью выйдешь из любого испытания!
      — Надеюсь, — стараясь казаться смиренной, отвечала Харамис.
      Восхитительная палитра светящихся красок стала бледнеть. Харамис оказалась в кромешной тьме, а потом обнаружила, что находится в комнате медитаций в обычной коленопреклоненной позе. Коленки ее побаливали. Великая Волшебница Моря поднялась со стула, потянулась и зевнула.
      — Ох, как я устала, дитя мое, как проголодалась. Давай пойдем поужинаем. Сегодня у нас будет тушеная рыба, только что доставленная с Зеленых болот твоей родины, и блинчики с ягодами, вкус которых ты хорошо знаешь. Ужин будет превосходный.
      Харамис с трудом поднялась на ноги и завернулась в белое одеяние Великой Волшебницы.
      — Боюсь, что не смогу плотно поесть. Я слишком устала. Могу думать только о сне! Если бы вы не были такой строгой наставницей и позволяли подольше понежиться в постели…
      — Сегодня ты можешь спать сколько хочешь. Твое обучение закончено.
      Харамис недоверчиво охнула.
      — Но я еще не до конца овладела высшей магией! Ириана махнула рукой и повела свою ученицу в один из прозрачных тоннелей-коридоров.
      — Ты прожила у меня уже тридцать дней. Больше я не могу тебя ничему научить. И с талисманом, и без него ты стала более искусной волшебницей, чем я, остальному научишься со временем.
      — Разве так бывает?
      — Верь мне. — На круглом добродушном лице Ириа-ны с прозрачной голубоватой кожей блеснула загадочная улыбка. Женщины спустились по мерцающему коридору и вошли в уютный полумрак комнаты с живой картиной морской жизни.
      — Со времен Исчезнувших, — продолжала Ириана, — никто, кроме тебя, не владел частью Скипетра Власти и не знал так много о его использовании. Исчезнувшие боялись талисмана, но тебе нечего бояться. Правда, теперь на тебе лежит огромная ответственность — ты обладаешь достаточной волшебной силой, чтобы восстановить равновесие мира и помешать употребить две другие части Скипетра во зло.
      Харамис старалась справиться с охватившим ее волнением. Пока Ириана ходила за едой, которая готовилась каким-то таинственным способом, она села за обеденный столик. Но когда Великая Волшебница Моря вернулась с полными тарелками, Харамис почти не притронулась к ужину.
      — Дело не только в том, что я устала, — призналась она в ответ на замечание Ирианы — Меня мучают дурные предчувствия… Вы позволите мне поговорить с сестрами?
      — Теперь тебе не надо спрашивать у меня разрешения, Великая Волшебница Земли. — Ириана говорила торжественным голосом. — Но я отвечу на тот вопрос, который терзает твое сердце. Да, талисман, называемый Трехголовым Чудовищем, отдан в качестве выкупа за короля Антара. Теперь он стал собственностью колдуна Орогастуса.
      — О Боже, как я боялась этого! Почему вы не сказали мне раньше? Я могла бы остановить ее!
      Ириана невозмутимо жевала блинчик с ягодами.
      — Ты бы ее не остановила. А прерывать тебя в кульминационный момент обучения было бы непростительной ошибкой — стоило нарушить твое сосредоточение, и все бы пошло прахом. Ведь ты только-только становилась настоящей волшебницей!
      Харамис, не в силах сдержать беспокойство, вскочила на ноги.
      — Но если у Орогастуса два талисмана, а у меня только один, разве он не будет обладать преимуществом передо мной?
      — Только в том случае, если научится пользоваться ими так же мастерски, как ты научилась пользоваться своим. А кроме того, твой Шар-Трилистник в Скипетре самый главный, я уже говорила об этом.
      — Обе мои сестры могли бы с помощью своих талисманов убивать, но, мне кажется, убийство пирата было непреднамеренным, случайным, оно являлось выражением человеческой воли. Наверное, Орогастус тоже может убить кого-нибудь случайно. Но способен ли он намеренно уничтожить меня?
      Ириана покачала головой.
      — Ему не хватит познаний в магии, чтобы умертвить тебя с помощью даже двух талисманов.
      — А… а у меня хватит могущества убить его?
      — Ни один Великий Волшебник не может предать смерти живое существо преднамеренно. Я не знаю, удастся ли тебе уничтожить его косвенным путем. Такой информации в моих книгах не содержится. Исчезнувшие относились к подобным вещам очень осторожно. Денби говорит, что и он ничего об этом не знает, но, вполне возможно, он лукавит. Узнать что-то ты можешь только в одном месте — в Краю Знаний, где у Исчезнувших был самый знаменитый Университет. Люди Звезды пытались разрушить его своим ужасным оружием незадолго до того, как великому Варкуру удалось прогнать их. Те здания, что находились на поверхности земли, были уничтожены, но сохранился подземный лабиринт, который и сейчас охраняется существами, называемыми синдонами.
      — Мне известно о них и о Крае Знаний. Кадия получила свой талисман именно там, и когда я последний раз разговаривала с ней, она как раз направлялась туда. Там есть синдона, которую называют Учительницей…
      Ириана кивнула.
      — Сходи к ней. Может быть, она расскажет тебе что-нибудь о Скипетре. Именно синдонам двенадцать тысяч лет назад было поручено разъединить его и хранить все три части. Так как они лишены плоти и крови, никто не опасался, что они попытаются завладеть талисманами или употреблять свои знания о них во зло.
      Харамис задрожала и плотнее закуталась в белый плащ.
      — Ириана, а как вы отнесетесь к тому, что я отправлюсь в Край Знаний немедленно?
      Великая Волшебница Моря вытерла губы салфеткой из голубого шелка и поднялась.
      — Конечно, отправляйся, дитя мое. Ты должна взять кое-что с собой. — Она подошла к рабочему столу, стоящему в углу комнаты. — Помнишь, я рассказывала, как Орогастусу удалось избежать смерти и попасть в Недосягаемый Кимилон?
      — С помощью какого-то приспособления под названием Синошур.
      — Правильно! Вот оно.
      Великая Волшебница покопалась в груде странных предметов на столе и достала шестиугольник шириной в пол-элса, сделанный из темного металла. В середине его светилась маленькая звездочка со множеством лучей.
      — Я похитила его из Кимилона, пока Орогастус был без сознания. Он даже не подозревает о его существовании. Я хранила здесь Синошур, чтобы никто не мог использовать его в бесчестных целях. Харамис недоуменно смотрела на нее.
      — Вы хотите сказать, чтобы Орогастус с его помощью не сбежал из Недосягаемого Кимилона?
      — Нет… нет… ладно, не обращай внимания! — Ириана почему-то разволновалась. — Напоминаю, как он действует: если кому-то из Людей Звезды угрожает опасность того, что Скипетр Власти обратит злые чары против них самих — а именно таким путем Скипетр Власти убивает, — Синошур вынесет намеченную жертву из волшебного пламени и спасет ей жизнь.
      Волшебница Моря вручила тонкую шестиугольную пластинку Харамис.
      — Но что мне делать с ним? — спросила заинтригованная Харамис.
      — Для начала спрячь от него, — сказала Ириана. — Если он когда-нибудь доберется до Синошура и узнает принцип его действия, то станет неуязвимым! Возможно, Учительница знает какое-нибудь безопасное место для хранения шестиугольника. В любом случае, теперь ты отвечаешь за Синошур и должна позаботиться о нем.
      — А не лучше ли просто-напросто уничтожить его?
      — Попробуй, — посоветовала Голубая Дама. — Я пыталась, но у меня ничего не вышло! Может быть, тебе, с твоим волшебным талисманом, повезет больше!
      Харамис дала команду, чтобы Синошур растворился в воздухе. Он остался невредим. Тогда она представила, как Синошур превращается в подобие кристалла и рассыпается в светящуюся пыль. Но шестиугольник завис в голубоватом полумраке и не думал распадаться. Харамис снова попыталась уничтожить его, но волшебная вещица не подчинялась. В ее центре по-прежнему сияла крошечная звездочка.
      — Ты видишь? — Ириана пожала плечами. — Эта звездная эмблема оказывает мощное сопротивление. Тебе придется поломать голову, как обезвредить его.
      Харамис со вздохом взяла из воздуха шестиугольник.
      — Может быть, Учительница из Края Знаний даст хороший совет… А теперь мне нужно идти.
      Две женщины: одна высокая, черноволосая, одетая в белое, другая — маленькая, круглая, в небесно-лазурном наряде, молча смотрели друг на друга. Потом Ириана взяла Харамис за руки, притянула к себе и поцеловала в лоб.
      — Не забывай меня, милая Харамис, Великая Волшебница Земли. Я всегда буду твоей подругой и единомышленницей. Если зайдешь в тупик, позови меня, и я, чем могу, помогу.
      — Спасибо за то, что вы уже сделали для меня. — Харамис обняла ее. — Надеюсь, наша следующая встреча произойдет в лучшие времена.
      Зажав в левой руке Синошур, она вышла. Правой рукой она держала талисман.
      Ириана вздохнула и покачала головой. Потом позвала Гри-Гри, вернулась к столу и разделила с ним остававшиеся на тарелке блинчики.
      Во время путешествия в пространстве Харамис постоянно слышала слабое позвякивание колокольчиков. Полет длился одно мгновение. Перед ее взором возникла картина, напоминающая скопление сверкающих алмазов; потом картина стала реальной. Она очутилась в огромном ярко освещенном зале. Ее поразила царившая там тишина. Обернувшись, она увидела глубокий водоем, окруженный невысокой мраморной стеной. Пол был выложен металлическими голубыми плитками. Напротив бассейна находилась широкая мраморная лестница, ведущая вверх, к источнику света. По обе стороны каждой ступени стояли подобия статуй.
      Синдоны.
      Харамис подошла к ближайшей паре. Они оказались на целую голову выше нее, но во всем остальном были точной копией мужчины и женщины, сделанных мастером. На их телах отсутствовали волосы, мышцы, родинки и поры. Они были совершенно гладкими, как отполированная слоновая кость. Темные глаза синдон напоминали камни в оправе, а внутри зрачков таилась золотая искорка — такие глаза, по-видимому, были у Исчезнувших. Во всяком случае, так подумала Харамис. Их бледные бесстрастные лица затеняли величавые шлемы в виде корон с поднятым забралом. Кроме шлемов на них было еще по три ремня — два пересекали грудь, один — талию. На ремнях и шлемах красовались вставки с маленькими сверкающими чешуйками зеленого и голубого цвета самых разнообразных оттенков. С концов ремней свисала золотая бахрома.
      Харамис дотронулась до одной из статуй талисманом, и губы ее тут же раздвинулись — она заговорила голосом, который скорее напоминал звучание нежного музыкального инструмента, чем человеческую речь.
      — Добро пожаловать в Край Знаний, Великая Волшебница. Что угодно?
      — Мне нужно поговорить с Учительницей, — ответила Харамис.
      Синдона кивнула и, подняв руку, указала на ведущую вверх лестницу. Несмотря на этот жест, тело ее оставалось неподвижным, как камень, и Харамис еще раз восхитилась гениальностью ее творца.
      — Учительница ожидает вас в саду наверху, Великая Волшебница, пожалуйста, пройдите туда.
      — Спасибо, — сказала она и стала медленно подниматься по высоким ступеням, внимательно оглядывая стоящие по обе стороны статуи. Все они чем-то отличались друг от друга. Это были не машины и не существа из плоти и крови, а нечто совсем иное.
      — Зачем вас сделали? — спросила она.
      — Для служения, — ответили мелодичные голоса, прозвучавшие как хорошо слаженный хор. — Мы Стражники, Вестники и Хранители. Некоторые из нас могут учить, некоторые — утешать, а некоторые — лишать жизни, исполняя смертный приговор.
      — Вы убиваете?
      — Есть стражники, которые обладают этой способностью.
      — Великий Боже! — пробормотала Харамис и убыстрила шаги. Яркими мотыльками закружились в ее мозгу новые мысли. Не могут ли эти странные синдоны стать ее союзниками в борьбе со злым Орогастусом?
      — Мы были созданы для борьбы со Звездой. — Казалось, синдона прочитала ее мысли. — В далекие времена многие из нас погибли, приняв на себя первый удар. Те синдоны, которые остались в живых, охраняют и защищают Край Знаний.
      Харамис остановилась как вкопанная, новая идея озарила ее.
      — А вы последуете за мной, если я прикажу еще раз защитить мир от новой угрозы со стороны Людей Звезды?
      — Нам отдает приказы только вся Коллегия Великих Волшебников, — вздохнули неподвижные Стражники.
      Идея Харамис умерла так же неожиданно, как и родилась, а вместе с ней исчезла и затеплившаяся надежда на победу. Вся Коллегия? Но ведь Великие Волшебники давно умерли! Ну что ж, это была всего лишь идея…
      Наконец она вышла на открытое пространство. Здесь было очень светло. Белые тропинки петляли между живописными цветущими клумбами, великолепными кустарниками, аккуратно подстриженными деревьями. Среди зеленых лужаек с пушистой травой были разбросаны небольшие пруды, сверкающие как драгоценные камни, из них били фонтаны и текли тоненькие ручейки, через которые были перекинуты изящные мостики из белого мрамора. Повсюду стояли скамейки — тоже из белого камня. Тут и там виднелись украшенные цветами волшебные гроты, садовые беседки и арки, увитые виноградными лозами. Одна из тропинок показалась Харамис особенно привлекательной, и она пошла по ней к чудесной беседке, легкую крышу которой поддерживали витые колонны. Вокруг нее росли кусты, усыпанные фиолетовыми, белыми и ярко-розовыми цветами, наполнявшими воздух восхитительным ароматом.
      Но здесь не было ни насекомых, ищущих нектар, ни птичек, поющих между ветвями, ни маленьких зверьков, снующих в траве в поисках аппетитных фруктов. Царящую тишину нарушали лишь журчание ручейков и фонтанов и шелест листьев, колеблемых ветерком. Харамис взглянула вверх, на небо, и не увидела ни одного облачка. Солнца тоже не было. Вдруг она вспомнила, что говорила Ириана: Край Знаний находится под землей.
      — Неужели это реальность? — спросила она саму себя. Она встала на колени, чтобы рассмотреть цветочную клумбу. Все цветы были удивительно красивы, но она не узнала ни одного. Силуэты деревьев тоже казались совершенно незнакомыми, даже трава была необычной на вид — пушистая и ровная, как ковер. Все известные ей травы стригли, и концы стебельков должны были быть острыми, а эта трава была гладкой и округлой.
      — Приветствую тебя, Дочь Триединого.
      Харамис оглянулась на звук голоса, который интонациями напоминал человеческий, и обнаружила, что к ней из садового домика идет какая-то женщина.
      Женщина. Нет, не совсем. Да, у нее было женское телосложение, и одета она была в легкий, летящий наряд. Но ее лицо и обнаженные руки неестественно белого цвета, а на голову низко надвинут золотой шлем, имитирующий короткую прическу из завитых волос. Это была синдона — такая же, как и благородные Стражники.
      — Я — Учительница, — сказала она. Черты ее лица оставались неподвижны, и тем не менее она явно улыбнулась. — Чем могу служить, Великая Волшебница Харамис? Если хочешь, пройдем в эту беседку, сядем в тенистой прохладе, и ты сможешь расспросить меня обо всем, о чем пожелаешь.
      Харамис пошла за ней по тропинке. Внутри небольшой уютной беседки оказались мраморный столик и два легких кресла с мягкими сиденьями. На столике были приготовлены хрустальный графин с каким-то розовым напитком и простая глиняная чаша с шариками льда. Учительница жестом пригласила гостью садиться, положила в стакан лед, наполнила до краев душистым напитком и протянула Харамис.
      — Может быть, этот способ приготовления фруктового сока покажется тебе странным, но нашим прежним правителям, Исчезнувшим, очень нравился такой сок.
      — Благодарю вас, Учительница.
      Харамис сделала глоток. Лед дотронулся до губ, ощущение было непривычным, но тем не менее напиток, прохладный и ароматный, освежил ее. В голову пришла невольная мысль: когда она вернется домой, завершив свою миссию, надо будет поискать среди машин Исчезнувших в пещере Черного Льда холодильную установку, которая делает лед. Вспомнив о том, что сюда ее привела серьезная опасность, угрожающая спокойствию мира, Харамис взглянула в бесстрастное лицо Учительницы и начала задавать вопросы:
      — Правда, что вас и ваших сородичей создали Исчезнувшие и что на самом деле вы неживые?
      — Нас сделали члены древней Коллегии Великих Волшебников. Наша жизнь сильно отличается от жизни одушевленных существ, таких, как люди или народ. Мы не рожаем себе подобных, а когда умираем, наши души сливаются с теми синдонами, что еще живы. Я — живущая ныне Учительница, но внутри меня существуют двести предыдущих Учителей. Когда я умру, я перейду в Стражника, или Вестника, или Утешителя и буду разделять его обязанности. Так будет продолжаться до тех пор, пока жива хотя бы одна синдона. Когда умрет последняя, нашему существованию придет конец. Точно так же превращается в пепел последний уголек некогда огромного костра.
      — А сколько… сколько Стражников осталось? — спросила Харамис.
      — Триста двадцать один. Кроме того, семнадцать Слуг, двенадцать Носильщиков, пять Вестников и два Утешителя. Но Утешители связаны с Великим Волшебником Небес, и им запрещено общаться с Великими Волшебниками Земли и Моря без его разрешения.
      — Великий Волшебник Небес! — воскликнула, заинтересовавшись, Харамис. — Что вы можете рассказать о нем? Моя подруга Великая Волшебница Моря называет его Денби и говорит, что он очень замкнут, его мало интересуют земные проблемы. Но мне кажется, что, если он настоящий Великий Волшебник, он просто обязан направлять человечество и давать ему советы. Если я разыщу его, он окажет мне помощь?
      — Не знаю. Я не могу ничего рассказать тебе о нем без его ведома… Он не одобряет этого. В настоящее время он не расположен вмешиваться в земные и морские дела. Во всяком случае, он так говорит.
      Харамис пристально посмотрела на Учительницу.
      — Вы только что спрашивали его об этом?
      — Да. Харамис беззвучно охнула. Еще одна надежда растаяла! Значит, нет никого, кто бы вместе с ней дал бой Орогастусу?
      — Есть, есть, — неожиданно ответила Учительница. — Люди и народ, синдоны и Великие Волшебницы, растения и животные, воздух и вода, скалы и небесные светила — все откликнутся на твой зов о помощи, если он будет верно сформулирован и прозвучит своевременно.
      — А вы можете научить меня, как позвать их на помощь?
      — Очень жаль, но этому ты должна научиться сама. Твой талисман должен просветить тебя.
      — Понятно. — Харамис почти не дышала от отчаяния, но тем не менее не отступалась и продолжала задавать вопросы: — Скажите мне, пожалуйста, есть ли у Орогастуса преимущество передо мной? Ведь он обладает двумя талисманами, составляющими Скипетр Власти, а у меня — только один.
      — У Орогастуса нет никакого преимущества, если не считать его природный талант.
      Все начиналось сызнова. Харамис воскликнула:
      — Вы хотите сказать, он умнее меня?
      — Не то чтобы умнее. Конечно, он мудр и опытен, он может.думать хладнокровно и более логично, так как целиком посвятил себя служению Силам Тьмы. Но у тебя, о Великая Волшебница Земли, возможности гораздо более широкие, так как ты — дочь Триединого!
      — Мои сестры… Их цветки стали кроваво-красными…
      — Когда бутоны в их амулетах опять станут черными, они снова обретут способность совершать великие благородные поступки. И тогда они присоединятся к тебе, и вы снова будете дочерьми Триединого — Лепестками, Живого Триллиума. Пока этого не произойдет, они низведены до уровня непосвященных.
      Харамис кивнула.
      — Значит, мы с Орогастусом равны в волшебном могуществе?
      — Это не совсем так. Мир будет лихорадить по-прежнему, пока две части Триединого Скипетра служат Звезде, а одна — Цветку, пока незаконно захваченные Орогастусом талисманы не будут изъяты у него и пока Три Лепестка Живого Триллиума не обратят Силы Тьмы против него самого.
      — Но как же это сделать?
      — Я ничего не могу посоветовать тебе. Многое зависит от простых случайностей. Подозреваю, однако, что исполнить это можно с помощью не высшей магии, а обычных человеческих поступков.
      — Значит, вы не можете помочь мне одолеть Орогастуса? — взмолилась Харамис. — Разве нельзя каким-то образом отвратить его от Сил Тьмы?
      — Любовь допустима, — загадочно проговорила Учительница. — Недопустимо увлечение. Что же касается его, ничего не могу сказать. Он — Человек Звезды, его предшественники были непоколебимы в служении злой смерти. Сердце Орогастуса — для меня загадка.
      — И для меня, — пробормотала Харамис. — Как и мое собственное. Да поможет мне Бог! — Тут она резко остановилась, задушив опасный порыв жалости к себе, который мог отвлечь ее от цели. Она опять стала спокойной и вернулась к теме разговора. — Учительница, когда я уйду отсюда, моя сестра Анигель обязательно попросит у меня помощи, попросит защитить ее страну от отвратительных захватчиков. Мне уже известно, что в скором времени из Рэктама будет отправлен огромный флот боевых действий. Орогастус и король Ледавардис планируют напасть на северную столицу Лабровенды. Я предупредила Анигель об этой опасности, и она умоляла силой магии защитить ее. Что лучше — немедленно отправиться к ней на помощь или целиком посвятить себя Орогастусу и талисманам?
      — Твоя первая неотложная забота, — сказала женщина-синдона, — не Анигель, а Кадия, которая приходила сюда несколько дней назад посоветоваться, как помешать королеве отдать талисман. Когда я сказала Кадии, что расставание с талисманом и возвращение Антара — дело, решенное судьбой, она пришла в страшную ярость. Я посоветовала ей помириться с Анигель и во всем помогать тебе. Но Кадия не послушалась моего совета. Теперь она направляется к селению аборигенов в верховьях реки Мутар. Когда она приедет туда, она попытается собрать стойких маленьких уйзгу из Тернистого Ада и с Зеленых болот. Еще она хочет заставить их вызвать ниссомов, вайвило и глисмаков, даже надеется, что к ней присоединятся отвратительные скритеки. Когда соберется огромное количество народа, Кадия надеется захватить всю Рувенду и сделать ее страной аборигенов.
      — Значит, она собирается воевать с людьми, живущими там? — Харамис пришла в ужас.
      — О нет! Не сейчас! Ведь Двум Тронам придется, с одной стороны, помогать Вару, а с другой — защищать себя от Рэктама и Тузамена…
      — Кадия рассчитывает, что именно эта неустойчивая ситуация обеспечит ей легкую победу!
      — Вот горячая голова! Мне кажется, ей следует прочистить мозги! А потом попытаться помочь Анигель и Антару… А потом уже заняться Орогасгусом…
      — Великая Волшебница, ты все еще не понимаешь! Ты не сможешь ничего сделать с Орогастусом без Кадии и Анигель, в этой схватке они должны быть всей душой вместе с тобой!
      — Именем Цветка, мне следовало бы знать это! — Харамис стиснула кулаки и опустила голову. Капюшон сполз вниз и скрыл выражение мучительной боли, появившееся у нее на лице.
      Их должно быть Трое. Они всегда должны быть заодно. Ни талисман, ни обретенное ею могущество Великой Волшебницы не победят Звезду — победит только Черный Триллиум.
      Она овладела своими чувствами и снова встретилась с нечеловеческим терпеливым взглядом Учительницы.
      — Благодарю вас. Теперь я знаю, что делать. Я немедленно отправляюсь к Кадии.
      Она встала с кресла. От ее резкого движения из одежды выпал Синошур и, звеня, покатился по мраморному полу беседки. Она совершенно забыла о нем. Подняв его, Харамис сказала:
      — Вы, конечно, знаете, что это такое. Скажите, как мне уничтожить эту вещь? — Ты не сумеешь сделать этого. И синдоны не смогут. Это может сделать или Совет Звезды, или вся Коллегия Великих Волшебников.
      Опять поражение! Харамис сжала губы.
      — Тогда скажите, как лучше спрятать его, чтобы Орогастус не смог им воспользоваться.
      Впервые Учительница замешкалась перед тем, как ответить.
      — Если ты опустишь его на морское дно, или забросишь в действующий вулкан, или положишь в глубокую ледниковую расселину, тот, кто связан с Синошуром волшебными нитями, умрет, вместо того чтобы спастись.
      Харамис почувствовала, что горло ее сжалось.
      — Я надеялась, что вы знаете, в какое место положить Синошур, чтобы колдун был перенесен туда живым. Может быть, именно здесь, где по-прежнему сильна магия, Стражники смогут охранять это и не позволят ему сбежать.
      И опять Учительница заколебалась. Потом сказала:
      — Есть одно подходящее место. Следуй за мной. Она быстро пошла по одной из тропинок. Сжимая в руке шестиугольник, Харамис почти бежала за ней. Они приблизились к деревьям с бледно-зелеными листьями, их ветви образовывали навес. Под ним находился небольшой каменный холм, заросший тенелюбивыми экзотическими растениями с цветами причудливой формы и так интенсивно окрашенными, что их ярко-зеленый цвет казался зловещим.
      За холмом в земле была нора, окруженная большими белыми валунами.
      Учительница указала на нее.
      — Это Каменный Мешок. Отверстие ведет в глубокую шахту с отвесными, гладкими, как стекло, стенами. Темница построена с помощью самой могущественной магии Края Знаний. Во время войны между Людьми Звезды и нашими Исчезнувшими правителями часть пленников была заключена Коллегией Великих Волшебников в пещеру, находящуюся на дне этого колодца. Там они ожидали суда, который или выносил им смертный приговор, исполненный Стражниками, или присуждал к тюремному заключению в другом месте.