Они не пролетали прямо над этими остатками чужой цивилизации более древней, чем первая высадка людей на Корваре, а направились на север. Трой знал, что то, что они видели, было лишь частью руин. На мили под поверхностью тянулись коридоры и залы; Рукав никогда не был исследован до конца.
      – Сокровище… – пробормотал он.
      Рядом с ним Рерн невесело засмеялся.
      – Если оно и не плод воображения, то никогда не было найдено. Даже после окончания экспедиции Фуклова.
      Они миновали голую поверхность с руинами, и теперь под ними снова тянулась богатая растительность, окружавшая пустыню Рукава. Трой был поражен страшным видом поверхности.
      – Почему вокруг руин пустыня? – спросил он, слишком заинтересованный, чтобы помнить о разделяющем их положении.
      – Имеется с полдюжины объяснений, – отозвался Рерн, – только одно из них логично и, вероятно, ложно. Рукав таков же, каким он был двести лет назад, во времена первой исследовательской высадки. Почему это так, видимо, обнаружил Фуклов и его люди – прежде, чем сошли с ума и перебили друг друга.
      – Их вызыватель работает до сих пор?
      Рерн ответил уклончиво:
      – Приборы спасательного отряда зарегистрировали импульс откуда-то из глубины. Но едва увидели, что произошло с Фукловым и остальными, изучение немедленно заглушили. Рукав теперь находится под постоянным заглушающим действием и окружен барьером. Ни один флиттер не может приблизиться ближе двух миль к известным входам в глубину. Время от времени мы задерживаем пустоголовых искателей сокровищ, которые пытаются проникнуть за барьер. Обычно поездка в нашу штаб-квартиру и просмотр трехмерных изображений того, что случилось во время экспедиции Фуклова, полностью излечивает их от желания исследовать Рукав.
      Если вызыватель действует… Трой размышлял над тем, что могло произойти в подземных переходах. Фуклов был известным археологом, он добился выдающихся успехов в восстановлении дочеловеческих цивилизаций благодаря использованию вызывателя – прибора, все еще находящегося в стадии экспериментальной разработки. Помещенный в сооружение, некогда населенное живыми существами, этот прибор воспроизводил картины того, что здесь происходило давным-давно. До сих пор продолжались споры о датировке и значении уловленных прибором Фуклова сцен, но все соглашались, что археологу удалось увидеть прошлое. И часто эти призрачные видения становились начальным пунктом новых многообещающих исследований.
      Загадка Рукава привлекала его три года назад. Исследуя верхние уровни подземной крепости, люди не нашли ничего, кроме голых помещений и коридоров. Совет дал Фуклову разрешение использовать вызыватель с благоразумными оговорками, оставляющими за Корваром право на все, найденное с помощью прибора. Но результатом было кровопролитное убийство, подробности которого никогда не публиковались. Люди, работавшие в течение нескольких лет, очевидно, сошли с ума от перенесенного ужаса и породили ужас.
      – Если вызыватель работает, – ответил ему Рерн, – то слишком хорошо. Спасательный отряд не нашел его: очевидно, он расположен слишком глубоко. Его заглушили, как только поняли, что происходит. А вот и маяк.
      В сумерках ясно виден был мигающий на земле фонарь. Рерн сделал круг и аккуратно посадил флиттер на посадочное поле на краю леса. Ястреб на руке Троя расправил крылья и издал крик.
      Рерн рассмеялся.
      – Хочется поработать, крылатый брат? Но подожди до рассвета.
      Из-за древесной стены показались два человека. Как и Рерн, они были одеты в кожаную одежду. У одного из-за плеча торчал охотничий лук. Бегло взглянув на Рерна и Троя, они принялись внимательно разглядывать ястреба.
      – От Кайгера, – без всяких предисловий Рерн указал на птицу. – Это Трой Хоран, приручающий птицу.
      Снова беглый взгляд, как будто Троя оценивали.
      – Добро пожаловать к очагу. – Это произнес старший. Трой понял, что в этом мире он чужак, присутствие которого лишь терпят.
      Он уже давно принял оценку жителей Диппла, но тут почувствовал себя уязвленным, может быть потому, что Рерн держал себя с ним по-другому. И снова тот же Рерн пришел ему на помощь.
      – Всадник с Вордена, – спокойно сказал он без следа насмешки в голосе, – всегда встретит радушный прием у очага Доупрабона.
      Но Трой не успокоился.
      – На равнинах Вордена больше нет всадников. Я житель Диппла, джентльхомо.
      – Равнины остаются в памяти, – ответил Рерн. – Если ястреб поедет с нами, не сажай его в клетку. Сегодня мы ночуем на пятом посту Лиги.
 
      Меж деревьев вилась тропа, достаточно различимая в полутьме. Но Трой был уверен в том, что трое рейнджеров Диких Земель нашли бы путь и в темноте. Тропа вела вверх. Вот среди деревьев показались уступы скал. Вскоре, на обрыве у озера, тропа оборвалась.
      Пятый пост находился в стене утеса. Почему-то люди, охранявшие эту дикую местность, хотели скрыть свое жилище, как будто они находились вблизи вражеских линий. Пройдя замаскированную дверь, Трой оказался в большом помещении. В его глубине виднелись ниши, служившие спальнями. В голове Троя зашевелились воспоминания: фермы Вордена тоже были сооружены из дерева и камня людьми, которые больше полагались на свои силы и умение, чем на машины.
      Ястреб крикнул. В ответ послышался похожий крик в одной из ниш. Трой успел перехватить лапы ястреба прежде, чем тот взлетел. Ястреб вытянул шею, поднял гребень, распустил хвост и испустил вопрошающий возглас. Рерн, пройдя вперед, отбросил занавес. В нише было три насеста. На одном из них сидела птица, совершенно не похожая на ястреба.
      Если ястреб был огнем, то эта птица – дымная тень. Ее круглая голова без хохолка, уши с кисточками торчали прямо, необычно возвышаясь на пушистом сером оперении.
      Глаза были необычно большие и в свете костра темные, как будто целиком состояли из зрачков. Размером птица не уступала ястребу, а мощные когти и изогнутый клюв выдавали в ней хищника.
      Она смотрела на ястреба, но проявляла к нему лишь интерес, а не вражду. Один из лесных жителей протянул ей руку в перчатке, и она перепрыгнула на этот новый насест.
      – Овхи, – сказал Рерн. – Они хорошо уживаются с ястребами.
      Трой слышал о несравненных ночных охотниках, но до этого никогда не видел их. Он смотрел, как рейнджер вынес птицу из пещеры и подбросил ее. Мгновение спустя они услышали охотничий клич:
      – Ооооовхини!..
      Рерн кивком указал на насесты, и Трой поднес к ним руку с ястребом. После минутного осмотра ястреб выбрал насест и перескочил ни него, ожидая, пока Трой предложит ему ужин.
      Рейнджеры не задержались после того, как Рерн, Трой и их багаж оказались в пещере. У каждого жителя леса была большая территория, которую нужно было обходить днем и ночью. Они мало разговаривали, и Трой решил, что их сдерживает его присутствие. Он ухаживал за ястребом и старался быть незаметным.
      После ухода рейнджеров Рерн распаковал ранец с едой, и они сели у огня. Стульев не было, только широкие кожаные подушки, издававшие приятный аромат травы.
      Пока они ели, охотник говорил, а Трой слушал. Это был рассказ о жизни рейнджера, об изучении Диких Земель, об охране природы, о невмешательстве, о стремлении не нарушать тонкое экологическое равновесие.
      Здесь была прекрасная древесина, которую можно было использовать, но только под надзором охотничьих кланов. Были травы, используемые как лекарства на других планетах, были ценные животные. Дикие Земли – это природная кладовая, ключи от которой держали кланы. И в случае необходимости удерживали бы их силой.
      В лесистых долинах и на обширных равнинах дальше к востоку происходили сражения между браконьерами и охранниками. И только потому, что Корвар был объявлен планетой удовольствий, кланам пока удавалось справляться с грабителями. В общих чертах о положении дел Трой знал, но Рерн говорил о временах и местах, называл имена.
      Рассказ был захватывающим, но Трой не был ребенком, которого можно было отвлечь сказкой. Он начал удивляться разговорчивости Рерна.
      – На Корваре не металлических руд, – продолжал Рерн. – Но если бы здесь нашли их местонахождение… и запрет на разработку был бы снят…
      – А разве это возможно? – спросил Трой, неожиданно осознав, что сам готов защищать Дикие Земли от уничтожения, что-то в нем медленно шевельнулось, вспомнилось что-то забытое из чувства самосохранения. Подобно ястребу, он хотел испытать крылья на свободе в открытом небе.
      Губы Рерна изогнулись.
      – Мы мало чему научились. Я могу назвать вам сотню планет, погубленных из-за жадности. Нет, не только сгоревших во время войны, но убитых за многие годы. Пока мы охраняем Корвар в качестве планеты удовольствий для владык других миров, многие из которых невероятно жадны, мы можем сохранять его неприкосновенным. Никто не хочет жить на опустошенной планете. Пока обитатели вилл сохраняют власть и богатство, они заинтересованы в заповедности Корвара. Но долго ли это будет продолжаться? Могут быть иные сокровища, помимо сказочных сокровищ Рукава, и гораздо более доступные!
      – У вас было двести лет, – с горечью сказал Трой. – У Вордена – меньше ста, благодаря саттор-командующему Ди!
      – Годы не утешат человека, когда он видит, что приходит конец образу жизни, который он любит. Что значит прошлое, когда будущее готово к убийству? Саттор-командующий Ди – он умер от яда в собственном саду, и убийца еще не найден – отвечает за Ворден.
      Откуда Рерн знает это все о Ди? Сообщение о яде не оглашалось. Трой почувствовал себя как крыса софару, на которую падала тень ястреба. Неужели Рерн готовит его к расспросам о кинкажу? Или чувство собственной вины заставляет его подозревать всех?
      Но охотник не задержался на разговоре о командующем Ди. Он принялся расспрашивать Троя о его детстве. Любой другой корварианин показался бы Трою нахальным, но в вопросах Рерна звучала искренность, поэтому молодой человек отвечал правдиво и не уклонялся, как привык это делать. Он даже не скрыл, что воспоминания о Вордене подернуты в его памяти легкой дымкой.
      – Здесь тоже есть равнины. Подумайте об этом, – загадочно сказал Рерн, вставая. – Если дать достаточно времени, сильный человек сумеет многому научиться. Крайняя койка ваша, Хоран. Пусть ночью не навестят вас злые сны, – сказал он.
      Трой проверил, как чувствует себя ястреб. Птица уснула, подобрав лапу, как это делают птицы этого вида. После этого Трой лег на указанную ему койку.
      Прямоугольная койка не была покрыта пластиком. Свежее сено подалось под ним и охватило его тело; слабый аромат наполнил легкие, и он уснул. Ему ничего не снилось.
      Когда он проснулся, дверь пещеры была распахнута и снаружи доносились голоса птиц. Протирая глаза, Трой скатился с койки. Огонь в очаге погас, в помещении никого не было. Зарождение нового дня в Диких Землях выманило его наружу и заставило посмотреть вниз, на долину и озеро.
      Недалеко от берега что-то качалось на воде. Присмотревшись, он понял, что это пловец. Высеченные в скале ступеньки вели вниз. Трой пошел по ним. Увидев сброшенную спальную пижаму, сбросил свою, пальцами ног проверил температуру воды и нырнул.
      Трой барахтался у берега. Он не был искусным пловцом, как тот, которого он не видел. Его движения раскачивали плавучие цветы, падавшие с деревьев, что окружали ручей, питавший озеро. Лепестки прилипли к его коже, он почувствовал под ногами песчаное дно и встал, дрожа.
      – Ужасно холодная вода, джентльхомо, – сказал он шедшему к нему вброд Рерну.
      Тот остановился и рассмеялся.
      – Новое развлечение – цветочная ванна?
      Трой вторил ему, снимая с себя лепестки.
      – Не я его выбрал, джентльхомо.
      – Меня зовут Рерн. Мы здесь не ходим тропами Тикила, Хоран. – Рерн вытерся пижамой и сунул ноги в сандалии. Обернув вокруг себя пижаму, он постоял немного, глядя в озеро. Лицо его странно расслабилось. – Прекрасный день. Мы отправимся на плато под Стансилом и проверим, на что способен наш крылатый друг.
      Флиттер снова понес их на северо-восток. И снова растительность под ними оскудела, но превратилась не в голый ожог, а перешла в равнину с высокой травой и с редкими низкими кустами. Флиттер дважды пролетел над стадами жвачных, и рогатые головы гневно тряслись, когда тяжелые, с мощными плечами животные убегали, высоко задрав хвосты.
      – Дикий скот, – сказал Рерн.
      – Но у них чешуйки… или что-то похожее.
      Трой вспомнил о своих утраченных на Вордене тупанах, которые паслись, как и эти, и так же могли убегать от летящего флиттера.
      – Не чешуйчатые, как рыбы или рептилии, – поправил Рерн. – Эти пластинки – затвердевшие мышцы, что-то вроде защитного кокона насекомых. Стада с каждым днем уменьшаются, рождается меньше телят, и мы не знаем почему. У нас есть основания считать, что когда-то они были одомашнены.
      – Теми, из Рукава?
      – Может быть. Хотя, кто знает… – Рерн пожал плечами.
      – Они оставили после себя только развалины? Я слышал лишь о Рукаве.
      – Это еще одна загадка. Почему у цивилизации единственный город? Может, это лишь передовой пост межзвездной цивилизации, исчезнувшей задолго до того, как человек вышел в космос? Эту теорию хотел подтвердить или опровергнуть Фуклов. На Корваре есть еще один их след – к северу за равнинами. Но это не все, и этот второй след очень мал. Не думаю, чтобы они были аборигенами. Да и панста – дикий скот – настолько чужд остальных животных Диких Земель, что тоже не кажется туземным. Эти одичавшие стада давно исчезнувших рас, пережившие своих неизвестных хозяев.
      Равнины оборвались, и под ними снова были хребты и холмы. И вот флиттер приземлился на ровной площадке, казавшейся оторванной от всего мира. Под золотистым светом прекрасного утра тянулось ровное цветущее поле с разбросанными по нему деревьями. Здесь совершенно не чувствовалось присутствия человека. И Трой мог бы подумать, что он первым ступил на эту землю, если бы его сюда не привез Рерн.
      Рерн посадил флиттер на полоску гравия у воды. Зеркало воды было меньше, чем у озера, но больше, чем у пруда. Они вышли, ощутив свежий ветерок. Ястреб расправил крылья и закричал.
      – Пусть охотится! Олллахуууу!..
      Рерн подбросил ястреба. Птица поднялась по большой дуге и исчезла в небе.

      Солнце грело. От травы, на которой лежал Трой, поднимался приятный аромат, давно забытый им в Диппле. Он чувствовал сонливость, но не спал.
      Они восхищались удивительным утром на поднятом к небу участке Корвара. Даже ястреб насладился свободой и ветром в облаках и теперь спокойно сидел на насесте. Этот насест Трой соорудил из вырезанной им ветки дерева.
      Насекомых было мало. Не слышалось гудения, не ощущалось укусов.
      Трой встал. Обходя стороной насест и лежавшего Рерна, он отошел от флиттера. И ветер развевал его коротко стриженные волосы бился о тело. Неожиданно Трой увидел картину прошлого: множество клеток и шар в комнате – свернувшееся в поисках спасения животное.
      Эти кошки, кинкажу… ястреб, легко поддающийся приручению. Но земные животные, тут была большая разница, как будто они сделали большой шаг навстречу человеку. Трой ощутил, как его охватывает возбуждение… Неужели это правда? Перед ним открывался новый мир.
      Он оглянулся на Рерна, испытывая сильное искушение рассказать охотнику о своих догадках. Ему казалось, что Рерн поверит. Никто на Корваре не общался с ним, как просто с Троем Хораном, свободным и равным человеком, а не обычным жителем Диппла. С того момента, как они вступили в Дикие Земли, в нем росло ощущение жизни, полноты существования. Трой, все еще сомневаясь в мудрости своего решения, повернулся к Рерну, но было слишком поздно, потому что небо уже не было большой пустой золотой аркой. Второй флиттер опускался на скорости, словно боясь опоздать.
      Рерн сел в траве, готовый к действиям. Флиттер коснулся земли неподалеку от их флиттера. Из кабины выскочил человек в поношенной кожаной одежде рейнджера, поверх которой была одета куртка городского жителя. Он торопливо заговорил с охотником. Рерн поманил Троя.
      – Харс отвезет вас в Тикил, – сказал он резко, не объясняя, почему изменились их планы, – скажете Кайгеру, что мне нужен ястреб. Заплачу позже. – Он замолчал, его взгляд на одну-две секунды задержался на Трое, как будто он хотел что-то добавить к этому короткому прощанию. Но потом отвернулся и, ни слова не говоря, сел в свой флиттер.
      Трой, слегка сердясь на себя за свои недавние мысли, посадил ястреба на руку и присоединился к Харсу во втором флиттере. Флиттер Рерна круто взлетел и направился на север к штабу Кланов.
      Харс выбрал кратчайший путь в Тикил. После полудня Трой снова оказался в магазине Кайгера. Торговец встретил его в коридоре.
      – Охотник Рерн? – экс-космонавт заглядывал за спину Троя, ища Рерна.
      Трой все объяснил. Кайгер слушал его, поглаживая шрам на лице. Трою показалось, что торговец ждет более важной информации, чем сообщение о продаже ястреба.
      – Посадите его в клетку, – приказал Кайгер. – Вы как раз вовремя, поможете кормить животных.
      Один из служащих наполнял ванночки, он даже не поднял голову, когда Трой подошел к клетке с кинкажу. Только на этот раз в углу не оказалось мехового шара. На него смотрело совсем другое существо, остроносое, остроглазое.
      – Вернулись? – служащий прислонился к стене. – Вовремя. Нам пришлось делать вашу работу. Как дела?
      – Продал ястреба…
      Троя больше интересовало, что происходило здесь. Из клетки за время его отсутствия исчезло одно земное животное, но на его месте оказалось другое, Трой был уверен, что новичок – то самое животное, которое Кайгер показывал Великому Первому Лидеру, – лиса.
      Одно земное животное? Нет, два! Он увидел второе, забившееся в угол, как кинкажу, повернувшись к миру спиной. И он заметил, что глаза первого животного внимательно изучают его, как это делали глаза кошек. «Один стоит на страже…» – почему он так подумал?
      – Один сторожит, другой спит.
      Ответ пришел ниоткуда. Лиса села, как это делали кошки, она больше не казалась встревоженной…
      – Кто эти новые? – спросил Трой у служащего, пытаясь скрыть свой интерес к обитателям клетки.
      – Вы не должны заботиться о них, дипплмен. Босс сам решил ухаживать за ними.
      – Хоран!
      Почему-то чувствуя себя виноватым, Трой оглянулся и увидел Кайгера.
      – Уходите отсюда и помогите Джингу. – Он сам провел Троя в помещение морских свинок.
      На столе, в конце помещения, стоял переносной аквариум, в который Джинг, обычно обслуживающий этих животных, наливал маслянистую жидкость из другого аквариума. К стене этого аквариума прилипло существо. Трой взглянул на него, не веря, что такие существа могут существовать в действительности, а не в безумном воображении.
      Он видел много странных животных и воплоти, и в трехмерных изображениях. Но это существо не было странным. Оно было невозможным, его вид вызывал ужас. Трой хотел отвести от него взгляд и не смог. Он почувствовал тошноту.
      У края стола, внимательно следя за действиями Джинга, стоял человек маленького роста в одежде чиновника из административного бюро. Это был бесцветный и незапоминающийся человек: обе руки он положил на стол, в его глазах сверкала жадность, бледный язык, как у ящерицы, двигался взад и вперед по бледным губам.
      – Прекрасно, торговец Кайгер, прекрасно.
      Кайгер быстро взглянул на обитателя аквариума.
      – Это хур-хуры. – Он покачал головой, как бы не найдя подходящего слова, потом закончил: – Их трудно назвать прекрасными, гражданин Драгур.
      Маленький человек стал похожим на ястреба, поднявшего крылья и готового ударить.
      – Они очаровательны, торговец Кайгер. Великолепное пополнение моей коллекции. – Он перевел взгляд с Кайгера на Троя. – Этот человек поможет при перевозке? Надеюсь, он знает, как обращаться с такой ценностью? Вы отвечаете за него, пока этот великолепный образец не будет благополучно водружен в бассейн с водой у меня.
      Трой открыл рот, чтобы сказать, что он не желает иметь ничего общего с хур-хуром, но, поймав взгляд Кайгера, он вовремя вспомнил о семидневном контракте, который скоро нужно будет возобновлять. В конце концов аквариум, который он понесет, прочен, и можно будет не смотреть на содержимое.
      Джинг взял стержень и начал осторожно вводить его в аквариум. Потом тихонько ткнул хур-хура. Трой с отвращением смотрел, как чудовище ощупало стержень своими щупальцами и прижалось к нему своими присосками. Джинг перенес стержень вместе с хур-хуром в переносной контейнер, захлопнул крышку и начал прилаживать ремень для переноски.
      Трой неохотно поднял цилиндр, чувствуя, как он дрожит: очевидно, хур-хур исследовал свою новую тюрьму. Пальцы его чуть не разжались.
      – Осторожней! – Драгур приплясывал вокруг Троя, пока тот надевал ремень на плечо. Кайгер пришел на помощь своему служащему.
      – Они вовсе не такие хрупкие, гражданин. А вот и еда для него.
      Он почти насильно всунул в руки покупателю небольшой ящик. В нем суетилось маленькое животное, визжа, как будто оно предвидело свое ужасное будущее. Трой знал, каким оно будет. Он взглянул на емкость с хур-хуром и подавил приступ тошноты.
      Трой обнаружил, что должен не только донести контейнер до ожидающего флиттера гражданина, но и сопровождать его до дома, обеспечивая безопасность хур-хура. Драгур вел флиттер со скоростью, ненамного превышающей скорость пешехода. Драгур, в отличие от Рерна, казалось, и минуты не мог просидеть молча. В разговоре он не обращался к Хорану, он мыслил вслух, и мысли его касались соперничества с неким Мазели, который мог превзойти Драгура в иерархии их учреждения, но в коллекции которого не было хур-хура.
      – Прекрасно! – Драгур свернул на дорогу, ведущую к окраинам Тикила. – Он никогда не поверит в это. На следующую вечеринку я приглашу его и, скажем, еще Вилвинса и Соркера. Я проведу его по комнате, покажу лупанских улитов, бросающихся червей, дам ему возможность похвастаться тем, что есть у него, а потом… – Драгур снял одну руку с руля и похлопал ею по крышке контейнера. – Потом хур-хур!.. Он никогда не сравнится со мной! Никогда!
      Тут маленький человек впервые, по-видимому, вспомнил, что у него есть спутник.
      – Верно, не так ли, молодой человек? А торговец Кайгер даст сертификат, что это единственный экземпляр: он ведь при жизни животного не привозит другой экземпляр? Правильно?
      Трой не знал этого, но дал утвердительный ответ:
      – Да, гражданин.
      – Значит, у Мазели никогда не будет в коллекции хур-хура, никогда! Продолжительность их жизни составляет двести лет, может быть, триста. А Кайгер поклялся, что это молодая особь. У Мазели никогда не будет такого маленького красавца! – И Драгур снова похлопал по крышке цилиндра. И, возможно, что его возбуждение передалось животному, которое начало так метаться, что Трой вынужден был держать цилиндр обеими руками.
      – Осторожно! Молодой человек, что вы делаете? – Драгур остановил флиттер и возмущенно уставился на Троя.
      – Я думаю, оно сильно возбуждено, гражданин. – Трой обеими руками держал трясущийся цилиндр. – Вероятно, хочет назад, в аквариум.
      – Да, конечно, – Драгур рывком тронул флиттер и поехал на гораздо большей скорости. – Скоро будем на месте, очень скоро…
      Драгуру принадлежал один из небольших домиков на границе с торговой зоной. Одной рукой Драгур прикоснулся к замку, а другой поманил Хорана. Атмосфера, встретившая Троя, была какой угодно, но только не соблазнительной.
      В магазине Кайгера стоял устойчивый запах животных, но сложная система вентиляции и дезодорации делала атмосферу вполне пригодной для дыхания. Здесь же запахи морских животных были сильнее в тысячу раз.
      Комната представляла морское дно в миниатюре. Свет был приглушен и слегка зеленоват. Вдоль стен на скамьях стояли аквариумы, а в центре находился бассейн.
      – Стойте на месте, молодой человек! – Драгур обошел бассейн и направился к столу в темном углу комнаты. Он вытащил пустой аквариум и поставил его в ряд с остальными. Потом с усилием начал переливать жидкость из нескольких стеклянных контейнеров, все время принюхиваясь к полученной смеси.
      Трой переминался с ноги на ногу. Контейнер был нелегок и продолжал дергаться, ремень врезался в плечо. Хоран был бы рад поскорее убраться из этой конуры с дурным запахом и страшилищами, многие из которых казались не менее отвратительными, чем хур-хур.
      Наконец, варево, по-видимому, удовлетворило Драгура. С видом художника, делающего последний мазок на полотне, он добавил полоску чего-то похожего на гнилой корень и поманил Троя.