– Я узнаю! - Чарис не сознавала, что произнесла это вслух. Поняла это, только услышав гулкое эхо своих слов. И все же это не хвастовство, скорее обещание. Такие обещания она давала себе и раньше и всегда выполняла.
Над головой мерцала единственная звезда. Чарис прислушалась, и ей показалось, что она услышала гул двигателя вертолета, очень слабый и далекий.
– Вот как. - Снова она заговорила вслух, как будто тот, к кому она обращается, стоит рядом, на расстоянии вытянутой руки. - Вы не хотите, чтобы меня увидели. Почему? Для меня это опасность или возможность спастись? Что вам от меня нужно? - У нее не было причины ожидать ответа.
Неожиданно принуждение исчезло. Чарис снова могла свободно двигаться. Она попятилась и села у выхода из расселины, глядя на долину с ее причудливым освещением. В листве шумел ветерок, растения на нем словно приплясывали. Слышался стрекот, голоса ночных животных, успокаивающие в своей монотонности. Если в растительности двигались и более крупные животные, они делали это бесшумно. Как только принуждение покинуло ее, Чарис опять ощутила сонливость, она больше не могла бороться со сном, который наползал на нее, как волны на берегу моря.
Когда девушка снова открыла глаза, поверхность, на которой лежали ее руки, была освещена солнцем. Чарис встала с груды сухих листьев, послуживших ей постелью. Ее привлекло журчание воды. Еще один горный ручей помог ей совершить туалет и напиться. Она попыталась изготовить из листьев сосуд, чтобы прихватить с собой воду, но потерпела неудачу и отказалась от этой надежды.
Благоразумие требовало экономии припасов. Она позволила себе съесть только одну лепешку, теперь растрескавшуюся и зачерствевшую, и два плода - остаток пира на плато. Такое изобилие появилось только раз, и нет причины ожидать, что оно появится вторично.
Путь по-прежнему лежит на юг, но ноющие мышцы Чарис протестовали против карабканья вверх. Она пойдет на это, только если не будет иного выхода. Она вернулась к расселине и обнаружила, что это действительно проход, ведущий на более ровную местность. На западе виднелись высоты, они образовали стену между морем и плодородной равниной. К востоку лес. В нем самые высокие деревья, какие до сих пор видела Чарис на Колдуне. Их темная листва кажется угрожающей. На краю леса кустарники и поросль, которая, постепенно редея, превращается в траву - не жесткую, с острыми краями листьев, от чего она так страдала в приморской долине двухвостого чудовища, а похожую на мох; ковер этого мха местами прерывается цветущими растениями; цветы, удивительно бледные по контрасту с темными стволами и листвой. Как будто призраки других, более ярких цветов, которые девушка видела на иных планетах.
Моховой газон искушает, но ступить на него означает выйти на открытое место, где девушку могут увидеть охотники. С другой стороны, она сама сможет далеко видеть. А в лесу или в кустах ее поле зрения будет ограничено. Помахивая своим оружием из веревки и камня, Чарис вышла на открытое место. Если будет придерживаться утеса, он послужит проводником на юг.
Здесь теплее, чем у моря. И мох оказался мягким, как она и надеялась. Чарис шла по бархатистой поверхности, расстилавшейся под ее избитыми ногами, обмотанными все еще не изорвавшейся тканью. Вдали от леса этот участок поверхности Колдуна оказался самым приветливым.
Всплеск крыльев над головой заставил ее вздрогнуть, но потом она увидела, что это не щелкуны, а настоящая птица, с оперением, с плюмажем, бледным, как цветы, и с ярко-красной, как из коралла, головой. Птица ее не заметила, но пролетела и исчезла за холмами в сторону моря.
Чарис не торопилась. Время от времени она останавливалась и осматривала насекомое или цветок. Она словно приближалась к концу пути раньше назначенного времени и могла позволить себе уделить внимание окружающему. Во время одной из таких остановок она с интересом следила за чешуйчатым существом размером с ее средний палец, которое перемещалось на крепких задних ногах, а передними когтистыми «руками» сосредоточенно и привычно раскапывало землю. Существо откопало два круглых серых шара, приплюснуло оба и нетерпеливо отбросило в сторону. Между этими шарами лежало свернутое многоногое туловище, как решила Чарис, крупного насекомого. Похожее на ящера существо расправило свою находку и внимательно осмотрело ее. Очевидно, решив, что она пригодна к употреблению, существо неторопливо приступило к еде, потом удалилось, время от времени останавливаясь и присматриваясь к поверхности, очевидно, в поисках другой добычи.
Миновала середина дня, а Чарис по-прежнему оставалась на открытой местности. Она гадала, появится ли на ее пути снова лес, и все время ожидала увидеть новую белую чашку и фрукты на зеленой ткани. Но ничего подобного не видела. Однако увидела дерево с такими же синими плодами, какие были ей оставлены, и с удовольствием их поела.
Она едва сделала первый шаг, как какой-то звук нарушил ее сонное успокоение. Крик - лихорадочный, задыхающийся, несущий в себе такую мольбу о помощи, что она отбросила страх. Чарис выронила груз плодов и побежала в сторону звука, размахивая своим каменным оружием. Этот ли крик разбудил ее или какая-то эмоция, передавшаяся неведомым путем? Она только знала, что там опасность и она должна помочь.
Что-то маленькое, черное, передвигающееся большими прыжками выскочило из леса. Оно не побежало к Чарис, а устремилось к утесу. Когда оно мелькнуло мимо, на девушку обрушилась волна страха. И тут Чарис снова испытала принуждение, такое же, какое помешало ей повернуть на север и прошлой ночью удержало в расселине. Но на этот раз принуждение заставляло ее бежать, бежать изо всех сил, уходить от неведомой опасности. Чарис повернулась и последовала за маленьким черным существом. Подобно ему, она направилась к приморскому утесу.
Черное существо бежало теперь молча. Чарис решила, что первые крики вызвало появление неожиданной опасности. Ей казалось, что она что-то слышит сзади. Рычание или сдавленный рев.
Беглец перед ней достиг утеса и отчаянно прыгал, не в состоянии уцепиться за его гладкую поверхность. Он скулил, продолжая свои попытки и все время падал назад. Когда появилась Чарис, он оглянулся и посмотрел на нее.
Она увидела большие глаза, в них мягкость, страх и мольба о помощи. Едва сознавая, что делает, она подхватила теплое пушистое тело, которое прыгнуло ей навстречу и прижалось к ней, вцепилось всеми четырьмя лапами в комбинезон. Зверек дрожал всем телом.
Есть подъем сбоку. Она, с ее более крупным телом, сможет подняться. Девушка начала подниматься, стараясь не прижимать к скале маленькое тело зверька. И оказалась в расщелине, задыхаясь от усилий. Ее горла коснулся теплый мягкий влажный язык. Чарис поглубже заползла в убежище, держа спасенное животное в руках. Из леса по-прежнему ничего не показывалось.
Но вот на фоне лавандовой растительности мелькнула какая-то тень. К этой тени внимание Чарис привлекло негромкое мяуканье ее спутника. Но она не смогла рассмотреть ее ясно, и тень скрылась в кустах. Пока к ним оно не приближается.
Но это животное не одно. Чарис ахнула. За животным между деревьями показалась фигура - не только гуманоидная, но и одетая в зелено-коричневый мундир разведчика. Чарис хотела крикнуть, позвать, но застыла. Опять, как и в расщелине, она потеряла способность действовать, застыла неподвижно, будто застряла в густой клейкой жидкости. Беспомощно смотрела она, как человек ходит взад и вперед, словно отыскивает какой-то след. Наконец он исчез в лесу вместе со своим четвероногим спутником.
Они так и не приблизились к утесу, но Чарис еще долго после их ухода была не в состоянии пошевелиться.
Глава седьмая
– Миирии? - Мягкий звук с явно вопросительной интонацией. Впервые Чарис внимательно взглянула на пушистого беглеца и встретила такой же внимательный взгляд, устремленный на нее.
Шерсть, покрывающая все тело зверька, в коротких завитках, лоснящаяся и мягкая на ощупь. Все четыре лапы кончаются когтями, но когти втянуты, они больше не цепляются за одежду. Короткий хвост аккуратно сложен и прижат к задним лапам. Голова круглая, кончается тупой мордочкой. Только уши кажутся не соответствующими телу по размерам. Они большие и широкие и смотрят в стороны, а не нацелены вперед; на их заостренных кончиках мягкие кисточки серой шерсти того же оттенка, как та, что окружает большие удивительно синие глаза и узкими полосками тянется по внутренней части лап и по животу.
Эти глаза… Зачарованная, Чарис обнаружила, что с трудом может отвести от них взгляд. Она не обучена эмпатии - проникновению в мысли животных, но не может не видеть, что в этом маленьком привлекательном зверьке есть ореол разума и с ним хочется дружить. Но, несмотря на его очарование, зверька нельзя только прижимать и ласкать. Чарис была в этом так уверена, словно он обратился к ней на бейсике. Это больше чем животное, хотя насколько больше, она не знает.
– Миирии! - Теперь это не вопрос. В звуках нетерпение. Зверек поерзал у нее на руках. Снова светло-желтый язык мелькнул и коснулся ее кожи. Чарис разжала руки, испугавшись на мгновение, что зверек покинет ее. Но он только спрыгнул с ее рук на неровный пол расселины и стоял, глядя на лес, в котором скрылся враг.
Враг? Разведчик! Чарис о нем почти забыла. Что удержало ее от того, чтобы окликнуть? Может, он оказался здесь как раз в ответ на ее призыв о помощи. Но почему ей не позволили встретиться с ним? Потому что «позволили» - именно подходящее слово. Необъяснимый запрет был наложен на нее. И Чарис знала, даже не пытаясь проверить, что если она попробует пойти к лесу, ей не пройти через невидимую стену, которой кто-то или что-то окружил ее.
– Миирии? - Снова вопрос мохнатого. Зверек стоял, слегка приподняв одну лапу, и смотрел на нее от входа в расселину.
Неожиданно Чарис захотелось уйти с этой заросшей мхом поверхности. Ее раздражало бегство от помощи, которая ей так необходима. Вверх по утесу и назад к морю… Словно боль, ощутила она желание оказаться рядом с волнами.
– Назад к морю. - Она сказала это вслух, словно пушистый зверек может ее понять. Вышла из расселины и посмотрела вверх в поисках пути подъема.
– Миирии…
Чарис ожидала, что зверек исчезнет во мху. Но тот, наоборот, по-своему привлек ее внимание, прежде чем уверенно двинуться наискось вверх по стене утеса. Чарис последовала за ним, радуясь тому, что зверек, пусть на время, стал ее союзником. Может быть, он так испугался врага в лесу, что и сейчас не хочет отказываться от ее общества.
Она не так проворна, но не очень отстала от зверька, когда он достиг вершины утеса. Отсюда видно было море и линия серебристого пляжа. При этом виде охватывало ощущение мира. Мир? На мгновение к Чарис вернулось ощущение первого сна - удовлетворенность и мир. Животное шло впереди, на юг, вдоль по вершине утеса. Отсюда спуск на песок слишком крутой, поэтому Чарис снова последовала за мохнатым проводником.
Они спустились на серебряный песок по тропе, найденной ее спутником. Но когда Чарис собралась идти дальше на юг, существо с Колдуна начало тереться о ее ноги, испуская повелительные крики, явно требуя, чтобы она осталась. Наконец она села лицом к морю и, оглянувшись, вздрогнула. Она была в пещере из своего первого сна.
– Миирии? - Ее коснулся кончик языка, придавая уверенность, мягкое теплое тело прижалось к ней, ощущение удовлетворенности… все хорошо… исходит ли оно от спутника или из глубины ее самой? Чарис не знала.
Они вышли из моря, хотя девушка не видела, как они подплыли. Но это не угроза, как то чудовище, с раздвоенным хвостом. Чарис удивленно передохнула: в нее продолжало вливаться ощущение удовлетворенности. Они вышли из воды и остановились, глядя на нее.
Их две, они блестят на солнце, сверкают яркими блестками. Ниже ее ростом, они двигаются так грациозно, что Чарис сразу поняла: в этом ей с ними никогда не сравниться. Сознательно или бессознательно, но их движения - часть древнего прекрасного танца. У каждой на шее нитки драгоценного жемчуга, они же и на воротниках, причудливыми спиралями извиваются по груди, по талии, бедрам, обнимают браслетами стройные руки и ноги. На нее устремлены большие глаза с зелеными вертикальными зрачками. У Чарис ни на мгновение не вызвала отвращение форма головы, напоминающая голову ящерицы. Да, они другие, но не уродливые, а по-своему прекрасные. Над выпуклыми, украшенными драгоценными камнями лбами полоска жестких волос в форме V, нежно-зеленого цвета, чуть светлее, чем море, из которого вышли эти существа. Расширяясь, эти полоски спускаются на плечи, образуя нечто подобное крыльям.
На них нет одежды, не считая поясов, на которых висят самые разнообразные орудия и пара сумок. Но раскрашенная кожа в чешуйках создает впечатление роскошного наряда.
– Мииириии! - Пушистое тельце рядом с ней ожило. Чарис не сомневалась, что это возглас радости. Но ей не нужно было это подбадривание со стороны животного. Она не боится этих морских существ - это вайверны, хозяева, вернее, хозяйки Колдуна - крылатые драконы.
Они подошли, и Чарис встала, подняла пушистого зверька, ждала.
– Вы… - начала она на бейсике, но поднялась четырехпалая рука, коснулась ее лба меж глазами. Прикосновение не холодной кожи рептилии, а мягкой, как у нее самой, плоти.
Никаких слов. Скорее поток мысли и чувства, который мозг Чарис перевел в речь:
– Добро пожаловать, сестра…
Это признание родства не встревожило Чарис. У них разные тела, да, но эта передача мысли от мозга к мозгу - это хорошо. Она хочет, чтобы так было всегда.
– Добро пожаловать. - Трудно думать и не говорить при этом. - Я пришла…
В поле зрения Чарис появилась другая рука вайверна. В чешуйчатой ладони зажат белый диск. И, увидев его, девушка поняла, что не может отвести взгляд. Мгновенная вспышка беспокойства при этом неожиданном принуждении, потом…
Нет ни берега, ни шепчущего моря. Она в комнате с гладкими стенами, которые слабо светятся, словно морские раковины. В одной из стен окно, в него видно открытое море и небо. Под ним толстый матрац с покрывалом из легких перьев.
– Для уставшей - отдых.
Чарис одна, если не считать пушистого зверька, который по-прежнему с ней. Но предложение или приказ она уловила так отчетливо, словно они были высказаны вслух. Она подошла к матрацу и легла, укрыла мягким покрывалом измученное тело и погрузилась в другое время… мир… существование…
Там, куда она попала, невозможно измерить прохождение времени, да и воспоминания ее не были достаточно четкими, только обрывки испытанного и увиденного в том месте. То, что она узнала, погрузилось в подсознание, но возникало в нужный момент, так что обычно она и не подозревала о том, что владеет подобными тайнами. Обучение, тренировка, испытание - все вместе.
Проснувшись в комнате с окном, она по-прежнему была Чарис Нордхолм, но и кто-то иной, отчасти постигнувший знания, к которым у ее племени никогда не было доступа. Она коснулась края силы, слегка ухватила эту силу; но полное обладание силой не давалось, знание проскальзывало меж пальцев, как будто она пытается удержать воды моря.
Иногда она чувствовала разочарование своих учителей, что-то вроде раздражения, как будто они считали ее исключительно тупой, остановившейся как раз на краю самого главного откровения, и тогда она испытывала гнев и стыд. У нее есть ограничения. Но она работала и сражалась с ними.
Что было сном - ее существование в другом мире или это пробуждение? Она знала, что комната ее находится в Крепости островного королевства вайвернов; бывала в других помещениях, не в Крепости. Познала глубины моря. Была она там наяву, физически или только во сне? Она танцевала и бегала по песчаным пляжам с друзьями, которые играли и соревновались вместе с ней, и испытывала ощущение счастья. Она считала, что это происходило в реальности.
Она научилась общаться с пушистым зверьком, хотя и в определенных пределах. Зверька звали Тссту, это была самка очень редкой лесной породы - не животное, но и не разумное существо в подлинном смысле, но звено связи с тем, кого род Чарис ищет многие годы.
Ее поглотило это существование в полусне, с ней были Тссту и вайверны, и воспоминания о нем сливались одно с другим, сменялись иными, гораздо менее реальными снами. Но всегда наступало пробуждение, такое внезапное и ошеломляющее, какое бывает у воина, заснувшего перед самым нападением врага.
Пробуждение наступило в один из тех периодов, которые Чарис считала реальными, когда она находилась в Крепости на острове, далеко от материка, где расположен торговый пост. Ее спутница Гита подразнивала ее, приглашала поделиться снами - этот процесс причудливого общения всегда повергал Чарис в изумление. Но молодая вайверн казалась задумчивой, и Чарис предположила, что часть ее внимания устремлена куда-то, что она в контакте с другими из своего племени, с которыми Чарис могла связаться, только если те захотят.
– Какие-то неприятности? - Она задала этот мысленный вопрос, и рука ее автоматически легла на сумку на поясе. Здесь ее проводник - резной диск, который ей дали. Она может использовать его, хоть и неуверенно, может контролировать опасные формы жизни, как чудовище с раздвоенным хвостом, или перемещаться. Конечно, полностью Силой она не овладела. Может, никогда не овладеет. Даже Мудрая, Гисмей, Читательница Стержней, не может сказать этого. Хотя вайверны - Чарис не знает, каким образом, - умеют отчасти проникать в будущее.
– Нет, участница моих снов. - Но в то же мгновение Гита исчезла. И осталось слабое впечатление тревоги - тревоги, связанной с ней самой.
Чарис достала свой проводник, он удобно лег на руку. Важно побольше практиковаться с ним. Каждый раз, обращаясь к Силе, она делала это все более умело. День прекрасный; ей приятно освободиться. Какая беда, если она с помощью диска перенесется на берег? И Тссту в последнее время ведет себя беспокойно. Для них обеих возвращение на заросший мхом луг может оказаться полезным и приятным. Возникло воспоминание - человек-разведчик. Почему-то она забыла о нем, как забыла о посте и торговцах. Все они ушли в прошлое, стали менее реальными, чем разделенный сон.
Сжимая диск, Чарис подумала о Тссту и тут же услышала из коридора ответное «Миирии». Девушка представила себе мшистый луг, задала вопрос и получила утвердительный ответ. Она подхватила пушистое тело - зверек прыгнул к ней - и прижала к себе. Подышала на диск и нарисовала новую мысленную картину - луг возле фруктового дерева, каким она его помнила.
Тссту высвободилась, встала на задние лапы и радостно замахала передними. Девушка рассмеялась. Она чувствовала себя молодой и свободной. Давно ей не было так хорошо. Некогда все ее внимание и интерес поглощала помощь Андеру Нордхолму, а потом не осталось ничего, кроме темных теней, пока к ней из-за моря не пришли вайверны. Но теперь вайвернов нет, есть только она, Чарис, и Тссту. Они свободны, вокруг широкая приветливая местность.
Чарис развела руки, подняла голову, так что лучи солнца упали на лицо. Волосы, которые всегда так интересовали вайвернов, она забрала сзади лентой из того же зеленого материала, что и облегающее платье, которое сейчас на ней.
На этот раз ноги ее защищены сандалиями из раковин. Их, кажется, невозможно износить, но они так легки, словно она ходит босиком. Чарис захотелось посоревноваться с Тссту в танце на мху. Она сделала несколько пробных движений и в этот момент уловила звук, который заставил ее попятиться под укрытие дерева, - гул мотора воздушной машины.
С юго-востока к ней приближался вертолет. По общим очертаниям он походил на воздушные машины, которые привозили с других планет. Но на этом вертолете есть символ принадлежности - крылатая планета Разведки, увенчанная золотым ключом. Вертолет снижался, двигаясь к морю, в общем направлении Крепости.
За все время, что она провела с туземцами, у них не было никаких контактов с инопланетянами, кроме нее самой. И вайверны никогда не упоминали о таких контактах. Впервые Чарис задумалась об этом. Почему она сама не задавала вопросов о правительственной базе, не делала попыток уговорить вайвернов отослать ее туда? Общаясь с жительницами Колдуна, она словно забыла о собственном племени. И это было так неестественно, что сейчас Чарис испытала тревогу.
– Миирии? - Лапа коснулась ее лодыжки. Тссту отчасти уловила тревогу Чарис. Но забота животного успокаивала лишь отчасти.
Вайверны не хотели, чтобы Чарис возвращалась к своим. Именно их вмешательство после первого пробуждения не дало ей вернуться на пост, заставило укрыться от вертолета ночью, избежать встречи с человеком из Разведки. Со стороны вайвернов она испытывала только доброту - да - и эмоции, которые ее род мог бы назвать любовью и заботой. Она у них училась. Но почему они привели ее к себе, старались отрезать от ее собственного племени? Как они собираются ее использовать?
Использовать - холодное слово, но ее сознание с готовностью ухватилось за него. Джаган привез ее сюда как средство контакта с этими самыми вайвернами, обладающими странными силами. А потом ее искусно извлекли с поста, привели к встрече на берегу моря. И, поняв это, Чарис ощутила, как освобождается от очарования, которое привязывало ее к этому Другому-Где вайвернов.
Вертолет исчез из виду. Он был вызван к ней? Чарис не была в этом уверена. Но она должна быть в Крепости, когда он прилетит. Девушка подозвала Тссту, подхватила ее и сконцентрировалась на диске для возвращения.
Ничего не произошло. Она не вернулась в Крепость, но оставалась на лугу под деревом. Снова Чарис стала представлять себе место, где она хочет оказаться, и оно стало яркой картиной в ее сознании - но только в сознании.
Тссту заскулила, прижалась головой к подбородку Чарис. Страх девушки передался ее спутнице. В третий раз Чарис попыталась воспользоваться диском. Но впечатление такое, будто сила, связанная с этим диском, отключена, вернулась к своему источнику. Отключена вайвернами. Чарис так уверена в этом, словно ей сказали, но есть только один способ проверить истинность догадки.
Она в четвертый раз подняла диск, на этот раз представив себе плато, где ей был предложен загадочный пир. Ветер, развевающий волосы, скалы вокруг… И оказалась там, куда и собиралась перенестись. Итак, диском она может пользоваться. Не может только вернуться в Крепость туземцев.
Они, должно быть, знают, что она покинула Крепость. И не хотят, чтобы она возвращалась, пока там посетители. Или она никогда не вернется?
Но вот сообщение Тссту. Одно из сообщений, которые приходят не в словах и даже не в образах, а как-то косвенно. Поблизости что-то нехорошее…
Чарис посмотрела на долину, в которой видела чудовище с раздвоенным хвостом. Она уверена, что ни морской обитатель, ни щелкуны не нападут на обладательницу диска. Она ничего странного внизу не заметила. Два щелкуна с криками устремились к ней, затем резко свернули и полетели к своим норам. С помощью диска Чарис оказалась на пляже внизу. Она забыла прихватить Тссту, но видела черное пятнышко на красной скале: маленькое животное быстро спускалось.
Тссту добралась до основания утеса и исчезла в густой растительности. Чарис пошла в сторону суши; мысленный призыв привел ее к ручью.
Смятый куст, вывороченная почва. А на камне яркая красная полоска. Над ней вьются, отталкивая друг друга, летающие существа. На краю лужи что-то блестит на солнце.
Чарис подобрала станнер - не просто оружие инопланетян. Она хорошо помнит именно этот станнер. Когда Джаган в своей каюте на космическом корабле объяснял ей ее обязанности, она много раз его видела. В рукояти мелкими камнями был выложен узор - крест в круге, знак личной принадлежности. Вряд ли два одинаковых станнера с таким знаком могут оказаться на Колдуне.
Чарис попыталась выстрелить, но курок щелкнул вхолостую: оружие разряжено. Примятый куст, перевернутая почва, это пятно… Чарис заставила себя провести пальцем по застывшей массе. Кровь! Она уверена, что это кровь. Тут была схватка, и, судя по потерянному станнеру, закончилась она не в пользу хозяина оружия. Иначе оно не было бы так брошено. Может, на него напал двухвостый? Но не видно следа, который оставил зверь, преследуя его. Этот след обязательно был бы виден. Тем не менее схватка тут происходила. Тссту заворчала. Низкий звук - рррурргх. Сигнал гнева или предупреждения. Чарис схватила зверька и воспользовалась диском.
Глава восьмая
Запах забил Чарис горло, заставил закашляться, прежде чем она поняла, каков его источник. Поляна, на которой расположен пост. Именно сюда она и нацеливалась. С голой земли поднимается купол здания. Вернее, то, что от него осталось: пластапокрытие почернело, порвано и свисает клочьями. Тссту плюнула, зашипела, зарычала. Она сообщала Чарис, что необходимо немедленно уходить.
Но у рваного отверстия там, где когда-то был дверь, распростерта фигура. Чарис направилась к ней…
– Ээээиий!
Она повернулась, держа диск наготове. Кто-то движется по тропе, ведущей вниз по склону утеса. Движется быстро и машет ей. Она может в любой момент исчезнуть, и сознание этого заставило ее остаться. Тссту снова плюнула и ухватилась когтем за одежду Чарис.
Из кустов на поляну выскочило коричневое животное и целеустремленно направилось к куполу. Спина у него была слегка изогнута, вдоль боков клочья шерсти светлее, сама шерсть длинная и густая. Уши маленькие, морда широкая, хвост пушистый.
Животное остановилось и принялось спокойно разглядывать Чарис. Тссту больше не протестовала вслух, но дрожала всем телом, и Чарис воспринимала ее страх. Девушка снова подняла диск.
Человек, который махал ей, исчез в кустах; должно быть, спрыгнул с последних нескольких футов. В зарослях прозвучал свист. Коричневое животное село. Чарис настороженно смотрела, как незнакомец выходит на поляну.
На нем зелено-коричневая форма Разведки, вдобавок высокие сапоги цвета тусклой меди из какого-то тонкого материала. На воротнике рубашки блеск металла - значок его службы, - как на вертолете. Он молод, хотя точный возраст определить трудно: в эти дни смешения рас и появления многочисленных мутантов не так-то легко определить число прожитых планетарных лет. Он не так высок, как обычные потомки землян, и строен. Кожа светло-коричневая. Либо природный цвет, либо результат обветривания и загара. Волосы, коротко остриженные, прилегающие к круглому черепу, почти так же вьются и такие же черные, как шерсть Тссту.
Быстро выйдя из кустов, он остановился и стоял, недоверчиво глядя на Чарис. Коричневое животное встало и подошло к нему, начало тереться о ноги.
– Кто ты? - спросил он на бейсике.
– Чарис Нордхолм, - механически ответила она. Потом добавила: - Этот твой зверь - Тссту его боится…
– Тагги? Его не нужно бояться. - Он погладил зверя по голове, почесал за ухом, и тот прижался к ноге человека. - Но… кудрявая кошка! - Он смотрел на Тссту почти с таким же удивлением, что и на Чарис. - Где ты ее взяла? И как сумела с ней подружиться?
– Миииррриии. - Страх Тссту рассеивался. Она высвободилась из рук Чарис и села удобнее, наблюдая с осторожным интересом за человеком и его животным.
– Она пришла ко мне, - Чарис решила смешать прошлое и настоящее, - потому что ты и это твое животное преследовали ее!
– Но я никогда… - начал он и остановился. - А, тогда в лесу, когда Тагги увлеклась новым запахом! Но почему… кто ты? - Голос его прозвучал теперь резко, официально. - И что ты здесь делаешь? Почему спряталась, когда я осматривал это место раньше?
– А ты кто? - в свою очередь спросила она.
– Кадет Шенн Ланти, корпус Разведки, связник посольства, - ответил он на одном дыхании. - Это ты послала сообщение, записанное на нашей ленте? Ты была здесь с торговцами, хотя это было не сейчас, а раньше…
– Меня здесь не было. Я только что появилась.
Он направился к ней, а животное - Тагги - осталось на месте. Он разглядывал ее внимательно, с каким-то новым интересом.
– Ты была с ними!
Чарис не сомневалась, кого он имеет в виду.
– Да. - Она ничего не добавила, но он, казалось, и не ждет разъяснений.
– А теперь ты пришла только что. Зачем?
– А что здесь произошло? Этот человек… - Она снова повернулась к телу, но офицер разведки сделал быстрый широкий шаг и преградил ей путь.
– Не смотри! Что случилось?… Я бы сам хотел знать. Было нападение. Но кто и почему… Мы с Тагги как раз пытались установить, что тут происходило. Долго ли ты была с ними?
Чарис покачала головой.
– Не знаю. - Это правда, но поверит ли ей этот Ланти?
Он кивнул.
– Вот как? Что-то из их снов…
Настала ее очередь удивляться. Что знает этот офицер о вайвернах и их Другом-Где? Он медленно улыбнулся, и выражение его лица изменилось, лицо стало совсем молодым.
– Я тоже видел сны, - негромко сказал он.
– Но я думала… - Она испытала легкое чувство - не удивления, но, как ни странно, негодования.
Он продолжал улыбаться - тепло и непринужденно.
– Что они не допускают мужчин в свои сны? Да, именно так они нам когда-то говорили.
– Нам?
– Рагнару Торвальду и мне. Мы уснули по их приказу - и по своей воле вышли из сна, поэтому им пришлось дать нам равный статус. С тобой они проделали то же самое? Заставили посетить Пещеры Завес?
Чарис покачала головой.
– Я видела сны, да, но об этих пещерах ничего не знаю. Они научили меня пользоваться этим. - Она показала диск.
Улыбка Ланти исчезла.
– Проводник! Тебе дали проводник. Вот как ты оказалась здесь!
– А у тебя его нет?
– Нам не дали. А ты не просила…
Чарис кивнула. Она поняла, что он имеет в виду. С вайвернами нужно ждать, пока они сами предложат. Просить у них ничего нельзя. Но, очевидно, у Ланти и этого Торвальда установились лучшие контакты с туземцами, чем у торговцев.
Торговцы… нападение на пост. Не сознавая, что произносит мысли вслух, Чарис сказала:
– Человек с бластером!
– Какой человек? - Снова в голосе Ланти официальные нотки.
Чарис рассказала ему о той необычной ночи, когда, проснувшись, обнаружила опустевший пост, о том, как использовала поиск и что с его помощью обнаружила на севере. Ланти задал несколько вопросов, но она мало что смогла добавить к тому, что незнакомец на экране имел незаконное оружие.
