– Вот как… – В голосе тети уже звучало легкое недоверие. – Надеюсь, он сдаст использованные батарейки в специализированный магазин, а не бросит их в первую попавшуюся урну. Батарейки – это те же маленькие бомбы, начиненные ядом! Лучше бы вновь начать пользоваться аккумуляторами, которые можно подзаряжать, а кроме того… Тете Фее не удалось довести свой полезный рассказ до конца. Во дворе уже сигналила госпожа Кунстман. Трое кникербокеров быстро попрощались и выбежали дома – только их и видели.

Было без малого полдень, когда Лизелотта потянула за металлическую петлю, над которой была приделана табличка с надписью «звонок». Где-то вдали и вправду громко зазвенел колокольчик.

– Да-да, бегу, старый. человек – это вам не курьерский поезд, – услышали они восклицания господина Херцога. Со скрипом и треском в больших воротах, ведущих во двор, отворилась маленькая калитка.

– Где Аксель? – взволнованно спросила Лизелотта.

– Прежде всего я должен сказать вам «добрый день», – произнес человек с белоснежными бакенбардами и жидким венчиком волос, после чего добродушно, чуть насмешливо улыбнулся. Он был кучером старого фиакра и владельцем нескольких роскошных карет, у него жили четыре лошади, осел, обезьянка, кролики и множество других зверей.

– Извините, – засмеялась девочка, – но я вас очень боялась. Позвольте представить, это госпожа Кунстман из организации защитников природы «Гринпис»!

Старый господин галантно поцеловал Наталье руку и провел ее и кникербокеров через двор в свою квартиру.

– Вот наконец и вы, – приветствовал Аксель своих друзей. Он все еще выглядел усталым, и у него были заметны темные круги под глазами.

За лимонадом и бутербродами с сыром, которыми их угощал господин Херцог, Аксель подробно рассказал обо всем, что он пережил, начиная со вчерашнего послеобеденного ухода из дома тети Фее.

Наталья Кунстман, не переставая, покачивала головой.

– Не могу понять этих безответственных действий, – заявила она. – Бочки с ядом на городской мусорной свалке! Как легко и быстро этот яд мог попасть в грунтовые воды и отравить миллионы литров питьевой воды! Да это просто уму непостижимо. Если бы мы только знали, кто скрывается за этим преступлением!

Одну деталь Аксель до самого конца держал в секрете. Но сейчас он ухмыльнулся во весь рот и нарочито спокойно произнес:

– Я знаю, как называется их фирма!

– Что? – Кникербокеры враз повернули головы и недоверчиво воззрились на него. Госпожа Кунстман тоже казалась более, чем изумленной.

– «Пенелопа»! – Аксель выговорил это слово так, словно он сосал леденец. – Преступников следует искать в фирме «Пенелопа»!

Поппи пожала плечами. – Никогда о такой не слышала. Кто или что это может быть?

Доминик минуту или две напряженно думал.

– Это название я определенно однажды где-то видел, – размышлял он вслух. – Ну конечно! На моющих средствах и на разных косметических препаратах, которыми пользуется моя мама.

Госпожа Кунстман, молчавшая до этого момента, внезапно выпрямилась и вмешалась в разговор.

– Э… – начала она, – эта фирма и мне… можно сказать, не так уж неизвестна. Моя организация уже получала сигналы о ее деятельности. Фирма находится на краю города. Я сегодня же туда пойду с одним из своих сотрудников, и мы произведем розыск.

– А мы? – Лило почувствовала себя обойденной, В конце концов, команда кникербокеров начала вести это дело и добилась неплохих результатов.

– А вы, – строгим тоном сказала госпожа Кунстман, – останетесь здесь и с этого момента предоставите это дело профессионалам! Понятно? – Ее голос вдруг стал ледяным и резким, а тон достаточно категоричным.

Юные детективы молчали. Так говорить с собой они не позволяли никому. Их честь и чувство собственного достоинства были глубоко оскорблены.

– Но ведь вы поставите детей в известность, если узнаете что-нибудь новое? – вмешался господин Херцог, пытаясь разрядить обстановку и бросив молящий взгляд на госпожу Кунстман.

– Да, конечно! Самое позднее в пять часов вы обо мне услышите.

Весь день Кникербокеры не отходили от телефона дальше, чем на двадцать метров. Они с нетерпением ждали, что им сообщит Наталья.

Наконец – это было незадолго до трех – телефон зазвонил. Лило схватила трубку, прижала к уху и назвала свое имя.

– Извините, я не туда попал, – прозвучал низкий голос, и трубку положили на рычаг. То же пришлось сделать и разочарованной Лило.

Это повторилось и в четыре часа и в пять, каждый раз кто-то говорил, что он не туда попал.

– Нас проверяют, – внезапно вполголоса произнесла Лило.

– Как тебе это пришло в голову? – спросил Аксель.

– Я ничего не могу доказать, – попыталась объяснить девочка, – но меня мучает сильное подозрение. Голос, который говорит «я не туда попал», каждый раз один и тот же. Кто-то явно желает удостовериться, ждем ли мы еще здесь или нет.

Доминик признался, что ему не вполне ясен смысл такой проверки.

– И мне тоже, – сказала Супермозг Лило. – Понятия не имею, кому это нужно и кто это может быть.

– А если это китаец, – пришло в голову Поппи. Лило отвергла такую мысль: – Откуда он может знать, что мы в Вене?

– Он мог шпионить за нами, – высказал подозрение Аксель.

Но все это были лишь отдельные фрагменты картинки-головоломки, а в целое они никак не складывались.

В половине седьмого Лизелоттой овладело беспокойство. Почему нет известия от Натальи? Она ведь обещала. Может, с ней что-то случилось? Не удерживают ли ее насильно на территории «Пенелопы» преступные изготовители ядов? Эта мысль непрерывно мелькала в голове девочки.

Пробило уже семь, когда команда кникербокеров уселась на полу в гостиной господина Херцога и начала совещаться.

– Эти странные звонки возбудили во мне недоверие, – доложила Лизелотта. – Госпожа Кунстман недаром настаивала на том, чтобы мы с ней не ходили. Вероятно, она заранее знала, насколько это опасно. Теперь, как мне кажется, в опасности оказалась она сама. Мы не можем уведомить полицию, потому что у нас нет для этого достаточных оснований.

Аксель, который уже отошел от пережитых ужасов, сделал следующее предложение:

– Надо попытаться выяснить, находится ли еще госпожа Кунстман на территории фирмы «Пенелопа» или ее там нет.

– Но каким образом? – осведомился Доминик.

Аксель напустил на себя таинственность и гордо заявил: – Я уже все до конца продумал. Правда, для этого нам понадобится ваша помощь, господин Херцог!

Четыре пары глаз вопросительно уставились на старого кучера. Захочет ли он им помочь?

Добрый старый кучер только тяжко вздохнул и сказал: – Ладно, ребята, я с вами! А то вы еще начнете осуществлять свой план без меня, и кто знает, чем это может кончиться. Итак, что я должен делать?

Идея Акселя была простой и ясной и, в то же время, достаточно хитрой и изобретательной. Он быстро объяснил ее, и уже через несколько минут друзья были готовы!

Незадолго до восьми вечера можно было увидеть девочку с длинными каштановыми волосами, целеустремленно направлявшуюся ко входу на заводскую территорию фирмы «Пенелопа». Девочка производила впечатление крайне беспомощного и опечаленного ребенка. На ней было коротенькое, давно вышедшее из моды матросское платьице, и она все время подпрыгивала, пытаясь заглянуть за высокую стену территории «Пенелопы».

Наконец ребенок достиг въездных ворот, которые были перегорожены мошной поперечной балкой. Рядом с воротами в домике с огромными окнами на все четыре стороны восседал портье. Это был маленький человечек, словно перенесенный из эпохи Средневековья, нервно теребивший мочки своих ушей.

С недоверием оглядел он девочку, которая бегала туда-сюда перед дверной балкой и время от времени робко кричала: «Мамочка! Мама!» – «Мамочка, ау! Мамочка, где ты?» – пищала девочка тоненьким, голоском. Однако, поскольку мама не откликалась, девочка начала громко всхлипывать, а затем и плакать навзрыд. По обеим ее щекам катились крупные слезы.

Портье не мог больше оставаться безучастным зрителем этих страданий. Он вышел из своей сторожки и подошел к девочке, продолжая теребить себя за уши.

– Твоя мама никак не может быть внутри фирмы, так как здесь уже давно закончили работу, – объяснил он девочке.

Девочка взглянула на него красными, опухшими от слез глазами и, захлебываясь рыданиями, сказала:

– Мамочка пошла туда после обеда. Обещала вернуться в четыре часа. Велела мне играть в парке и никуда не ухолить, только ждать ее прихода. Скоро стемнеет, а ее все нет и нет!

Портье почувствовал к ней жалость и неловко погладил девочку по голове. Он спросил, как зовут ее маму.

– Кунстман! Наталья Кунстман! – простонало несчастное дитя.

В своем домике портье начал листать толстый журнал, покачивая головой и приговаривая вслух:

– Значит, в книге посетителей ее нет. Естественно, этим нанимается дневной портье. А он известный разгильдяй, вполне мог и не записать. Насколько я знаю, в лабораторном отделе еще сидят несколько человек. Знаешь, лучше всего, если ты подождешь здесь, со мной!

В ответ девочка пронзительно завизжала и, мотая головой, с развевающимися на ветру волосами, пустилась бежать. Завернув за ближайший угол, она разом остановилась. Прежде всего, она насухо вытерла глаза платком и выбросила в ближайшую урну луковицы, с помощью которых имитировала слезы.

Затем маленькая артистка поспешно нырнула в роскошную белую карету с золотыми украшениями. Карета была со всех сторон закрыта, а на окошках висели белые круженные занавески. Поэтому снаружи нельзя было увидеть, что внутри сидят остальные члены команды кникербокеров и с нетерпением ожидают возвращения Поппи.

– Итак, она в «Пенелопе»? – спросила Лило, как только за девочкой захлопнулась резная дверца.

– Думаю, да! Но портье не смог мне ничего точно сказать. Во всяком случае, в лабораторном отделе еще сидят люди! – отрапортовала Поппи.

– Тогда нам надо попытаться гуда попасть! – решительно заявил Аксель.

– Но прежде я переоденусь, – сказала Поппи. – Это матросское платьице просто ужасно.

В то время как она с трудом натягивала на себя в тесной карете джинсы и желтый пуловер, Доминик барабанил в стенку, отделявшую их от козел, выстукивая три коротких и три длинных сигнала. Естественно, на копах сидел не кто иной, как господин Херцог, На нем был элегантный белый смокинг – в тон кареты – и черный котелок.

Три коротких и три долгих стука означали, что пора, приступать к осуществлению второй части Акселева плана. Старый кучер прищелкнул языком, натянул поводья, и вот уже две его белые лошадки рванули с места и сразу перешли на рысь. Господин Херцог направил их прямо ко входу на территорию фирмы "Пенелопа», где сказал громкое «Тпрр!», после чего лошадки встали как вкопанные. Портье, увидев роскошную белую карету, от изумления чуть не оторвал себе кончики ушей. За долгие годы службы он привык ожидать всего, но только не появления такой роскошной кареты.

Портье, все энергичнее дергая себя за мочки ушей, приблизился к козлам.

– Э-э-э-э! – это был единственный звук, который в такой ситуации смогли произнести его губы.

– Конечно, никакого бензина, только вода! – засмеялся господин Херцог. – Спорю, госпожа… как же ее зовут… госпожа… ох, и беда у меня с этими именами… секретарша шефа…

– Госпожа Клоч… – помог ему портье.

– Точно, она самая! – возликовал господин Херцог. – Небось уже все глаза проглядела. Всяческими хитростями старается отвлечь шефа. Ну что вы воззрились на меня, словно я бабушка олуха царя небесного! Разве вы не знаете о дне рождения шефа и о приготовленном для него сюрпризе?

Портье только молча покачал головой.

– Типичный случай, – возмутился кучер. – Вам ничего не сказали! Зато теперь вы в курсе. А мне нужно побыстрее проехать. Меня там, наверное, заждались. Пожалуйста, откройте ворота!

Господин Херцог, заговаривал зубы растерявшемуся портье, тарахтел но переставая. Тот, совершенно сбитый с толку, пошатываясь, прошел в свой ломик и нажал на кнопку. Одним махом шлагбаум поднялся, и проезд был открыт. Прежде чем к сторожу вернулась способность размышлять, карета уже въехала на территорию фирмы.

«Следует ли мне позвонить в дирекцию и сообщить, что карета едет?» – мучился, сомнениями портье. Но затем он отбросил эту идею. Ведь таким образом сюрприз будет испорчен. Он удовлетворился тем, что стал снова привычно дергать себя за мочки ушей.

Итак, план Акселя сработал. Команде кникербокеров удалось проникнуть в строго охраняемую фирму «Пенелопа».

Господину Херцогу пришлось сделать несколько кругов по территории, прежде чем он наконец отыскал исследовательский отдел. Название отдела друзья прочли на входной двери серого четырехэтажного здания, все окна которого были забраны массивными решетками. На первый взгляд это здание напоминало тюрьму.

Кучер остановился и постучал в стенку кареты так же, как раньше стучал Доминик: три коротких и три долгих стука.

Боковая дверца кареты осторожно приотворилась, и из нее вылезли четыре скрюченные фигуры.

– Я буду ждать вас на том же месте, за углом. Иначе портье нас заподозрит. Если вы не появитесь в течение получаса, я извещу полицию, – прошептал господин Херцог. В ответ каждый из четверых поднял вверх большой палец, что означало: «Все будет в порядке!»

Тем не менее, юные сыщики знали, на что идут. Их не покидало неприятное чувство опасности, когда они приблизились к двустворчатой стеклянной двери, на которой большими черными буквами было выведено:

«ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ОТДЕЛ ПОСТОРОННИМ ВХОД СТРОГО ЗАПРЕЩЕН!»

Ни Аксель, ни Лило, ни Поппи, ни Доминик не заметили крошечную видеокамеру, прикрепленную над входной дверью. При их появлении объектив камеры беззвучно выдвинулся вперед.

Менее, чем в ста метрах от них, в темной комнате, где находились, по крайней мере, два десятка следящих телевизионных устройств, стояли два человека. На телевизионных экранах они могли видеть всю обширную территорию фирмы. Однако их внимание привлек один-единственный монитор. На нем отчетливо во весь рост были видны все четверо кникербокеров.

– Добро пожаловать, – пробормотала себе под нос одна из двух находящихся в комнате персон. – Мы вас давно поджидаем! Игра может начаться!

В ответ раздался смех, звучавший как сухой, хриплый, с трудом продирающийся кашель.

Оба человека с жадным любопытством наблюдали, как Лизелотта потянула на себя дверь, которая легко поддалась и отворилась. Четыре фигурки мгновенно исчезли с экрана, но уже через несколько секунд возникли на следующем мониторе.

Юные сыщики втянули головы в плечи и стали боязливо оглядываться. Очень медленно – шаг за шагом – они ощупью пошли по темному коридору, в котором было множество дверей. Рядом с каждой дверью был небольшой квадратик с кнопками – нечто вроде клавиатуры на микрокалькуляторе.

– Все раскодировано? – спросила одна персона другую. Ответом был короткий энергичный кивок.

– Теперь они могут нажимать на все, что хотят. В любом случае дверь через некоторое время откроется. Я имею в виду дверь в большую лабораторию!

– А потом?

– Как только эти щенки войдут внутрь, дверь снова захлопнется… и тогда они уже никак не смогут ее открыть!

В ответ вновь прозвучал сухой, хриплый смех.

Четверка кникербокеров, недвижно замерев, стояла в пустом длинном коридоре, не произнося ни слова. Есть ли кто-нибудь еще, кроме них, в этом безмолвном здании? Портье утверждал, что здесь остались люди. Находится ли среди них госпожа Кунстман? И вообще, попали ли они туда, куда им требовалось?

– Что теперь? – еле слышно прошептала Поппи.

Доминик пожал плечами. У него не было никакой здравой идеи. Но для чего у них тогда Супермозг Лило и Супермозг номер два – Аксель?

Младшие кникербокеры с надеждой и ожиданием смотрели на двух старших. Что они сейчас предпримут?

Резкий, пронзительный крик женщины разорвал тишину и разнесся по всему дому. Пришедшие в ужас кникербокеры побежали в разные стороны, чтобы найти кричавшую.

И вот! Снова! Протяжное отчаянное: «А-а-а-а-а! Не-е-е-е-ет!» – явственно прозвучало в одной из комнат.

– Здесь! – закричал Доминик, который хорошо определял направление звука. – Здесь внутри кто-то есть!

Рядом с широкой дверью была прикреплена табличка с надписью «Главная лаборатория». Под табличкой находились кнопки с цифрами от 0 до 9.

Аксель сильно побледнел. «Госпожа Кунстман, мне кажется… это был ее голос», – запинаясь пробормотал он. Поппи подтвердила то же самое.

Лизелотта глубоко вздохнула, собрала все свое мужество и повернула дверную ручку. Затем потянула за нее – но дверь не открылась.

– Заперто! – чуть ли не застонала девочка. – Этого можно было ожидать. Что теперь?

Доминик показал на кнопки и взволнованно проговорил:

– Дверь наверняка открывается с помощью цифрового кода. Нужно только нажимать на кнопки и определить код!

– Но мы же его не знаем, мистер хитрец! – осадил приятеля Аксель. Он обошел Лило и изо всех сил забарабанил в дверь. «Госпожа Кунстман!» – громко закричал он.

Лизелотта рванула его назад и зажала ему рот.

– Идиот! – резко сказала она. – Ты обязательно хочешь привлечь к нам всеобщее внимание. Если в этом здании действительно кто-то есть, то теперь он точно знает о нашем присутствии!

В то время как старшие спорили, Доминик целиком посвятил себя работе с клавиатурой. Удалось же ему один раз определить код, возможно, повезет и на этот раз. Он то слегка касался пальцами кнопок, то нажимал на них до упора, и каждый раз в промежутке снова и снова дергал дверь.

– Хочу уйти! Этим должна заниматься полиция, – с дрожью в голосе прошептала Поппи. – Давайте все отсюда уйдем!

– Тсс, тише! – Лило начальственно подняла руку. – Если в течение минуты нам удастся открыть дверь, мы освободим госпожу Кунстман или кого-то другого, кто там кричал, – решила «супермозг» Лило. – Если же нет, то мы быстро отваливаем.

Доминик лихорадочно набирал одну комбинацию чисел за другой. Аксель после каждого раза пробовал открыть дверь. Но ничего не получалось. Поппи становилась все беспокойней.

– Минута прошла. Идемте! – настаивала она. Но Доминик все никак не сдавался. 1… 2… 3… 4… – нажимал он.

– Я побегу к карете, – объявила Поппи. И тут это произошло! Послышался тихий щелчок, и дверь в лабораторию сама собой открылась. Четверо юных детективов обменялись молчаливыми взглядами, нерешительно переступив порог помещения.

Перед ними простирался небольшой зал с белым кафельным полом. На полу были сложенные из кирпича многочисленные площадки со ступеньками, выкрашенные белой краской. На этих каменных подиумах стояли различные хромированные приборы, а также сотни склянок, колб и колбочек с жидкостями различной окраски.

По стене тянулся широкий карниз, на котором дети заметили какие-то не выключенные, издающие шум измерительные приборы. В зале горел голубоватый неоновый свет, распространявший чувство безжизненности и холода. В отдаленной части зала хлопнула дверь. Вслед за тем вновь раздался пронзительный, душераздирающий крик.

– Госпожа Кунстман! – крикнула Лизелотта. – Она, должно быть, там, сзади!

Девочка бросилась туда, и остальные последовали за ней. Им пришлось прокладывать себе извилистый путь между различными столами для экспериментов, пробираясь к белой двери в конце зала. Добравшись туда, они увидели, что дверь заперта, и на сей раз возле нее нет квадратика с кнопками.

Одновременно с громким щелчком позади них захлопнулась входная дверь в лабораторию. Аксель сразу же вернулся к ней и попытался ее открыть, но безуспешно.

– Заперты! Мы заперты! – вне себя воскликнул он. – Дверь не поддается!

Остальные насторожились и поспешили к нему, чтобы самим во всем убедиться. Они просто не могли этого постичь.

И вдруг позади них щелкнула другая дверь. Но когда они обернулись; она уже была закрыта. Что все это значило?

– Крысы! – вдруг закричал Доминик. – По всему полу бегают крысы! – В панике он вскочил на стул, стоявший возле одного из лабораторных столов.

Действительно, но меньшей мере тридцать или сорок длиннохвостых крыс, белых с черными пятнами, копошились на полу и проворно сновали у кникербокеров между ног.

– Доминик, ты рехнулся! – накинулась на него Поппи и на несколько секунд даже позабыла своп страх. – Это славные безобидные зверьки, которые куда больше боятся тебя, чем ты – их. Бедных крыс наверняка используют здесь для жестоких опытов. На них проверяется, например, будет ли новый лак для ногтей жечь, если попадет в глаза. Все подобные эксперименты ужасны и бессмысленны.

Поппи наклонилась и попыталась погладить одну из крыс. Но та тотчас распахнула пасть и показала два острых длинных резца. Испуганная защитница зверей отдернула руку. Почему эта крыса настроена так агрессивна?

– Кто выпустил животных в комнату? – вслух размышлял Аксель. – И почему они все бегут к нам?

Доминик тяжело, прерывисто дышал. Со стула ему была видна вся лаборатория. Как пойманный карп, он открывал и закрывай рот, но долго не мог выговорить ни слова.

– Что с гобой? – спросила обеспокоенная Лило. – Что это?

– Там! – с трудом прохрипел Доминик. – У той двери! Поэтому и бегут крысы! Видишь, там поднимается желтое облако! На полу лежит баллончик, и из него выползает желтый дым!

Теперь это заметили и остальные, так как клубы желтого дыма уже угрожающе поднялись над задними рядами столов. Его масса расползалась все дальше и дальше.

– Это, несомненно, вредный или ядовитый газ! Недаром от него бегут крысы! – закричала Поппи и помчалась к двери. Она дергана ее за ручку, барабанила кулаками, но все было напрасно.

Кникербокеры расширенными от ужаса глазами следили, как распространяются по лаборатории клубы темно-желтого дыма. Они заполнили уже ползала. Дальнюю часть помещения теперь нельзя было разглядеть.

|Ядовитый газ приближался, как грозный потоп, образуя на своем пути непроницаемую стену.

«Не сдаваться! Мы попытаемся сломать дверь!» – промелькнуло в голове Акселя. Он дал знак остальным отойти на несколько шагов. Затем по его команде все разбежались и вместе, изо всех сил, навалились на дверь. После чего стали со стонами потирать ушибленные плечи. Дверь не поддалась ни на миллиметр.

– Надо попытаться вылезти в окно, – предложила Лило.

– Забудь! – возразил Аксель. – На всех окнах решетки! Нам отсюда не выйти!

Едкий, одуряющий, кисловатый запах забирался им в ноздри. На них напал удушающий кашель, глаза стали слезиться. Дым так раздражал веки, что кникербокеры могли смотреть только сквозь щелочки между пальцами. Доминик внезапно метнулся в сторону, прямо в дымовую стену.

– Что ты гам ищешь? – ужаснувшись крикнула Лило.

К ее облегчению он тотчас же вынырнул обратно. |В руке мальчик держал несколько полотенец, которые раздал своим друзьям.

– Прижимать к носу! – сказал он, задыхаясь от приступа кашля, который сотрясал все его худенькое тело.

Аксель, Лило, Поппи и Доминик даже вспотели от страха. Их сотрясала дрожь. Тем временем уже две треть лаборатории были заполнены желтым газом. К их ногам устремлялись крысы.

– Это… это ловушка! Кто-то намеренно заманил нас сюда, чтобы с нами расправиться! Поэтому сначала все двери были открыты. Почему я, идиотка, не додумалась до этого раньше? – простонала Лило.

Дрожа от страха, четверо ребят прижались к двери. Тонкие полоски желтого дыма уже парили вокруг их голов. Мощная желтая стена все разбухала и ползла на них. Скоро она, как гигантская волна, накроет их с головой и уже не выпустит. Что будет тогда? Они задохнутся?

Доминик повернулся и забарабанил кулаком в дверь. – Откройте! Пожалуйста, выпустите нас отсюда! – закричал он из последних сил. Затем голос ему отказал, и он не произнес больше ни звука. Кникербокеры все теснее прижимались друг к другу, Лило положила руку на плечо Поппи.

И туг это произошло! Дверь за их спинами вдруг поддалась и разом отворилась, так что все четверо вывалились прямо в коридор. Лизелотта хотела было закричать от радости, но сразу же раздумала. Над собой она увидела лицо китайца!

– Стой! Кто там? – заревел какой-то мужчина низким, грубым голосом. Аксель повернул голову и в ужасе отшатнулся.

– Это пузатый, – закричал он, – тот самый толстобрюхий, что чуть не угробил меня на мусорной свалке! – Через открытую дверь лаборатории в коридор начал проникать желтый дым и заструился над головами лежащих на полу детей. Они быстро вскочили на ноги и посмотрели в обе стороны. У входной двери, через которую они вошли в здание, стоял мужчина в угрожающей позе, с выпирающим как шар животом. Путь дальше по коридору им загораживал маленький китаец.

– Нет вопрос! Бежать за мной! – скомандовал китаец. – Я приводить вас безопасное место!

– Взломщики! – заорал пузатый и решительно двинулся к ним. К счастью, из-за своей полноты он передвигался не слишком быстро.

– Мы последуем за китайцем! – решила Лизелотта. Тот уже удирал. Кникербокеры бросились вслед за ним.

– Остановитесь! Или я буду стрелять! – вновь заорал преследователь. Лизелотта испуганно оглянулась.

– Без паники! – крикнула она остальным. – У этого типа нет в руках оружия!

В ту же секунду отключился свет, и коридор погрузился во тьму. Юные детективы услышали громкий треск и затем кашель. Очевидно, пузатый налетел на укрытую дверь лаборатории и теперь лежал в облаке желтого дыма. По высоким, напоминающим писк, звукам Доминик догадался, что китаец нажимает на кнопки одной из клавиатур, чтобы ввести код. Сразу вслед за тем внезапным рывком отворилась узкая дверь, и зажегся свет. Перед кникербокерами простиралось длинное помещение с многочисленными, доходившими до потолка стеллажами. На них были размешены сотни металлических канистр и стеклянных бутылок, – Быстро! Быстро! – подгонял их китаец. – Сюда!

Четверо проскользнули мимо маленького человечка, который придерживал дверь, чтобы она не закрылась. Как только все оказались внутри, китаец захлопнул ее и ринулся вперед. – Торопиться! Пожалуйста, торопиться! – тяжело дыша, на бегу кричал он ребятам.

Узкое помещение склада вывело беглецов в большой зал с каменным полом, где штабелями были уложены большие бочки и канистры.

– А-а-а-а! – снова послышался позади них грозный торжествующий рев.

– Толстобрюхий! Он нас догнал! Он тоже здесь! – кричала Лизелотта. И сразу же китаец бросился прямо навстречу преследователю.

– Он с ума сошел! – пробормотал Аксель. – Нет! – закричал он затем изо всех сил. – Не делайте этого! Этот гад переломает вам все кости! Но китаец и не собирался вступать в единоборство пузатым верзилой. Он ринулся к нему, но, пробежав шаг-другой, сделал неожиданный крюк и укрылся за низким металлическим стеллажом, стоявшим поодаль стены. Пузатый последовал за китайцем огромными, гулко отдававшимися на каменном полу, шагами. Но китаец был для него слишком быстр. Он увернулся от его рук и проворно обежал вокруг стеллажа, так что теперь толстобрюхий стоял по одну его сторону, а китаец – по другую.

Именно этого китаец и добивался. Внезапно подпрыгнув, он с громким криком ударил обеими ногами по металлическому стеллажу. Стоявшие на нем бутылки и банки закачались и задребезжали. Прежде чем толстобрюхий смог понять, чего добивается китаец, тот вторично разбежался и со всей мощью пнул ногами стеллаж. На этот раз толчок был достаточно сильным. Стеллаж накренился и упал прямо на пузатого. Раздалось глухое, яростное бурчанье. Пузатый определенно не получил особо опасных ранений, но ему пришлось на некоторое время заняться самим собой.

Как стрела, выпушенная из лука, маленький человек пронесся мимо изумленных кникербокеров, крикнув на ходу, чтобы они не отставали. Через маленькую дверь в конце склада они наконец выбрались на волю. Китаец подставил плечо каждому из ребят и помог им перелезть через невысокую стену.

Последним к ним присоединился сам таинственный маленький человечек. Он, как кошка, вскочил на стену и ловко спрыгнул с другой стороны. На всей территории фирмы выли сирены.

– Карета! Там в конце улицы стоит господин Херцог! – ликующе воскликнула Поппи и бросилась бежать. С великим облегчением она нырнула в карету. Остальные, в том числе и китаец, последовали за ней. Щелчок языком, и лошади моментально тронулись с места.

Тревожный вой сирен постепенно затих вдали. Четверка отчаянных сидела на корточках на полу кареты с закрытыми глазами. Они часто и тяжело дышали. Им казалось, что все вокруг них бешено вертится. События последних минут проносились в их головах. Всех снова и снова одолевал один вопрос: кто такой китаец?

Во время езды не было произнесено ни слова. Кникербокеры постоянно вслушивались, не раздастся ли позади кареты шум мотора. В конце концов, пузатому могло взбрести в голову их преследовать. Но уши ребят улавливали только равномерный и быстрый стук копыт.

Услышав, как со скрипом и треском закрылись дворовые ворота господина Херцога, вся команда облегченно вздохнула. Теперь они были в безопасности!

Смертельно усталые, кникербокеры просто вывалились из кареты и шатаясь побрели в сторону кухни. Они слишком обессилели, чтобы сесть за стол, и потому улеглись рядком на полу.

– Дети, дети, – с упреком сказал им кучер, – в какую историю вы опять ввязались и какой опасности подверглись на этот раз? И кто, прошу прощения, этот господин?

Как по команде, головы повернулись к маленькому китайцу и взглянули на него полным ожидания взглядом.

– Думаю, я должен вам сейчас многое объяснить, – пробормотал китаец. Четверка дружно кивнула.