Вэл встретила его в кухне.
– С твоей подругой все в порядке? – спросил Мак.
Щеки ее зарделись, лицо тоже покрылось румянцем.
– Сейчас – да. Ну, не совсем – в ее-то возрасте… – Она покачала головой и сняла полотенце, которое накрутила на голове в виде тюрбана.
Не желая давить на нее, Мак зажег плиту, чтобы согреть еще немного воды для чая. Потом прислонился к столу и молча посмотрел на Вэл, чувствуя, что ей нужно выговориться.
– Мисс Митти сломала бедро. Поэтому я так долго не могла с ней связаться. Выйдя из больницы, она лечилась в центре реабилитации. Она просто не хотела тревожить меня… Да, но ведь ее племянница могла мне позвонить. А я забыла спросить, почему она этого не сделала.
– Поешь хоть немного, тебе нужно питаться.
Пока она намазывала хлеб горчицей и клала кусочки салями сверху, Мак выдвинул стул из-под стола. – Она знала о твоем отце? Уилл сказал, что она ушла на пенсию до того, как… все произошло. Вэл жадно поглощала бутерброды один за другим и рассказывала о мисс Митти, незаменимой советчице отца, которая была такой же важной частью ее жизни, как и домработница Белинда, приложившая немало усилий к воспитанию Вэл.
– Знаешь, раньше я не задумывалась всерьез об их отношениях, – произнесла она. – Но теперь мне кажется, что Белинда и мисс Митти не очень нравились друг другу. Они обе любили нас – меня и моего отца, – поэтому никогда не показывали своей неприязни друг к другу.
Мак понимающе кивнул. Когда чайник закипел, он встал, достал пакетик чаю и наполнил ее чашку.
– Я боялась, мисс Митти не слышала, что произошло с папой, тогда мне бы пришлось рассказать ей. Но она читает все новости в Интернете. Мисс Митти намного лучше разбирается в компьютерах, чем я, представляешь? Меня это всегда поражало. Конечно, в наши дни дети буквально рождаются подключенными к Интернету, но женщины в возрасте мисс Митти… – Вэл добавила в чай молока и сахара. – Очень жаль, что кости старушки уже не такие гибкие, как ее мозг. Они еще немного поболтали, но Мак видел, что Вэл вымоталась.
– Оставь все как есть, – сказал он ей. – Я вымою посуду, а ты иди спать. Либо отдохни в гостиной.
– Ну, уж нет, – возразила она и подавила зевок. – Ты от меня так просто не отделаешься. Нам еще необходимо поговорить о том, как ты рыскал в моих документах.
– А нельзя ли обойтись без слова рыскал!
Девушка скрестила руки на груди и облокотилась на спинку стула, упрямо сжав губы.
– Ну, ладно, – вздохнув, сказал Мак. – Я искал то же, что и ты. То есть какие-нибудь улики, указывающие на того, кто мог украсть деньги фирмы твоего отца.
– Мой отец не делал этого! – с жаром воскликнула Вэл и вскочила со стула.
– Уилл тоже ничего не крал.
Они внимательно смотрели друг на друга. Когда Мак понял, что его мысли несутся в другом направлении, он повернулся и положил пару тарелок в мойку.
– Если мы собираемся поговорить, тебе нужно присесть. А еще лучше – прилечь, потому что, хочешь ты это признать или нет, леди, ты еле держишься на ногах.
На этот раз Вэл не стала спорить. Зевнув, она направилась в гостиную, и несколько мгновений спустя Мак услышал, как она вздохнула и устроилась на диване. Ему захотелось присоединиться к ней, укрыть ее пледом, помассировать уставшие плечи и втереть питательный крем в эти красные, огрубевшие ладошки.
Убрав со стола, он закатал рукава и пошел в гостиную.
– Итак, я жду твоих объяснений, – заявила Вэл, едва он успел переступить порог.
– Как я уже сказал, я ищу то же, что и ты. Для меня кажется разумным объединить наши усилия. – Ожидая ее ответа, Мак увидел, что она закрыла глаза и поморщилась. – Что такое? – поинтересовался он.
– Судорога, – стиснув зубы, прошептала Вэл. Она хотела было встать, но Мак в мгновение ока оказался рядом с ней.
– Где? Икра? Правая или левая?
– Правая ступня.
Мак опустился перед ней на колени снял с нее туфли и принялся массировать пальцы. Вэл лежала на спине с закрытыми глазами и тихонько постанывала. То ли от боли, то ли от удовольствия – он не мог точно сказать.
– По-моему, немного отпустило, – проговорила она, наконец.
– Еще где-нибудь болит? – с тревогой спросил Мак, держа руки наготове, словно хирург в ожидании операции.
Она взглянула на его поднятые руки и улыбнулась.
– Да вроде бы все в порядке. Нам, правда, нужно поговорить.
– Мы можем поговорить и завтра.
– Завтра я должна идти на работу.
– Валери, где еще болит? Ты не можешь снова взяться за уборку, если твои мышцы сводит судорогой.
Вместо ответа она перевернулась на живот, повела плечом и сонно произнесла:
– Ладно, только не думай, что тебе удалось отвертеться от объяснения. Да, да… вот здесь.
С ее стороны это было проявление слабости, абсолютное неумение справляться со своими эмоциями, но Вэл смалодушничала и позволила Маку творить чудеса со своим ноющим плечом. Когда его руки опустились ниже, она не смогла найти в себе силы, чтобы запротестовать. К утру плечо, возможно, тоже начало бы сводить судорогой. А все из-за того, что ей приходилось ползать на коленках, выгребая мусор из-под мебели: старую туфлю, две одноразовые тарелки, трубку для подводного плавания и другой хлам.
Вэл снова вздохнула. Они пришли к своего рода заключению… не так ли? В предложении Мака объединить усилия был смысл. Как говорится, одна голова хорошо, а две – лучше. Что одному человеку кажется несущественным, другой может счесть жизненно важным.
– Будем докапываться до истины вместе, – пробормотала она.
Продолжая массировать плечи Вэл, Мак размышлял о том, почему она так напряжена. Это не мог быть просто результат уборки какого-то мерзкого коттеджа. Покрасневшие руки и ноющие колени – безусловно, но напряжение? Откуда оно-то взялось?
Он наклонился к ней так близко, что Вэл ощутила у себя на щеке его дыхание.
– Твои волосы пахнут лилиями.
Не открывая глаз, она улыбнулась.
– Лилиями?
– Белые цветы, растут во Флориде. Имеют сладкий аромат.
– Спасибо за комплимент, – удалось ей прошептать прежде, чем она почувствовала его губы на шее. О, пожалуйста, не делай этого. У меня нет больше сил, чтобы противостоять.
Мак отклонился назад, задел спиной журнальный столик, и одна из папок соскользнула на пол. Никто из них не обратил на это внимания. Когда Мак обнял ее, Вэл попыталась слабо запротестовать, но они оба знали, что уже прошли этот этап. Разумно это или нет, но он собирался сделать то, о чем Вэл мечтала с момента их поцелуя на пляже. С тех самых пор, как они укрылись от дождя в безлюдном месте.
Ничто в ее жизни больше не имело смысла, зачем отказываться от счастья, пусть даже мимолетного?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Мак хотел отнести ее наверх на руках, но Вэл настояла, чтобы ее поставили на ноги. Так как ступеньки были слишком узкими, они поднимались по лестнице, обнявшись и касаясь друг друга бедрами. Сердца их бились в унисон. На Вэл не было бюстгальтера – ей он был и не нужен, – и ее мягкая, как перышко, рубашка касалась возбудившихся сосков. Сейчас она могла думать только о том, как бы поскорее сорвать с себя одежду и почувствовать руки Мака на своем обнаженном теле…
Это должно случиться, шептал голос у нее внутри. Не противься этому.
У нее была двуспальная кровать, и матрац находился в лучшем состоянии, чем у него, но они могли бы заняться любовью и на голом полу, она бы не протестовала.
Вэл нащупала выключатель, но Мак остановил ее руку. Вместо этого он включил свет в коридоре и оставил дверь открытой.
И хотя у нее имелся кое-какой опыт, Вэл внезапно почувствовала себя неловко. В отличие от рафинированного аристократа, за которого она чуть было не вышла замуж, и теннисного профи, в которого, как ей казалось, она влюбилась, Мак был настоящим мужчиной – во всех смыслах этого слова. А что, если он вдруг разочаруется? Она умрет со стыда, если он посмотрит на ее плоскую грудь и спросит: «А где здесь за что пощупать?»
Трип однажды сказал именно эту фразу, потом рассмеялся, как будто бы всего лишь пошутил.
– Вэл? Ты уверена? Еще не поздно остановиться, – произнес Мак.
Но, конечно же, было уже слишком поздно. Вэл поняла, что встретилась с мужчиной своей мечты, когда увидела его впервые. В тот день Мак был похож на воина-победителя, осматривающего поле предстоящего сражения.
– Я уверена, – низким голосом произнесла она, злясь на себя за то, что даже простая сцена соблазна ей не удается.
Подняв на Мака глаза, она посмотрела на него, словно говоря: «Я все смогу, если ты не отступишься от меня».
Разувшись, Мак устремил на нее пристальный взгляд. «Ты первая», – говорили глаза цвета виски.
Вэл храбро сбросила брюки и тут же быстро натянула свою розовую рубашку. Если Маку нравятся женщины с большой грудью, ему явно не повезло.
Судя по тому, как он снял трусы, бросил их на стул и стащил с себя свитер фирмы «Коламбия», такого слова, как застенчивость, явно не было в его словарном запасе.
– Вэл? Если ты передумала, просто скажи. Но не жди слишком долго, пожалуйста.
Она неистово покачала головой. О, ради бога! Мне тридцать лет, большая уже девочка. Неужели ты думаешь, что я никогда этого не делала?
Вэл не могла отвести взгляд от стройного, загорелого тела Мака. Он выглядел настолько красивым, что ей хотелось плакать. Вместо этого она сняла свою рубашку, сбросила трусики и посмотрела на Мака.
Когда он закрыл глаза, у нее упало сердце и пересохло во рту. Почему он медлит? Почему не дотрагивается до нее?
– Ну, мы собираемся заняться этим или как? – спросила она.
Ее слова прозвучали грубовато, но, по крайней мере, они сняли напряжение. Мак невольно рассмеялся и потянулся к ней. Если бы она его не знала, то могла бы поверить, что он так же нервничает, как и она. Они опустились на кровать, и Вэл внутренне сказала себе, что все будет в порядке. Рядом с ней Мак – и она ему доверяет.
Не думай о завтрашнем дне. Просто живи этой минутой.
– Я не хочу причинить тебе боль, – сказал Мак.
– Едва ли меня можно назвать хрупкой.
Вэл затаила дыхание, когда он дотронулся ладонями до ее сосков.
– Нет, ты – хрупкая. Тебе повезло. Я умею обращаться с бесценными сокровищами.
Больше никто из них не произнес ни слова. Мак начал целовать Вэл, доводя ее своей нежностью до безумия.
– Пожалуйста, – прошептала она. – Сейчас!
Мак пробормотал себе под нос какое-то слово, которое Вэл не расслышала, и покинул ее на мгновение. Секунду спустя он вернулся. И снова принялся целовать ее глаза, нос, подбородок. Потом его губы начали двигаться к ее шее, чуть помедлили на впадинке у ключицы и проделали влажный след еще ниже, к груди. Она чувствовала, как ее маленькие груди напряглись под нежным давлением его языка. Мак посасывал ее соски, нежно покусывая их зубами. Его руки двигались по телу Вэл, возбуждая все ее эрогенные зоны.
Впиваясь ногтями в плечи Мака, Вэл вдыхала его волнующий мужской аромат, и у нее голова шла кругом. Полная чувств, она едва могла дышать. Ее пальцы ощущали его горячую, чуть влажную кожу…
Мак медленно вошел в нее. Вэл нетерпеливо двинулась бедрами навстречу ему, заставляя его торопиться. Опираясь на локти, он весь содрогался. Его лицо показалось Вэл совершенно чужим.
Лицо незнакомца…
– Тихо, полегче, – прошептал Мак хриплым, неровным голосом.
Их движения не были синхронными, но это не имело сейчас никакого значения. Пульсирующее наслаждение волна за волной накатывало на нее.
Вэл вздрагивала, с трудом переводила дыхание и снова замирала в безмолвном крике. Никогда в жизни она не летала так высоко.
Наконец затихло последнее сладкое ощущение, от которого по всему телу растекалась приятная боль. И только сейчас Вэл пришло в голову, что она потеряла ощущение времени и пространства. У нее появилось такое чувство, будто вся ее прежняя жизнь имела смысл только ради этой минуты. Прикосновение мускулистого тела Мака воспламеняло ее. Кремовые холмики ее грудей прижались к выпуклым мышцам его грудной клетки.
Она, должно быть, издала какой-то звук, потому что Мак перевернулся на спину, увлекая Вэл за собой.
– Прости, – пробормотал он. – Я на несколько минут умер.
И Вэл поняла его. Petit mort. Маленькая смерть.
Внезапно Вэл стало стыдно, и ей до ужаса захотелось дать ему понять, что то, что только что произошло, значит для нее не больше, чем для него.
Просто секс, размышляла она. Люди все время этим занимаются.
Просто? В Сан-Франциско было просто землетрясение. Помпеи были просто сметены с лица земли. Но секс с Макбрайдом – это нечто большее.
Мак снова попытался овладеть ею. На секунду у Вэл возникло сильное искушение отдаться ему, но здравый смысл взял верх.
– Все это замечательно, Мак, но я должна выспаться, – ворчливо заявила она. – Мне завтра на работу.
Мак уставился на нее, не веря своим ушам. Вэл и сама ужаснулась. Господи, она все испортила! Что за дурацкий тон! Да и смысл ее слов полностью противоречил тому, что думала Вэл на самом деле. Если бы она поддалась своим чувствам, они провели бы вместе всю ночь, лаская друг друга, согреваясь под одним одеялом, занимаясь любовью снова и снова, и Вэл никогда не позволила бы Маку исчезнуть из ее жизни. Слишком слабые, чтобы добрести до кухни, они бы в итоге умерли с голоду. Некоторое время спустя Мариан пришла бы проверить, как идут дела у Вэл, и обнаружила бы в кровати два скелета, переплетенных друг с другом на смятых простынях…
Вэл осторожно высвободилась из объятий Мака и притворилась, что спит. В тот момент, когда он собирался выскользнуть из постели, Вэл приоткрыла один глаз.
Боже, он великолепен!
– Хочешь, я принесу будильник? – усмехнувшись, спросил Мак. Вэл поняла, что он не попался на ее крючок насчет сна. И ему не было дела до того, что он ходил по комнате нагишом.
– Нет, спасибо, – холодно сказала Вэл, наблюдая, как он небрежно сгреб свою одежду и вышел. В тот момент, когда он уже закрывал за собой дверь, она попросила: – Хотя… принеси, пожалуйста, и поставь его на тумбочку.
Мак включил душ и несколько минут наслаждался тем, как холодные упругие струи освежали разгоряченное тело. В его душе царила полная неразбериха, словно он внезапно оказался в открытом океане без необходимого снаряжения. Как ему выбраться из создавшейся ситуации? Что теперь делать? И как себя вести с этой прелестной женщиной, из-за которой он сюда и приехал, чтобы загнать ее в ловушку и вывести на чистую воду? Только ничего у него из этой затеи не получилось. Все пошло наперекосяк. Если убрать все внешнее и поверхностное, то Валери Боннард – богатая наследница и светская львица – ничем не отличается от любой другой женщины, гуляющей с корзинкой продуктов по супермаркету. У нее те же вполне обычные надежды на будущее, те же обычные страхи и мечты, хотя она их с ним и не разделяла.
Вместо этого она отдала ему свое тело. Внезапно Мак поймал себя на мысли, что представляет мальчишку с темными волосами и серо-зелеными глазами, ныряющего рядом с ним на мелководье, а дома их ждет девочка в белом платье и красных балетных туфельках, которая только-только учится танцевать. А на кухне готовит обед самая прекрасная женщина на свете…
Выключив воду, он вышел из душа и начал вытираться голубым махровым полотенцем, все еще думая о стройных ногах Вэл. У нее была привычка стучать коленями, и когда она ловила себя на ней, то нервно закусывала губу. Мака же эта привычка ни в коей мере не раздражала. Бедра Вэл казались чуть полнее в тех джинсах, которые она носила с таким удовольствием. Ее грудь была размером с ладошку, соски – темные и гордые, как будто просящие его внимания.
Боже мой, если так пойдет дело, придется снова принять холодный душ, сказал себе Мак, потянувшись за трусами.
В кухне он обнаружил будильник, заведенный на семь часов. Мак забрал его и начал подниматься наверх. Заглянув в комнату Вэл и поставив будильник на тумбочку, он увидел, что девушка лежит на боку, закрыв глаза. Спит или притворяется?
Тихо выругавшись, Мак снова спустился вниз и посмотрел на свои наручные часы. Десять часов вечера. У него полно времени, чтобы просмотреть несколько этих ненавистных папок. Он знал, что Вэл не выйдет из спальни, пока не настанет утро.
Но если он займется документами, это будет обман, и внезапно Мак понял, что больше не может тайком рыться в бумагах, которые ему не принадлежат.
– Черт возьми, в какое же идиотское положение ты попал, Макбрайд!
Мак проверил, заперта ли входная дверь, и направился к себе. Если ты можешь уснуть, леди, то и я тоже смогу, хмуро подумал он. Но нервы его были напряжены до предела. Если бы в спальне Вэл раздался какой-нибудь шорох или скрипнула кровать, Мак стрелой взлетел бы по лестнице и побежал к ней в комнату.
Другими словами, парень, ты влип.
Вэл открыла глаза чуть раньше, чем прозвенел будильник. Она лежала, вытянувшись под одеялом, и размышляла о загадочных надписях, оставленных отцом на таком огромном количестве документов. Инициалы, отдельные цифры, суммы. Это был своего рода код, обещавший дать ей ключ к разгадке.
Принимая душ, Вэл думала о тех эмоциях, которые испытала ночью с Маком, и живо представляла его обнаженное тело с блестящими капельками пота.
– Прекрати это немедленно! Хватит! – приказала она себе, быстро протерев волосы полотенцем и включив фен.
Сегодня ей надо, убраться в двух коттеджах, после чего она снова сможет заняться документами. Один из коттеджей необходимо привести в божеский вид утром, другой может подождать. Но ей позарез нужны деньги, и, кроме того, она терпеть не могла, когда что-то висело на ней мертвым грузом.
За завтраком, который ожидал ее на кухне двадцать минут спустя, Мак заявил о своем намерении помочь с уборкой в коттеджах.
– Вчера вечером мы решили вместе заняться документами, – напомнил он ей. – То же самое касается и уборки. Мы вдвоем справимся с этим гораздо быстрее, а потом можем вернуться сюда и сконцентрироваться на документах.
Вчера вечером Вэл с радостью согласилась бы прыгнуть в огненное кольцо, подобно послушному льву на цирковой арене. Сегодня она вновь полностью контролировала себя.
– Я сама способна справиться с этой задачей и вернуться через два часа. Тем временем ты бы мог… – Вэл прикусила губу, стараясь придумать, чем бы ему заняться, и в конце концов, выпалила: – Душ! Мне нравится одна сплошная струя, а не брызги.
– Я подумаю над этой проблемой, пока мы будем убираться.
Вэл бросила на него скептический взгляд.
– Ты никогда не сдаешься, правда? – Она так рассчитывала восстановить свои силы, проведя несколько часов вдали от дома.
– Мастер делает то, что он обязан делать, – поддразнил ее Мак.
– Отлично, – кивнула Вэл. – В таком случае я заплачу тебе половину своего заработка.
На самом деле все идет из рук вон плохо, подумала она. Вся ее размеренная жизнь превратилась в гигантские американские горки. Теперь ей оставалось только расслабиться и надеяться, что в итоге все образуется.
Мак настоял, что сам поведет машину. Вэл вытащила из сумки карту, которую дала ей Мариан, и указала ему дорогу в направлении двух коттеджей-близнецов. Они обогнали машину и два грузовика, на одном из которых была установлена лодка.
Внезапно Мак нарушил молчание:
– Послушай, вчера ночью… я хочу, чтобы ты знала…
– Я не намерена разговаривать о том, что произошло вчера. Просто забудь об этом. Вон тот домик с белой крышей – это один из них.
Они быстро закончили работу, даже раньше условленного часа. Пока Вэл убирала ванные комнаты, Мак все пропылесосил и вымыл полы. За то короткое время, что Вэл прожила в доме своей прабабушки, она хорошо усвоила одну истину: качество жизни человека редко совпадает с уровнем его жизни.
– Ты можешь придумать хотя бы одну причину, почему люди уезжают из дома и оставляют контейнер из-под овощей, полный косметики, и мусорное ведро с гнилыми устрицами? – спросила Вэл, когда они вернулись домой несколько часов спустя. – Может, мне взять адрес у Мариан и отправить женщине ее косметику?
– Выброси косметику и отправь по почте устрицы.
Вэл рассмеялась и открыла дверь.
– Присядь и подожди немного, – приказал Мак, как только они оказались внутри. – Я промою душ и вверну его на место, а потом приготовлю что-нибудь поесть.
– Не балуй меня, – сказала Вэл, устало опустившись на стул.
– А ты не соблазняй меня.
Мак налил в чашку воды, добавил уксуса и вылил всю смесь в трубу, аккуратно прочищая ее.
Через несколько минут Мак приготовил бутерброды. Вэл наблюдала, как он кладет сыр и кусочки салями на хлеб, и слушала его рассказы о находках, оставленных им в гараже Уилла.
Когда тарелки с бутербродами были расставлены на подносе, Вэл последовала за Маком в гостиную, чувствуя себя избалованной девчонкой.
– У меня есть идея, – сказал Мак, проглотив половину своего бутерброда.
– Что еще? Передать тебе горчицу? Ты уже съел почти всю банку.
– Это относительно иероглифов твоего отца.
На символы акций его записи не похожи. Думаю, это чьи-то инициалы. У кого из его окружения могут быть инициалы М. Л.?
– Ни у кого. Мне тоже приходила в голову такая мысль. К сожалению, я не знала и половины людей, которые работали в «Боннард файнэншл консалтинге».
Мак с нетерпением наблюдал, как она ест. Для леди, отлично справлявшейся с шестью вилками за столом, у нее был отменный аппетит. Вэл решила оставить соленые огурчики напоследок. И когда она положила в рот последний кусочек, Мак вскочил и выхватил ее тарелку.
– Я помою посуду, а ты подожди меня здесь, отдохни. Когда вернусь, давай приступим к работе с документами.
Вэл кивнула, и Мак исчез на кухне. Вернулся он буквально через три минуты. Вэл подняла на него глаза.
– «М» означает Митти? – спросил он.
– Заметь, отец написал «М. Л.», а не «М. С.» Имя мисс Митти – Матильда, а фамилия – Стоддард. И в любом случае она не может быть в этом замешана, я знаю ее целую вечность. По крайней мере, с середины восьмидесятых, когда образовалась компания.
– Чужая душа – потемки, – протянул Мак, задумчиво глядя на нее. Для женщины, которая казалась ему высоко интеллектуальной, она была невероятно наивна. – Какие инициалы у того бухгалтера, который ушел из фирмы?
– С. X. Это женщина. Я о ней тоже думала, но что-то не припомню, чтобы видела такие инициалы в бумагах.
Они пробежались по именам и фамилиям сотрудников высшего звена и занимающих более низкие позиции. Только трое из них работали в компании с самого ее основания. Из этих троих Митти Стоддард вышла на пенсию, Фрэнка Боннарда не было в живых, оставался главный бухгалтер…
– Ты уверена насчет Хатчинсона? Я знаю, его допрашивали и в итоге сняли с него подозрения, но кто-то же обчистил всех этих людей, и это был не Уилл Джордан, я клянусь жизнью.
– А я верю в добропорядочность моего отца. – Вэл покачала головой. – Послушай, честность – это то, что либо есть, либо нет. Это не сиюминутный порыв. Если бы мой папа подобрал десятицентовую монету на дороге, он бы долго оглядывался, чтобы отдать деньги тому, кто их уронил.
Десять центов – может быть, но несколько миллионов долларов… Мак вздохнул.
– Вернемся к пункту номер один. Буквы «М.Л.» встречаются намного чаще, чем любые другие инициалы, правильно? Давай посмотрим, что еще мы сможем обнаружить. Запомни, это не обязательно тот человек, который работал с самого основания компании. Он вполне мог устроиться незадолго до краха.
– Как твой брат, например, – вставила Вэл.
Игнорируя ее замечание, Мак достал из коробки три папки и положил их на журнальный столик.
– Кстати, куда переехала твоя приятельница?
В глазах Вэл мелькнул беспокойный огонек.
– Мисс Митти? В штат Джорджия. У нее там живет племянница.
– А ты знаешь, как зовут племянницу?
– Ребекка Браун. У меня есть ее номер телефона.
Молодец, подумал Мак. Она ведь могла отказаться сотрудничать, раз речь зашла о ее любимой мисс Митти. Сейчас их обоих должно заботить только одно: кому-то очень сильно достанется после того, как они закончат разбираться с документами.
– Послушай, – сказал Мак, – если ты хочешь вернуть своему отцу его доброе имя, хороши все средства.
Она закатила глаза и шумно вздохнула. Потом взяла одну из папок, разложила листы бумаги на столе и указала на отчетливую надпись.
– Смотри, вот опять «М. Л.», и вот тут, а здесь есть число.
В течение нескольких часов они внимательно просматривали страницу за страницей, сравнивая содержание записей с пометками на полях. К тому моменту, когда Вэл зевнула дюжину раз, Мак уже был полностью уверен, где искать ответ на мучающий их вопрос. Теперь ему оставалось выбрать наиболее подходящий способ доказать это, потому что одного только подозрения недостаточно.
– Все, давай закругляться. Уже поздно.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Ни один из них не стал притворяться, что они лягут спать отдельно. Что касается «Боннард файнэншл консалтинге», они, возможно, и ходили по тонкому льду, и чем закончится вся эта история, Вэл понятия не имела, но она больше не могла делать вид, будто Мак ей безразличен. Прошлым вечером между ними вспыхнула искра, и то, что произошло дальше, могло быть неправильно истолковано Маком, но она бы солгала, если бы сказала, что не хочет, чтобы это повторилось снова.
– Душ готов, – сообщил ей Мак. – Если тебе понадобится помощь, просто крикни.
Он остановился около двери ванной комнаты, облокотился о стену и притянул Вэл к себе. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она с явной неохотой отступила назад.
– Можешь привести в порядок постель. По-моему, я сегодня не успела даже сменить простыни.
– Слушаюсь, мисс Боннард. Что-нибудь еще, мэм?
Чертики так и прыгали в его карих глазах. Вэл нравилось, когда он так над ней подтрунивал.
– Жди меня на левой стороне кровати. Я всегда сплю на правой.
– Кто говорит о сне? – ухмыльнулся Мак. Он наклонился к ней, требуя поцелуя, затем открыл дверь ванной.
Вэл рассмеялась.
– Пять минут, Мак. За это время ты должен раздеться…
Ей понадобилось четыре, чтобы ополоснуться, вытереться, намазать тело лосьоном, и еще одна, чтобы добежать по холодному полу до комнаты. Распахнув дверь, Вэл увидела, что Мак нашел ее темно-персиковый шарф и обернул его вокруг лампы на тумбочке. Он лежал на спине, в центре кровати, скрестив руки под головой и широко улыбаясь.
Она сбросила полотенце, ринулась через комнату и нырнула в кровать. Мак поймал ее и притянул к себе.
На долгое время Вэл утратила дар речи и способность соображать. Только когда ее разгоряченное тело полностью растворилось в его руках, губах, глазах, ей удалось, наконец, проговорить.
– Это было нечто.
– Мм, согласен. Однако думаю, нам не помешает дальнейшее изучение наших возможностей.
В перерывах между серьезными исследованиями они забывались коротким сном. В конце концов, Мак встал и выключил свет, сказав что-то относительно угрозы пожара.
Настоящая угроза пожара, подумала Вэл, была здесь, в ее постели, и исходила она от изумительного мужчины, лежащего рядом.
Посреди ночи Вэл проснулась. Ее голова покоилась у Мака на плече, одно колено лежало у него на бедре, а рука находилась совсем недалеко от запретной зоны.
С великой осторожностью она убрала руку и посмотрела на спящего Мака. «Изучение их возможностей» доказало ей, что у Мака невероятно низкий порог возбуждения. Как, впрочем, и у нее самой.
И еще Вэл поняла, что безумно влюблена. Без памяти. До потери сознания. Такое сильное чувство ей не доводилось испытывать никогда раньше.
Не то чтобы внезапно обрушившаяся на нее любовь пугала Вэл. Ее смущало другое: она-то любит Мака, а как он относится к ней? Цель его приезда сюда – отыскать истину в бумагах отца. Сегодня они собираются работать над этими чертовыми документами с лупой в руках, если это потребуется. Мак полон решимости найти доказательство невиновности его брата. Покончив с этим, он уедет. Миссия будет завершена.
Значит, к нему следует относиться как к временному любовнику, который вскоре исчезнет из ее жизни. Ну и пусть, с этим она как-нибудь справится.
Стоя в ванной, Вэл посмотрела в зеркало.
– Что, черт возьми, может знать о криминалистике морской археолог? Или о бухгалтерском учете? – громко спросила она у своего отражения.
И тут же получила: «Так же много, как и специалист в области искусства».
* * *
Услышав звук льющейся воды, Мак собрал свою одежду и спустился вниз, размышляя о том, что он увяз гораздо глубже, чем предполагал.
Первое, что необходимо сейчас сделать, – позвонить Ширли, профессиональному программисту, а потом поговорить со своим старым приятелем, который в данное время работал в полицейском участке.
Мак принял душ, оделся, дважды позвонил по телефону, потом ответил на звонок Уилла и начал жарить бекон, когда на кухне привилась Вэл. У него перехватило дыхание: она впервые сделала макияж, а также надела кое-что из тех нарядных вещичек, которые так долго хранила в шкафу. Белые замшевые брюки и красивую кофточку из легкого кашемира. Ее волосы были закручены в тугой узел на затылке.
Он уже собрался было как-то прокомментировать такие перемены в ее внешнем облике, но вовремя опомнился – гордая, однако ранимая девушка могла обидеться. Черт побери, а ведь он тоже мог блеснуть перед ней своим гардеробом, если бы не оставил более или менее приличную одежду в Мистике: три галстука, голубой блейзер и пару брюк цвета хаки.
– Тебе с луком или без?
Вэл пожала плечами.
– Чай с тостом, я не голодна, – пробормотала она и тут же, противореча своим словам, схватила кусочек бекона прямо со сковороды.
Усмехнувшись, Мак протянул ей тарелку и вилку.
